Текст книги "Fata morgana (Мираж) (СИ)"

Автор книги: Ольга Горовая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Я. НЕ. ЖЕЛАЮ. НИКОГО. ВИДЕТЬ. МНЕ ВСЕ РАВНО, КТО ТАМ. ИДИТЕ К ЧЕРТУ ВСЕ!

Габриель поморщился. Он знал, что девушка ругается, но она никогда бы не позволила себе обнаружить этот факт перед родителями в обычном состоянии. Он толкнул дверь, не обращая внимания на столь явное предупреждение. Оливия стояла спиной к двери, круша все, что только можно было разрушить в ее комнате. Пол был усыпан всевозможными обрывками, осколками, и лоскутками.

В этот момент девушка повернулась, чтобы выяснить, кто посмел войти. Ее глаза расширились, когда она увидела его.

Габриель молча опустился на колени, не имея сил оторвать свой взгляд от ее заплаканных глаз, хоть и не имел никакого права смотреть в их зелень после того, что он сказал ей. Дьявол, видеть, как она плачет из-за него, было в тысячу раз хуже, чем просто осознавать свою вину. Теперь он жаждал смерти.

– Заражение не берет меня. Может, ты сделаешь мне последнее одолжение и сама убьешь. Видит Бог, я заслужил смерть, за то, что обидел единственного человека, которого всю жизнь мечтал лишь лелеять.– Голос парня был хриплым и полным ненависти к себе. Габриель склонил голову, признавая свою вину перед ней. Он не просил прощения. Зачем? Все равно юноша не заслуживал его. Он просто не мог видеть обиду в ее глазах.

И Габриель не мог поверить в то, что после всего того, что он сделал, Оливия подошла к нему, и, опустившись на пол, обняла и прижалась к его груди. Ему казалось, что он бредит, но юноша не хотел приходить в себя, он сжал ее в объятиях, зарываясь лицом в ее волосы.

– Если ты еще раз такое устроишь, – грозно прошептала девушка ему на ухо, – я действительно убью тебя. Можешь даже не сомневаться.

Глупая улыбка безграничного счастья расплылась на лице парня, и он еще глубже спрятался в черном облаке ее волос.

* * *

…Удар.

Кровь брызгами образовала причудливый узор на стене. Габриель не обратил на это никакого внимания. Он всерьез задумался над тем, стоит ли ему принести Оливии нож, чтобы она могла убить его, как обещала в детстве.

Но ведь в этот раз он был прав, не так ли? О, бездна! Он ведь просто пытается уберечь ее, неужели она не понимает этого?!

Он не мог уйти, не объяснившись с ней. Но не имел возможности остаться. Отряд ждал его. Он слышал шаги направляющегося сюда Берта. Габриель видел клубящееся облако Мрака, висящее в воздухе неподалеку от него. Мужчина помнил, что было на обратной стороне этой медали.

В последний раз, ударив стену, и бросив на дверь комнаты взгляд полный тоски, Габриель повернулся к брату, который стоял на верхней ступени лестницы.

Проигнорировав его вопросительный и встревоженный взгляд, мужчина молча спустился и вышел на улицу, где уже ждали ликаны, отобранные им для этой вылазки.

Подняв голову, Габриель увидел Оливию, стоящую на балконе. На один долгий миг он позволил себе утонуть в омуте ее глаз. " Я люблю тебя, соколенок" – прошептали его губы. И, не оборачиваясь более, Габриель пошел в направлении выхода из ущелья. Отряд потянулся за своим главой.

Глава 14

Оливия смотрела вслед Габриелю, и хотя сердце ее рвалось на части, она не показала своей слабости перед ним. Она не поддалась на муку в этих черных глазах, и его слова не сломили ее решимости. Почему она принимает его решения и считается с его мнением, а он не делает того же для нее?! В этот раз, Габриелю не заслужить так просто прощения. Ей уже не пятнадцать лет. И она прекрасно справлялась со всеми своими проблемами сама, на протяжении шести лет без него.

Неужели девушка не заслужила того, чтобы ее спросили, что она думает об этом?!

Черт! Может самой ударить стенку, а вдруг поможет? Она с сомнением посмотрела на ладошку, но тут же отбросила эту глупую мысль.

Черт, черт, черт! Она любила его, безумно, это правда. Девушка отказалась от своей души, чтобы остаться с ним, в конце концов. Но всему есть предел, и ее терпению, в том числе. Что-то жгло кончики пальцев Оливии, подняв руку, девушка с удивлением заметила появляющиеся язычки пламени, трепещущие на ее пальцах. Вот это да! Похоже ее характер становится не менее взрывным, нежели у Габриеля, причем, в самом прямом смысле этого слова. Ей нужно срочно поговорить с Фионой, а лучше с Юргеном.

Оливия вышла в коридор и спустилась на первый этаж. Картина, представшая перед ее глазами, заставила девушку задуматься, а так ли честно описал ей Габриель масштабы повреждений. Но Оливия махнула рукой на это. Именно сейчас у нее были проблемы важнее, явно необходимого ремонта. Шен нашелся в полуразрушенном холле.

Кивнув рыси, Оливия обвела комнату изучающим взглядом.

– Здесь есть кто-нибудь, кто может это все убрать? – Заинтересовано произнесла она.

Шен кивнул.

– Да, вообще-то. Только оценив масштабы, экономка решила, что они не справятся самостоятельно до вечера и пошла за помощью.

– Хорошо, – Оливия развернулась в сторону выхода.

– Подожди, ты куда-то идешь? – Шен приблизился к девушке.

Не оборачиваясь к своему охраннику, Оливия ответила, пытаясь не поддаваться нарастающей злости, ярости.

– Мне нужна Фиона или Юрген. Есть какие-то проблемы с этим?

Шен явно нервничал.

– Слушай, я, конечно, не совсем уверен, но давай я сам схожу за ними, а ты подождешь здесь?

Это переходило всякие границы! Амазонки были не так уж неправы, горя желанием жить без этих наполненных самомнением самцов. Девушка развернулась к мужчине, прожигая того разъяренным взглядом.

– Мне что, уже и выйти отсюда нельзя?

Шен отшатнулся, наткнувшись на горящий мрак в глазах Оливии. Ад! Лучше бы Габриель взял его с собой. Не похоже, чтобы его задание отличалось легкостью.

Теперь мужчина в полной мере осознал, отчего было так весело Берту, когда уходя, тот похлопал его по плечу и пожелал удачи.

Оливия продолжала смотреть на него, и выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

– Давай сразу выясним один вопрос, Шен. – Голос девушки был злым и холодным. И Шен мог поклясться в том, что по пальцам девушки бегало пламя. – У тебя есть выбор. Ты можешь сейчас проводить меня к Фионе, и боятся всего лишь того, что сделает Габриель. Или я убью тебя сама, прямо сейчас, разом избавив нас обоих от проблем. – При этих словах тьма полностью затопила глаза девушки, не оставляя даже намека на зелень.

Ад и все в нем! Что ж, крошка умеет убеждать. Отчего-то, смотря в эти глаза, мужчина не сомневался в реальности угрозы. Проклятье, они с Габриелем прекрасно подходят друг другу! Оба абсолютно безумные. Вот только раньше она была поспокойнее, вроде как. Тяжело сглотнув, Шен пошел к входной двери.

– С удовольствием провожу тебя к Фионе.

Оливия кивнула, но пламя продолжало гореть на ее пальцах.

– Я не сомневалась, что выбор будет легким для тебя.

Всю дорогу к старейшине Оливия слышала тихий смех Мрака в своей голове. Она почти свыклась с его, рвущим кожу, звучанием. И если не обращать внимания на мелкие неудобства, этот звук помогал здорово отвлечься от эмоций членов клана, окружавших ее.

Как оказалось, дом Фионы был достаточно близко. Женщина без вопросов впустила их внутрь. Она уже успела привести себя в надлежащий вид. Не было похоже, что ее пугало возможное наказание за "приближение к Оливии". Девушка молча показала свои руки старейшине. После минутного изучения рук, и одного цепкого взгляда в глаза Оливии, Фиона посмотрела на Шена.

– Думаю, тебе стоит сбегать за Юргеном. И пусть захватит все свои книги. Я даже не слышала о таком.

Вздохнув, мужчина, тем не менее, пошел за магом.

Оливия прошла в гостиную вслед за хозяйкой.

– Огонь не единственное, что я хотела обсудить с тобой. – Внезапно, даже для самой себя, произнесла девушка, обращаясь к Фионе.

Сев на диван, женщина заинтересованно смотрела на Оливию.

– Расскажи мне, по какому принципу отбирался этот отряд?

– О, Хиллес просто посоветовал Габриелю сильнейших членов клана.

Оливия закатила глаза.

– Мужчины, – фыркнула девушка. – Не удивлюсь, если в него попал и тот, с кем дрался Габриель.

Фиона улыбнулась.

– Что ж, ты не ошибешься, Ярек действительно попал в отряд. На его счастье, он уже успел восстановиться.

– Я хочу, чтобы ты собрала весь оставшийся клан на площади сегодня вечером. Я должна кое-что сделать. – Попросила Оливия. Девушка видела, что заинтересовала женщину, но ничего не могла объяснит той. Она и сама не знала, зачем это надо.

Но приказы тьмы не обсуждаются, не так ли?

В этот момент в гостиную вошли Юрген с Шеном. Последнего было практически не видно за грудой книг. И не было похоже, что мужчина счастлив от выпавшей на его долю участи.

Следующие два часа они занимались выяснением происходящего с Оливией. И что немало обрадовало девушку, ей практически удалось подчинить себе свою силу, причиняя лишь незначительный ущерб жилищу Фионы.

"Зачем мне надо собирать их?" – безмолвно задала девушка вопрос. Надо было привыкать говорить с Тьмой мысленно, не хотелось ловить на себе удивленные и настороженные взгляды.

– Ты увидишь, девочка моя. – Ответил ей все тот же голос. – Хоть с Габриелем и пошли сильнейшие, но это не значит, что Хиллес полностью разбирается в возможностях своего клана. Ты выявишь всех, кто может оказать максимальную помощь вам с Габриелем в этой войне.

" Но как?" – Оливия не понимала, чего Тьма хочет от нее.

– Просто смотри, девочка. А я дам тебе кое-что. – Холод пробежал по ее, и без того, натянутым нервам. Девушка разрывалась от противоположности этих ощущений, жара в руках и леденящего холода во всем остальном теле. Она закрыла глаза и прикусила губу, чтобы не закричать от боли.

Когда волна этих ощущений схлынула, Оливия открыла глаза, натыкаясь на переливающееся и взрывающееся искрами облако тьмы.

– Черт побери! – Не удержавшись, она все же прокричала это вслух.

– О, это неуместно, Оливия. И должен признать, что с моими личными творениями работать все же легче.

Девушка нащупала стену позади себя и прислонилась к ней, ощутив острую необходимость в опоре.

– В смысле? – Как-то неуверенно спросила она.

– Мы поговорим об этом, девочка, поговорим обязательно. Но чуть позже. Фиона идет за тобой. Все собрались. – Голос затих на мгновение, но Мрак все так же кружил перед ее глазами. – Просто смотри, Оливия, и ты сама поймешь, кто необходим тебе.

Следующие часы долго снились Оливии в кошмарах. И хотя она понимала, что пора бы уже привыкнуть, что мир сложнее, чем казалось ей раньше, это было легче сказать, нежели сделать.

Она не увидела на площади ни ликанов, ни людей. В косых лучах медленно заходящего солнца тьма и мрак встретили ее. Площадь тонула в огромном количестве переливающихся всполохов тьмы. Где-то они были маленькими вспышками, где-то пылающими кострищами, а иногда, тьма почти взрывалась, напоминая девушке процесс сотворения мира, как это представляли себе человеческие ученые. И свет от солнца исчезал, едва попадая на границу площади, наполненной мраком.

Ни за что на свете Оливия не хотела бы смотреть сейчас на себя со стороны, или увидеть Габриеля. Ей даже страшно было представить, как же могли выглядеть они с этого ракурса.

– Выбирай, Оливия, – продолжил свой разговор с ней Мрак, словно ничто не прерывало его. – Хиллес не прав, полагая, что вся их сила известна ему, а Габриель ослеплен волнением за тебя, чтобы увидеть ошибку старейшины сейчас.

Отбери тех, в ком всполохи яркие и сильные и составь из них ядро вашей армии.

Заставь Габриеля понять это, он признает твою правоту. Но не отворачивайся и от тех, кто слаб, они пригодятся вам в других делах.

Именно этим и занималась девушка весь вечер. Она не знала, кого выбирала, были ли они мужчинами или женщинами, она не видела их лиц. Оливия не представляла себе, что могли подумать об этом старейшины, она не видела, кто из этих островов тьмы были ими. Шагая между рядами всполохов мрака, девушка просто указывала, в какую сторону отступать тому, на кого показывал ее палец.

Правый бок занимали те, кто будет воевать. Закончив разделение, Оливия отпустила тех, кто не будет участвовать в сражениях непосредственно. Ей еще предстояло отсоединить сильнейших из этого мрака.

– Ты хорошо справилась, девочка моя. – Произнес Мрак, клубясь возле Оливии.

Девушка устало вздохнула. Она так хотела заснуть, но сон не шел к ней. В доме был наведен порядок, настолько насколько это вообще представлялось возможным.

Шен как призрак бродил по первому этажу, и даже сюда долетало его бормотание, о том, что он ни за какие награды не согласится сидеть больше с этой безумицей.

Девушка улыбнулась. Он таки нарвался и получил за всех, кто испытывал терпение Оливии в этот долгий день. Когда он попытался увести ее в дом с площади, не дав закончить то, что она делала, девушка не сдержалась. Конечно, никто ничего не сказал ей, и даже Шен признал, что был предупрежден. Девушка помогла ему обработать ожоги, но все равно, совесть слегка грызла ее.

Оливия стояла в коридоре, прижимаясь лбом к стене в месте, где Габриель раскрошил ее. Она не перестала злиться на него. Но девушке очень не хватало любимого. Кому она могла рассказать о том, что видела? Теперь, у Оливии была четкая уверенность, что и Габриель видел этот Мрак. Он поймет ее, в этом у Оливии не было сомнений. И сколько вообще его не будет? Она не хотела, что бы он пришел, когда ее гнев на него уляжется. Нет, Габриель должен был получить свой урок.

– О, не надо таких эмоций, Оливия, это не твоя стезя. Оставь это моим творениям.

Твоя задача – вносить некий элемент порядка в их хаос, данный мной. – Вот, кто оставался ее постоянным спутником теперь, так это Мрак.

– Ты уже упоминал нечто подобное. – Пробормотала девушка вслух, не отрывая голову от стены. – Что ты подразумеваешь, говоря о своих творениях.

– Что ж, если ты не передумала и не пойдешь спать, можем поговорить. Сейчас нас никто не побеспокоит. А Габриель будет здесь лишь через два часа.

При этих словах Оливия встрепенулась.

– Он возвращается?

– Да, он добился того, к чему стремился. Теперь ваш клан возрос. – Тьма замолчала, давая девушке воспринять эту новость. – Однако, к нашему предыдущему разговору. Все в этом мире идет путем развития, Оливия. Человек ли это или ликан, тьма ли или свет. Все это имело свое начало и имеет развитие. Ты много не желаешь понимать в своем мире, девочка моя, хотя у тебя есть вся информация, чтобы осягнуть тайны вселенной. Но разве интересно жить там, где все очевидно, не так ли? – В голосе Мрака слышалась усмешка. – Так вот, когда-то, очень давно, в пустоте образовались свет и тьма, они не были едины. И вечно боролись за преобладание друг над другом. Однако, чтобы не считали вы или люди, мы понимали и понимаем, что нет Света без Тьмы, и Тьма не видна, если Свет не освещает ее.

Мы не можем исключить или уничтожить друг друга, мы лишь можем бороться за преобладание над другим видом материи. Однажды, Свет захотел получить преимущество, и создал ликанов, наполнив их избытком своей энергии, я не желал уступать, и создал котов, напоя их Тьмой. Люди были лишь пробой, этапом на пути создания наших новых творений.

Теперь, борьба стала более захватывающей, мы наслаждались своими интригами, и я преобладал в мире долгие тысячелетия. Мои творения сеяли ужас на земле, упиваясь безумием, которое я дал им. Ибо безумие и есть хаос разума. И я наслаждался этим.

Не обманывайся моими речами девочка, я мало чем отличаюсь в этом от котов, безумие – это часть меня, и я могу освободить ее в любой момент. Просто уже давно не вижу в этом забавы для себя. Вот только, создавая их, я не удосужился уравновесить их безумие и ярость контролем. Им приходится бороться за обладание этим даром со своей сущностью, и мало у кого достает терпения ломать себя.

Прошло время, и расстановка сил была изменена, глупые творения Света, поддавшись на учения людей, решили уничтожить Тьму в мире. А светлая материя не заложила в них подчинения себе, давая свободу трактовки поступков. Как не разумно, ты не считаешь? – Задал риторический вопрос Мрак. – Эти благодетели мира исказили представление обо всем, даже о самом Свете. Они вмешались в нашу борьбу, выходя из-под контроля своего создателя, нарушая все наши планы.

– Подожди, – прервала голос Оливия. – Но если разные виды ликанов были созданы разными творцами, почему мы все рождаемся в одних семьях? Я ничего не понимаю.

– Ты просто не хочешь понимать то, что я говорю тебе, Оливия. Нет Тьмы без Света, и Света без Тьмы. Это просто невозможно в этом мире. Ни я, ни Свет не могли сотворить что-то, не вложив в творение частичку своей противоположности. Вы – единый вид, созданный по образу и подобию друг друга. Просто, представь себе, что каждый из нас готовил себе армию, изначально усиливая необходимые качества в своих солдатах, отобранных из общей ветви эволюции. Ты же слышала об опытах людей в генетики? Вот и попробуй смотреть на это с такой точки зрения. Так тебе будет проще, я думаю.

Тьма клубилась, ее переливы образовывали причудливые узоры на поверхности этой дыры пространства, и Оливия почти могла увидеть то, о чем говорил Мрак. Она представляла, как два вида материи, две энергии, кружились во вселенной в вечном противостоянии. Девушка "видела", как появились люди и ликаны, и вполне могла вообразить, опираясь на свое видение, время, когда Тьма преобладала. Она погрузилась в свои раздумья, и голос Мрака затих, оставляя ее в тишине.

Дверь хлопнула, вырывая девушку из стремительного потока мыслей, в котором она тщетно пыталась уловить что-то еще. Что-то очень важное. Мрак сказал, что у нее есть все знания о мире, но она не хочет понять его. И какая-то мысль пыталась пробиться к ней через защиту ее нежелания. Но не успела. Оливию грубо вернули в реальность громкие мужские голоса.

Габриель несся обратно в поселок. Он что-то говорил Оливии про необходимость контроля? Ха -ха, он не имел и толики самообладания все это время. Дьявол! О каком контроле могла идти речь, когда он ушел, так и не объяснившись? И все равно, на какой бы безопасной территории не находилась его любимая, он никогда не будет спокоен вдалеке от нее.

Кроме всего прочего, мужчину не радовало предстоящее объяснение. Было бы глупо рассчитывать, что Оливия простила его. Габриель понимал, что обидел ее своим поведением, но разве он мог поступить иначе? Разве мог подвергнуть любимую хоть малейшей опасности? Особенно после странного самочувствия девушки накануне. Ведь так и не смог мужчина добиться у нее вразумительного ответа, что послужило причиной полуобморочного состояния, стоило той выйти на улицу. Габриель не сомневался в своем выборе, не смотря ни на что.

В этом клане все прошло почти так, как они и планировали. Существовали законы, разработанные еще в древности, которые регулировали действия тех, кто хотел завоевать соседний клан. Хиллес уверял его, что именно кошки, чтобы как-то контролировать свою жажду к войне и боям, придумали этот свод правил. Но Габриель не был уверен, так ли это на самом деле. Или же старейшина относился к тем, кто склонен искать свои корни в каждом, хоть сколько-нибудь значимом событии.

Таким образом, Габриель вызвал главу соседнего клана на бой за право управления.

А три, отобранных им бойца, вызвали сильнейших воинов этого клана. Они победили во всех боях. И нынешнее состояние Габриеля, как нельзя лучше помогло им в этом.

Нельзя сказать, что остальные члены клана готовы были выполнить древние правила, подчиняясь новому правителю, даже потеряв сильнейших своих защитников. Но в этот момент, им продемонстрировали захваченных провидцев этого клана, что и сломило остатки сопротивления окончательно. Теперь, в клане Габриеля было на сто пятьдесят ликанов больше. Не то, чтобы очень много, но все же. Конечно, еще предстояло допросить захваченных провидцев, подчинить новых членов так, чтоб даже мысль о предательстве не посетила их…

Они забрали с собой всех детей, кто был достаточно взрослым, чтобы жизненно не нуждаться в опеке матерей. Это было жестоко. Но это была гарантия того, что завтра все новые члены явятся к ним, покорные и готовые исполнять приказы.

Сейчас дети находились с основной частью их отряда. Они сильно замедляли продвижение, а Габриель не имел сил ждать. Он мчался к Оливии, и лишь Берт более-менее пытался угнаться за братом.

Берт не одобрял его методов, но молча исполнял приказы брата, отказываясь судить последнего. Габриель не ждал такого понимания и был тронут поддержкой брата. Он не знал, как смог бы объяснить необходимость таких действий ему, не имевшему в себе и толики той тьмы, которая поглотила самого мужчину. И эта молчаливая поддержка помогала ему не забывать самого себя, особенно когда Оливии не было рядом, а расставание с ней было столь ужасным.

Пантера уже ощущала запахи приближающегося поселка, с жадностью раздувая ноздри, почти улавливала дорогой и столь любимый аромат девушки. Что ж, она определенно не сидела дома, ожидая его и культивируя свой гнев. По доносящейся до него совокупности запахов, он мог с уверенностью сказать, что на площади вновь было собрание. А уж в том, что Оливия имела к нему непосредственное отношение, сомневаться не приходилось. Мужчина был чересчур высокого мнения о своей любимой, чтобы допустить, что она ничего не будет предпринимать в его отсутствие.

Наконец, он увидел дом, который они занимали. Задержавшись на мгновение, чтобы дать возможность Берту нагнать его, Габриель перекинулся. Они специально оставили на границе поселения запас одежды, предполагая, что та, которая была надета на них, скорее всего не уцелеет в многочисленных испытаниях предстоящего вечера. Переодевшись, братья направились к дому.

Едва открыв двери, они наткнулись на мрачного Шена, покрытого повязками. По его лицу было видно, что мужчина несказанно рад их возвращению.

– Черт, парень, что у вас произошло?! – Берт с интересом разглядывал замысловатые повязки рыси. Габриель взглядом поддержал вопрос брата.

– Я отказываюсь сидеть с ней, Габриель. – Голос Шена был переполнен эмоциями. – Одно дело, если бы я пострадал, защищая ее. Но, ад, она сама сделала все это! – Он потряс перед ними перебинтованными руками. – Я даже не мог защищаться, ведь это Оливия!

Берт начал хохотать, даже Габриель не мог удержать широкую улыбку.

Шена это разъярило еще больше.

– Ад! Вам смешно, да! Да она… – Но голос девушки, прозвучавший сверху, не дал ему договорить то, что вполне могло стоить рыси жизни. И не было гарантии, от кого именно данная смерть придет. Если бы ему дали право выбирать, это был бы Габриель, Шен подозревал, что этот "монстр", которым запугивали всех, был более милосерден, нежели хрупкая девушка, стоящая наверху.

– Я все слышу, Шен. – Оливия говорила весьма холодно. – И советую тебе подумать над дальнейшими словами. То, что Габриель вернулся, ничего не меняет. Лично я все больше склоняюсь ко второму варианту. – Не смотря на участие в беседе, Оливия не спешила спускаться к ним.

Габриель и Берт заинтересованно уставились на Шена, не понимая, о каком варианте говорила девушка. Но тот лишь махнул рукой, плотно сжимая губы. Габриель был уверен, что в уме Шен произносит нечто весьма непристойное.

Что ж, они здесь не скучали, это очевидно. Он очень хотел увидеть Оливию и не понимал, отчего та медлит, неужели это часть ее мести?

Но в этот момент звук легких шагов возвестил о том, что девушка, все же, решила к ним присоединиться.

Шен стоял у основания лестницы, в то время как они с Бертом стояли под углом к ней, и им не было видно спускающейся девушки, впрочем, ей мужчины так же не были видны.

Внезапно, звук шагов резко остановился, а сверху донеслось тихое ругательство.

Габриель не мог поверить, что Оливия сказала это. Он посмотрел на брата, но тот ответил ему таким же ошарашенным взглядом. Что происходит?

– Оливия, с тобой все в порядке? – Габриель почти сорвался с места, когда резкий крик любимой остановил его.

– Стой на месте, Габриель и даже не вздумай приближаться к лестнице. – Затем, словно обернувшись назад, она произнесла совсем странные вещи. – Какого черта?!

– Возмущенно кричала девушка. – Я что теперь, все время буду вот это видеть.

Забери это!! Я не хочу быть спокойной. Какого дьявола я должна быть спокойна?!

– Оливия? – Не выдержал Габриель и сделал шаг к лестнице.

– Нет, Габриель, я умоляю тебя, не двигайся. Я не хочу видеть это. Не сегодня. Я уже достаточно насмотрелась. – Мужчина абсолютно не понимал, о чем она говорит.

Неужели это из-за ссоры? Она не хочет его видеть? Но отчего у него ощущение, что она говорит не с ним? Все трое перебрасывались ничего не понимающими взглядами.

– Хорошо, все, я спокойна. – Раздался голос Оливии, и мужчины настороженно подняли головы. – Да, я признаю, что не права, но…, ты же знал, что я не хочу это видеть. Я думала, что это уже закончилось. – Теперь, девушка говорила подавленно. Габриель больше не собирался торчать тут, ничего не понимая в происходящем. Он пошел к лестнице. Но Оливия снова прервала его движение. – Берт?

– Как-то неуверенно позвала она. – Стань, пожалуйста, в начале лестницы, если тебе не сложно. – И тихонько бормотала, – я доверяю, просто хочу убедиться.

Какого дьявола?!

– С кем она говорит? – спросил Габриель у Шена одними губами, одновременно кивая брату, чтобы тот выполнил просьбу Оливии. Шен недоуменно пожал плечами.

– Она весь вечер такая… странная. – Пробормотал он так же тихо в ответ.

Берт уже стоял в начале лестницы, с беспокойством глядя вверх.

– Оливия, что с тобой? – Парень неуверенно оглянулся на брата. Габриель начал тихо приближаться к Берту.

Он с удивлением посмотрел на сидящую посередине лестницы Оливию, глаза которой были плотно закрыты руками.

– Габриель, – сердито произнесла она, но глаз не открыла, – ты проигнорировал меня. У меня серьезные претензии к тебе по этому поводу.

– Оливия, что происходит? – Габриель начинал серьезно волноваться. Дьявол, он в жизни не оставит ее больше одну. Стоит ему уйти, и что-то все время происходит.

Тихий смех закружился в воздухе и Габриель наконец-то обратил внимание на то, что было за Оливией. Он перевел ошарашенный взгляд за спину, на "свое" облако – оно было на месте.

– Бездна! – Выдохнул он.

– О, девочка моя, ты добилась того чего хотела, без малейшего скандала. Он теперь вряд ли оставит тебя одну. – Голос мрака переливался смехом. Но мужчина был уверен, что ни Берт, ни Шен не слышали этого. А вот Оливия, осторожно раздвинув пальцы, выглянула из-под защиты своих рук. Ее взгляд впился в Берта, и она испустила облегченный вздох.

– Не знаю, о чем ты, но я не собираюсь отказываться от громкого выяснения отношений. И не надо опять мне напоминать о моей роли. Я имею право быть злой. – Пробормотала она, и Габриель был уверен, что девушка обращалась к облаку.

Взгляд Оливии, осторожно перескочил на Габриеля, и она полностью расслабилась.

– Что ж, я именно так себе это и представляла. – Произнесла она всматриваясь в Тьму за его спиной. – Приятно осознавать, что я не столь безумна, как думала о себе последние несколько часов.

– Я не был бы так уверен в этом. – Тихо пробурчал Шен из-за спины Габриеля.

Оливия медленно, с угрозой в глазах, поднялась на ноги.

– Все рысь, я пыталась сдержаться, но ты нарвался. У тебя ровно десять секунд, чтобы попытаться спасти свою жизнь и пеняй на себя, если тебе это не удастся. – Голос девушки был полон ярости. Ее пальцы пылали в прямом смысле этого слова.

Габриель решил, что пора брать дело в свои руки. Он, разумеется, не был против, чтобы Оливия сорвала злость на ком-то другом, но мужчина не хотел, чтобы она делала то, о чем потом будет жалеть.

Обернувшись к брату, он мотнул головой, чтобы тот исчез. Шену подобных намеков делать не надо было, рыси уже и след простыл.

Габриель начал осторожно приближаться к Оливии, видя в ее глазах отражение своей собственной тьмы.

– Неужели я так плохо влияю на тебя, соколенок? – Тихонько спросил он, становясь впритык к девушке, вынуждая ее задирать голову. Хоть они и не виделись лишь несколько часов, он страшно соскучился по ней. – Это я бесконтрольное ужасное чудовище, а ты – оплот нашего спокойствия и рассудка.

Но Оливия не отступила, она уперла пылающий указательный пальчик ему в грудь.

Дьявол, это не было самым приятным, что он испытывал в своей жизни, но если ей от этого легче, Габриель мысленно пожал плечами.

– Ты наглый, самоуверенный неандерталец. – Голос девушки нельзя было считать радостным, даже с большой натяжкой. Она определенно сильно зла. – Я хоть раз не спросила твоего мнения?! Хоть в чем-то ущемила твои чувства?! – Габриель отрицательно покачал головой. – Так почему ты поступаешь со мной подобным образом?! Чем я заслужила такое обращение?!

Бездна, он уже чувствовал себя виноватым, хотя еще две минуты назад был уверен в своей правоте. Но как можно оправдать себя, смотря в эти, полные обиды, глаза и слыша ее справедливые обвинения?!

– Оливия, я признаю, что был не прав. – Габриель прижался лбом к ее макушке, не обращая внимания на боль в груди. – Я просто хотел, чтобы ты была в безопасности.

Я не хотел оскорбить тебя и твои чувства, любимая.

Оливия уперлась ему в грудь ладонями, прожигая одежду, опаляя кожу, пытаясь оттолкнуть, не желая сдаваться. Но Габриель не отступал, он только сильнее притягивал ее, обнимая.

– Ты обидел меня, Габриель. И не надо говорить, что ты не хотел этого. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо на этом свете. И я не поверю, что ты не понимал, как обижаешь меня.– Она сопровождала каждое свое слово ударами кулачков.

Что ж, возможно она права и в этом. Он представлял себе ее реакцию, но это не меняло его желание защищать ее. Это было его единственным оправданием, и оно перевешивало для мужчины все остальное.

Он крепко прижал девушку к себе, обнимая ее, не обращая внимания на сопротивление. Мужчина захватил ее подбородок пальцами и притянул ее лицо, впиваясь в губы. Но он не пытался освободиться от ее рук, обжигающих его плоть.

Габриель был готов вытерпеть любую боль, лишь бы заслужить ее прощение.

Оливия застонала, ударив кулачками в последний раз, она прижалась к любимому, запутывая свои пальцы в его волосах. И Габриелю оставалось только надеяться, что она умерит свое желание отомстить ему, ибо, как главе клана наводить ужас с опаленными волосами. Но, впрочем, ему уже не было до этого дела.