Текст книги "Право выбирать (СИ)"

Автор книги: Ольга Подпалова

Соавторы: Таисс Эринкайт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Мешок был старым, пыльным и пах гнилью, словно в нем всю зиму хранили подгнивший картофель. Викта громко чихнула, за что тут же и поплатилась – мерзкая пыль забилась в нос и горло еще больше.

Сначала ее вели под руку, но когда девушка попробовала брыкаться, бесцеремонно перебросили через плечо и дальнейшее "путешествие" она продолжила в качестве груза. Ее ощутимо тряхнуло, когда несущий ее молодчик спрыгнул с какого-то то ли уступа, то ли ступеньки – по понятным причинам, видно ей этого не было. Шея затекла, как и связанные руки, да и вообще висеть вниз головой, в такт шагам ударяясь головой о чью-то поясницу, было не самым приятным переживанием в жизни танцовщицы.

– Все, Борга, харе эту красотку таскать, – скрипучий голос, раздавшийся откуда-то сверху, ей однозначно не понравился. – Дальше сама разберется.

Несущий ее амбал по прозвищу Борга гулко захохотал. Викта ощутила этот смех всем телом, что отнюдь не прибавило ей радости – из-за этого движения она начала сползать. Лишенная возможности даже подставить руки, танцовщица понимала, что у нее есть все шансы свернуть шею при падении.

Впрочем, ничего фатального не случилось. Ее сдернули, как пресловутый мешок с картошкой, и бросили на землю. Девушка со всего маху приложилась спиной, чуть не сломав при этом хвост. Сразу же стало холодно и мокро, похоже, ее специально сбросили в лужу.

– Пошли отседова, надо еще Аргэ доложить, – хриплым прокуренным басом прогудел Борга.

Стоило шагам принесших ее бандитов стихнуть, как Викта стянула с головы мешок, с наслаждением вдохнув сырого прохладного воздуха. И тут же поморщилась – воняло тухлятиной. Не особо утруждаясь осмотром местности, девушка поскорее выбралась из лужи, пока еще не промокла до нитки, и только тогда озаботилась вопросом, где она, собственно, оказалась и чем здесь можно воспользоваться, чтобы развязать руки.

Насквозь проржавевший кусок какой-то малопонятной конструкции нашелся тут же. Острая кромка послужила своеобразным ножом, и вскоре Викта уже с наслаждением потирала запястья, покрывшиеся тонким слоем рыжевато-бурой пыли, под которой проступали синяки от веревок. Нуара отбросила спадающие на лицо спутанные волосы и осмотрелась.

Место, в котором она оказалась, с виду напоминало трущобы, но только на первый взгляд. Низкие однотипные дома, тянущиеся вдоль улицы, выглядели заброшенными и ветхими, но отнюдь не так, как сараюшки, в которых ютились жители самого бедного квартала в городе. Выбитые окна, похожие на пустые глазницы, слепо смотрели на захламленную улицу, заваленную осколками битого камня, проржавевшими до неузнаваемости металлическими остовами и какими-то неопрятными кучами, воняющими гнилью и тухлятиной. Откуда-то явственно тянуло сладковатым трупным душком и девушка невольно вздрогнула. Она уже знала, куда ее занесло. Или, если точнее, куда ее отнесли.

Когда-то это был довольно престижный квартал, в котором располагались казармы имперских войск и офицерские квартиры. Вдоль широких, предназначенных для торжественных парадов кавалерии, улиц некогда были разбиты тенистые скверы, но сейчас об этом напоминала лишь полоса дикого кустарника, сплетшаяся едва ли не в монолитную стену.

А потом пришла чума. Частым гребнем прошлась по улицам, заглянула в каждый дом, о чем явно свидетельствовали потускневшие цифры на воротах, нарисованные белой краской. Количество заболевших… В офицерском городке всегда было много детей, а они оказались самыми уязвимыми для мора. Так что когда сюда наконец добрались целители-люмеры со своей магией, было уже поздно спасать кого-то. Озверевшие от потерь выжившие набросились на них с небывалой жестокостью. Говорят, война началась именно на этих улицах, постепенно захлестнув всю империю.

Позже, уже после запрещения магии и введения в действие жестких законов об изменении, это место оказалось заброшенным. Казармы перенесли за черту города, на другую сторону реки, а в мертвом квартале остались лишь крысы да одичавшие псы. Десятилетием позже его обнесли высокой стеной, а внутри каменного кольца разрешили селиться тем, у кого уже не было шансов найти место в мире людей. Здесь многие измененные находили свое последнее пристанище. Недаром это место теперь называлось резервацией.

Улица оказалась пустынна, но почему-то девушка была уверенна, что это лишь видимость. Люди Аргэ явно чувствовали себя в этом месте вполне уверенно, а вот за себя танцовщица поручиться не могла. Они были людьми, а она – нуара, равная или просто подобная тем, кто здесь должен был обитать, а значит, и снисходительности к себе ожидать не стоит. Почему-то она абсолютно не сомневалась, что тут действует принцип: выживает достойнейший. Порой отнюдь не самый сильный, но самый хитрый и приспособляемый. В детдоме было так же. А для того, чтобы действовать соответственно обстановке, сначала стоило выяснить, как именно обстоят дела в резервации. Измененная огляделась, выбрала первый же приглянувшийся ей дом и скользнула в зев дверного проема.

В заброшенном квартале на границе резервационных земель, от которого остались одни руины, она провела лишь первую ночь. Забившись в одну из более ли менее уцелевших комнатушек, она так и не сомкнула глаз не столько от страха, сколько от холода. Словно назло, с неба постоянно лил дождь, неверной стеной отгородив ее от окружающего мира.

Ей даже удалось отыскать слегка надбитую емкость, некогда, скорее всего, бывшую пиалой, помыть ее под дождевыми струями и наполнить водой, чтобы утолить жажду. С едой дела обстояли куда хуже. Нуара понимала, что в ближайшее время ей придется покинуть убежище и отправиться на поиски чего-то съестного, ведь ослабеть от голода в ее планы не входило. Но это означало так же скорую встречу с местными жителями, и это страшило едва ли не больше, чем "свидание" со стражами. Девушка все еще подсознательно продолжала причислять себя к людям. Да, она свыклась со своей измененной внешностью, но все еще была похожа на человека за исключением хвоста и странного цвета глаз. А резервационные… она была наслышана, что сюда уходят те, кто даже отдаленно более не напоминает людей.

В том, что слухи не врут, она убедилась уже на следующее утро. Стоило лишь забрезжить слабенькому серому рассвету, как нуара покинула временное убежище, стремясь согреться и хоть немного определиться с тем, что делать дальше. Она шла по пустынным улицам мертвого квартала, то и дело обходя завалы из битого камня и мусора. Похоже, вдобавок ко всему, это местечко служило помойкой у жителей резервации. Другого объяснения наличию груд гниющей дряни у Викты не было.

Первых измененных она повстречала нескоро. Одиночество угнетало, мертвые дома давили на нервы, заставляя вздрагивать от малейшего шороха, вызванного ее собственными шагами. Наконец, плутая между постройками, девушка услышала странный шум и почти не раздумывая бросилась искать источник звука. Он был удивительно живым в этом царстве исковерканного камня и железа. Влетев в покосившийся дверной проем какой-то развалюхи, Викта на мгновение притормозила, давая глазам привыкнуть к тусклому освещению. В нос ударил запах плесени, пыли и удушливая вонь, как от немытого тела. Пройдя через заваленный разным хламом коридор, она вышла в довольно просторную комнату и наконец увидела местного обитателя. Точнее, обитательницу.

Из неопрятной груды каких-то тряпок на Викту не мигая смотрели светящиеся красным глаза. Раздавшееся шипение назвать дружелюбным не пришло бы в голову даже отъявленному оптимисту, а нуара себя к таковым не причисляла. Отступив на всякий случай подальше, девушка повнимательней пригляделась к странному существу, которое как раз покидало свое убежище. На то, что это женщина, указывало лишь наличие груди, довольно округлой и аппетитной. Но человеческого в ней не осталось и следа: кожу заменяла темная, в полумраке показавшаяся грязно-серой чешуя с клиновидными наростами, волосы напоминали тонкие костяные шипы, а когтям позавидовал бы любой дикий зверь. Алые глаза, лишенные даже тени сознания, опасно сузились – измененная явно готовилась к атаке. Викта с отвращением поняла, что местная обитательница, вонь от которой вблизи была просто удушающая, пытается отогнать ее от полуобглоданной туши одичавшей собаки. К горлу девушки подкатила тошнота, и она опрометью бросилась прочь.

Последующие встречи вселили в нее еще больший ужас. Безумный, заросший бородавками, как жаба, абсолютно седой мужчина, медитирующий над крысиной норой, и беременная девушка, больше похожая на сову, чем на человека, вызвали в душе Викты оторопь и желание сбежать куда подальше, лишь бы только самой не превратиться в подобное. Вспоминая слепой взгляд белесых бельм, танцовщица всякий раз вздрагивала.

Она знала, что увидит тут нечто подобное, внутренне готовила себя к тому, что, скорее всего, будет жутко, но реальность оказалась хуже и гаже. Наибольшую проблему вызывало отсутствие какой-либо пищи. Только через двое суток, когда желудок уже сводило от голода, ей посчастливилось наткнуться на дикую яблоню, на верхних ветвях которой еще остались несколько более ли менее приличных на вид плодов. Лежащие на земле фрукты оказались прогнившими, и нуара поняла, что ей придется карабкаться на дерево, к самой вершине, рискуя упасть, если тонкие ветви обломятся под ее весом. Но вопроса лезть ли, перед ней не возникало: не сделай она это сейчас, то скоро уже будет неспособна на подобные активные передвижения, так как ослабеет.

Раздавшееся из темноты утробное рычание заставило девушку испуганно вздрогнуть. Страстное желание утолить голод на некоторое время стало всем, заставив забыть про то, что местные жители могут быть опасны. Нуара ругнулась сквозь зубы: конечно, такое местечко просто не могли не присмотреть задолго до нее. Измененной удалось рассмотреть очертания какого-то сгорбленного, припавшего к земле существа, все еще продолжавшего угрожающе рычать на нарушительницу. Раньше бы Викта просто ушла, но не теперь. В условиях, в которые она попала, выжить мог лишь сильнейший. Танцовщица неожиданно поняла, что этот неопознанный нуар боится ее даже больше, чем она его. Казалось бы, агрессивно настроенное создание и не пыталось приблизиться, стараясь напугать, но не атаковать.

Аккуратно присев, она нащупала камень, размером с кулак, а потом резко метнула его в темноту. Раздавшийся испуганный визг и топот оповестили, что конкурент покинул поле боя. Переведя дыхание, девушка выждала пару минут, а затем полезла на дерево. Руки дрожжали, когда она срывала первый фрукт. Его она съела прямо с косточками и облизала пальцы, все еще сидя на ветвях. Сладкий сок запачкал подбородок и накапал на рубашку, но собственная опрятность сейчас волновала ее наименьше. Куда животрепещущее был вопрос: как унести с собой еду – сложить плоды было просто некуда, ведь прислужники Аргэ не посчитали нужным взять сумку девушки, когда оттащили ее на границу резервации. Решение все же было найдено – пришлось лишь подвязать подол юбки к поясу. Лишь оттащив добычу в своего убежище, которым опять стало какое-то помещение в одном из полуразрушенных домов, и убедившись, что ни один из местных не увязался следом, она перевела духание. Насытившись и свернувшись клубком в сухом углу комнаты, Викта смогла спокойно и здраво взглянуть на события прошедших дней. И осознание произошедшего ужаснуло даже больше, чем картины окружающего мертвого города. Аура этого жуткого места действовала на нее одуряющее и отупляющее. Сегодня она опустилась до того, что фактически отогнала от кормушки заведомо более слабое существо. И что дальше? Отбирать туши полуобглоданных животных у потерявших человеческое обличье и разум несчастных? Стать хищником среди этих уродов? Ну нет, она не для того всю сознательную жизнь стремилась выбиться в люди, чтобы бездарно погибнуть где-то на помойке, утратив не только человеческий облик, но и разум. А значит, она должна выбраться отсюда как можно скорее, пока еще не превратилась в отупевшее от голода агрессивное животное.

Викта здраво рассудила, что если молодчики Аргэ как-то заходят на территорию резервации и спокойно отсюда выбираются, то выход существует. Оставалось только найти его. Но в то же время девушке очень не хотелось снова пересекаться с королем трущоб, а значит, нужно было искать иной способ вернуться в город.

Поставив перед собой цель, хоть и труднодостижимую, но вполне реальную, нуара приободрилась. В эту ночь ей даже удалось нормально поспать, а как только забрезжил рассвет, девушка двинулась в путь. Ведь не может же быть такого, что вся резервация – это сплошная помойка, служащая прибежищем для полностью утративших разум животных, недостойных именоваться даже измененными, не то что людьми. Должны же где-то быть те, чьими искусными поделками так кичатся дворяне и богатые торговцы. Вот этих умельцев Викта и собиралась отыскать.

К вечеру ступни ног уже буквально горели, но Викта чувствовала себя так, словно получила подарок на день рождения – перед ней раскинулся квартал мастеров. Здания были обшарпанные, но аккуратные, без провалов и зияющих в стенах дыр, выбитых или заколоченных окон. Даже деревья выглядели здесь какими-то ухоженными, хотя танцовщица затруднялась ответить, что именно вызвало подобную мысль. Но самым важным отличием были снующие вокруг нее измененные. Да, все они мало напоминали людей, но глаза этих существ были разумны. Девушка прижалась к стене, чтобы не попасть под ноги к спешащим по своим делам нуарам. Она не сразу догадалась выбрать столь удачную для наблюдения позицию, чем привлекла ненужное для себя внимание. Викта так разительно отличалась от живущих здесь, что становилось смешно и грустно: чужая среди людей, теперь она оказалась столь же чуждой и нуарам.

Невесело усмехнувшись, танцовщица вдоль стеночки направилась дальше. На улице стремительно темнело, а начавший накрапывать мелкий дождик вызывал только одно желание – как можно быстрее забиться под крышу, пусть и не совсем целую, чтобы не промокнуть и хоть как-то сберечь остатки тепла. С каждым днем это становилось все более насущной потребностью – приближались зимние холода.

Проводив взглядом скользнувшего за угол дома нуара-ремесленника, девушка последовала за ним просто потому, что ей нужен был хоть какой-то ориентир. Почему-то сейчас она чувствовала себя куда неуверенней, нежели сутки назад, окруженная лишь безмозглыми тварями, которыми руководили только инстинкты, обеспечивающие их выживание.

К тому же, ей необходимо было найти укрытие и вполне возможно, что безымянный нуар, более похожий на вставшую на задние лапы собаку, чем на человека, укажет ей путь.

Скользнув в подворотню следом за мужчиной, Викта некоторое время поплутала по узким и кособоким, но на удивление чистым переулкам, и вышла на довольно широкий проспект. Серые дома по обеим его сторонам чем-то неуловимо напомнили нуаре портовые доки в оставшемся за стеной городе: такие же длинные и однообразные. Внезапно внимание девушки привлекло движение, замеченное боковым зрением. Рефлексы, выработавшиеся за последнее время, заставили резко обернуться в сторону мнимой опасности и оскалиться, приготовившись к драке, но тревога оказалась ложной.

У стены дома сидело забавное существо, сильнее всего напоминавшее большого кота. Впрочем, толстенькие пальчики на передних лапках оказались вполне человеческими. Серый хвост обвил нижнюю часть тела, поэтому танцовщица не сразу поняла, что нуар на самом деле стоит, просто он очень маленький по сравнению даже с нею самой.

"Котяра" задумчиво разглядывал девушку желтыми глазами.

– А ты у нас новенькая, – удовлетворенно произнес измененный неожиданно низким густым баритоном. – Не видел тебя раньше в этом квартале, да-с.

Девушка оторопело уставилась на нежданного собеседника.

– Можно и так сказать, – кивнула она, пытаясь понять, как себя вести. Агрессии он не проявлял, но окружающая ее действительность была такой странной, словно изломанной рукою безумного творца, что она боялась расслабиться даже на миг.

– Интересно, и за что такую красотку отправили в наш зоопарк? – смешно дернул ухом серый. – Впрочем, это вряд ли мое дело. Устраивайся со всем комфортом, милочка, ты у нас надолго, да-с.

– То есть я могу выбирать, где хочу жить и чем заниматься? – решила уточнить Викта.

– Лучше, если спросишь у Старших, – посоветовал нуар, забавно подергивая носиком.

Предложение девушке не слишком понравилось – возникла стойкая ассоциация этих неведомых Старших с заправилой трущоб, а уж встреча с Аргэ ничего хорошего ей не принесла. Такк что же должно было измениться теперь?

– А это обязательно? – настороженно поинтересовалась она.

– Не-а, – пожал плечами коротышка. – Можешь сидеть и ничего не делать, да-с. Но тогда ты умрешь от голода, милочка. У нас тут, знаешь ли, взаимовыгодное сосуществование, тунеядцев не любят.

– А ты чем занимаешься? – не удержалась от ворчливой реплики нуара.

– Ищу новеньких, – лучезарная улыбка на пушистой мордочке, почти неотличимой от кошачьей, выглядела странно и довольно жутко. – Тебя вот нашел, да-с.

– Так может и к Старшим проводишь? – танцовщице пришлось признать, что иного выхода у нее просто нет – придется идти на встречу с загадочными правителями резервации. А ведь люди даже не знают про их существование, считая здешних обитателей лишь стаей одичавших животных, а не организованным обществом. Что ж, это было закономерно, ведь вряд ли кто-нибудь, служащий тем же Судьям, смог бы пробраться так глубоко на территорию нуаров. А вид окраин вполне соответствовал сложившемуся образу огромной помойки.

– И даже расскажу о них, деточка, – кивнул кошак, махнув ей ручкой, чтобы девушка не отставала. – Все будет хорошо, да-с.

– Надеюсь, – тихо пробормотала Викта.

Впрочем, ее услышали, так как ухо забавно переваливающегося при ходьбе нелюдя дрогнуло и повернулось в ее сторону.

– А что, должно быть иначе? – хитро поинтересовался измененный, блеснув желтыми глазами. Викта сочла излишним отвечать.

Нуар пересек проспект и почти сразу свернул в очередную подворотню, увлекая за собой и танцовщицу. Они пробирались какими-то задворками, пока не вышли во внутренний двор одного из домов, разнообразия ради кирпичного. Некогда красивая и надежная кладка обветшала, потускнела и пошла трещинами под разрушительным воздействием времени и дождей, но все еще выглядела довольно прочной.

– Мы пришли, – произнес кошак, лапкой указывая на обшарпанную дверь подъезда.

– Тут живут ваши Старшие? – изумилась Викта. Уж больно непрезентабельно выглядел домишка. Да и охраны, которая по аналогии с логовом трущобного заправилы должна была бы быть, не наблюдалось.

– Тут пока что поживешь ты, – хрипло захихикал сопровождающий.

Девушка хмуро покосилась на веселящегося недомерка, но от комментариев воздержалась. Настроение было не самое лучшее, так как неизвестность заставляла ее нервничать, а обижать единственного, кто отнесся к ней здесь по человечески – как бы парадоксально это не звучало, – не хотелось. Поэтому, тяжко вздохнув, она покорно поплелась следом за мохнатым спутником.

Поднявшись на верхний этаж, кошак толкнул одну из четырех выходящих на лестничную клетку дверей. Та жалобно скрипнула, но открылась, пропуская колоритную парочку измененных в пыльный полумрак помещения.

– Располагайся, – махнул лапкой нуар. Викта хмыкнула, обозрев комнату. Здесь было грязно, холодно и пахло мышами, но хотя бы не дуло и не капало. У дальней стены даже виднелось подобие дивана и небольшая дровяная печка, которой танцовщица обрадовалась, как родной.

Вещей у девушки не было, и потому обустройство много времени не заняло. Зато умылась и почистила порядком пыльную одежду она с удовольствием. Тем временем Воир, который успел представиться чуть ранее, удобно развалился поверх покрывала и неспешно вводил новенькую в курс дел.

– У нас тут порядок быть должен, да-с, а то оскотинимся, как бедолаги со свалки. Чтоб тебя к делу приставили, ты сначала к Старшим сходи, они тебе подберут что-нибудь по способностям. А потом уж к мастеру-ремесленнику пойдешь, да-с.

– Разве нуары не продолжают здесь заниматься тем же, что делали ранее, когда были людьми? – удивилась Викта и тут же замолчала, заметив скептический взгляд, которым наградил ее котяра.

– Я когда-то думал заниматься лошадьми, – сообщил он. – По-твоему, это мне теперь по силам?

– Не очень, – вынуждена была признать танцовщица. – А как будут определять способности?

– Это ты не у меня спрашивай, – рассудительно заявил кот, – а у самих Старших. Они тебя как бы насквозь видят, и говорят, какая работа тебе пойдет. И не ошибаются, да-с. Я вот в ремесле бесполезен, зато в лицо всех жителей помню, вот и ищу новеньких, мне это совсем не трудно.

– Так когда пойдем? – полюбопытствовала Викта.

– Тебе уже неймется? – фыркнул Воир. – Отдыхай эту ночь спокойно, а потом отправимся на встречу.

Нуара даже и не думала, что сможет уснуть, слишком уж нервировало ее предстоящее свидание с местными заправилами. Но, как оказалось, они устала сильнее, нежели предполагала. Стоило прилечь на пыльный диван, как она тут же провалилась в сон.

Разбудил девушку утренний холод. Потянувшись всем телом и едва не спихнув спавшего тут же Воира, нуара села на постели. Пушистый измененный только недовольно фыркнул, а затем совсем по-кошачьи свернулся в клубок и встопорщил шерстку.

Растолкав своего гида, танцовщица поинтересовалась:

– А тут где-то можно поесть? Хоть что-нибудь. А потом сразу к Старшим.

Кот задумчиво почесал ручкой за ухом, а затем заковылял к выходу.

– Умывайся пока, а я принесу еду, – сообщил он подопечной.

В итоге девушке удалось разжиться парой яблок и каким-то пирожком. Причем, что именно она жует, Викте определить не удалось, хотя она и не слишком старалась – мысли опять занимали загадочные Старшие нуаров.

Оставалось надеяться, что эти "насквозь видящее" не попытаются пристроить ее убийцей-наложницей, как Аргэ, потому как бежать из резервации просто некуда. Тут или сломаешься, но выполнишь то, что от тебя требуют, или же опять-таки сломаешься, но окажешься на свалке, безумным зверем.

Воир не понимал ее дурного настроя, но лезть перестал почти мгновенно, быстро осознав, что подбадривающие реплики лишь усугубляют ситуацию. Благо, что идти оказалось недалеко, иначе Викта успела бы накрутить себя еще больше. Ноги и так уже казались чугунными, и требовалась вся сила воли, чтобы делать каждый следующий шаг. Ей очень четко припомнилось, что именно так она когда-то ощущала себя перед изменением. Казалось, что с тех пор прошла вечность, хотя на деле – не более полугода, точнее бы она и сама не могла сказать.

Котяра остановился у небольшого особняка, почти ничем не отличающегося от остальных домов на этой улице. Ничто не указывало, что здесь могут обитать существа, которых уважают или бояться все живущие в резервации, с этим пока Викта еще не определилась. Виор распахнул перед ней дверь, и девушка шагнула в небольшой холл, залитый тусклым утренним светом, струящимся из небольшого окошка под потолком.

Здесь было довольно опрятно, по крайней мере, толстого слоя пыли, как в той каморке под крышей, где она провела ночь, не наблюдалось. Пройдя до конца длинного коридора следом за своим пушистым провожатым, танцовщица оказалась в просторном помещении. Здесь света было побольше, он лился сквозь – о диво, – начисто вымытые стекла, давая рассмотреть совсем простую в обстановке комнату с минимумом мебели и стареньким ковром на полу. Навстречу визитерам с этого самого ковра поднялся громадный, почти по грудь Викте, снежно-белый пес с очень длинным хвостом и на диво разумными глазами.

– Я тебя подожду снаружи, – произнес Воир и быстренько выскользнул за дверь.

Растерянная Викта лишь молча посмотрела ему вслед, не зная, как реагировать. Если он будет ждать – это давало призрачную, но все же надежду, что ее не выволокут из этого дома в мешке, как это уже приключилось у Аргэ.

– Не переживай ты так, – раздавшийся позади голос заставил ее резко обернуться. Очевидно, огромный пес, к которому она так неблагоразумно повернулась спиной, был отнюдь не животным, а нуаром. "Это умозаключение тоже вышло ошибочным", – сделала вывод танцовщица, разглядывая высокого светловолосого мужчину, стоящего на том самом месте, где еще недавно находилась здоровая белоснежная псина.

– Я вовсе не… – непонятно зачем попыталась оправдаться девушка, стараясь не очень пристально рассматривать незнакомца, невозмутимо стоящего посреди комнаты в чем мать родила. Очевидно, что перед нею люмер, только они могли полностью изменять физическую форму. Хотя тот факт, что очередное превращение мужчины в точности совпало с ее визитом, вызывал по меньшей мере изумление, поскольку трансформации были спонтанными и не зависели от внешних факторов или желания самих несчастных.

– Проходи в следующую комнату, а я пока остальных приглашу, – произнес незнакомец, после чего снова обернулся собакой и потрусил прочь. Викта не сразу нашла силы последовать совету, так как в буквальном смысле этого слова пыталась подобрать челюсть – настолько ее потрясла эта вполне осознанная трансформация одного из Старших. Осознанная! Их всех учили, что такое невозможно, но исключение из этого, казалось, незыблемого правила она только что воочию наблюдала.

Очумело тряхнув головой, силясь хотя бы так привести мысли в порядок, девушка все же прошла в соседнюю комнату. Упав на первый попавшийся стул, танцовщица постаралась взять себя в руки.

– Приветствую, – прошелестел откуда-то из полумрака странный голос. Викта вздрогнула и вскочила, мысленно кляня себя за то, что вообще сунулась в это место. Для ее и без того истрепанных нервов это могло оказаться непосильным испытанием.

– Присаживайся, – предложили ей из полумрака, который почти мгновенно разогнало белоснежное сияние. Викта с опаской рассматривала сидящего напротив нуара, внушительную фигуру которого почти полностью скрывала тяжелая ткань черного плаща. Ее взгляду были открыты лишь руки с длинными пальцами с острыми когтями. Серая кожа плотно обтягивала кости, лишь усугубляя жуткое впечатление, которое производил застывший напротив нее Старший. Под капюшоном не было видно ничего, одна лишь абсолютная чернота, поэтому девушка перевела взгляд на предмет, который сжимал мужчина, небольшой амулет в виде черепа, который венчал крупный кристалл. Он-то и излучал мягкое сияние.

Нуар мерно шевелил узловатыми пальцами и длинные когти неприятно постукивали по полированной поверхности странного светильника. Тихое клацанье действовало на нервы сильнее, чем сам факт присутствия в комнате этого странного существа. Викте казалось, будто стены, и без того нечетко видимые в полумраке, придвигаются еще ближе, весь мир сужается до размеров тесной клетушки, в которой нет ничего и никого, кроме нее и незнакомца в плаще. Необъяснимая тревога волнами поднималась изнутри, сдавливая грудь жестким обручем. "Он знает, – с тоской подумала танцовщица. – Он все обо мне знает. И вряд ли мне тут предложат что-то такое, чего уже не озвучил Аргэ".

Когда дверь за спиной скрипнула, знаменуя приход кого-то еще, странное наваждение развеялось, будто его и не было. Викта украдкой перевела дух, досадуя сама на себя, что испугалась собственного воображения. Право слово, как маленький ребенок, потерявшийся в темноте.

Прибытие новых действующих лиц, возможно, и произвело бы на девушку впечатление, не поброди она ранее по окраинам резервации. Их было трое: уже виденный танцовщицей светловолосый мужчина-перевертыш, сейчас соизволивший соблюсти приличия и одеться, большой ящер, шествующий на задних лапах, и еще одна закутанная в серый плащ личность. Вот от нее-то Викта и не смогла оторвать взгляд, стоило лишь понять, что очертания фигуры женские. Новоприбывшая нуара слегка цокала по деревянному полу раздвоенными копытцами, а затем, словно почувствовав внимание гостьи, остановилась и откинула когтистыми пальцами капюшон. Кроваво-красные волосы рассыпались по плечам, обрисовывая худое, белоснежное лицо, на котором сильно выделялись ярко-алые губы и черные, без зрачков, глаза. Наверняка, раньше она была завораживающе красива, – подумалось Викте, но сейчас внешность женщины производила странное, даже отталкивающее впечатление.

– Ну и кого к нам принесло на этот раз? – брезгливо кривя губы, поинтересовалась нуара, окидывая танцовщицу неприязненным взглядом.

– Талантливую девицу, – усмехнулся блондин, обходя Викту по кругу, будто охотящийся зверь. Девушка сжалась на стуле, поймав себя на мысли, что ищет пути к отступлению.

– Только ее таланты нам применить некуда, – уже не таким загробным голосом как ранее, произнес нуар с кулоном, впервые пошевелившись. Это движение вышло каким-то странным, и танцовщица осознала, что на самом деле за спиной у Старшего находятся большие кожистые крылья, которые она не сразу заметила из-за смены освещения.

– Для ремесла она не годится, – словно вторя ему, отозвался приятным музыкальным голосом ящер.

– Да и попала она к нам не по договору, – вставил перевертыш. – Я проверил, ее притащили молодчики Аргэ.

– Он решил учить их за наш счет? – полюбопытствовала женщина, опускаясь в кресло. И от этого холодного голоса у Викты по спине промаршировали мурашки.

– Сейчас это не важно, – качнул головой ящер, рассматривая гостью удивительно красивыми синими глазами. – Что будем делать с этой девочкой?

Они говорили о Викте так, словно ее здесь и не было, но и возразить на это танцовщица ничего не могла. Было в этих нуарах что-то властное и хищное, заставляющее лишь молчать и слушать, не рискуя огрызаться.

– Можно вернуть этому пауку его приобретение, – фыркнула женщина, – в мешке.

Похоже, у нее слово не расходилось с делом, поскольку в сторону Викты в тот же миг полетел сгусток пламени. Жар уже опалил лицо девушки, когда буквально в нескольких сантиметрах от нее вспыхнуло серебристое сияние, как от амулета крылатого. Нуара даже смогла рассмотреть на мгновение ставшую видимой тонкую, как стенка мыльного пузыря, пленку, вставшую между ней и красноволосой.

– Вот только не нужно никого здесь убивать, – прошелестел из-под капюшона безликий голос. У танцовщицы закралось подозрение, что подобное высказывание вызвано отнюдь не заботой о ее жизни, а просто нежеланием марать ковры.

– Зря, – совершенно спокойно произнесла ее несостоявшаяся убийца. – Этим я бы сделала ей одолжение. Ты же сам видел, что от такой возможности заполучить живое оружие Аргэ не откажется. Это только вопрос времени, когда она попадет в его лапы.