Текст книги "Допетровская Русь. Исторические портреты."

Автор книги: Ольга Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Изгнав местных князей в Грецию, он отдал Полоцкое княжество своему сыну Изяславу. Но уже после смерти Мстислава произошли раздоры между Мономаховичами. Этим воспользовались полоцкие князья и снова заняли территорию своего княжества. Не дремали и сыновья Олега Святославича. Всеволод Ольгович, который владел до этого Черниговом, сделался великим киевским князем. Когда он заболел и понял, что умирает, он взял клятву с киевлян, что после него великим князем станет его брат Игорь. Но киевляне были преданы дому Мономаха. Бояре пригласили на стол Изяслава Мстиславича (1096-1154), а Игоря, которого после смерти брата Всеволода Ольговича во главе Киева они терпели лишь тринадцать дней, просто убили.

Призвание на стол Изяслава Мстиславича нарушило права его родных дядей – Вячеслава и Юрия; последнего потом назовут Долгоруким (1090-1157).

Юрий ещё ребёнком был отправлен вместе с братом Мстиславом в Ростов. В двадцать семь лет он уже княжил там единолично. Он захватил, правда, со второй попытки, Переяславль-Русский. Князь Юрий получил прозвище Долгорукий, потому что постоянно участвовал в межкняжеских спорах и даже войнах, пытаясь отнять у кого-то земли, доказывая, что они должны принадлежать ему – возможно, и не без основания: ведь по законам того времени власть великого князя передавалась не старшему сыну, а старшему в роде.

Юрий упорно боролся за Киев. Два раза изгонялся Изяслав из Киева Юрием, но вскоре он туда снова возвращался. Изяслав уступил Киев другому своему дяде, Вячеславу, потому что под его именем смог править Киевом до конца своих дней.

Юрий Долгорукий не оставлял мечты оказаться на киевском столе. Эта мечта осуществится. В 1155 г. он станет великим князем, но через два года умрёт после пира у боярина Петрилы. Украинские исследователи доказали, что князь был отравлен. Киевляне не любили Юрия. После его смерти была разграблена его княжеская усадьба.

Юрий был женат дважды. Первый раз – ещё при жизни отца – на половецкой княжне, дочери хана Аепы, от которой родился сын Андрей (Боголюбский). После смерти первой жены он женился на дочери византийского императора Иоанна Комнина. От гречанки он имел трёх сыновей – Василия, Михаила, Всеволода (дед Александра Невского).

Юрий даст начало роду владимирских и московских князей. Его часто называют основателем Москвы, но это не точно. Известно лишь, что он пригласил в Москву черниговского князя Святослава Ольговича в 1147 г. и устроил там «пир велик». Это было первое дошедшее до нас упоминание о Москве в древних документах. Москва тогда была лишь небольшой усадьбой. Но при Юрии были основаны некоторые русские города, например Юрьев, Звенигород.

Бурный рост городов в 40-50 гг. XII в. сопровождался монументальным строительством. Причём к середине XII в. на северо-востоке Руси начала складываться особая архитектурная школа, и это было связано с деятельностью Юрия Долгорукого. Летопись под 1152 г. сообщает о построенных им храмах. Это церкви Георгия во Владимире, Георгия в Юрьеве-Польском, Спаса в Суздале, Спасский собор в Переяславле-Залесском и т. д. А в построенном ещё при Владимире Мономахе городе Владимире сразу же была возведена церковь Святого Спаса.

Хотя со второй четверти XII в. на киевском великокняжеском столе и утверждается новая династия Владимировичей-Мономаховичей, но дозирование сроков власти (1 год, 2 года), необходимость считаться с мнением всего клана Мономаховичей, даже иногда делить управление с кем-то ещё (например, диумвират: Святослав III Всеволодович и Ярослав II Изяславич), приводит к резкому ослаблению власти великого князя. Падает её авторитет, и становится невозможно уже решать глобальные проблемы, даже такие, например, как внешняя политика.

Князья Владимиро-Суздальской земли

Далекой окраиной Древнерусского государства была Ростово-Суздальская земля. До X в. здесь жили угро-финские племена, потом с северо-запада сюда приходят ильменские славяне, а с запада – кривичи, вятичи. Кстати, вятичи лишь при Владимире Мономахе подчинялись власти Древнерусского государства, а до этого оказывали ей отчаянное сопротивление.

Северо-Восточная Русь была одним из важнейших районов, где происходил процесс формирования древнерусской государственности, древнерусской народности. С первых страниц русской летописи можно встретить упоминания о городах северо-востока: «В лето 6370 (862). <...> И принял власть Рюрик, и раздан мужем своим грады»: Полоцк, Ростов, Белоозеро.

В X в. Ростов являлся центром Ростово-Суздаль-ского княжества. Позже город именуется Ростовом Великим. Построен он был в живописном месте на берегу озера Неро. В течение многих веков вплоть до наших дней Ростов Великий – украшение Русской земли. В состав Ростово-Суздальской земли входила территория от Белоозера до Владимира. Ей доведётся сыграть важную роль в политической истории Руси.

В Х-ХП вв. появятся также города Галич, Старо-дуб, Переяславль-Рязанский, Юрьев-Польский, Пе-реяславль-Залесский, Тверь, Кострома, Городец. Из названий некоторых городов видно, что их имена заимствованы из южных русских земель.

Если большинство городов Древней Руси – Киев, Чернигов, Смоленск, Любеч, Новгород Великий, Псков, Полоцк, Витебск – находилось на территории главного торгового водного пути (Днепр – Волхов), то Ростов выдвинулся далеко к востоку, к району верхней Волги. Большая часть городов Северо-Восточной Руси до поры до времени не имела такого экономического развития и политического влияния, как города Киевской и Новгородской Руси.

Территория Ростово-Суздальской земли окружена была непроходимыми лесами. Они являлись естественной защитой от врагов, поэтому сюда довольно активно пошёл поток славян из Приднепровья, когда оно стало подвергаться нашествию половцев. Сюда трудно было пробраться и западным соседям из Польши и Венгрии, которые, с одной стороны, угрожали западнорусскому населению, но с другой – тоже приходили при разных обстоятельствах на эту землю спасаться.

На активную христианизацию местных жителей влияло перемещение в Залесскую землю славянского населения. В различных летописях можно найти сообщение о том, что ещё в конце X в. (991) в Ростове была учреждена епископия. Сохранилось даже имя первого епископа – Фёдора Гречина. Он упоминается в Тверской, Воскресенской, Никоновской летописях, а также в Степной книге как строитель первой соборной церкви в Ростове ^{41}. Этот собор, к сожалению, сгорит в 1161 г. Та же участь постигнет многие деревянные храмы Древней Руси, об архитектурном облике которых мы можем только догадываться.

Из Киево-Печерского патерика узнаём о первой монументальной постройке Северо-Восточной Руси – соборе в Суздале. Он был создан стараниями киевского князя Владимира Мономаха и митрополита Ефрема на рубеже XI и XII вв. А в Лаврентьевской летописи говорится о замене этого собора новым.

Так что Залесский край стал со временем привлекателен для завоевателей и переселенцев своими огромными площадями малозаселённой, хотя и не очень плодородной по сравнению с Приднепровьем земли. И всё же значительная часть населения занималась тяжким для этих мест трудом – сельским хозяйством, а также охотой, рыбной ловлей, бортничеством. Леса были полны ягод, грибов, орехов. И эти дары леса были не менее важным продуктом питания. Приходилось заниматься и товарообменом. Боярские вотчины здесь появились позже – лишь в XII в. Прибывавшее население становилось не только земледельческим. Оно оседало и в городах, которых строилось всё больше и больше в XI-XII вв. А значит, существовала потребность в строителях, ремесленниках разных специальностей, иконописцах.

Не случайны неоднократные упоминания в древних источниках о возведении суздальских соборов. Это свидетельствует об утверждении христианства в Залесской земле и окончательном установлении там центральной княжеской власти. В Киево-Печер-ском патерике говорилось, что прообразом Суздальского собора стал Успенский собор Киево-Печерекого монастыря.

Владельцем небольшого городка Москва в Ростово-Суздальской земле был боярин Юрия Долгорукого Степан Андреевич Кучка. За какую-то провинность князь казнил боярина, но своего старшего сына Андрея женил на его дочери.

Князь Андрей Юрьевич (около 1112-1174) только лет тридцати от роду впервые пришёл на юг Руси. Он прибыл туда с полками своего отца – Юрия Долгорукого, который вёл долгую и упорную борьбу за киевский стол. Вместе с отцом он участвовал в княжеских войнах и проявил бесстрашие и силу. Но если Юрий Долгорукий всю свою сознательную жизнь стремился владеть Киевом, то Андрей был равнодушен к древней столице. Возможно, это было и потому, что родился он и рос в Суздальской земле. Её центр – город Суздаль выделялся и тогда красотой и богатством архитектуры. В его строительство много сил и средств вложил Юрий Долгорукий, продолжая дело своих предшественников. И это с детства осталось в памяти Андрея. Родное гнездо наглядно воспитывало любовь к родному Залесскому краю.

Там и провёл Андрей всю свою молодость и мало был знаком с родственниками, жившими в южных землях. О некоторых он не знал даже, как они выглядят, и воспринимал их чаще всего только в качестве заклятых врагов своего отца, стремившихся принизить должное значение его семьи. Когда же Юрий после смерти своего старшего брата и племянника утвердился в Киеве и посадил Андрея в Вышгороде (недалеко от Киева), рядом с собой, то Андрей подчинился отцу, очевидно, скрепя сердце. Как послушныи сын своего отца, а вернее, как дисциплинированный князь-воин, он по указанию Юрия Долгорукого княжил не только в Вышгороде, но и в Турове, Пинске. Но в Вышгороде Андрей и года не прожил.

Юрий Долгорукий, которому накануне смерти было уже больше семидесяти лет, планировал северные земли оставить младшим сыновьям, а южные, в том числе Киев, – старшим. Андрею от Вышгорода до Киева остался один шаг. После смерти Юрия ростовцы и суздальцы, как отмечал С. М. Соловьёв, «не считали своею обязанностью исполнить волю покойного князя», как, впрочем, это часто бывало и в других городах Руси.

После смерти Юрия Долгорукого Андрей, как старший из его сыновей, мог сесть на стол в Киеве {тем более, что этого желал его отец), но его тянуло в Суздальскую землю. По преданию, посоветовали ему туда вернуться родственники по линии жены – Кучковичи, служившие у него. Для них это тоже были родные, дорогие сердцу края.

Ушёл князь Андрей из Вышгорода во Владимир ещё и потому, что чувствовал себя неуютно и одиноко среди своих южных двоюродных братьев и других родственников, которые были знакомы друг с другом с ранней молодости. Они решали свои проблемы сообща и в мирное время, и в период родовых столкновений и распрей. Не раз они оказывали сопротивление его отцу. И это трудно было забыть, трудно было привыкнуть к их совещаниям, неинтересно, мучительно было выполнять чужую волю.

Есть предположение, что вернулся Андрей Боголюбский в Северо-Восточную Русь и по политическим соображениям. Здесь были менее сильны вечевые традиции, чем в южных и западных областях русских земель, а значит – легче установить единовластие. И это стало, очевидно, главной причиной его возвращения в родную с детства местность.

С 1157 г. Андрей Юрьевич стал ростово-суздальским князем, а братьев своих – Василия, Михаила, Всеволода – выпроводил с этой земли и лишил их прав на наследство. А ведь Юрий Долгорукий именно младшим сыновьям – Михаилу и Всеволоду – завещал ростово-суздальские пространства. Михаил станет черниговским князем. Андрей же, не пожелав овладеть Киевом, таким привлекательным для русских князей, не захотел обосноваться и в Суздале – бывшей столице отца. При нём новой столицей станет Владимир. Князь Андрей запретил вече в Ростове и Суздале, лишил независимости многие города. Современники называли его «самовластцем» Суздальской земли.

Уезжая из Вышгорода во Владимир, Андрей взял с собой икону Богоматери, которую подарил в 1130 г. его отцу Юрию Долгорукому патриарх Константинопольский Лука Хризоверх. Она будет известна под именем «Владимирская икона Богоматери». Тогда эта икона ещё не была столь знаменита, как предстоит ей стать позже. Со временем православное население воспримет её как национальную святыню, защитницу Руси. А тогда, по дороге во Владимир, согласно «Сказанию» о чудесах этой иконы, Богоматерь, изображённая на иконе, сама избрала место своего пребывания, сообщив князю Андрею об этом в его сне. Там, где внезапно остановились лошади, перевозившие икону (а это было недалеко от Владимира), был основан Боголюбов – загородная резиденция князя Андрея. Её название стало прозвищем князя: Андрей Боголюбский (1157-1174). Церковное празднование Покрова Богородицы было установлено именно князем Андреем Боголюбским в честь многочисленных чудес, явленных Пресвятой Богородицей. И хотя видение Покрова Блгородицы над собором молящихся и произошло в Византии, этот праздник будет особо почитаться в России.

А в это время на юге Руси продолжалась борьба князей за киевский стол. Наибольшей силой среди князей обладал Андрей Боголюбский. В 1169 г. его войска под предводительством сына Мстислава взяли Киев. Древняя столица была разграблена и сожжена, погибло много киевлян. Трудно поверить, что тот самый Андрей Боголюбский, который был инициатором возведения прекраснейших строений во Владимирской земле, а в конце жизни и знаменитой церкви Покрова на Нерли, отправил свои войска на разрушение и разграбление Киева, в том числе и его прекрасных церквей. Настолько были сильны старые обиды князя? Есть упоминание в древних источниках, что он потом будет раскаиваться в этом своём грехе.

Современники отмечают особый горделивый вид князя Андрея, что раздражало его тайных и явных недругов (археологи и антропологи определили через восемьсот лет, что эта осанка была следствием травмы шейных позвонков). Он обладал нелёгким и, очевидно, вспыльчивым характером. Разговаривал он повелительным тоном даже с князьями.

К этому времени Андрей Боголюбский был уверен, что нельзя воспринимать Русскую землю лишь как совместное владение всего рода Рюриковичей. Государственные отношения не должны больше иметь чисто семейный характер: кто старший в роде, тот и властитель. Если оставить так, как было, будут вечные споры и даже войны из-за права старшинства после смерти предыдущего князя, и тогда, естественно, нельзя исключить очередных попыток вооружённых столкновений русских князей за власть. Находясь на великокняжеском столе, Андрей Боголюбский вёл себя не как старший родственник Рюриковичей, а как полновластный государь, ответственный «перед Богом и народом».

Подчинив Киев, Андрей Боголюбский получил официально титул великого князя. По характеру он был, очевидно, доверчив, бесхитростен. Превращение Андрея Боголюбского из удачливого воина в политика сопровождалось не только успехами, тем более что тонкости дипломатии он усваивал с трудом. Так, поверив клевете, будто бы Мстислав Ростисла-вич Храбрый (внук Владимира Мономаха) был виновен в гибели брата Андрея, он направил к Мстиславу посла со словами: «Ты всему зачинщик, не велю тебе быть в Русской земле». Мстислава не случайно назвали Храбрым. Он в знак неуважения к поступку князя Андрея Юрьевича остриг волосы с головы и бороды ^{42}посла и отправил его туда, откуда он пришёл. Тут же Мстислав с небольшой дружиной укрылся в Вышгороде. После девяти недель осады города Мстиславу удалось разбить войско двадцати подвластных Андрею князей.

В борьбе за подчинение Новгорода дважды князь Андрей терпел поражение (эти события были отражены даже в иконописных сюжетах). Тогда Андрей запретил в неурожайный голодный год в Новгородской земле завозить туда хлеб и вообще перекрыл новгородцам торговый путь через его княжество. Только так ему ненадолго удалось установить своё влияние на жителей вечевого Новгорода.

Итак, Андрей, будучи великим князем, не воспользовался своим правом жить в Киеве. Он стремился возвысить роль Владимиро-Суздальского княжества. Столицей его стал город Владимир. Не всем в Ростове и Суздале это нравилось. Они с презрением относились к нему как к пригороду. При Андрее Боголюбском устанавливается Богородичный культ как основной во Владимиро-Суздальской земле. Это было сделано в противовес киевским и новгородским землям, где основным был культ Святой Софии. Божья Матерь превращается в небесную покровительницу Владимиро-Суздальского княжества. Новая столица должна была стать не хуже старой. В ней идёт мощное каменное строительство, а это увеличивало поборы с населения. Значит, появляются и недовольные этим явлением. Но их было и раньше немало у князя Андрея. А горделивый вид и нелёгкий вспыльчивый характер увеличивал количество врагов.

Так же, как и многие русские князья до него и после, Андрей принимал на службу пришельцев из разных стран, в том числе и неправославных. Многие из них крестились потом в православной церкви, чему способствовал сам князь. С. М. Соловьёв отмечает: «В числе этих новокрещённых иноземцев находился один яс, именем Анбал; он пришёл к Андрею в самом жалком виде, был принят в княжескую службу, получил место ключника... находился также какой-то Ефрем Моиэич, или Моисеевич» . Эти люди потом будут среди убийц Андрея Боголюбского.

Однажды он казнил провинившегося близкого родственника, одного из Кучковичей (брата своей жены), не забывавших и старую обиду – смерть Степана Кучки от руки Юрия Долгорукого. Они, очевидно, и организовали убийство князя Андрея, которое было совершено в 1174 г. в Боголюбове, где он так любил проводить большую часть своего времени. Мощный княжеский замок не спас Андрея Боголюбского. Среди убийц были даже его личные слуги, которым он когда-то помог, приблизив к себе. Когда наносили князю последний – смертельный – удар, он произнёс: "Если, Боже, в этом сужден мне конец, принимаю его». Обычно эти слова князя объясняют раскаянием – в первую очередь, за погром Киева.

Смерть Андрея Боголюбского была воспринята населением, недовольным увеличением налогов, как радостное событие и даже явилась сигналом к разграблению княжеского дома, убийству посадников, налогосборщиков, мастеров-строителей, дружинников князя. То же было во Владимире, Ростове, Суздале. Грабили богатых и знатных людей. А тело Андрея Боголюбского шесть дней не решались похоронить служители церкви. Наконец священник Микулица, который когда-то помог князю Андрею вывезти из Вышгорода икону Богоматери, взял ее в руки и стал ходить по улицам, чтобы люди вспомнили и добрые дела князя. Именно это, по мнению древнего историка, и остановило грабежи и погромы: люди опомнились, в них проснулись «стыд и совесть». Тело князя было похоронено в возведённой при нём церкви Пресвятой Богородицы.

Андрей Боголюбский надеялся стать творцом единой, мощной, прекрасной державы, но методы ее строительства породили множество его личных врагов. Попытка создания единого русского государства оказалась неудачной. Да и объективных предпосылок (правовых, экономических, политических) для этого тогда ещё было недостаточно. Позже русская церковь канонизировала Андрея Боголюбского.

После смерти Андрея между Ростовом, Суздалем и Владимиром шла борьба: какой город должен стать столицей? Ею остался Владимир. В 1176 г. князем избрали младшего брата Андрея Боголюбского – Всеволода Большое Гнездо (1154-1212). Его прозвали так за большое семейство. Всеволод казнил убийц брата, восстановил закон и сделал всё возможное, как это он понимал, для уничтожения усобиц. При нём наступило время наибольшего расцвета Владимиро-Суздальского княжества. В своей внутренней политике он опирался главным образом на купцов, ремесленников и, конечно, на дружину, состоящую из служилых людей. Они на время службы получали земли, которые позже (в XIV в.) будут называться поместьями, а их владельцы – помещиками. Они были заинтересованы в усилении княжеской власти. Но Всеволоду пришлось подавлять выступления феодальной знати не только Владимиро-Суздальской земли, но Рязани, бояр Новгорода.

Всеволод был женат на осетинке Марии, а потом – на дочери витебского князя. Он ухитрился так женить или выдать замуж своих десятерых сыновей и дочерей, что многие русские земли Владимиро-Суздальского края оказались в руках этой огромной семьи. Некоторые его сыновья станут родоначальниками новых династий: Константин – князей суздальских, Ярослав – князей московских и тверских (его сын Александр Невский станет самым известным защитником многострадального отечества). Как отмечал С. М. Соловьёв, «все князья северные происходят от этого Всеволода III». Но центробежные силы были велики. Ещё при жизни Всеволод начал определять уделы членам своей семьи. После его смерти княжество вступило в очередной период усобиц, которые практически свели на нет результаты созидательной деятельности Андрея Боголюбского и самого Всеволода по усилению княжеской власти, единению государства. Владимиро-Суздальское княжество разделилось на Владимирское, включая Суздаль, Переяславское (центр – Переяславль-Залесский), Тверское, Дмитровское, Московское, Ярославское, Ростовское, Юрьевское (центр в Юрьеве-Польском), Муромское.

Каждый из князей стремился укрепить свою экономическую и политическую мощь. Отношения между князьями всё более усложнялись. Борьба шла уже не за власть, а за увеличение своего княжества, расширение его границ.

А Киевское княжество постепенно потеряло прежнее значение, хотя ещё какое-то время, по традиции, князья соперничали друг с другом и боролись за Киев. Незадолго до монгольского нашествия в нём утвердилась власть галицко-волынского князя Даниила Романовича.

Новгородская земля и её правители

Некоторые историки, в том числе В. Л. Янин, М. X. Алешковский, предполагают, что Новгород возник как объединение (или федерация) трёх племенных посёлков: славянского, мерянского и чудского, т. е. произошло соединение славян с угро-финнами. Потом под властью Новгорода оказались огромные земли Северо-Западной Руси, в том числе Вятская, Ижорская, Карельская, Кольский полуостров, которые были заселены карелами.

К ХII-ХIII вв. Новгородская земля простиралась от Финского залива до Урала, от Северного Ледовитого океана до верховьев Волги. Здесь земледелие было неблагодарным делом. Неплодородная почва, суровый по сравнению с другими областями Руси климат не способствовали богатым и постоянным урожаям. Земледелие здесь было слабо развито, поэтому хлеба не хватало, его покупали в соседних княжествах и за границей. Вообще, спецификой экономики Новгорода являлась более всего не производственная деятельность, а торговля.

Важной частью экономики новгородцев являлся сбор дани с карелов, чуди, пермяков, манси, ненцев, лопарей, югров, коми, которые поставляли им мех – главный русский товар на международном рынке, а также мёд, уральские драгоценные камни, самородное золото, серебро, мелкий речной жемчуг, моржовый «зуб».

Большое значение в хозяйственной жизни новгородцев имели сбор ягод, грибов, рыбная ловля, бортничество и, конечно, охота, которая давала мясо диких зверей и птиц и пушнину (мех соболя, горностая, куницы, белки, рыси и др.). Учёные сегодня упрекают новгородцев в «экстенсивном» использовании природных богатств, что привело в XIII в. к полному исчезновению на Новгородской земле популяции соболя, к резкому снижению количества рыси уже к XV в., а медведей – к XVII в. Но это не воспринималось тогда как преступление по отношению к природе, по отношению к будущим поколениям людей.

Зато злоупотребление спекуляцией новгородскими купцами при перепродаже заморских товаров, особенно орудий труда, не могло не вызывать неприязни по отношению к ним со стороны населения центральных районов, например ремесленников различных специальностей. Вообще, спекулянты, как и ростовщики, никогда не пользовались уважением на Руси.

Политической жизнью Новгорода, которая также отличалась от политической жизни других регионов, руководили бояре. Есть предположение, что новгородские бояре были потомками местной племенной знати. Согласно традициям, новгородским боярином нельзя было «стать», как это практиковалось в других землях Руси, – им можно было только родиться. Это была очень богатая кастовая прослойка новгородского общества. В городских усадьбах бояр жили и работали на них ремесленники – так называемые чёрные люди, но они, правда, сохраняли личную свободу. А «черные люди» новгородской деревни – смерды – были крестьянами-общинниками ^{43}. Смерды жили в особых посёлках и находились в полурабском положении.

В 30-40-х гг. XI в. началось обособление Новгородской земли от остальной Руси. Формальным поводом для этого было дарование Новгороду Ярославом Мудрым в 1019 г. освобождения от уплаты ежегодной дани. Победа Ярослава, одержанная над братом Святополком в борьбе за киевский стол, была осуществлена им при поддержке новгородцев. То ли в благодарность за это, то ли по предварительному договору с ними, но Ярослав якобы письменно засвидетельствовал эту льготу новгородцам в так называемых « Ярославовых грамотах ». Однако неизвестно, даровал ли князь освобождение от дани навечно или временно. Документы не сохранились, и существовали ли они вообще – тоже неизвестно. По крайней мере, их не смогли предъявить в XV в. Ивану III, когда он присоединял Новгородскую землю к Московскому государству. Так что свидетельств внешнеполитической автономии, а затем и независимости Новгорода, которые упоминались потом при каждом удобном случае киевским князьям, не было. Затем периодически происходившее отвоёвывание, выторговывание новых льгот привело к реальному отделению Новгорода, созданию вечевого государства, или, как сегодня называют, республики.

Но даже если бы никогда не существовало документа Ярослава Мудрого о льготе новгородцам и если бы не было скандальной истории с князем Всеволодом Мстиславичем, приведшей к автономии Новгорода (о чём пойдёт речь далее), географически Новгород и его пригороды: Ладога, Изборск, Белоозеро, Ям, Торжок. Псков, Порхов, Великие Луки – были ближе к Балтийскому морю, чем к Центральной Руси. Кроме того, Новгород был связан с Западом и Севером многими реками – водными путями. Это способствовало семейным, торгово-экономическим взаимоотношениям с близкими соседями. Новгород исторически тесно сотрудничал со Скандинавией, откуда приезжали многочисленные родственники и знакомые новгородцев. Среди них, например, были наёмные дружинники, купцы, которые привозили товары и скупали в Новгороде особо ценимые в Европе меха.

Новгородцам нужен был лишь повод для изменения своего политического устройства. И этот повод появился. В 1117 г. сын великого князя Мстислава Владимировича, внук Мономаха Всеволод Мстисла-вич (?-1138) был посажен отцом княжить в Новгороде. Относительно спокойно он там правил до 1132 г., пока не вмешался в новгородские дела его дядя Ярополк Владимирович (1082-1139). После смерти Мстислава, старшего своего брата, он, как старший в роде, занял киевский стол и решил сделать некоторые перестановки в системе управления русскими землями. Он переводит племянника из Новгорода в Переяславль-Русский. Но против этого выступает Юрий Долгорукий, который претендовал на владение этим городом. Да и новгородцы, не терпевшие явного принуждения, были недовольны самоуправством нового великого князя. Когда Всеволод вернулся в Новгород, там его встретили настоящим восстанием.

Всеволода Мстиславича обвиняли в том, что он так легко променял Новгород на Переяславль, а значит, ему были чужды интересы новгородцев. Припомнили неудачную для них битву с суздальцами, когда князь вынужден был бежать с поля боя. Одним словом, много обидных и оскорбительных для него упрёков выслушал князь Всеволод. Его какое-то время даже держали вместе с семьёй в заключении на епископском дворе, а затем изгнали за пределы города. Всеволод стал потом князем в Пскове, где система управления была такая же, как в Новгороде, а через год умер. Всеволод, очевидно, даже не мог себе представить, что после его изгнания из Новгорода там утвердится такая система правления, которая войдёт в историю как определённый тип государства: Новгородская земля стала боярской республикой.

Именно после 1136 г., после изгнания князя Всеволода, в Новгород приглашается князь уже на определённых условиях. С ним заключается специальный договор. Князь теперь не имел права вмешиваться во внутренние дела городского управления, сменять должностных лиц и даже приобретать собственность в новгородских землях.

Археолог В. Л. Янин, много работавший в раскопах древнего Новгорода, сделал вывод: «Княжеская власть в Новгородской земле возникает как результат договора между местной межплеменной верхушкой и приглашённым князем. Договор с самого начала ограничил княжескую власть в существенной сфере – организации государственных доходов. В этом состоит коренное отличие новгородской государственности от монархической государственности Смоленска и Киева, где княжеская власть Рюриковичей утверждается не договором, а завоеванием. Именно исходное условие ограничения княжеской власти в Новгороде заложило основы его своеобразного устройства. Остальное – дело времени и успехов боярства в его борьбе за власть».

Таким образом, в отличие от других русских земель, в Новгороде не было княжеской династии. Даже резиденция князя находилась вне городской крепости. Для Новгорода было характерно призвание князя на стол, но он был лишь главой дружины, которую приводил с собой. Она становилась частью новгородского войска, набиравшегося из ополченцев. Князь являлся как бы связующим звеном Новгорода с Русью.

А высшим органом власти в Новгороде было вече – народное собрание (четыреста-пятьсот человек: владельцы городских усадеб, верхушка новгородского общества). Новгород был тогда одним из крупнейших городов Европы, богатейшим торговым центром, поэтому и купцы (наравне с боярами) играли не последнюю роль в решении важнейших вопросов.

С конца XII в. на вече выбирались основные городские власти: посадник ^{44}, тысяцкий, который контролировал налоговую систему, участвовал в торговом суде. В XIV в. тысяцкие тоже будут из бояр. Посадник обычно выбирался от бояр, а тысяцкий – представитель всего небоярского населения. Посадник был главной фигурой новгородского управления, он и заключал договор с князем, которого предлагало вече.

В 1210 г. сам себя предложил в князья новгородцам Мстислав Мстиславич (?—1228). Это был отважный, с прекрасной репутацией, воин. Само его прозвище – Удалой – характеризует князя. Новгородцы принимают его предложение, и он в течение пяти лет выполняет свои обязанности. Потом он заявил новгородцам, что больше не может быть у них князем, так как на юге у него появились неотложные дела. В 1216 г. в Новгороде начались очередные смуты. Мстислава просили вернуться туда и навести порядок. Князь выполнил эту просьбу. Он не однажды командовал Новгородским полком в битвах против внешних врагов, добиваясь успеха. Потом Мстислав Удалой снова ушёл на юг. Его интересовал Галич, где он и княжил до 1227 г.