Текст книги "Драконьи тропы (СИ)"

Автор книги: Ольга Быкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Так ты не забудешь? – прошелестело в ответ.

– Нет, нет, не забуду. Принесу сколько смогу, обязательно...

Гл. 11

Следующие два дня и две ночи вся жизнь в доме вращалась вокруг драгоценной Кордис и ее подорванного подвигами здоровья. Да и в самом деле подорванного, как бы к ней ни относиться. Ей действительно было очень плохо. У нее не было сил не только подняться с постели. Самое ужасное, что она даже не ругалась. Чаще всего она лежала молчаливая и несчастная, глядя в потолок, и иногда, поддавшись на уговоры, могла выпить чашку чая с ложкой варенья. И при этом, будучи в столь мрачном расположении духа, никого от себя не прогоняла. Казалось, наоборот, ей все время нужны были рядом люди. Даже шумные астианки, которые меньше чем по две не появлялись, ее не раздражали и не утомляли. Она поворачивалась на бок, чтобы лучше их видеть, и слушала их веселую трескотню. На второй день, когда рядом сидела Лиска, она попросила неожиданно:

– Расскажи про себя.

И Лиска рассказывала. Про Вежин, про свою семью, про слободских соседей, друзей, подруг, про Левко, про свое неожиданное путешествие. И в очередной раз удивлялась, как это ее сюда занесло. Потом ее сменила Наира, а ту – Канингем, потом Дариан и снова астианки...

На четвертый день хандра кончилась, как и не бывало. Кордис, худая и бледная, но, как обычно для нее, резкая и энергичная, спустила ноги с кровати, хлопнула себя по коленкам и заявила:

– Так, жрать хочу уже третий день. На кухне есть что-нибудь?

Лиска чуть не подпрыгнула от неожиданности.

– Да, конечно, сейчас принесу.

– Не надо, я сама ходить умею.

Слегка пошатываясь, но при этом довольно быстро магичка дошлепала на кухню.

– Так, так... так... Боже мой, да у вас тут печка скоро паутиной зарастет... Наира, сметаны доставай. Блинов мало будет. А брусничное варенье где, которое я совсем недавно варила (я – это Тантина, Лероника и Карилен). Можно бы и огурцов соленых подать, тоже у меня неплохо получились (Наира с Лиской). А куда к шишелям мою любимую кружку засунули, я ее не вижу? И вообще, где здесь весь народ-то?..

В общем, ожила.

Ближе к концу дня, когда она уже обошла все хозяйство, сшила пару занавесок (Тантина и Карилен) для одной из комнат на втором этаже, натопила баню (Канингем и Дариан) и поставила в печь ужин (Лиска и Наира), она наконец слегка угомонилась и пришла передохнуть и попить чаю к камину в Дариановой комнате, где в это время кроме Дариана сидели у огня Канингем и Лиска с Наирой. Руш к тому времени был уже вытащен из-за пазухи, где он провел по случаю своей крайней обиженности последние три дня, и спал у Дариана под кроватью. Астианки вместе с Фрадиной мылись в бане. Уже намывшиеся парни дежурили на кухне. Иногда оттуда были слышны их веселые голоса. В камине потрескивали дрова. За окнами хмурилась сумерками осень.

Кордис долгим пристальным взглядом посмотрела на Канингема и, не отрывая глаз, решительно начала разговор:

– Канингем, скоро уже будет середина осени, тебе понадобится довольно надолго отлучиться. Ты им сказал?

Канингем был явно смущен и раздосадован ее вопросом.

– Нет, – он помолчал немного. Было видно, что ему совсем не хочется говорить, но и от Кордис так просто не отделаешься. – Я не считаю, что надо об этом обязательно...

– А я считаю, что надо. Обязательно. Ты сам подумай. Мирины больше нет, только я и Дариан да еще Верилена. Это совсем немного. Сейчас в Изнорье становится неспокойно, да и в Драконовых горах не все слава Богу. Где кто из нас будет через месяц, неизвестно. Все, что нужно, знает Сезам, но ведь он туда не может попасть, если ты помнишь. На всякий случай они, – она кивнула на девушек, – должны знать.

– И как я им скажу?

– Очень просто, – она повернулась к девушкам и, не обращая внимания на протесты мага, сказала, указывая на него: – Канингем – человек из другого мира. Он временами уходит отсюда и через некоторое время возвращается. А когда он возвращается, его обязательно должен кто-то из нас встретить.

Лиска открыла рот от удивления и вся вытянулась в струну.

– Из другой страны?

– Нет, – вымученно ответил Канингем.

– Значит, из-за моря?

– Нет, не из-за моря, – смиряясь с неизбежным, начал объяснять маг, – и не из-за Великого моря. Во всем этом мире нигде под солнцем нет моей страны, понимаешь?

– Нет, не понимаю, – честно призналась девушка. – Ведь ты такой же, как и все, кто здесь живет. Что значит "другой мир"? Значит, где-то есть еще другой мир? А где? Такой же, как здесь? И там такие же люди, как и здесь?

– Да, такие же. Удивительно, но даже имена встречаются такие же. И обычаи многие очень похожи, вплоть до таких, как поставить в храме поминальную свечу или перекреститься перед трудным делом, и праздники похожи, и святые. И такие же сады с яблонями и вишнями. И деревья в лесах те же, и птицы, и звери, за некоторыми исключениями.

– Значит тот мир очень похож на наш?

– Нет, не похож. Очень не похож, – он явно не настроен был ничего рассказывать, но, видя Лискино недоумение, все же объяснил: – Здесь, в этом мире, очень многое определяет магия, даже там, где вы этого совсем не замечаете. Для вас само собой разумеется, например, что перед посевом поле должен обойти местный знахарь, и земля почти всегда дает прекрасный урожай – вроде бы сама собой. И вы не удивляетесь тому, что в пустынных краях засухи и лесные пожары случаются в пять раз чаще. Для вас это даже никакое не чудо. А у нас магии практически нет, разве что только в сказках. Ну случается, бывают и в нашем мире ясновидящие, иногда даже настоящие, но вообще волшебства нет. Слишком слабы источники. Зато развиты наука и техника, и технологии, может быть, даже слишком. Здесь же техника почти не развивается, к ней нет интереса, она не приживается. Даже то, что некоторые умельцы придумывают, не находит широкого применения, очень мало кому нужно. Меня это первое время удивляло, но, наверное, так и должно быть. Видимо, мир не может выдержать сразу две такие могучие сущности. Что-нибудь одно.

Он помолчал немного, собираясь с мыслями. Он, конечно, сказал гораздо больше, чем хотел, но гораздо меньше, чем от него хотели услышать. Кое-что все-таки придется добавить.

– Так уж устроено, что "дверь" между нашими мирами открывается только с этой стороны. То ли этот мир старше и мудрее, то ли спокойнее и надежнее, не знаю почему, но факт остается фактом. Впервые я попал сюда пятнадцать лет назад с легкой руки твоей бабушки, Наира. Мирина открыла портал, по другую сторону которого в это время был я. И она меня сюда пригласила. И языку научила меня она, тогда, в самом начале нашего знакомства. Нам очень помогал Сезам. Он ведь понимает любые языки, даже те, которые впервые слышит или видит. Он за эти годы перевел на изнорский массу книг по медицине, которые я приносил оттуда по просьбе Мирины, Лестрины и Верилены.

Лиска припомнила.

– Так это он книги тебя просил тебя не забыть принести?

– Да, – Канингем, наконец, улыбнулся. – Только для себя он просит принести вовсе не учебники по анатомии и физиологии. Его заинтересовала наша художественная литература: сказания, притчи, поэмы, исторические романы, стихи, песни, приключения, истории о любви, сказки, рассказы о путешествиях – словом все, что можно записать на бумаге, имея талант и свободное время. Мы в свое время вместе с Мириной и Хорстеном долго думали, чем могут поделиться друг с другом два мира, и посчитали, что сведения в области медицины, талантливо написанная история, стихи или хорошая сказка никому вреда не принесут. Сезам тоже так считает. В результате здесь находится уже больше половины моей библиотеки.

– А что ты делаешь там?

– Изучаю вымерших животных и время от времени преподаю предмет, который называется "палеонтология". Скоро нужно будет читать ученикам очередной курс лекций, и меня целый месяц не будет. А потом меня кто-нибудь должен будет встретить.

– Вот ты на всякий случай и покажи девушкам портал и договорись, когда это будет, – настаивала Кордис.

– Хорошо, – сдался он наконец, – наверное, ты права, покажу. Только вот есть еще одно важное и, может быть, не менее срочное дело. Я должен передать Наире Миринино наследство. Если ты помнишь, мы обязались это сделать, как только она сможет находить и проходить "щели".

Он повернулся к Наире.

– Бабушка ничего тебе об этом не говорила?

Наира в недоумении приподняла брови, задумалась.

– Она в последние дни говорила, что мне что-то передадут, проводят... но я ничего тогда не поняла.

Канингем рассказал.

– У Мирины здесь было место (оно и сейчас, конечно, есть), где она хранила свои книги, записи, некоторые талисманы, карты и разные другие полезные магу вещи. Место это – пещера. Туда ведет одна-единственная "щель", и сторожит эти сокровища дракон, вернее дракониха, Хойра. Я, как душеприказчик Мирины, должен тебя ей представить и все это хозяйство передать.

– Ну хорошо, ты можешь передать Наире наследство, – распорядилась Кордис. – Отправляйтесь к Хойре, а Дариан покажет Лиссе портал, а она потом как-нибудь сводит туда Наиру. И не забудьте, скоро в Ойрине у Лестрины будет совет, и вы оба должны там быть.

– А ты?

– А я останусь здесь. Не забывай, у меня сейчас куча учениц и учеников, да и при доме должен оставаться хоть кто-то, у кого есть голова на плечах. А сейчас я иду в баню, пока астианская команда не истратила всю горячую воду. Девушки, а вы что сидите? Неужели вы мне даже спинку не потрете?

Это она говорила уже на пороге и договаривала в коридоре, грохоча каблуками сапог. Впрочем, они прекрасно ее слышали, потому что, вовсе не собираясь следовать ее указаниям, они непонятно как вовлеклись все же в ее стремительное движение и, досадуя на себя, все-таки делали то, что хотела эта чертова женщина.

Вечером, когда после бани за таким большим и уютным столом на кухне они все вместе пили чай с вареньем и маковыми кренделями, Лиску терзал один нешуточный вопрос: как суметь второй уже раз за неделю оставить дома Руша? После их последнего приключения он очень долго обижался, а теперь просто не отходил от нее ни на шаг и позволял закрывать перед собой дверь в исключительно интимных ситуациях – вроде бани например. Тащить же его за собой через порталы и «щели» – такая мысль, будь она чуточку поумнее, даже в голову бы не пришла. Как бы суметь его оставить? Разве что Фрадину попросить.

Девочка удивительно легко располагала к себе всех животных, которые жили в доме (кроме, наверное, козы, но это шишелево отродье не в счет). Ее хорошо приняли лошади, давались в руки голуби, жившие на чердаке под самой крышей, к ней благосклонно подходила до ужаса важная со всеми Глафира. Явившаяся невесть откуда местная кошка (она точно была здешняя, Канингем подтвердил, только подолгу пропадала) поселилась у Фрадины в комнате и уже целых три дня никуда не исчезала. Руш тоже, похоже, с удовольствием составлял ей компанию...

Перед тем как ложиться спать Лисса заглянула к Фрадине, чтобы пожелать ей спокойной ночи.

А утром как-то так получилось, что, как раз когда Лиска собиралась уже выйти из комнаты, Фрадина на кухне села завтракать и тюкнула вареным яйцом по столу. Рушка тут же ринулся проверить, не упало ли что-нибудь на пол. Ведь если упало, то Фрадина – девочка воспитанная, она с пола есть не будет, а он бы мог помочь прибраться. Пока он проверял и заодно угощался, прошло совсем немного времени, но дверь за Лиской уже закрылась. Она ушла без него, и если бы он умел думать, то должен был бы понять, что сам в этом виноват. Поэтому он, не думая, просто обиделся. Лиска, конечно же, чувствовала себя предательницей, но что делать, ведь там, куда они отправятся, действительно опасно...

Гл. 12

Они стояли на ветру, на маленьком плоском пятачке в самой седловине горного перевала. Слева и справа недвижными величественными часовыми застыли неприступные вершины. А перед ними, так же, как и сзади, решительно уходили вниз крутые каменистые склоны. Под ногами раскинулись горные хребты, скалы. Кое-где виднелись багряные макушки отдельных самых смелых, забравшихся на кручи деревьев. А дальше, впереди – долины и долинки, объятые рыжим осенним пламенем, застывшим в холодном и ясном до головокружения воздухе. Необъятное и безмятежное чистое утреннее небо было сейчас раскрыто до самой последней, откровенной и недостижимой своей глубины. И на душе от этого было сразу и счастливо, и тревожно.

Далеко позади осталась незримая линия между Уйруном и Кареглазой, которую им с Наирой до сегодняшнего дня не дозволялось самостоятельно пересекать. А далеко-далеко впереди, где-то там, за синими горами, была Астиана.

Хрустнул камешек под копытом коня. Лиска, взволнованная и очарованная дивной картиной, повернулась к Дариану. Ветер откинул со лба его светлые волосы. Он, слегка щурясь на солнце, разглядывал что-то далеко впереди. Разглядывал с явным удовольствием, узнавая места, где не раз уже бывал. За то время, которое они были знакомы, она не раз видела его человеком смелым и не теряющимся в самых замысловатых ситуациях. И при этом в легких чертах его лица не было ни жесткой решительности, ни грубоватой мужественности, которые вроде бы должны быть присущи натурам героического склада... Впрочем, все это не имело ровно никакого значения, поскольку для Лиски он был в первую очередь замечательный учитель, терпеливый и внимательный, и надежный друг, а сейчас еще и проводник.

Она сосредоточилась, стараясь не пропустить ничего из объяснений.

– Сейчас прямо отсюда мы ныряем еще в один портал. Ты его видишь?

Она пригляделась.

– Да, прямо перед нами.

– Открывать будешь ты. Сама. Только не торопись. Сначала все выслушай, приготовься. Сразу, как только откроешь, прямо под ногами будет пропасть, глубокая, но в ширину достаточно будет одного шага, чтобы оказаться на той стороне. Шаг этот нужно будет сделать решительно и быстро, если там не окажется ничего опасного. Если окажется, придется немедленно закрыть портал. Это я сам сделаю.

– А что там может оказаться?

– Дракон, Шорох. Одно из самых опасных существ в Драконовых горах. Он отличается, – Дариан задумался на секунду, – злобностью беспримерной. Мало что в нем есть, кроме жестокости. Он нападает, чтобы гнать и терзать свою добычу ради самого мучительства. Неудивительно, что все живое этого места сторонится. И хорошо, что он сам не может его покинуть.

– Кто же его там держит?

– Другие драконы. Сами Драконовы горы. Считают, что ни к чему такому существу разгуливать везде, где захочется.

Лиска вспомнила, как они безрассудно совались в каждую открытую щель, и ей стало немного не по себе.

– Он может напасть?

– Да.

– И что?

– И все, – серо-зеленые глаза Дариана были очень серьезны. Он не шутил.

– Но ведь тогда лучше, наверное, как-то обойти это место?

– Обойти можно, но одна обходная дорога займет дня три, а другая идет через зыбуны и, выходит, еще опасней этой.

Он взглянул ей в глаза и спросил просто:

– Тебе страшно?

Она замялась.

– Ну как тебе сказать...

– Честно.

Взгляд его был так прям, что ей стало неловко. Врать было нельзя.

– Да, страшно.

– Ну, слава Богу, а то я уж начал думать, что то ли мы с Канингемом оба совсем разучились что-либо объяснять, то ли вы обе, – он споткнулся (видимо, смягчая формулировку), – просто сумасшедшие. Хотя Кордис считает, что такая ваша... самостоятельность вполне в порядке вещей. Только я все это говорю не для того, чтобы напугать тебя до смерти, а чтобы ты понимала, что здесь к чему, и что делать, чтобы Канингем не оплакивал нас у Сурнели.

Так вот, как только ты откроешь портал, мы увидим, свободна дорога или нет. Если он явится сразу, я закрою портал. Если никого нет, постараемся быстро проскочить этот опасный кусок дороги до следующего надежного островка. Нас довезет Снежок. Двоих ему нести, конечно, тяжело, но тут недалеко, да и мы ему поможем.

– А если...

– Если вдруг начнется что-то непредвиденное, я скажу, что делать. Скорее всего, тебе надо будет по дороге только собирать от ближайших источников все, что можно, и направлять весь силовой поток коню, или, может быть, мне – я скажу. Точнее сейчас ничего не предусмотришь.

Лиска посмотрела вперед прямо перед собой. Уходящий вниз склон, там где-то впереди долины и горы, горы – серые, сиреневые, сизые, синие...

– Готова?

– Да.

– Ну тогда открывай.

Лиска вытянула вперед руку, мысленно дотянулась до верхнего края дрожащего, неровного, чуть голубоватого контура, очерчивающего портал, и ощутила под пальцами мягкую упругость сгущенного до состояния киселя воздуха. Она делала это всего лишь в пятый или шестой раз, но охотно верила Канингему, когда тот говорил, что каждый раз открывает портал словно впервые. Под пальцами легко разошлась в стороны незримая преграда, разделяющая горный перевал и владения Шороха, и они ступили на опасную и совсем Лиске незнакомую землю.

Они стояли посреди окруженной горными отрогами каменистой пустоши, которая представляла собой бесконечно простирающееся во все стороны беспорядочно взрытое, словно перепаханное, сизо-грязно-серое каменное крошево, кое-где "украшенное" огрызками скал. Унылую картину гармонично дополняли местами чахлые кустики и жалкого вида остатки деревьев. Весь пейзаж производил...

–Лисса, Лисса, быстрее.

Ну конечно же, она, как всегда, загляделась по сторонам. И когда она только разучится ворон считать? Дариан, сидя уже в седле, подхватил ее и усадил перед собой.

...безнадежно тоскливое впечатление. Казалось, будто все эти камни, скалы, кусты и деревья время от времени...

– Сейчас оба помогаем коню.

– Ага.

...кто-то жевал, или топтал, или... а потом...

Они неслись во весь опор. Лиска изо всех сил старалась сосредоточиться на том, чтобы тянуть к себе магические потоки с ближайших источников и передавать их Снежку. Получалось это не очень хорошо, потому что слишком много сил приходилось тратить просто на то, чтобы не оказаться на земле. Но она очень старалась. Дариану было куда сложнее. Он на ходу преобразовывал дорогу, превращая нагромождения каменных обломков на пути в гладкую тропу.

Пустошь уже заканчивалась, приближалась завершающая ее гряда холмов. Еще немного – и дорога пойдет в гору, и до безопасного участка за показавшейся уже седловиной невысокого перевала оставалось саженей двести. Кажется, они проскочили опасное место без приключений. Еще чуть-чуть...

Дариан у нее за спиной громко скрипнул зубами.

– Не успели! Помогай Снежку! – скомандовал он.

Он бросил повод и обхватил ее левой рукой, чтобы она могла не тратить больше силы на то, чтобы удержаться, и отвел в сторону правую, изготовившись к важному, сию минуту появившемуся делу.

Впереди зашевелилась, вспучиваясь, земля. Снежок шарахнулся в сторону от колыхающихся камней, уходя от опасности.

Там, где они только что были, земля вдруг встала дыбом, взметнулась вверх и в стороны каменная крошка, и из нее явилась, век бы ее не видать, жуткая драконья морда. Снежок рванулся вперед, и вовремя! В несколько мгновений Шорох вылез уже почти весь. Громадные когтистые лапы скребли по каменному покрывалу, выволакивая на свет безобразную шипастую тушу, и выволакивая, надо сказать, довольно быстро – слишком быстро. Расстояние от него до беглецов, поначалу увеличившееся, к Лискиному ужасу, начало сокращаться.

Им до перевала оставалось совсем немного, но и дракону до них – все меньше и меньше с каждой уходящей секундой. За спиной неумолимо приближался каменный грохот. У Лиски от напряжения ныли и мелко дрожали уже не только руки, но и все тело. Они не успевали.

– Не бойся, – шепнул ей маг в самое ухо.

И она краем глаза увидела, как свободной рукой он чертит в воздухе и с силой отодвигает от себя в сторону дракона невидимый круг.

Внезапно оборвался и на несколько секунд замер в воздухе жуткий звук перекатывающихся камней. Несколько секунд не было слышно ничего, кроме топота копыт. Они уходили. Конь во весь опор несся к спасительному перевалу.

А потом вновь загремело, загрохотало все вокруг. Завыло, зарычало позади чудище. Отчего-то остановившийся на время дракон снова рванулся вдогонку. Вздрагивали под ногами коня камни. Дракон догонял их. Но и они были уже почти на самом перевале. Оглянувшись, Лиска с ужасом увидела... нет, не дракона, до него было еще некоторое расстояние, а цепенящую воображение мелкую зыбь на поверхности пустоши, дрожащие и начинающие уходить в песок обломки скал. Твердая поверхность, по которой они только что пронеслись, вдруг вся потекла и стала обрушиваться куда-то вниз. И в это движение вовлекались все новые и новые участки пустоши. Зыбун приближался к ним и неумолимо догонял. Лиска замерла, не имея сил отвести взгляд от каменной мелочи, утекающей почти из-под самых копыт коня.

Когда они выскочили на перевал, песок и камни текли уже прямо за спиной.

– Все, дальше он не властен, – с удовольствием сообщил Дариан, спрыгивая с коня.

Лиска сползла с лошадиной холки и на деревянных от напряжения ногах сделала два шага к только что образовавшемуся под перевалом обрыву. Внизу, на песке, задрав вверх безобразную башку, стоял Шорох. Он плотоядно сверкнул на них глазами, отвернулся и медленно, вразвалку двинулся в глубь своих владений.

Лиска еще раз взглянула на обрыв под ногами.

– А если бы... – чуть не спросила она, но застыдилась своего испуга и изменила вопрос. – А как ты сумел его задержать?

– Выставил навстречу ему зеркало. Большое зеркало. Оно получается быстро и не требует много сил. Я не очень на него надеялся, поскольку уже третий раз так делаю, но ничего, сработало. Ненадолго, правда, однако нам хватило, чтобы уйти.

– А как еще можно пройти?

– О, это кто как сумеет. Иногда он просто не появляется, тогда ничего и не нужно. А когда нужно... Мирина, например, делала свои собственные фантомы. Шикарные – от живой не отличишь. А сама пряталась, "отводила глаза" дракону, и пока он пытался поймать фантом, проходила. Иногда точно так же, с фантомами, проходит и сам Канингем, правда, не любит. Говорит, что это, может быть, и полезно – посмотреть на себя со стороны, – но радости доставляет мало. Чаще он договаривается с Зеленым и проезжает на нем верхом. Это только с виду Азаль такой неуклюжий. Если надо куда-то добежать, он несется так, что его и разглядеть трудно, только пыль столбом по дороге вьется.

– А интереснее всех, – в глазах Дариана заискрились смешинки, –здесь проходит Кордис. Когда она спешит или устала, она просит помочь одного местного летающего дракона. Он вообще-то людей сторонится, но к ней благоволит, и она на нем пролетает над этими местами. Или, если случилось так, что в этот день полнолуние, обращается сама и летит. Но уж если она не торопится, да еще не в духе, то тут разворачивается целое представление. Я однажды видел.

Мы как-то раз шли вместе. Я бы постарался пройти быстро и незаметно и тихо радовался бы, что никто не появился. Но она... Она, помнится, накануне поспорила о чем-то с Вериленой и проспорила, и... В общем, шли мы не торопясь и нимало не скрываясь, скорее напротив даже, заявляя о себе на каждом шагу. Сначала она просто спотыкалась и пеняла на негодную дорогу. Потом через каждый десяток саженей начала присаживаться отдыхать. На середине пути вдруг вспомнила, что мы как следует не позавтракали, и настояла, чтобы мы немедленно перекусили, потому что я проголодался, а хуже голодного мужчины только леший с больными зубами... Пришлось уступить. Закусывали мы с ней целых полчаса, не меньше. При это она все время громко говорила о том, как здесь неуютно, голо, неудобно, вид безобразный... Перекусили наконец, пошли дальше. Через пару минут она захромала. Без дороги по камням идти неудобно, ноги сбила, да еще камешек в сапог попал, мученье. Все это – громко, с ругательствами и причитаниями. Немного проковыляла, решила переобуться. И переобулась. Не без оригинальности, надо сказать. Прямо на ходу "обросла" драконьим телом (было это в полнолуние) и, довольная, минут десять шлепала по этой целине драконьими лапами. Я к этому времени, честно говоря, уже немного устал от ее капризов и начал отчаиваться когда-нибудь дойти до этого вот места. И тут она на некоторое время замолчала, у меня с души отлегло, думал уже, обойдется, – Дариан усмехнулся, вспоминая. – Но не тут-то было. Она начала топать как....не знаю даже... В общем не услышать ее было уже невозможно даже самому глухому дракону. Удивительно, Шорох меж тем вовсе не спешил появляться, то ли занят был, то ли связываться не хотел. Под конец дороги Кордис совсем уж заскучала и запричитала уже по-драконьи, воя и рыча на все окрестности. Дракон не высовывался. А мы к тому времени почти подошли. Я было уже поблагодарил святого Хелеверста, покровителя путешественников. И, оказалось, поторопился. Она встала, вон там, отсюда саженей пятьдесят всего, и заявила, что устала и что, поскольку в этом пустынном крае никто не живет, никто не пострадает, если эта чертова дорога станет короче. И начала тянуть к себе перевал, съеживая промежуточное пространство.

Такого самоуправства Шорох уже никак не мог допустить и наконец-то явился. И напал на нас.

Меня Кордис сразу же зашвырнула на перевал, сюда вот, где мы стоим, чтобы не мешал, а сама бросилась на "обидчика".

Бились они страшно. Я такое видел в первый раз и, надеюсь, больше никогда не увижу. Зачем ей это надо было, непонятно, но дралась она здорово и, что удивительно, как будто даже совсем без злости, а с каким-то удовольствием. А Шорох, наоборот, разъярился донельзя. И я начал соображать, как бы вызволить с поля боя эту сумасшедшую бабу. А сделать это, надо сказать, было очень нелегко. Там не просто пыль столбом стояла, там уже воздух гудел от магии, и от злости, и от каменной крошки, что вилась вокруг них. Небо перемешивалось с землей, все гудело и выло, летели в стороны клочья драконьих шкур. Похоже было, что она вознамерилась его порешить. Я даже испугался тогда за нее и, чуть только сумел ее разглядеть в этой каменной каше, подцепил и вытащил ее к себе на перевал, за что сразу же получил по шее (вовсе не иносказательно) и немного погодя – по мозгам.

Она жутко обиделась, что я вмешался и не дал ей победить. Мне оставалось только кивать и соглашаться, хотя она к тому времени была уже серьезно ранена и сражение для нее могло закончиться совсем плохо. Ей, конечно же, никак нельзя было этого говорить. Приходилось только извиняться и уговаривать ее не рисковать собой – еле уговорил.

– Да уж, характер у нее тяжелый.

– Это ты ее раньше не знала. В последние года три, после того, как у нее появились внуки, она стала куда мягче нравом, и спокойнее, и терпеливее.

– Правда, – Лиске оставалось только удивляться. – Так у нее что же, есть семья?

– Ну, – Дариан поморщился,– это вопрос сложный, и уж во всяком случае ее лучше ни о чем таком не спрашивать.

– Да мы вообще стараемся ее поменьше спрашивать. Хотя иногда хотелось бы. У меня до сих пор в голове такое не укладывается: Кордис может превратиться в дракона!

– У нее есть еще одна интересная ипостась. Если повезет, когда-нибудь увидите.

Он замолчал и огляделся по сторонам. Взглянул, прищурившись, на солнце.

– Пора нам, однако, двигаться дальше. А впереди у нас одно из самых мрачных мест (если не самое мрачное) в Драконовых горах и самых неприятных. Дракон, который там живет, родился из страхов, и страхом там пропитана вся земля. Самого его почти никто не видел, наверное, от того, что он сам боится всех. Мирина, правда, говорила, что как-то с ним встречалась. В любопытстве (или любознательности, можно назвать это кому как нравится) ей здесь не было равных, и она как-то изловчилась его подстеречь. Жаль, я не удосужился ее порасспросить, какой он. Все думал, что будет еще время... Но сейчас не об этом. То место, куда нам надо попасть, отсюда уже недалеко, часа полтора, если добираться на лошади. Только пережить эти полтора часа непросто.

– Но ведь если дракон даже не показывается, то бояться же нечего, – высказала утешительную мысль девушка, – там не опасно.

– Опасно. Нападать он не нападает, это верно, но там легко заблудиться. Навсегда. Стоит лишь начать поворачивать в ту сторону, где кажется не так страшно, и пропал человек. Заходит в самую глубь и плутает там дни и ночи, шарахаясь от каждой тени, пока не... – он взглянул на Лиску и закончил: – Поэтому, чтобы выйти, нужно двигаться именно в ту сторону, куда страх не пускает. Все очень просто. Только выполнить это трудно. Проходить будем вот как: все доступные нам с тобой по дороге потоки будем направлять на то, чтобы оградить от влияния дракона коня, тогда он нам поможет. Дорогу он знает сам, можно на него положиться. Останется только не мешать ему, это, правда, тоже будет непросто. А нам самим придется обойтись вовсе безо всяких магических защит. Разве что... – он полез за пазуху и вытащил на свет фляжку. Снял с нее крышку, махнул ею в воздухе и в следующий миг уже держал в руке пару стопок. – Это – ковражинская "Травница". Так, пожалуй, полегче будет.

Лисса взялась за стопку, махонькую, из резной бересты, доверху налитую терпкой, ароматной, жгучей жидкостью, которую уважали во всем Изнорье. Тепло земли, согретые солнцем травы, пахнущие медом и горечью, тяжелый гул шмелей и стрекот кузнечиков, шелест падающих под косой стеблей, широко разливающиеся над лугами вечерние песни, высокое небо, выгнувшееся над полями, – весь жар лета был в старинной настойке.

Она взглянула на Дариана. Он ободряюще кивнул ей, поднял стопку и пожелал:

– За удачу.

Махом выпил стопку, стряхнул последние капли на землю и выдохнул решительно:

– Поехали.

Она сидела, как и в прошлый раз, прямо перед ним, и ей почему-то вовсе не хотелось ни о чем спрашивать. Он молчал, а она не смела нарушить его сосредоточенности. Хрупали мелкие камешки под копытами Снежка, серебрилась под солнцем белая грива...

– Видишь вон тот лесок впереди? Сейчас начнется, – голос его звучал глухо и напряженно. – Тебе сейчас нужно будет мысленно выставить вперед руку и сделать перед конем щит, прозрачную стену, которую ты будешь двигать впереди. Я буду делать то же самое да еще добавлю ему сил, чтобы нести нас обоих. Того, что мы вдвоем сможем здесь насобирать, только на это сейчас и хватит. Коня мы от страхов защитим, а самим нам с тобой придется просто терпеть. Просто терпи. Готова?

Лиска кивнула.

– Тогда вперед. Выставляй щит. Вот так, да. И держись.

Он стиснул лошадиные бока, и конь пошел крупной размашистой рысью. Лиска едва успела изобразить щит, как буро-сизый, уже сбросивший листву лес стремительно надвинулся на них.