Текст книги "Драконьи тропы (СИ)"

Автор книги: Ольга Быкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Тише, кажется, там собираются уходить.

И точно, портьера распахнулась, из уютной ниши выскочили щеголеватый кавалер и очаровательная юная дама, и пара со смехом устремилась к лестнице, очень кстати отвлекая на себя любопытные взгляды стоящей в коридоре немногочисленной публики. Наира и Лиска, пользуясь удобным моментом, проскользнули за портьеру и оказались перед нужной им дверью.

Лиска тихонько толкнула дверь, потом толкнула посильнее.

– Заперто. Что делать будем?

– Как жаль. Лиска, послушай, а может, мы попробуем "восстановить" замок до открытого состояния?

Лиска только ахнула.

– Наира, да ты что?

– А что? Во дворце сейчас очень много комнат открыты, можно заходить, восхищаться богатством и вкусом хозяина.

– Но эта-то закрыта.

– Может быть, ее случайно забыли открыть. Или, может быть, ее случайно забыли закрыть? А мы же не знаем, что сюда нельзя. А, Лис? Это ведь не должно быть сложно. У замка ведь всего два состояния – "открыто" и "закрыто". Должно легко получиться. А?

Лиска внимательно посмотрела на подругу. Вроде бы не морок, в самом деле Наира. Ну если уж действительно так надо... Она прислонила ладонь к замку и легко, без напряжения, сосредоточилась. Главное – не перестараться. Послышался легкий щелчок, и через секунду девушки одна за другой были уже в комнате.

– Запрем?

– Нет, не стоит. Объяснить, как мы попали в открытую комнату, все-таки можно, а вот в запертую...

– Угу...

Наира прислушалась, подняла палец, призывая тишину, и прокралась к камину. Следом за ней – Лиска.

Благодаря стоящему прямо под окном фонарю темнота в комнате не царила вовсе, а жалась по углам, и можно было разглядеть даже детали обстановки: толстый узорчаый ковер на полу, массивный стол, громадный одежный шкаф в углу, кресла.

Наира поманила Лиску рукой к себе поближе и подвинулась, давая ей место у камина, где действительно было кое-что слышно, если не шуршать платьем.

Говорили двое. Уверенный, холодный и явно скучающий, с надменными интонациями голос принадлежал, несомненно, его высочеству, хотя бы потому, что второй звучал с небольшим акцентом.

– Итак, господин посол, в прошлую нашу встречу вы, помнится, сделали несколько очень удививших меня заявлений. Вы говорили, что царствующий наш брат Истар уже ведет с Никеей переговоры, хотя он сам поручил их именно мне. Ваши намеки относительно содержания этих неизвестных мне переговоров кажутся мне очень странными, и поверить вам на слово мне крайне сложно. Вы обещали предоставить какие-то доказательства....

– О, да, ваше высочество, я обещал, и как это ни печально, доказательство такое имеется. В то время как вы по просьбе царственного брата вашего пытаетесь уладить пограничный конфликт с Никеей и сохранить для Изнорья загорские земли (которые по мирному договору 150-летней давности считаются принадлежащими Никее сразу же, как только Изнорье нарушит ее границы)... Так вот, в это самое время брат ваш ведет еще одни переговоры, вам неизвестные. Вот, извольте взглянуть.

– Что это?

– Письмо от князя Изнорского, которое я должен доставить никейскому государю.

Зашуршала бумага. На несколько минут стало совсем тихо.

– Хм... Хм... О-о!... Князь предлагает Никее заключить новый мир на условии, что Никея никогда больше не будет претендовать на Загорские земли, а за это получит взамен часть Ковражинских (то есть моих). И об этом говорится как о деле уже решенном. И мне об этом ничего не известно. А если я выступлю против?

– О, ваше высочество, печально об этом говорить, но ведь по законам военного (а также предвоенного) времени вы обязаны подчиниться воле вашего правителя, иначе...

– Хм, и он с вами об этом говорил?

– Ну что вы! Как можно... мне, конечно же этого не говорили... Однако...

Последовало значительное молчание.

– И вы хотите сказать, что князь Истар решил воспользоваться случаем и прибрать под свою руку все земли, которые по наследству достались мне?

Ответом была красноречивая пауза.

Высочество заговорил снова, и в его речи появились новые, неприятные обертоны. Общее впечатление от этого голоса было примерно такое же, как от шелеста змеиной чешуи.

– А зачем, господин посол, вы рассказываете все это мне?

– Ваше высочество – человек весьма проницательный. Конечно же, я говорю об этом вовсе не для того, чтобы расстроить ваше высочество.

Высочество молчаливо ждал.

– Нашего государя, князя Никейского, крайне беспокоят как сам факт конфликта на границе, которая столько лет была спокойной, так и военные приготовления Изнорья и скопление у границы изнорского войска.

– Хм, и все?

Последовавшая пауза была удивлена и недоверчива до ядовитости.

– А еще больше никейский престол беспокоит... – "посол" понизил голос так, что Лиска его еле-еле слышала. Видимо "посол", решив во что бы то ни стало завоевать расположение и доверие высочества, рискнул раскрыть карты, – Никею беспокоит чрезвычайное усиление Изнорского дома, в случае если вашему брату удастся объединить все княжество под одну властительную руку...

– М-м-м.... М-м?

– Поэтому я уполномочен предложить вам со стороны Никейского правящего дома поддержку в э-э-... в некотором м-м-м... противостоянии князю Изнорскому...

Высочество наконец проявил заинтересованность:

– И до какой же степени я могу рассчитывать на вашу поддержку?

Вот это новости!

И Лиска и Наира, ошеломленные услышанным, ждали, что в ответ скажет посол, и не услышали, как у них за спиной тихо-тихо открылись дверки большого одежного шкафа в углу комнаты, и оттуда беззвучно появились два недюжинного сложения стражника.

Лиска повернула голову на шорох, и тут же, как и Наира, оказалась схвачена за плечи безо всякой надежды вырваться. Через секунду их уже тащили вниз по винтовой лестнице, начинавшейся сразу за дверцами шкафа.

– Как вы смеете? В чем дело? – возмущенно вопрошала святая невинность в лице Наиры.

– Это вас надо спросить, как вы посмели оказаться в комнате, которая всегда заперта.

– Здесь было открыто, – искренне удивлялась Лиска. – Мы зашли, чтобы полюбоваться освещением дворцового сада. А скоро еще обещали фейерверк.

– Вот вы все это его сиятельству и расскажете.

Их тащили по лестнице все ниже и ниже, скорее всего, они были уже недалеко от подвалов.

– Мы ни в чем не виноваты! Отпустите нас немедленно! Наши родственники будут нас искать!

– Уж если ваши родственники отпустили вас погулять по дворцу, пусть не удивляются, что вы заблудились, – спокойно усмехнувшись, ответил стражник, и девушек одну за другой втолкнули в очень темную комнату.

Дверь была не железной и не каменной, а обычной, дубовой, и захлопнулась за ними безо всякого жуткого лязга и скрежета, но легче от этого не становилось. Их стражники, судя по разговору, были очень недовольны тем, что в самый праздник им вместо того, чтобы посидеть за столом около приветливых кухарок, придется работать, но уходить тем не менее не собирались.

– Это все я виновата, – завела, как обычно, свою покаянную песню Наира.

– Я вообще-то не возражала, – отмахнулась от извинений Лиска. – Да ведь ты подумай, каковы у нас новости! А ты еще не знаешь, что я увидела!..

Лиске, несмотря на отчаянное их положение, было жаль, что она не видит в темноте изумленного лица подруги, когда она выложила ей свою новость.

– Ну и ну! Да ведь это значит... Но это же надо немедленно кому-нибудь из наших магов рассказать. А мы тут.... И что делать?

– Н-да. К сожалению, мы не так уж много можем сейчас сделать. Ни талисманов с собой нет, никаких источников поблизости. А того остатка, что у нас с тобой на себе, на что-то серьезное маловато. Положим, открыть дверь у нас сил хватит...

– А дальше что? Пожелаем стражникам спокойной ночи и обратно уйдем?

– Ага. Заперты тут, как мыши.

О том, что с ними может случиться здесь дальше, даже думать не хотелось.

– Порталов здесь, конечно же, нет... наверное... как ты думаешь? – с надеждой спросила Лиска.

– В Ковражине есть один портал, я в книге смотрела, но он отсюда далеко. Может быть, стоит поискать "щели". Вдруг повезет?

– Да уж хуже пока не будет, давай попробуем. Что там для этого надо-то? Медитация в спокойном состоянии духа? Всего-навсего...

– Лис!

– Я уже пробую, ищу. Молчу, молчу.

Гл. 27

Кордис как очумелая обегала коридоры, заглядывая во все щели, подо все лестницы. Куда же они провалились?! Ни той, ни другой! Скоро начнется уже второй тур бала, а их нет. Нигде. За пределы дворца они не выходили, она бы почувствовала. Но она не могла их найти. Да и шишель бы с ними! Ну развлекаются на балу молодые девицы и ладно, ее ли это дело? Но только было не ладно, совсем не ладно... Тревога стучала за ушами черным молотом. Когда Лиска звала на помощь драконов, Кордис всегда этот зов слышала. Что же случилось? Куда же опять залезли эти чертовы девки?

Она снова протолкалась через праздничную толпу на втором этаже, почти бегом пробежала между влюбленными парами, спустилась по лестнице на первый этаж. Помнится, где-то в этих местах она не раз бывала когда-то, еще в разгар молодости... давно. Тогда здесь тоже народу было немного... Она промчалась по одному коридору, прошла по другому, свернула в третий. Здесь уж и вовсе почти никого. Прошла до поворота. Зацепилась за что-то подолом. Дернула в раздражении, рискуя порвать драгоценную ткань. Ничего не вышло. Она повернулась, наконец, и наклонилась посмотреть, что там такое...

Рядом с ней, намотав край подола на ру... или на лапу... в общем, на конечность, с самым решительлным видом стоял домовой.

– Экт – да, чть пмал... Пшли з ной...

– Ты откуда? – начала было она.

– Ч-ч, – шикнул на нее домовой и потянул ее за собой в узкий темный закуток, оттуда на узкую деревянную лестницу вниз.

Ага, в подвалы...

Деловой провожатый резво шлепал вперед, бормоча что-то себе под нос. Она послушно шла за ним. Двери, двери, коридоры, поворот, коридор, впереди еще один поворот. Дойдя до поворота, домовой прижался к стене, оглянулся и поманил ее лапой к себе. А когда она подошла, вдруг шустро запрыгнул ей на руки и начал объяснять.

– Там они, – зашептал домовой, показывая сложенной крюком лапой на что-то за углом.

– Кто это они? – начала выяснять Кордис, но он взглянул на нее из-под лохматых бровей так, что ей стало неловко за глупость всего рода человеческого, и она прикусила язык.

– Я тех...– он махнул лапой в сторону и, нисколько не сомневаясь, что она все поняла, продолжил, – а ты... ди... двай, сама там...

Закончив речь, он хмуро оглядел ее наряд, а потом, нисколько не церемонясь, деловито начал отрывать с ее платья одну за другой золотые пуговки, к счастью, декоративные. Посмотрел оценивающе на добычу, прикинул что-то в уме и, по-прежнему сидя у нее на сгибе руки, ловко дотянулся и оторвал еще три пуговицы пониже, уже с юбки, и уже не совсем декоративные. После этого он спрыгнул на пол, неторопливо завернул за угол и демонстративно громко зашлепал по каменному полу, ярко сверкая зажатой в обеих лапах добычей.

Стражник повернул голову на странный звук.

– Эй, Сейко, гляди-ка, это че?

– Где? Где?

– Да вон же, вон. Вон в том углу. Ба, слушай, да это домовой?!

– Эх ты!... Да он что-то тащит.

Было слышно, как звякнула и покатилась по полу пуговица

– Смотри, смотри, уронил. Ха, смотри, пуговица, золотая, провалиться мне на этом месте! Эй, стой, стой! Да догоняй же его, лови, что стоишь, уйдет!.. Стой! Стой...

Кордис выглянула из-за угла, увидела спины стражников в коридоре, ринулась к оставленной без присмотра двери, рывком отодвинула щеколду и скользнула внутрь. Подтащила за собой почти совсем уже упавшую юбку (в самом деле, очень пикантная деталь) и захлопнула за собой дверь.

С целую секунду она соображала, что же делать с юбкой, плюнула, оторвала три оставшиеся пуговицы и отшвырнула экстравагантную деталь в сторону, как, наверное, и было задумано. Вот так-то лучше. Штаны и удобные сапоги больше годятся для приключений. Ну а нарядный колет сверху – тоже неплохо, все-таки праздник.

Так. Она щелкнула пальцами, и на замызганном деревянном ящике у стены затеплился оплывший свечной огарок. Вокруг темные обшарпанные стены и никого.

Никого! Она снова осмотрела углы, будто можно было в первый раз кого-то там не увидеть, топнула в раздражении ногой и еще раз огляделась. И тут увидела на стене прямо перед собой едва заметный, медленно тающий след от недавно закрывшейся "щели".

Магичка застонала:

– О-о... дракона мать!

Гл. 28

– И куда это нас вынесло, интересно знать?

– Давай поглядим. Надо бы только что-нибудь поджечь, что-нибудь маленькое... Может, хоть от нижней юбки оторвать кусочек?

– Жалко, погоди пока. А, вот у меня носовой платок есть. Сейчас оторву половину. На, зажигай.

Порхнули в разные стороны огненные мотыльки. В неровном дрожащем свете проступили корявые каменные своды, шершавый пол...

– Какое-то подземелье, – Наира пожала плечами. – Жаль, я никогда не интересовалась порталами и "щелями" дальше Драконовых гор и Ойрина с окрестностями.

– А я интересовалась, – похвалилась Лиска. – У Хорстена с месяц назад допытывалась что, где и как. Сейчас бы еще и вспомнить как следует... М-м-м...м-м-м.... ага. Вот что он говорил. Он говорил, что вообще по всему Изнорью "щелей" и порталов немного. Больше всего их в окрестностях Ойрина. Ну и совсем рядом с горами они тоже встречаются. В Ковражине штук десять "щелей", и это довольно много, и есть еще три коротких портала. Все "щели" идут от Ковражина на юг, все до одной. Только они разной длины. Короткие открываются не дальше торговой слободы и городских предместий, а две или три – длинные, и они заканчиваются в подземельях. И недалеко от выходов из этих "щелей" есть порталы. Оба портала (ага, значит длинных "щелей" все-таки две) открываются где-то рядом с Драконовыми горами. Только не помню места. Один из этих порталов "связанный", промежуточный. Как только из него выходишь, тут же рядом открывается другой, а этот другой ведет уже прямо в Драконовы горы, – сказала Лиска, довольная своей памятливостью, и тут же прибавила: – Только он говорил, что этим порталом мало кто пользуется, он вроде бы опасный что ли? Тут я не помню...

– В общем, мы, видимо, прошли длинной "щелью" и сейчас – в подземелье, – подытожила Наира. – Значит, надо поблизости искать портал и выходить "где-то недалеко от Драконовых гор".

Лиска озадачилась.

– Все здорово, конечно, только вот на дворе зима, и хорошо, если мы "вынырнем" где-нибудь недалеко от жилья, а если нет?

– А здесь тоже холодно, если долго оставаться, все равно замерзнем, – ободрила ее подруга. – А там, может, что-нибудь придумаем. Около гор магии больше, костер можно будет развести в крайнем случае.

Лиска успокоено вздохнула, погладила Рушку, сидевшего у нее на шее, и сказала:

– Ну что же, тогда ищем портал.

Они отправили в полет еще один кусочек платка, чтоб не споткнуться, дошли до середины пещеры и почти одновременно увидели на стене бледно-голубой контур. Осталось только войти и выйти.

Вошли и вышли...

– О, точно, я вспомнила. Оба портала выходят на Гиблые болота.

– Ага, насчет костерочка придется побегать. Зато звездочки на небе какие! Слушай, Лиска, ты ведь говорила, что из одного портала как выйдешь, там сразу есть вход в другой, и этот другой сразу открывается. Будем надеяться, что мы именно там. А "сразу" – это сколько ждать? – Наира начала уже припрыгивать на месте.

– Не знаю, – неуверенно ответила Лиска и поджала ногу, которая первой начала понимать, что под ней уже не паркет. И облегченно вздохнула: – Вон он уже открывается.

Темно.

– Знаешь, Наир, мы, кажется, опять в каком-то подземелье.

– Удивительно, правда? – с отчаянным весельем в голосе отозвалась подруга.

– У меня еще четверть платочка осталась, запалишь, чтоб оглядеться?

– Не-а. Мы уже почти дома. Здесь все гораздо проще.

Наира сделала замысловатый жест рукой, заканчивающийся несколько манерным вывертом (Лиска не умела видеть в темноте, но очень хорошо представляла себе это движение, которое не раз отрабатывала) и вдоль одной из стен каменного коридора протянулась светящаяся полоса.

– А на черта такую длинную-то, – ворчливо прокомментировала Лиска, подражая голосу одной хорошей знакомой, – вечно энергию расшишлячете на ерунду, потом на дело не остается.

Наира пригорюнилась.

– Она нас убьет.

– Как только домой доберемся, придумаем, как сообщить о нас Хорстену, может, заступится. Да и она по дороге, может, остынет немного.

– Да нам самим как бы еще до дома добраться-то. Как ты думаешь, куда сейчас идти: направо или налево?

– Давай туда сначала, – махнула рукой наугад Лиска, – влево, а там видно будет. Рушка, слезай уже с меня, всю шею отсидел.

Они бодро зашагали по широкому тоннелю, почти уверенные, что не за этим поворотом – так за следующим выйдут к каким-нибудь более или менее знакомым местам, а уж оттуда до дома-то – тьфу...

В шелках и бархате, сияющие драгоценностями, они, конечно же, необычно смотрелись среди неотесанных каменных стен. К тому же, чтобы не замерзнуть, приходилось шевелиться довольно быстро. Девушки шли размашистым шагом, обеими руками поддерживая шикарные юбки, и если бы кто-нибудь мог видеть их со стороны, он был бы, наверное, немало удивлен. Да и сами они повеселились бы, если б было время обратить на это внимание. Но сейчас обеим было не до того.

Лиска обдумывала, как бы побыстрее дать знать Хорстену, или Канингему, или кому-нибудь еще из старших магов, что они тут, в Драконовых горах, и что с ними все в порядке, и что... о заговоре, впрочем, лучше будет рассказать попозже и поподробнее, когда они встретятся. А сейчас первым делом надо будет послать Глафиру или сову...

– Лисса!

Она подняла голову, увидела встревоженное лицо подруги и не успела ничего спросить, как сама услышала впереди приближающийся шорох. Руш привстал на задние лапы и заглянул в темноту. Лиска заметалась по сторонам, соображая, чем можно вооружиться. "Дома, дома". Ах, шишлина напасть, расслабились, забыли, что в Драконовых горах всегда опасно, почти везде. И, как назло, нет ничего под рукой.

А из тоннеля уже вылезла скользкая зубастая тварь (может быть, кому-нибудь где-нибудь и выходят из черной норы навстречу милые добрые создания – кроты, ежики или, на худой конец, мыши, но не ей) и кинулась на девушек.

Бежать было бесполезно, могла спасти только битва. Наира наискось резко махнула рукой, и на зверя рухнул свод пещеры. Они сами едва успели отскочить и кинулись назад, но далеко убежать не успели. Чудище вылезло из под обломков и в ярости в несколько неуклюжих прыжков догнало свою добычу. Оно было мощным и приземистым и при этом не по размеру проворным. Зверь кинулся на Наиру. Она плеснула с рук пламенем прямо ему в морду. Тот остановился всего лишь на мгновение и снова бросился вперед. Его жуткие громадные зубы щерились где-то на уровне бедер. До глаз тоже было невысоко. Лиска поддернула эти чертовы широченные юбки и саданула его ногой в глаз, да так удачно – аккурат каблуком. Только и это не помогло. Он мгновенно развернулся, швырнул Лиску об стену вместе с Рушем, пытавшимся укусить его за нижнюю губу, и провез по ней лапой, раздирая одежду. Лиска едва успела сделать шаг в сторону, как чудище снова бросилось на нее. И тут ринулась на него Наира. Не успев вытворить ничего магического, она просто от души жахнула его камнем по носу. Зверь взревел, повернулся к ней и схватил ее за руку. Лиска закричала и, ослепленная яростью и отчаянием, ударила по чешуйчатой морде всем, что пришло в этот момент в руки. Яркая вспышка одновременно с жутким грохотом, казалось, разорвали сами стены. Почти уже падая, Лиска видела сквозь рассеивающийся дым, как трясет головой зверь, отступивший, наконец, от лежавшей у стены Наиры. Потом он заскреб когтями каменный пол, взвыл и, ощерившись, снова двинулся вперед, уже не встречая перед собой никакого сопротивления.

И тут вдруг по тоннелю нарастающей волной прокатился дикий рев, грохот, и навтречу чудищу бросился еще один, по крайней мере, вдвое больший его дракон. Они сцепились. В дикой каше из мелькающих зубов, хвостов, когтей и яростного рева Лиска без сил окончательно уже сползла на пол, закрыла глаза и подумала: "Вот и все" – и уже теряя сознание, едва услышала (или это только показалось?) сказанное кем-то в сердцах: "Дуры!".

Гл. 29

Морозные узоры на оконном стекле весело искрились под солнцем. Окно было интересное, неширокое, но длинное, наверху заканчивалось двумя смыкающимися полукружиями. Лиска посмотрела вниз и увидела струганный деревянный пол, чистый, светлый, из широких досок. А стены – Лиска огляделась – были каменные. Где шла кладка из крупных плоских камней, светлых, серых и серо-бежевых, а где была и цельная, будто выровненная стена пещеры. Интересно, где это они?

Она повернулась и увидела, что рядом на широкой постели спит Наира с перевязанной почти по локоть рукой. Лиска вспомнила жуткую картину, оставшуюся перед глазами с того самого, последнего в жизни, как она думала, момента: лежащая у стены бледная как смерть Наира и медленно растекающаяся темная лужа возле ее растерзанной руки. Лиска с ужасом взглянула на забинтованную кисть. Осталось ли что-нибудь от пальцев, было непонятно. Наира пошевелилась и открыла глаза. Несколько секунд она смотрела в потолок, потом приподнялась, огляделась с удивлением.

– Мы где?

– Не знаю. Вон там, – Лиска указала глазами на дверной проем, – наверное, кухня.

– Наверное. Печка, а рядом Руш сидит – точно кухня.

Тут к печке подошла Кордис в веселеньком желтом в розовый цветочек переднике. Помешала что-то в горшках, налила туда молока из крынки и задвинула горшки в печь.

Подруги переглянулись. Лиска мысленно прокрутила в голове только что виденную картину.

К печке подошла Кордис в веселеньком желтом в розовый цветочек переднике. Помешала что-то в горшках, налила туда молока из крынки и задвинула горшки в печь.

Все ясно.

– Это или сон, или морок, или мы умерли, – прошептала Лиска.

Тем временем на кухне Кордис скинула с себя передник, подхватила со стола три кружки и направилась к ним.

– Доброе утро!

Точно – умерли.

– Эх, и горазды вы спать на чужих постелях! Подвиньтесь-ка, я тоже прилягу. Куда повскакали?! Лежать! Ты – справа, ты – слева. Подушки повыше задери. Держите. Это – тебе, это – тебе.

– Что это?

– Белена на курином помете.

Может, и не умерли. Шутка была вполне во вкусе Кордис. А в кружке был чай с молоком и травами, и с пряностями, густой, душистый.

А ведь они чуть не погибли вчера.

– Кордис.

– М-м?

– Спасибо.

– Угу. Поправитесь, уши надеру обеим.

– Хорошо.

– И высеку.

– Хорошо.

Из кухни вышел и аккуратно сел на пороге комнаты Руш. А потом подошла и встала, прижавшись к косяку, Фрадина. Она приветливо посмотрела на них и спросила:

– Можно, я покормлю птиц на чердаке?

– Ладно, кружки только у нас забери.

– Ага, – Фрадина, довольная разрешением, ушла, а девушки, соревнуясь между собой в изумлении, таращились ей в спину.

– А... Э... а как она здесь?...

– Как, как? Это вы только видеть ничего не желаете, да и Канингем с Дарианом тоже, и не знаете, что это невинное дитя втихаря облазило уже половину Драконовых гор. И у нее здесь уже целая куча провожатых и осведомителей.

Магичка с удовольствием поглядела на их обескураженные физиономии.

– Ее почему-то очень любят домовые, мелкие лешие, конюшенные, погребные...

– Кто?

– Стыдно, девушки, стыдно. У вас в погребе их целых три. В магии даже мелочи важны, а это уже и вовсе не мелочи. У них, кстати, своя система сообщений есть, и они очень быстро передают друг другу всякие новости, а могут и кое-какие мелочи передать. И ходы у них есть свои подо всем Изнорьем, и порталы, и "щели" свои. Нам они никак не годятся, размеры не те, но если уметь с ними очень хорошо поладить, то можно быть в курсе событий очень далеко отсюда практически за полчаса. Так она вас и нашла.

– Кто?! Фрадина?

– Ну да. Она дала вам с собой по цветку в волосы на бал, третий такой же остался у нее. Она отдала его вашему погребному и очень скоро знала (по рассказам разных домовых) где вы и во что наряжаетесь, когда вы были еще у Жозефины. И меня там видели, а когда вы поперлись в секретные княжеские покои, тамошний дворцовый домовой сразу сообразил, что вы сейчас попадетесь, и пошел ловить меня. А когда я вас на себе притащила, она уже здесь была. Сюда она давно дорогу знает.

Лиска этого никак не могла понять.

– А мы думали... И ты так сердилась на Канингема... и она... Она так тебя боится, мы даже думали, что, может быть, ты похожа, ну... на ее мачеху...

Кордис фыркнула и посмотрела на нее как на недоумков.

– Похожа! Да. Только вовсе не на мачеху. Я на ее мать похожа. Хм, еще бы я не злилась на Канингема! Ну да ладно. Сейчас у нас другие задачи.

Она замолчала, что-то обдумывая.

– Кордис, – тихо позвала Наира, – а что у меня с рукой? Я своих пальцев не чувствую.

– Ничего особенного. Все почти на месте. Пока не задавайте только глупых вопросов и делайте все, что я скажу. Сейчас будем лечиться. Так, двигайтесь ближе.

Она по-хозяйски обхватила обеих за плечи и притянула к себе.

– Клади раненную руку мне на живот, а ты свою сверху. Когда начнется, вы обе только отдаете мне всю энергию, что будет к вам приходить, и не вмешиваетесь в процесс. Веду я. Все. Ну, идите ко мне, – она усмехнулась, – мои крошки.

Они обе как-то враз сами поняли, что нужно делать, и, не сговариваясь, сразу с двух сторон от души обняли эту чертову стерву, которая уже дважды спасла им жизнь.

Магичка вздрогнула, глубоко вздохнула и замерла, и снова глубоко вздохнула. Лиска чуть повернула голову, чтобы увидеть, что происходит.

Кордис преображалась. Темные ее глаза, казалось, стали больше, чем были, приобрели влажный блеск и засияли. Ресницы чувственно дрогнули. Все мелкие, а потом и не мелкие морщины сами собою разгладились. Жесткая линия губ смягчилась и очертила нежные, томные вишневые уста. Черные волосы шелковыми волнами раскинулись по подушке, подчеркивая мраморную гладкость кожи. Легкая дрожь пробежала по всему ее телу, делая его из жесткого упругим.

"Еще одна интересная ипостась" – вспомнила Лиска и почувствовала, как грудь Кордис рядом с ее щекой округлилась, наливаясь жизненной силой, и в этот момент под спиной магички вдруг развернулись громадные крылья, так, что все трое оказались лежащими на диковинном покрывале. Края крыльев, покрытых блестящей чешуей снаружи и теплых, бархатистых изнутри (как листья мать-и-мачехи) приподнялись и укрыли девушек вместо отброшенного в сторону одеяла.

Лиске стало тепло, как на печи, и безмятежно и (или это только показалось?) запахло молоком, и всплыла в памяти рыжая пушистая кошка с котятами, оставшаяся там, далеко в Вежине, и вспомнилось ее довольное мурлыканье.

– Ну, терпите теперь, – предупредила магичка и прижала их к себе.

И началось.

Сначала с ног до макушки прокатилась жаркая томительная волна. А потом... А потом на Лиску рухнула вся та боль, которая ей причиталась с того момента, как чудище шарахнуло ее об стену в подземелье. Захватывая дух, заныл весь отшибленный правый бок и загудела голова. И сначала это было еще только воспоминание... В такт каждому вздоху волна за волной накатывала боль, все сильнее и сильнее, и только когда начало казаться, что это никогда не кончится, она стала понемногу утихать. Лиска было уже облегченно выдохнула, когда мучительные ощущения стали заметно слабее, как вдруг почувствовала свою (свою?) больную руку. Будто огнем обожгло правую кисть, а потом боль судорогой пошла по руке до самой шеи, терзая до костей. На краткое мгновение отпускала и вновь вцеплялась в нее, как бешеная собака. Лиска что было сил сцепила зубы, сдерживая слезы, зажмурилась и, помня, что надо делать, все тянула и тянула из пространства энергию, пока не улышала сказанное ей шепотом: "Хватит".

И прошла еще целая вечность, пока не начали наконец утихать жуткие раны, и она смогла кроме боли почувствовать еще и тяжесть и жар в животе и мощный, неудержимый, как река, горячий поток тепла и живой силы, идущий со ступней и разливающийся по всему телу до самых кончиков крыльев.

Постепенно плывущие во тьме перед глазами круги развеялись, и сама тьма разошлась, явив взору потолок и стены, а через некоторое время вернулся и слух. Лиска выдохнула и с трудом расслабила насмерть зажатые челюсти. Боль понемногу утихала, и утихала, и скоро превратилась уже всего только в легкий зуд. Она услышала, как облегченно выдохнула Наира и с удовольствием стала наблюдать за последним этапом целительской практики. Подруга в волнении размотала окровавленную повязку, обтерла руку скомканной тряпкой и сначала очень осторожно, а потом уверенно пошевелила пальцами. Всеми целыми пальцами! Она подняла руку на общее обозрение.

– Вот, все на месте.

Лиска критически оглядела результат. Все-таки она тут тоже поработала. Лежа в теплом сгибе драконьего крыла, она осмелела до самых глупых вопросов.

– Кордис, а почему шрам остался? Вроде не должен бы. Ведь восстановление прошло удачно.

– Книги по теории надо читать почаще. Меньше глупостей будешь спрашивать. А вообще вы мне уже все крылья отлежали. Идите-ка кашу вынимать, готова уже.

Они неохотно вылезли из теплой постели и в одних нижних рубашках зашлепали на кухню. Пока Наира отмывала засохшую кровь с руки, Лиска вытащила из печи дымящиеся горшки с кашей, вернулась в спальню и полюбовалась на красавицу, спящую между своих громадных крыльев, кончики которых начинали уже бледнеть и таять. Поискала глазами, во что бы одеться, и не нашла ничего, кроме пары шерстяных одеял, сложенных в углу на сундуке. Она без спросу (Кордис так и так убьет обеих, когда проснется, так уж хоть будет за что) взяла оба, себе и Наире, прошлась по кухне, соображая, что тут к чему, и вдруг увидела, что почти над самой печкой, чуть в стороне, устроена чудная лежанка с отличной периной и с подушками. Она толкнула подругу в бок.

– Наира, смотри, там такое гнездо!

– О!

Они поглядели друг на друга, таких измученных и уставших... Лиска сунула Наире в руки одеяло.

– Пошли.

В конце концов, они в таком виде все равно никуда не могут уйти и ничего не могут сделать полезного. Через минуту, повозившись немного, они устроились так, что любая королева обзавидовалась бы.

Вернулась с чердака Фрадина. Она потихоньку налила себе кружку чая и забралась с ногами на стоящий в углу кухни громадный сундук. Уже засыпая, Лиска услышала, как девочка тихо чему-то посмеивается, и с удивлением различила еще один голос, глуховатый, скрипучий. Она еще напрягла слух. Домовой! Он рассказывал девочке ска... нет, пожалуй, не сказку. Он рассказывал, как надо в лесу собирать грибы.