Текст книги "Всё равно растаешь, принцесса (СИ)"

Автор книги: Ольга Островская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

18.3

Некоторое время за столом царит молчание. Отстранившись мысленно от всех присутствующих, я сосредотачиваюсь на еде. Потому что действительно очень голодна. Да и на своё спонтанное расследование и выяснение подноготной всех присутствующих много сил потратила, которые теперь нужно восстановить.

Иногда я чувствую на себе внимательные взгляды, но сознательно не обращаю на это внимания. Даже на то, что чаще всех остальных на меня смотрит Янгмар.

− Ян, это правда, что ты заключил под стражу Хорлика? – первой нарушает затянувшееся молчание, как ни странно, Маргрета.

− Да, − спокойно отвечает ярг.

− Он что-то натворил во время вашей поездки? – продолжает допытываться жрица.

Грим Фергон, сидящий напротив неё, громко хмыкает. Видимо, вспомнив, что именно натворил этот самый Хорлик.

− Мягко говоря, − криво усмехается Янгмар. – Если думаешь ходатайствовать о нём, не советую. Я не изменю своё решение. Он останется под стражей до самого суда.

− Ко мне обратился твой дядя, − признаётся Маргрета. – Он написал, что добился от Совета ускоренного рассмотрения этого дела и суд будет уже послезавтра. Меня попросили присутствовать, как верховную жрицу Праматери. Ты же знаешь, что я не могу отказать.

− Знаю, − шумно выдохнув, Янгмар сжимает в кулаках вилку и нож. – Ты вольна поступать так, как считаешь правильным, жрица.

Мне почему-то кажется, что такое обращение Маргрете неприятно. Но я не рискую опустить щиты, чтобы убедиться в своей правоте.

− Так что он сделал всё-таки? – интересуется она подчёркнуто ровным тоном.

− Узнаешь на суде, − отрезает колдун. – Сейчас не хочу о нём говорить.

И снова за столом повисает неловкое молчание. Маргрета, явно задетая ответом Янгмара, больше ничего не спрашивает. Остальные тоже молчат некоторое время. Лишь Грим о чём-то тихо расспрашивает дочь кастеляна. Но та явно не горит желанием с ним общаться, ограничиваясь односложными ответами.

− А это правда, что в Босварии все женщины прячут лица и не смеют шага ступить без разрешения мужчины? – громко интересуется Астрид, обращая свой взгляд на Янгмара и адресуя вопрос именно ему.

Интересно, он видит, с каким восторгом и почти обожанием пялится на него эта девица? Ему это льстит? Потому что меня вот слегка раздражает. Почему-то. Опять дурацкие собственнические инстинкты.

− Так было, − кивает колдун. – Но сейчас в Босварии всё постепенно меняется, благодаря новому королю и его королеве.

− А она действительно боевой маг? – голубые глаза белокурой куколки становятся, кажется, ещё больше.

Я замечаю, как Рагна под столом дёргает дочь за рукав, пытаясь осадить, но девчонка обиженно отмахивается.

− Мам, ну я же слышала. Так все говорят.

− Глупости, − фыркает жена кастеляна с всезнающим видом. – Чтобы мужчина, привыкший к покорным красавицам, выбрал мужеподобную боевичку? Зачем ему это? Да и наверняка кишка тонка. Босвариец же.

Теперь не выдерживаю уже я. Что эта стерлядь себе позволяет?

− Камэли Босвари – одна из красивейших женщин, которых я знаю, − чеканю холодно. − Что не мешает ей быть одной из сильнейших боевиков Сэйнара в прошлом, а теперь и в Босварии, уступая там, пожалуй, только своему мужу и, возможно, его племяннику. И именно своей силой духа, смелостью и волевым характером она привлекла короля Корима, а не только своей красотой. Они не только любят, но и прекрасно, гармонично дополняют друг друга. И вместе совершили уже много благих дел ради своего народа. В том числе начали менять многовековые устои, ограничивающие свободу женщин Босварии. И мне странно слышать подобные ограниченные презрительные замечания от представительницы народа Нагарда. Ведь я была уверена, что в вашей стране уважают не только сильных мужчин, но и сильных женщин.

− Так и есть, Льдинка, − мою руку, сжатую в кулак, накрывает ладонь Янгмара. Он окидывает ледяным недобрым взглядом супругу своего кастеляна. – Не стоит судить о нравах нашего народа, услышав одно не особо умное мнение.

Хэди Рагна, после этой отповеди сначала бледнеет, потом краснеет и идёт пятнами. Притом явно не столько от стыда, сколько от злости. Но возразить что-то своему яргу не решается. Тем более под злым прищуренным взглядом своего супруга.

− А вы тоже магичка? – с каким-то новым интересом теперь смотрит на меня её дочь.

− Да, − киваю с достоинством.

− Боевик? – с восторгом округляет глаза девчонка.

− Боевой магии я обучалась с раннего возраста, как все мои братья и сестра. И могу постоять за себя, если нужно. Но гораздо больше мне нравится заниматься артефакторикой. В этом я вижу своё призвание, − отвечаю уже гораздо мягче. Всё-таки приятно, когда тебя слушают с таким благоговением.

Правда, это чувство у меня вмиг исчезает, когда я замечаю с каким пристальным интересом за мной наблюдает её брат. Словно хищник к добыче примеряется. Так и хочется передёрнуться.

Глава 19

После ужина кастелян снова обратился к яргу с просьбой уделить ему внимание. И Янгмар, несмотря на то, что и сам наверняка сильно устал с дороги, согласился встретиться с ходо Хайконом в библиотеке, чтобы обсудить все текущие дела. Но только после того, как проведёт меня в мои покои.

Пока мы вдвоём поднимались на третий этаж, я всё думала над тем, что почувствовала, примерялась, как рассказать об этом Янгмару, пыталась подобрать правильные слова.

Не посчитает ли он меня слишком самонадеянной? Не будут ли мои откровения выглядеть попыткой раскрыть глаза тому, что и так не похож на слепого? Янгмар ведь колдун. И проницательностью совершенно точно не обделён. Наверняка он знает, как к нему относятся жена и сын кастеляна. Ну или догадывается. Даже Маргрета назвала хэди Рагну невыносимой.

Но с другой стороны… а вдруг Янгмар не знает, насколько всё серьёзно? Ведь одно дело догадываться о неприязни, а другое знать, что тебя люто ненавидят за что-то. Они ведь не демонстрируют этого, наоборот всеми силами скрывают. Знать что-то наверняка с тамими людьми очень сложно.

Эмпатия довольно тяжёлый дар. Но он может стать спасением. Как стал когда-то для нас с Николь, когда нас обеих попытались похитить в восьмилетнем возрасте. Тогда только благодаря дару, который я порой почти ненавижу, мне удалось понять, что наш телохранитель на самом деле самозванец, почувствовать его намерения и вовремя позвать на помощь.

Я не единственный эмпат в семье. Мне известно, как много умеют прятать люди, когда не хотят показывать своё настоящее отношение к чему-либо. И меня учили не игнорировать такие вещи. После того случая с похищением я привыкла рассказывать отцу и службе безопасности, если ощущала, что кто-то настроен к нам, к кому-то из нашей семьи, или к семье в целом, недоброжелательно. Потому что порой такие знания могут стоить жизни, особенно если ты принадлежишь к королевскому роду.

Вот и сейчас я буквально на физическом уровне испытываю потребность поделиться знаниями. Но как это сделать? Так чтобы Янгмар не подумал, будто бы я сомневаюсь в его способности самому разобраться со своим окружением. И ещё желательно, не выдав свои способности. Если получится.

Мы уже почти у моей двери. Ещё несколько шагов и останавливаемся рядом. Янгмар поворачивается ко мне, всматриваясь в моё лицо. А чёткого решения у меня всё ещё нет. Слишком я устала. Слишком сложно мне собрать мысли в кучу. Наверное, придётся действовать по наитию.

− Как тебе вечер? – спрашивает он. Подняв руку уже привычным жестом гладит щёку, убирает прядь волос за ухо.

Ха. Сложно выразить словами все мои впечатления.

− Было очень интересно, − нахожу я самое безобидное определение.

В ответ колдун с пониманием хмыкает.

− Извини, что тебе пришлось слушать все эти глупые выпады Рагны. Она…

− Бывает невыносима, − киваю. Кажется, это и есть самый благоприятный момент попытаться поговорить. – Мне Маргрета уже сказала. То, что хэди Рагна несла о моей родственнице и её муже, это пустяки. Я заметила ещё кое-что, очень важное, как мне кажется. Не знаю только, как ты воспримешь. Но промолчать не могу, потому что это может быть опасно.

− И что же ты заметила? – вскидывает Янгмар брови.

− Ты, наверное об этом уже и сам знаешь, но всё же я хотела бы предупредить. Привыкла говорить о таких вещах на всякий случай… В общем, я уверена, что хэди Рагна и её сын Ульфрик ненавидят тебя. Очень сильно.

− Ненавидят? – переспрашивает колдун без особого удивления. Сводит брови, пару минут молчит задумчиво. – А как ты поняла это? − интересуется, сузив глаза.

− Эм… я просто знаю, − вспыхиваю смущённым румянцем. Боги, ну надо же мне быть такой косноязычной, а ему таким излишне проницательным.

Надо было сказать, что они взглядами себя выдали. Но мне очень сложно врать. Я не умею это делать без подготовки.

− Просто знаешь, значит, − подступает он ко мне. – Снова темнишь, Льдинка.

− Я… я…

− Ты полна тайн, которые я обязательно разгадаю со временем, − обнимает меня за талию. Склонившись, касается губами виска. – Но мне очень… просто безумно приятно, что ты беспокоишься обо мне, − гладит мою спину, находя пальцами такие точки, что под веками вспыхивают искры томного удовольствия, а по позвоночнику бегут табуны обжигающе приятных мурашек. − Говоришь, они очень сильно меня ненавидят?

− Да, − выдыхаю, чтобы не замурлыкать кошкой. – Очень. Люто.

− А остальные? Что скажешь о ходо Хайконе? – урчит Янгмар, лаская губами уже мою шею.

− Он обычный. Только тревожный очень. И побаивается чего-то, − выдаю прежде, чем успеваю задуматься.

И только потом до меня внезапно доходит, что именно я только что сказала.

Застыв, в отчаянии закрываю глаза. Даже дышать забываю. Ну вот и всё. Конец моей тайне. Он теперь поймёт. Точно поймёт. Глупо было надеяться, что я сумею провести его.

− Как интересно, − я кожей ощущаю улыбку на его губах. – Кажется, нам с тобой нужно очень многое обсудить, Льдинка. Но, к сожалению, уже не сегодня.

Мне не удаётся сдержать обречённый вздох.

Отстранившись, Янгмар за подбородок поднимает моё лицо. Запечатлевает на губах короткий поцелуй. Потом целует закрытые веки.

− Не накручивай себя, сладкая. Оставь это на завтра. А сейчас иди отдыхай. Утром со всем разберёмся.

19.2

С этими словами он отпускает меня и открывает дверь.

Я уже довольно много всего наговорила. Так что теперь могу лишь тихо вздохнуть, опуская голову.

− Доброй ночи, ярг, − бормочу устало.

− Доброй ночи, Льдинка, − слышу в ответ.

И, кивнув на прощание, ухожу к себе в покои.

Позвонив в колокольчик, чтобы вызвать горничную, принимаюсь сама распускать волосы.

Слава богам, этот бесконечный день наконец подошёл к концу. Я уже едва на ногах держусь от усталости. И голова не работает. Вон сколько глупостей наговорила… Увы, это уже не изменить.

Вскоре приходит Юфа и помогает мне переодеться в длинную ночную сорочку.

− Я уже положила грелки под одеяло. Будет тепло, − сообщает она мне с доброжелательно улыбкой.

− Спасибо, − улыбаюсь в ответ, направляясь к кровати.

Юфа гасит лампы, желает мне доброй ночи и тихонько уходит.

Под одеялом действительно тепло и уютно. Так что устроившись удобно в этом коконе, я практически сразу начинаю проваливаться в блаженное состояние полудрёмы.

И вот странно, меня почему-то вообще не терзают сожаления о том, что я выдала себя Янгмару. Даже мелькает крамольная мысль, что в этом есть свои преимущества. Теперь я хоть смогу объяснить ему свою излишне острую реакцию на некоторые вещи. И то, почему отказывала…

Хотя… какое это уже имеет значение? Всё равно нам не быть вместе… Разве что… не знаю…

Кажется, я только-только закрыла глаза. А когда открываю снова, в комнате уже светло. Наступило утро. Притом позднее, судя по моим ощущениям.

Вылезать из-под тёплого одеяла очень сильно не хочется. Но я не из тех, кто любить подолгу валяться в постели. Как по мне, существует огромное количество вариантов, как можно более продуктивно провести своё время.

Например, пойти изучить замок северного ярга, в который меня занесло судьбой. И определиться наконец с основой для артефакта. И ещё много чего интересного можно сделать. Так что я преодолеваю себя и выскальзываю из кровати. На носочках бегу за ширму, чтобы умыться, прополоскать рот с зубным порошком и удовлетворить другие утренние нужды.

А когда уже направляюсь к прикроватному столику, чтобы позвонить в колокольчик и вызвать служанку, неожиданно слышу тихий стук в дверь. Это, наверное, Юфа пришла. Странно только, что стучит, вместо того чтобы тихонько заглянуть, сплю ли я, как делает обычно моя личная камеристка. Возможно, тут другие порядки.

− Войдите, − кричу. И, только теперь замечаю рядом с кроватью фетровые тапочки с отделкой из белоснежной мягкой овчинки.

С наслаждением сунув озябшие ноги в теплое нутро домашней обуви, слышу, как открывается дверь. Поворачиваюсь, чтобы поздороваться с горничной. Да так и застываю, ошарашенно хлопая глазами. Потому что на пороге стоит Янгмар. И держит в руках большой деревянный поднос с ножками, на котором помимо тарелок с едой, возвышается ещё и вазочка с цветами. И это в то время, когда за стенами замка снег и мороз. Может, я пару месяцев проспала?

− Доброе утро, Софи, − широко улыбается мужчина, скользя восхищённым и откровенно голодным взглядом по моей фигуре. – Ты божественно выглядишь. Готов прямо сейчас пасть к твоим ногам.

И только теперь до моего сонного мозга доходит, в каком именно виде он меня застал.

Судорожно выдохнув, я резко скрещиваю руки на груди и опускаю взгляд.

О боги. Я стою напротив окна. И хоть оно небольшое, но этого достаточно, чтобы моя сорочка стала полупрозрачной на солнечном свету.

− Выйди сейчас же! – шиплю разъярённой кошкой. Потом вспоминаю, что сама разрешила ему войти. – Или отвернись хотя бы, − исправляюсь возмущённо. – Не смотри на меня, колдун бесстыжий.

Весело рассмеявшись, Янгмар выполняет второй вариант моей просьбы. И действительно отворачивается. Только плечи всё равно подозрительно трясутся.

− Не понимаю, что тут смешного? – ворчу раздражённо, быстро хватая со стойки халат, которого не заметила спросонья. И поспешно заворачиваюсь в него.

− У меня просто настроение хорошее, − сообщает колдун ну очень довольным голосом. – Можно уже оборачиваться? Твой завтрак стынет.

− Можно, − разрешаю со вздохом.

Обняв себя за плечи, наблюдаю за тем, как Янгмар оборачивается, обводит комнату внимательным взглядом, определяясь, куда поставить свою ношу. И направляется к столику и креслам у камина. Поставив поднос, приседает возле каминной топки и тянется к стопке дров, складывает их внутри как-то замысловато. Потом берёт спички, поджигает длинную щепку и вскоре между поленьев начинают плясать пока что маленькие язычки пламени.

− Садись, сейчас станет теплее, − зовёт меня, бросив взгляд через плечо.

Пожав плечами, я действительно направляюсь к нему.

− И по какой причине у тебя сегодня такое хорошее настроение? – спрашиваю, усевшись в кресло. Тянусь к пузатому чайнику и разливаю по чашкам ароматный чай. Взгляд так и прикипает к небольшому букетику изящных белых цветов, похожих на расколотые натрое колокольчики. И где только нашёл такое чудо?

− О, причин у меня несколько. Но три самые главные связаны с одной упрямой, но невероятно прекрасной принцессой, − с улыбкой произносит Янгмар, поднявшись. Занимает место напротив меня. – Во-первых ты наконец-то здесь, в моём замке, готова провести со мной не меньше месяца и я несказанно этому рад. Во-вторых – мне сегодня неожиданно посчастливилось увидеть самое восхитительное зрелище за всю мою жизнь. А в-третьих – я, кажется, наконец-то начал догадываться, в чём состоит твой маленький секрет, который не давал нам быть вместе. И собираюсь узнать всю правду. Как ты смотришь на откровенный утренний разговор за совместным романтичным завтраком?

19.3

Пока он объяснял, я успела и покраснеть от смущения, и возмутиться, и настороженно замереть на его последнем пункте. И теперь попросту не знаю, что сказать.

Пару минут колдун с интересом наблюдает за мной, склонив голову набок.

− С откровенностью всё сложно, да? – иронично поднимает бровь.

− Да, − киваю. – То, что тебя интересует, это… не только моя тайна.

− Я уже догадался. Семейные секреты, − с пониманием кивает он. – Что ж, если хочешь, могу поклясться, что никому их не выдам.

− Что-то между нами становится слишком много клятв, − хмыкаю нервно. Наверное, я должна была догадаться, что он скажет что-то подобное.

− Это лучше, чем недоверие и недомолвки. Разве нет?

Тут мне сложно не согласиться.

− Что ж… − не дождавшись от меня ответа, колдун видимо сам принимает решение: − Силой и жизнью клянусь хранить твои секреты, моя прекрасная Льдинка. Теперь расскажешь, каким образом ты узнала, что испытывали присутствующие вчера на ужине, что случилось на ступеньках перед ужином, и наконец… почему ты так упорно доказывала мне в Босварии, что мы несовместимы?

− А ты не из тех, кто ограничивается полумерами, − шумно выдыхаю.

− Полумеры действительно не моё, − на губах Янгмара появляется почти мальчишеская улыбка. – Но ты увиливаешь, принцесса.

− Нет. Я собираюсь с мыслями, − бросаю на него раздражённый взгляд. − И пожалуй, у меня есть один единственный ответ на твои вопросы. Я эмпат. И этот мой дар очень сильно развит. Настолько, что иногда кажется почти проклятием. Особенно остро я это ощутила, когда познакомилась с тобой. Ты просто прошибаешь все мои щиты, постоянно, и я ничего не могу с этим сделать. Твои эмоции… я так остро их ощущаю, что попросту не могу закрыться. И это бывает больно. Очень. Особенно, когда ты злишься, или испытываешь другие негативные чувства.

− Ого, − ошеломлённо присвистывает колдун и откидывается на спинку своего кресла, рассматривая меня теперь с каким-то новым выражением.

И я очень тщательно наращиваю свои щиты, чтобы не словить его эмоции. Не хочу я испытывать эту настороженность, отвращение и неприятие, которое обычно чувствуют люди, узнавшие, что кто-то каким-то образом может заглянуть в их голову.

− Видишь, из меня получится совсем неудобная невеста и жена, − усмехаюсь саркастично. – Я, скорее всего, пойму, если ты мне будешь врать. Или если изменишь. Или разозлишься. Почувствую большинство твоих эмоций. Притом, если с другими я ещё могу как-то закрываться, то с тобой это зачастую вообще не поддаётся никакому контролю. Тебе нужна такая жена? Сомневаюсь. Так что…

− А моё удовольствие, моё желание ты тоже ощущаешь? – интересуется Янгмар неожиданно, совершенно сбивая меня с толку.

− Какое это имеет значение? – вспыхиваю я.

− Значит, ощущаешь, − удовлетворённо кивает он. – Это хорошо.

− Тебя только это интересует? – потрясённо таращусь на него.

− Нет, конечно. Просто теперь уже я собираюсь с мыслями. А это сложно, должен признаться. Одно дело догадываться и предполагать, а другое − узнать всё во всех красках.

− Ты сам спросил, − роняю резко, задетая немного. – Жаль, что я тебе раньше этого сказала. Избежала бы этого дурацкого похищения.

− Да жаль, − кивает он. И теперь моё сердце сжимается от болезненного чувства обиды.

Вот значит, как? Теперь я уже не так хороша для тебя?

− Мне жаль, что я по неведенью причинял тебе боль, − тем не менее продолжает Янгмар, заставляя меня удивлённо затаить дыхание. – Если бы я знал, сдерживался бы при тебе. Теперь мне понятно, почему ты так сильно испугалась нашей первой встречи. Могу только представить, что ты испытала. Я уже просил прощения за то, что ты это увидела, но теперь вынужден извиниться и за то, что ты почувствовала.

− Не нужно, − мотаю головой. Его слова, эти ненужные извинения окончательно прорывают плотину, высвобождая во мне всё наболевшее. – Ты не понимаешь. И уж точно не обязан сдерживаться. Моя излишняя чувствительность это только моя проблема. Не твоя. Я всю жизнь учусь сдерживать свой дар, контролировать его, закрываться от окружающих. И встреча с тобой заставила меня задуматься, а создана ли я вообще для семьи и близости с кем-то. Смогу ли подпустить кого-то к себе так близко, находиться с кем-то рядом всю жизнь, жить вместе, спать в одной кровати и при этом не сойти с ума.

− Но ты ведь жила со мной все эти дни. Ты спорила со мной по малейшему поводу, язвила, провоцировала. Просыпалась в моих объятиях. А вчера мы целый день вместе провели в дороге. Это было для тебя так невыносимо? – хмуро интересуется колдун.

19.4

Я могла бы сейчас сказать «да». Именно такой ответ, наверное, было бы разумней всего дать. Чтобы упростить всё для себя, чтобы оттолкнуть его, чтобы не показать своих настоящих чувств. Но это было бы откровенным обманом.

− Нет, не было, − качаю головой. Смотрю на него исподлобья: – Мне пару раз хотелось тебя убить. И сделать больно тоже периодически хотелось. Но сама я боли рядом с тобой почему-то больше не ощущала. Самое большее, тяжесть.

У опешившего Янгмара даже лицо вытягивается от таких моих откровений.

− К-хм, твоя прямота… достояна восхищения, − хмыкает он, спустя затянувшуюся паузу. – Как тебе удаётся так поразительно сочетать её с умением упрямо держать секреты?

− Порой ничто так не сбивает с толку, как правда, − пожимаю плечами. – И не так уж я хорошо храню секреты, как оказалось. Ты меня раскусил.

− Сомневаюсь, что мне бы это удалось, если бы ты не захотела предупредить меня насчёт недоброжелателей. И если бы перед этим ты не натолкнула меня на подозрения своей странной реакцией на наш поцелуй.

− Это была реакция не на поцелуй, − вздыхаю. Так и знала, что он тогда мне не поверил.

− А на что? – подаётся колдун ко мне ближе. − Ты пока так и не рассказала.

− Я почувствовала, что за нами кто-то наблюдает, − признаюсь. − А поскольку была тогда слишком открыта эмпатически, злоба и лютая ненависть, которую испытывал этот неизвестный наблюдатель, ударили по мне слишком сильно и больно. Но я, к сожалению, не успела понять, кто это был. И на кого были направлены эти эмоции.

− И поэтому ты решила «послушать» что ощущают присутствующее на ужине, − прищуривается Янгмар.

− Да. И уловила много всего интересного.

− А потом едва держалась на ногах от усталости, − поджимает он губы.

− Я не привыкла оставлять подобные вещи без внимания. Это может обернуться бедой. Убийством, обманом, похищением… − на последнем слове я, задохнувшись, умолкаю. Нахмурившись, опускаю взгляд. – Поэтому я и решила, что нужно тебе рассказать, даже если придётся признаться в том, какие способности имею. Потому что жизнь важнее этого секрета. Теперь ты знаешь. И если хочешь, могу подробно рассказать, что именно уловила.

− Не откажусь. Но сначала, давай позавтракаем, − кивает он на стол. – А то с откровенностью мы уже разобрались, а с остальным пока не очень.

Не уверена, что смогу проглотить хоть кусочек после такого разговора, но это хороший повод перевести дыхание после столь волнующих признаний с моей стороны. Поэтому я молча киваю и тянусь к своей чашке.

Дальше завтрак протекает уже гораздо спокойней без излишних потрясений. Пока мы едим, Янгмар по моей просьбе неспешно рассказывает мне о замке, его истории, обустройстве, о местных порядках и, конечно же, о людях, которые здесь живут. Я узнаю, что кастелян и его семья тоже обитают на территории замка, но не в господской части, а в небольшой отдельной пристройке, являющейся, по сути, отдельным домом. А хэди Рагна, оказывается, известная в округе травница, умеющая варить самые разнообразные зелья, начиная от лечебных отваров, способных излечить большинство болячек, и заканчивая всякими женскими притираниями для красоты. Честно говоря, меня сильно удивила эта информация. Не такими я травниц представляла.

− Хэди Рагна, мне кажется, вообще ни к кому хорошо не относится. Так что твои слова о её ненависти меня не удивляют. А вот касательно их сына, не думал, что его неприязнь ко мне настолько сильна. Ульфрик, как и я, обучался воинскому делу при замковом гарнизоне, − продолжает рассказывать колдун, обчищая для меня большое сочное яблоко, невесть как сохранившееся до этой поры, и тщательно разрезая его на дольки. − Но когда умер мой отец, он забросил тренировки и начал учиться у ходо Хайкона управлять замком. Мой брат, ставший тогда яргом, не стал возражать, тем более, что у парня голова хорошо варит. Вар, как и отец, опекал мальчишку и сулил ему хорошее будущее. Возможно, причина неприязни Ульфрика ко мне кроется как раз в том, что я не мой брат, которого тот, кажется, любил, как кумира. Впрочем, у нас с Ульфриком всегда были натянутые отношения. Зато с Хорликом они друзья не разлей вода. Ещё одна возможная причина, кстати.

− Я бы не назвала его чувства неприязнью. Это ненависть, Ян. Жгучая, ревнивая, завистливая ненависть, − поджимаю я губы.

Янгмар вскидывает на меня удивлённый взгляд. И неожиданно довольно улыбается, заставив теперь уже меня удивлённо уставиться на него.

− Чему ты радуешься? – округляю я глаза

− Ты назвала меня Яном. Мне понравилось, как это звучит в твоих устах.

− Да ну тебя, − фыркаю. Но всё равно чувствую, как к щекам приливает предательское тепло.