Текст книги "Сотвори себе удачу"

Автор книги: Ольга Островская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава 7
ВИЗА

Паспорт обещали сделать к четвергу. Дальше нужно было поставить визу. И она едет в Америку! Хорошо было бы с кем-нибудь посоветоваться насчет визы. Но спросить было не у кого: никто из ее близких знакомых в Америку не ездил. Конечно, можно было проконсультироваться в турагентстве, но сразу она не догадалась, а специально звонить не хотелось. И во вторник Людмила сама отправилась в консульство США.

Этот район города она всегда любила. В ее представлении это был настоящий Петербург: бульвары посреди улиц, кинотеатр «Спартак», где шли старые фильмы, нарядные дома. Именно здесь было американское консульство. Как полагается, у входа – будка с милиционером. Когда она подошла к дверям, будка никак не прореагировала, но и дверь была закрыта. Она поискала каких-нибудь объявлений. В окне на бумажке короткое сообщение: «Прием в будние дни с 9 до 11». Но, в сущности, этого ей достаточно. Вот в пятницу уже будет готов паспорт, она и придет сюда.

Вечером позвонил Никола. После того его ночного звонка и корзины цветов он никак больше не проявлялся. Цветы начали вянуть, хотя она и поливала их старательно два раза в день.

– Это я, Люся. Здравствуй! – Голос звучал ровно, равнодушно. – Нам дали второе место за Морской фасад, так что приезжай. Завтра будут деньги.

– Это хорошо! А кто выиграл? Берсенев, конечно?

– Нет, первого не дали никому.

– Как это?

– В общем, будет еще закрытый конкурс. Ну да это не важно. Ты, говорят, в Америку собралась? – спросил он небрежно.

– Да! А что?

– Могла бы и оповестить.

– Ну у меня еще и паспорта нет. А вообще-то я тебе звонила. Вчера. Тебя не было.

– Я был занят. Ездил за город…

– А у меня теперь мобильник! – вдруг похвасталась она. – Запиши номер!

– Давай! Это америкос тебя спонсировал?

– Ну не совсем… Слушай, ты лучше расскажи, как визу делать. Ты же делал.

– В Штатах я не был.

– Ну не важно. Как вообще это происходит? Какую-нибудь же визу ты делал?

– Я тебе только могу сказать, что нужна справка с работы, что ты имеешь работу приличную.

– А где же мне взять? Я же нигде не числюсь…

– Попроси в нашей бухгалтерии. За стольник тебе что хошь напишут, лениво советовал Никола.

– Правда? А я и не знала.

– Но я не для этого звоню, – вдруг голос его стал твердым. – Ты начала рисовать гостиницу?

– Ой, Николушка, я что-то вообще… я забыла.

– Ну если не хочешь, я тебя неволить не буду.

– Ты что! Я хочу! Я прямо сейчас пойду сниму, по-моему, у меня еще осталось несколько кадров в мыльнице. Вечером будут готовы фотки, и я начну. Завтра я подъеду? Ты когда будешь на месте?

– Да весь день.

– Ну тогда – до завтра!

Утром, прежде чем ехать в «Ленпроект», Люда заехала в мастерскую к Печатниковым. У нее не было своего сканера и большого принтера, и когда случалась необходимость, она пользовалась их компьютером. Так что когда она вошла к Николе, то уже могла кое-что предъявить. Она принесла на дискете картинку места будущей гостиницы.

– Привет!

– Привет! Давай, я сначала схожу в бухгалтерию, а то вдруг они уйдут…

Никола, как фокусник, выдернул из кармана пиджака бумажку:

– Ловкость рук и никакого мошенства!

– Ой, Николушка! Спасибо тебе! – Люда поцеловала его в щеку.

Николу явно проняло. «Ну что ж, – думала Люда, – раз я теперь стала такая везучая, пусть и ему достанется от моего везения». Но потом она вдруг вспомнила, что, когда ей нужна была по-настоящему серьезная помощь, его никогда не оказывалось рядом. Может, это просто такая мужская психология: их тянет к сильным и счастливым, а слабости и горести у них хватает и своих? Правда, уж кого-кого, а Николу слабеньким назвать трудно! Как только дело касалось его интересов, он вдруг становился деловитым и пробивным.

Пятницы Люда ждала с нетерпением. В половине восьмого она уже была у консульства. У дверей толпилось человек пятнадцать. Все поместились за железной загородкой. Она встала в очередь. Люди здесь были самые разные. Но то ли со сна, то ли в предчувствии ответственного акта все молчали. По мере прибавления народа очередь уплотнялась и оживлялась. Оказывается, некоторые приходили сюда не впервые. Не потому, что много раз ездили в Штаты, а потому, что с первого раза им визу не давали.

– Как это – не дали? – удивилась Люда.

– Зарплата, вишь, для них маленькая, – пояснил довольно прилично одетый молодой человек.

– Ну и что? – не поняла Люда.

– Боятся, что я там работать буду, – нехотя ответил он и отвернулся.

– А им-то какое дело? – возмутилась Люда ему в спину.

– Им до всего есть дело! – раздраженно заметила дама в песцовой шубе. – Если бы здесь было все прекрасно, зачем тогда эта Америка нужна.

Снова нависло молчание. Люда рассматривала того, кому визу в прошлый раз не дали. Ничего особенного. Самый обыкновенный. Наверное, что-то скрывает. Может, у него не все чисто. Может, он под следствием или еще что… Мало ли? За себя она не волновалась: за нее заплачено. Ей беспокоиться не о чем.

Очередь стала двигаться. У дверей порядком управляли два наших милиционера. Они запускали в дверь по три человека. Но постоянно кто-то подходил, показывал им какие-то бумаги, и его пропускали без очереди. Старушка в оренбургском платке попыталась возмутиться, но сопровождавшая ее барышня терпеливо стала вразумлять:

– Бабуля, не нервничай, мы пройдем скоро. А пускают без очереди иностранцев. Русских без очереди не пускают.

И старушка тут же успокоилась.

Подошла Людина очередь, ее впустили в предбанник, где уже американские полицейские пропускали дальше. Все проходили через ворота, как в аэропорту, а вещи тоже просвечивались. Искали оружие и бомбы. Люда успокаивала себя: «Ведь это граница, там – территория другого государства. Конечно, они боятся после своего одиннадцатого сентября». Но когда она зазвенела в третий раз, сняв с себя куртку, цепочку с крестиком, вытащив из карманов ручку и ключи, она разозлилась.

– Ну что, мне раздеться совсем? – глядя в упор на наглого копа, выдавила она. – У меня застежки на лифчике железные, а еще молния. – Она задрала свитер, показывая ее полицейскому.

– Проходите! – вдруг миролюбиво сказал он с легким акцентом.

На второй этаж вела общая для всех лестница, а на площадке дороги расходились: нероссийские граждане шли налево, а российские направо. Слева было тихо и почти безлюдно. Справа множество людей стояло, сидело, ходило, и над этой толпой висела густая нервозность. Здесь надо было снова занимать очередь. Люда заполнила анкету, сложила все свои бумажки и наконец уселась на освободившееся место. У стенок стояли такие сбитые вместе по нескольку штук, как в кинотеатре, кресла с откидными сиденьями. Люда стала разглядывать просителей. Раздраженная дама в песцовой шубе отошла от окошка, издавая подозрительные всхлипывающие звуки. У окошек разговаривали вполголоса, и в помещении было довольно тихо.

И вдруг тишину взорвал мат. Люда мата толком не знала, но узнавала его сразу. И не по словам, а по холодку страха, возникавшего где-то внутри ее тела. Кричал мужчина в дубленке с шикарным портфелем. Среди матерных слов проскальзывали общеупотребительные:

– …не нужна мне ваша долбаная Америка… Если бы не дело… Чтобы… Америка…! Пошли вы… – Он воткнул в окошко свои бумаги и стремительно бросился прочь.

Из окошка высунулось узкоглазое азиатское лицо.

– Вернитесь! – кричало лицо вдогонку. Потом так же энергично закричало толпе: – Верните его!

Сначала толпа безмолвствовала, боясь соприкоснуться с неудачником, боясь, что даже такая незначительная связь с неблагонадежным скомпрометирует их в глазах всемогущего представителя вожделенной великой державы. Но потом приземистый мужичок с лицом работяги побежал за ним. И через некоторое время они появились вместе, причем первый все еще доругивал Америку, а второй, с одной стороны боясь засветиться рядом с ним – с другой, жалея собрата по испытаниям, похлопывал его сзади по плечу, приговаривая: «Ну буде, буде… Может, еще и устроится…» Люда вспомнила, как в очереди у консульства бывалые люди обсуждали служащих. Говорили, что документы принимают обычно двое: один – азиат, который всем отказывает, а другой – славянин, кажется чех, который всем разрешает. Это был, видимо, первый. Когда мужчина возвращался, азиатское лицо снова появилось в окошке. И буквально через мгновение мужчина уже уходил, солидно и важно ступая с зеленой бумажкой, прикрепленной к его документам. Люда уже знала, что зеленая бумажка означала «Дать визу», красная – «Отказать». Когда мужчина поравнялся с мужичком, он протянул ему руку и они зафиксировали крепкое дружеское рукопожатие. И все завидовали мужичку и жалели, что вовремя не проявили солидарности.

Подошла Людмилина очередь. Она заглянула в то же самое окошко, просунула свои бумаги. Вблизи азиат оказался очень молоденьким, чуть ли не подростком с замазанными кремом подростковыми угрями. По-русски он говорил почти чисто, внимательно просматривал каждый ее документ.

– Цель поездки?

– Я еду в гости.

– К кому?

– К друзьям.

– У вас есть недвижимость?

– Какая недвижимость? В Америке?

– Нет, в России. – Американский азиат подчеркнуто терпеливо и даже, Люда сказала бы, доброжелательно задавал и повторял свои вопросы. – У вас есть недвижимость?

– Нет, я живу в коммуналке. Клерк-недоросток поднял на нее глаза.

– В коммунальной квартире, у меня комната, – поправилась Люда.

– И родственников у вас нет?

– В Америке?

– Нет, в России.

– У меня есть тетка в Калужской области, – недоуменно пожала плечами Люда.

– Это не прямой родственник. Люда снова пожала плечами.

– Да, не прямой, – согласилась она.

– Подождите, вас вызовут. Ждать пришлось недолго.

– Русова! – крикнули из последнего окошка. Люда подошла к нему. Здесь сидела миловидная барышня. Ей подали ее документы.

– Сожалеем…

Люда отошла от окошка. На ее бумагах была прилеплена красная бумажка. И тут жуткая обида вдруг встала комом в ее горле. Она повернулась к окошку, но место уже было занято следующим просителем. Она просунулась, оттеснив какого-то мужика.

– Но почему? – с трудом выдавила она.

– Вы неплатежеспособны, не имеете никакого имущества, никаких близких не оставляете в России. В США достаточно своих неимущих. Следующий! – отчеканила девица со злорадно-вежливой улыбкой.

Люда хотела объяснить, что она архитектор, человек среднего класса, но ее уже душили слезы, и она поспешила к выходу, чтобы не показывать их.

Она даже не догадалась сразу позвонить Стиву. Может, он мог бы что-то сделать по горячим следам… Странно, она вовсе и не жаждала ехать в эту Америку, но отказ совершенно выбил ее из колеи. Она как будто мгновенно протрезвела от опьянения, в котором находилась с тех пор, как появился Стив.

И вот она снова одна в своей комнате с обшарпанной мебелью, с портретом мамы в черной рамочке и завядшим, засыхающим букетом в корзине.

Для начала она выбросила букет. Хотя букет-то уж вообще никакого отношения к визе не имел, он не имел отношения даже к Стиву, но Люда отнесла его во двор на помойку, поломала, запихивая в контейнер, уже полный другого мусора. Легче, конечно, не стало. Потом ей вдруг пришло в голову, что причина отказа в справке, которую ей добыл Никола. И она тут же набрала его номер. Сегодня он был на месте, как на посту.

– Никола, мне не дали визу, – с силой выдавила она из себя, потому что в горле снова стоял ком.

– Этого следовало ожидать.

– Что значит – следовало? Ты справку плохую сделал?

– Разве там справка не понравилась?

– Они сказали, что я неимущая.

– А что ты хотела? Четыре тысячи – это что, нормальный достаток для Америки? Это… – Он, видимо, прикидывал в уме, пересчитывая на доллары стандартную зарплату. – Сто тридцать долларов. А у них мусорщик сорок в день получает. И вообще это липа: ты же не на четыре тысячи живешь…

– Я – нет. Но ведь в «Ленпроекте» такие оклады. Что же, оттуда никто не может никуда поехать? Ты-то как-то получал визы, ты ездил…

– Я сам себе писал, – неохотно признался Никола, – я носил справку из моей мастерской, а не из «Ленпроекта».

– А мне? Почему же ты мне не написал?

– Но ты же у меня не числишься в штате…

– И как мне быть?

– Да никак. Зачем тебе ехать?

– Никола, ты свинья! – И Людмила повесила трубку.

Да! Он просто-напросто предатель. Мысли Люды закопошились в голове, ища выхода. И вдруг выход нашелся! Печатниковы! Давным-давно она работала в их кооперативе. Может, там можно сделать справку? Утром Георгий говорил, что весь день будет на месте. И она тут же снова поехала к Печатниковым.

…У них всегда кто-нибудь да был дома. Потому что дом был для них всем: и домом, и работой. Сам Гриша Печатников – директор, жена – конструктор, двое сыновей с женами – архитекторы.

Людмила любила бывать у них. Они жили в самом центре, а атмосфера в доме как в старой, обжитой провинции, откуда они, кажется, и приехали, только что поженившись. Огромная гостиная с кульманами и компьютерами, с разношерстной мебелью и старинным кожаным диваном, а наверху – бывший чердак, куда вела деревянная лестница в два пролета – кухня, спальни, столовая – в общем, жилые антресоли. Ремонт здесь был лет двадцать назад, поэтому все выглядело насиженным, налюбленным – в общем, обжитым.

Гостиная увешана картинами. И акварельки хозяина, и всевозможные работы детей: от первых рисунков цветными карандашами до масел и макетов каких-то аэродромов.

– Георгий, у меня проблемы, – начала Люда прямо с порога.

– Да ты раздевайся, – улыбался хозяин. Вообще, когда бы она ни пришла сюда, Георгий радовался так искренне, как будто только ее и ждал. Люда знала, что работы у него в мастерской всегда хватало, простоев не было, но для нее, – она подозревала, что не только для нее – время всегда находилось.

– Понимаешь, мне нужна справка для визы.

– Понял!

– Ты можешь сделать?

– Могу.

– Гришенька, что же я раньше к тебе не пришла!

– Все будет, Люсенька! Сейчас быстренько изготовим!

Георгий сел к компьютеру, порылся там, нашел трафарет и быстренько изготовил справочку.

– Сколько тебе зарплату писать?

– А сколько надо? Сколько у других?

– Давай тысяч пятнадцать напишем. Пятьсот долларов. Для них это, конечно, не деньги, а для нас, я думаю, в самый раз. Писать пятнадцать?

– Не знаю. Может, лучше двадцать?

– Нет, это много, представляешь, налог какой! – Он лукаво улыбался.

– А пятнадцать хватит?

– Думаю, да.

Потом делал копии, вносил справку в какие-то книги, заставил ее расписаться на копии.

– Это так надо? Столько бухгалтерии?

– Пусть будет! Если кто придет проверять, у нас все в ажуре.

– А Никола мне, представляешь, не дал справку, хотя я на него пахала столько…

– Ну, может, он тебя нигде не проводил. Все черным налом. – Он и Николу был готов защищать. Главное, чтобы вокруг все были спокойны и счастливы. Прекрасный человек этот Гриша Печатников.

– Гриша, милый, я тебя очень люблю! – Люда уж не знала, как его благодарить, и расцеловала в обе щеки.

– Да брось ты, Люсенька. – Он покраснел, засмущался как мальчик. – Раз я могу тебе помочь… Приходи, если что надо.

Домой она примчалась окрыленная, решив завтра идти снова. Она уже придумала, что скажет им, что эта справка с другого ее места работы. Пусть проверят, если хотят.

Снова была очередь посреди Фурштатской, снова страхи: дадут – не дадут, тихий ропот ожидавших своей участи и заплаканные глаза отказников.

И снова Люда оказалась в числе последних. Теперь она никак не ожидала отказа, хотя и в первый раз тоже не ожидала… «Это какое-то выкачивание денег… – злобно крутилась у нее в голове одна и та же мысль. – Сами говорят, что мы неимущие, и сами же на нас наживаются!» И правда, прошлый раз она заплатила сорок долларов, в этот – опять сорок долларов. Но главное – ее не пустят в Америку! Никогда! Потому что если она придет сюда в третий раз, то ей уже откажут на несколько лет. Она там у них в компьютере зафиксирована.

Дома она сразу села за компьютер. «Подумаешь, отказали! – уговаривала она себя. – Мне и без Америки неплохо. У меня работа…» Но работа на ум не шла.

Она выключила компьютер. Для Дмитрия она все уже сделала и завтра повезет ему эскиз, и не один, а с вариантами. Браться же за гостиницу все равно рано, решила она, надо сначала поискать архивные материалы по этому дому. В почту она и заглядывать не стала. Ей ужасно не хотелось рассказывать Стиву, как с ней поступили в консульстве. Она даже трубку выключила, чтобы он не смог дозвониться.

В дверь постучали. Марипална была сдержанна и сугубо официальна:

– Мила, ты просила меня договориться о консультации. Если тебе позволят твои дела, то ты можешь пойти со мной в понедельник к пяти часам.

– Мариичка Пална, – Люда несказанно обрадовалась ей. – Спасибо! Только я не помню, о какой консультации вы говорите.

Сразу стало видно, что Марипална была тронута, даже не обратила внимания, что Люда все забыла. И голос помягчал, и по лицу расплылась улыбка, хотя она всеми силами удерживала прежнее, официальное выражение:

– Ты забыла? Когда приходил твой этот американец…

Как приходил Стив, она, конечно, помнила, но какая консультация?.. Люда сделала самое виноватое, на какое только была способна, лицо.

– Ты хотела узнать про этого американца, – сухо напомнила Марипална.

– Ах да! Конечно, конечно! Я очень хочу! Спасибо вам большое, Маричка Пална!

– Значит, в понедельник, в четыре, ты будешь дома? – еще раз повторила Марипална и пошла к двери.

– Ага! – закивала ей вдогонку Люда.

Люда ужасно обрадовалась. Главное – она не одна. Кто-то о ней заботится. А гадалка скажет, как этот Стив на самом деле к ней относится, и тогда она уже все решит.

Глава 8
БАНЯ

Банный день. Люда, по обыкновению, дома замочила веник в ванне, но, когда подошла к бане, вдруг решила купить новый. Эта экономия на вениках – один и тот же она использовала три и четыре раза – сегодня показалась ей крохоборством.

В раздевалке было шумно. Какая-то компания что-то праздновала. Между вешалками поставили столик с бутылкой водки и салатами, которые нестерпимо воняли луком. Вот она, российская действительность! Они только переглянулись с Галей и скорей ушли в сауну.

– Ну и дух! – ворчала Галя.

– Да, кошмар! Это что, так теперь и будет всегда?

– Найдем другую баню с люксом.

– Думаешь, там не будут праздновать?

– Да ладно тебе. Лучше скажи, как твои дела?

Они лежали на верхнем полке в полном одиночестве. И вдруг Люда вскочила.

– Б-р-р-р! – заорала она. – Смотри!

По стене полз таракан. Галя лениво отвернулась.

– Ты что, тараканов не видела?

– Омерзение какое! – Люда села на нижнюю ступеньку, подальше от той стены с тараканом. – А твои дела как? Я тебе деньги принесла. Надо было бы сдать их банщице. Еще украдут. Пойду сдам.

Она пошла в раздевалку. Веселье здесь было в полном разгаре. Банщица, наверное начинающая пенсионерка, сидела среди пирующих теток. Люда достала деньги, подошла к ней:

– Я бы хотела сдать на хранение…

– Сейчас, сладкий мой, – засуетилась та.

– Выпей с нами! – протягивала ей стакан здоровенная баба с пунцовой то ли от водки, то ли от парилки физиономией.

Люда натянуто улыбнулась:

– Спасибо, я водку не пью…

Галя уже сидела в предбаннике перед сауной, когда Люда вернулась.

– Я больше не пойду туда, к тараканам, – сказала она, примостившись на скамейке рядом.

– В Америке, между прочим, в Нью-Йорке твоем, тоже не знают, как от тараканов избавиться. Так ты была в консульстве?

– Ну не дали! Не дали мне визу! – огрызнулась вдруг Люда.

– То-то, я смотрю, ты не в настроении.

В предбанник вошли две барышни-стройняшечки. Сбросили шлепанцы и скрылись в сауне.

– Галь, не могу! Меня эта коллективная помывка раз в неделю достала. – Галя удивленно молчала. – Пойду я! Слушай, пошли, я деньги тебе отдам.

Они вышли в раздевалку. Празднование закончилось. Столик уже стоял на своем месте. Подвыпившие тетки расходились, но луковый дух стойко держался.

– Ты бы успокоилась! Пойдем, погреешься. Люд, может, тебе массаж сделать? Говорят, тут новая массажистка, хорошая. Все хвалят, – пыталась уговорить ее Галя.

Люда совершенно неожиданно для себя согласилась без дополнительных уговоров.

В комнате массажистки пахло кремом или еще чем-то таким, в общем – косметика и парфюмерия. По радио Спичка с Лазерсоном смаковали кулинарные рецепты «Скорой кулинарной помощи». Под ласковыми руками массажистки Люда начала дремать. В комнату то и дело заходили клиентки, каждая со своими проблемами, да не массажными, а простыми, житейскими. Здесь, видимо, был банный клуб. Каждая рассказывала о своих бедах. А массажистка успевала кого-то напоить чаем, кого-то вразумить, кого-то успокоить, не переставая усердно работать над Людой. При этом она рассказывала о своей жизни, о жизненных обстоятельствах каждой посетительницы. И острота собственных Людиных бед как-то померкла. Напоследок массажистка натерла ее солью и отправила в сауну. И она пошла, как-то совершенно упустив из внимания наличие тараканов.

Она лежала на самом верху с совершенно пустой головой, целиком уйдя в ощущения. Тело становилось невесомым, вместе с ручейками пота уходила тяжесть и вообще вся дерготня последних дней.

Сегодня они засиделись в бане.

– Галка, я тебе не рассказывала, но ведь меня заказчики так нагрели! – вспомнила вдруг Люда, когда они улеглись на лежаки.

– Что еще? – лениво откликнулась Галя. Она, честно говоря, уже устала возиться с подружкой.

– Представляешь, целый месяц водили за нос, потом говорят: «Мы вам вообще ничего не должны!»

– Свинство какое! – подала Галя реплику.

– Я, наверное, в самом деле какая-то размазня. Совершенно не умею с заказчиками разговаривать.

Представляешь, я весь аванс раздала смежникам, еще и должна осталась.

– Не знаю, Русова. Надо тебе брать себя в руки.

– А как брать-то?

– Иди-ка ты на тренинг!

– На какой тренинг?

– На психологический.

– Это что еще такое? – приподнялась Люда.

– Да долго рассказывать… В общем, там группа. И они все свои проблемы решают. Рассказывают друг другу, что у них не так.

– Я тебе уже надоела? Извини, – сокрушенно сказала Люда и улеглась на свою кушетку.

– Да нет, Русик, нет. – Гале стало неловко, Люда попала в самую точку. И Галя с жаром стала ее разубеждать. – Я сама была на таком тренинге.

– Правда? – снова вскочила Люда. – Расскажи! И тебе помогло?

– Думаю, что да.

Они уже сидели рядком, болтая ногами.

– Слушай, давай уже пойдем! А то мы сегодня что-то уже совсем замылись! – предложила Люда.

Они лениво засобирались. А Люда все допытывалась у Гали о тренинге.

– Знаешь что, – наконец сказала Галя., – Давай я дам тебе телефон, ты позвонишь, запишешься и пойдешь… – Потом вдруг вспомнила: – А тренинг-то этот по американской методике. Когда я была, его вообще американцы проводили.

– Очень актуально! Особенно если учесть, что мне визу не дали. Хоть потренируюсь по-американски! – съязвила Люда.

– Да успокойся наконец! – бросила ей Галя.

Дома первым делом Люда включила компьютер и заглянула в почту. Так и есть. Несколько посланий от Стива. Первое, еще ночное пятничное, очень сухо сообщало о благоприятном исходе бракоразводного процесса. Потом шло субботнее. Оно казалось потеплее. Стив беспокоился, что от нее ничего нет. А сегодняшнее было длиннющее, на целую страницу. Ему, видно, пришлось изрядно потрудиться. Он писал, что скучает, что волнуется, не стряслось ли с ней чего. Он объяснялся ей в любви. Мечтал, как будет встречать ее в аэропорту. И умолял, умолял ответить хоть что-нибудь.

«Может, он и действительно меня любит? – размышляла Люда, набирая ему ответ. – Ведь бывает любовь с первого взгляда. А если любишь человека, то неважно, кто он там по национальности и достатку. Господи! – вдруг поймала она себя. – Неужели я стала стесняться того, что я русская? Ну уж нет, полюбите меня черненькую, а беленькую меня всякий полюбит…»

Ответ она сочиняла долго. Писала и стирала, снова писала, пока не состряпала кляузу на консульство. Она написала, что консульские бюрократы не учитывают, что у них принято платить черным налом, и требуют от нее справки о доходах, которую она при всем желании предоставить им не может. Поэтому они и отказывают ей в визе.

Стив ответил почти мгновенно, он, наверно, сидел у компьютера и ждал ее.

Он, как умел, выражал свою радость, что получил от нее весточку, ругался на консульских клерков. И обещал все устроить, умолял ее купить звуковую карту, чтобы можно было слышать ее голос, а то по мобильнику почему-то никак не дозвониться. И Люда пообещала ему сделать это завтра же.

В коридоре зазвенел телефон. Самый раз – полпервого ночи! Люда вскочила и побежала скорее заткнуть его, чтобы кто-нибудь из соседей не проснулся.

– Ну, Людка! Свинья! К тебе по-хорошему, а ты!.. – Люда никак не могла понять, кто же это звонит. – Ты что же думаешь, что со мной… можно… как угодно? – На том конце провода явно язык явно заплетался. – Я тебе покажу! Ты меня узнаешь! Я на тебя киллеров напущу!..

Потом вдруг к этому бесполому присоединился явно мужской голос.

– Успокойся! Отдай трубку! Иди спать! – Потом, видимо, он завладел телефоном и сказал в трубку: – Извините! – И запикали короткие гудки.

Люда поломала-поломала голову и вдруг поняла – это была Татьяна. Господи, как же она забыла о Татьяне! Эта изоляция… А ведь действительно свинья! Кто тебя со Стивом познакомил? А ты, свинья, просто все на свете позабыла. Все! «Завтра же едешь к ним! И из кожи вылези, а изоляцию в лучшем виде!» – приказала она себе. Надо же еще подобрать, из чего эту изоляцию делать…

Но первым номером на завтра стоял архив.