Текст книги "Ненормальная (СИ)"
Автор книги: Ольга Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 11.
Да, малыш, с тобой все ясно: я тебя испугал, оттолкнул, да сам же и обиделся. Придется возвращать все, что потерял так необдуманно. Только путь этот будет долгим. Но ничего, сам виноват – самому и мучиться. Главное, чтобы тебе это тоже было нужно. А если уже не хочешь, если я так далеко тебя оттолкнул – по-хорошему, надо бы отказаться и отпустить тебя, и не попадаться больше на пути. Вот только не получится. Больше не отпущу. Буду тенью рядом ходить, не отсвечивая, за спиной буду стоять, не дыша и не двигаясь, но ты снова привыкнешь ко мне, и снова впустишь в свою жизнь. И хрен ты меня оттуда выгонишь. Хватит, одного раза было достаточно. Достаточно уже этих вечных поисков, вечного вглядывания: а вдруг, получится вот с этой? Вдруг, в ней есть хоть что-то похожее? И много их было, таких похожих. Сильных и умных женщин сейчас, слава небесам, достаточно. Только смотреть они так не умеют, как ты, и дыхание от радости задерживать, и замирать от восторга... Эмоций, говоришь, нет? Да у тебя их хренова прорва, только ты скупишься на них почему-то, прячешь, делиться не хочешь. Снежной королевой прикидываешься... Ну-ну. Придется тебя оттаивать.
– Анют, ну что ты там задумалась? Иди сюда, замерзла совсем, наверное. – Теперь уже без всякого подтекста. Просто хочется прижать к себе, будем теплом отогревать, хотя бы таким – простым, без слов и рассуждений.
Вздохнула и безропотно пересела на колени. Головку на плечи положила, вздохнула тяжко, и начала теребить пуговицу на моей рубашке. А вот этого не нужно делать: благие мысли, это, конечно, замечательно. Но в такой близости мой мозг обычно перестает работать, сбоит и отключается. И любое неосторожное движение может завести в очень понятном направлении. Я бы туда, конечно, отправился, с превеликим удовольствием. Но сейчас не тот момент.
Накрыл ее ладошку своей, сжал бережно, погладил пальчики. Никогда не перестану удивляться их хрупкости – совсем детская ручка, маленькая такая, нежная... Расцеловал каждый пальчик по отдельности. Когда-то, видя подобные сцены в фильмах, морщился: слишком сопливыми мне казались, не бывает так в жизни, чтобы взрослый мужик телячьими нежностями занимался. Три "ха-ха". Еще как бывает. И не то, чтобы не стыдно такие вещи творить: их мало всегда, хочется всю ее затискать, затрогать, везде свой след оставить. Чтобы каждый, кто близко подойдет, сразу понимал: территория занята, не подходи, убьет.
Только в нашем случае, нет такой необходимости: она сама с охраной границ нормально так справляется, и зашибет любого, кто пересек границы дозволенного. Мне вот сейчас позволила – но надолго ли?
– Ань, ты как, спала вообще на этой неделе? Что-то видок у тебя слишком усталый. Может, еще поваляешься? Я никуда не собираюсь сегодня, так что квартира в твоем распоряжении, пока домой не соберешься.
И сегодня, и завтра, и всегда. Не выходи из нее вообще никогда, не забирай у меня воздух.
– Ну, да, можно. Все равно, мне одеть пока нечего, не поеду же я домой в туфлях и твоей рубашке? Хотя, можно попробовать – вот лица-то будут у соседей! – Как обычно, шутит, это уже хорошо.
– Может, фильм какой включить, чтобы быстрее уснула?
– Нет, лучше я почитаю что-нибудь.
Выдал электронную читалку, наложил на диван кучу подушек, сам рядом пристроился – куда ж ещё? Пока есть возможность, надо хватать счастье полными охапками. Включил телевизор, что там шло – одному Богу известно, больше для отвода глаз, чтобы не смущать ее пристальным вниманием.
За что досталось такое наказание? Эта вечная жажда и неудовлетворенность? Почему нельзя было встретить нормальную женщину, жениться, детей нарожать и жить спокойно, не заморачиваясь? Как все обычные семьи живут: пройти первый период влюбленности, а потом замкнуться – каждый на своих проблемах, пересекаться только в постели и обсуждая новый ремонт, кроссовки для ребенка и оценки в школе?
Ведь большинство мужиков так и живут, не заморачиваясь? Не видно, чтобы их терзали душевные муки и тоска по жене. Наоборот, радуются, вырвавшись на свободу – командировку, отпуск, рыбалку? Все ровесники переженились давно, некоторые – по два раза успели. И решают другие проблемы – как заработать побольше, как налево сходить незамеченным?
Остались еще только Славка и Сергей, но у тех – свои причины.
Может быть, потому, что не верил в эти нормальные семьи? Отец ушел, когда исполнилось пятнадцать. В один день – взял только пару рубашек и бритву. Что он там говорил матери – неизвестно, но она сломалась после этого. Заболела всерьез и надолго, слегла в больницу на несколько месяцев, пришлось решать все бытовые проблемы, да еще к матери бегать – кормить, стирать, ухаживать. Так и пришлось повзрослеть раньше времени. И потерять веру в то, что семья – это незыблемая опора, надежный тыл. Наверное, заботы о матери помогли тогда справиться с душевной болью и обидой на весь мир: некогда было горевать и плакать, пришлось выживать и справляться.
Обида на предательство отца? Да, была, и долго еще жила. Только повзрослев, понял: уходят не к другой женщине, такое редко бывает. Уходят от той, с кем жить стало невыносимо, и надежды на улучшение нет. Отец просто не вынес вечных придирок, упреков, невыносимого эгоизма, и ушел туда, где ему просто были рады. Там тоже не все было гладко, но что-то держало в новой семье, хотя и первую он никогда не забывал: всячески избегая встреч с женой, он продолжал общаться с сыновьями, младшего так вообще забрал с собой. И старшему предлагал жить вместе с ним, но получил жесткий отказ: как можно оставить мать одну?
Потом, оставшись единственным мужчиной в доме, понял, каково было отцу: пришлось отдать матери все внимание, все свое свободное время. Ссылаясь на свою болезнь и немощность, она изводила упреками и претензиями, всегда хотела знать – где сын, чем занят, почему еще не с ней? И всё то время, когда друзья гоняли на свидания, тренировались в навыках обольщения, развлекались на полную катушку, приходилось утешать и успокаивать родительницу.
Когда наступил момент, и вечное чувство долга притупилось, когда пропало желание утешить ее, пожалеть, успокоить? Сложно сейчас понять, но однажды это случилось. Зачерствел, похолодел. Просто устал все время чувствовать себя виноватым, и вдруг хорошо, очень ясно понял, почему не выдержал отец: невозможно так жить, без шанса на победу, на прощение, на то, что отпустит когда-то.
Решил, что пора заняться своей жизнью: учиться-то не переставал, и работать тоже, но вот в личной жизни был не то, чтобы штиль, но и волнения редко случались.
Начал появляться в компаниях, с неизменным женским обществом, и вдруг обнаружил, что очень даже во вкусе женщин: высокий, статный, темноволосый и сероглазый, привлекал внимание каждой. Да еще спокойный нрав, хорошие манеры, всегда уважительное отношение к женщине (спасибо отцу, это он успел привить еще с детства) – просто лакомый кусочек. Завышенной самооценкой не страдал, но Катька – новая "сестра", почти сводная – быстро все объяснила. И посоветовала не теряться, об одном попросила – ее подруг не трогать, чтобы не создавать поводов для разборок.
Катюха на тот момент оказалась единственной радостью: тепло приняла новых "братьев", радовалась всем встречам, а взрослея – открывала секреты женской души, консультировала, так сказать.
Теряться не получалось – рыбки сами плыли в руки, многие – с определенной целью: окрутить, захомутать, женить на себе. Только каждая допускала одну и ту же ошибку: почувствовав к себе интерес, начинала "тянуть одеяло", требовать все время и внимание, не получая – скандалила. И на этом занавес опускался. "Финита ля комедия". Возвращаться под душный гнет, только от него освободившись, совершенно не хотелось.
А история повторялась с каждой претенденткой на спутницу жизни. В какой-то момент бегать от них надоело, и выбор все чаще останавливался на красотках, которые шли по жизни легко: брали от кавалеров максимум того, что было позволено – подарки, походы по клубам и кабакам, хороший секс и минимум обязательств. Возможно, среди них тоже кто-то тешил себя надеждой на что-то большее, но они были умнее и качественно скрывали претензии. Такие пропадали быстрее: сразу понимали, что здесь не обломится ничего серьезного, и шли осваивать другие просторы.
Отсутствие серьезных отношений оказалось очень полезным для дела: никто не мешал и не отвлекал от проблем компании, которую только начали создавать с Серегой и еще парой надежных друзей. Все время было отдано бизнесу, все силы и мысли. Не приходилось отвлекаться на женские капризы и неурядицы в семье.
Даже мыслей не возникало, что в жизни что-то неправильно, наоборот, всегда считал себя умнее дурней, которые так рано попали в хомут, и не верил, что там можно быть счастливым.
Как-то на вечере встреч выпускников заметил старого приятеля с молодой женой и в душе посочувствовал: девчонка была моложе лет на пять и вовсю резвилась, почти не обращая внимания на мужа. Она развлекалась со своим бывшим классом, муж, соответственно, со своим. Парень практически не вступал в разговоры, молча слушал бурные рассказы и воспоминания, на вопросы отвечал односложно. Оживал только в моменты, когда супружница заглядывала в их бывший классный кабинет, что-то весело щебетала и снова упархивала. Пару раз сам куда-то срывался, пропадал минут на десять и возвращался с несчастным лицом.
Еще смешнее стало, когда вся толпа, бродившая по школе, собралась на общее торжество в один кабак (к юбилею спонсоры расстарались и сняли целый банкетный зал). Он просто глаз не отводил от жены, болезненно морщился, когда она танцевала со старыми друзьями, и не мог на месте усидеть, видя, как она убегает куда-то со стайкой девчонок. На мужика смотреть было больно: настолько явно отражалась на его лице эта зависимость от малолетки, которая почти не обращала на него внимания. И только укрепилась мысль: хорошо, что сам избежал такой участи, не хотелось бы оказаться на месте страдальца.
Уверенность пошатнулась почти сразу же: девчонка, устав развлекаться, на пол-пути развернулась и пошла к мужу. Подошла почти вплотную, руки на грудь ему положила, и что-то начала рассказывать. Невозможно было глаз отвести от этой пары: то, как они смотрели друг на друга, та нежность, которая сквозила в их лицах, доверчивость, с которой женщина прижималась к мужчине – они словно укрылись от толпы, и остались только вдвоем, защищенные его силой и ее лаской. Захлестнула вдруг такая черная зависть, такая неудовлетворенность своей жизнью, такая тоска по отношениям, подобным этим...
Впору было удавиться от неожиданно накатившей депрессии, но потом пришло понимание: ради двух таких минут не стоило мучиться так долго. Слишком высокая цена за пару минут радости. Это утешило, и снова было легко сочувствовать однокласснику, влипшему по самое некуда.
Ха-ха. Кто бы мне сейчас посочувствовал? Высокая цена за редкие минуты счастья? Знал бы, что за них отдать, чтобы еще урвать немного, пусть хоть втридорога – да все на свете, все, что есть за душой. А если бы не хватило – украл бы, отнял, пошел бы на большую дорогу... Только нет у счастья никакой цены. А если и есть, то только одна женщина ее определяет. Какая она, эта цена? Что тебе нужно дать, подарить, что бросить к твоим ножкам, чтобы ты отмерила мне еще хоть пару мгновений?
Глава 12.
Оказалось, что ей ничего и ни от кого не нужно. Вот вообще – ничего. Не сказать, что Анна демонстрировала свое безразличие к миру или пренебрежение. Нет, она искренне радовалась людям, открыто общалась, всегда благодарила тех, кто оказал ей самую малую услугу. Неожиданно просто согласилась на новую встречу с Дмитрием, практически никогда не отказывала в свиданиях и совместных походах в гости, в кино, в парк – да куда угодно.
Но сама никогда о них не просила. И вообще никого ни о чем не просила: о помощи, о заботе, о внимании. Иногда сообщала о проблеме, вскользь – не для того, чтобы пожаловаться, а объясняя свою занятость и отсутствие свободного времени. Но если он по какой-то причине не мог позвонить – она тоже молчала. В первый раз он решил проверить – сколько выдержит? Обычно все девушки вытягивали максимум два дня. Затем начинали проявляться всеми способами: звонили, писали, "нечаянно" оказывались в том же месте, где и он с друзьями.
Она молчала день, второй – к вечеру Дмитрий уже начал нервничать, но удержался, потом третий, четвертый... Пришлось послать к черту гордость и узнать у Сереги – не видел ли он девушку в последние дни, может, с ней что-то случилось? Как ни странно, эти двое спелись, общались постоянно – вживую, по телефону, в соц.сетях. Вечно хохмили и дурачились, как малолетки, веселясь по только им известному поводу. У Дмитрия потихоньку просыпалась ревность, но видя, как они активно обсуждают проходившую мимо девицу, причем Анна вовсю склоняла Сергея подойти и познакомиться ("Серег, ну смотри, какая милая, не теряйся"), он старался утихомирить вредное чувство.
– Ну да, вчера в бильярд вместе ходили. Вроде, все нормуль у нее. Я еще удивился, что она без тебя была, вы ж как шерочка с машерочкой – водой не разольешь. Она сказала, что ты куда-то пропал, и все.
– И что, ни о чем не спрашивала? – Стыдно было признаться, как важен этот вопрос, но удержаться не смог.
– Да нет, я ей сказал, что ты в порядке, предложил тебя позвать, но она решила, что ты можешь быть занят – зачем человека от дел отвлекать?
– И всё?
– Что всё? Душевно поиграли, она снова Славке задницу надрала, видел бы ты, как он психовал.
– С вами еще и Славик был? Он-то откуда взялся?
Нет, конечно, совместный отдых с Сергеем можно пережить, но с кобелем – Славкой? Это уже ни в какие рамки не лезло. Понятно, что этому товарищу ничего не обломится – Аня его при первой же встрече раскусила, но сам факт, что он околачивался вокруг его девочки – бесил. Когда вдруг девочка стала "его" и по какому праву – науке неизвестно, но это никого не должно было колыхать.
– Да он позвонил, когда мы уже играли, и присоединился.
– А еще кто с вами был? – Кипение уже достигало крайней точки.
– Никого. Втроем играли.
– То есть она и два мужика, я правильно понимаю?
– Слушай, Дим, я тебя не узнаю. Ты сдурел? Ты что, думаешь, один-единственный в этом мире? Решил повыкобениваться, а она будет сидеть у окна и ждать своего милого? Да ей пальцем щелкнуть – и тут же свита нарисуется. Почему еще не замужем – только этого не пойму. Вокруг нее кобели пачками вьются, а этот идиот выёживается. Еще пару дней потянешь – и я больше Славку держать не буду. Она не сильно ведется, но играет с ним с превеликим удовольствием. Ей с более сильным соперником интереснее.
Бильярд был еще одной головной болью. Не подозревая, какую яму себе копает, однажды он пригласил туда Анну после работы – посмотреть и составить компанию.
Она приглашение приняла, но попросила завезти домой – переодеться.
–Зачем? Ты очень хорошо выглядишь. – Смотреть на коленки, обтянутые тонкими чулками, было одно удовольствие. Ну и что, что придется немного с другими поделиться?
В ответ посмотрела, как на ненормального:
– Кто же в бильярд в юбках ходит?
Дима не понял вопроса, но спорить не стал – хочешь брюки, одевай, переживем.
Только позже осознал, как она была права, а еще – милосердна.
Первые полчаса она просто сидела и наблюдала за игрой мужчин, потягивая пиво. Оказалось, что студенческий напиток ей тоже по вкусу, хотя выбирала долго.
Парни сразу предложили ей тоже сыграть, не особенно рассчитывая на успех: можно дать девушке кий, пусть позабавится, можно даже подыграть, потешить ей душу.
– Нет, я в русский не умею. Только в американку. А здесь стол слишком большой и высокий, мне тянуться сложно.
– А в американку прямо-таки умеешь? Жаль, здесь столов нет таких – доказала бы.
– Ну так, раньше баловалась, но года три кий в руки не брала.
– Попробуешь, может быть, все-таки?
– Подумаю.
Из нее получилась классная болельщица: переживала, издевалась, комментировала особо "удачные" вылеты шаров. Правда, как ни хотелось Диме, чтобы болела только за него, она никому не отдавала предпочтения. Парни уморительно выделывались, из кожи вон лезли, чтобы заслужить похвалу, и заслуживали – и одобрительное "круто" и нахальное "да ты косой, дружище".
Потом не вынесла, подошла к столу и начала выбирать правильные шары, советуя, куда ударить. Почти без ошибок. Дождалась конца партии и попросила:
– Дайте мне, все-таки, попробовать.
– Окей, давай. Я с тобой в паре, буду помогать. Кто против нас? – Дима решил поддержать идею – все-таки сам привел ее сюда, нехорошо заставлять скучать.
Уже то, как она выбирала кий, должно было навести на размышления: вдумчиво перебрала все, каждый взвесила в руках, поболтала.. нахмурившись, два вообще отставила в сторону:
– нужно сказать, чтобы их отсюда забрали, у них сердцевина ходуном ходит. Такими только в хоккей играть.
А мужики просто пялились на нее – слишком смелые мысли полезли в голову, Дима уж точно о чем-то непотребном задумался.
Она долго перебирала, потом посмотрела на Сергея – он в компании был самым невысоким из мужчин:
– Сереж, дай мне твой кий, пожалуйста, он полегче должен быть. А ты и с этими справишься. – Кто бы сомневался, что ей не смогут отказать.
Получив желаемое, довольно хмыкнула, взялась за мелок. Чтобы отвлечься от непрошеных идей, Дмитрий решил начать партию:
– Разбивай, раз новенькая.
– Ок. – коротко и сосредоточенно.
Подошла к столу, пригнулась, начала прицеливаться. И вот тут он осознал – почему все-таки пришлось поменять платье на брюки. Может быть, девушка решила проявить милосердие и не истязать окружающих, возможно – просто не хотела рисковать. Но она точно понимала, какой эффект произведет.
Невозможно было смотреть на этот изгиб спины и рассыпавшиеся по столу волосы, не глотая голодной слюны. И ясно было, что друзья видят и ощущают точно то же самое: стол был действительно высок для нее, несмотря на шпильки, девушка практически улеглась на борт, и вытянулась на сукне, чтобы точнее попасть в первый шар. Вихрь непрошеных фантазий просто закипел в голове, мутя рассудок и высушивая горло. Ага, вон и Серега нервно прокашлялся. Похоже, уровень тестостерона в этой комнате начал зашкаливать. Хорошо, что выбрали ВИП – зал, там не было посторонних компаний, иначе на это шоу смотрел бы весь клуб. Алексей – еще один друг, который впервые встретился с Анной, так вообще завис в изумлении.
А она не обращала внимания на происходящее и на произведенный эффект. Ударила не очень удачно, нахмурилась, чертыхнулась:
– Ай, как криво! Тяжело мне на этом столе будет. Сереж, бей, твоя очередь.
Как Серега умудрился попасть по шару после пережитого потрясения – навеки останется загадкой, но он справился.
Свой удар Дмитрий вообще не запомнил, потому что она стояла рядом и, наклоняясь, пальчиком показывала направление, куда лучше бить. С таким же успехом могла просто закрыть ему глаза или связать руки. Куда-то попал, совершенно случайно.
А когда снова пришла её очередь – не выдержал, захотел прикрыть от чужих глаз:
– Ань, ты руку неправильно держишь. Давай поправлю. – И уже подошел ближе, но она выпрямилась, сердито сверкнула глазами:
– Дим, ну какого хрена все мужчины считают, что женщине природой не положено играть в бильярд? Стоит только в руки кий взять – сразу толпа "учителей" появляется! Я сама разберусь, лучше не мешай.
"Да похрен им всем на то, как ты держишь локоть! И на то, куда ты планируешь попасть. В этот момент можешь просто брать шары и руками в лузы заталкивать – вообще неинтересно! Тянет просто подойти поближе, прижаться, взять твои руки в свои, да практически накрыть своим телом – вот о чем все мысли!" – Похоже, это пришло в голову всем троим мужчинам одновременно, но они благоразумно промолчали.
В общем, отойти от шока удалось не сразу, а эта вредина, похоже, освоилась, и начала лупить по шарам все точнее, каждый раз довольно улыбаясь. В первой партии она умудрилась забить четыре раза, утерев Дмитрию нос.
Вторую партию решила играть уже без помощи, а потом и вовсе разошлась: колотила как пулемет, держась на одном уровне с мужчинами. Сергей с Лехой немного пришли в себя и уже не так реагировали на ее наклоны и выгибы, на то, как она пристраивалась к столу в поисках удачного угла.
А Дима сдался: просто уселся за столик и молча наблюдал, понимая, что его сейчас подъемным краном не сдвинешь с места; оставалось только сдерживать буйную фантазию и успокаиваться, чтобы не заехать в глаз тому, кто приближался к ней хоть на полметра.
И вот теперь оказалось, что она играла в компании Славки и Сергея. А ему даже позвонить не изволила, а тут еще и друг постоянно подначивает:
– Или тебе уже надоело? Не привык, что на шею не бросается? Лень силы тратить? Так ты скажи – мы времени терять не будем, утешителей много найдется.
– Серег, не лезь, куда не просят, сам разберусь как-нибудь.
– Ну, смотри, я предупредил. Серьезно. Только из-за тебя никаких шагов не делаю. Но будешь обижать – не посмотрю, что ты друг. – И вышел, хлопнув дверью.
Руки сами потянулись к телефону. Набрал номер, долго слушал гудки, почти отчаялся, но услышал долгожданное:
– Алло, привет, Дим.
– Привет. Ты как? Извини, что долго не звонил. – Почти скороговоркой выпалил
– Да все нормально, у всех дела бывают.
– Не обиделась? – Какой ответ хотел услышать? "Нет, потому что мне параллельно" или "Да, ты козел, и не звони мне больше"?
– Да ну, за что? – спокойный голос, ни тени претензий. Вообще никаких. – У всех бывают дела, или просто говорить ни с кем не хочется. Что тут обижаться? Да и с какой стати? – А вот здесь послышалось "кто ты такой, чтобы я о тебе вообще вспоминала?"
– И что, даже не скучала? – никак не ждал от себя, что когда-то будет вот так выпрашивать хоть малый намек на небезразличие.
– Ты же знаешь, что мне скучать некогда. Я не понимаю, что такое "скука".
Ну да, куда там – столько хахалей вокруг. Чуть с языка не сорвалось. Вовремя заткнулся.
– А по мне? – Все, тушите свет. Докатился. Никогда таких вопросов никому не задавал. Только морщился, когда девчонки так пытали.
– По тебе скучала. – Олеее -оле-оле-оле!!! Дайте мне барабан, я сейчас на нем что-нибудь побарабаню!!! Сердце станцевало какой-то дикарский разухабистый танец.
– Могла бы и позвонить.
– Дим, ну откуда я знаю, чем ты занят? Если ты не хотел меня слышать – зачем тебя напрягать? Парни сказали, что ты жив – здоров, помощь не нужна. Зачем дергать-то? У меня тоже бывает, что никого не хочу видеть и слышать.
– Ну да, Славку почему-то захотела видеть, а меня – нет.
Пауза. Мучительная, за время которой захотелось оторвать себе поганый язык.
– Ты сейчас о чем, вообще?
– Да ни о чем, просто не стоит с ним близко общаться – чересчур легкомысленный.
– Не переживай, я взрослая девочка, разберусь. Не с такими справлялась.
Так началась бесконечная пытка ревностью, и жестокая игра с самим собой – "очень надо, но сам себе не признаюсь", и хождение по раскаленным углям – как еще назвать состояние, когда вот она – руку протяни, но не дотянешься?
