Текст книги "Под глифом "Бесконечность" (СИ)"

Автор книги: Ольга Морох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Потому что, – услышал он в ответ. Чертыхнулся грязно. Проклятая стерва. Она много знает, но не говорит.

Вот жар отступил, и повеяло свежим воздухом с лёгкими ароматами канализации. Они вышли на уровень ССГО, системы санитарно-гигиенического обеспечения. Значит, здесь есть вода.

Тори рывком поднялась на платформу и подала ему руку. Вик отбил протянутую ладонь и вскарабкался сам на перфорированный настил.

– Где мы? – вокруг теперь темнота дышала влагой и парами канализации.

– Почти под Осцидент – три, я думаю, – Тори облокотилась об огромную трубу коллектора. – Отдохнём.

– Так почему тебе не нужен администратор? – Вик пристроился прямо на настиле, скрестив ноги.

– Должен же из нас двоих быть хоть кто-то, кто помнит всё.

– И как там твоя крыша? Держится? – спина приятно расслабилась, даже голова стала болеть меньше.

– Пока да, – Тори беспечно пожала плечами.

– Не завидую, – Вик вытер пот на висках.

– Я изначально более устойчива к большому потоку информации, – Тори победно ухмыльнулась. – Поэтому я в нашей паре ведущий.

– Что дальше, кэп? – Вик поднял взгляд. Тори, казалось, безразлично их положение. Она задумчиво улыбалась, глядя куда-то в сторону. Что-то безумное было в её лице. Может, не так уж она устойчива, как говорит?

– Идём наверх, – уверенно сказала Тори.

– Нас будут искать?

– Сомневаюсь, им не до нас.

– И Линц?

– Ему тоже будет не до нас.

– У тебя есть доступ ко всем архивам? – Вик встал, разминая спину.

– Почти…

– Какая у нас функция? Здесь?

Тори пожала плечами.

– В основном сдерживание. На Терре до сих пор не определились, как отнестись к Аркануму. Кто-то жаждет его падения, кто-то поёт гимны. Кто-то считает, что Арканум спасает человечество от синдрома отторжения жизни, СОЖа. Знаешь, эта новая болячка. Говорят, она идёт от мозгов. Но я не доктор, мне трудно судить. Наша задача – сдерживать излишнее стремление территориальной администрации к свободе. Ну, там помнишь, наверное, поправить тут, чуток зачистить там…

– Нет, не помню, – Вик осторожно коснулся затылка. Модуль связи, наконец, нашёл положение, при котором не сильно цеплялся за кость, но при этом не грозил выпасть вместе с куском мозга. Нужен хирург.

– Не удивительно, – фыркнула Тори, – твоя работа – просто выполнять приказы.

– А твоя? – оскалился Вик.

– Отдавать их, – до чего самоуверенная девица.

– А кто командует тобой?

На этот вопрос Тори не ответила, прямо и холодно посмотрела в глаза.

– Не твоё дело.

– Само собой, – модуль под пальцами снова пришёл в движение, пришлось убрать руку, пока не стало хуже.

– Сейчас наша задача – исчезнуть из поля зрения. Раствориться. Пока все забудут про нас. И про тебя особенно.

– Опять пластика? Надоело.

– Как хочешь, – Тори безразлично пожала плечами, – но это лучший из вариантов. Ты сейчас – цель номер один для СБ.

– Знаешь, мне даже немного его жаль, – подумав, проговорил Вик.

– Кого? – Тори словно очнулась.

– Роуза. Хоть и говно-человек.

– Ты обещал ему руки вырвать…

– Это было в приватной беседе.

– Уже нет, – Тори задорно вкинула голову, – теперь это то, что называют «косвенным указанием вины».

– Я тебя умоляю, я трети Арканума это обещал, – Вик скривился.

– Трепаться надо меньше, целее будешь, – фыркнула женщина.

– Как ты? – Вик скрестил руки на груди.

– Может быть, – стерва подмигнула и поманила за собой во мрак тоннеля, – учись, щенок.

– Стерва… – угрюмо прошептал он.

– Болван, – услышал в ответ весёлое и бесшабашное.

Вик усмехнулся и пошёл за проводницей.

Глава 15

«– Уверен, тебе понравится, – отчего это голос вызывает рвотные позывы?

– Не напрягайся и всё пройдёт отлично, – а этот голос он уже знает. Это… женщина. Он её знал когда-то.

– Я не напрягаюсь, – он опустил взгляд на собственные ноги, изуродованные параличом. Узкие ступни, вывороченные внутрь, худые, источенные болезнью ноги, подлокотники инвалидного кресла в судорожно сжатых пальцах. Чужие руки помогают ему лечь на кушетку

– Ещё немного…

Немного. Ещё немного и он сможет ходить или раствориться в безмолвии. Так она сказала.

– Расслабься…

По позвоночнику растекается лава, она жжёт тело, разливаясь по костям, по мышцам, бьёт в затылок упругим волновым ударом.

– Будет неприятно, но это быстро пройдёт.

Пройдёт.

– Ещё? – это уже новое лицо. Мужчина с узким строгим лицом. Он склоняется над кушеткой.

– Как самочувствие?

А говорить нельзя. Словно контроль над собственным телом потерян навсегда. От этого знания по телу разливается холод. Жар и снова холод. Леденящий, выстуживающий до самого сердца.

– Проснись!»

Вик дёрнулся, стряхнув с плеча голову Тори. Она сразу вскочила, выставив перед собой кулаки.

– Что? – её голос так тих после сна. Над головой тонны бетона, а ещё выше хрипит последними производствами умирающий Арканум. Но здесь, в бункере, – тишина. Мерно в соседнем помещении стучит генератор, а в ушах – кровь.

– Сон, просто сон, – Вик устроил на локте стреляющий тупой болью затылок. Тори расслабилась и опустила руки.

– Кошмары? – она снова легла рядом, прижавшись всем телом.

– Что, никак не можешь забыть меня, детка? – усмехнулся Вик с фальшивой бравадой.

– Так теплее, умник, – огрызнулась Тори, – скоро температура опустится до минуса.

Рука сама прижала тело женщины ближе. Кажется, изо рта идёт пар.

– Я бы не назвал их кошмарами, это как… вступить в дерьмо.

Тори фыркнула на это.

– Здесь есть терморегулятор? – Вик втянул носом прохладный сухой, напоенный пылью воздух.

– Боюсь, его ликвидировали за ненадобностью, – Тори свернулась в узел у бока, сберегая тепло.

– Тори…

– А?

– Это ведь не настоящее имя?

– Как и твоё.

– Как тебя зовут?

Комок под боком пошевелился, а потом снова затих.

– Это секретная информация, Вик, не для нас.

– Почему?

– Ты же подписал социальный контракт? – Тори подняла голову, в полумраке взглянув в глаза. Две тёмные точки на фоне светлого пятна. – Значит, потерял своё имя.

– Это было давно, – протянул Вик.

– Наш контракт не имеет срока давности, – комок протиснул ледяные пальцы под спину, как холодные иглы. – И не подлежит пересмотру и отмене.

– Дай мне доступ к информации, – попросил Вик в макушку на своей груди.

– Не могу, – Тори вздохнула, – Меня отрезали от всех серверов, когда произошёл взрыв реактора.

– Но что-то ты помнишь?

– Спрашивай, – услышал Вик безразличное, – я расскажу, что можно.

– Сколько тебе лет?

– Такие вещи у девушки не спрашивают, – кокетливо отозвалась Тори и хихикнула совсем по-девчачьи.

– Без шуток…

– Почти столько же сколько и тебе. Может, моя группа лет на пять попозже присоединилась к эксперименту.

– Сколько? – хрипло спросил Вик, опасаясь услышать ответ. К какой цифре он готов? И готов ли вообще? Что знает точно, а что боится узнать?

– Триста пятьдесят, возможно, может, меньше.

– Тебе ведь не нужен администратор памяти? – Вик поёжился. – Почему?

– Тебе, правда, интересно?

– Да.

– Века два назад случился массовый психоз среди таких как мы. Помнишь, наверное. Эхо тебя наверняка достаёт. Хотя бы в кошмарах.

– Наверное.

– Нас было семнадцать. В контрольной группе Вектор, – глухо пробубнила Тори куда-то в бок. – были ещё две группы, но я про них ничего не знаю. Поговаривали всё от препарата, который нам давали для подавления иммунной системы. Крышу тогда сорвало конкретно. Особенно некоторым. Кто-то просто выходил на улицы и начинал массовое истребление. Кто-то выбрасывался из окон. Потом то, что упало собирали и отправляли обратно в лаборатории. А тех, что на улицах угомонили травмирующими зарядами. Тебя тогда по частям собрали. Ты не помнишь. Правительству едва удалось замять тот инцидент. Все упоминания о нём стёрты или засекречены.

– Значит, мы там тоже были? – Вик почувствовал, как остывают пальцы, наливаются пустотой.

– Были, – Тори подняла голову. – Так мы замёрзнем. Надо что-то делать. Вставай! Я обещала тебе спортзал?

– Здесь? – Вик сморщился.

– Давай! Иначе начнутся критические повреждения.

Пришлось вставать. Тори попрыгала на месте, ткнула пальцем в темноту.

– Там метров триста свободного поля. Бежишь, а потом обратно.

– Я тебя сделаю, – ухмыльнулся Вик.

– Неа, – Тори сорвалась с места. Пришлось догонять. Состязания в кромешной темноте выглядели не так зрелищно, но хотя бы добавили тепла. Тори хрипло дышала рядом. Спустя время оба вернулись под аварийный фонарь.

– Ну, и… – Тори отдышалась, – они приняли решение запустить проект «Шершень». Всей контрольной группе, из тех, что остались в живых, были введены чипы и внедрены в сознание корректирующие поведение фонемы. Оставшихся поделили на подгруппы по два-три человека. «Бета» и «Гамма» вменили в обязанность обнулять память каждое столетие. Ну, примерно столько живёт человек, так ведь? Чтобы не перегружать мозг. Типо перезагрузка.

– А ты? – Вик опёрся руками в колени. Стало теплее, но ненадолго.

Тори постучала по виску пальцем.

– Всё здесь.

– У тебя имплант?

– Даже два. Сегмент долговременной памяти полностью модернизирован.

– Я знал, что с тобой что-то не то, – Вик сплюнул на пол пыль, набившуюся в рот.

– А с тобой? То? – рассмеялась Тори и встала в стойку, – давай, растрясём твою жирную задницу.

– Шутишь? – Вик распрямил спину.

– Давай-давай! – Тори сделал пару ударов в воздух.

– И как тебе? – Вик заблокировал один удар, второй, – всё помнить?

– Уже всё равно, – Тори сделала обманное движение правой, и больно ударила в висок. В затылке надулся и лопнул огромный воздушный пузырь, расплескав боль по всему черепу. Вик не удержался на ногах и упал на зад.

– Что? – услышал он насмешливо сквозь звон в ушах. – Тяжко… детка?

– Иди ты… – секунда, и он снова на ногах. – И на кого мы работали?

– По-разному. Материалы переходили от ведомства к ведомству. Чаще на правительство. Но последнее время на частные корпорации.

– Без выбора? – Вик ударил сам, заблокировал ответный удар.

– Вообще-то без. Нас посадили на короткий поводок. Это называется социальный контракт. Иначе – смерть. Тихая и бесшумная.

– А Линц? – Пара молниеносных ударов, от которых Тори на удивление ловко уклонилась, но удар ногой всё же пропустила. Она отступила, собираясь с мыслями.

– Что с ним? – женщина встряхнулась, снова готовая к бою.

– Какого хера ему надо?

– Того же, что и остальным, полагаю. Бессмертия. Все упоминания об эксперименте Резника уничтожили после того инцидента.

Тори пошла в атаку. Блокировать её становилось всё тяжелее, в основно оттого, что в голове снова начало всё путаться.

– Хорошо, хватит! – Вик отступил.

– Мы замёрзнем!

– Не сразу, – кровать тихонько скрипнула под опустившимся на неё весом.

– Слабак! – фыркнула Тори и присела рядом.

– Зачем им мы? – Вик взглянул на Тори, – есть же параллельные разработки.

– Они не принесли нужного результата, как видишь. Со временем происходит отторжение тканей. Аутоиммунное поражение органов. Как такового бессмертия не вышло. Если только в киберреальности или механическое тело через ту же киберреальность.

– А другие группы?

– Про них я ничего не знаю. Только про Вектор. Нас почти не осталось. Подгруппы одна за другой попадали под санкции. Кого-то устраняли, кто-то намеренно самовыпиливался. Ходили слухи, что была ещё группа «Юнивёрс». Но они вошли в последнюю экспедицию к Марсу. Сигнал пропал. Думаю, там тоже глухо.

– Понятно, – Вик потёр ладонями плечи и пальцы наткнулись на рану, оставшуюся после извлечения чипа. – Это тоже часть контракта?

– Идентификационный чип? Да. Он наверняка не один. Нужно магнитно-резонансное исследование всего тела.

– И что теперь? Контракт расторгнут? – Вик повернул голову к спутнице.

– Похоже, что так, – она пожала плечами. – Есть шанс, что старые покровители нас прикроют, но он очень мал. Вряд ли кто-то захочет иметь с нами дело сейчас.

Посидели молча, слушая тишину.

– Вставай, надо двигаться, – Тори потянула его подниматься.

Медицинский блок сегодня был немноголюден. Пара андроидов прошли мимо, толкая перед собой платформы с реактивами. Бокс с реанимационными капсулами был пуст за исключением одного обитателя.

– Добрый день, профессор Росс, – какая привилегия говорить ровно и чисто. Музыка, а не речь Линц, наслаждаясь звуком собственного голоса, был готов говорить постоянно. Терапия работает. Жаль, недолго.

– Здравствуйте, господин Линц, – женщина же готова была уйти из медицинского отсека и рвалась в бой. – Есть новости?

– К сожалению, пока нет. Сорок минут до сброса атмосферы. Пришлось дать команду на блокирование всех частот. Поэтому п-пока я не могу их отследить.

– Была причина?

– Да, но вам я о ней не скажу, – лукаво улыбнулся Линц. – Некоторые вещи лучше не знать.

– Это не повредит нашим образцам?

– Нет, абсолютно. Последний сигнал был из района Центрум-Ноль. Там есть аварийные бункеры. Думаю, за них не стоит переживать.

– Вы их возьмёте?

– Как только закончатся мероприятия по тушению пожара.

– Хорошо, – Росс успокоилась и расслабилась. Линц присел напротив на высокий табурет, невольно залюбовался ею.

– Что? – Женщина взглянула на него.

– Вы воспользовались правом выбора гендера?

– Да, – кивнула Росс.

– И что же вы выбрали?

– То, что сейчас перед вами.

– А ваша партнёрша?

– Она сделала так же.

– Не поймите неправильно, Лара. Это не праздное любопытство. В наш технологичный век важную роль начинает играть естественный порядок вещей. Люди хотят вер-рнуться к истокам. Они даже реанимировали Арканум. Правда, порок, что возглавил их возвращение к предкам выбрали неудачный. Как считаете? Лучше бы это была похоть, а не гнев.

– Это отражение эпохи, – возразила Росс, – долгое время людям запрещали проявлять гнев во всех видах, и вот результат.

– Да, кар-рательная тер-рапия всегда работает в обратную сторону, не так ли?

– Боюсь, что так.

– Что ж, мы сможем задать человечеству новый вектор, как считаете? Вечная жизнь.

– Если расшифруем геном, – усмехнулась профессор, – нас может постичь неудача.

– Такой вар-риант возможен, – согласился Линц. – Но нам надо рискнуть, как считаете?

– Да, – профессор потёрла восстановленный нос, – думаете, их можно уговорить?

– Уговорить можно кого угодно, важно найти нужный мотив, – Линц чуть подался вперёд.

– Для вас это стало здоровье вашей супруги. Клетки биенидов могли бы избавить её от СОЖа.

– Всё не так просто, – Росс опустила взгляд, – Это только предположение.

– И вы его подтвердите, я уверен!

Очень тихо вошёл андроид секретарь.

– К вам посетитель, – вежливо сообщил он. Линц сделал знак, что будет говорить не здесь, и андроид послушно вышел.

– Отдыхайте, дорогая Лара, – Линц улыбнулся, чуть склонив голову, и поспешил покинуть блок.

– Это Галицкий? – грубо бросил он секретарю, спеша вернуться в свою лабораторию.

– Именно так. Его биороботы стоят в консервации. Он весьма раздосадован этим фактом. И кажется, ему есть что сказать.

– Как он пробился через блокировку. Глушители должны были выкинуть его обратно на Терру.

– Думаю, он воспользовался резервным спутником и усилителем сигнала.

Линц выругался. Это значит, что «соболи», специальные боевые машины наблюдения и разведки, тоже могу оставаться в функционирующем состоянии, и у них преимущество – им не нужен кислород.

Линц с секретарём дошли до личного кабинета, где робот был отпущен восвояси. Давид Галицкий восседал возле инвизора. По механическому восьминогому телу невозможно было определить настроение. Любые потуги в психологию здесь, в мире механических тел терпели поражение.

– Октавиус, ты меня разочаровал, – протянул Галицкий и восьминогое чудо тотчас повернулось к вошедшему. Линц замер на доли секунды. Он не предполагал, что этот биоробот настолько крупен. Он всегда казался размером не больше собаки, а сейчас на вытянутых в полную длину поршнях стал выше самого Линца. И, кажется, боевые системы приведены в полную готовность. Коснувшись области за ухом, хозяин кабинета дал знать службе безопасности, что в секторе снова неспокойно.

– Чем же?

– Зачем ты отключил моих крошек?

– Для твоей же безопасности. Через двадцать одну минуту всё, что останется на улицах, улетит в атмосферу.

«Паукан» сжался до обычных размеров.

– Октавиус, думаешь, я поверю?

Линц осторожно обошёл гостя по кругу.

– Думаешь, сможешь опередить меня? – продолжал Галицкий. – Правда так думаешь?

«Внимание. Покинуть опасную зону. Внимание!» – загремел динамик оповещателя.

– Начинается, – мягко возразил Линц, – Арканума больше нет. Как и всего, что на нём об-битает.

– На нём остаёшься ты, – проскрипел «паукан», – и кое-что, чем я бы хотел обладать.

– Придётся подождать, – Линц взглянул на плотные стальные шторы, опускающиеся на светопрозрачные проёмы. – Нас заблокирует здесь, в моём комплексе до завершения операции.

Он прошёл к бару. Манипуляторы уже подали ему стакан с водой, но Линц открыл бар и плеснул себе янтарного виски.

– Выпьешь? – Он поднял бокал, салютуя гостю. – Ах, да, прости…

– Думаешь, выиграл? – Линцу послышалась издёвка даже с металлическим оттенком, – это ещё только начало, Октавиус, только начало.

– Не с-сомневаюсь, – Линц пригубил напиток. Глоток приятно разогрел тело, – а пока будь моим гостем, Давид.

Механоид прошёлся по кабинету.

– Благодарю, дорогой друг, благодарю.

– Началось, – Тори прижалась сильнее. Где-то над головой пронзительно выла сирена. Главное – сохранять тепло. Вик обнял её крепче. Системы атмосферного регулирования – в коме. В бункере кондиционирование отключено давно, и даже демонтирован сам блок. Осталось только продержаться.

– Что бы ты хотела? – спросил он. Пар вместе со словами вырывался изо рта. Словно кружева слов. Если бы он ещё и замерзал в воздухе. Вот это было бы красиво. Но смертельно.

– Чего?

– Выйдем отсюда, чего ты бы захотела?

– Не з-знаю, – у неё стучат зубы. – Горячего кофе?

– С шоколадом? – Вик растёр ей руки.

– Д-да, наверное.

– А я бы выпил чего-нибудь покрепче.

– Помнишь, ты пил на спор аб-бсент? – хохотнула Тори, – П-после концерт-та в семидесятом год-ду. Как-кой-то чел пристал к теб-бе, орал, чт-то перепьёт.

– Концерта?

– У нас была группа, жаль чт-то не помнишь. Наз-зывалась «Twice». Я играла на басу, а ты на барабанах.

– Я выиграл? – ухмыльнулся Вик.

– Вы пили, как чер-рти, – рассмеялась Тори сквозь сжатые зубы, – я не думал-ла, чт-то в теб-бя стольк-ко войд-дёт. Того пар-рня реально жаль. Боюсь, ему пот-требовалась мед-дицинская помощь.

Гулкий глубинный удар сотряс бункер. А потом спустя время ещё два куда большей силы. На головы посыпались крохотные частички бетона.

– Что это? – Вик прислушался. Тори замерла.

– Не знаю. Все част-тоты молчат.

– Они же не станут разрушать город? – Вик взглянул на Тори, – Когда ты говорила, что они его сливают, это же не значило – насовсем? Не ради нас. И не ради чего-то ещё! Правда? Не из-за нас!

– Я н-не знаю! – крикнула Тори, и Вик впервые услышал в её голосе панику. – Не знаю!

– Боишься, детка? – ухмыльнулся Вик в лицо спутнице.

– Пошёл ты! – огрызнулась она и прислушалась. Бункер гудел, дребезжал и вибрировал, словно где-то внутри механическое брюхо Арканума раздирала огромная пила гигантского хирурга.

– Это за нами, – спокойно сказала Тори, успевшая взять себя в руки. – готовься.

Глава 16

Звенящая напряжением минута на принятие решения. Тори умчалась куда-то в темноту и вернулась с двумя баллонами и масками образца прошлого века.

– Вот, надень, – она кинула баллон в руки. – Сейчас бункер вскроют, как консерву.

Вик закинул баллон за спину, подтянул отсыревшие ремни и натянул маску.

– Есть план? – он попрыгал на месте, утрясая ношу.

– Уходим, – голос сквозь маску звучит глухо и искажённо. – Что бы там ни было, нам не сладить без железа.

– Не веришь в меня? – чего уже бояться?

– Дурак, – Тори прижалась к двери, прислушиваясь к происходящему.

– Оружие есть здесь? – голова, как будто, унялась. Вик размял плечи.

– Летального – нет, только слабенькие станеры. Да и то, с разряженными аккумуляторами. Открывай дверь.

– Замёрзнем.

– Хочешь подождать?

Бетонная стена рядом жалобно застонала, разрываемая изнутри. Рёв сопроводил появление трещин. Воздух загудел чужим инородным дыханием пневматики. Вик подтянул маску. Слева Тори поправила крепление на своей. В ширящуюся трещину в стене стали пробиваться всплески лазера.

Вик дёрнул ворот на двери. Бесполезно.

– Что? – Тори прижалась к нему спиной.

– Заблокировано!

– Чёрт! На! – в руку втиснулась капсула.

– Это что?

– Коли, придурок! – Тори воткнула шприц себе в шею и надавила поршень. Вик усмехнулся и прижал капсулу под ухом, поршень легко поддался пальцам. По крови словно бы пустили раскалённый металл, но усталость отступила. Стимулятор. Оставалась слабая надежда, что химия, влитая за последние сутки в кровь, не сожжёт сосуды и не расплавит мозги.

Трещина раскрылась, вывалив куски бутона и крошку внутрь, бункера. Стало почти тихо. Лишь свист воздуха да потрескивание остывающего бетона тревожило слух. Время замерло. В наступившем безвременье спустя пару вечностей послышались лёгкие цокающие шажки.

– За мной, – шепнула Тори и скользнула к дыре. Вик прижался к стене за её спиной. Трещину расширили механическими манипуляторами до проёма, в какой можно протиснуть тело среднего человека. Тори показала жестами, что надо попасть наружу через эту дыру. Ясно. Отчего нет?

– Образцы «вектор восемь – альфа» и «вектор восемь – бета» сложить оружие, – голос почти что человеческий. Боевой робот, похожий на гибкую сороконожку на трёхшарнирных гибких лапах ступил в бункер, сканируя пространство. Округлая плашка с визорами повернулась в их сторону, и тут Тори прыгнула в опасной близости от парализующего луча. Следом перекатился и Вик. Сеть разрядов последовала за убегающими людьми.

– Сложить оружие.

Тори на бегу показала жест, означающий: «Разделяемся». Вик сделал знак, что понял, и оба разлетелись в стороны, словно между ними разрядили пружину. Следом полоснул воздух пласт разрядов. Убивать не будут. Разряды парализующие. Недалеко послышался грохот удара. Тори успела попасть по карбоновому телу робота. Молодчина. Вик метался, стараясь подойти ближе к нападающему, но никак не мог пересечь мерцающую стену разрядов. Снаряд мазнул по плечу, опрокидывая назад. А со спины по потолку проскользнула тень. Через щель в стене с громким свистом выходила последняя надежда. Вот Тори где-то на грани видимости махнула рукой и отшвырнула баллон. Зачем? Бракованный? Пробит? Вик усилием воли заставил себя двигаться быстрее. Сверху полились жалящие разряды. Вик заревел и, подпрыгнув, попытался поймать робота. Бесполезно, слишком быстр. Надо добраться до Тори. А она уже там, у трещины. Отвлекла на себя второго дроида, но ей не хватает кислорода, она уже на пределе. Вик отпрыгнул от очередного снаряда, развернулся, невероятным усилием вывернулся из ловушки и побежал к свету, бьющему сквозь трещину. Она там, ей нужна помощь. Проиграть нельзя.

«Держись»

На ходу, вдохнув полные лёгкие кислорода, он сорвал маску, и проскользив последние метры на бедре, подкатился к упавшей на бетон Тори, прижал маску к её лицу, дёрнул подругу в сторону, вытаскивая из-под удара. Пущенным вдогонку разрядом их откинуло друг от друга. Вик с трудом развернулся на полу и почувствовал, что пальцы попали на карбоновый корпус.

«Попался»

Электрический укус защитной системы дёрнул всё тело, а затем ещё и ещё, но кулака Вик не разжал, с рёвом, поднялся на колени и размахнувшись ударил технологичную игрушку об пол, раз, другой. Парализующий разряд, попавший в спину завалил вперёд. Но звук глухого удара не оставил сомнений, Тори снова в строю. Тело опять бьёт током. Лёгкие потянуло удушьем, одновременно сжимая всё внутри и раздирая на части. Рука уже почти не двигается. Робот потрескивая повреждённым корпусом пополз в сторону. Со спины навалилась Тори, прижав к лицу спасительную маску. Вик вдохнул три раза полной грудью. А Тори, уже развернувшись, отшвырнула робота к стене и добавила сверху удар тяжёлым куском бетона. Но и это не выбило дроида из строя. Он перегруппировался и сложил ноги-манипуляторы, превратившись из сороконожки в четвероногого уродца.

– Твою… – Вик уже был возле Тори, сорвал с себя маску и прижал к её лицу. Она глубоко вдохнула. А Вик подхватил обломок бетона с торчащей из него арматурой и подпрыгнув, опустил его на корпус робота. Дроид, на удивление оказался проворным и сразу ушёл в сторону, ответив уже не парализующими разрядами, а боевыми. Один пропорол плечо, другой попал в ногу.

– Мой! – Тори подхватила всё тот же кусок бетона за торчащую в нём арматуру и, словно молотобоец, раскрутившись, швырнула в противника.

Вик впился взглядом во второго робота, искрящего разорванными соединениями возле входа. Секунда потребовалась дроиду чтобы уклониться, и снова отскочить, на этот раз, пробежав по потолку, но там его уже ждал Вик. Он подпрыгнул, схватил дроида за крюкообразное тело и повис, группируясь, подтянулся, упёрся ногами в потолок и оторвал робота от бетона, рухнув вместе с ним на пол. Тори сразу воткнула арматуру в щель между карбоновым телом и округлой плашкой, похожей на голову. Робот выпустил электрический разряд, впившийся в кожу, но побившись какое-то время в предсмертных судорогах, затих.

Тори стянула маску и без слов передала Вику. Он дрожащими руками прижал пластик к лицу. Сделал судорожный вдох, чувствуя, что стимулятор сжёг все резервы тела, какие ещё оставались.

Тори сделала знак подниматься. Пошла в сторону в поисках целого баллона. Вик с трудом встал. Ну и день. Он сделал пару шагов к Тори намереваясь отдать ей баллон, как услышал скрежет за спиной. Чувствуя, как поднимаются волосы на затылке, Вик оглянулся. Оба дроида дёргались, перегруппировывая повреждённые участки, отбрасывая лишнее. Они словно бессмертны. Бессмертные против бессмертных. Вот это ирония.

– Тори!

Она вышла из темноты, взвешивая в руках ещё один баллон, и одним взглядом оценила обстановку. Махнула рукой, чтобы Вик протиснулся на свободу, в щель, сделанную роботами,

Он сразу всё понял и нырнул в манящую безопасностью неизвестность ногами вперёд.

Линц дорого бы дал, чтобы посмотреть на выражение лица Галицкого. Жаль, что физическая форма, которую он выбирает в своих странствиях мало похожа на человеческую. Кажется, кое-кого переиграли в этот раз? Роботы стоят в транспортном боксе, по завершении операции он может выкатываться с Арканума на Терру. Решение о консервации уже принято. Судьбу Арканума теперь решит совет федераций Терры.

– Чему ты рад? – паукан поднялся на шести ногах и опустился снова. Всё же отвратительная форма. Весьма.

– Пожар почти потух, – Линц двумя движениями вывел видеосигнал на большой голографический экран. Там закопчённые огнём конструкции охладились, приобрели синевато-черный цвет.

– Весьма затратно выводить столь жирный сегмент из строя, – Галицкий осторожно двинулся вперёд. – Он приносил неплохой доход. Финансовая доходность корпорации просядет.

– Что поделать, совет фед-дераций уже сказал своё слово.

– Думаю, можно было взять образцы и без этого.

– Без чего?

– Арканум – фетиш нашего времени, Октавиус, – Галицкий замер неподалёку, – без него будет сложно сдерживать скрытую агрессию человечества.

– Его не так много осталось, человечества, Дава, можно решить проблему медикаментозно или же виртуальной реальностью.

– Это, конечно так, но кое-кто уже попробовал вкуса настоящей крови. Будет сложно убедить их снова уйти в вирт.

– Пусть купят себе новую разработку твоего «Эвангелиона», говорят, костюм даёт эффект полного погружения.

– Н-да, – паукан сделал пару шагов. Если бы Линц был рядом с живым Галицким, а не с аватаром то он был бы уверен, что тот сомневается. В чём? «Эвангелион» – компания, в которой у него контрольный пакет. Ему же лучше, если люди забудут Арканум и вернутся в виртуальный мир. Что не даёт ему покоя? Что он знает?

– Что теб-бя смущает?

– Я никогда не желал жить в искусственном мире, Октавиус, но как видишь, приходится. Наш мир позволяет нам жить в любом теле, а мы всё цепляемся за свои старые биологические тела, как утопающий за гнилую доску. А знаешь почему?

Он ждёт вопроса. Его снова потянуло в философские дебри. Но Линц промолчал, ломая привычный алгоритм. Тогда Галицкий продолжил.

– Мы боимся потерять себя. Я боюсь. А ты?

– Смотря что ты предполагаешь под эт-тими словами.

– Мы можем перенестись в вирт, но понимаем, что это будет суррогат жизни. Наше биологическое тело будет лежать в комфортной капсуле и гнить, поддаваясь времени, пока мы блуждаем в собственных грёзах. Корпорации продлят жизнь твоего тела, но твой разум, он не останется таким же, каким был лет пятьдесят назад, верно? Он изменится. Мы изменимся.

– Что ты хочешь сказать, Дава? Это неизбежно. Природа предполагает изменение, не меняется лишь мёртвое.

– Именно, Октавиус, мёртвое. Мы давно мертвы, не находишь?

– Не нахожу.

Паукан сдвинулся немного.

– Это место, – вздохнул Галицкий, – это место позволяет чувствовать себя живым. Давно ты был на Терре?

– Я улетел оттуда в прошлом год-ду, – Линц расслабленно встал возле стойки с напитками, – обустройство здесь лаб-боратории требовало присутствия, и пот-том, мне здесь нравит-тся.

– Вот видишь, – Галицкий помолчал. – Смерть того мальчишки была напрасной.

– Отчего же? Нет, – Линц усмехнулся. – Арканум теперь целиком в моём распоряжении, Дава. Целиком и полностью.

– Но что он стоит без людей?

– После завершения следственных мероприятий, здесь родится новый мир, какого Терра ещё не видела. Старый был излишне вульгарен. В новом всё будет по-другому. Потерпи и увидишь.

– А биениды? Их ты тоже хочешь использовать?

– Так же, как и ты, Дава, так же, как и ты.

Снова, как крысы, в коммуникационных тоннелях. Только в этот раз теснотой узкого пространства давит со всех сторон. Вик не думал, сколько они проползли, не считал повороты, подъёмы и спуски. Баллон пришлось взять в руки, чтобы не цеплялся за трубы. Счётчик отчётливо дал понять, что кислород на исходе. У Тори, возможно, в баллоне ещё есть пара десятков драгоценных минут. Если Вик вырубится, то застрянет и она. Надо найти выход.

– Сложить оружие, – раздалось глухое и далёкое. Почти эхо.

От них не отстали, нет. Но вести бой в щели комтоннеля проблематично даже для робота.

Вик слышал, как гремит где-то у ног второй баллон, значит Тори ползёт следом.

Поворот, ещё поворот. Впереди яркий пучок света. Быть может, там выход? Вик пополз быстрее, подгребая одной рукой, вторая двигалась плохо от парализующего луча и ранения. Так и есть. Люк. Долгий вдох, чтобы задержать дыхание и пара ударов в места креплений. Узковат, но попробовать стоило. Ещё немного, и они оба задохнуться в этих тоннелях.

Люк оказался крепок и поддался лишь на десятый удар. Жалобно скрипнув, покосился на бок, и этого оказалось достаточно, чтобы расширить образовавшуюся трещину, а затем и вовсе откинуть крышку прочь. Обдирая воспалённую кожу со спины и боков, Вик выбрался в одну из нижних улиц Арканума. Тори с трудом протиснулась следом. Вик помог ей подняться. Она встала, покачиваясь.