Текст книги "Под глифом "Бесконечность" (СИ)"

Автор книги: Ольга Морох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Почему?

– Бессмертие – это миф. И всегда им будет. Едва человечество обретёт бессмертие, оно опрокинется в хаос.

– Нет, если у него будут мощные социальные институты, – надо быть убедительным.

– Пока передо мной скверный пример, хотя с точки зрения технологии – идеальный. Таких осталось трое, из тех, что я знаю.

– Трое? – пришла очередь Вика смешаться. Он не думал, что есть кто-то ещё.

– Вы не знали? – Росс выпрямилась, возвышаясь над ним. – Мы попробуем скопировать технологию. Не скажу, что вам это пойдёт на пользу. Если отсечь вашу голову, она будет жить отдельно от тела? Бесконечно обновлять умирающие клетки?

– Это вряд ли, пожалуй, такой эксперимент мне на пользу не пойдёт, – Вик нервно рассмеялся. А она ещё безумнее, чем Линц.

– А руку? Она регенерирует? – Росс обошла по кругу капсулу. – У меня столько вопросов. Но сначала надо доставить вас на Терру. Там есть подходящее оборудование.

Чокнутая. Надо что-то придумать. Срочно.

– На Терре нельзя проводить эксперименты над живыми организмами, – возразил Вик, – за этим строго следят.

– Всегда есть способ обойти систему, – надменно возразила женщина, – вам ли не знать. И снова, – она склонилась к лицу, – вы – не человек. Вы – искусственно поддерживаемый организм. Это разница.

– Тогда задам вопрос, что такое человек? Как ты его определяешь?

– Не буду спорить. Я опираюсь на документы. А по документам выходит, что вас – нет, нет отпечатков пальцев, нет биометрических данных, есть только номер страховки. А по нему предъявлено обвинение в жесточайшем убийстве. И это в очередной раз доказывает биениды – не люди. Они – кровожадные безумные звери. Вы – один из них.

– Ты же знаешь, что это не я.

– Это не важно, важно, что думает социум. А он уверен, что таких, как вы, быть не должно, и что Арканум – пережиток прошлого, который надо отсечь, как опухоль.

– Арканум? – что произошло, пока он был в отключке? Видимо, много интересного.

– Его демилитаризуют. И обогатят новыми функциями. Вас там уже не будет. Никогда. Ваша вечность закончится здесь.

Глава 11

Больше всего раздражало даже не отсутствие физической свободы, а отсутствие выхода в сеть, к Атуму. Тори, сучка, бросила его в эту мясорубку. Виктория. Подразделение «Вектор-восемь». Это значит, что были и «Вектор-один», и «Вектор-два». Интересно, что с ними стало? Хотя Линц и так ответил на этот вопрос. Их ликвидировали, сначала создали, а потом стёрли за ненадобностью.

Всё это он помнил, но предпочёл оставить данные в стороне. Слишком много информации. Можно сойти с ума. И это было. И не раз. Психиатрическое отделение военного госпиталя ему хорошо знакомо. Мозги поправили, заодно подключили механизм регулирования поведенческих реакций. Так это называли. Кажется. Отсюда и термин «БиеНиД». Тех «шершней», кто остался в живых, заставили пройти курс реабилитации и коррекции поведения. Общество желало знать, что на псов надели намордники и выдрессировали выполнять команды. Дрессированные собаки не опасны. Теоретически.

Вик гавкнул в высокий потолок и рассмеялся. Диагностический аппарат мерно отсчитывал удары сердца. Нужен план, да, срочно. Очень сомнительно, что Линцу позволят легально везти тело человека через шлюзы, а значит, это будет что-то вроде криокапсулы. Чтобы сканеры не уловили сердцебиения. Если и уходить, то здесь, на Терре это будет в разы сложнее. Мало того, каждый житель имеет идентификационный маркер, и человек без оного автоматически становится объектом преследования Служб контроля. А это очередное разбирательство и фокус Департамента внутренних расследований. Минус свобода, здравствуй очередной бокс с миской и выгулом раз в квартал. Знаем, плавали. Нет. Сваливать надо сейчас, только как? Красотка Лара Росс, профессор-генетик, наотрез отказывается идти на контакт, даже несмотря на обаяние. Надо бы вызнать про неё что-то, но Атум отключен. Это раздражает. Вик дёрнул руками. Нет. Мёртво. Но пошатнулись диагностические щупы. Хоть что-то. Три сильных удара и игла в вене сдвинулась, порвав стенки сосуда.

Резкий рывок головой и чип за ухом отходит. В голове начинается круговерть образов, но спустя время она успокаивается. Вот так. Немного болит кость там, где зашит модуль связи. Кажется, повредил его. Ничего, можно заменить. Браслеты на руках с тихим шипением разомкнули хватку ровно на волос.

Послышались шаги и загремела сдвигаемая мебель. Кто-то пришёл. Вик скосил глаза, сколько мог. Нет, не видно.

– Пришёл результат биопсии тканей, – услышал Вик голос Росс. – Ваш правый глаз отличается. Вы отрегенерировали его? Это восхитительно! Я догадывалась, но не могла даже предположить! Поэтому цвет радужки отличный друг от друга? Я думала, это врождённая гетерохромия. – её голос приблизился, и вот она стоит рядом, высокая, стройная в белом комбинезоне. – Это кажется невозможным, – шепчет она и опускается к самому лицу. – Сколько это заняло? Вы потеряли его полностью? Или оставались фрагменты тканей? Если пересадить вашу кожу, она приживётся? У меня столько вопросов!

– Могу ответить на каждый, если освободишь хотя бы руки, – Вик улыбнулся, но улыбка вышла кривая. Кажется, в голове снова что-то происходит.

– Нет, я знаю, что вы хотите сделать, – и профессор отступает.

– Что?

– Вы хотите свободы, – усмехнулась женщина, – но я не могу вам её дать. Ради науки.

– Что, даже резать будешь ради науки?

– Если потребуется, – кивнула профессор, – эта технология многое позволит в современном мире. Да и в то время могла бы, но её отодвинули в сторону, а последующие исследования не могли добиться столь впечатляющих результатов.

– Это не так-то просто, – ухмыльнулся Вик, – резать.

– Не пугайте, я знаю, на что иду, – холодно осадила его Росс. – Вы только представьте, скольким людям вы бы могли помочь? И могли, но не стали этого делать. Никогда не думали, направить свою энергию на созидание, а не на разрушение? Резник бы тогда гордился своим творением.

– Зачем? – теперь, когда порты болтались под затылком и упирались в кожу было чертовски неудобно лежать. Росс отошла и прикатила высокий стул, чтобы сесть рядом для беседы.

– Неужели вам не хочется сделать больше в своей бесконечной жизни?

– Возможно, – Вик чуть сдвинул голову, чтобы она не догадалась, о произошедшем. – Возможно хотел, первое время, но потом понял, что сделать этот мир лучше, как ты говоришь, в одиночку невозможно.

– Можно начать с себя, и тогда он начнёт меняться, – возразила Росс. У неё карие глаза и короткие тёмные волосы. Возраста не определить, потому что сейчас технологии продлевают молодость сколько хочешь, хоть до самой смерти.

– Милая профессор Росс, – усмехнулся Вик, – ты же прочла дело. Нам предложили стать частью эксперимента, и мы согласились без надежды на успех. Это был двадцать второй век, век скверной экологии и бесконечный противостояний. Иметь здоровое тело тогда – это уже победа. Каждый второй из детей рождался инвалидом. Ты знаешь, что это такое?

– Нет, сейчас генетические болезни лечат на стадии зачатия.

– А тогда это было проблема. Миллионы людей, требующих дополнительных ресурсов. Выход, конечно, всегда был, есть вирт, можно загрузить аватар в виртуальную реальность и жить там. Но нам-то хотелось другого. Шансов на успех почти не было, понимаешь? Совсем. Один к тысяче. Кто-то погиб уже тогда, на первой стадии, не выдержал вмешательства. Представляешь, да? Что это.

– В то время это был прорыв… – возразила Росс, слегка смутившись.

– Прорыв, да, – Вик поднял взгляд к потолку. Воспоминания всплывали сами. Основные вехи своей жизни он помнил и без Атума. – Из сотни претендентов нас осталось семнадцать. Семнадцать, доктор Росс. Вычисли процент.

– Один к пяти, – не смущаясь парировала женщина.

– Один из пяти остался в живых. Остальные выключились из игры. Да, это был прорыв, да, технология внедрения наноэмульсии позволила регенерировать ткани, и даже остановить старение. Но она не остановила изменение личности. И после пятидесяти лет нашей жизни они спохватились. Её готовили к массовому внедрению, эту технологию, а потом резко передумали. Чувствуешь? Они испугались.

– Чего?

– Нас. Потребовалось срочно взять под контроль тех, кто слишком много знает и слишком хорошо помнит все их ошибки. И появился проект «Шершень». Думала, он был с самого начала? Хрен там плавал.

Вик усмехнулся. Отчего он сейчас решил откровенничать с этой женщиной, он и сам не решил. Возможно, надеялся, что она хоть чуть проникнется симпатией? К чёрту.

– Он появился потом. Когда нам предложили контракты. Всё невинно и по закону. Нас связали договорами и заткнули рты, особо несговорчивым прилетела разрывная пуля в голову. Знаешь, то, что размазано тонким слоем по бетону уже не восстановить. Это тебе на заметку.

– Я догадывалась.

– А дальше ты знаешь, – Вик повёл плечами, сколько мог. – Нас засовывали куда только было можно. Радиация атомных кратеров, огонь, глубины океана, космос. Мы были везде.

– А та резня? Я читала в деле, но там всё вымарано.

– Это я тебе не скажу, я её не помню. Знаю только, что потом за нас взялись всерьёз. Психушки, больницы, мозгоправы. И появились новые сверхчеловеки или недочеловеки, нас по-разному называли. Биениды. Мы. Поэтому не надо мне говорить про спасение мира. Мир не хочет, чтобы его спасали такие как я, детка.

– Тогда это сделают такие, как я, – Росс кивнула, – с вашей помощью.

– Думаешь, сможешь разгадать эту загадку? – Шипы чипа досаждали всё сильнее. Скорее бы она ушла. – Думаешь, ты первая, кто этого хочет?

– Нет, не думаю, но сейчас у меня есть средства, мотивация и живой образец. Надо бы ещё того, второго, «альфу». Господин Линц утверждает, что есть набор фонем, который подчиняет вашу волю полностью. Я бы хотела узнать их, и механизм, который блокирует сознание. Но для этого нужна «альфа»

– Она тебе не скажет, – усмехнулся Вик, и сам вдруг понял, что прав. Тори ничего никому не скажет. В её жизни были вещи и похуже, чем безумные доктора. Несмотря на хрупкую внешность, она даст фору любому бойцу.

– Мы найдём способ, – заверила Росс.

«Сначала поймайте», – подумал Вик с непонятным внутренним удовлетворением. Ему вдруг захотелось, чтобы Тори не пришла. Пусть бросит его и затаится где-то, где её не достанут. Пусть останется на свободе.

Росс бросила мимолётный взгляд на голографический экран и нахмурилась.

– Нет соединения, – задумчиво проговорила она и потянулась к голове пациента, забыв об осторожности.

«Прости, детка»

Вик ударил её лбом в нос, сколько мог сильно, не жалея, не задумываясь. Она вскрикнула и упала, завалившись назад, из-под руки, прижатой к лицу показались капли густого алого цвета. Два рывка и браслеты ослабли настолько, что можно вытащить руку с небольшими потерями кожного покрова. Заживёт.

– Извини, доктор Росс, – выдохнул Вик, нащупывая сенсорную панель под капсулой. – Ты сама не знаешь, во что ввязалась.

– У-бл-к, – простонала женщина. На панели замерцал диод, сигнализируя, что пациент покинул капсулу. Вик скинул ноги на пол, чувствуя, как кружится и шатается лаборатория вокруг. Повреждение чипа не прошло бесследно. Как можно скорее надо поправить. Из одежды на нём осталось только нижнее бельё. Гулять голышом по враждебной территории – не лучшая идея.

– Твою мать, – он встал резким рывком и тотчас его кинуло вперёд силой собственных усилий. Ноги отказывались слушаться, а голова никак не приходила в равновесие. Вик осмотрелся. Лаборатория небольшая, помимо отдельной ниши для ненавистной капсулы перед ним раскрылась небольшая светлая комната с электронным терминалом и лабораторным столом с высокотехнологичной линией. В дальнем углу – приоткрытая дверь, словно бы манящая поскорее покинуть это место. Панель у входа моргнула, и створка с могильным стуком захлопнулась. Доктор Росс на полу застонала, поднимаясь. Вик рывком поднял её на ноги, прижал горло жертвы рукой.

– Откроешь мне дверь.

– Наз не выпуздид, – сдавленно проговорила женщина, безобразно звеня на согласных, – вглючилзя бродогол защиды.

– У тебя должны быть коды, женщина, не люби мне мозг, он и так болит, – Вик встряхнул жертву и потащил её к двери.

– Вигдор, вы же бонибаеде, чдо не выйдеде одзюда, – гундосила Росс, вяло сопротивляясь в руках, – ваз не выбуздяд.

– А тебя? Выпустят? – Вик грубо прижал её к стене у панели входной двери, – давай, шевелись.

Росс несмело набрала код, прижала ладонь к панели и диод загорелся красным. Сука.

– Я заблогировала выход. Никто не войдёт и не выйдед, – Росс зажмурилась, ожидая удара. Мученица, мать её.

– Ну и нахрена? – выплюнул Вик, отступая.

– Вы не выйдеде… Сейчас прибудед грубба здерживания.

– Дура! – Вик в ярости перевернул стол состоящими на нём реактивами, – зачем? Зачем тебе это?

– Вы не человег, – всхлипнула Росс, оседая на пол. Удара она так и не дождалась, и теперь, гадала, что будет дальше.

– А ты? – Вик присел перед ней на корточки, заглядывая в налившиеся кровью глаза, – ты человек? Ты, между, прочим, хотела резать живого! Только что!

– Профессор Росс, вы там? – раздался приглушенный стенами голос, – код «три». Мы войдём через тридцать секунд!

Женщина сжалась и зажала нос второй рукой.

– Я убью её, если вы войдёте! – Крикнул Вик в ответ.

– Она жива? Профессор Росс, ответьте!

– Подай голос, – Вик встал над женщиной, обратил внимание на свои голые ступни. Надо бы поискать, во что одеться. – Ну?

– Я здезь! – крикнула женщина, – не стреляйте!

– Где мои шмотки? – Вик снова присел рядом с пленницей. Та кивнул в сторону мусорного пакета в углу. – Видишь, как всё быстро меняется? – прошипел он, отходя к вещам. Разорвал пакет, точно, всё здесь.

– Теперь вы бодбисали себе бриговор, – хмуро бросила Росс, – оздадок жизни броведеде без агдивного зазнания.

– Это повод не сдаваться, верно? – ухмыльнулся Вик, – откроешь мне зелёный коридор?

– Нед, – Росс подобралась, спасаясь от прикосновений своего мучителя.

– А ты настоящий боец, да?

– Если ты сдашься и отпустишь заложника, последующие дни не станут для тебя адом! – услышал Вик.

– Пошёл ты, – тихо огрызнулся он в сторону двери.

– Давай, выпусти профессора Росс, выхода у тебя всё равно нет!

– Выход есть всегда! – гаркнул Вик с нелепой бравадой, а мозг лихорадочно соображал, что же дальше. Вентиляция? Нет. Слишком мала, окон здесь нет, одна дверь и та заблокирована. Выдержать осаду? Пару дней можно, но на это они не пойдут.

«Вик…» – пробилось сквозь помехи. Тори! Вот это поворот!

«Наконец я до тебя достучалась! Доло…..ку»

«Херовая обстановка, детка, меня грозят распылить на атомы»

«Что?»

«Я внутри лаборатории. Где – не знаю. Меня берут штурмом»

«Поняла. Жди»

Чего ждать? Вик взглянул на расцвеченное алым лицо профессора Росс. А она ничего так. Симпатичная. Он присел рядом, а женщина постаралась отвернуться.

– Не нравлюсь? – ухмыльнулся Вик ей в лицо.

– Не змейте! – и она пытается ускользнуть от руки.

– Успокойся, пока они за стеной, тебе ничего не грозит, – Вик с тоской взглянул на дверь.

– Мы ждём тридцать минут, потом заходим! Слышите, профессор Росс.

– Пожалейте даму! – крикнул Вик в ответ, – при штурме она может пострадать!

– Так выйди сам, пёс, ради дамы, – услышал он насмешливое.

– Не хочу, я со злыми мужиками не разговариваю!

– Так мы тебе добрую женщину предоставим! Выходи!

– Добрая женщина у меня уже есть! – Вик с интересом взглянул в замершее лицо доктора Росс, – вы же добрая?

– Чего вы ходиде? – устало выдохнула пленница.

– Свободы. Я, знаете, не люблю, когда её ограничивают, особенно против моей воли.

– Но вы же бонибаеде, чдо эдо небозможно!

– Очень даже возможно. Мы с тобой встанем, ты поможешь мне выйти, и все останутся живы.

– Вам не дадуд выйди! Поймите!

– Посмотрим, – Вик поднялся и прислушался. Тишина. Знать бы, что там происходит за дверью.

«Я отследила твой сигнал»

Хорошо.

«Это хорошо охраняемый личный бункер Линца»

Плохо.

«Продержись пару часов, я иду к тебе»

«Не надо»

«Что?»

«Я сам. Это может быть ещё одна ловушка»

«Я здесь командую!»

Командуй. Вик ещё раз оглядел лабораторию. Нет. Один выход, и через него ему поможет выйти профессор Росс. В одном из столов нашёл скальпель.

– Поднимайся, – он потянул женщину за локоть, – прогуляемся.

– Нед! – она дёрнулась раз, но почувствовав у шеи металл затихла.

– Открывай!

– Не могу…

– Ну? – скальпель надавил на шею и даже показалась кровь. Росс всхлипнула и набрала несколько команд. Створка скользнула в сторону, открывая вид на коридор, в котором слева и справа стояли бойцы группы захвата в броне и с большими щитами. Вик насчитал троих слева и двоих справа.

– Они выходят!

– Внимание!

– Отпусти заложницу, падаль!

В ответ Вик прижал скальпель сильнее, и женщина вскрикнула, заставляя группу захвата отступить.

– Дайте коридор на выход, отпущу… – и тотчас справа бойцы разошлись, давая проход. Ага, значит, туда.

– Не стрелять! – пронеслось под потолком.

– Не волнуйтесь, профессор Росс, всё будет в лучшем виде, – раздался бодрый голос

Угу, будет. Вик пятился спиной, стараясь никого не терять из вида. Снова дверь и снова панель доступа.

– Ты, говорят, помереть не можешь? – вещал всё тот же голос, – ну, так пожалеешь, что это так.

Вик промолчал кивком головы заставляя пленницу открыть дверь.

– Слышишь?

Вик затащил заложницу внутрь, а это оказался подъёмник. Отлично. Он нажал иконку цифры «0» и двери отсекли их от группы захвата.

– Боже, – заплакала женщина.

– Это не он, – огрызнулся Вик, – ещё немного.

– Нас не выпустят! – простонала Росс. Кажется, шок прошёл и гадкий, звенящий звук из её речи исчез.

– Не плачь, – Вик размял плечи. Тело уже отошло от шока, да и голова, как будто, встала на место. Можно и побороться. Теперь можно.

Глава 12

Лифт мягко пошёл вверх. Спустя пару секунд Вик нажал «Стоп» и кнопку «минус восемь».

– Вы не выйдете, – в сотый раз проговорила доктор Росс, прижимая к лицу рукав комбинезона. Вик оглянулся на неё. Хороша. Кажется, он сломал ей нос.

– Посмотрим, – коротко ответил он.

Лифт дёрнулся и остановился.

– Этот комплекс под управлением единого управляющего центра, ему поставлена задача не выпускать вас ни в коем случае вплоть до полного уничтожения.

Как же она надоела! Вик огляделся.

За спиной ещё пара дверей – подъёмник проходной. Удар кулаком по панели управления, и лифт дёрнулся. Росс вздрогнула.

«Аварийная остановка». Свет погас на доли секунды. На панели загорелись иконки аварийного открывания дверей. Вик ткнул, не раздумывая в иконку «минус девять». Вторая дверь с тихим шорохом раздвинулась на пару сантиметров и замерла.

– Отпуст-ти залож-жницу, Венд-детто! – прогрохотал динамик над головой.

Вик промолчал, с силой раздвинул двери подъёмника. Перед ним в полумраке резервного пространства потянулись мостки обслуживающих ярусов, подсвеченные дежурными лампами. То, что надо. Один – как раз перед ними. Перфорированный настил в стальных рамах выглядел достаточно обнадёживающе и уходил куда-то вглубь темноты. Быть может, там найдётся выход?

– Пошли, – он дёрнул заложницу за локоть.

– Нет! Хватит! Остановитесь!

На это Вик не отреагировал и вытащил женщину на хрупкий мост над чёрной бездной.

– Вендетто! – грохотал зёв подъёмника, но Вик со своей жертвой уже удалился достаточно, чтобы не обращать внимания на скрежет динамика, слух заполонил мерный успокаивающий гул работающих механизмов и жужжание генераторов.

– Здесь стоят силовые барьеры, вам не выйти! – всхлипнула профессор Росс, едва успевая за быстрым шагом похитителя.

– Посмотрим, – буркнул Вик. Впереди – тупик, но есть лестница вниз, в самые недра Арканума. Гнилостная яма. Вик встряхнул головой, выгоняя образы, и место, где располагался модуль связи тотчас отозвалось стреляющей по всему черепу болью. – Чёрт! – он сжался на доли секунды, но Росс заметила.

– У вас повреждён иплант. Это может стать фатальным для вас.

– Заткнись и спускайся.

– У нас есть операционный блок.

– Спускайся, – для надёжности Вик даже подтолкнул Росс к лестнице.

– Вы знаете, куда она ведёт?

– Нет, вот сейчас и выясним.

– Это коммуникационное пространство, здесь могут находиться только техники. Здесь может быть повышен радиационный фон.

– Ключевое слово «может», – Вик пропустил Росс вперёд и проследил, чтобы она спустилась на пару метров ниже, а потом полез сам.

– Ключевое слово «радиация»

Она так много говорит. Это от неё так болит голова? А, нет, это от того, что модуль связи теперь болтается в позиционном гнезде, цепляя кость и кожу.

Лестница привела их на следующую платформу, рядом с которой, справа, медленно вращались огромные лопасти генераторов.

– Видите, это тупик.

Тупик. А перед глазами непрошено пронеслись призраки образов чего-то приятного, бесшабашного, тёплого. И это было. Давно.

– Шевелись! – Вик подтолкнул женщину вперёд, туда, где платформа теряла свои края во мраке.

– А если я предложу вам сделку?

Что она может предложить? У неё нет ничего, что могло бы быть ценно.

– Мы поправим вам иплант, сделаем диагностику. Но вы согласитесь на некоторое количество тестов и донорство.

– Можешь не стараться, – Вик сделал шаг, и нога, не сдержав нагрузки, подвернулась. – Я такие сказки уже слышал. И не раз.

– Но всё-таки! – Росс внимательно присмотрелась к неровному шагу похитителя, – Вы бы согласились, если бы знали, что ваше донорство может спасти чью-то жизнь. Из тех, что конечны. Иногда прежде срока.

– Не ты ли распиналась про современную медицину, что вы лечите почти всё на этапе зачатия? – Вик устало смахнул пот со лба. Надо отдохнуть. Погони не слышно, только гул огромных механизмов. – Садись!

Росс послушно опустилась прямо на пол и с интересом взглянула на пристраивающегося напротив похитителя. Вик уронил гудящую голову на ладони. В сознании начало всё путаться. Нельзя, сейчас нельзя, надо продержаться.

– А если травма приобретённая? – не унималась заложница.

– Помолчи, – вдохнул Вик, растирая виски ладонями. Кажется, кожа горит. И сам он тоже горит.

«Уходи сейчас же!» – Тори. Только тогда её звали по-другому, и его тоже.

– Куда? – выдохнул Вик, и Росс с удивлением замерла, расценив это приглашением к продолжению разговора.

– Люди с ожогами, например.

– Сейчас можно напечатать на принтере целого человека, детка, – устало возразил Вик. – Я здесь ничем не помогу.

– Это искусственное. Оно не каждый раз полностью принимается организмом. Бывают случаи отторжения.

– Думаешь, моя кровь не вызовет?

– Я сделала пару тестов, – Росс опустила глаза, – она подойдёт любому, как и ткани. И они регенерируют, вот что важно!

– Хочешь сделать из меня бесконечного донора? – усмехнулся Вик. Требовалось подняться и идти. Но сил отчего-то не было. – Меня такой поворот не устраивает.

– Вам предложат компенсацию!

– Знаешь, док, – Вик подался вперёд, – что я тебе скажу? Думаешь, ты такая умная и уникальная? Ни хрена!

– Вам уже делали такое предложение?

– И не раз.

– Но… вы же поможете людям! Наполните свою жизнь смыслом! Я знаю, кого из вас сделали, может, вы сможете всё изменить?

– Ты такая смешная, – от смеха в голову снова ударила новая волна боли, – людям всё равно, понимаешь? Они один хрен будут убивать себя, хоть где, хоть когда! Это бесконечный цикл. Возьми Арканум! Им предложили жизнь в вирте. Чисто, мирно. А они? Они пресытившись, полетели сюда! Им всегда всего мало. И всегда было. Поверь, я видел.

– Неужели ваше сердце не растопит даже благодарность ребёнка?

«Любишь меня?» – лёгкие шаги тревожат воздух у руки. Откуда она здесь? Неужели его кошмары вырвались наружу?

– Ты говоришь так, потому что заинтересована лично? – Вик провёл рукой по лицу, отгоняя наваждение.

– Возможно. Технология Резника дала бы возможность лечить то, перед чем бессильна современная наука. Отторжение жизни, например.

– Так почему эту технологию постарались забыть, а следы стереть, а док? Не скажешь?

– Возможно здесь этические проблемы, – смешалась Росс. – Но они разрешимы, я уверена!

– Вставай, пошли, – Вик поднялся.

– Может, мы найдём решение? – Росс встала, уверенная, что нашла точки соприкосновения со своим похитителем.

– Ищи, – Вик грубо взял её за локоть и потянул вперёд. Снова лестница. – Спускайся.

– И всё же, я уверена, вы сможете принести большую пользу обществу, – Росс снова спустилась и теперь ждала у лестницы даже не пытаясь бежать.

– Плевал я на общество, – угрюмо отозвался Вик.

– Не сомневаюсь, – в тон ему пробормотала Росс, оглядываясь. Вокруг шипели и скрежетали механизмы, обеспечивающие бесперебойную работу города-спутника. Пахло железом и гарью. Настоящий ад под толщей земли.

– Где мы? – поёжилась Росс.

– В душе не чаю, – Вик толкнул её вперёд, – скоро узнаем.

– Меня будут искать, и тогда вас не пожалеют.

– Да, – согласился Вик.

– А если учесть ваше «бессмертие», то процесс можно растянуть бесконечно долго, – она всё не унимается. До чего противная баба.

– Какой процесс? – усмешка стоила нового приступа мигрени.

– Ну, вы понимаете…

– Нет, – пусть скажет вслух.

– Перестаньте! Всё вы понимаете, но я могу заступиться за вас. Вас не тронут. Только давайте заключим соглашение.

– Никаких соглашений, док, – Вик прислушался. В шорохе механизмов ему почудился посторонний звук, – сколько бы ты тут не пела, мы оба понимаем, что вам нужно. А мне это совсем не надо.

– Мне вас не убедить?

– Нет.

– Ну, хотя бы отпустите меня.

– Когда найду выход…

За спиной резко всколыхнулся воздух. Вик, подпрыгнув, с разворота ударил ногой по широкой дуге. Попал. Боец в камуфляжном костюме завалился на бок, обозначая место своего падения лёгким колыханием настила. Вик толкнул Росс вперёд, заставляя бежать.

– Боже! – профессор с трудом держала темп.

– Двигай, док, – Вик бросил быстрый взгляд назад. Лёгкое движение темноты подсказало, что группа захвата добралась до них и здесь. Он дёрнул заложницу к себе, прижимая скальпель к её шее.

Лёгкий свист обозначил выстрел из парализатора. В плечо со спины воткнулись дротики, несущие в себе капсулы успокоительного. Вик смахнул их свободной рукой, обламывая тонкие иглы.

– Больше некуда бежать, слышишь?

Всё вокруг пришло в движение. Вик насчитал с десяток теней в камуфляжных накидках. Взглянул вверх – только натянутые тросы и зарево от прожекторов. Внизу – темнота и, кажется, достаточно глубоко ещё одна платформа. Её едва видно. А в голове снова всё путается. То ли от дротиков, то ли от приближающегося приступа.

Он оттолкнул от себя заложницу и, перевалившись через перильца, полетел вниз, рукой скорректировав направление. Только бы не промахнуться.

Снова этот чёртов коридор. Только в этот раз он уже и длиннее. Лампы горят редко, выхватывая мусор и битый кирпич на полу. Он один. Совсем один. Стены, как будто, движутся, давят на плечи. Ещё немного и стиснут так, что не вырваться. Кричать бесполезно. Никто не придёт. Никто.

– Вик? – голос женский, но не дока, это точно. – Опять пробакланил реанимационный блок?

Это Тори, стерва. Вик открыл глаза. Был приступ, на этот раз – сильный. Он даже потерял сознание и не почувствовал удара о настил платформы, а он был. И, кажется, ещё и о толстый прут, служащий здесь перилами. Дышать больно. Ребра сломаны. Вокруг – почти что темнота за исключением блуждающего сигнального прожектора, который изредка освещал место их приюта.

Хотелось ответить, но язык во рту, словно отключился от мозга. «Потеряно соединение». Даже смешно.

– У меня всего одна доза, – Тори перевернула его на спину и воткнула иглу возле сердца. – Это обезболивающее. Тебе полегчает. Нам надо выбираться отсюда. Ты не представляешь, что творится наверху.

«Что?» – но она не услышит. Модуль связи вышел из строя, а говорить он не может. Пока.

– Кажется, они сливают Арканум, и нас вместе с ним, – Тори потянула его подниматься.

– Идти сможешь?

Что ей ответить? Всё тело ватное, и так продлится ещё пару часов, как минимум. Она и так это поняла, прекратила попытки поднять неповоротливое тело.

– У нас всего час, может, даже меньше. Пока они доберутся сюда, – равнодушно сказала она. – Отличный план – упасть с агонизирующим мозгом на перила. Надёжный, как швейцарские часы. – Она фыркнула, а потом добавила, – Ты идиот.

И спорить не хочется. Она помолчала, кусая губы. Прожектор выхватывал бледное лицо с лихорадочно горящими глазами.

– Нас сдали, Вик, со всеми архивами, – Тори равнодушно пожала плечами. – Там, наверху, нам грозит пожизненное или смертная казнь по резолюции муниципалитета. Зависит от того, что им теперь известно.

Вик пошлёпал губами. Хотелось задать нужные вопросы, но тело снова играло с ним в дурацкие игры.

– Поэтому Линц и вступил в дело, и, кажется, не только он, – Тори спрятала лицо в ладонях, – мы оба идиоты.

«Где же выход?» – хотелось спросить. Неужели в сдохнуть лабораториях Линца?

– Как ты? – она взглянула на товарища по несчастью, – лучше?

Как сказать, боль притупилась, но вот с головой по-прежнему туго.

– Тебе нужен нейрохирург, – вздохнула Тори, – я посмотрела, модуль разбит в хлам.

Надо идти, времени всё меньше.

– К-к. к… – хотелось спросить, как она нашла его.

– Речь восстановится, – успокаивающе проговорила Тори, – главное, чтобы ты мог идти.

– Я пока не знаю, что нам делать, – продолжила она, – есть выход через шлюзы реактора. Там выйдем к поверхности. А потом посмотрим.

– Пока ты тут прохлаждался, много чего случилось, – продолжила Тори спустя время. – Алекса Роуза нашли в камере отдыха. Его так отделали, что даже его матушка не сразу признала. Идентификацию провели по зубным слепкам и тесту ДНК. Говорят, это ты. Даже есть запись. Она хренового качества. Но голос идентифицировали и твою кровь тоже. Тебе грозит депортация на Терру перед процессом. Сама арена просто вскипела. Я ещё не видела такого. Они там все сгорели заживо. Говорят, кто-то подложил заряд под реактор, и этот кто-то – ты. После этого муниципалитет объявил эвакуацию. Теперь весь Арканум заражён и воняет палёным мясом.

– А… ты? – наконец-то он совладал с языком.

– Я ждала, пока появится сигнал. Тебя хорошо припрятали. Мне кажется, Служба Безопасности тоже ищет нас. И отнюдь не для того, чтобы придать правосудию.

– Они… знают? Про тебя?

– Они знают всё, – Тори вздохнула, – кто-то слил информацию о нас в сеть. Все уверены, что мы стали причиной гибели Арканума. Ещё немного и начнётся «охота на ведьм». Но там есть интересная информация. Ты знал, что «Шершень» не единственный такой проект? Что у Резника было несколько контрольных групп в разных районах Терры?

– Нет…

– Теперь знаешь. Пока они разбираются, сколько из них осталось в живых, возможно, мы сможем затеряться среди толпы.

Вик поднялся, стараясь не тревожить левый бок.

– Как? – он опёрся спиной о холодные безразличные трубы перил.