Текст книги "Брысь, или Один за всех и все за одного"

Автор книги: Ольга Малышкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава шестьдесят восьмая. О планах на будущее

– Где Атос? – спросили мушкетеры у своего молодого друга, как только на их раны были наложены целебные мази и тугие повязки.

– Беседует с леди Винтер! – сообщил Д’Артаньян.

В голосе юного гасконца звучала печаль. Надежда, что кот испугался выстрелов и вернется (вместе с остальными!), слабела с каждым мгновением, а мысль, что питомец тяжело ранен, наоборот, крепла – кому, как не серо-белому ангелу-хранителю принадлежала кровь, засохшая бурым пятном на рубашке?!

– Мне это не нравится! – пробурчал Портос.

– Что именно? – уточнил Д’Артаньян, из-за мрачных предчувствий он утратил нить разговора.

– Что наш товарищ находится в такой близости от той, кто, по его собственным словам, коварна и опасна! – горячо продолжил Портос.

Арамис постарался успокоить богатыря:

– Не забывайте, дорогой друг, что Атоса и леди Винтер связывает какая-то давняя тайна и что прекрасная дама уже дважды повела себя не так, как ожидалось!

– Не люблю тайн! От них все беды в этом мире! – сердился мушкетер.

Арамис, который, в отличие от старинного приятеля, обожал все таинственное, не согласился:

– Но, любезный Портос, без загадок наша жизнь была бы скучна и однообразна!

Однако его слова не убедили силача. Стукнув тяжелым кулаком по столу, так что направлявшийся в их сторону слуга решил повременить с подачей закусок, Портос заявил:

– По мне, нет ничего лучше хорошей честной драки!

– Угомонитесь, милый друг! Если вы будете принимать все так близко к сердцу, мы останемся голодными! – поспешил вставить Арамис.

Д’Артаньян не мог пока думать ни о чем другом, кроме исчезновения любимых животных, а тем более, – о еде.

– Что-то мне подсказывает, что мы больше не увидим наших ангелов-хранителей, – протяжно вздохнул он.

Арамис попытался найти разумное объяснение случившемуся:

– Возможно, они выполнили свою миссию? Посудите сами: алмазные подвески вернулись к королеве в целости и сохранности, ваша Констанция жива, несмотря на происки кардинала, как и мы, а в особенности, вы! Ведь выстрел Рошфора, несомненно, предназначался вам, а не коту!

– Кстати, о Рошфоре! – опомнился Портос. – Как вы думаете, чем для нас обернется гибель доверенного лица его высокопреосвященства? Никто не поверит, что графа ухлопали не мы!

– Ничем! – вдруг прозвучал голос Атоса. В пылу обсуждения навалившихся проблем мушкетеры и Д’Артаньян не заметили, когда старший товарищ присоединился к их компании.

– Как это – ничем? – недоверчиво переспросил Портос.

Не отвечая, Атос положил перед ними бумагу с личной печатью и подписью Ришелье. Д’Артаньян прочитал вслух: «Все, что сделано предъявителем сего, сделано по моему приказу и на благо Франции!»

– Откуда это у вас? – изумился гасконец, а Портос и Арамис выжидательно уставились на друга.

– От леди Винтер, – устало молвил Атос, усаживаясь за стол, и, помолчав, добавил:

– Друзья! Хочу вам кое-что сказать… Я намерен оставить службу!

– Что?! – не поверил ушам юный кадет.

По его твердому убеждению, на свете не было ничего более привлекательного, чем голубой плащ и бесконечные стычки с гвардейцами или (лучше бы!) с настоящими врагами Франции!

Масла в огонь подлил Арамис, заявив, что с недавних пор подумывает о том, чтобы продолжить изучение богословия и стать аббатом.

Портос и Д’Артаньян потрясенно молчали.

Предполагая такую реакцию, Атос слабо улыбнулся:

– Не волнуйтесь, друзья! Уверен, что де Тревиль не подпишет нашу отставку в преддверии войны с англичанами, так что нам предстоит пережить вместе еще немало трудностей!

– Уф! – облегченно выдохнул молодой гасконец.

От избытка чувств Портос согнул пополам железную ложку, но этого ему показалось недостаточно, и богатырь проделал то же самое с чугунной кочергой.

Хозяин «Старой мельницы» только покачал головой, мечтая, чтобы беспокойные «постояльцы» поскорее покинули его гостеприимную гостиницу, а ведь где-то за околицей еще бродили побежденные гвардейцы…

– Так и вижу завтрак вчетвером на крыше какого-нибудь бастиона! – мечтательно произнес Портос.

– Еще бы! Вы, кроме еды, вообще мало что видите! – шутливо поддел друга Арамис.

– Просто вы не дали мне договорить! На крыше бастиона, например, в Ла-Рошели, в окружении десятков… нет, сотен врагов!

– Чтобы победить сотни, нам не помешала бы помощь наших хвостатых ангелов-хранителей, – опять загрустил юный кадет…

Глава шестьдесят девятая. Пальба, трактиры, стычки, шпаги, кони…

Савельич захлопнул книжку.

– Я устал! – безапелляционно заявил он. – Сам дочитаешь, когда выздоровеешь!

Брысь, забинтованный так, что напоминал мумию из фильма ужасов, принялся упрашивать непреклонного приятеля:

– Когда это еще будет?! Раньше я умру от любопытства! («Или от тоски», –  грустно добавил он про себя.) Кроме тебя же некому! Вот научил бы грамоте Рыжего или, на худой конец, Мартина, и развлекали бы раненого по очереди!

– Тогда бы у тебя исчез стимул к выздоровлению! – не поддавался на уговоры философ.

– Ладно! – вздохнул искатель приключений. – Расскажите тогда, как мы переместились обратно!

– В сто первый раз! – проворчал Савельич, а глаза Рыжего вспыхнули, так что в детской, где на Сашиной кровати среди подушек возлежал главный герой недавнего сражения, стало как будто светлей.

– Можно я, можно я расскажу? – подхватил он и, не дожидаясь согласия, с удовольствием начал:

– Значит так! Грохнул выстрел, и у меня заложило уши. А последнее, что я увидел, как на рубашке Д’Артаньяна появилось красное пятно, и я подумал, что твоего гасконца убили! А потом еще удивился, что тебя нет, а ведь секунду назад висел у него на шее! И вдруг мы опять в этой комнате, а ты истекаешь кровью! Смотри, как ковер перепачкал! Сашина мама чем только его не терла! (Брысь скосил глаза, но обзор загораживала белоснежная подушка. Впрочем, как и в прошлый и в позапрошлый раз, когда рассказ доходил до этого места!) Мартин помчался за помощью. Хорошо, что мама Лина пришла с работы!

– Да, и хорошо, что она не грохнулась в обморок, когда увидела, что творится в гостиной, а потом и тебя в луже крови! – ехидно вставил Савельич. – И еще хорошо, что из пистоли начала семнадцатого века трудно было стрелять метко, особенно с того расстояния, на котором находился граф Рошфор! Так что тебя лишь задело, а то бы все – конец приключениям!

В тоне философа слышалась насмешка, хотя на самом деле он очень испугался, когда увидел друга, ставшего из серо-белого ярко-красным. Боялся, что во второй раз даже крепкий организм Брыся не выдержит такой передряги. Поэтому ворчал он, чтобы скрыть волнение, и не только за любителя острых ощущений, но и за тех, кто остался там…

***

– Смотрите-ка! – воскликнул Портос, когда мушкетеры и Д’Артаньян покинули подворье «Старой мельницы» и опять выехали на дорогу.

На прежнем месте, перегораживая путь, стояла карета со значком Святого Фиакра, а подле нее – пегая лошадка и серый в разводах дог. Животные с грустью разглядывали оглобли с остатками упряжи.

– Кажется, теперь наша очередь помогать!

Хозяина постоялого двора чуть не хватил удар, когда он увидел возвращающихся вояк. Поэтому на радостях, что речь идет всего лишь о новой упряжи и нескольких сахарных костях, отдал все бесплатно.

Вскоре странный экипаж – без возницы и с огромным псом в качестве пассажира – двинулся в южном направлении.

– Друзья! Здесь мы расстанемся! – сказал вдруг Атос. – Вы вернетесь в Париж, а мне нужно навестить кое-кого в Лилле.

– Вы уверены, что вам не понадобятся наши шпаги? – разволновался юный кадет.

– Уверен! Хотя тот человек и палач по профессии… Простите, не могу рассказать больше, это личное…

Атос поднял руку в прощальном приветствии, однако друзья не подняли свои в ответ. Вместо этого Д’Артаньян приложил два пальца правой руки, указательный и средний, к сомкнутой в кулак левой, а Портос и Арамис последовали его примеру…

***

– Один за всех! И все за одного! – прошептал Брысь, дослушав окончание главы. (Савельич все-таки смилостивился и почитал еще немного!) – Au revoir33
  Au revoir! (фран.) – Прощайте!


[Закрыть], друзья! – сонно пробормотал искатель приключений. (Мама Лина сделала раненому очередной обезболивающий укол, прописанный ветеринаром, а от него ужасно хотелось спать.)

Но и во сне храброму коту мерещились «пальба, трактиры, стычки, шпаги, кони», а потому он то втягивал, то выпускал когти, похожие на изящные рыболовные крючки. Видимо, насаживал на каждый по гвардейцу…

Эпилог

– Идите все сюда! «Трех мушкетеров» показывают! – закричал Саша, увидев на экране знакомую заставку.

В гостиную тут же примчались Мартин и коты, даже Брысь, с него недавно сняли повязку. (Никто из взрослых так и не смог объяснить мальчику, что случилось с его любимым питомцем. Наверное, сами не понимали!)

Воодушевление, с которым хвостатые принялись смотреть фильм, постепенно сменилось недоумением: ладно бы подвески королевы попали не в те руки, то есть, конечно, в те, кому предназначались, Бекингэму, но кардиналу удалось осуществить коварный замысел и с помощью Миледи добыть два бриллианта, из-за чего проблемы прицепились к мушкетерам, словно блохи к немытой шерсти! Дальше – хуже: леди Винтер осталась злодейкой и отравила Констанцию!

Не выдержав печали Д’Артаньяна, который высоким хрипловатым голосом пел жалобное: «И вот среди друзей я, как в пустыне…», Брысь кинулся в детскую, а за ним и остальные…

– Нужно показать им, что все совершенно не так! – волновался искатель приключений.

Мартин схватил многострадальную книгу в пятнах от эликсира перемещений и крови Брыся и сунул Саше в руки.

Мальчик удивился:

– Но… я уже читал роман! Все так и было, как в кино!

Однако питомцы принялись горячо протестовать: пес высоко подпрыгивал, сотрясая мебель, а коты «надулись» возмущенными шарами…

Вечером Саша вручил книгу папе. Спустя пару часов Николай Павлович перелистнул последнюю страницу и какое-то время сидел неподвижно, никак не комментируя прочитанное, но потом все-таки произнес, запинаясь:

– Не-вероятно!

На следующий день Саша взял «Трех мушкетеров» в школьной библиотеке, чтобы проверить кое-какую догадку. Она полностью подтвердилась – сюжет романа изменился только в их «домашней» книжке! Значит…

– Вовка, ты гений!

Постскриптум

Уже несколько ночей Луна не видела пришельцев из реального мира, зато в кардинальском саду по мраморным плиткам дорожек теперь частенько прогуливался пожилой дог. Иногда его сопровождали рыжая с белыми отметинами кошка и пятеро котят. Когда пес останавливался, чтобы задрать морду и полюбоваться звездами, а так же ею самой – главным небесным украшением, малыши тут же принимались теребить его тонкий хвост, а один, белый, ловко взбирался по собачьей спине на голову и укладывался спать между большими остроугольными ушами.

Луна, по привычке, заглядывала в окна кабинета, чтобы удостовериться, что кардинал, он же главный министр, не спит. Ей нравилось наблюдать, как высокий человек в красной сутане вышагивает по комнате, что-то бормоча себе под нос, или нажимает потайной рычаг в ящике письменного стола и долго смотрит на портрет молодой женщины с упрямо выдвинутой нижней губкой (она даже знала, что это портрет королевы!), или сосредоточенно разглядывает географические карты, в последнее время отдавая предпочтение плану города Ла Рошели…

Ришелье злился: судьба кастелянши ее величества осталась неизвестной, как и судьба лучшей шпионки, зато он хорошо знал о печальной участи, что постигла другое его доверенное лицо, Рошфора! Но досаднее всего была невозможность наказать виновных в гибели графа, эту четверку – троих мушкетеров и кадета-гасконца, что беспокоила словно больной зуб! Четыре больных зуба! Даже восемь! Ведь гвардейцы не сразу, но сознались, что бежали не столько от шпаг, сколько от когтей и зубов! Да еще де Тревиль не скрывал насмешки, когда в ответ на обвинения в адрес своих солдат показал кардиналу бумагу, которую он когда-то самолично написал для Миледи! Неслыханная дерзость! Однако у него будет шанс поквитаться – осада протестантской твердыни, что он готовит, потребует много жертв!

Хозяин отсутствовал уже неделю, и нерадивый слуга мог бы расслабиться и побездельничать в свое удовольствие, но Базен считал себя хорошим помощником мушкетеру. И пусть на этот раз Арамис не взял его с собой, это не означало, что не следует мыть полы и вытирать пыль. Как всегда одетый в черное, Базен бродил с тряпкой по небольшой квартире, выискивая беспорядок. На резном бюро, где хозяин обычно писал письма возлюбленным, слуга обнаружил странный листок. Точнее, странным был не сам листок, а то, что на нем изображалось… Как будто кот случайно испачкался в чернилах и пытался тремя взмахами вытереть лапу, так что получилось похоже на букву N. Базен вздохнул – его любимец, с которым они уютно утыкались носами в богословские тома, исчез на следующий же день после отъезда мушкетера и до сих пор не вернулся… Скомкав листок, слуга бросил его в печку. Еще ему не удалось найти вторую перчатку из черной кожи, хотя Базен обыскал и квартиру, и садик (не догадался только посмотреть за каменной оградой, густо увитой плющом и диким виноградом)…

В Лилле случился переполох, когда обнаружилось, что очередного преступника некому казнить, – бесследно исчез палач, занимавший эту должность многие годы. Правда, его место долго не пустовало, так что вскоре о пропавшем и думать забыли…

В порту Булони на корабль, идущий в далекую Новую Францию, села очаровательная белокурая пассажирка. Испросив разрешения капитана, она оставалась на палубе, пока скалистый берег окончательно не растворился в дымке. Соленые брызги от волн смешивались со слезинками на ее нежных щеках, а грусть в прекрасных голубых глазах – с надеждой…

На улицу Могильщиков по адресу, где располагалась галантерейная лавка, курьер доставил однажды почтовый конверт из Гаскони на имя Д’Артаньяна. Господин Буанасье долго вертел его в руках, определяя вес и пытаясь рассмотреть содержимое на свет, и даже хотел вскрыть, изнывая от любопытства, но потом вспомнил: «Так и убиться недолго, любезный господин Буанасье!», произнесенное насмешливым голосом будущего мушкетера, и передал почту Планше. Слуга Д’Артаньяна не отличался любопытством, он вообще был ленив, и конверт благополучно попал к тому, кому и предназначался. Наверное, в послании говорилось нечто приятное, поскольку смуглое лицо юного гасконца зарделось от счастья и он чмокнул листок, а потом еще и прижал к сердцу, после чего поспешил в «Сосновую Шишку», где его ждали друзья. И даже сумрачный Атос наконец улыбался (бумаги из ларца, порванные на мелкие клочки, уже сгорели в камине).

Для полного счастья мушкетерам и Д’Артаньяну не хватало только их питомцев, верных боевых товарищей…

Глава для любознательных
(Краткие исторические комментарии по главам)

Глава первая

Александр Дюма (1802—1870) – французский писатель, драматург и журналист. Поскольку его сын также носил имя Александр и был писателем, для предотвращения путаницы при упоминании этих авторов добавляют уточнение « -отец», «-сын».

Наибольшую известность Дюма-отцу принесли приключенческие романы «Граф Монте-Кристо», трилогия о мушкетерах («Три мушкетера», «Двадцать лет спустя», «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя»), трилогия о Генрихе Наваррском («Королева Марго», «Графиня де Монсоро», «Сорок пять») и др.

Впервые знаменитая четверка (Атос, Портос, Арамис и Д' Артаньян) упоминается в романе малоизвестного писателя барона де Куртюля «Мемуары господина Д'Артаньяна».

Глава вторая

Менделеев Дмитрий Иванович (1834—1907) – великий русский ученый: химик, физик, метролог, экономист, технолог, метеоролог, а также педагог, воздухоплаватель, приборостроитель. Профессор Санкт-Петербургского университета; член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской Академии наук.

Среди наиболее известных открытий – периодический закон химических элементов, один из фундаментальных законов мироздания. Автор классического труда «Основы химии».

Глава шестая

Людовик XIII (Справедливый) (1601—1643) – король Франции с 1610г., из династии Бурбонов, сын Генриха IV и Марии Медичи, отец Людовика XIV (Короля-Солнца).

Королевские мушкетёры – элитная воинская часть, личная охрана французских королей в 1622—1775 годах. Были созданы как вид ездящей пехоты, но со временем превратились в чистых кавалеристов – конных стрелков.

В 1600 году Генрих IV создал для своей личной охраны элитную роту «карабинеров», в которую вошли дворяне, вооруженные легкими карабинами. В 1622 году Людовик XIII приказал заменить их карабины длинноствольными мушкетами, после чего их стали именовать «мушкетёрами королевского военного дома».

Королевские мушкетеры при Людовике XIII:

Рота при своем формировании насчитывала 100 рядовых мушкетеров, 1-го капитана, 2-х лейтенантов и 4-х корнетов. До 1629 г. рота подчинялась капитан-лейтенанту легкой кавалерии, затем обрела самостоятельность. Первым ее командиром был капитан де Монтале. С 3 октября 1634г. капитаном роты считался сам король, а ее фактический командир носил звание капитан-лейтенанта; эту должность занял г-н де Тревиль (Жан-Арман де Пейре, сеньор, с 1643 г. граф де Труавиль, иначе де Тревиль). Де Тревиль был гасконцем, в результате чего значительная часть роты вскоре состояла из земляков командира. Отличительным знаком мушкетёров был короткий лазоревый плащ «а-ля казак» с серебряными галунами и нашитыми на него спереди, сзади и на боковых лопастях белыми крестами. Крест, изготовлявшийся из бархата, имел золотые королевские лилии на концах и алые трилистники на перекрестьях. Мушкетерам полагался конь серой масти (точнее, белый либо серый в яблоках), отчего они получили прозвание «серых мушкетёров». Снаряжение мушкетёра, кроме коня и мушкета с сошкой, составляли шпага, палаш (для конного боя), пара пистолетов, дага (кинжал для левой руки) и перевязь буйволовой кожи с крепившимися к ней патронами (натрусками), пороховницей, мешочком для пуль и фитилями; с появлением багинета, в набор вошёл и последний. При этом мушкет выдавался от казны, прочее же вооружение и снаряжение, коня и слугу-оруженосца мушкетёр должен был приобретать сам. «Мушкетёры военного дома короля» причислялись к «гвардии вне Лувра», то есть к внешней охране Его Величества; они должны были сопровождать короля в его выходах и прогулках, передвигаясь верхом по двое впереди прочей охраны; также они сопровождали короля в кампаниях, в которых он принимал участие.

Арман Жан дю Плесси, герцог де Ришельё – кардинал Ришельё, прозвище «Красный герцог» (1585 – 1642) – кардинал Римско-католической церкви, аристократ и государственный деятель Франции; государственный секретарь с 1616 года и глава правительства («главный министр короля Людовика XIII») с 1624 года до своей смерти. К 1630 году сумел положить конец религиозным конфликтам, благодаря идее единства страны по национальному и гражданскому признаку (правда, они возобновились после его смерти); боролся с аристократией, стремясь принудить ее к полному подчинению королевской власти и отменить ряд привилегий; в 1635г. – основал Французскую Академию и назначил пенсию особо талантливым деятелям искусства; заключил 74 торговых договора с различными странами, в том числе с Россией. При Ришелье началось активное освоение Канады – Новой Франции. Он усилил военный флот, до него находившийся в плачевном состоянии.

Гвардейцы кардинала – боевое соединение, появившееся в 1626 году во время заговора Шале. (В романе «Три мушкетера» Александр Дюма немного ошибся, «поместив» действие книги в 1625 год, когда гвардейцев кардинала еще не существовало как воинского соединения.) Ришелье попросил короля дать ему 50 человек мушкетеров для охраны, король согласился и подарил ему этот отряд. Гвардейцы должны были неотлучно находиться при своем патроне.

Иногда кардинал пускал их в бой, где они показывали себя весьма достойно. Но их главная функция была охранять жизнь кардинала. Любой из гвардейцев нес за жизнь монсеньора полную ответственность. Будь то в Пале-Кардиналь, или в походе – рядом с кардиналом всегда были его верные солдаты. Поскольку кардинал был требователен к своим людям, дисциплина у гвардейцев была железной. Туда, как и в мушкетеры короля, отбирали только лучших. Сначала их было 50, потом это количество увеличилось до 150. Умирая в 1642 году, Ришелье передал эту роту королю. Так впоследствии была сформирована вторая рота королевских (черных) мушкетеров. Между мушкетерами короля и кардинала нередко происходили стычки и дуэли. Король и кардинал вслух бранили за это своих людей, но втайне поощряли негласное соперничество.

Кармелиты (орден братии Пресвятой Девы), монашеский орден, основанный Бортольдом Калабрийским на горе Кармиле в 1156 году. В 1224-м утвержден папой, в 1240-м переведен в Европу и преобразован генералом ордена Симоном Сток в нищенствующий орден. Разделился на три самостоятельные корпорации: обсерванты (или босоногие кармелиты) со строгими правилами, конвентуалы (или обутые кармелиты) со смягченным уставом и терциарии (или светские кармелиты) с 1635-го с особенным уставом. Кармелитки, орден во Франции с 1452 года, занимаются обучением детей.

Миледи в романе Дюма упоминается со строчной (маленькой) буквы.