Текст книги "Брысь, или Один за всех и все за одного"

Автор книги: Ольга Малышкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава пятьдесят восемь. Затишье перед бурей

Атос был мрачнее грозовых туч. Загадочное исчезновение «леди Винтер», ее неожиданное великодушие не давали ему покоя, как и возможность засады на пути в Париж. Его терзала тревога за боевых товарищей, к которым он привык относиться как к младшим братьям и так же сильно их любил, готовый в любую минуту пролить за них кровь.

Теперь друзей стало больше… Мушкетер оглянулся на пса. Тот бодро бежал следом и выглядел радостно возбужденным, и даже высунутый язык никак не походил на признак усталости. На сердце сразу потеплело, и Атос улыбнулся в ответ на преданный взгляд темно-карих собачьих глаз.

С тех пор, как пес внезапно возник в его жизни, возвращение домой перестало быть унылой привычкой. А необходимость заботиться о ком-то, кроме слуги, отвлекла от вина, которым он последние годы глушил тоску о несбывшемся семейном счастье.

Атос нащупал ключ, что носил на шее вместе с распятием. Раньше он каждый вечер открывал им ларец «с тайнами прошлого», непонятно зачем мучая себя разглядыванием золотистого локона и перечитыванием «показаний» лилльского палача. Пес нарушил многолетний ритуал, будто намеренно отвлекая разными веселыми шалостями: то подушку притащит и примется потрошить прямо у него на виду, смешно чихая от набивающихся в нос пуха и перьев, то начнет примеряться к резным ножкам стола… Хотя уже не щенок и совсем не глуп!

Когда он так же внезапно исчез, как и появился, мушкетер места себе не находил и даже побил Гримо, который оказался ни в чем не виноват! Хвостатые ангелы-хранители сами решили, кому больше нужна защита и помощь крепких клыков! Недавняя бурная встреча с лихвой окупила три дня разлуки, и, если бы не тяжелые раздумья о том, что ждет впереди, Атос чувствовал бы себя почти счастливым!

Кони, которые поначалу увязались за ними, испугались ненастья и умчались. Скорее всего, в свою конюшню на ближайший постоялый двор. Да и всадникам не мешало бы добраться до «Старой мельницы» раньше, чем синяя полоска неба над ними будет проглочена черной грозовой пастью.

– Друзья! Поезжайте вперед! Зачем мокнуть всем?! – крикнул Атос.

– Вот еще! – тут же возразил Портос, хотя втягивал голову в плечи при каждом громовом раскате и зажмуривался, когда небо рассекали огненные зигзаги.

– Один за всех! – весело воскликнул Арамис, стараясь отвлечь приятеля от мыслей о молниях (он знал о детских страхах богатыря).

– И все за одного! – вдруг раздался голос… Д’Артаньяна!

Гасконец гнал коня во весь опор и вскоре очутился рядом с удивленными мушкетерами.

– Что случилось? Где Констанция? – засыпали они вопросами своего молодого друга.

– С ней все в порядке! – успокоил юноша. – Я снабдил ее деньгами и письмом, где объяснил родителям все, что мог объяснить, и посадил в почтовый дилижанс.

– Но почему вы не поехали вместе?! – не отставали друзья.

– Потому что Атос прав! Это ловушка! Возница рассказал, что видел в одном из постоялых дворов отряд гвардейцев. Они следуют на север, хотя и не очень спешат, а возглавляет их вельможа со шрамом на виске!

– Граф Рошфор! – почти хором воскликнули мушкетеры и, не сговариваясь, схватились за эфесы шпаг, словно неприятель уже находился перед ними.

– Что ж! Нехорошо заставлять себя ждать! – решительно заявил Портос и собрался пришпорить коня, радуясь предстоящей схватке.

– Их девять человек, с графом! – предупредил Д’Артаньян.

«Или десять, с леди Винтер», – подумал Атос, но вслух сказал:

– Приятно, что кардинал высоко ценит наши заслуги! Однако нас всего четверо…

Мартин тут же возразил, обидевшись, что его не посчитали.

– Хорошо, хорошо! – согласился Атос. – Пятеро! Все равно маловато!

– Нас гораздо больше! – пытался втолковать мушкетерам пес, которому от волнения никак не удавалось сложить пять плюс три, а потому он отрывисто лаял, каждым звуком обозначая члена их дружной команды и надеясь, что Люди сами сообразят, сколько всего получается…

***

– Слышали? – вскинулся Брысь.

– Собака лает, ну и что? – дрожа всем телом, отозвалась Пегги.

– Это не просто собака! Это наш Мартин! – ликуя и даже забыв на мгновение про грозу, которая вот-вот обрушит на них свою ярость, вскричал Рыжий.

– Тсс! Миледи! – перебил его Брысь и пригнулся, хотя они сидели под каретой и всадница вряд ли могла их увидеть.

Лорд убрал передние лапы (он прикрывал ими морду на случай, если небо снова расколется) и поднял голову. Раньше он и не догадывался, что леди Винтер и есть та самая злоумышленница, что похитила, по приказу его хозяина, кастеляншу королевы! Белокурая красавица, как и Рошфор, не носила ему угощений, зато ласково дергала за ухо при встрече, так что он относился к ней если не с любовью, то вполне сносно…

– Интересно, она выполнила задание кардинала? – прошептал Савельич.

Брысь строго посмотрел на приятеля.

– Если бы выполнила, стал бы Мартин лаять так радостно?! – укоризненно произнес он.

– Жаль, из-за шума слов не разобрать! – посетовал Лорд, немного ревнуя и переживая, как произойдет его знакомство с псом-иностранцем.

Сильный ветер, который только что гнул деревья и закручивал вихри из пыли, веточек соломы и птичьих перьев, неожиданно стих, словно жалоба на шум дошла до нужных инстанций и кто-то влиятельный отдал соответствующие распоряжения.

– Кончилась гроза? – с робкой надеждой спросил Рыжий.

– Нет! – ответили более опытные и хлебнувшие уличной жизни Савельич и Брысь. – Затишье перед бурей…

Глава пятьдесят девятая. Буря

Двор был пуст, лишь столбы пыли гонялись по нему наперегонки с соломой и перьями домашней птицы. Под деревянным навесом раскачивалась от ветра карета со значком Святого Фиакра. Пегая кобылка вздрагивала и мотала головой каждый раз, когда гром булыжниками рассыпался по небу. Миледи нахмурилась, рассердившись на неизвестного возницу, который очевидно укрылся в доме и даже не распряг бедное животное!

Вдоль коновязи нервно перебирали ногами оседланные лошади, и она узнала гнедого жеребца графа Рошфора (его лоб украшало белое пятно в форме креста). Видимо, гвардейцы надеялись, что гроза не продлится долго, а потому держали коней в полной готовности, чтобы сразу выдвинуться в путь…

Шарлотта находилась в конюшне позади небольшого двухэтажного здания придорожной гостиницы, и лучшего момента, чтобы незаметно забрать ее и скрыться подобру-поздорову, вряд ли можно было представить. Все, включая слуг, попрятались в ожидании ливня.

С трудом справившись с засовом, Миледи вошла внутрь, и ее окутал густой запах сена и конского навоза. Сильный порыв ветра тут же распахнул створки ворот и принялся ожесточенно колотить ими о каменные стены. Кони заволновались, испуганно прядая ушами и возбужденно кружа в стойлах. Лишь Шарлотта превозмогла страх и поприветствовала хозяйку радостным ржанием. Правда, взбрыкнула, когда поняла, что на нее собираются надеть упряжь и вывести туда, где все ближе гремело и сверкало.

Ласковыми словами Миледи удалось немного успокоить умную кобылку, а на ее место поставить ту, что уже послужила.

Закрыть ворота оказалось молодой женщине не под силу. Они словно взбесились и вырывались из рук. Но природа неожиданно преподнесла подарок – ветер стих… Быстро водрузив засов на место, белокурая наездница вскочила на лошадь и легонько ее пришпорила.

Шарлотта нехотя направилась со двора, чувствуя, что затишье ненадолго, и обеспокоенно косясь на коней под навесом. В наступившей тишине было слышно, как они тревожно всхрапывают и постукивают копытами по деревянному настилу.

Миледи пересчитала – девять лошадей, а значит, и гвардейцев! Верная смерть для четверых мушкетеров! Или даже троих, если гасконец последовал ее совету и увез Констанцию Буанасье подальше от ищеек кардинала! Она остановилась и, опять ругая себя за нерешительность, обернулась на двери гостиницы, откуда доносился гомон голосов и визгливый смех служанок…

Внезапно со стороны дороги раздался конский топот. В первое мгновение миледи испугалась, что сейчас столкнется с мушкетерами, но во двор влетели разгоряченные лошади – те, что были впряжены в пострадавший наемный экипаж.

С их появлением закончилась передышка, словно природа дала животным возможность добежать до родных стен, и больше ничто не удерживало ее от проявления то ли бурной радости, то ли праведного гнева…

Несколько молний одновременно нарисовали на темном холсте неба замысловатые рисунки и тут же их стерли, уступив место громовержцам. Те, недовольно кряхтя (словно жалуясь, что вечно вторые), долго собирались с духом, а потом яростно ударили в свои гигантские литавры. Медленно затухающее эхо совпало с новыми вспышками, за которыми последовал такой мощный раскат, что кони гвардейцев вздыбились, в бешенстве грызя удила и пытаясь сорваться с привязи, а Шарлотта в исступлении рванулась, сбросив наездницу, и присоединилась к мечущимся по двору лошадям.

Миледи упала навзничь, больно ударившись о твердую, как камень, землю и увидела… Лорда. «Я умерла! – почему-то с облегчением подумала кардинальская шпионка, видимо радуясь, что не придется делать трудный выбор между служебным долгом и старой любовью. – Его высокопреосвященство прислал своего дога, чтобы он проводил меня на тот свет!»

Природе надоело бушевать всухую, и к редким каплям она добавила потоки воды, которые тут же привели миледи в чувство. Белокурая красавица (уже порядком растрепанная) проворно заползла под карету. Как ни странно, видение «с того света» не исчезло, наоборот, очень живо облизало ей лицо. К тому же вечер неожиданных встреч продолжился – к собачьему боку тесно прижимались серо-белый питомец Д’Артаньяна, а с ним еще два кота: пушистый рыжий и гладкий смолянисто-черный.

Ураганный ветер раскачивал карету, приподнимал и снова швырял на землю, и оставалось загадкой, каким образом пегая лошадка еще не оторвалась от оглоблей и не улетела туда, куда уносились отломанные ветви и целые деревца, вырванные с корнем. Листы серого железа, которыми была покрыта крыша гостиницы, дребезжали, как и ставни, удерживаясь из последних сил, и, казалось, совсем чуть-чуть – и дом рассыплется, а его обитателей разметает по свету…

Глава шестидесятая, в которой Луна недовольна

Начавшееся светопреставление лишило Миледи возможности удивиться, а тем более поразмышлять, как питомец Д’Артаньяна и кардинальский дог оказались в одной компании, да еще так далеко от Парижа. Она накрыла дрожащих от ужаса животных широким плащом и сама теснее прижалась к ним, бормоча подряд все молитвы, какие вспомнила…

Снаружи разыгралась настоящая буря, и граф Рошфор велел двоим солдатам проведать коней, однако никто не смог выйти из дома – что-то мешало открыть двери.

Владелец «Старой мельницы» истово крестился, прислушиваясь к грохоту кровельного железа, и уверял, что кирпичная кладка выдержит любой ураган. Однако старое здание не внушало Рошфору доверия. Впрочем, как и сам хозяин постоялого двора, который за все время с момента начала грозы ни разу не послал слугу в подвал. А между тем количество бутылок на столах порядком сократилось, и если непогода затянется, то ему и его гвардейцам нечем будет промочить горло!

***

Мартин так и не понял, догадались ли мушкетеры, что он пытался им втолковать, потому что Портос воскликнул:

– Я намерен взять на себя троих!

И пес опять занялся сложными арифметическими подсчетами.

– Кто же вам позволит, дорогой Портос! – немедленно отозвался Арамис. – Думаете, только вы соскучились по хорошей драке?!

Восторженное выражение на лице юного гасконца было красноречивее всяких слов, так что Атосу осталось подвести итог:

– Тогда вперед, друзья! – и, наклонившись к Мартину, мушкетер добавил. – Прости, но тебе придется догонять!

– Еще посмотрим, кому придется! – самонадеянно заявил пес и рванул во всю силу крепких лап, предвкушая скорую встречу с котами. Правда, к их запахам примешивалось много других, подозрительных и враждебных, но это лишь заставляло Мартина мчаться быстрей.

Между тем гроза переросла в бурю и нарушила смелые планы, вынудив воинственно настроенную компанию искать укрытия в лесу…

***

Разметав и разрушив все, что поддалось разрушению, ненастье ушло дальше на восток, а на свежеумытом небе ненадолго появилось неяркое вечернее солнце. Оно смущенно оглядело ущерб, который причинили Людям его неистовые сородичи, и позавидовало Луне (ее бледный лик уже показался на небосклоне) – темнота скроет воцарившийся внизу хаос и позволит ей нести дежурство без угрызений совести.

– Какой кошмар! – укоризненно сказало ночное светило старшему брату, и тот, покраснев от стыда (ведь именно в его смену учинилось такое безобразие!), поскорее нырнул в багровые волны заката.

Продолжая недовольно ворчать, Луна принялась осматривать повреждения, вздыхая над каждым поваленным деревом. Солнце напрасно думало, что ей видно хуже, чем ему! За многие тысячелетия она привыкла к темноте и превосходно различала даже мелкие подробности.

Например, молодую женщину в мужском костюме для верховой езды. Дама вылезла из-под кареты, где, видимо, пережидала непогоду. Но вместо того чтобы пойти в дом, ловко перепрыгнула через плетеную изгородь и отправилась в поле. Наверное, ловить грациозную лошадку, которая никак не поддавалась на уговоры и отказывалась подходить ближе.

А вон и тот пес из реального мира, что раскопал на пустыре бриллианты французской королевы, а с ним четверо всадников. О чем-то совещаются… Вероятно, о том, продолжать ли путь или провести ночь в лесу. Увы, она и хотела бы им помочь и светить ярче, но не могла, один из ее округлых бочков спрятался в тени…

***

Хозяин «Старой мельницы» цокал языком и сокрушенно качал головой, прикидывая, во что ему обойдутся последствия урагана: починка крыши (несколько листов железа все-таки оторвались и лежали теперь внизу искореженной грудой, из-за нее долго не удавалось открыть входные двери); ремонт навеса (бедные кони, как их не поубивало отлетевшими досками!); поломанный плетень в том месте, где через него перескакивали испуганные лошади, а теперь возвращались, виновато пофыркивая…

Кстати, откуда они взялись? Владелец большого хозяйства подозвал одного из работников:

– Послушай, не те ли это кони, что взяла у нас белокурая дама для кареты?

Подняв фонарь выше, тот подтвердил:

– Точно, они!

Граф Рошфор, который в этот момент находился поблизости, успокаивая и осматривая своего жеребца, повернулся к беседующим…

Глава шестьдесят первая, в которой все устраиваются на ночлег

– Пегги, ты жива? – окликнул Брысь мужественную лошадку, как только гроза отправилась бушевать в другое место.

– И-го! То есть – угу! – с запинкой отозвалась та, еще не до конца веря, что свистопляска закончилась для нее благополучно.

Пегги до сих пор не понимала, почему не умчалась куда глаза глядят, а заодно не утащила пустую карету. Очень хотелось думать, что причина столь храброго поведения крылась в стойкости духа и нежелании подвести новых друзей. Но, положа копыто на сердце, скорее всего, ее ноги парализовало от страха…

– А куда делась Миледи? – покрутил пушистой головой Рыжий, попутно проверяя, может ли вращать ею, как прежде.

Савельич не видел такого урагана за всю свою долгую жизнь. Что же касается кардинальской шпионки… Стыдно признаться, но с перепугу в памяти философа даже появление Миледи под их экипажем почти не сохранилось, а уж куда делась…

Лорд постарался поскорее взять себя в лапы, чтобы иностранные коты не решили, что кардинальский дог – трус. Он-то как раз хорошо запомнил момент, когда леди Винтер вылезла из-под кареты, так как пытался удержать ее за плащ (под плотной тканью было не так страшно) и, кажется, оторвал кусок шелка. Точно… вот он, все еще у него в пасти!

– Здесь нас обнаружат, – выплюнув «трофей», произнес он, – и заподозрят неладное, ведь граф Рошфор знает и меня, и его, – Лорд кивнул на Рыжего.

– Да, нужно спрятаться получше! – поддержал Брысь, радуясь возможности увести разговор в сторону от Миледи – он почему-то стеснялся, что так уютно чувствовал себя под защитой ее рук и плаща, а ведь никаких весомых доказательств, что красавица-шпионка не свершила злодейство против Констанции и Д’Артаньяна, пока не появилось! Ну, если не считать неразборчивый лай Мартина, а еще… его собственную интуицию: та леди Винтер, что приходила в мансарду и насмешливо улыбалась, могла учинить подлость, а та, что забралась к ним под карету, мокрая и растрепанная, да еще укутала их плащом и обняла покрепче… нет, не могла!

Со стороны дома доносился странный грохот, и «организатор спасательной экспедиции» осторожно выглянул, чтобы узнать, что там происходит. Не хватало еще пропустить решающую схватку!

– Похоже, у них дверь не открывается! Да и темно уже, не думаю, что «фиолетовый» с отрядом куда-то сегодня поедет! – сообщил искатель приключений, довольный таким поворотом событий.

Однако рано или поздно запертые в гостинице выберутся наружу, а Ретивая Пегги с каретой без возницы выглядела уж очень странно, а потому друзья решили снова погрузиться в экипаж и провести ночь за живописной плетеной изгородью, что отделяла постоялый двор от дороги.

На дне кареты плескалась вода, а мягкие подушки насквозь промокли, но от пережитых волнений всех клонило в сон, и от него не могли отвлечь даже бытовые трудности. Договорились караулить мушкетеров и Мартина по очереди, то есть по принципу: кто первый услышит, тот и разбудит остальных.

***

Возвращение лошадей, которые должны были везти карету с кастеляншей королевы, добавило таинственности и окончательно запутало графа, но выяснять на ночь глядя, что же случилось, посланник Ришелье остерегся и, на всякий случай выставив дозорных, отправился в дом.

***

До «Старой мельницы» оставалось не больше трех лье, но в темноте они превратились в непреодолимое препятствие из-за поваленных деревьев.

– Друзья! Придется заночевать в лесу! – наконец вынес решение Атос.

Дождя больше не предвиделось (всполохи молний отодвигались все дальше, а небо усыпали мириады звезд), так что шалаш строить не стали, а расположились прямо на мокрой траве, постелив плащи. Впрочем, они тут же напитались влагой.

– Как вы думаете, у Рошфора приказ нас арестовать или убить? – нарушил тишину Портос, которому не спалось на голодный желудок.

– Скорее, второе! – беззаботно ответил Арамис. – Уж если кардинал собирался отомстить невинной девушке только за то, что она выполнила поручение королевы, то оставлять в живых тех, кто отправился ей на помощь, ему тем более не резон.

У Д’Артаньяна крутились на языке вопросы о леди Винтер, но, посмотрев на сумрачное лицо Атоса, он предпочел их «проглотить».

Мартин лежал рядом с хозяином, прислушиваясь к урчанию в животе и разговорам мушкетеров и разглядывая надкушенный желтый блин в черной вышине. Он походил на те, что пекла мама Лина и которые он особенно любил со сметаной, хотя сейчас слопал бы и так…

Пес набрал воздуха побольше, чтобы хватило на затяжной выдох (собаки используют его вместо колыбельной), и закрыл глаза…

Глава шестьдесят вторая, в которой Брысь очень сердится

Брысю показалось, что он только-только свернулся калачиком и даже не успел задремать, как уже кто-то подал сигнал. Причем какой-то странный, не похожий ни на мяуканье, ни на лай, ни на конское ржание… Может, петух прокукарекал? Хотя… слишком мелодично для воинственной птицы со шпорами.

– Ди-линь! Ди – линь! – раздалось снова.

Это же… дверной звонок!

Искатель приключений подскочил с воплем:

– Подъем! Подъем! Всё проспали! Всё пропало!

Рыжий и Савельич с трудом приоткрыли по одному глазу.

– Чего вопишь? – проворчал философ. – Только место нагрел! Что мы могли проспать?!

Но тут же замолчал, с удивлением озираясь вокруг.

– О, твоя веревочка нашлась! – радостно воскликнул Рыжий, увидев прямо перед носом потрепанный золотистый ошейник, подарок немецкой принцессы Марии его приятелю, бывшему Придворному коту.

– Ты спросонья совсем не соображаешь?! – накинулся на него Брысь.

Рыжий обескураженно ойкнул и вытаращил глаза, по привычке увеличив их до невероятных размеров.

– Мартин! – сердито топнул лапой «руководитель» несостоявшейся спасательной операции. – Проснись немедленно!

Пес сладко потянулся, дружелюбно глядя на котов.

– Какой хороший сон! Это потому, что про мамины блины вспомнил. Вот вы мне и снитесь, и квартира, и моя подстилочка! О, даже утка! – обрадовался Мартин при виде любимой игрушки из красного латекса.

– Нет, ну лопух – он и есть лопух! – горячился Брысь. – Худшего времени для возвращения и придумать невозможно!

Искатель приключений чуть не плакал от досады.

– Видимо, закончилось действие эликсира! – как всегда, по-философски мудро изрек Савельич, но его слова ничуть не утешили друга, скорее, наоборот…

В дверь позвонили, и Саша, грустный и подавленный внезапным исчезновением домочадцев, поплелся открывать. На пороге стоял, все еще не отнимая руки от кнопки со звонком, ликующий «изобретатель».

– Привет! – кисло произнес Саша.

– Он вернулся, вернулся!!! Мой Пафнутьюшка! Смотри, живой и здоровый!

Вова отвернул полу куртки – под ней, крепко вцепившись в свитер домашней вязки, сверкал рубиновыми глазками-бусинами белый крысюк, «младший научный сотрудник» юного Менделеева.

– Везет тебе, а вот мои…

Саша не договорил – из глубины коридора послышался знакомый топот, и в следующее мгновение на худенькие плечи обрушились тяжелые передние лапы исчезнувшего Мартина! Мальчику даже не удалось его рассмотреть, так часто пес елозил языком по счастливой физиономии маленького хозяина.

– Надо же! – удивился Вова. – Радуетесь, будто не виделись целую вечность!

– А мы и не виделись! – подтвердил Мартин, лизнув за компанию «химика», а заодно и Пафнутия, известного ему ранее только по запаху, исходившему от рук и одежды Сашиного приятеля.

Крысюк опешил, но быстро пришел в себя и шустро юркнул в рукав.

– Щекотно! Щекотно! – задергался Вова и скинул курточку.

Оказавшись на полу в незнакомой квартире под одной крышей со слюнявым монстром, Пафнутий совсем ополоумел от страха и кинулся искать укромное местечко, чтобы отсидеться и подумать над путями отхода.

А дальше… начался ураган. Во всяком случае, так показалось Мартину, после недавних событий большому специалисту по стихийным бедствиям. Разве только молнии не сверкали, а вот грохота было больше, чем достаточно.

– Коты вернулись! – в восторге закричал Саша и бросился на шум.

А юный химик онемел от ужаса – как бы не пришлось проститься с «младшим научным сотрудником»…

В стрессовой ситуации Пафнутий проявил недюжинные способности и умения: главный дегустатор эликсиров словно заправский альпинист с невероятной ловкостью и быстротой взбирался по шторам, как опытный канатоходец пробегал по карнизам и как воздушный акробат перепрыгивал на шкафы, а оттуда на книжные полки.

На его беду, коты обладали всеми перечисленными качествами в не меньшей степени, к тому же на их стороне было численное превосходство, а потому очень скоро помощник изобретателя оказался зажатым в углу гостиной среди воцарившегося хаоса из опрокинутой мебели, оборванных штор, сломанных карнизов, полок и разноцветной кучи книг…