Текст книги "Там, где правит Рандом (СИ)"

Автор книги: Ольга Гоосен

Соавторы: Кирилл Кудряшов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Хотя, объяснил бы мне кто, почему монстры, которые должны сидеть около тракта, повылазили в этой глуши?! Сюда же ни один герой не заглянет в поисках неприятностей на свою голову. Или это происки администратора Годвилля? Своеобразная месть за то, что я не дала себя убить? А что, как вариант очень даже неплохо…

Жаль только, что у самих монстров нельзя поинтересоваться, какого рожна они вылезли из нор по мою душу. Все-таки, я не настолько горячо хочу знать ответ, чтобы жертвовать своей жизнью.

Кажется, моя жизнь все-таки перевалила с черной полосы на белую, ибо мне наконец-то начало везти, хоть самую малость.! Направление я выбрала верное и добраться до ворот в столицу мне удалось достаточно быстро, хоть мне и пришлось попотеть, но охотящиеся на тебя монстры – отличный повод для пробежки в несколько столбов. Однако усилия того стоили: ещё на подходе я оценила огромный город, раскинувшийся, точно сотканный из различных лоскутков шатер: издали виднелись дома и купола храмов, даже издали можно разглядеть торопившихся куда-то людей, хоть с такого расстояния они больше походили на жирные точки.

«Прямо-таки муравейник…» – но оживленно было не только внутри Годвилля: вокруг крепостной стены раскинулись небольшие домики с сарайчиками, огороды – что-то вроде пригорода. Там, наверное, жили осевшие герои (если такие здесь вообще существовали, с такой-то любовью к приключениям).

Впрочем, это могли быть и боты, и, скажем со скидкой на фантазию, мирные монстры (да, надежда умирает лишь с носителем), которые занимаются своими делами: поставляют еду в кабаки, а может и занимаются садоводством, разводят кур и коров… Размечтавшись, мне даже удалось представить существо, отдаленно похожее на дракона, пасущего стадо овечек.

Хихикнув, я поплелась дальше.

Нельзя сказать, что настроение у меня было хорошим, потому как устала я, словно загнанная лошадь, и мне очень хотелось поскорее пройти мимо стражников и добраться до храма Шакки, где велик шанс либо встретить её, либо оставить ей, на худой конец, записку о том, в какую беду мы с Кириллом вляпались, не забыв о просьбе передать богине этой героини, что Кирилл Кудряшов опять перенесся в эту компьютерную игру.

Признаюсь честно, такой поворот событий меня сильно удивил: выходит, я не первая, кто сюда попал – вон, Кирилл уже второй раз сюда угодил. Оставалось лишь понять, каким образом. Но если с ним все более-менее понятно: первый раз он попал по воле мага, второй – своим ходом, как и я, к слову. Но я-то в знакомцах черных магов или даже захудалых экстрасенсов не держала, а оттого становилось ещё непонятнее, как я попала сюда вслед за Кириллом. И ведь крылась же здесь какая-то закономерность! Плавала, чую нюхом пишущего, прямо перед носом, а я её и не замечала.

С задумчивым видом я проходила мимо стражников у ворот, когда перед моим носом скрестились две алебарды, чуть не отрезав самый его кончик.

Испуганно икнув, я отскочила назад.

– Какого черта?! – не то, чтобы мой нос был такой большой ценностью, но обидно стало страшно. – Ребят, вы не видите, что человек идет?!

На меня бросили взгляд полный равнодушия, словно я – мелкий таракан, суетящийся под ногами.

– Нельзя! – гаркнули стражники, для доходчивости лязгнув своим оружием.

– Почему это? Всегда же было можно!

– Нельзя! – уже зарычали хранители порядка, заставляя меня попятиться. Шестое чувство настойчиво зашептало, что ситуация все больше выходит из-под контроля.

– Да, с чего же?! – ответа дождаться я так и не смогла, в меня чуть было не запустили алебардой, и я решила уносить ноги подальше от странных ребят, явно не дружащих либо с головой, либо со слухом: я же честно спрашивала, почему они не хотят меня пропускать.

Убежала я недалеко, за ближайший сарай, построенный недалеко от одного из многочисленных домиков, где и отдышалась. И хоть кости ломило от боли и усталости, голова продолжала лихорадочно прикидывать, с какого же перепуга стражники меня в штыки восприняли. Им что, низкоуровневые игроки чем-то насолили?

«Предположение забавное, но в корне неверное… – подсказал здравый смысл. – Они всего лишь набор нулей и единиц, звено программы и прочая, прочая в том же духе. Они обижаться не могут в корне! Дело тут в чем-то другом!»

Осторожно выглянув, я принялась наблюдать за героями, бредущими в столицу, замечая с удивлением, что никого, никого, кроме меня, стражники не гнали поганой метлой, лишь останавливали, чтобы потребовать плату за вход (маскируя это под налог).

«Что за дискриминация по засекреченному признаку?!» – от всей души возмутилась я. Так что теперь попасть мне надо было внутрь во что бы то ни стало – это теперь не только поиск Шакки, но и дело принципа!

Нахмурившись, я присела на корточки, внимательно разглядывая стражей порядка: надо как-то проскользнуть мимо них, причем незаметно и быстро.

Хотя, конечно, можно было бы и прорваться боем, но в этом плане был ряд моментов, против которых пойти я не могла: а. мой уровень – курам на смех, б. оружие – лучше не показывать, иначе надорвут животы от смеха, в. с дракой я потеряю кучу времени, да и вряд ли выиграю, ибо см. пункт а. Значит, идею в топку. Не подходит.

Можно ещё как-нибудь отвлечь стражников, чтобы юркнуть внутрь города. Но и тут есть факторы, в которых я не была уверена: в жизни такой план возможен, а вот в игре… Здесь не живые люди, а лишь программы, которые их изображают (не в обиду "Годвиллю" будет сказано), и неизвестно, есть ли у них набор команд, реагирующих на внешние раздражители. Слишком рискованно – могу попасть стражникам прямо в лапы. Отметаем замысел без сожалений.

Покрутив в голове ещё пару идей, я также выбросила их: дать на лапу в такой ситуации совсем безнадежно. Они меня ведь даже слушать не стали. Сразу окрестили в уме самой страшной опасностью.

Нет, меня радует, что существуют хотя бы в компьютерном мире добропорядочные (относительно) стражи порядка… Но, черт побери, мне это сейчас никоим образом не поможет добраться до храма Шакки!

Опустив голову, я оперлась спиной о стену сарая, тяжело вздохнув. Камни, которыми была понизу обложена постройка, за ночь остыли и холодили спину. С грустной миной на лице я посмотрела на небо и крепостную стену под ним: за всей суматохой я и не заметила, как наступило утро и взошло солнце.

Стало грустно: потеряла кучу времени, удирая от администратора Годвилля, потом от монстров по дороге, которым стало все равно, в каком направлении идет герой, а теперь ещё и эти стражники!

В повисшей тишине раздалось обидное бурчание живота, и я задалась вопросом, а как давно я не ела-то? Попыталась вспомнить, но не удалось: из-за голода мысли разбегались в разные стороны, заставляя думать лишь о том, как же хочется есть, и лишь приложив титанические усилия, я загнала голодный вой желудка на задворки сознания. Об обеде я потом подумаю, сначала – дело. Голод хоть и неприятен, но потерь в очках здоровья пока не вызывает, в отличие от удара аллебардой по голове.

Нахмурившись, я наблюдала, как птицы, да и некоторые торопящиеся в столицу монстры, носились над стеной то туда, то сюда, совершенно наплевав на стражей порядка и двери.

И тут меня озарило.

Зачем идти проторенной дорожкой, если я, как бог (пусть и попавший в тело своего героя), могу нарушать эти правила! Кирилл же уже говорил про это, утверждал, что для настоящих людей это возможно, а я, хоть и изображала из себя местного представителя фауны, но ведь сама не лыком шита!

Ухмыльнувшись, я отошла подальше от ворот, выбирая место потемнее и незаметнее – не на виду же у стражников карабкаться.

***

Я полулежала на стене, тихо ругаясь: за своим запалом я совершенно забыла одну маленькую, но важную вещь – я же высоты боюсь до дрожи в коленках!!!

Наверх-то я ещё нормально забралась, хоть руки и ноги ныли так, будто угрожали отказать мне, благо ещё, что камни оказались неровными, а местами ещё и сильно выступающими – есть за что уцепиться, хотя местами пришлось помогать себе своим «оружием» – карандашом. Благо ещё, что в детстве ходила в секцию скалолазания (проходила, правда, недолго – здоровье не позволило), но кое-какие знания и умения сохранились – до спортсмена экстра-класса мне далеко, как до луны, но все же… Правда, пару раз я чуть не сорвалась, но ведь успевала удержаться?

А вот когда я залезла и уселась на самом верху и, по своей глупости, глянула вниз…

«Мамочки, я костей не соберу, если рухну…» – а высота была порядочная, сколько метров не скажу с точностью, но больше пяти – точно, а зная мое везение…

Судорожно сглотнув, я вцепилась в стену, не желая её отпускать и начать спуск: чувство самосохранения во все горло орало, что я сначала делаю, а потом получаю на орехи. Плохая привычка, не спорю, но без неё моя жизнь стала бы менее интересной, хоть и более спокойной.

Итак, я застряла…

Спину обдувает ветерок, а я со взглядом загнанного лисицей кролика смотрю вниз: одно дело по деревьям лазить – там и ухватиться есть за что, и вообще наши предки на них когда-то жили, поэтому древолазанье не идет ни в какое сравнение с затеянной мной авантюрой, когда из опоры – стена!

Вот тут ещё одна странность – стена, со стороны, крепостная, а на деле – как забор… Только очень высокий. Нет ни дозорных башен, ни обходного пути по верху, чтобы обходить периметр города… А если враги нападут? Стоп, здесь же нет враждующих государств, городов, лордов и прочего – все время об этом забываю.

Хотя, для чего же здесь стена? Не для красоты же: чувство прекрасного молчало и не желало видеть в каменной кладке ничего изумительного. Впрочем, это могли быть и происки стражей-рекетиров, ведь не будь стены, то и пошлину брать было не с кого: все ходили бы так, как им заблагорассудится… Но это могли быть и продавцы вещей с полетным бонусом: те, кто не хочет платить деньги стражникам, платите торгашам за крылья и реактивные ранцы, и перелетайте через стену хоть до посинения…

Но не сидеть же мне здесь до старости (или того момента, когда меня кто-нибудь отсюда собьет), потому что вить тут гнездо себе на постоянное жительство я не собиралась, более того, у меня есть дела и поважнее, чем дрожать как осиновый лист!

Однако стоило мне бросить взгляд вниз…

«Мама…» – как мой героизм куда-то плавно утекал, точно его какие-то контрабандисты утаскивали на нужды других героев.

«Черт… – я буравила взглядом невидимую точку перед собой. – С такими темпами уже мне понадобится спасательная операция».

А ведь мне нужно добраться до храма Шакки и передать ей то, что сказал Кирилл, а заодно рассказать о том, что его воскресить нужно. А вместо бурной деятельности я повисла, как пыльный мешок, посередине стены!

Я вновь покосилась вниз, но теперь, помимо холодящего страха, медленно растекающегося по позвоночнику, я ощутила прилив злости на саму себя: нашлась трусиха! Вперед! И с песней!

Осталось теперь последовать своему же совету.

Стуча зубами, точно на улице было минус сорок, я стала медленно переносить вторую ногу на противоположную сторону стены, тихо молясь, чтоб не сорваться. А ветер, как назло, усилился, добавляя острых ощущений (которых мне сейчас и даром не надо было). Сцепив зубы, чтобы не закричать – а такая перспектива была вполне возможна, – я стала искать ногами с той стороны опору и медленно спускаться, ища ногами выступы и щели, постепенно опускаясь ниже.

Вскоре к этому делу подключились и руки, а я продолжала упорно шипеть про себя, что нельзя смотреть вниз. А глаза как назло хотели посмотреть, что же находится ниже.

«Спокойно, спокойно, герои в Годвилле живучие, ничего страшного не случится… Мне надо будет лишь полежать, и все прейдет в норму. Ничего страшного не случится».

И так постепенно, сантиметр за сантиметром, я преодолевала метр за метром, пока не почувствовала ногой твердую землю: вот тогда тело мне отказало и я, на дрожащих ногах отошла от злополучного места, а потом, со спокойной совестью, рухнула на копчик. Меня колотило из стороны в сторону, и я только сейчас поняла, как же перенервничала: в ушах звенело, а температура воздуха будто понизилась градусов на двадцать.

«Как бы сознание не потерять… – встать на ноги с первой попытки не получилось, удалось лишь с третьей и то, вдоль стеночки. – Но главное найти этот чертов храм, а лучше всего – и Шакки рядом с ним».

И медленно побрела по улицам, осторожно оглядываясь по сторонам.

Город как город, похож чем-то на Пивтаун, только больше, а так, все, как и везде: снующие туда-сюда герои, занимающиеся своими делами или, наоборот, отдыхающие душой и телом. По дороге попадались и монстры, которые вели здесь себя мирно и ни на кого не нападали… Но для безопасности я сворачивала углы потемнее, пока они меня не заметили, а то, чем черт не шутит, кинутся на меня так же, как и стражники.

Сколько я по городу бродила – не знаю, хотя пару раз я присаживалась, чтобы передохнуть, терпеливо дожидаясь, когда счетчик здоровья поползет вверх, но делал он это неохотно, словно делая мне большое одолжение. В животе противно бурчало, причем желудок свои позывы с каждым разом делал все чаще и все громче. Однако вскоре я вышла к тому месту, где стояли храмы.

На мгновение – или точнее минут на пять, – я опешила: дома виднелись издалека, было заметно, даже ночью, как они сверкают в лунном свете… Но совсем другое дело увидеть эту красоту вблизи. Храмы не были упирающимися в небо громадинами, словно смотрящими с презрением на проходящих мимо людей, но где бы ещё человек мог увидеть ряды домов, выстроенных из чистого золота?! И это при том, что каждый герой старался свой храм украсить по-особому, с присущей только ему оригинальностью. Конечно, большая часть зданий и храмов представляла собой только-только начинающие строиться, но на их фоне законченные выглядели ещё более величественно.

«Как хорошо, что этого наши бюрократы и предприниматели не видели… – невольно усмехнулась я. – Растащили бы все по кирпичику, и крошки бы не осталось».

С широко распахнутыми глазами я бродила между домами, пару раз царапнув ногтем кирпичи – проверить, не мерещится ли мне все же увиденная картина, – и наслаждалась живописным местом: на солнце стены, крыши, двери – все сверкало и блестело, ударяя прямо в глаза, как если бы храмы горели огнем. Красиво. Об одном жалею: под рукой нет ничего из художественных принадлежностей – да, даже если бы они и были, вряд ли бы нашелся нужный цвет, – чтобы нарисовать на память этот вид. Ну, или был бы хоть фотоаппарат под рукой – и тот бы сошел! А так… Остается уповать на память.

Однако вскоре я с ужасом осознала: как же я здесь буду Шакки искать?!

Оглянувшись, я убедилась, что район с храмами тянулся и в длину, и в ширь, и потеряться здесь не составило бы труда, а с учетом того, что у меня голова кружилась уже не только от голода, но и от такого обилия блестящих домов и построек, мне оставалось уповать лишь на милость Случая.

Побродив, я лишний раз убедилась, что скорее сама потеряюсь, чем найду нужную мне героиню.

Расстроившись, я села на порог какого-то храма, находившегося совсем рядом с крепостной стеной: здание уже достроили, а потому оно могло в полной мере радовать глаз случайным прохожим. В отличие от большинства храмов построенный за моей спиной был гораздо ниже, но зато шире, а уж как на солнце блестел… Без слез не взглянешь – ослепнешь от яркости.

Мимо изредка проходили какие-то неизвестные мне герои, спешащие по своим делам, и им не было никакого дела до одинокого героя, присевшего рядом с чьим-то храмом… И, разумеется, их совершенно не волновало, отчего у этого героя такое грустное лицо.

«Эх, оказались бы вы на моем месте… – с толикой обиды подумала я. – И при моих же обстоятельствах!»

Но долго сидеть и ныть не получилось – меня толкнули в бок, не сильно, но ощутимо, выводя меня из астрала размышлений, в который я успела за короткое время нырнуть.

Удивленно посмотрев на того, кто ко мне подошел, я увидела молодую девушку ростом примерно метра полтора – с точностью до миллиметра утверждать не берусь, – с добрыми глазами и улыбкой. И чего ей от меня понадобилось?

– В сторону не отойдешь? – и это было произнесено таким тоном, что мне стало не по себе: я поспешила отползти в сторону, чтобы не загораживать «проезжую часть», как тут мне на глаза попался её ник.

«Шакки».

Не успев ничего толком сказать, я схватила девушку за то, что попалось первым, к моему и её сожалению это были ноги…

Стукнув меня пяткой по лбу, девушка рухнула на пол, ободрав локти, а когда она обернулась и недовольно посмотрела на меня, то я поняла, что спасти меня могут только быстрые и доходчивые объяснения.

– Я от Утакалтинга, то есть от Кирилла! – затараторила я. – Он опять внутрь Годвилля свалился, и ему нужно связаться с твоей богиней, чтобы она помогла его вытащить… А по дороге на нас напали монстры во главе с администратором Годвилля, и Кирилла убили! Нам его спасти нужно!

Отрывисто и сбивчиво принялась объяснять я, втайне радуясь и поражаясь, что как мне подфартило присесть отдохнуть именно около храма Шакки и почти сразу же встретить её! И это при том, что по дороге меня чуть не прибила копия агента Смита, не надели на алебарды стражники, и сама я чуть не застряла на верхушке крепостной стены! Не говоря про то, что храмов в округе было около семи тысяч, и с каждым днем их становится все больше и больше! А меня угораздило попасть сразу в яблочко, хоть и случайно.

Воистину, пути Рандома непостижимы.

Глава 5. Дуэль.

Быть трупом – удовольствие ниже среднего, это я вам могу сказать с уверенностью, ибо просуществовал в мертвом виде около двенадцати часов! До чего ж было обидно, что весь мой отборный мат и чудовищные проклятья, которые я призывал на голову убивших меня монстров, создателей игры и внука Пакмана по имени Персиваль, не слышала ни одна живая душа!

Немного утешал тот факт, что пара мертвых душ меня все же слышали и сочувственно кивали мне с расстояния в 1-2 столба. С одним призраком, героиню которого угораздило умереть на соседней полянке, мы даже подружились. Юная Всесунька (чем же руководствуются игроки, давая такие имена своим героям?) развлекала меня анекдотами и историями из своей геройской жизни несколько часов, болтаясь в паре метров над землей в позе медитирующего кактуса. Потом, правда, ее богиня появилась онлайн, воскресила свою нерадивую подопечную, а мой дух так и остался летать над поляной...

Самое обидное, что мой верный Брысь в привидение не обратился. А так хотелось погладить его хотя бы в призрачном виде, поблагодарить за помощь... За то, что так отчаянно защищал меня в том неравном бою!

В общем, сразу после того, как мне был нанесен смертельный удар, я воспарил над своим бренным телом. Тотально голый, без оружия, без возможности его подобрать своими призрачными руками и снова вступить в бой.

Голый, одетый, какая разница? Я и в реальной жизни был убежденным нудистом, а уж в виртуально загробной меня это волновало вообще в последнюю очередь, поэтому я тут же кинулся в бой, пролетел сквозь ближайшего монстра и осознал постигшую меня неприятность.

Я мертв. Я призрак. Я бестелесное создание... Значит вот в таком вот виде и существуют мертвые герои Годвилля, покуда их не вернут к жизни их боги.

В двух шагах от меня монстры добивали Брыся, а я даже ничем не мог ему помочь! В сотне метров от меня удирал от администратора Годвилля несчастный Персиваль, а я опять бездействовал. Попробовал подобрать с земли свою самопалицу, ну рука лихо прошла сквозь нее.

Решив хотя бы проследить за Персивалем, я метнулся за ним, довольно быстро сообразив, как перемещаться по воздуху, но метрах в тридцати от места моей бесславной смерти (хотя нет, все же славной – умереть мне удалось красиво) меня рывком понесло обратно, к бренному виртуальному телу.

Так я постиг еще один закон функционирования этого удивительного мира – дух мертвого героя намертво привязан к его телу. Он может летать, выписывать в воздухе фигуры высшего пилотажа, может говорить с другими мертвыми героями, ежели они окажутся поблизости, но не может дать о себе знать живым или удалиться от тела более чем на 30 метров.

Я вспомнил сюжет "Призрака" с Патриком Суэйзи (Царствие ему небесное! Интересно, он сейчас тоже кружит над своей могилой? Или рай все же существует? А если так, то этот потрясающий актер наверняка оказался там!) и попытался сконцентрировать свою эктоплазменную сущность на каком-нибудь предмете. Ну, или на своем кулаке, чтобы двинуть им между глаз какому-нибудь монстру... Бесполезно! Или я не так хорош, как персонаж Суйэзи или в этом мире все совсем иначе, чем в мире "Призрака".

Единственное, на чем законы "Годвилля" мне позволяли концентрироваться и чем управлять, был дневник моего героя. Повинуясь усилию моей мысли на его страницах появлялись записи, но только затем, чтобы вскоре исчезнуть – 10 записей, вот предел вместимости дневника. Такова се-ля-ви в "Годвилле".

Зато какие это были записи! Как изощренно я костерил своих убийц, в каких красках расписывал их скорую кончину после того, как я воскресну и снова возьму в руки оружие! Весьма мерзопакостная тварь, глазированный сурок, чьи острые зубы оставили несколько отметин на моих ногах, из любопытства заглянул в дневник и, я готов был поклясться, что тварь покраснела, увидев отборный мат, которым пестрела страничка. И это в темноте и под слоем шоколадной глазури...

Воодушевленный, я еще несколько раз помянул маму проклятого сурка в различных ситуациях и позах, с упоминанием нескольких способов, но монстр уже отошел от дневника (тетрадка выпала во время боя из рюкзакак и теперь сиротливо валялась в паре шагов от моего тела) и направился к своим. Монстры не праздновали победы и не ждали моего воскрешения. Прикончив меня и Брыся, они расходились в разные стороны, по своим монстрячьим делам, в поисках новых героев... И я надеялся, что встреченные ими герои будут не слабее меня и уроют этих тварей с трех-четырех ударов!

Хотя нет... Отомстить я предпочел бы сам! Но первым в моем списке смертников стоял администратор Годвилля, который сейчас носился где-то по лесу за шустрым Персивалем. А может быть, уже доедал его еще трепещущее сердце... Кто знает...

Монстры ушли, вылезшие из-под земли жуки-монстроуборщики оперативно переработали в фарш тела поверженных зверюг и снова уползли под под покров услужливо расступившейся перед ними земли. А для меня потянулось томительное ожидание...

Я кружил над вершинами сосен, вызывая на бой весь мир.

Я играл в ПЕ-2, с воем пикируя к земле и выравниваясь в паре сантиметров от поверхности!

Я играл в Нила Армстронга, прыжками передвигаясь по поляне, гравитация-то надо мной властна не была...

Я учил проходящих мимо героев отборному мату голографистов, усилием мысли выводя в дневнике: "ХренОв тебе в резонатор!", "Дифракция тебе пришла, когерент преломленный!" или "Чтоб ты дифрагировал через кривой узел чистки!" Герои чесали в затылке, делали в своих дневниках запись: "Переступил через труп менее везучего героя" и шли дальше, геройствовать!

К восходу солнца я затосковал. До столицы было от силы часа полтора-два пути, а уж если бежать (а когда ты – герой 13-го уровня, а за тобой гонится администратор Годвилля – иначе передвигаться просто не получится) то и вообще минут двадцать. Но то ли Персиваль побежал совсем в другую сторону, то ли его душа сейчас точно также парит над верхушками сосен, ожидая воскрешения. Учитывая, что его богиня в игру заходить перестала, Персиваль проваляется мертвым ровно одни земные сутки. Сколько это в пересчете на причудливое время "Годвилля" – точно не знаю, но суток 5-6. Видимо столько же предстоит болтаться голым бестелесным духом и мне.

Спустя пару часов после рассвета в десятке метров от моего тела прибавилось еще одно. Всесунька – симпатичное создание 30-го уровня, похожее на Сейлор-Мун, погибла совсем не так трагично как я, а вполне буднично и по-годвилльски: имея за душой всего 14 очков здоровья это чудо кинулось в атаку на мыльного опера, который в общем-то ее и не трогал – шел мимо, пуская пузыри. Опер оказался матерым, а потому Всесунька вскорости упокоилась совсем рядом со мной. Монстр же побрел дальше, прихрамывая на сломанную ногу – героинька перед смертью здорово заехала ему по голени своей изящной ножкой, обутой в лавоступ!

Лупоглазая красотка воспарила в небо, показала уходящему монстру кулак и полетела ко мне, знакомиться. В первые секунды меня несколько смутило тотальное отсутствие одежды и на мне, и на моей собеседнице, но потом, вспомнив о годвилльской свободе нравов и о том, что тут вытворял мой герой, пока я не оказался в его теле, успокоился. Вполне могло оказаться, что Всесунька – одна из его многочисленных любовниц...

Часа два пребывания в мертвом состоянии большеглазая героинька мне все же скрасила, без устали рассказывая мне анекдоты про богов и монстров. Я пытался шутить в ответ, но мои шутки про Дзержинского и магнит в унитазе успеха не имели – Всесунька просто не представляла, кто такой Железный Феликс. Знакома она была только с чугунным фениксом – одним из монстров "Годвилля", с которым пару раз в прошлый визит сюда сталкивался и я. Однако когда солнце начало приближаться к зениту, Всесунька вдруг стала таять в воздухе. То, как она сказала, "Божественная сила Всевышней влечет меня на новые подвиги!" Проще говоря, игрок, сотворивший Всесуньку, села за компьютер, обнаружила свою подопечную мертвой, обложила ее матюгами и нажала кнопку "Воскресить".

Спустя секунду растаяло в воздухе и мертвое тело героини, отправившись вместе с ее духом в столичный общественный храм, чтобы воссоединиться на алтаре.

А я все еще был мертв...

Я еще поиграл в ПЕ-2.

Я проорал на весь лес "Я в попу раненная рысь!" чтобы привлечь внимание других мертвых героев. Привлек. Некоторые призраки взлетели над соснами, помахали мне руками, прокричали свои девизы и за невозможностью нормально поговорить из-за разделявшего нас расстояния, опять опустились на землю.

Меня распирала вселенская злоба. Мне хотелось рвать, мять и протыкать врагов, мне хотелось засунуть в рот администратору Годвилля его собственный пиджак, а может и не только пиджак, и может быть вовсе не в рот. Но вместо этого я бесплотным духом парил над полянкой, и моего яростного воя не пугались даже попугаи на ветвях сосен, ибо не слышали и не видели меня!

Попугаи на ветвях сосен... Прости, Господи, ну и зрелище для коренного сибиряка.

И тут, о чудо, я ощутил, что начинаю таять! Какое прекрасное это чувство, скажу я вам... Мои полупрозрачные волосатые конечности растворялись в воздухе, моя голова превращалась в клочки тумана, а затем и вовсе распадалась на молекулы, на атомы эктоплазмы. И вот не надо сейчас говорить, что я несу околесицу! Да, несу! Фиг его знает, из чего состоят призраки, и фиг его знает, есть ли у этого вещества атомы. Но за неимением других слов я скажу так: я распался на атомы эктоплазмы, и я был каждым атомом, и каждый атом был мною!

Имя нам – Легион, ибо нас – множество!

Атомы эктоплазмы сливались с кусочками материи и все это растворялось в воздухе и летело, неслось к столице, перемешиваясь и выстраиваясь в цепочки, косички и смайлики. Я, разобранный на составные частицы, как профессор Брандл из легендарной кроненберговской "Мухи", летел воскрешаться! Неприятную мысль о том, что в мои атомы, как в вышеупомянутом фильме, может встроиться что-то постороннее, я прогнал небрежным усилием мысли. Я все же в браузерной игре, а не в научно-фантастическом триллере.

Как же это офигенно, скажу я вам, быть раздробленным на миллиарды осознающих себя части, быть роем, быть ветром, быть миром... Я смотрел одновременно в 4π стерадиана, я мог раздробить свое сознание на пять, десять, тысячу сознаний и каждое из них занялось бы обдумыванием конкретной задачи. Четырехядерный "Пентиум", осознав мои новые возможности, забился бы в угол и нервно закурил SATA-кабель, обмахиваясь кулером.

А потом все разом кончилось, миллионы маленьких "я" просочились сквозь трещины в стенах гигантского общественного храма Годвилля и воссоединились, лишив меня прелестей многозадачности и умения смотреть одновременно по всем пространственным векторам. В этом мне повезло, насколько я знаю правила "Годвилля", воскрешение происходит в храме рандомно выбранного города из нескольких ближайших. Я могу воскреснуть и в Подмосткве и в Нижних Котлах, но я воскрес в столице, и это было здорово!

Итак, я снова был собой и был един, а надо мной склонился монах в белом одеянии, показывал мне кулак и что-то говорил.

– Куда? – наугад спросил я. С тем же успехом я мог спросить и "Кого?" или "Какого?"

– ..блять! – ответил монах!

– Какого? – переспросил я, уже вполне осмысленно.

– Спиртного, говорю, полчаса не употреблять! – повторил монах. – Ты понял меня? И вообще, освободи алтарь, пока на тебе кто-нибудь не воскрес!

Перспектива оказаться под чьим-то, совсем не обязательно женским и симпатичным телом меня не радовала совершенно, и я тут же вскочил, от чего меня повело направо. Как оказалось, воскрес я с самопалицей в руках, она то и лишила меня равновесия... Ей-то я и взмахнул, чтобы равновесие вернуть, расплющив, как бог черепаху, золотой подсвечник.

– Ну как мальчишка, честное слово! – неодобрительно пробурчал монах. – У тебя это уже двадцать вторая смерть, а все нормально переход от смерти к жизни перенести не можешь! Забирай шмотник и иди уже отсюда! И полчаса не пить! Полчаса, понял? Полчаса!

– Да понял я, не дурак! Дурак бы не понял! – ответил я, тряся головой в попытках вытрясти из нее головокружение, а из ушей – шум сотен голосов. – А почему? Что произойдет-то?

– Возможно искривление логических аберраций.

– Чо?

– Спроси у всевышнего!

– Я и есть всевышний! В смысле, я бог – по ошибке попавший в тело своего героя.

– Час без алкоголя! У тебя уже искривление аберраций. Так бывает после смерти.

Я плюнул, подхватил рюкзак, обозвал монаха "пикселем в рясе" и ушел. Толку-то с ним разговаривать, все равно он всего лишь бот, выполняющий строго определенную функцию, принимающий воскрешенных героев на одном из сорока двух каменных алтарей, расставленных вдоль стен огромного зала.

Так, а куда мне, собственно, идти-то? Когда я в прошлый визит в "Годвилль" заходил в храм, в зал воскрешений я не проходил, чего мне было тут делать-то? Я ж не умирал тогда... И как мне теперь отсюда выбираться? В какой части этого огроменного храма я вообще сейчас нахожусь?

Эх, мне сейчас мой Iphone с ДубльГИСом Годвилля! И чтоб геолокация работала, чтоб спутники GPS над этим плоским миром летали... И чтоб на карте были отмечены не только храмы и кабаки, но и точка выхода в реальный мир с подробным указанием, каким маршрутом до нее добираться. Нет, хватит мечтать, благо, что в этом циклопическом сооружении, напоминающем собор Айя-София в Стамбуле, везде по стенам развешены хорошо знакомые мне зеленые человечки с надписью "EXIT" и зеленой же стрелочкой.