Текст книги "Тайна заброшенного маяка (СИ)"

Автор книги: Ольга Хараборкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 21

Как охарактеризовать моё состояние в момент знаменательной новости. Наверное, больше всего подойдет слово растерянность. Я не знала, что делать, чтобы защитить свою невиновность. Немного поразмыслив, поняла одну неприятную истину – красивый выход Палмера на сцену был ничем иным, как публичным вызовом Блэкхарду, который возглавлял оппозицию промышленнику. Совершенно неважно видел он или не видел двух утопленников, главное они там находились, благодаря одному самоуверенному магу, плевавшему на обычных смертных. Что ему стоило допросить бандитов в своём поместье? Или найти укромное место? «Море все скроет, мисс Верлен», – кажется так он сказал мне, и ничего не оставалось как согласиться. И ещё у меня было стойкое ощущение того, что Палмер знал, что и где искать. Теперь очевидно, почему вдруг ему захотелось полюбоваться неповторимым пейзажем побережья.

Ситуация выходила следующая: я могла отрицать свою вину, признать её, либо рассказать правду. Честность, к сожалению, приведёт к гораздо плачевному результату, чем ложь. Во всех случаях репутация лорда Блэкхарда пострадает, ведь он чуть ли не в газете дал объявление о нашей связи. Самоуверенный болван! Беда в том, что участь разменной монеты ждёт меня при любом исходе. Главная цель мистера Палмера подорвать доверие к Себастиану в городе, и он шел к ней напролом.

Сказать, что Блэкхард убил тех двоих, я тоже не могу, и не потому, что нанесу урон облику лорда, а потому, что болтливые свидетели и соучастники долго не живут. Моему негласному хозяину даже не придётся сильно утруждаться. Якорь. Проклятая вещь убьёт меня, стоит ей только удалиться от Блэкстоуна, неконтролируемый поток разорвёт меня изнутри в мгновение ока.

Если же мою вину докажут, а здесь если захотят, то докажут, что угодно, меня ждет плаха. С убийцами на территории Северного Архипелага, тем более простолюдинами, разговор короткий. Не будь я накопителем, то оказалась бы на виселице, но смерть даже такого слабого одарённого – это удачная возможность напитать потоком артефакты, которые работают только от жертвоприношений. Мне ещё повезло, убийство полноценного мага – это целый ритуал, мучительный для жертвы и трудоёмкий для её палача.

Невольно поёжилась, хотя причина могла заключаться и в другом – подвалы Управления Правопорядка не отличались гостеприимством и уютом. Тёмные, грязные и сырые помещения, пропитанные людской болью и злобой, давили, мешая дышать. Света было непростительно мало – магических ламп всего две на коридор, а прямоугольные оконца под потолком, скорее служили для вентиляции, унося запахи давно немытых тел и сырости. Наверное, ночью здесь очень холодно, даже сейчас я видела по углам еще не исчезнувший утренний иней.

Как особой преступнице, арестованной по желанию Палмера, меня поместили в отдельные апартаменты, но это не значит, что новенькую не заметили другие жительницы этого милого дома. Благо хоть мужчин держали в другом крыле подземной темницы, но и без них хватало плоских шуток, насмешек и прочего. Большей частью здесь сидели портовые шлюхи. Проституция на улицах городов Северного Архипелага запрещалась, но вот бордели имели право на существование. Лицемерие в самом его ярком проявлении, пока честные граждане не видят другой стороны жизни, бравые стражи не вмешиваются. Но не все они являлись представительницами древнейшей профессии, которых просто спрятали перед приездом Палмера, кто-то оказался здесь за воровство, а ещё две по той же причине, по которой и я, и тоже в отдельных камерах. Женщины свою вину признали и ожидали, когда во внутреннем дворе сколотят новый помост под виселицу, старый убрали по известной причине. Мистер Купер очень переживал за внешний облик города. Что ему до чувств двух смертниц? Ведь ожидание в подобной ситуации в разы страшнее, чем само действо.

Повезло мне только в одном – проклятое управление располагалось на границе радиуса влияния якоря. Хотя я уже несколько раз ловила себя на мысли, что лучше б дальше.

– И за что же засадили смотрительницу маяка? – обитательницы темных подземелий решили заметить меня. Очень жаль.

– Небось Блэкхарда перестала удовлетворять, – засмеялась другая. Через секунду её поддержали остальные.

– Смотрите-ка, гордая молчит! – продолжила первая. – Думаешь чем-то лучше нас? – злобно сказала она. – Я отвечу за тебя. Ты такая же шлюха, как и мы.

Ночные бабочки вмиг превратились в рой диких пчёл, и каждая хотела побольнее ужалить ту, которая стояла пусть на ступень, но выше. Освещение не позволяло разглядеть лиц, но мне это и не надо было. Подобное чувство любой человек хоть раз да испытал в своей жизни – зависть. Зеленая леди, крепко вцепилась в их сердца, порождая гнев к более удачливой товарке, которой, по их мнению, была смотрительница маяка.

– Знаешь, я бы поменялась с тобой местами, – слова, произнесенные почти шёпотом, разнеслись по каменным коридорам. – Если бы была такая возможность, ты бы рискнула?

Я невольно встала и сделала шаг к решётке. Темнота скрыла реакцию женщины, как верная сообщница. Но в тишине, образовавшейся вокруг, я слышала, как изменилось дыхание собеседницы. Могу поспорить, в тот момент в её глазах мелькнул испуг, потому что она шагнула назад.

– Брось, Джейн, – одернул кто-то любительницу поговорить, и это вернуло ей присутствие духа.

– Оказывается быть лордовской подстилкой несладко. Так за что ты здесь?

Минуту помолчав, я все-таки ответила. У нас на Земле это называют синдромом попутчика, когда вываливаешь все душевные переживания на совершенно незнакомого человека. Причем рассказ начался с того, что боюсь закончить как Маргарет Райн, умолчав о маяке, мирах и Блэкхарде, и завершила причиной ареста.

– Подставили тебя, Верлен, – вынесли вердикт они. Я лишь поморщилась, зачем повторять очевидное. – Неважно, кто подбросил тела, спросят с тебя, если конечно твой Блэкхард не вмешается.

– Палмер давно уже купил всех главарей банд, – уверенно произнесла Джейн. – Они все едят с его руки, значит он мог спокойно приказать им бросить этих бедняг. Толстосуму нужен маяк для верфей.

– Башня принадлежит Блэкхарду, – заметила я.

– Из-за тебя он может лишиться маяка. Ты не местная, и не знаешь, что город когда-то был частью владений семьи Блэкхард, но череда судов всё изменила, – поведали мне исторические факты.

– Но зачем?

Вопрос я задала неслучайно. Даже подарив возможность обычным людям принимать законы наравне с аристократами, Северный Архипелаг всё ещё оставался государством, где правила благородная кровь.

– Откуда мне знать, – пожала она плечами. – По-хорошему тебе стоило сбежать ещё в первый день.

– Знаю.

Казалось устами этой женщины говорит мой внутренний голос и от того слышать истину о своей глупости было в разы мучительней.

– Верлен, а Верлен? – болтливая Джейн была неумолима.

– Слушаю.

– Блэкхард горяч? – жадно спросила она и тут же шикнула на своих соседок, которым явно понравилось новое направление беседы. – Мне интересно. Он же не заглянет в наши трущобы. Ну так горяч?

Я почти физически ощущала любопытство, которое повисло в воздухе невидимым туманом.

– Очень, – ничуть не покривив душой, призналась я. В голове тут же всплыл момент моего освобождения и бойня, которую устроил Себастиан. Огонь, а не мужчина!

Стоило мне только это сказать, как ночные бабочки оживились и затрепетали, обсуждая Блэкхарда. На особо пикантных деталях, я невольно краснела, память, привычки и воспитание бывшей мисс Верлен давали о себе знать. В Тетисе такие моменты даже не произносились вслух в супружеской спальне, что уж говорить о незнакомых людях.

С другой стороны дамы потеряли ко мне интерес, и я радостно вздохнула. Пусть лучше перемывают кости его лордству, эта тема гораздо увлекательней и обширней.

– Девочка, – тихо позвали меня откуда-то справа. Соседка смертница. – Подойди.

Равнодушно пожав плечами, исполнила просьбу и тут же брезгливо скривилась. Рядом располагалась дыра в полу для справления нужды.

– Вы что-то хотели? – вежливо поинтересовалась я, зябко кутаясь в шаль, от стен шел холод, пробирающий до самых костей.

Женщина открыла рот, но в одно мгновение её скрутил приступ кашля. Худое тело согнулось пополам, а из-под вдовьей платка выбилась прядь седых волос. Несчастная давно перешагнула черту, отделяющую зрелость от старости.

Из разговоров других я поняла, что она убила мужа и пришла с повинной в Управление Правопорядка. Никто не знал причины её поступка, и потому списали все на приступ безумия. Но она не походила на человека с душевным расстройством, в глаза бросалась только усталость. Интересно, что её сподвигло на подобный шаг? Неверность мужа? Это даже смешно, и дело не в возрасте. На Тетисе женщина, вступившая в брак, не разорвёт эти узы по собственной воле, развод возможен только по инициативе супруга. В любом случае ей приходится терпеть, и неверность не самое страшное, что может ожидать несчастную.

– Не о том думаешь, девочка, – усмехнулась она, когда кашель отступил.

– Прошу прощения.

– Здесь все гадают, почему я убила Джастина, – хрипло произнесла соседка.

– Вас же приговорили, значит причина нашлась, – мне была безразлична судьба этой женщины, но если ей хотелось общения, то я не возражала поговорить.

– Я ничего не скрывала. Пусть Равновесие нас рассудит в загробной жизни, а люди… Люди всегда предвзяты.

Истина, с которой не поспоришь. Похоже, не одна я отпила из чаши неудач в этой жизни. Невольно прониклась уважением к соседке, такие люди гнуться, но не ломаются.

– Что вы хотели мне сказать?

– Маргарет заняла место смотрительницы, будучи совсем девчонкой. Ты бы видела, как она гордилась своей самостоятельностью. Все радовалась, что нашла дом и работу.

– Вы знали Райн? – потрясенно выдохнула, и буквально вцепилась в железные прутья, разделяющие нас.

Забавно, чтобы найти хоть какие-нибудь сведения о покойнице, мне надо было очутиться в тюрьме.

– Мы жили в одном доме и бегали каждое утро к булочнику на другой стороне улицы за свежим хлебом, – улыбнулась она. В разуме женщины проносились дни ее молодости, а в ее голосе звучала лёгкая грусть.

– Вы не знаете, почему с Маргарет, – я запнулась, подбирая слова, – произошёл несчастный случай.

– Несчастный случай, – фыркнула она. – Купер вечно пытается скрыть, что в его городе убивают людей.

– Так везде.

– Маргарет шантажировали. Она была из тех людей, которые легко сгибаются под обстоятельствами. Затворница и трусиха. Странно, что она так долго пробыла смотрительницей, почти всю жизнь, до этого больше десяти лет никто не смог вести корабли в порт.

У меня были догадки на этот счёт, и делиться ими я не собиралась. Да и неинтересно будет этой женщине слушать мои рассуждения. Скорей всего она обратилась ко мне, чтобы вспомнить прошлое. Ей вполне хватало, своей боли, моя ей ни к чему.

– Неужели у такой, как мисс Райн, хранились скелеты в шкафу? – попыталась вернуть беседу в прежнее русло, хоть и знала некоторые тайны покойной.

– Сын, – в голосе женщины слышалось презрение. – Её ошибка и её проклятие, так она говорила о нём.

– Не припомню, чтобы кто-то упоминал о муже…

– Ошибка молодости, – тяжело вздохнула она. – Из-за неё она получала странные предложения о сотрудничестве, некто угрожал раскрыть тайну обществу.

– Глупость, – хмыкнула я. – Весь город наверняка в курсе ее маленького секрета.

– Вот и она так решила и потому бросала записки в огонь, – кивнула женщина.

– А что требовали?

– Эту часть она никогда не давала мне прочитать. Быть может Розмари знает, Маргарет всегда относилась к ней, как к старшей сестре, а той льстило это.

– Мисс Норфик? – в моём голосе проскользнуло удивление. Розмари мне не казалась особо общительным человеком.

– Знакомы? Ну и как впечатления? – полюбопытствовала она.

– Гарпия, – честно призналась я. – Мисс Норфик недавно скончалась.

Про обстоятельства её смерти я благоразумно промолчала.

– Вот как. Странно мне казалось, что она переживет всех нас. Впрочем, мы скоро с ней встретимся, – прошептала она и вновь закашляла.

Я заволновалась, вдруг смерть решит забрать мою собеседницу раньше, чем она расскажет мне о Маргарет. Судя по всему, её здесь уже ничего не держало, а болезнь медленно подтачивала и без того хрупкую связь между телом и душой.

– Так что с шантажом?

– Письма изменились. Выродку угрожали. Он приходил к ней просил подчиниться, но… За что она любила его? Он бессовестно пользовался этим, а еще чувством вины, терзавшим сердце матери.

– Вы знаете его имя?

– Нет. Он всегда приходил к ней неожиданно и без свидетелей. Думаю, ему нравилось мучить её, и не ошибусь, если скажу, что он был как-то замешен в шантаже. Я никогда не осуждала Маргарет, она его мать и потому любила своё дитя, но…

– Как он выглядит? – простонала я, понимая, что разгадка в очередной раз ускользала от меня. Его имя могло помочь найти и чужака, и раскрыть карты этого мерзавца.

– Всего однажды я видела его, но тогда он был совсем мальчишкой, рыжим и наглым мальчишкой.

Мы замолчали. Я шагнула назад, отпустив прутья решетки, и вытерла вспотевшие руки об юбку. Мне стало невыносимо душно. Страх приливной волной накатил на сознание. Вдруг это очередной выверт чужака, и мое попадание в тюрьму часть плана, и сейчас рядом со мной не смертница, а талантливая актриса.

– Почему ты молчишь, девочка?

– Для замкнутого человека Маргарет оказалась на редкость болтлива, – холодно произнесла я. – Быть может, вам заплатили за этот спектакль?

Женщина глухо рассмеялась, и кашель вернулся. Даже при таком освещении я видела на её губах кровь. Чахотка? Болезнь бедных. В Тетисе из-за соприкосновения с Землёй оказалось много разных недугов. Сильный целитель спокойно уничтожит очаг в лёгких, если те не полностью заражены, а вот обычный доктор подобного не сможет.

– Считай это исповедью. А верить или нет, решишь сама, – заметила она и демонстративно отвернулась.

Эта беседа выбила из колеи. Только у меня появилась возможность ускользнуть от смерти, как в один миг всё изменилось. Убийство Маргарет до этого момента уже не беспокоило, ведь я собиралась, так или иначе сбежать. И вот опять в мою жизнь вмешались высшие силы. Кто же вы мистер Райн? Конечно, у вас чужое имя, а историю рождения вы попытались скрыть, но я почти уверена, что вы замешаны в смерти матери. А что если вы сами убили мать? Если верить словам этой женщины, то вы были ещё тем мерзавцем, а значит вполне могли отправить её за грань.

Опять одни вопросы! Что же это такое происходит? Сколько можно? Почему Блэкхард еще не заявился сюда, или же он бережёт свою репутацию? Меня выкинули, как ненужную вещь?

Неожиданно гомон, который шёл от общих камер утих, и я услышала тяжелые шаги и перезвон. О, я уже успела познакомиться с этой милейшей женщиной, которую все называли ключницей. В некотором роде она заведовала крылом для дам и являлась здесь царицей. Именно она впихнула меня в мой новый обитель с такой силой, что я рассадила ладони в кровь об каменный пол, ее комплекция позволяла сделать и не такое. Даже простое коричневое платье не могло скрыть то количество жира, которое держалось на костях мисс Лендер.

– Верлен, приготовься! – зычный бас ключницы, разнёсся по коридору. Но её предупреждение не помогло, всё-таки эта женщина внушала не только отвращение, но и страх. Люди такого сорта всегда получали удовольствие от чужого унижения, а здесь Лендер была госпожой. При её приближении я невольно отступила назад, чем вызвали довольную ухмылку на полных губах.

– Не дури! – предупредила она, громко звеня ключа и открывая замок. – А то мигом позову констебля Форена.

Тоже весьма занятная личность. Из рассказов здешних обитательниц поняла, что он промышлял мелким шантажом родственников тех, кто оказался в его владениях. Например, мог угрожать не принести еды, или запереть в каменный мешок. Существовало тысячи способов выманить деньги у любящей жены или детей, и он совершенствовал своё искусство изо дня в день.

– Вперёд, – приказала толстуха, а для верности еще пихнула в спину. – Шагай.

– Допрос? – скупо поинтересовалась я.

– Посетитель, Верлен.

Окрылённая надеждой на приход Блэкхарда я ускорила шаг, за что получила гаденький смешок в спину.

– Ишь, как заторопилась.

Но мне было плевать на её слова и шутки других женщин. Какого же было моё разочарование, когда я увидела визитёра.

Глава 22

Преподобный Бейли в нетерпении постукивал пальцами по слову божьему, которое положил на стол, не замечая своего неуважительного отношения к святому писанию. Судя по тому, как он легко чувствовал себя здесь, то ему не раз приходилось бывать в тюрьмах. Возможно, Александр успел отпустить грехи ни одной сотне убийц, которые закончили свой путь либо на виселице, либо на плахе. Опять же недавно он сам гостил в Управлении Правопорядка за драку, но думаю, что его держали наверху, дав время остудить голову в более комфортных условиях.

– Аннета, – радостно выдохнул он, и тут же вскочил, опрокинув табурет.

Я только через силу улыбнулась, но вышло видимо как-то не так, потому что преподобный нахмурился.

– Аннета, у вас все в порядке? – с беспокойством спросил он. Не знаю, что на меня подействовало больше сам вопрос или тон, которым его задали. Мне почему-то показалось, что преподобный единственный человек в мире, понимающий меня. Переживания до этого момента задвинутые куда-то в глубину души вырвались на свободу.

Уже в следующий момент я оказалась в объятиях Александра, заливая слезами чёрный сюртук, а Бейли, как ребёнка баюкал меня, приговаривая, что всё будет хорошо. Глупое сердце слушало его голос, слова и верило, а разум, уступивший в этой борьбе, молчал. Наверное, мы бы так и стояли, если бы ключница громко не высморкалась, сбрасывая наваждение. Тут же тёплые, сильные руки Александра разжались, и он шагнул назад. На щеках мужчины выступил предательский румянец. Реакция мужчины на произошедшее вызвала невольную улыбку. Быть может один из обетов у Бейли целибат?

– Аннета, прошу вас, – он указал на ближайший табурет. За эти мгновения я успела вернуть себе присутствие духа и потому села на него с достоинством королевы. Александр тяжело вздохнул, видя, что мисс Верлен вновь надела доспех.

– Выйдите! – повелительно произнес он, обращаясь к моей надсмотрщице. Та лишь фыркнула и сказала:

– Не положено.

– Выйдите! – в голосе Александра зазвучала сталь, и я невольно подняла на него глаза. Этот образ мне ещё не доводилось лицезреть. Если раньше это был благочестивый преподобный, радеющий за судьбу паствы, или же юнец, только что вошедший во взрослый мир, то теперь передо мной стоял мужчина, знающий свою силу. Чем-то неуловимо он напомнил мне Блэкхарда. Наверное, непоколебимой уверенностью в том, что ему должны подчиняться. Интересно в Блэкстоуне хоть кто-нибудь не носит масок?

– Не положено, – повторила ключница.

– Что именно вам не положено? – в голосе Бейли прозвучали нотки досады. – Ну?

– Неприлично оставлять женщину наедине с мужчиной, – нравоучительно произнесла мисс Лендер. Толстуха издевалась над святым отцом, и кажется Александр это только что осознал. В его глазах загорелся огонёк ярости, и он безуспешно попытался его спрятать, чуть опустив веки и благочестиво улыбнувшись.

– Вы что же говорите мне, что я лишу чести мисс Верлен? – вкрадчиво спросил он.

– О! – махнула она толстой лапищей. – С этим вы опоздали!

Кого именно она имела в виду мы поняли, но если я мысленно засмеялась, то Александр… С Бейли сегодня творились странные вещи, будто ко мне на свидание пришёл совершенно чужой человек. Вот и сейчас произошло то, что я никак не могла объяснить. Вокруг святого отца взметнулся поток, либо он был одарённым и тщательно скрывал это, либо у него есть какой-то артефакт, настроенный на душевное состояние владельца. И в этот раз показалось, что наносное с него слетело, и я увидела истинное лицо Александра. В голове тут же родились новые вопросы.

Почему не замечала этого раньше? Кажется, я перепутала симпатию с другим интересом, а заботу о пастве с более рациональной целью.

– Вы забыли, мисс Лендер, что все работники Управления Правопорядка проходят ежегодную аттестацию, в которую включена беседа с духовным пастырем. Ваше же нравственные нормы меня тревожат, – в голосе Александра прозвучала искренняя забота и обеспокоенность за духовное начало мисс Лендер.

– Не вы проводите это собеседование, – злобно процедила толстуха. Чувствовалось, что она не привыкла к подобному отношению.

– Епархия Хардфоршира, которая следит за бессмертными душами всех, живущих здесь людей, с удовольствием взвалит это бремя на мои плечи, – смиренно произнес Александр.

Мисс Лендер открыла рот, но ничего не сказала, лишь прожгла меня ненавистным взглядом, и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Тут же мы услышали, как она задвинула засов с той стороны и грязно выругалась.

Спасибо вам, преподобный Бейли, вы только что усложнили моё дальнейшее пребывание в этом гостеприимном месте. И почему-то меня кажется, что нарочно.

– Что дальше? – холодно спросила я.

– Аннета, почему вы так строги? – Александр с обидой посмотрел на меня. После чего мужчина взял свободный табурет и поставил его напротив меня. Жаль. Лучше бы нас разделял стол и Блэкхард. От лорда я хоть представляла, чего ожидать, а преподобный оказался знакомым незнакомцем.

– Хорошо, – кивнула я, принимая правила игры. – Что вы здесь делаете?

– Вы не помните, что я присутствовал при вашем аресте, – мягко заметил он, и решительно потянулся к моей руке, но я оказалась быстрее и спрятала кисти под шалью. Что ж он был прав, я совершенно не помнила людей, которое приехали к маяку, и вполне логично, что всю эту делегацию сопровождал священник.

– Преподобный Бейли…

– Александр, – поправил он меня.

– Хорошо, Александр. Зачем вы пришли? – я подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Он не отвёл свой и произнёс:

– Когда человек остается один Церковь приходит, чтобы спасти его душу.

После его слов невольно напряглась. Мне только что предложили третью сторону? Или я что-то не так услышала?

– Вы мне ничего не хотите сказать, Александр? – настала и моя очередь добавить в голос теплоты.

Бейли вскочил на ноги. Весь вид мужчины отражал внутреннюю борьбу, происходящую сейчас в нём. Если раньше я представляла его, как добродушного пса, то теперь по комнате метался тигр. Наконец, он совладал с собой и достал из внутреннего кармана простую шкатулку размером со спичечный коробок. Из нее на свет извлек странный механизм, чем-то напоминающий модель вселенной. Кольца разных диаметров, на которых кое-где имелись утолщения в виде шаров. Конструкция ожила и начала вращение, как только Бейли поставил её на стол.

– Теперь никто не услышит нашего разговора.

Ох, Александр, сколько еще у вас секретов!

– Мне не придётся приносить никаких клятв на крови?

Спросила я об этом не зря, подобную магию разрешалось применять только целителям, остальных ждала смерть, либо рудники. А у Северного Архипелага в южных широтах хватало колоний, где велась добыча полезных ископаемых.

– Нет, Аннета. Вы не расскажите, ведь свой секрет вы храните очень бережно.

Я впилась взглядом в преподобного. Он знал обо всём с самого начала и тщательно играл роль.

– Вы поняли верно, – кивнул Александр и прошёлся по комнате. – Церковь – это страж. Она защищает, как одарённых, так и обычных людей от самих себя. В погоне за властью, знаниями и богатством все забывают о Равновесии. Мы – Длань Господня, мы караем, защищаем и ведём.

Фанатичный блеск в глазах Александра сказал мне многое, даже то, что пряталось в глубине его души. То, что я видела раньше было лишь отблеском настоящего пламени веры в свою правоту и идею, ради которой он боролся и жил. Такие люди опасны, и от них следует держаться как можно дальше, но судьба с завидным постоянством сталкивает меня с ними. Энджелстоун с идеей уничтожения всех чужаков, Блэкхард со спасением мира и теперь Александр, пытающийся сохранить Равновесие. Из них самым разумным, даже расчётливым, мне казался Себастиан, скорей всего из-за его восприятия. Он родился магом, а значит вся его жизнь строилась на логике и ответственности.

– Аннета, вы меня слушаете? – выдернулся меня из раздумий Бейли.

– Извините, – покаялась я. – Просто столько всего навалилось, и я теряюсь.

– Понимаю, – кивнул он. – Самое время обратиться к Богу и попросить его заступничества.

– Услышит?

– Конечно, – лучезарно улыбнулся преподобный и сел напротив. – Церковь его слуга в этом грешном мире, и она вправе помогать от его имени.

– Скажите, Александр, а не зайди я тогда под ее сень, вы бы сами пришли ко мне?

Ему хватило совести покраснеть и отвести взгляд, а после он пылко заговорил:

– Аннета, поймите! Сейчас такое время, когда Церковь должна вернуть былое влияние. Маяк – первый шаг к этой цели. Если столь древний артефакт окажется в наших руках, то ни Купер и ни Палмер не сумеют навязать Блэкстоуну воздушные верфи. Вы же понимаете, что этот человек утянет Тетис в пропасть, уничтожив всё, оберегаемое нами.

– И как вы себе это представляете? – осторожно поинтересовалась я.

– Все просто и одновременно сложно.

Дальше Александр сделал то, чего я совершенно не ожидала. Он опустился на одно колено и взял меня за руку:

– Аннета, вы выйдите за меня замуж?

От удивления у меня даже пропал дар речи, я просто смотрела на Александра и не могла понять, что происходит.

– Вы в своем уме? – холодно произнесла я и попыталась вернуть себе руку.

– Подождите. Вы всё неправильно поняли. Вы нравитесь мне, Аннета. Я верю, что Он наградил меня, переплетя наши дороги. Даже без приказа, я бы сделал вам предложение, вы та женщина, которую хочу видеть рядом с собой всю свою жизнь.

– Я не верю вам, Александр, – тихо сказала я. Бейли признался, что ему приказали жениться на мне. Разве о таком мечтает каждая женщина? И он надеется услышать положительный ответ?

– Это всё Блэкхард, – процедил Бейли и сжал мою руку так, что я поморщилась. – Он искушает вас… Жаль, что он столь искусен в кровавом спорте.

– О чем вы говорите, Александр? Что за кровавый спорт? – о подобном слышала впервые.

– Ох, Аннета, неужели вы думали, что я смиренно прощу то унижение на балу. Пусть я не столь знатен, как он, но моя кровь не менее благородна. Я попросил у него несколько уроков фехтования, надеясь покалечить не только его тело, но и гордыню. Он видимо преследовал ту же цель, что и я, согласившись. Мы оба просчитались. Блэкхард владеет сталью ничуть не хуже, чем магией, и, проиграв ему бой, я не должен был приближаться к вам. Ваше пленение удачно совпало с последним днём запрета.

– Вы думаете, слово удачно уместно сейчас? И вы дрались за меня, как за какой-то приз? – настало и моё время показать своё недовольство.

– Вы не так все поняли, – нахмурился Александр.

– По-моему я поняла всё верно. Что для вас мисс Верлен некий приз или приобретение, так же как и для Блэкхарда.

– Аннета, вы для меня гораздо больше, чем приз! – возмутился Бейли. – Послушайте, будь вы не смотрительницей маяка, я всё равно бы просил вашей руки, – пылко признался он. Вот только теперь я не верила ни единому его слову. Блэкхард хоть не скрывал намерений.

– Оставьте, преподобный, – устало произнесла я.

– Мои слова прозвучали жестко и ранили вас…

– Хватит! – выдернула я свою руку из его пальцев. – Лучше скажите, каким образом замужество спасёт меня от плахи?

– Дело не в этом…

– Вот как? – хмыкнула я. – Тогда ответьте на вопрос, почему вы сразу не вступились за меня?

– Аннета, вы несправедливы. Помните, я как-то пытался защитить вашу честь и провёл ночь здесь, – укорил меня Александр.

– Ответьте на вопрос, – не отступила я.

Бейли внимательно посмотрел на меня, а потом поднялся с колена. Отряхнул штанину и спокойно произнёс:

– Будучи женой священника, вы сразу же выйдете отсюда. Церковь всегда сама разбиралась с преступниками.

– То есть правильно ли поняла, что выйдя за вас замуж, я официально признаю вину за те два тела в море.

– Нет, вы просто попадёте под крыло Церкви. Слабой женщине простительно искать защиты.

Глядя на такого Александра, меня поразила самая страшная догадка. А что если он сам рассказал Палмеру о мертвецах? Судя по его словам, Церковь внимательно наблюдала за маяком, и они могли знать, как спрятал покойных бандитов механоид. Так почему же я виню во всех бедах промышленника? Преподобному Бейли выгодно стравить Блэкхарда и Палмера, как двух ярких представителей магов и прогрессистов, а после захватить древнюю машину.

– Почему бы мне не поискать защиты у лорда?

– Аннета, вам простительно незнание. Но у Блэкхарда сейчас очень тяжёлые времена. Десять дуэлей – восемь на холодном оружие, и две магических.

– Откуда вы знаете?

– Я отпускал грехи его противникам. Его сиятельство не посчитал нужным перед боем очистить душу. Гордыня… – осуждающе покачал головой Бейли.

Я слабо улыбнулась, это было очень похоже на Себастиана.

– Неужели у них имелись разрешения? – мне уже был известен ответ.

– Деньги, Аннета. Кто-то купил бретёрам лицензию, где не указали имя противника. Конечно, это афера, но… если случается нечто подобное, то градоначальник вправе вписать его.

Всё это время я подсознательно злилась на Блэкхарда за то, что он запер меня на маяке, а оказалось Себастиана пытались убить.

– Знаете, Александр, не пойму одного, – задумчиво проговорила я.

– Чего же?

– Зачем же здесь строить верфи? Ведь маяк и аномалию можно было захватить и другим образом.

– Вы правы, – согласился Александр. – Тоже не совсем понимаю, зачем это Палмеру, и даже если Церкви или Блэкхарду удастся остановить его, уже ничего не изменить. В строительство вложилась Корона, и при любом исходе начатое завершат, разница лишь в том, кто встанет во главе будущего дирижаблей в Блэкстоуне.

Я понимала, о чем говорил Бейли. Уже сейчас город походил на растревоженный улей. А рабочие посёлки в окрестностях? Куда пойдут все эти люди?

– Мне кажется, Палмера ведёт сама алчность, толкая его душу в пекло, – тихо произнёс Александр.

Я даже знала, кто подкидывает дрова в это пламя. Чужак. Он так искусно манипулировал всем городом, что ему можно было аплодировать.

– Преподобный Бейли, вы понимаете, что … – я снова перешла на официальный тон.

– Конечно, вам нужно все обдумать, Аннета. К Богу, хоть и приходят в час нужды, но всегда осознано.

Такое высказывание не делало чести преподобному. Сравнить себя с Судьёй человеческим!

– Спасибо. – Простое слово вызвало на губах Александра снисходительную улыбку.

– Думаю, вам помогут принять решение беседы с инспектором Капебеллом и констеблем Пейнхелом. Их уполномочили расследовать эти загадочные смерти.