Текст книги "Тьма (СИ)"
Автор книги: Ольга Грибова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Глава 12. Крылатые качели
Андрей нажал на кнопку звонка, и мы в очередной раз прислушались к отголоскам переливчатой трели.
– Похоже, дома никого нет, – заключил Дима. Он присел на корточки и посмотрел в замочную скважину. – Что делать будем?
На дело мы отправились втроем, оставив отца с девушками ожидать нашего возвращения в гостинице. Я оглядел лестничную площадку: двери соседних квартир выглядели безобидно, но кто знает, может в эту самую минуту за нами наблюдают в глазок. Например, сердобольная старушка, и её рука уже тянется к телефону, вызвать полицию.
– Надо поискать другой способ, – предложил я, вспомнив, как мы забрались в квартиру к покойнику – через окно.
Андрей поморщился. Такая перспектива его не прельщала. В прошлый раз он испачкал дорогой пиджак и долго ворчал по этому поводу. Потеснив Диму, вампир несколько секунд изучал замок, после прижался к двери, точно вздумал заключить её в объятия, положил правую ладонь поверх замка и надавил. Раздался щелчок, и дверь приветливо распахнулась.
– Прошу, – Андрей посторонился и пригласил нас внутрь квартиры жестом профессионального дворецкого.
Переступая порог, я заметил: та часть замка, которая должна находиться в косяке, пока он закрыт, так там и осталась. Андрей просто сломал толстые стержни. После такой демонстрации силы я зарекся ссориться с вампиром. Себе дороже выйдет.
Запах в коридоре удивительно походил на вонь в прошлой квартире. Разве что был чуть слабее. Дима осторожно прикрыл входную дверь, подпер её стоящей неподалеку тумбой, чтобы она не открылась от сквозняка, и включил фонарик. В отличие от нас с Андреем ему требовалось дополнительное освещение. Тех жалких крох, что проникали сквозь окна, ему не хватало.
В квартире было тихо, словно на кладбище в безлунную ночь. Сомнительно, что её хозяин до сих пор жив. Сделав Андрею знак осмотреть ванную слева по коридору, я вместе с Димой направился на кухню.
Помещение, некогда служившее кухней, теперь напоминало побоище, точно здесь состоялась встреча толкиенистов с бесчисленными войсками Мордора. Дверцы шкафов распахнуты настежь, а некоторые и вовсе сорваны с петель. Их содержимое – искореженное и подавленное – неоднородной массой покрывало пол. Стены, а кое-где даже потолок были вымазаны во что-то светло-коричневое, отдаленно напоминающее рыбные консервы, пустые банки из-под которых лежали неподалеку от окна.
Холодильник вздрогнул и завибрировал, от чего Дима подпрыгнул на месте. Я успокаивающе похлопал брата по плечу, смутно сознавая, что перенял этот жест у Андрея. Мы чересчур много времени проводим вместе. Если так пойдет дальше, я начну думать и действовать как он.
В коридоре раздались шаги, и к нам заглянул мой наставник собственной персоной:
– В ванной пусто.
Бегло осмотрев кухню, он заключил:
– Да и вам тоже нечем похвалиться. Идем дальше?
Вслед за Андреем мы прошли в первую комнату. Там было относительно чисто. Не считая открытого окна и приличного снежного сугроба под ним, посмотреть было не на что. Судя по планировке, квартира имела две комнаты и дверь напротив нас вела в спальню.
Я подошел к двери и почти коснулся ручки, когда вампир остановил меня.
– Слышишь?
Я замер, прислушиваясь. Дима позади нас изнывал от нетерпения. Его слух не мог уловить почти неразличимые стоны, идущие из-за двери. В комнате кто-то был. Я достал револьвер из-за ремня джинсов, повернул ручку и толкнул дверь.
Отвратительный запах ударивших в нос, заставил нас с Андреем синхронно податься назад. Я согнулся пополам и прикрыл рот рукой, удерживая рвущийся наружу выпитый накануне литр крови. Вот уж не думал, что вампира может стошнить! С другой стороны от такого амбре кого хочешь вывернет наизнанку. Ничего общего с запахом из предыдущей квартиры этот не имел, он вообще мало на что походил. Это не был ни тошнотворно-сладкий аромат разложения, ни резкий дух гниющих продуктов, а нечто совершенно новое, не поддающееся описанию. Казалось, в комнате кто-то проводил эксперименты по выявлению самого ужасного смрада на земле и, судя по всему, добился колоссальных успехов.
– Матерь Божья! – сдавленно прохрипел Дима. Он был первым, кто пришел в себя после массированной атаки зловония. – Да в общественном туалете на вокзале пахнет в сто раз лучше.
Не отнимая руку от лица, я сделал осторожный шаг к двери в комнату и боязливо заглянул внутрь. Огромные перья наподобие того, что мы нашли ранее, устилали пол спальни подобно шерстяному ковру. Удушающий смрад шел именно от них. Он вполне осязаемой волной, как испарения с поверхности воды в жару, поднимался к потолку. Выгнув шею, я увидел стоящую справа от двери кровать. Трудно было разглядеть что-то из-за едких паров, но мне показалось, что в горе серого от грязи белья кто-то есть. Вполне возможно этот кто-то еще жив.
Я оглянулся на Андрея. Он жестом показал, что почетную честь первому войти в спальню, отдает мне. Ничего не оставалось, как осторожно ступить на ковер из перьев. Последние мягко пружинили под ногами, пока я прокладывал путь к кровати.
Я подкрался к устланному множеством простыней ложу и принялся за раскопки, в надежде найти под кусками ткани живого человека. Мой инстинкт вампира подсказывал, что поиски не будут напрасными: где-то там – под слоем отжившего свой век белья – слабо билось сердце.
Сзади раздался грохот, и я отвлекся на секунду, чтобы посмотреть все ли там в порядке. Дима поскользнулся и упал прямо в гору сальных перьев. Андрей помог ему подняться, и теперь брат с отвращением на лице отлеплял от одежды нежеланные трофеи.
Я как раз поворачивался обратно к кровати, когда кто-то схватил меня за запястье. Первым побуждением было вырвать руку и дать деру, но хватка оказалась на удивление крепкой. Тонкие пальцы с бляхами суставных узелков цепко держали меня за запястье, точно оно было последней связующей с жизнью нитью.
Посмотрев выше, я встретился взглядом с мутными глазами неопределенного цвета. Больше всего они напоминали рубашку, застиранную до такой степени, когда уже невозможно понять каков был изначальный оттенок ткани. Но в глубине этих лишенных окраски глаз светился разумный огонек. Лицо человека походило на череп, на который по чьей-то злой воле опять натянули кожу. Волосы практически выпали. Остались лишь редкие островки скомканных клубков мышиного цвета. Губы – синие и потрескавшиеся – приоткрылись, их обладатель пытался мне что-то сказать, но изо рта вырвалось только несколько протяжных вздохов. На этом силы покинули несчастного, и он повалился назад в кучу простыней.
К кровати подошел Дима:
– С ума сойти… Оно еще живо?
Я осуждающе посмотрел на брата, но тот не обратил внимания на немой укор. Что поделать, Димка никогда не отличался тактом. Даже у постели умирающего он не был способен проявить деликатность.
– Оно пытается нам что-то сказать, – в тон брату произнес Андрей.
Я вздохнул, поражаясь насколько схожи эти двое. В обоих нет ни капли уважения и сочувствия к страданиям других.
– Принеси воды, – попросил я Диму.
Через минуту брат вернулся со стаканом в руках. Приподняв голову несчастного, я поднес стакан к покрытым язвами губам. Несколько капель упали в рот, и он судорожно сглотнул. Боясь давать больше, я поставил стакан на прикроватную тумбу.
Глаза изможденного голодом приоткрылись. В них мелькнула благодарность, но спустя мгновение она сменилась страхом. Он смотрел куда-то мне за спину и по выражению его лица я понял: то, что там находится вряд ли придется мне по душе.
– Вот это да! – выдохнул Димка, стоящий позади меня. В его голосе странным образом смещались ужас и восторг.
Предчувствуя большие проблемы, я медленно отвернулся от кровати. Ощущения не обманули: таких неприятностей у нас, пожалуй, еще не было. По десятибалльной шкале они тянули на двадцатку.
Посреди комнату, раскинув от стены до стены гигантские крылья, стояла гарпия во всей своей красе. Когтистые лапы скребли пол, от чего на нем образовались глубокие царапины. С крыльев падали вонючие перья. Но если отрешиться от этих малоприятных атрибутов внешности, то гарпия была не дурна собой. В сущности, она походила на обычную женщину только с крыльями и птичьими ногами. Надо отдать ей должное, сложена она была превосходно. Это особенно бросалось в глаза из-за её абсолютной наготы. Длинные волосы обрамляли миловидное лицо. Пожалуй, её можно было бы назвать восхитительной, если бы не отвратительный запах, источником которого она являлась.
– Да уж, – откашлялся Андрей, у которого, как и у меня, перехватило дыхание. Еще бы! Не каждый день увидишь обнаженную красотку, да еще с гигантскими крыльями и когтями размером с ладонь.
– Как вы посмели вмешаться? – голос женщины-птицы походил на раскат весеннего грома.
Я покосился на стакан с водой, подозревая, что причина переполоха именно в нем. Кажется, мы нарушили негласное правило, дав жертве гарпий напиться.
– Нам очень жаль, – вперед выступил Андрей. Он решил взять на себя роль парламентера. Покорно склонив голову, он принес извинения от имени нас всех.
Гарпия переступила с ногу на ногу, от чего её когти проделали несколько дополнительных углублений на паркете. Разглядывая эти орудия смерти, я лихорадочно вспоминал, чего же она боится. Отец что-то говорил насчет звука медных труб, но поблизости не наблюдалось ничего медного, во что можно было бы подудеть.
– Спроси у неё про богинь судьбы, – подсказал Дима вампиру, и я поднял глаза к небу, мысленно вопрошая: «до коли мой брат будет таким идиотом?».
Разумеется, стоило гарпии услышать про богинь, как всякие намеки на дружелюбность, которыми нас и так не баловали, слетели с её лица. В задачу гарпий входит защищать повелительниц судьбы. Именно этим наша новая знакомая и собралась заняться. Причем немедленно. Разглядев в нас прямую угрозу, она взмахнула крыльями, обдав нас очередной волной смрада, и издала воинственный клич, от которого мы с Андреем едва не лишились сознания. Дима остался спокоен. Видимо, человеческий слух не способен услышать крик гарпии.
За окном послышались удары крыльев о стекло. Посмотрев в ту сторону, я увидел двух сестер нашей красотки. Еще немного и они ворвутся в спальню. Недолго думая, я убрал револьвер за ремень – в данной ситуации он был бесполезен, схватил брата повыше локтя и крикнул Андрею:
– Бежим!
Вампира не надо было просить дважды. Мы дружно кинулись вперед, позабыв о цели визита. Единственной нашей задачей на данный момент было выбраться отсюда живыми. Пригибая голову чуть ли не до самых колен, мы поднырнули под крыло гарпии. На несколько мгновений, я потерял ориентацию из-за разъедающей глаза вони. В какой-то миг мне показалось, что спину царапнули острые когти. Я вильнул в сторону, рассчитывая уклониться от смертельного удар и кое-как сориентировавшись вслепую, выскочил в коридор. Вернулось зрение, стало легче дышать. Андрей откинул тумбу от двери, и мы, не разбирая дороги, выбежали в подъезд и понеслись вниз по лестнице.
Оказавшись в машине, я нащупал в кармане ключи, трясущимися руками завел мотор и нажал на газ. Черный «Мерседес» рванул с места, и мы покатили по ночным улицам. Лишь спустя минут пять я ослабил нажим на педаль газа. Нас никто не преследовал.
– Что это было? – сипло поинтересовался Дима.
– Это был верх кретинизма, – огрызнулся вампир. – Спросить у гарпий, где Парки – это ж надо до такого додуматься.
– Я полагал, мы за этим и пришли, – брат обиженно отвернулся к окну.
– Мы пришли, чтобы разведать обстановку. У нас даже оружия против этих тварей нет, – напомнил я.
– Я не разведчик, – ответил Димка, – я – охотник.
– Ты пустоголовый тип с недержанием речи. Была бы моя воля, вырвал бы тебя язык, чтоб поменьше болтал.
Мне не понравилась злость в голосе вампира. Он всерьез обдумывал выполнение угрозы. И хотя Дима проявил себя не с лучшей стороны, он все же мой брат. Я вступился за него: – Довольно. Мы живы и это главное.
Глава 13. Пожалуйста, не умирай
В номер отца мы поднялись на лифте. Из-за пережитого стресса ноги плохо слушались, и перспектива подниматься по лестнице на пятый этаж нас не прельщала. Дима тяжело привалился к стене, Андрей изучал свой костюм в зеркале и судя по тому как кривились его губы, когда он принюхивался к рукавам пиджака, одежду придется выбросить. Я стоял посреди кабины лифта, спрятав руки в карманы джинсов.
– Э, – неловко начал брат, – я думал, раны вампиров затягиваются по счету раз.
– Так и есть, – ответил Андрей, стаскивая и комкая пиджак.
– Тогда почему у Влада до сих пор идет кровь?
В лифте повисла тишина. Мы озадачено посмотрели друг на друга, причем я был изумлен не меньше других. Никакого дискомфорта я не испытывал и новость о кровоточащих ранах стала для меня открытием. Изловчившись, поймал отражение собственной спины в зеркале. Мы дружно изучали окровавленную рубашку, пока двери лифта не разъехались в стороны.
Андрей подхватил меня под руку и поволок к номеру. Выражения лица у него при этом было крайне глубокомысленное. Я прибывал в растерянности, не понимая, чем случившееся может мне грозить.
Прикрыв дверь номера, Андрей предъявил меня лицом или точнее спиной отцу и девушкам, в двух словах описав наши приключения. Мне приказали немедленно снять рубашку. Осмотрев раны на моей спине, все приуныли. А я вдруг ощутил вселенскую усталость. Посреди комнаты поставили стул, на который я тут же повалился. Склонив голову на сложенные домиком руки, прикрыл глаза. Впервые с момента обращения мне захотелось спать. Это почти забытое чувство не на шутку тревожило.
– Кровотечение никак не останавливается, – услышал я голос отца.
За моей спиной собрался целый консилиум. Все рассматривали меня, точно я – экспонат в музее, но пока никаких идей, как мне помочь, не поступало. А между тем мои силы таяли быстрее снега по весне.
– Вероятно, когти гарпий содержат яд, – предположила Амаранта. Её хрустальный голос звучал встревожено. Неожиданно мне захотелось прижаться щекой к животу девушки, обхватив руками тонкую талию. Но я подавил неуместный порыв, списав его на бред помутненного сознания.
– Кто-нибудь знает, как это лечится? – задал брат ключевой вопрос.
Андрей приложил указательный палец к губам, точно просил всех помолчать. Я знал этот жест: вампир глубоко задумался. Между тем Ксюша стерла новую порцию выступившей из ран крови и горестно вздохнула. Когда девушка тронула мой лоб, проверяя нет ли жара, её зеленые глаза были полны сострадания. Температуры, естественно, не было.
– Надо позвонить Лане, – наконец, произнес Андрей.
Я слабо кивнул, одобряя его план. Именно Лана навела нас на след гарпий. Возможно, ей известно, что делать в подобных случаях.
Вампир достал сотовый и нажал на кнопку вызова. Несколько минут он тихо переговаривался с вампиршей. С каждый новым словом собеседника его лицо становилось все мрачнее. В итоге он стал похож на грозовое облако. Прервав связь, он обернулся и наши с ним глаза встретились. Я нисколько не сомневался, что выживу: Андрей не выглядел встревоженным, но вот способ лечения, похоже, оставлял желать лучшего. Запрятав подальше дурные предчувствия, я хрипло спросил:
– Что она сказала?
– Ты будешь жить, – подтвердил мою догадку вампир.
– Так давай уже приступим к лечению, – не выдержал Дима. – А то он уже весь пол кровью залил.
– Придется немного подождать, – угрюмо произнес вампир, поправляя запонки. – До рассвета еще часа два.
Я вскинул голову, ощущая, как паника сдавила внутренности, и шепотом переспросил:
– Рассвет?
– Лана сказала, – равнодушно пояснил вампир, – что яд гарпий могут растворить только солнечные лучи.
– Я поджарюсь заживо! – я позабыл про слабость от леденящего душу страха. От одной мысли о том, чтобы выйти на солнце все моё «я» сжималось в пульсирующий комок ужаса.
– Иного выхода нет, – развел руками Андрей. – Тебе надо выдержать всего пару секунд.
– Я не смогу, – твердо заявил я. К этому времени я уже мысленно смирился с гибелью.
– Куда ты денешься, – многообещающе улыбнулся Димка. – Не умеешь научим, не захочешь заставим.
Следующий час все дружно уламывали меня выйти на солнышко. Всего-то пара несчастных секунд твердили мои мучитель в один голос. Я огрызался, пока были силы, и стоял на своем.
– Пусть со мной за компанию пойдет Андрей, – мстительно предложил я, – без защитной одежды.
Вампир проигнорировал мой выпад, пояснив, что он радеет, прежде всего, о моем здоровье и удовольствия от моих страданий не получит. В тот момент, когда он говорил это, его глаза блеснули недобрым светом, и я всерьез усомнился в искренности его слов. Возможно, смерти он мне не желал, но пару приятных минут мои страдания ему все же доставят.
Спустя еще полчаса я лишь мог вяло отмахиваться. Из-за непрекращающегося кровотечения силы покинули меня. Когда до рассвета оставались считанные минуты, я окончательно лишился воли к сопротивлению.
Используя покрывало в качестве носилок, меня поволокли на крышу. В столь ранний час коридоры гостиницы были пусты, и мы благополучно добрались до места назначения. Из-за слабости, граничащей с обморочным состоянием, я не мог контролировать происходящее, но это не значит, что я ничего не чувствовал. При мысли о встрече с солнцем – непримиримым врагом вампиров – не поддающийся контролю ужас затмевал разум.
На крыше меня усадили на захваченный из номера табурет, спиной к востоку, который к этому времени уже окрасился в нездоровый желтый оттенок. Я сидел, покачиваясь из стороны в сторону. Сохранять вертикальное положение было неимоверно сложно.
– Как только появится солнце, отсчитайте тридцать секунд и укройте его покрывалом, – Андрей раздавал последние инструкции. – Мы с Амарантой подождем на лестнице.
– Я останусь, – голос Эмми был тверд. Она присела передо мной на карточки и заглянула мне в лицо. – Ему нужна поддержка.
С трудом приподняв налитые свинцом веки, я увидел встревоженное лицо девушки. На ней был её маскировочный костюм от солнца – черное пальто и лайковые перчатки. Она ободряюще улыбнулась и натянула капюшон на голову.
Амаранта сжала мои руки, мы замерли, соприкасаясь лбами. Я старался не думать о том, что мне предстоит пережить. И Эмми отчаянно пыталась помочь мне в этом, шепотом напевая незнакомую мне песенку. Мелодия была удивительно легкой и приятной. Она окутала меня негой, и я прикрыл глаза, мечтая раствориться в ней без остатка.
Горячая волна коснулась спины. Она пронеслась по ней подобно жгучему ветру в пустыне. Я ощутил, как кожа в мгновение ока высохла и потрескалась, точно раскаленная земля. На смену волне пришел душ из расплавленного стекла. Эмми сильнее сжала мои ладони, единственным звуком в мире, затмившим собой все остальное, стал голос брата, отсчитывающий секунды.
Один, два, три – с меня заживо сдирались кожу.
Десять, одиннадцать, двенадцать – меня медленно до хрустящей корочки поджаривали на костре.
Двадцать, двадцать один, двадцать два – в воздухе запахло горелым мясом, часть сознания вяло отметила, что это дымится моя собственная плоть.
«Тридцать» прозвучало, как долгожданное признание в любви. В тот момент это было самым прекрасным словом на свете. Стоило Диме произнести заветное число, как мне на плечи упало покрывало. Отец и брат подхватили меня под руки и поволокли к лестнице, в долгожданную тень. Полумрак накрыл с головой, даря прохладу и успокоение. Уставший от пережитого кошмара, я вырубился.
Первое, что увидел, придя в себя, идеально ровный, белый потолок. В комнате было темно. Слабые отблески солнечных лучей расчертили потолок подобно тетрадке в линейку. Я поискал взглядом источник света, пока не наткнулся на занавешенное покрывалом окно. Я лежал на кровати в своем номере.
Справа от меня кто-то пошевелился и почти в ту же секунду в поле зрения возник стакан, доверху наполненный кровью.
– Выпей, – предложил ласковый голос, и я не посмел ослушаться, тем более что сам желал этого.
Свежая кровь придала мне сил и рассеяла туман в голове. Я с удивлением осознал, что спина не так уж и болит. Кожу неприятно пощипывало, но этим все и ограничивалось.
– Ты молодец, – в голосе читалось восхищение. – Тридцать секунд на солнце! На такое мало кто осмелится.
– Можно подумать, у меня был выбор, – проворчал я. Неприятно чувствовать себя беспомощным и слабым, но еще хуже получать помощь из рук Амаранты. Мне казалось, это ущемляет моё самолюбие.
Эмми проигнорировала моё замечание и тон, которым оно было сделано. Вместо этого она продолжила ворковать, как ни в чем не бывало:
– Яд гарпий испарился под воздействием солнечный лучей, и теперь ты совершенно здоров.
– Чего же я тогда не могу пошевелиться?
– Ты получил сильные ожоги, – терпеливо пояснила Эмми. – Понадобится несколько дней, чтобы они затянулись.
Амаранта не обманула. В течение двух последующих суток я напоминал амебу, распластавшуюся на кровати. Чтобы двинуть рукой требовалось колоссальное напряжение всех сил. Я точно младенец учился заново держать голову. И всё это время рядом со мной была Эмми. Выполняя любое мое пожелание, она оставалась неизменно учтивой и ласковой, хотя я порой вел себя, словно капризный ребенок.
Остальные время от времени навещали меня и рассказывали как обстоят дела с поисками гарпий. Под вечер второго дня, когда я уже мог самостоятельно сидеть в кровати, заявился Дима. В руках он нес пионерский горн. Войдя в номер, он вскинул голову к потолку, поднес ко рту горн и протрубил что-то отдаленно напоминающее сигнал к общему сбору.
– Медный? – спросил я, разглядывая новую Димкину игрушку.
– А то, – хмыкнул брат.
Он еще некоторое время рассказывал мне о достоинствах горна и делился своим виденьем схватки с гарпиями. Щедрое воображение Димы рисовало картинки одна лучше другой, но итог у всех был общий: побежденные гарпии штабелями падали к его геройским ногам. В силу темперамента брат не мог долго усидеть на месте и уже через пару минут устремился дальше: делиться планами с отцом и Ксюшей.
Амаранта прикрыла дверь за Димой и обернулась ко мне. При виде её усталой улыбки, я устыдился самого себя. Чтобы между нами не произошло, она искренне заботилась обо мне. В каждом взгляде и жесте девушки читалась любовь и нежность. Если не прощение, то уж благодарность она точно заслужила, и я решил сказать ей об этом.
– Спасибо.
Эмми вздрогнула. Можно было подумать это простое слово способно ранить её.
– Я бы никогда не оставила тебя, – вместо обычного «пожалуйста», ответила девушка.
– Это я уже понял. А еще ты ни за что не позволишь мне оставить тебя, – во мне проснулся дух противоречия.
– Я всё жду, что ты позовешь меня. Я бы услышала даже шепот, окликни ты меня по имени, – Эмми сделала несколько шагов к кровати. Её взгляд был устремлен прямо на меня, точно она пыталась заглянуть мне в душу, чтобы разгадать мои истинные чувства. – Но мы непрестанно отдаляемся друг от друга. Расстояние между нами продолжает расти. И это убивает меня. Ведь все моё «я» жаждет остаться с тобой. Почему бы тебе не сделать шаг мне навстречу?
– Каждый шаг навстречу тебе – это шаг прочь от меня самого.
Эмми сжала губы и пару раз кивнула, прошептав в ответ одно-единственное слово:
– Конечно.
Осторожно, точно боясь оступиться, Амаранта обернулась на сто восемьдесят градусов, вышла из номера и мягко прикрыла за собой дверь. Она шла так медленно, будто надеялась – я окликну её и попрошу остаться, но мой язык намертво прилип к нёбу.
