Текст книги "Копия моего мужа (СИ)"
Автор книги: Ольга Джокер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 38
– Потому что теоретически, Надя может быть моей дочерью, – произносит строгим тоном Тахиров.
В кабинете возникает минутная пауза, во время которой сотни вопросов один за другим проникают в мою голову. Я открываю-закрываю рот словно рыба и не знаю какой вопрос из интересующих хочу задать первым. Несмотря на то, что я достаточно неплохо знаю Рустама и понимаю, юмор – не его конёк, я всё же мечтаю о том, чтобы его слова были странной непонятной мне шуткой. К счастью, через пару минут Рустам заговаривает первым.
– Я понимаю, что ты удивлена, – он не отводит от меня свой взгляд и, кажется, пытается понять мою реакцию на собственные слова. – Воды?
– Да, – прокашливаюсь и киваю в ответ. – Да, воды.
Тахиров неторопливо проходит по комнате, берёт в руку полную бутылку воды без газа и протягивает её мне. Наши пальцы соприкасаются в момент передачи, и я чувствую, как по коже проходит лёгкий электрический разряд. Открыв крышку, присасываюсь к горлышку и жадно пью воду до тех пор, пока полностью не утоляю жажду.
– Готова слушать дальше? – спрашивает вполне дружелюбно Рустам, присаживаясь на край стола.
– Да, готова. Со мной все нормально.
Тахиров кивает и отводит взгляд куда-то в сторону.
– Ночной клуб в котором ты выступала всегда принадлежал мне. Именно я заключал договор с вашей танцевальной студией. Я совру сейчас, если скажу, что влюбился в тебя с первого взгляда, – без тени улыбки произносит Рустам. – Просто захотел и взял тебя. Увидел, как красиво ты танцевала на сцене, как плавно и изящно двигалась и во время выступления смотрела прямо на меня. После ночного концерта, когда все твои коллеги разошлись, я случайно проходил мимо гримерки и увидев, что ты там одна, не смог не зайти.
Да, так всё и было. Я облизываю вновь пересохшие губы и опускаю глаза в пол. Значит мой первый раз произошёл с Рустамом, а не Тимуром. Трясу головой и пока выбрасываю оттуда какие-либо мысли о произошедшем, потому что мой моральный облик рушится сейчас прямо на глазах.
– Наши отношения были без обязательств, да ты и сама всё знаешь, – произносит Тахиров ровным хрипловатым голосом. – А потом я улетел по делам. Надолго, потому что открывал в Германии один важный для меня проект. Там я полностью растворился в работе, лишь изредка созваниваясь с Москвой, и узнавая, как идут без меня дела.
– А Тим… встал на твоё место? – спрашиваю дрожащими губами.
– Тим встал на моё место, верно, Лера, – кивает Рустам.
Внутри меня будто что-то обрывается. Последняя ниточка, которая держала мои хорошие воспоминания о муже. Теперь и её нет и всё, что возникает внутри меня по отношению к Тиму – злость и раздражение. Господи, с кем я жила всё это время? Надеюсь его поступку найдется логическое объяснение и однажды я перестану чувствовать себя так гадко как сейчас.
– С братом мы никогда не были дружны. Чушь всё то, что говорят об однояйцевых близнецах. Никакие мы не родственные души, ничерта мы не чувствуем друг друга, – лицо Тахирова становится серьезнее, а брови хмурятся, когда он начинает разговаривать о брате. – Мы были чужими, разными. Вся наша жизнь – сплошное соревнование друг с другом. Тим с самого детства пытался дотянуться до меня, доказать себе и окружающим, что многим круче. В школе, университете, в бизнесе. Он топтался за мной по пятам, ввязывался в сомнительные аферы, раздражался, что у него не получается и пробовал снова и снова. Думаю, когда он понял, что у нас с тобой была связь, Тимур не смог устоять перед тем, чтобы насолить мне, воспользовавшись тобой. Так уже бывало раньше.
Тахиров приподнимается с места и начинает медленно расхаживать по комнате. Руки по-прежнему в карманах, он не спешит раскрывать передо мной все карты, постепенно подготавливая меня к тому, чего я больше всего боюсь услышать. Всё это время я жила с чужаком. Засыпала в объятиях мужчины, которого не знала. Боготворила того, кто этого не заслуживал.
– Когда я активно работал в Германии, оказалось, что главный управляющий ночного клуба увольняется. Именно в этот момент мне позвонила мать и слёзно попросила дать Тимуру шанс, сославшись на его нестабильную финансовую ситуацию. Я дал ему работу и последнюю попытку на то, чтобы реабилитировать его в собственных глазах. Эту попытку он всё же провалил, связавшись с наркотой и сделав из клуба притон.
Сердце стучит то чаще, то наоборот замирает. Я сижу напротив Рустама и чувствую, как лицо покрывается красными пятнами от стыда. Что со мной? Мне стыдно за человека, которого я называла мужем?
– Звонок о помощи от брата прозвучал накануне его смерти. Тимур поставил меня перед фактом – он переписал своё имущество на меня, потому что у него очень большие проблемы. Жизнь висит на волоске и единственное за что он волнуется – это за собственную задницу. Я пообещал ему помочь, попросил старого знакомого со спецслужб узнать подробности и был в бешенстве, когда понял, что в его проблемах замешан мой ночной клуб. На следующий день Тимур разбился в автомобильной аварии.
Тахиров замолкает, а я почти не дышу. Боюсь спугнуть его откровения. Возможно, он впервые так глубоко открылся мне.
– Я вернулся в Москву как только смог. Был зол на Тимура за то, что он проворачивал за моей спиной. Думал, что его супруга с ним заодно и заранее знал, что её я оставлю ни с чем. Правда, когда увидел, что женой Тимура являешься ты – сильно удивился.
– Ты ничем не выдал своего удивления, – слабо улыбаюсь я. – Выглядел достаточно грозно и устрашающе.
На лице Тахирова мелькает лёгкая улыбка.
– Ты не выгнал меня только потому, что я была беременна? – спрашиваю тихим голосом и тут же замечаю его кивок. – Почему не сказал обо всём сразу? Ты ждал родов?
– По моим подсчетам ты вполне могла быть беременна от меня. Но после смерти Тимура с тобой было непросто разговаривать, поэтому я не хотел шокировать тебя преждевременно. Да и… мои догадки могли быть только догадками. Я предпочёл бы говорить обо всем по факту. Ты любила мужа и, как оказалось, искреннее считала, что твой ребёнок неоспоримо – его. Затем были сложные роды, реанимация, долгий период восстановления и реабилитации, поэтому установление моего отцовства затянулось на более длительный срок.
Я делаю глубокий вдох и выдох. Как я могла не заметить разницы? У них было столько схожего, что, впрочем, немудрено. Это сейчас, узнав Рустама и Тимура ближе, я смогла бы безошибочно угадать кто есть кто. Но в тот момент я только начинала знакомство с братьями. Чувствую, как кружится голова и единственное, чего я никак не пойму – зачем я нужна была Тимуру?
– Генетик сообщил мне, что в России дифференцировать близнецов для целей тестирования на отцовство практически невозможно, – произносит Рустам давая мне возможность прийти в себя. – У нас с Тимуром одинаковый набор ДНК, но есть шанс протестировать больше генетических маркеров. За эту процедуру охотно возьмутся заграницей. С твоего разрешения, Лера.
Тахиров переводит на меня взгляд своих чёрных глаз, и я вздрагиваю. Хочу ли я ворошить то, что было? Хочу ли я знать, кто действительно является отцом Нади? И самый главный вопрос, который я задаю самой себе – после всего услышанного хочу ли я, чтобы Тимур был отцом моей дочери?
– Да, конечно. Я только за, – отвечаю одними губами и Рустам одобрительно кивает.
Глава 39
– Да, конечно. Я только за, – отвечаю одними губами и Рустам одобрительно кивает.
Он серьезен как никогда. Кажется, эта ситуация беспокоит его не меньше меня. В чёрных глазах плещется холод и отстраненность, и я невольно ежусь, обхватывая себя руками за плечи.
– Я могу идти? – больше всего на свете мне хочется укрыться от его взгляда.
Побыть в одиночестве, вдоволь поплакать и пожалеть себя. Да, именно пожалеть. Потому что я никогда в жизни не чувствовала себя столь отвратительно как сейчас. Даже тогда, когда умерла мама, папа запил, а меня отправили в интернат.
– Можешь идти, – отвечает Рустам немного подумав.
Он делает несколько твердых шагов мне навстречу, будто идёт провожать к двери, а я поднимаюсь с места и нервно одергиваю вниз клетчатую рубашку. Я бы слукавила, если бы сказала сейчас, что этот наш разговор не ударил по моему самолюбию. Ударил, ещё как. Я украдкой смотрю на себя в зеркало и вижу там испуганную поникшую девушку без блеска в глазах. Серую мышь, которую никто никогда по-настоящему не любил.
Мы замираем друг напротив друга на расстоянии нескольких сантиметров. Я почти не дышу, испытывая странные противоречивые эмоции. Несмотря на то, что в душе творится полнейший хаос и неразбериха по отношению к братьям Тахировым, я ощущаю острое влечение к Рустаму. Наверное, мне все ещё хочется почувствовать себя желанной.
– Совсем забыл сказать о важном, – неожиданно произносит он чуть хрипловатым голосом. – У вас с Надей теперь есть своя квартира в центре города. Полностью обустроена и готова к проживанию. Естественно я буду оплачивать счета, услуги няни, водителя и домработницы. У тебя по-прежнему останется безлимитная карта, которой ты сможешь пользоваться в любой момент. Я прекрасно понимаю твоё стремление сбежать от меня, Лера.
Облизываю сухие губы, немного наклоняюсь вперед и тянусь рукой к журнальному столику, где стоит моя бутылка с водой. Делаю несколько жадных глотков и прокашливаюсь. Неужели все, что он говорит это правда? По-моему, за сегодняшний вечер у меня и так слишком много потрясений.
– Теперь, когда проблемы, оставленные Тимуром, разрешились, вы с Надей можете беспрепятственно покидать территорию особняка.
– Ты приобрел квартиру для нас? – спрашиваю, наконец опомнившись.
Сразу же вспоминаю, как подозревала его в жадности и ненавидела за то, что оставил меня без крыши над головой. С тех пор утекло много времени и мои взгляды кардинально изменились. Он щедрый, уж слишком.
– Спасибо, конечно, но это очень дорогой подарок, и я не могу его принять. К тому же, не факт, что Надя – твоя дочь!
Мне хочется поспорить с ним, толкнуть в мощную грудь для убедительности, закричать, встряхнув его непоколебимость. Но сил на это совершенно нет. Сегодня я чувствую себя ничтожной и разбитой.
– Не подумай, что я выгоняю тебя – мой дом всегда открыт для вас, – продолжает Тахиров. – Но решение с покупкой даже не обсуждается, Лера. Квартира уже оформлена на вас.
Я отступаю назад. Делаю от него два коротких шага и могу наконец нормально вздохнуть. Не этого я ждала от разговора с ним, но спорить с Рустамом совершенно бесполезно. Во-первых, у меня нет на это никаких моральных ресурсов, а во-вторых, мне нужно время, чтобы хорошенько осмыслить произошедшее.
Не прощаясь покидаю его кабинет. Буквально выбегаю оттуда, хлопнув напоследок дверью и быстрым шагом направляюсь в свою комнату. Чувствую себя защищенной только тогда, когда запираюсь на замок, подхожу к детской кроватке, где спит моя крошечная дочка и трогаю её малюсенькие пальчики. Волна умиления тут же прокатывается по моему телу, а паника и страхи, которые недавно волновали меня – тут же отступают.
– Чьей бы дочерью ты не была, ты точно моя, – произношу почти шепотом и направляюсь в сторону ванной комнаты.
Глава 40
Прошел месяц.
– Репетиция окончена, – звонко хлопаю в ладоши и удаляюсь из зала.
Сегодняшняя тренировка прошла достаточно непросто – девочки-школьницы здорово попили из меня крови. Своенравные и дерзкие, не желающие идти на компромисс. Я поворачиваю в сторону гримерки и вытираю полотенцем вспотевшую шею. Знаю точно, что именно поможет мне расслабится после сложного рабочего дня – моя дочь, которая наверняка соскучилась по маме.
Откровенно признаюсь, что решение выйти на работу далось мне очень непросто. Минусов для меня было гораздо больше, чем плюсов, но один неоспоримый плюс перевешивал всё плохое. С началом моего выхода на работу я смогла оставаться независимой, не прикасаясь к безлимитной карте Рустама.
С тех пор как мы переехали в купленную им квартиру, многое для меня изменилось. Но я искреннее надеялась, что все перемены только к лучшему.
– Валерия Алексеевна! – кто-то окрикивает меня сзади, и я тут же останавливаюсь.
В коридоре темно, тускло горит лампа и почти ничего не видно, но одно я замечаю сразу же – высокую долговязую фигуру моего работодателя. Максим Романович – владелец крупной танцевальной студии в Москве. Именно у него я начала свою карьеру преподавателя-хореографа с легкостью пройдя немаленький кастинг на эту должность.
– Слушаю, Максим Романович, – поворачиваюсь к нему лицом и складываю руки на груди.
Он подходит ко мне непозволительно близко. Настолько, что я делаю шаг назад.
– Вы уже закончили? – голос Максима Романовича звучит нетерпеливо.
Он немногим старше меня. Высокий, статный, красивый. В прошлом ведущий танцор популярного шоу-балета. Когда-то давно я смотрела телешоу с его участием, а теперь имею честь у него работать.
– Да, на сегодня всё, – киваю в надежде, что он окликнул меня только для того, чтобы поинтересоваться рабочими моментами.
– В таком случае я хотел бы пригласить тебя на ужин, – он ухмыляется и опирается боком о стену. – Не против, если я перейду на «ты»?
Окидывает меня оценивающим взглядом и удовлетворенно качает головой.
– Не против, – киваю в ответ.
Догадываюсь к чему он клонит, но откровенно говоря меня не интересуют отношения с мужчинами. Возможно всё дело в том, что к Рустаму Тахирову я всё ещё не остыла, хотя и пыталась выбросить его из головы. Например, тогда, когда рискнула от него съехать.
– Так что насчет ужина? – усмехается Максим.
– Прости, никак. Мне срочно нужно домой, – отрицательно мотаю головой и пытаюсь развернуться, чтобы уйти в гримерку, но он перехватывает меня за кисть руки и не отпускает.
Не был бы он моим начальником, я бы давно его послала. Но мне приходится нацепить на лицо добродушную улыбку, и, посчитав в уме до десяти, прикусить язык.
– В таком случае я подвезу тебя, ладно? – моё долгое молчание он принимает за согласие. – Буду ждать тебя у центрального входа.
На этих словах его хватка ослабевает, и он уходит, оставляя меня одну. Я недовольно потираю красную кожу на кисти рук и матерюсь себе под нос. Этого мне ещё не хватало! Я всего лишь хотела работать, а не наживать себе проблем.
Оказавшись в гримерке натыкаюсь на заинтересованный взгляд Любы. Она работает здесь тренером по восточным танцам. Жутко любопытная и разговорчивая, но мы вроде как ладим. К тому же, она первая кто из нашего коллектива захотел разделить со мной гримерку.
– Ты только что общалась с Максимом? – она кокетливо поигрывает бровями и не сводит с меня глаз.
Бросив полотенце на диван тянусь к бутылке с водой и утоляю жажду. Скрывать мне нечего, к тому же Любе лучше выложить всё как есть, чтобы её буйная фантазия не дорисовала лишнего.
– С ним, да.
– На свидание звал? – на лице Любани возникает коварная улыбка.
Я попалась на её крючок, а судя по моим раскрасневшимся щекам и гадать-то нечего.
– Можешь не отвечать! Я сама всё вижу! Наш босс – настоящий змей-искуситель. Ещё ни одна из сотрудниц не смогла устоять перед его чарами. Пачками перетрахал здесь всех.
Я громко хмыкаю от её откровенности и, взяв банные принадлежности, направляюсь в душевую. Если он перетрахал здесь всех, то это не означает, что я тоже попаду в его список.
***
На улицу я выхожу спустя полчаса. Волосы ещё влажные, но я прячу их под шапку и направляюсь в сторону метро. Иду, думая о своем, пока не слышу настойчивый звук клаксона за спиной. Притормаживаю, вспоминаю о Максиме Романовиче и чертыхаюсь про себя.
– Я заждался. Садись.
Он выскакивает на улицу в тонкой кожаной куртке и приоткрывает для меня переднюю дверцу. Я смотрю в сторону метро, потом в сторону теплого прогретого салона и думаю о том, что, в конце концов, в этом нет ничего такого. Не собираюсь я прыгать к нему в постель, хотя бы потому, что этот мужчина явно не в моем вкусе. А вот доехать с комфортом домой в двадцатиградусный мороз очень даже неплохая идея.
– Не против, если я включу музыку? – спрашивает Максим трогая с места.
– Да, конечно. Как будет удобно.
Мы несколько секунд едем молча, и я радуюсь тому, что должно быть наше молчание продлится всю дорогу, но не тут-то было. Начальник оказывается достаточно разговорчивым мужчиной и, чтобы не дать мне заскучать, всю дорогу травит байки. На финишной дороге к дому я знаю о нем почти всё – в детстве Максим учился в балетной школе, болел корью и не любил есть мясо, зато сейчас является знатным мясоедом.
– Вот мой подъезд, – я тычу пальцем в железную дверь, радуясь тому, что наша поездка подошла к концу.
Максим Романович выходит из машины, открывает дверцу, протягивает мне свою холодную ладонь и помогает выбраться из салона. В тот момент, когда я оказываюсь на улице, чувствую на себе чей-то внимательный взгляд от которого мне становится не по себе. Повернув голову вправо замечаю подъехавшего к дому одновременно с нами Рустама Тахирова.
Глава 41
Повернув голову вправо замечаю подъехавшего к дому одновременно с нами Рустама Тахирова.
Он неспешно выходит из автомобиля и твердой походкой направляется прямо к нам. Кажется, его ничуть не смущает то, что рядом со мной находится мужчина и своим присутствием он может как-нибудь нам помешать.
Мы с Рустамом не виделись три недели. Долгих три недели за время которых я, как могла, пыталась выбросить его из своей головы. И сейчас, когда я смотрю на его серьезное лицо, хмурые брови, сведенные к переносице, мощную фигуру в чёрном пальто, на которое падают снежинки, то четко осознаю, что эти попытки были безуспешными.
– Надо же, какие люди! – восклицает Максим Романович увидев Тахирова.
Я догадываюсь, что ранее они уже были знакомы, потому что мой начальник как-то слишком резво протягивает свою ладонь Рустаму и улыбается во весь рот. Тахиров не торопится пожимать её в ответ. Несколько секунд он смеряет своим холодным взглядом Максима и только после этого крепко сдавливает его руку. Если бы я не знала Тахирова, то подумала бы, что он ревнует.
– Добрый вечер.
– Какими судьбами здесь, Рустам Ильдарович? – спрашивает мой начальник.
Я ненадолго чувствую себя среди них третьей лишней. Две высоких мужских фигуры возвышаются по обе стороны от меня. И только к одному из них меня неумолимо тянет словно магнитом.
– Приехал навестить Надю, – Рустам переводит свой взгляд на меня.
В чёрных глазах мелькает едва заметный огонёк. Мы неотрывно смотрим друг на друга несколько секунд подряд. Чувствую, что тону в его глазах-магнитах, поэтому прервать наш зрительный контакт я не могу. До тех пор, пока Максим Романович не спрашивает, кто собственно такая эта Надя и мне приходится ему ответить.
– Надя, это моя дочь, – поясняю начальнику, чуть отшатнувшись от него.
На лице Максима Романовича мелькает что-то похожее на удивление и… разочарование. Я же прекрасно понимаю, что не все мужчины адекватно реагируют на чужих детей. Но в этот раз становится как-то неприятно и обидно – я же не напрашивалась к нему в автомобиль, не просила подвезти. После моего ответа о дочери всё становится на свои места – похоже данный способ очень эфективен, чтобы отшивать назойливых мужчин.
– Надя – это наша дочь, – поправляет меня Тахиров.
Несмотря на то, что на улице минусовая температура, мои ладошки моментально становятся влажными от столь непредсказуемых слов, а сердце в грудной клетке отбивает частые ритмичные удары. Неужели он уже получил результаты ДНК? Неужели знает что-то большее, чем я?
Я смущенно улыбаюсь и перевожу взгляд на ошарашенного Максима. Представляю, что он сейчас подумал обо мне. Но, может быть, эта заставит его навсегда от меня отвернуться как от женщины?
– О, чёрт, я даже не знал, что вы вместе, – он вынимает свою ладонь из сильных рукопожатий Тахирова, пятится назад и направляется в сторону припаркованного автомобиля. – Решил подвести коллегу домой – на улице лютый мороз, а Валерия Алексеевна без шапки. Но мне уже пора, поэтому до встречи на работе!
Максим Романович машет напоследок рукой и скрывается за поворотом так быстро, что я едва успеваю моргнуть. Слышится громкий рев двигателя, а затем непривычная вечерняя тишина. С неба падают крупные снежинки и уже спустя минуту на широких плечах Рустама и его чёрных волосах лежит приличный слой снега.
– Ты почему без шапки? – спрашивает он, едва улыбаясь уголками рта.
– А ты почему обманул моего начальника? – произношу дрожащим голосом, и чтобы скрыть своё волнение лезу в сумочку, доставая оттуда ключи.
– Что, если нет?
Связка выпадает у меня из рук, и я резко наклоняюсь, чтобы её поднять. Вместе со мной эту же манипуляцию проводит и Тахиров и мы касаемся друг друга пальцами, когда пытаемся одновременно поднять ключи. Я резко одергиваю руку, словно только что получила высоковольтный разряд тока и позволяю Рустаму взять связку.
В квартире тепло и пахнет выпечкой. Я стаскиваю с себя шарф и куртку, снимаю ботинки, мою руки и, забывая обо всем, бегу к Надюшке, которая радостно улыбается на руках у няни. Ольга Семеновна передает мне малышку, и я прижимаю дочку к себе, вдыхая её сладкий молочный запах.
– Я соскучилась, мой зайчонок… – дочка что-то лепечет на своем языке и дергает меня за волосы. – Ольга Семеновна, на сегодня всё.
– Хорошо, Лера. Я приду завтра, как обычно в восемь, – произносит она.
Спустя десять минут она уходит, оставляя нас с Рустамом один на один, если не считать Надюшки. В моей дамской сумке настойчиво звонит мобильный телефон, а дочка все ещё находится в моих руках.
– Я могу подержать, – произносит Тахиров.
Киваю и спокойно передаю ему малышку. На другом конце провода – Лена, моя коллега, которая преподает танцы. Она слёзно просит заменить её завтра утром, потому что ей кровь из носу нужно ненадолго отлучиться в больницу.
– Подожди, я посмотрю своё расписание, – лезу в сумочку, достаю оттуда свой ежедневник и пролистнув записи нахожу график работы. – Да, я смогу заменить тебя завтра. Конечно, рассчитаешься потом.
Я смеюсь, кладу трубку и замираю на месте, когда улавливаю на себе внимательный взгляд Рустама.
– Что? – мгновенно перестаю смеяться и краснею.
Кажется, что в квартире душно, нечем дышать и пора сбавить отопление.
– Нет, ничего. Ты изменилась, Лера, – отвечает Тахиров, осматривая меня с головы и до ног.
– Тебе это не нравится? – произношу слишком тихо, но он меня прекрасно слышит.
– Почему же, наоборот, – от его низкого голоса и цепкого взгляда по коже мгновенно ползут мурашки.
Рустам продолжает возиться с малышкой и у меня есть немного времени, чтобы сменить уличную одежду на домашнюю. Я влетаю в свою комнату, запираюсь на замок и начинаю судорожно искать в своем необъятном шкафу приличное платье. Чтобы было не слишком вызывающее, но в меру привлекательное. Для него. Корю себя за то, что всё ещё не остыла к нему, что всё ещё хочу ему нравится. За то, что мне безумно важно выглядеть в его глазах красивой и соблазнительной. Зачем? За то время, что я здесь живу Рустам не навестил нас ни разу. Я уж было подумала, что он вычеркнул нас из своей жизни навсегда, но он опять вернулся и взбудоражил меня.
Я нахожу платье горчичного оттенка, приглаживаю волосы и тянусь к косметичке, чтобы найти там свою любимую помаду нюдового оттенка, но потом вовремя одергиваю себя. Достаточно, Валерия. Ты забываешься.
Когда выхожу в прихожую, то не нахожу там Рустама и дочь. Квартира, которую он купил для нас достаточно большая – три комнаты, сто двадцать квадратных метров. Стильный современный дизайн и красивая мебель. Будто всё подобрано согласно моему вкусу. Я неторопливо прохожу из комнаты в детскую. Неторопливо, потому что Надюшку Тахирову доверяю как никому. Приоткрыв дверь застаю там Рустама вместе с дочкой. Он находится без пиджака – рукава на рубашке закатанны до локтя, верхние пуговицы расстегнуты. Он бережно и сосредоточенно застегивает слип на малышке и бросает на меня короткий взгляд.
– Пришлось сменить подгузник, – поясняет Тахиров и вновь берет Надю на руки.
Кажется, он пришелся дочери по душе, потому что она во всю треплет его за короткие волосы, ощупывает ручками нос и уши. Зрелище, конечно, умилительное и душещипательное. Особенно для меня. Я-то всегда думала, что отца у моей дочери нет и никогда не будет, а теперь у нас появился шанс.
Я, как радушная хозяйка, завариваю малиновый чай и разрезаю остывший морковный пирог, который испекла для меня Ирина, на кусочки. Когда мною было принято решение переехать из особняка в квартиру, Тахиров любезно предложил мне в качестве помощницы по дому Ирину, и, чтобы не забирать её к себе насовсем, мы условились, что она будет приходить к нам всего три раза в неделю.
Мы садимся пить чай, а малышка находится в стульчике для кормления поблизости. Я смотрю в свою тарелку и чувствую, как меня пробирает мелкая дрожь от того, что взгляд Рустама бесстыже скользит по моему телу. Пытка какая-то. К моему огромному удивлению, Наденька засыпает сегодня без долгих укачиваний и прелюдий. Просто вырубается в стульчике для кормления и не просыпается даже тогда, когда я вынимаю её и укладываю в детскую кроватку. Поправив одеяльце и поцеловав дочку в макушку, выхожу в прихожую и с удивлением обнаруживаю, что Тахиров уже надел своё пальто и обувь. Что-то внутри меня вдруг обрывается, мне хочется, чтобы он остался. Сердце неприятно покалывает и мне становится невыносимо одиноко в пустой огромной квартире.
– Уходишь? – мне с трудом удается скрыть разочарование.
А может и вовсе не удается. Голос дрожит от волнения и единственное, о чем я сейчас думаю, так это о том, когда мы увидимся с ним ещё.
– Уже должно быть поздно, а ты устала после работы, – отвечает Рустам.
– Я вовсе не устала! – проговариваю чуть громче. – То есть… не уходи, пожалуйста.
