Текст книги "Держи меня крепче (СИ)"
Автор книги: Ольга Джокер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Глава 26
Марк.
Даже в самых жарких фантазиях с Белоснежкой я не мог представить, что она будет стоять передо мной на коленях и с упоением сосать мой член. Пухлые губы, огромные красивые глаза, которые смотрят снизу вверх, оттопыренная назад попка и самые нежные руки, которые неумело, но так бережно ласкают меня.
Именно в этот момент я могу оправдать себя за все свои слабости, потому что только слепой может отказаться от такой девушки как Лиза. Есть в ней что-то магическое и до чертиков сексуальное…
Когда мы наконец-то приступаем к готовке, это напоминает мне кадры из счастливой семейной жизни. Мы переговариваемся о чем-то незначительном и даже нелепом. Я наблюдаю со стороны за своей девочкой и просто слушаю ее голос. Лиза что-то оживленно рассказывает про университет, преподавателей, скучные лекции и забавные ситуации из студенческой жизни, а я просто киваю и ловлю кайф от того, что она теперь со мной.
– Как давно ты была в университете, Лиза? – серьезно спрашиваю я, нарезая морковь.
У меня почему-то получаются толстые огрызки, вместо тонких аккуратных кружочков, которые показывала мне Белоснежка. Но я, правда, пытаюсь, хотя грубо матерюсь про себя.
Когда я бился за то, чтобы Лиза получала образование именно в МГИМО, больше всего на свете мне хотелось, чтобы в эту девочку вложили лучшие знания, которые только может предоставить столица. Несмотря на все протесты Ирины Львовны, заведующей детского дома, Лиза все же отдала туда свои документы и благополучно поступила. Не без моей помощи, конечно…
– Дай подумать… Неделю назад, наверное, – произносит Лиза и отводит взгляд в сторону.
– Будешь наказана, малышка. За прогулы и плохие оценки, – легонько шлепаю Белоснежку по попке и бросаю нарезку овощей.
Все же кулинария это абсолютно не моё.
Прядь темных волос выбивается из строгой прически, которую Лиза соорудила из нескольких карандашей. Подхожу ближе и убираю непослушные локоны за ухо, потому что пряди лезут ей в глаза. Провожу рукой по бархатной коже и касаюсь губами её щеки.
– Ты просто охуенно сексуальная, Белоснежка. На моей кухне в этом симпатичном строгом переднике. Если бы ты была без одежды под ним, клянусь, что я…
Телефонный звонок сбивает меня с мысли и мне приходится ответить. Я вытираю руки о полотенце и беру мобильный на журнальном столике в гостиной. Откидываюсь на мягкую спинку дивана и отвечаю.
– Слушаю, Антон.
– Не слишком занят? Я нахожусь под твоим офисом – хотел забежать и переговорить, – говорит Бобров.
– Я не в офисе, буду там завтра, – сухо сообщаю я, потому что, правда, не намерен прерывать сегодняшний день и планы, которые уготованы для нас с Лизой.
– Марик, мне позарез нужно встретиться с тобой.
В его голосе слышится напряжение, и я понимаю, что друг детства не отвяжется от меня, пока не встретится лично. Может быть деньги нужны позарез?
– Ладно, давай через полчаса в «Кармен».
Лиза невозмутимо ставит пирог в духовой шкаф, пока я медленной походкой иду в ее сторону. Вздрагивает, когда я обнимаю ее за талию и шепчу на ухо, что мне нужно уехать. Но я просто до чёртиков не хочу её оставлять.
– Я все понимаю, Марк, – улыбается Лиза, хотя глаза кажутся невероятно грустными.
– Посмотри на меня, Белоснежка, – беру пальцами ее подбородок и она поднимает свои карие глазки на меня. – Я хочу, чтобы ты осталась, – сообщаю ей прямо, хотя клянусь, что совершенно не хотел бы затягивать наши заведомо провальные отношения.
Белоснежка озадаченно смотрит на меня и улыбается так открыто, что я начинаю корить себя за все на свете – за то, что влез в её жизнь, за то, что соблазнил неопытную девочку и за то, что даю ей призрачный шанс на то, что мы будем вместе.
– Я пока приготовлю ужин, Марк, – кивает Лиза.
–
Выхожу из квартиры с каким-то гадким и неприятным чувством внутри. Подонок, эгоист, идиот…
Когда оказываюсь на улице и поднимаю глаза на свою квартиру, то вижу в окне её. Так странно – кажется, что я всегда жил один, а сейчас в моем окне стоит Лиза – девочка, которая возродила мои чувства из пепла. Девочка, которая машет мне рукой на прощание и шлёт воздушный поцелуй.
Немного опаздываю на встречу с Бобром, на каких-то десять минут. Заваливаюсь в ресторан, когда Антон доедает рыбу и дополнительно заказывает десерт молодой официантке, не бывая при этом попросить у нее номер телефона.
– Годы идут, а ты не меняешься, Бобёр! Все такой же дамский угодник и ловелас, – говорю я, сажусь напротив него и не спешу открывать меню. – Мне апельсиновый сок, пожалуйста, – обращаюсь к официантке.
– Ну не все же меняются так кардинально как ты, Марчелло. Стал затворником, почти трезвенником. Надеюсь, в монастырь не уйдешь? – хмыкает Антон.
– К сожалению не возьмут.
На телефон приходит сообщение от Лизы. Открываю мессенджер, где сразу читаю текст о том, как сильно она ждет меня, а затем листаю вниз и вижу приложенное к тексту фото… На несколько минут забываю, зачем я здесь и хочу броситься домой, но нервное покашливание Антона возвращает меня в суровую реальность. Я прикрываю телефон рукой, чтобы никто кроме меня не видел то сокровище, которое сверкает обнаженным телом в одном только переднике. Блядь… Лоб покрывается испариной, штаны в области ширинки тут же натягиваются до невозможности, и я предпочитаю спрятать гаджет подальше, потому что два мужчины, один из которых сидит за столиком с диким стояком, выглядят как минимум странно и подозрительно.
– Выкладывай, зачем позвал? У меня дела, знаешь ли, – вытираю вспотевший лоб салфеткой и комкаю ее в руках.
– Как там Валерка? Слышал не очень хорошие новости, – начинает Антон.
– Чёрт… Я надеялся, что это останется между нами и клиникой. Интересно кто слил инфу?
– Я не знаю, Марчелло… – разводит руки в стороны и принимается за десерт, который приносит официантка. – Но об этом трубят все.
Беру в руки холодный высокий стакан сока со льдом и задумчиво смотрю на улицу. По большому счету мне плевать, кто и как слил информацию, и, наверное, сестра это заслужила, но я не думал, что сплетни по городу поползут настолько быстро.
На улице тает выпавший снег. С крыш валятся ледяные глыбы и с грохотом приземляются на землю.
– Я хотел спросить как Валерка, потому что связи с ней нет, а мы дружили как-никак, – произносит Антон, пожимая плечами, и я замечаю, как быстро бегают его бесстыжие зеленые глаза.
– И это всё? Неужели только из-за этого позвал?
– Нет.
Антон откладывает в сторону столовые приборы, вытирает салфеткой рот и начинает говорить:
– У нас с Валеркой был… роман. Встретились на одной вечеринке, я тогда только начал отношения с будущей женой, и так завертелось-закрутилось. Я заврался – и ей, и невесте. Обещал Валерке, что брошу Розалин, но так и не смог. Недавно невеста сообщила, что у нас будет ребенок, мы начали строить планы по переезду в Штаты. Кто-то раструбил об этом прессе и … думаю, что Лерка узнала об этом и поэтому сорвалась.
– Пиздец какой-то, – нервно достаю сигарету и подкуриваю.
– Я чувствую некую моральную ответственность. Вот хотел узнать у тебя адрес клиники, чтобы навестить её. Я правда не знал, что все затянется настолько серьезно.
Официантка требует немедленно потушить сигарету, потому что у них в помещении не курят, и я тушу окурок прямо в фарфоровой чашке Антона, которая наполнена чаем с бергамотом. Аристократ хренов.
– Послушай меня, Казанова недоделанный… Попридержи свой член в брюках до отъезда в Штаты, иначе я пропущу твои гениталии через мясорубку и скормлю дворовым собакам. Усёк?
Антон нервно сглатывает и отставляет чашку чая в сторону.
Поднимаюсь с места, презрительно окидываю взглядом товарища и резко развернувшись, выхожу на улицу.
Ледяная глыба падает в нескольких сантиметрах от меня, чудом не разбив мне голову. И в этот момент я думаю, что недалеко ушел от Антона, потому что сам по уши запутался и погряз в огромном дерьме. Только в отличие от него, я не могу сбежать в Штаты, потому что я на личном примере знаю, что от себя не убежишь.
Глава 27
Марк. Прошлое.
Валерка садится на диван в гостиной рядом со мной и вновь раскрывает ладошку, показывая те самые разноцветные таблетки. Но сейчас я настолько зол, что благодарно их принимаю, не задаваясь вопросом, откуда моя малолетняя сестра их взяла. По одной пигулке берет Антон, я и Валерка.
Мы сидим на диване в ожидании чуда, представляя, что сейчас свершится нечто такое, что перевернет скучную вечеруху вверх дном.
–
Прежде чем в голове зазвучали фанфары, прошло три с половиной минуты. А потом все происходило словно я это не я. Будто бы я наблюдаю за собой со стороны и не могу никак контролировать свое тело, желания, мысли и слова. Ощущения дико интересные и в то же время пугающие.
В какой-то момент я перестаю за собой наблюдать, и душа возвращается в бренное тело. Сижу на асфальте, обхватив голову руками. Вокруг меня полицейские, родители и Валерка с Антоном.
Мой новенький «Порш» стоит посреди проезжей части, развернут немного боком. Поднимаюсь с земли, отряхиваю грязные вещи в крови и понимаю, что эта кровь моя. Сочится с лица. Первым делом думаю, что это после драки с тем мудаком, который увел мою добычу на вечер, но потом замечаю как плачет мать, как нервно качается Валерка стоя на месте. Как полицейские фотографируют нечто, что находится у капота автомобиля.
На улице темень непроглядная, жарко и нечем дышать. Делаю несколько глубоких вдохов и трогаю мать за плечо. Она что-то говорит мне, но гул в ушах стоит слишком сильный, чтобы я расслышал хотя бы слово.
Ноги подкашиваются, но я иду к автомобилю, обхожу немного искорёженный «Порш» и замечаю на асфальте два тела, накрытые большими черными пакетами. В том, что там лежат люди, я не сомневаюсь.
Столбенею от шока. Какого хрена здесь происходит? Замечаю Валерку, которая теперь сидит на тротуаре, накрытая клетчатым пледом. Подхожу ближе, не понимая, в какой реальности нахожусь. Когда сестра замечает меня, то бросается в мои объятия. Обхватывает шею руками и виснет на мне.
– Пришел в себя? Марк, это просто пиздец какой-то…
– Что случилось, Лер? Нихрена не пойму.
Она тяжело вздыхает. Отстраняется, убирает налипшие на лицо пряди и произносит то, что до конца меня отрезвляет:
– Ты сбил людей, Марк… Мне очень жаль, – добавляет немного подумав.
Разум обволакивает черный туман и мне хочется сбежать прямо сейчас, с места пришествия, чтобы не отвечать за то, что совершил. Пытаюсь вникнуть в слова Валерки, но мои мысли заняты эгоистичными мыслями: «Что теперь со мной будет? Упекут за решетку? Расстреляют?».
– Ты захотел показать мне и Антону как круто ездит твоя новая машина… Ехали-ехали… тут выбежали эти и… удар, – шмыгает носом сестра.
Слышу позади себя цоканье каблуков. Поворачиваю голову и замечаю мать, которая держит под руку отчима. Я понимаю, что они направляются ко мне для серьезного разговора.
– Отойди от этого придурка, дочь, – произносит отчим с брезгливостью.
Валерка послушно отходит с матерью в сторону, оставляя нас один на один. Толстяк затягивается «Парламентом» и начинает говорить:
– Значит так, Марик. Ты – под домашним арестом. Моим личным. Тебя не посадят, не сcы, но это только благодаря матери и, конечно же мне. Я бы очень хотел, чтобы ты отсидел – глядишь, взялся бы за ум, но ты же понимаешь, что мне это вылезет боком. Пасынок известного политика зэк? Нет уж, увольте.
– Лучше бы я отсидел, чем был должен тебе, – цежу сквозь зубы и тут же чувствую, как жирный ублюдок бьет меня в лицо пухлым кулаком.
После наркоты все мои рефлексы кажутся атрофированными, и поэтому удар приходится чётко в челюсть. Слышу хруст, понимаю, что на лице образовывается новый кровоподтек, где-то в области скулы, но боли совершенно не чувствую. Мать бросается к отцу, оттягивает его от меня и просит его не трогать.
– Садись в машину, подонок, – кричит отчим, тыкая пальцем на свой внедорожник.
Хочу послать его нахер, но Валерка умоляюще смотрит на меня и под руку ведет к автомобилю. Антон с грустью в глазах провожает меня взглядом. Я читаю это как: «Сочувствую чувак».
Авария случилась неподалёку от дома, поэтому наше путешествие длится не дольше пяти минут, которые мы проводим в молчании. Странно, но почему-то я вовсе не думаю о тех людях на дороге. Сейчас мои мысли крутятся вокруг моего эгоцентричного «я». Я должен понести наказание, я должен прийти с повинной, не потому, что хочу навредить отчиму, а потом что все это как-то неправильно.
Ухожу в свою комнату и закрываюсь на замок. Вечеринка по случаю моего Дня рождения окончена и кажется в доме творится полный кавардак, как и в моей душе.
Падаю на кровать, накрываю голову подушкой и пытаюсь хоть немного размять свои мозги, вспоминая то, что произошло этой ночью. Помню таблетки, движняк у бассейна, грудастую блондинку без лифчика… Сука, а дальше полный провал.
Слышу стук в двери, но открывать не тороплюсь.
– Марик это я… – просится Валерка.
Молчу, потому что не хочу никого видеть. Мне нужно все переосмыслить,
– Там по телевизору сейчас показывают, прямой эфир… – слышу жалобный голос у двери.
Топот каблуков прерывает ее слова и сестра замолкает, переставая скулить.
– Уходи, Лера. Он сам во всем виноват.
Нахожу пульт, включаю телевизор с плоским экраном и останавливаюсь на первом попавшемся канале новостей.
«… сегодня ночью случилось ДТП… Неизвестный скрылся с места происшествия, пострадала семейная пара, у которой осталась десятилетняя дочь…».
На этом моменте я выключаю телевизор, бросаю пульт в экран и наблюдаю, как прямо по центру расплываются мелкие паутинки трещин. Я все еще не до конца осознаю всю серьезность ситуации и больше всего в жизни мечтаю вернуть время вспять. Но я же не маленький мальчик, чтобы верить в сказки?
Глава 28
Лиза.
Если бы меня спросили что есть абсолютное счастье, то я бы не раздумывая ответила, что это то время, которое я провожу наедине с Марком. Даже если наши отношения ненадолго, не навсегда, я буду благодарна ему за те эмоции, которые я испытываю рядом с ним.
Когда за Марком закрываются двери, я уже начинаю скучать. Провожаю его взглядом на улице, до последнего всматриваюсь в удаляющийся силуэт. Затем медленно брожу по комнатам, присматриваясь к незначительным деталям. Кажется, Марк любит бокс, минимализм, играть на приставке и я совершенно точно уверена, что он живет один. К счастью, следов присутствия женщины не обнаружено.
В руке начинает вибрировать телефон, и я автоматически отвечаю, забывая взглянуть на экран. По крикливому недовольному голосу понимаю, что звонит Тим.
– Слушай, если ты и сегодня не приедешь домой, учти – твоего котяру я кормить не буду!
– Приеду, покормлю, прости, – начинаю чувствовать вину перед Варфоломеем, который ночевал в одиночестве.
– Он расцарапал меня до кости, – жалуется Тимур.
– Ладно, не злись, сегодня обязательно буду.
Отключаюсь и понимаю, что кот, которого я приютила у себя дома несколько лет назад, абсолютно не виноват в том, что его хозяйка по уши влюбилась и не может приехать, чтобы за ним поухаживать.
Брожу по комнате Марка и грешным делом заглядываю в небольшую гардеробную, которая увешана его вещами. Провожу ладонью по белоснежной рубашке и непроизвольно вдыхаю ее запах.
В гардеробной висит зеркало в пол – я смотрю на себя, такую простую и непримечательную… Тут же вспоминаю сногсшибательную блондинку, с которой был замечен Марк и мысленно грызу себя за то, что я недостаточно яркая для него. Не его уровня, не его статуса. Снимаю передник, свитер, джинсы и нижнее белье. Распускаю волосы, а затем в голову приходит интересная идея, против которой Марк точно не устоит.
На голое тело надеваю передник и туго завязываю его на спине. Так я похожа на развратную горничную из порнофильма, но, кажется, это именно то, что заставит Марка расслабиться, и прикоснутся ко мне, наплевав на свои принципы.
Спустя два часа после отъезда я слышу щелчок открываемой двери, лечу в прихожую словно сумасшедшая – в том же откровенном наряде горничной из взрослого кино. Дверь плавно раскрывается, я занимаю эротическую позу, оттопырив при этом попку, но вижу на пороге… неизвестную мне седовласую женщину в красной лыжной куртке и рюкзаком за спиной.
Она смотрит на меня, раскрыв рот от удивления. Медленно снимает с плеча рюкзак, ставит его на пол и машет рукой. Я покрываюсь красными пятнами от стыда, пячусь назад, чтобы не было видно мою оголенную пятую точку и тут же впечатываюсь в стену.
– Да ты не бойся меня! Я же все понимаю, милая! – говорит женщина дружелюбным голосом.
На ее лице играет легкая улыбка, а я становлюсь немой от испуга. Быстро поднимаюсь на второй этаж, влетаю в спальню и в спешке ищу свои вещи – джинсы, светлый вязаный свитер и белье. Когда одеваюсь, делаю глубокий вдох и молюсь о том, чтобы гостья не оказалась мамой Марка…
Женщина стоит над плитой и мешает на сковороде мясо, которое я благополучно оставила и сбежала на второй этаж и если бы не она, мясо превратилось бы в крохотные несъедобные угольки.
– Черт, совсем забыла! – восклицаю я и подхожу к плите.
Женщина намного ниже меня ростом – совсем миниатюрная и едва достает мне до плеча. У нее выразительные серые глаза, которые заглядывают прямо в душу, крупные морщины на лице и обаятельная улыбка, которая заставляет улыбнуться в ответ.
– Ничего страшного, я помешала его.
Я сажусь на высокий барный стул и робею, словно школьница. Натягиваю рукава свитера на руки, словно замерзла и совершенно не знаю, как после такого казуса общаться с этим божьим одуванчиком.
– Тебя как зовут? – спрашивает женщина.
– Лиза, – отвечаю севшим голосом.
– Елизавета. Лиза – красивое имя. И сама красивая – ясно теперь, почему Марик привел тебя к себе в дом. Ой, я же забыла представиться – я помощница по дому – Зоя.
– Очень приятно, Зоя…?
– Просто Зоя, детка. Не люблю я этого официоза.
Зоя оказалась очень общительной женщиной, позабыв, зачем пришла сюда, стала выкладывать мне все больше и больше фактов о мужчине, о котором я ровным счетом ничего не знаю. Оказывается, раньше Зоя работала в доме его родителей, но упрямый выросший мальчик переманил ее к себе.
– Марк вообще очень закрытый человек – я знаю его с рождения. Но безумно добрый и щедрый.
Я завариваю чай, разрезаю свой ягодный пирог и угощаю им гостью. Зоя чем-то напоминает мне мою бабулю – теплую, добрую, разговорчивую. Которая знала уйму историй и сказок, с которой никогда не было грустно и одиноко.
Присутствие Зои меня ни капли не смущает и кажется, что мы давно позабыли о том инциденте, который произошел полчаса назад в прихожей. Мне хочется слушать и слушать ее плавные неторопливые речи, в которых она постепенно раскрывает для меня мальчика с серьезными глазами с новой стороны.
Когда слышится звук открываемой входной двери, сердце сжимается в тугой комок, и в этот раз я точно знаю, что пришел именно он.
После недолгой заминки Марк предстает на пороге кухни с огромным букетом цветов. Улыбается глядя мне в глаза, и я не выдерживаю. Подрываюсь с места и бегу в его теплые раскрытые объятия.
– Совершенно забыл, что должна прийти Зоя… Надеюсь, ты не встретила ее в том наряде, что я видел в сообщении?
– Не поверишь, именно так все и было, – шепчу ему на ухо и смеюсь до слез, сильнее сжимая его шею руками.
Глава 29
Марк.
– Я правда не могу остаться у тебя, – говорит Белоснежка, когда за Зоей закрываются двери.
Помощница зря приехала, но я обязательно компенсирую ей это денежными средствами.
– Меня ждет Варфоломей. И Тим сказал, что он почти не ест без меня, – произносит Лиза с озадаченным лицом.
– Варфоломей? Тим? С кем ты живешь, Лиза? И что еще о тебе я не знаю?
Усмехаюсь и слушаю, как Лиза что-то озадаченно рассказывает о котенке, которого она нашла на улице в морозный зимний день, и о том, что именно Тимур нарек его Варфоломеем. Судя по рассказу Белоснежки, они с Тимом очень тесно общаются. И даже если Тим – это действительно друг-неудачник, я уже заранее ненавижу его за то, что он встречает каждое утро в присутствии моей Белоснежки.
Лиза рассказывает еще и еще, а я словно загипнотизированный смотрю на ее пухлые губы и мечтаю поцеловать. Когда поток слов прекращается, я кладу ладонь ей на затылок и молча притягиваю ее губы к себе. Не отпускаю до тех пор, пока Лиза не начинает бить меня своими кулаками в грудь. Не очень-то настойчиво, поэтому я целую до тех пор, пока легкие не начинают болеть от хватки воздуха, а яйца чуть не лопаются от перевозбуждения. Наверное, так будет всегда пока она рядом.
Упираюсь твердым членом в живот Белоснежки, прижимаю к стене и улыбаюсь, когда вижу на ее щеках смущение. И в этот момент, когда я послабляю хватку, ей все же удается вырваться из моего плена.
– Мы обязательно наверстаем упущенное, Лиза.
– Мне, правда, пора, Принц. Вызови мне такси…
– Ну уж нет, одну я тебя домой не отправлю. Сейчас позвоню Семену и лично доставлю тебя домой.
– О! А я как раз познакомлю тебя с Варфоломеем, ну и с Тимом, если получится.
– Чёрт, кажется, я уже перепутал, кто из них твой лучший друг, а кто домашнее животное.
–
Семен чёткий работник – одинокий, без семьи и детей, готов приехать ко мне в любое время суток, но я редко пользуюсь им не по делу. Когда я принимал его на работу – отсутствие семьи было обязательным условием. Мне нужна была машина для работы, не человек. Семен был практически немым, исполнительным, и его работу я оплачивал сполна.
Поэтому когда мы садимся с Лизой в автомобиль я практически бесстыдно проныриваю рукой под её брюки и одними пальцами довожу свою девочку до оргазма, заставляя стонать мне прямо рот.
Дом Белоснежки находится за чертой города, в убитом районе без единого фонаря. Пока мы приезжаем к пункту назначения, Лиза сладко засыпает на моем плече. Не хочется ее будить, поэтому я сижу, не двигаясь как полный идиот. И я сидел бы так до самого утра, но спустя несколько минут Лиза открывает глаза и осматривается по сторонам.
– О, мы уже приехали? Прости, я уснула…
– Не извиняйся, Белоснежка. Пойдем, проведу тебя.
Я обещаю себе, что не переступлю порог ее квартиры, потому что все это как-то неправильно. И я ужасаюсь от контраста в наших жизнях, все время сопоставляю их и проклинаю себя за то, что несколько раз подряд вторгаюсь в ее крошечный мир.
Ключи от новенькой квартиры в центре города лежат в нагрудном кармане и греют душу. Я поспособствую переезду Лизы из этой дыры. И она обязательно будет счастлива.
Ключи от новенькой квартиры с ремонтом в центре города лежат в нагрудном кармане и греют душу. Я обязательно поспособствую переезду Лизы из этой дыры. Она будет счастлива, чёрт возьми.
–
Ее квартирка находится на третьем этаже многоэтажного дома. Все квартиры здесь крошечные, малосемейные и когда я переступаю порог ее скромной обители, то даже теряюсь от нехватки пространства. Кажется, что для нас двоих здесь слишком мало места.
В небольшую прихожую тут же выходит толстый серый кот, который довольно мурлычет при виде хозяйки и яростно шипит в мою сторону, когда я тяну свою руку к нему, чтобы погладить.
– Да ты ревнуешь, дружище! – кот выпускает острые когти, и шустро разодрав мне руку, скрывается на кухне. – Кажется, он невзлюбил меня с первой встречи, Лиза.
Она задорно смеется и берет меня за руку, увлекая за собой на кухню. Достает вату, спирт из аптечки и, несмотря на мои протесты, осторожно дезинфицирует кровоточащую рану. Ее действия расслабляют, вызывают у меня блаженную улыбку и заставляют мое сердце пропустить несколько ударов. Лиза сосредоточена и серьезна, и до боли похожа на маленькую девочку, которая играет в доктора.
– Мне кажется, что ты преувеличиваешь всю серьезность несчастных царапин, – смеюсь я, когда Белоснежка бинтует порез.
Лиза виновато смотрит на меня и прячет медикаменты в аптечку.
– Варфоломей слишком привязан к людям. Любит только меня и Валюшу. Тима, к примеру, на дух не переносит.
Мне тут же хочется пожать лапу четвероногому другу Белоснежки. Несмотря на то, что о Тимуре я знаю только из рассказов Лизы, каждое ее слово о нем я воспринимаю в штыки. В груди разрастается огромная волна ревности, которая захлестывает меня с головой, каждый чертов прибой.
– Варфуша, ну что же ты такой злой? – Лиза наклоняется над мохнатым чудовищем, которое ластится у ее руки и сладко мурлычит.
Но все мое внимание занимает изогнутая спина и оттопыренная попка Белоснежки. И я чертов извращенец, потому что уже представляю, как буду трахать свою девочку именно в такой позе, обхватив рукой её шею и вбиваясь толчками в её аппетитные бедра. Осталось совсем немного подождать.
– Завтра у тебя запись к доктору, ты же помнишь? – спрашиваю осипшим голосом, потому что уже успел нафантазировать в своей голове самые жаркие сцены секса с Лизой.
– Конечно, помню, Марк. Чай будешь?
Киваю, чтобы не обидеть радушную хозяйку и с интересом наблюдаю, как она мечется по маленькой кухне в поисках сахара. И я всерьез беспокоюсь за её жизнь, потому что когда Белоснежка чиркает спичкой, старая газовая плита как-то странно полыхает пламенем, едва не опалив ей руки.
– Не нужен никакой чай, Лиза, – раздражаюсь, потому что, правда, испугался за нее.
Беру за кисть руки, тяну к себе на угловой диванчик и усаживаю на колени. Провожу ладонью по гладким волосам, вдыхаю ее запах, целую в шею, вырисовывая языком прозрачные линии, и понимаю, что если я сейчас же не уеду отсюда, то просто кончу в штаны как сопливый подросток от одного только трения ее бедер о мою натянутую ширинку.
– Плита что-то в последнее время шалит, не переживай… – оправдывается Лиза прикрывая глаза от удовольствия.
– Выброшу ее нахрен.
Делаю глубокий вдох и решаюсь сказать то, о чем давно думал. Достаю из внутреннего кармана рубашки ключи на брелоке и кладу их на кухонный стол, застеленный яркой клеенкой с арбузами. Лиза несколько раз хлопает ресницами и непонимающе смотрит на меня.
– Я понимаю, что это возможно неожиданно, но… короче, Белоснежка, это ключи от твоей новой квартиры. Я хочу, чтобы ты как можно скорее переехала, перевезла свое злобное животное в просторную двушку на Новом Арбате, пользовалась удобной плитой, жила поближе ко мне и универу.
– Я… Марк, я не могу принять такой подарок. Да ты спятил! Кто ты такой, чёрт возьми?
Она поднимается с места и подходит к окну. Делает вид, что разглядывает снежинки, пролетающие над этажом, но я вижу, как нервно дрожат ее руки. Нахожу в кармане пачку сигарет, Лиза ставит на стол белую фарфоровую пепельницу и включает вытяжку.
– Я не хотел тебя обидеть.
Лиза оттаивает. Подходит ко мне вплотную, садится на меня сверху и затягивается тлеющей сигаретой из моих рук. Затем касается меня губами и выдыхает дым в мой рот.
– Ты не обидел меня. Просто я считаю, что не заслужила такие подарки.
Мне хочется ответить ей, что она заслужила намного больше, чем просто квартира, хочется сказать, что это я не заслужил и половину того, что имею, но в дверь неожиданно громко стучат.
Лиза не спешит открывать. Касается теплыми губами моей щеки и прикрывает глаза. Запускает пальцы в волосы, трется щекой о мою щетину.
– Это Тим. Тот, о котором я тебе рассказывала. Мой друг и брат.
Недовольно сжимаю кулаки и заранее сочувствую парню, который нагло вторгается к нам. Лиза молча выходит в прихожую и щелкает дверным замком. В квартире моментально становится шумно и неспокойно, потому что среди гостей не только Тимур, но и блондинка, с которой я встречался в эскорт-агентстве.
Тим – высокий худощавый парень с недобрым взглядом волчонка. Совсем зеленый, с пушком светлых волос на лице. Девушка выглядит приветливой и, начиная с порога, внимательно и оценивающе изучает меня глазами.
Парочка проходит в кухню и заполняет собой оставшееся пространство. Становится невероятно тесно как в сказке «Рукавичка». Лиза представляет нас, краснея и запинаясь. Мне кажется, что я выгляжу взрослым дядькой в толпе подростков, но улыбаясь, пожимаю руку Тиму, мощно сдавливая его потную ладошку и с упоением слушая, как хрустят его косточки на пальцах.
– Очень… приятно, – выдавливает из себя «друг» моей Белоснежки.
Я выпускаю его руку и спешу откланяться. Не буду мешать Лизе проводить время с лучшими друзьями. Она выходит в прихожую, чтобы проводить меня. Долго виснет на моей шее, обжигая горячим дыханием. Я провожу рукой по ее ровной спине и задерживаюсь на аппетитной попке, с силой сжимая её. Блядь, как дотерпеть до завтра и не свихнуться?
– Не хочу тебя отпускать, Марк, – мне кажется или она сейчас плачет?
Глупая моя малышка.
– Я обязательно позвоню тебе завтра. У меня есть кое-какие идеи насчет нашего времяпровождения, – подмигиваю ей и выхожу в подъезд, вызывая лифт.
– Стой, Марк! – вскрикивает Лиза. – Ключи-то забыл!
Пока она бросается на кухню за связкой, я тем временем захожу в кабину убитого лифта и жму кнопку «1».
–
На улицах незнакомого района пустынно и малолюдно. Я достаю сигарету, звоню в службу такси и слышу, что ждать мне минимум сорок минут. От нечего делать набираю номер мамы. Точно знаю, что она была сегодня у сестрицы и мне пиздец как интересно, не сбежала ли она из клиники?
После разговора с Антоном становится ясно, что послужило сильнейшим толчком в её срыве. Но как-то малоубедительно для того, чтобы гробить свою жизнь из-за несчастной любви.
После третьего гудка мать снимает трубку.
– Здравствуй, Марк.
– Привет. Как Валерия?
Мама протяжно вздыхает. Для нее тема младшей дочери всегда была под замком. Мать делала вид, или просто не хотела видеть, что с сестрой происходит какая-то хрень. Не обращала внимания на попойки дочери, лишь заботливо укладывала её в постель и накрывала пледом, а утром подавала таблетки от головной боли и помогала избавиться от похмелья.
– Плохо. Доктор сказал, что минимум на месяц затянется лечение, а в городе уже начинают ползти слухи, – шепчет мама.
Я слышу в трубке шорох и понимаю, что мама закрывается от отчима, чтобы тот не слышал её разговор. Сколько помню себя, отношения мамы и ее второго мужа были странными. Флегматичными, спокойными, отрешенными. Было полное ощущение того, что мать вышла замуж за отчима от чувства безысходности, родила общего ребенка, чтобы удержать его. А отцу, кроме политики и самого себя ничего не было нужно – ни семья, ни жена, ни собственная дочь.
– Я завтра заеду к ней, проведаю, – обещаю матери и понимаю, что об Антоне не скажу ей ни слова.
Для нее Антон Бобров всегда был примерным мальчиком, которого она ставила мне в пример. Отличник, спокойный и послушный сын своих родителей. На самом деле Бобёр засранец, каких свет не видывал, но маме об этом было знать не обязательно.
