Текст книги "Держи меня крепче (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Глава 18

Лиза прошлое.

На третий день Дашку находят в доме матери, под обломками сгоревшего дотла дома. Загорание случилось из-за взрыва газового баллона, который кто-то притянул в дом накануне пожара и я догадываюсь, что его принесла как раз-таки Даша, чтобы соцопека разрешила забрать ей брата. В одну ночь маленький человечек превратился в круглого сироту, без матери, отца и родной любящей сестры.

Для моей подростковой души это шок. Как? Почему? Зачем? И кто виноват? Мы вновь собираемся на нашей “точке” и просто молчим. Не хватает слов, чтобы выразить то, что творится у нас внутри. Тяжелый груз давит с каждой секундой все сильнее, и хотя Дашка была совсем новым человеком в коллективе, душевные терзания от этого не становились меньше.

Гашу окурок о бетонный пол и тяжело вздыхаю.

– А я говорила… говорила, что ни к чему хорошему это не приведет… – произносит Валюша шепотом, но достаточно громко, чтобы мы с Тимом услышали.

Честно говоря, я сама себя грызу все это время за то, что позволила Дашке уйти, а тут еще и Валя обвинять начала и слезы душившие меня добрых полчаса моментально хлынули по лицу.

– Говорила она! Дашка все равно бы сбежала! – крикнул в ответ Тимур, который держался все это время изо всех сил.

Молчание вновь заполнило заброшенную комнату, наши души и наши сердца.

Я не могла есть и спать, не могла перестать думать о том, что случилось. Тимур и Валюша сильно поддерживали меня и старались отвлекать разговорами, но у меня не получалось взять себя в руки. Хотелось подойти к Ирине Львовне, нашей заведующей и во всем признаться. Взять вину на себя и мучится с этим до конца своих дней. Потому что только я поддержала ее в тот момент, когда она захотела бежать. Именно я посадила ее в электричку и отправила на смерть, хотя умом понимала, что Дашке там будет плохо… Когда Ирина Львовна вызвала меня и Тима к себе в кабинет я даже не удивилась.

–

Мы сидим перед внушительным письменным столом с многочисленными канцелярскими принадлежностями и наблюдаем как директор детского дома облачившись в черное длинное платье нервно ходит по кабинету. Она изредка бросает на нас свой гневный взгляд, который не сулит нам ничего хорошего.

– Что вы себе возомнили? Вы представляете, какой скандал сейчас разгорится? Да меня с места могут уволить из-за вас, идиоты неблагодарные!

– Мы тут при чем? – спрашивает Тим, стараясь не смотреть на Ирину Львовну.

– Перестань валять дурака! Лина Малыхина мне все рассказала – что вы тщательно планировали побег и лично помогали новенькой сбежать домой в свой Задрюпинск!

При упоминании Линки мои кулаки непроизвольно сжимаются. Так и знала, что эта мелкая не станет держать язык за зубами. Тимур начинает оправдываться и просить прощение за себя, за нас. А я сижу молча и послушно принимаю все нападки в свою сторону, считая их вполне обоснованными.

– Я сделаю так, чтобы ты, Соловьева и ты Мазуров остались ни с чем – на хорошие квартиры можете не рассчитывать! На поступление в ВУЗ – тоже. Помогать вам я точно не буду. Я уничтожу вас двоих за то, что вы чуть не уничтожили меня.

Именно в этот момент я клянусь себе, что обязательно выясню, как поживает маленький брат Дашки, и сделаю все что в моих силах, чтобы поставить его на ноги.

Глава 19

Лиза.

Все происходящее кажется мне сном. Прекрасным, волшебным, добрым сном. И я не хочу никогда больше просыпаться, только бы видеть Марка рядом со мной. Моим.

– Наверное, я должна предупредить тебя… Я девственница.

Он откидывается на постель, расстегнутая рубашка оголяет безупречные кубики пресса на животе и тонкую полоску темных волос, которые спускаются вниз под брюки. Алкоголь постепенно выветривается из головы, смелость исчезает, но желание – нет. Я твердо уверена в том, что Марк тот самый единственный с кем я хочу провести ночь.

– Иди сюда, Белоснежка, – говорит он, подзывая меня к себе.

Становится холодно и страшно за те несчастные секунды, пока я преодолеваю расстояние к кровати, на которой лежит Марк, подпирая голову рукой. Его черные глаза внимательно изучают меня, и больше всего на свете я боюсь, что он передумает и отвергнет меня. Но когда его сильные руки увлекают меня к себе, я успокаиваюсь.

– Почему Белоснежка? – спрашиваю я, когда оказываюсь на подушке, а лицо Марка нависает надо мной.

Облизываю губы, внимательно изучаю черты его лица, которые впервые так близко. Марк нежно касается губами моей щеки и спускается ниже и ниже, к шее, ключице и груди. На этом моменте мне становится трудно дышать. Марк обводит языком мой правый сосок, и сдавленный всхлип вырывается наружу.

– Потому что ты похожа на Белоснежку, Лиза. Такая же сказочная, – проговаривает Марк, и вновь впивается губами в мою грудь.

Я зарываю пальцы в его густые черные волосы и умоляю не останавливаться. Я забываю обо всем рядом с ним, особенно, когда губы Марка перемещаются на мой живот, а затем ниже и ниже. Закрываю глаза от блаженства и новых неизведанных ласк. Чувствую, как его руки снимают мои трусики, и стыдливо свожу ноги вместе.

– Просто доверься мне, ладно?

Я послушно киваю и поддаюсь движениям Марка. Ноги расставлены в сторону, я зажмуриваю глаза от страха, откидываю голову на подушку и выгибаю спину, потому что его язык уже резво исследует мою промежность.

Чёрт возьми, я не думала, что это так… приятно. Совсем не так, как я трогала себя пальцами в одиночестве. И я улетаю. Сжимаю руками шелковые простыни под собой и закидываю голову к потолку, потому что если я буду смотреть на Марка, боюсь, что сгорю от стыда. Надо было выпить больше алкоголя… Спустя несколько секунд я начинаю мелко дрожать, чувствуя скорое приближение оргазма.

– Посмотри на меня, малышка. Я хочу видеть, как ты кончаешь… – голос Марка звучит так хрипло и сексуально, что у меня пробегают мурашки по телу.

Я хочу ему подчиняться, хочу быть его, хочу нравиться ему. Приподнимаюсь на локтях, раскрываю глаза и наблюдаю, как образ Марка плывет у меня перед глазами. Внизу живота напряженный тугой комок, который разрастается сильнее и сильнее, с каждым движением языка у меня между ног. А затем комок лопается и острая волна удовольствия захлестывает меня с такой силой, что я несдержанно кричу и царапаю ногтями руку Марка до крови.

– Я хочу тебя, Марк… Хочу, чтобы ты был моим первым, – шепчу, когда он отстраняется от меня и опаляет своим теплым дыханием между ног.

Он снимает рубашку, оголяя крепкие руки, расстегивает ремень на брюках, и я чувствую, как меня бросает в жар. Я постели с мужчиной, который снился мне ночами. Которым заполнен весь мой телефон, все мои мысли и самые сокровенные желания. Когда Марк остается полностью обнаженным, я закусываю нижнюю губу от страха.

Он нависает надо мной, касается напряженным членом между ног, проводит вверх и вниз по влажным складкам, смотрит мне в глаза, и я плавлюсь под его взглядом как воск.

– Готова малышка?

Просто киваю, потому что у меня пересыхает в горле. Марк дышит мне прямо в лицо, целует меня в губы, сосет мой язык и мне кажется, что это мой личный рай. Я выгибаюсь ему навстречу, развожу ноги шире и хочу одного – чтобы он был во мне, чтобы он был моим.

Глупые сказки Валюши о том, что первый раз это невыносимо больно развеиваются словно дым. С ним совершенно не больно и вовсе не страшно. С ним так, как показывают в кино – сказочно, романтично и крышесносно. Сейчас для меня существует только он, мой мужчина и то, что между нами происходит.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Когда мы лежим в полумраке и смотрим друг на друга, мне хочется ущипнуть себя чтобы проверить, не сплю ли я? Марк касается своей рукой моего лица, проводит пальцем по щеке и спрашивает:

– Знаешь, почему я захотел увидеть тебя сегодня?

Я отрицательно мотаю головой. Мне безумно интересно.

– Потому что я тебя ревную, Белоснежка. Хотелось распять на месте Костю Болотова, который касался тебя на прошлой вечеринке. Хотелось сломать ему руки и отрезать пальцы тупым ножом, чтобы еще долгое-долгое время не смог тебя трогать.

Почему-то его признание не вызывает у меня шок. Я глупо улыбаюсь и вожу пальцем по его губам. Помню, как мечтала его поцеловать, и сейчас все это сбылось – я могу делать это снова и снова.

– Я не могу уйти из агентства, Марк. Мне нужно еще немного времени.

– Почему не можешь?

– Мне нужны деньги, – отвечаю чуть слышно.

Он тот, от кого мне не хочется скрывать ни свое прошлое, ни настоящее, ни будущее. И я не требую этого взамен. Он – мой мужчина-загадка.

– Много денег, Лиза? – спрашивает Марк и целует кончик моего пальца.

– Шестизначная цифра.

– Детальнее, Белоснежка, я очень любознателен, – Марк наклоняется над моим телом и кусает меня за предплечье.

– Деньги нужны на лечение одного ребенка, – отвечаю. – Я… мы дружили с сестрой мальчика в детском доме.

Произношу и чувствую, как слова застревают в горле. Но Марк внимательно слушает меня и кивает, чтобы я продолжала говорить дальше.

– У мальчика все шансы жить полноценно. Недавно его усыновила одна замечательная семья и сейчас они начали сбор средств на лечение в Германии. Витюша он хороший… Добрый и милый мальчуган, ему всего пять лет, и я хочу ему помочь. Я должна ему помочь.

Мы замолкаем на несколько минут. Я утыкаюсь лицом в его грудь, делаю глубокий вдох, чтобы не расплакаться и закрываю глаза.

– Откуда ты взялся в моей жизни, Марк? Я не верю, что ты настоящий…

– Все не так просто, Лиза, – слышу его голос и вздрагиваю.

Я не знаю, что означают его слова, но мне становится страшно.

– Я понимаю, что ты несвободен. И ничего от тебя не требую, – шепчу я и чувствую, как меня душат слезы.

Мобильный телефон Марка оглушающе играет на всю комнату. Неприятная трель звенит в ушах, и я понимаю, что нашему спокойствию и умиротворению пришел конец. Больше всего в жизни я боюсь, что он сейчас исчезнет из моей жизни навсегда. Марк поднимается с постели, и я любуюсь его идеальным телом, рельефной широкой спиной и узкими бедрами. Он проходит по комнате, берет из журнального столика свой Айфон. Серьезно отвечает, хмурит брови и, отключившись, начинает одеваться.

– Мне нужно уехать, Белоснежка, – произносит Марк, застегивая пуговицы на рубашке. – И боюсь, что это надолго.

Я вжимаюсь в постель, накрываюсь по шею одеялом и ощущаю, как тело бьет мелкая дрожь. Марк достает из кармана визитку и протягивает мне прямо в руки.

– Не хочу больше связываться с тобой через Али. Позвони мне, когда сможешь, ладно?

Я киваю и чувствую, что не могу сдержать слезы. Подольский вытирает их кончиками пальцев и улыбается.

– Еще увидимся, Белоснежка. Не думай, что ты отделаешься от меня так скоро.

– Тогда я буду писать тебе ежесекундно, – я расплываюсь в улыбке, когда вижу его хитрый прищур.

Марк закрывает двери в номер и оставляет меня одну. Сильнее кутаюсь в одеяло и решаю, что домой сегодня точно не поеду. Наша постель еще пахнет его парфюмом. Я обхватываю одеяло руками, глубоко вдыхаю запах, блаженно улыбаюсь и понимаю, что сегодня ночью точно не усну.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Глава 20

Марк.

Мне бы хотелось, как минимум до утра не отпускать от себя Белоснежку. Рядом с ней иначе, чем с другими. Нежная, юная, доверчивая, но в то же время жутко сексуальная и желанная. Хотелось брать ее неторопливо, растягивая момент близости, но обстоятельства распорядились иначе. Телефонный звонок заставил меня оторваться от Лизы и ответить.

– Слушаю.

На другом конце провода – мать. Судя по голосу в истерике.

– Что случилось? – прерываю ее рыдания.

– Марк, там Валерка… Валерка… – она всхлипывает, и я не могу разобрать и части того, что она говорит.

– Отец рядом? Передай ему трубку.

Слышится шорох. Пока я жду ответа от отчима, перевожу взгляд на Белоснежку, которая лежит на нашей постели, еще не остывшая после секса. Припухшие губы, распущенные волосы, изящные формы, которые она прикрывает одеялом и глаза, которые смотрят на меня как на бога. Хочется взять ее снова и снова, но мамины рыдания сбивают настрой, и я пытаюсь сосредоточиться на том, что начинает говорить отчим.

– Валерия грозится, что спрыгнет с тринадцатого этажа своей квартиры. Находится в состоянии алкогольного и наркотического опьянения. Никого к себе не подпускает и матери кажется, что ты единственный кто мог бы поговорить с ней по душам и сделать так, чтобы она легла на лечение в клинику.

Его медленный монотонный голос раздражает. Сука, кто так рассказывает о собственной дочери, которая на грани? Когда он наконец-то добирается до финальных строк, я перебиваю его и говорю, что уже выезжаю. Понимаю, что не могу спустить ситуацию на тормоза, как бы не хотел. Я вынужден уехать прямо сейчас.

На улице валит снег. Сажусь в такси и называю адрес, по которому проживает сестра. На телефон приходит сообщение. Номер неизвестен и требуется подтверждение, что я хочу получать от абонента сообщения.

Если я Белоснежка, то кто тогда ты?

Усмехаюсь, когда вижу в профиле абонента смешную фотку Белоснежки. Лиза валяется в снегу и искреннее открыто улыбается, подбрасывая в воздух снежинки. Я не сразу вспоминаю, что еще не ответил на сообщение и с трудом отрываю взгляд от фото.

Злобный гном не подходит?

Пишу в ответ и вижу, что мы поворачиваем на нужную улицу. Сразу за перекрестком будет виден дом Валерки, но я никак не могу оторвать свой взгляд от экрана, потому что вижу, что Белоснежка печатает сообщение.

Ты слишком красив для гнома, Марк. Скорее ты – Принц.

Сразу же после сообщения грузится фото. Я открываю и завожусь с полуоборота, словно похотливый школьник, увидев строгую училку в откровенно короткой юбке. Но то, что я вижу на экране Айфона в сто раз круче. Обнаженная Белоснежка лежит на нашей кровати. Я созерцаю ее сочную грудь, разведенные в сторону ноги и идеальный живот. Перевожу дыхание и блокирую телефон.

Не сразу замечаю, что такси давно остановилось у дома Лерки и я вообще-то приехал спасать свою сестрицу от самоубийства. Расплачиваюсь по счетчику, поднимаю голову вверх и понимаю, что Валерка еще в квартире, что уже хорошо. Честно говоря думал ее застать орущей песни на балконе, но к счастью психика соседей не пострадала. Пока. Поднимаюсь в лифе и не выпускаю телефон из рук, чувствуя себя задротом. Блядь, и почему только от одной мысли о Белоснежке я завожусь словно школьник?

Я чуть не свернул назад, малышка.

Белоснежка набирает…

Все хорошо, Марк. Не откладывай свои планы из-за меня. Я уже почти уснула. С мыслями о тебе.

В конце стикер с сердечком. Блин, мне никто и никогда не писал такие трогательные сообщения. Хочу пожелать ей доброй ночи, но двери лифта открываются, и я оказываюсь на тринадцатом этаже многоэтажного дома. На этаже громко играет музыка. Я запускаю телефон в карман и по мере приближения к квартире сестры, понимаю, что музыка звучит именно из ее обители.

Соседние двери с цифрой «89» открываются, и на площадку выходит молодая женщина в красном халате. Волосы собраны в пучок, на лице ни грамма макияжа, но взгляд такой, что можно убить четверых одним махом.

– Вы к Подольской? – злобно шипит девушка.

– Да, к ней.

– Передайте чтобы немедленно выключила музыку, а иначе я сейчас же вызову полицию. У меня ребенок, между прочим, спит!

Я киваю и клятвенно обещаю собственноручно выключить музыку. Молодая мама скрывается за дверью, а я начинаю давить в дверной звонок сестры.

Слышу пьяное: «Кто там?» и понимаю, что я здесь надолго. Услышав мое имя, Валерия открывает защелку и пускает меня в квартиру.

– Здравствуй, Марчелло.

Глаза, убитые в хлам, скорее не алкоголем, а наркотиками. Под глазами мешки, волосы всклочены, одежда измазалась в краску – наверняка опять пыталась рисовать, чтобы успокоится. Я прохожу внутрь и снимаю с себя одежду в прихожей.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Квартира напоминает бомбоубежище – в углах раскиданы бутылки, на столе все забито засохшей едой, на полу мокрые пятна.

– Помощницу я уволила, – говорит Валерка и плюхается на диван.

Короткие шорты оголяют ноги, покрытые целлюлитом и синяками, и я недоумеваю, пытаюсь вспомнить, в какой момент Лера себя так запустила. Подхожу к колонкам и выключаю изрядно надоевшую песню Славы «Одиночество сволочь».

– Ты читаешь мои мысли. Окей, помощницу уволила, но у самой руки есть?

Сестра забирается с ногами на диван, сворачивается калачиком и начинает ныть. Что все вокруг ее достали, одна Лерка хорошая невинная овечка. Блядь, я, наверное, черствый мужлан, но почему-то на дух не переношу женское нытье. Особенно когда это нытье высосано из пальца. Уверен, что у «золотой» девочки не случилось ничего такого, что заставило бы ее впасть в депрессию. Ничего того, что могло бы заставить нормального человека спрыгнуть с высоты тринадцатого этажа.

– Мать была у тебя? – спрашиваю я и сажусь на кресло напротив.

Только сейчас замечаю, что моя рубашка одета черти как – пуговицы застегнуты вразнобой, воротник торчит в разные стороны, а галстук и вовсе забыл в номере отеля.

– Мать была. Я ее не пустила.

– А почему меня пустила? Валер, ты взрослая двадцативосьмилетняя девочка, а ведешь себя как подросток. Это из-за продюсера? Хочешь работать с Вознесенским? Что ты вообще хочешь в этой жизни?

– Не в нем дело, Марк. Я ничтожна. Смотрю на тебя – красивого и успешного и не понимаю, как тебе удалось вылезти из этого дерьма и остаться таким невозмутимым?

В голову резко врезаются картины из моей мажорской жизни. Где я – не я. Где я себя ненавижу и презираю. Правда там я и Валерка – неразлучные брат и сестра, сиамские близнецы. Хорошо, что я вовремя понял, как жить не надо. Спасала благотворительность, погружение с головой в работу, девушки, имена которых я даже не помню… Я постепенно забывался, а Валерка – нет.

– От бабы приехал? – спрашивает сестрица, закуривая сигарету.

Наливает в грязный бокал с коричневыми разводами немного коньяка и вопросительно смотрит на меня.

– Будешь?

– Нет, и тебе не советую.

– Включаешь старшего? Ладно, тяпну сама.

Она опрокидывает еще бокал с коньяком, берет из тарелки засохшую дольку лимона, а я только неудовлетворительно качаю головой.

– Кто она? Ты так и не сказал мне. Олли или та брюнетка, с которой ты явился на мою презентацию?

– Та брюнетка, – отвечаю я и откидываюсь на кресло.

– Ох ты и чертяка, Марк! Ты их по очереди или вновь практикуешь секс втроем?

– Довольно, Лерка, – прерываю ее на последнем предложении не желая вникать в детали своей личной жизни.

Да хоть и вчетвером, только ей об этом знать необязательно. Судя по тому, как сестра вальяжно раскинулась на диване, прыгать с тринадцатого этажа она не планирует.

– Я хочу предложить тебе лечение в клинике, Валерка. Уверен, что там тебе помогут, – начинаю непростой для нее разговор и вижу, как сестра недовольно кривится.

Взбалмошная девчонка, которая так и не смогла самостоятельно шагнуть в мир взрослых.

– Ты думаешь, что из этого что-то получится? – тушит окурок прямо о журнальный столик из дерева и поднимает на меня свой мутный взгляд.

– Уверен.

Странно, но она не сопротивляется. Просто пакует свои вещи в дорожную сумку, мы вызываем такси и выходим на припорошенную снегом улицу. Процесс оформления документов занимает не так много времени, но я выхожу из клиники, когда на улице уже светает. Только в этот момент вспоминаю, что так и не написал ничего в ответ на сообщение Белоснежки…

Глава 21

Марк, 2008 год. Прошлое.

Мы с Антоном сидим у бассейна под навесом и лениво разговариваем о предстоящих планах. Лениво, потому что в такую жарищу делать ничего не хочется и даже разговаривать. Бобров попивает лимонад со льдом в запотевшем стакане, я листаю книжку по экономике предприятия. Нудно до тошноты.

– Что будешь делать на днюху? – спрашивает Бобров.

День рождения у меня на днях, но я особо не заморачиваюсь и не планирую ничего торжественного. Несмотря на то, что мне скоро двадцать, утруждать себя дико влом.

– Да ничего особенного, – отвечаю я. – Мать настаивает на поездке в Европу, но я пас. Пусть сами уезжают туда, я же не маленький, чтобы с родителями путешествовать.

Антон начинает рассказывать всякую муть о Европе, дорогих шлюхах и свободном доступе наркоты. О том, как он провел в Амстердаме прошлое лето и чуть не сдох от передоза и траха. Я делаю вид, что внимательно слушаю его, но на самом деле предпочитаю не загружать свой мозг бесполезной информацией, прилично фильтруя ее.

На задний двор нашего дома выходит Валерка в слитном белом купальнике, закинув на плечи махровое полотенце. Антон склоняется над моим лицом и, обдавая запахом перегара спрашивает:

– Мелкая тоже будет на днюхе?

Валерка застывает в полуметре от нас и ставит руки в боки.

– Я не мелкая! Между прочим, мне уже восемнадцать!

– Не мелкая, да. Сиськи отрастила что надо, – говорит Антон, делая глоток освежающего лимонада. – Нихрена не утоляет жажду.

– Ты идиот, Бобер, – толкаю друга в плечо.

Наше лето проходит бурно – с вечеринками и отвязными тусовками, где за нами неизменно волочится младшенькая Подольская. И хотя это нравится не всем моим друзьям и подругам, но Лерка моя верная спутница на все крутые тусы. Она ловко прикрывает меня перед мамой, делает ставки на понравившихся мне тёлочек и вообще рядом с сестрой как-то проще. В свою очередь я никогда не даю ее в обиду и бью морду тем, кто хоть одно кривое слово произносит в ее сторону.

Бобер врубает колонку на полную мощность и с динамиков слышится легкий рэп в исполнении «Касты»:

Не забывай свои корни, помни

Есть вещи на порядок выше, слышишь…

– Что дарить тебе будут, Марчелло? – спрашивает Антон, возвращаясь из дома с двумя бутылками светлого пива.

– Тачку. Порш.

– Нихуя себе! – громко восклицает Бобер, за что получает от меня по затылку. – То есть, я рад за тебя, братиш! Отчим, а какие подарки дарит. А мне отец родной не хочет сменить старый Мерс на новый. Говорит, что расшибу все равно.

– Так ведь, правда, расшибешь, Бобер.

– Иди ты!

Последняя приобретенная отцом машина для непутевого сыночка – старый «Мерс» девяностого года выпуска, на котором друг стесняется даже в универ приезжать.

Валерка вылезает из бассейна, накидывает на себя полотенце и садится на соседний топчан.

– Я вообще предлагала Марику замутить бомбезную тусу у бассейна. С музыкой, девочками, алкоголем и стриптиз-шоу. При желании могу лично организовать все сама – тебе даже напрягаться не нужно.

– Слышь, а младшая шарит у тебя, – говорит Антон и касается пивом ее баночки с «Кока-колой».

Я решаю, что это и правда, неплохая идея. И мне действительно лень заниматься организацией праздника, поэтому я с легкой руки отдаю инициативу в руки сестры. За четыре дня до моего Дня рождения она нанимает целую бригаду для того, чтобы как следует отметить мою круглую дату – несколько музыкальных групп, декораторов, бармена, стриптиз и файер шоу, заказывает торт в форме сисек, лучших поваров и мне остается только благодарно принять то, что затеяла сестра.

На все выходные дни родители уезжают погостить к друзьям, предоставив нам целый трехэтажный особняк для недетских забав. Рано утром выводят меня к вместительному гаражу и, щелкнув кнопкой, показывают новый подарок – «Порш Кайен Турбо» черного цвета с мощным двигателем и восьмиступенчатым «автоматом».

– Мать сама выбирала, – говорит отчим равнодушным тоном, давая понять, что от него были взяты только деньги.

А мне-то чё? Я давно знал, что ему срать на меня с высокой колокольни, точно как и мне на него.

– Ну спасибо, что ли, – выдавливаю из себя и задумчиво чешу затылок.

– Пожалуйста, сынок, – мама чмокает меня в щеку своими напомаженными губами.

– Эй, хватит! – вытираю рукой следы поцелуя и проскальзываю мимо нее к автомобилю.

Не особо люблю привыкать к новым вещам, но думаю, я справлюсь. Провожу рукой по гладкой поверхности, открываю дверцу автомобиля и сажусь в девственно чистый кожаный салон бежевого оттенка. Первым делом думаю о том, что в таком салоне слишком марко и с девочками явно не покувыркаешься как раньше. Фиг с ним – найду для этого другое место.

–

Родители уезжают к друзьям ровно в пять часов вечера, оставляя меня в доме за старшего. Напоследок мама не забывает напомнить мне, что именно я отвечаю за целостность и сохранность дома и младшей сестры. Хочется сказать, что она давно не малышка, но понимаю, что это бессмысленно. Самое важное – чтобы дом не сгорел и чтобы мои дружки не лапали младшенькую Подольскую. Ну окей.

Едва за родителями закрываются двери, как тут же начинает подтягиваться толпа. Когда число гостей переваливает за три десятка, я начинаю паниковать. Не то, чтобы меня это сильно волнует, но я понимаю, что не знаю, кто все эти люди и какого хрена они шастают по моему дому. И почему ни один хрен не поздравил меня с моим же Днем рождения?

– Валер, где ты их взяла? – сестра достает из кармана брюк пачку дамских сигарет с ментолом и чиркает зажигалкой. – Эй, мать сказала, чтобы никакого алкоголя, мальчиков и сигарет, – смеюсь я.

Естественно ничего такого запрещать Валерке я не собираюсь. Все ясно как белый день – я прикрываю ее, она прикрывает меня.

– Я всего лишь кинула клич «Вконтакте», – поясняет сестра. – Вот люди и подтянулись. Тебе-то что? Вон та чикуля в красном купальнике, кажется на тебя запала.

– Всего лишь, Лер? Да тут целый полк сейчас соберется!

Размеренной походкой к нам идет улыбающийся во весь рот Бобров. Он окидывает взглядом девочек в купальниках и пытается флиртовать с каждой, кто встречается на его пути.

– Бляя, какие цыпочки! – восклицает друг, делая глоток пива, которое находится в свободном доступе для всех гостей. – Вечер перестает быть томным…