Текст книги "Держи меня крепче (СИ)"

Автор книги: Ольга Джокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15

Лиза. Прошлое.

Целых два дня мы придумывали план побега новенькой. Втроем – я, Тимур и Дашка. Встречались в заброшенной кладовке на старых пустых ящиках. Смеялись, веселились, шутили и курили одну сигарету на троих. Почему-то рядом с Дашкой уютно и легко, будто бы мы знакомы тыщу лет.

Валюша осталась в сторонке нашего плана, и я ее ни в коем случае на осуждаю. Мы с Тимом и без нее справимся.

Днем Х недаром был выбран выходной день – бдительность воспитательниц можно было легко усыпить в эти дни, потому что начальства в виде завуча и директора в детском доме не было.

В морозный субботний вечер мы вышли на улицу и направились на железнодорожный вокзал. Дорога была неблизкая, но Тим знал Москву как свои пять пальцев – за время проживания в детском доме со скуки исколесил все ветки метро. Друг потратил последние сбережения, чтобы купить билет в кассе железнодорожного вокзала и даже умудрился стащить у бабули на станции пирожок с картошкой – чтобы Дашка могла подкрепиться в дороге.

– Ребята, спасибо вам большущие! – сказала новенькая и одновременно с Тимом заключила нас в свои объятия.

На улице было до дрожи холодно – градусов двадцать не меньше. Мы стояли на платформе и грелись, переминаясь с ноги на ногу в своих безразмерных куртках и стоптанных дутых сапожках. Тим стрельнул у проходящего мимо мужчины сигарету без фильтра, и мы стали поочередно затягиваться ею, выпуская едкий дым.

– Окончу школу, найду работу и заберу своего братика домой. Если не отдадут – увезу силой. Пока наведу порядок до его приезда – проведу отопление, воду, электричество, рассчитаюсь с долгами… А то маленького Витюшу с роддома забрали, и даже покупать не получилось – в доме холод собачий, – призналась Дашка и я все сильнее ее не понимала.

Я считала, что ее мать сама выбрала такую судьбу – начала пить, запустила дом, детей, морила их голодом. И я никак не могла взять в толк, почему в сытом теплом детдоме Дашке живется настолько плохо?

– Витюше же нужна операция, нормальный уход, медикаменты. Поэтому да, первое время ему будет лучше в детском доме, но я обязательно заработаю и поставлю его на ноги.

Окоченевшие от холода мы ждали запаздывающую электричку, как вдруг увидели издалека бабулю, у которой Тим спер пирожок. Она показала коренастому мужчине в полицейской форме в нашу сторону пальцем и что-то оживленно прокричала. Мужчина с усами и бородкой уверенно двинулся по направлению к нам. Тим выкрикнул: «Бежим» и мы кинулись бежать вдоль перрона, затем ловко перебежали на другую платформу, балансируя на скользких рельсах.

Когда мужчина скрылся из виду, а мы с раскрасневшимися лицами спрятались за помещением туалета, вдруг услышали, что к третьей платформе приближается Дашкина электричка. В последнюю секунду запихнули новенькую в переполненный вагон и пожелали счастливой дороги.

– Спасибо вам, ребята! Я никогда-никогда вас не забуду! – выкрикнула напоследок Дарья и перед ее лицом тут же захлопнулись двери.

Домой мы вернулись под вечер, за что получили нагоняй от воспитателя – на часах был девятый час и все готовились к отбою. В комнате меня ждала Валюша. Она нервно расхаживала по комнате и, увидев меня на пороге, тут же бросилась на шею.

– Господи, как я переживала все это время! Думала, что с вами что-то случилось!

– Перестань, что с нами может случиться? – ответила я, стягивая с себя шерстяной колючий шарф.

Когда в комнату вошла воспитательница Раиса Васильевна и спросила, куда делась Даша Збруева, я сделала вид, что не знаю. Врала, не краснея, в внутри испытывала ураган эмоций – начиная от страха заканчивая злостью на подругу за то, что меня подставила. Врать я не любила и не умела.

Ночью пока все спали, мы встретились на нашей «точке». Я, Тим и Валя. Постелили старый пропитанный сыростью матрац, и сели, прислонившись, друг к другу спинами.

– Интересно, как там Дашка? – спросила я.

– Да не парься, вернут ее скоро, вот увидишь, – сказал Тим, подкуривая самодельную сигарету.

– Ребята, зря вы все это затеяли. Чует мое сердце беду…

Валюша как в воду глядела. На следующее утро начался хаос.

Глава 16

Лиза.

Три дня я забиваю на учебу и не появляюсь в университете. Понимаю, что мне выльется это боком, но по-другому пока поступить не могу. Вместо этого езжу на фотосессию к Борису и усердно работаю, ощущая при этом приятную легкую усталость. Мне нравится быть моделью – нравится, когда меня красят, наряжают, когда я сменяю один образ за другим, нравится позировать перед фотокамерой и слышать слова похвалы в свою сторону. Мы снимаем серию фотографий на весенний сезон с модными новинками из коллекций именитых дизайнеров.

Вещи на мне настолько дорогие и красивые, что я с трудом передвигаюсь в них и стараюсь не делать лишних телодвижений. Боюсь, мне придется брать кредит на долгие годы, чтобы вернуть сумму хотя бы за одно испорченное платье.

Вместе с Борисом всегда немаленькая команда и я лишь мелкое звено в большой и сложной системе выпуска глянцевого журнала. Заканчиваем мы обычно поздним вечером, и Борис часто задерживается в офисе, когда все уходят. Но не сегодня. В этот вечер мы всем коллективом выходим на вечернюю заснеженную улицу. Я кутаюсь в тонкую черную куртку и предвкушаю долгую поездку домой, которая займет не меньше двух часов.

На улице довольно холодно – от мороза покалывает лицо, и нос моментально становится красным. Прячу руки в карманах куртки, потому что перчатки потеряла сегодня утром в метро. К сожалению, я из тех раззяв, у которых всё всегда теряется.

Ребята в коллективе веселые, мы часто добираемся вместе на метро, и сегодня я так же иду с ними в толпе. Но слышу, как меня кто-то окликает сзади.

– Лиза, подожди…

Я останавливаюсь, прячу губы в шарфе, и жду, пока Борис подойдет ко мне поближе. У него на лице смущенная улыбка – совершенно не такая, какую он посылает мне во время усердной работы за мои старания. Вокруг глаз расплываются мелкие морщины, он потирает ладонью отросшую щетину на лице и, кажется, немного теряется.

– Замерзла? – спрашивает Борис, выдыхая облачко теплого воздуха.

– Есть немного, – оборачиваюсь и наблюдаю, как далеко ушли ребята из рабочей группы.

Не хочется, чтобы по нашему коллективу поползли никому ненужные сплетни. Неожиданно Боря делает то, что просто выбивает меня из колеи – достает мои руки и карманов куртки и греет в своих руках. Его руки чужие и непривычно теплые и хотя Борис не единожды меня касался во время съемок сейчас это совершенно другое. Нечто более интимное.

– Предлагаю посидеть в уютном кафе неподалеку. Там готовят изумительно вкусный горячий шоколад и пекут лучшие круассаны в Москве. А потом я могу подвезти тебя домой… Если ты не против, Лиза.

В животе настойчиво урчит, и я думаю, почему бы и нет? Почему бы сейчас просто не сесть в комфортабельный теплый автомобиль, почему бы не отведать круассаны и не выпить шоколад? В конце концов, это ни к чему меня не обязывает.

Я просто киваю и молча иду к его автомобилю. Огромному внушительному внедорожнику, который занимает чуть ли не два парковочных места. Теплая печка в кожаном салоне моментально согревает, спокойная музыка, которая звучит из динамиков, расслабляет. Я перестаю дрожать и даже не смотрю, в какую сторону мы едем.

Просто умиротворенно сижу на переднем сиденье боком, повернувшись к Борису, и слушаю его неторопливую речь. Он достаточно интересный собеседник – рассказывает забавные моменты, которые происходили во время рабочего процесса, вспоминает свои ляпы и охотно над ними смеется, показывая, что совершенно не пафосный и напыщенный чувак. А обыкновенный, который умеет признавать собственные ошибки.

Я не дура ведь и прекрасно понимаю, зачем он меня пригласил. Почему меня, а не визажиста Таню или стилиста Свету? Но мое сердце усердно отторгает настырного фотографа, как бы он не старался. Боря задорно хохочет и поворачивается ко мне своим внушительным корпусом во время пика забавной шутки.

– Кажется, приехали, Лиза. Да, точно.

Мы выходим на улицу и направляемся к небольшому ресторанчику, который светится разноцветными гирляндами и откуда еще на подходе пахнет шоколадом. Борис делает заказ на свой вкус и, сложив пальцы в замок наблюдает за каждым моим движением.

Я проверяю телефон и расстраиваюсь, когда не вижу ни одного пропущенного. Наверное, я все еще мечтаю о том, что Марк откуда-то достанет мой мобильный и пригласит меня на свидание. Чёртовы мечты. Не дают шанса расслабиться и просто жить, получая удовольствие от того, что сейчас происходит. Я – модель. Я мать вашу модель глянца! Но почему-то этот факт не вызывает у меня такой бури эмоций, которая происходит рядом с таинственным заказчиком…

– Мне достаточно непросто работать с моделями, – признается Боря, получая порцию ароматного горячего шоколада.

Напиток и правда вкусный – с привкусом корицы и с добавлением нежных сливок. Я пробую его на вкус и блаженно улыбаюсь, чувствуя, как сладкая теплая масса растекается по телу…

– Почему сложно? – интересуюсь я у фотографа.

– По большей части модели – капризные избалованные девицы. Но это совершенно тебя не касается, – произносит мягко Борис. – С тобой вообще легко и… по-другому.

Он словно невзначай касается моей ладони. Накрывает ее своей теплой шершавой рукой, и я испуганно смотрю в его добрые зеленые глаза. Что значат его прикосновения? Может быть ничего такого, но я как испуганный зверек боюсь любого интереса постороннего мужчины к себе.

Резко одергиваю руку и вижу, как брутальный Борис смущается и забирает свою.

– Прости, если испугал. Не буду лукавить Лиза, ты нравишься мне не только как модель, но и как женщина. И я давно не мальчик чтобы ходить вокруг да около…

К счастью наш разговор прерывает трель мобильного телефона. Я вижу, что звонит Али, поднимаюсь со столика и бегу в дамскую комнату, чтобы поговорить с моим пока еще начальником.

– Лиза, ты нужна мне на завтрашний вечер, – командует Алиев.

– Хорошо. Кто… кто заказчик? – спрашиваю я несмело, чувствуя, как внутри все холодеет от паники.

Не знаю почему, но на интуитивном уровне я понимаю, что заказчик именно он.

– Слушай, Соловьева! Какая тебе разница кто клиент?

– Никакой, – уже смело отвечаю я.

– Тогда до связи, Лиза.

Промачиваю лицо ледяной водой, вытираю салфетками и смотрю на себя в зеркало. Кажется, что я исхудала до своего минимального предела – щеки впали, лицо стало чуть заостренным, но останавливаться рано. Я могла бы сделать выбор и не тянуть работу в эскорте, работу моделью и учебу, но не могу – я должна помочь Витюше. Если не я, то кто?

Когда возвращаюсь за столик, вижу, как озадачен и обеспокоен Борис. Он немного приподнимается с места, помогает мне сесть и участливо спрашивает все ли со мной в порядке.

– Да, все хорошо. Только мне домой пора, – немного привираю, но прямо в лоб не могу сказать своему начальнику, что ему ничего не светит.

Борис оставляет несколько купюр на столике и, забрав свои вещи, мы покидаем уютное заведение.

– Я подвезу, – говорит Борис, словно переживает, что я сейчас же умчу в сторону метро, только бы не быть с ним рядом.

Киваю в ответ, сажусь на переднее сиденье и смотрю в окно. Борис включает фоном музыку и несколько раз пытается начать разговор.

– Не хочу, чтобы ты думала, что я манипулирую работой. Знай, что если ты, правда, когда-то решишься начать отношения с нормальным взрослым мужчиной, то я всегда готов.

– Хорошо, нормальный взрослый мужчина. Я поняла, – улыбаюсь в ответ, и поездка становится менее напряженной.

Борис подвозит меня до подъезда. Я искреннее благодарю его за это, потому что на самом деле живу у черта на куличках и если бы я добиралась самостоятельно, то это заняло бы уйму времени и сил.

Когда поднимаюсь на третий этаж, Тимур уже стоит у моей квартиры.

– Добрый вечер, – устало здороваюсь я.

Открываю ключом дверь и едва переступаю порог, как тут же бросаю сумку на пол, развязываю шарф и раскидаю в разные стороны сапоги. Тимур проходит следом, без спроса. Закрывает входную дверь на защелку и волочится за мной в комнату. Я обессилено падаю на кровать и закрываю глаза, приготовившись слушать нравоучения от братца.

– Это уже третья машина, на которой тебя привозят, Лиза. Думаешь, я могу спать спокойно в такие моменты?

С огромным усилием раскрываю веки и понимаю, что врать дальше бессмысленно. Тимур садится рядом на край дивана и складывает руки на груди. Волосы всклочены, серые глаза неотрывно смотрят на меня и мне даже становится жалко друга.

– Я работаю в эскорте, Тимур. Прости, что заставила тебя волноваться.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Глава 17

Марк.

То самое важное дельце насчет Лизы назначаю на среду. После трудоемкого рабочего дня говорю Семену ехать в сторону центра. Туда, где находится офис Алиева. Мне хочется раз и навсегда дать понять толстому владельцу эскорт агентства, что Лиза не будет шляться по частным вечеринкам с мутными мужиками, которые лапают ее за задницу и используют в корыстных целях. У Лизы теперь есть работа модели, пусть и не постоянная, но я уверен, что на первое время заказов у Белоснежки будет предостаточно.

Иду по темному коридору, где горит только одна лампочка. Толкаю рукой деревянную дверь и попадаю в кабинет к Алиеву, у которого на руках сидит симпатичная искусственная кукла и позволяет пухлым пальчикам владельца касаться своей огромной перекаченной силиконом груди.

– Оставь нас, Нина, – говорит Али, и девушка покорно уходит, плотно закрывая за собой дверь.

– У меня важный разговор, Алиев, – говорю я и присаживаюсь напротив.

Неизменно достаю пачку сигарет и подкуриваю, наплевав на то, что толстяк заказывает глаза к потолку от недовольства.

– Внимательно слушаю Марк.

– Мне нужно, чтобы Лизу Соловьеву кроме меня больше никто не нанимал. Я хочу быть единственным, понимаешь меня?

Он хмыкает. Втирает что-то про полугодовой договор, про неустойку в случае расторжения, про то, что Лиза и так получает мало заказов, но я прерываю его и просто называю сумму. Толстые как вареники губы Алиева расползаются в гадкой улыбке, и он покорно кивает как китайский болванчик, соглашаясь на любые мои условия и правила игры.

– Лиза мне нужна уже на сегодня.

Не потому, что я нуждаюсь в сопровождении, а потому что я не хочу давить на Лизу и делать так, чтобы она ушла из эскорта только по моей вине. Хочу, чтобы она пришла к этому самостоятельно. А пока лишь я буду ее клиентом и буду делать так, чтобы у нее не возникло никаких подозрений на мой счет.

В тот же вечер собираюсь на открытие ресторана своего друга. Предварительно заезжаю за Лизой и в нетерпении выхожу на заснеженную улицу. Едва подкуриваю сигарету, как дверь подъезда с противным скрипом раскрывается и выходит Лиза.

Длинные темные волосы рассыпаны по плечам, черное пальто красиво подчеркивает талию и выделяет ее белоснежный тон кожи даже в полумраке. Лиза поднимает на меня свой взгляд и глаза тут же становятся шире, щеки загораются румянцем, а верхними зубами она закусывает губу. Рада видеть? Делаю глубокую затяжку и чувствую, как внутри меня разрастается тепло при виде Белоснежки. Чёрт, девочка ни в коем случае не отвечай мне взаимностью, иначе я за себя не ручаюсь…

– Привет, – произношу я и щелчком указательного пальца отправляю только начатую сигарету в урну.

Надо завязывать с куревом.

– Привет, – Лиза подходит ближе, немного неуверенно ступая по хрустящему снегу.

Беру ее тонкую ладошку в свою руку и помогаю сесть в салон автомобиля. Наши колени во время поездки соприкасаются, и я вижу, как Лиза украдкой смотрит в мою сторону. Ее кашемировое пальто немного оголяет ноги, и чтобы отвлечься от стройных худощавых ножек начинаю считать деревья. Иначе накатившее возбуждение в области ширинки никак не желает спадать. Затем перевожу свой взгляд на редеющий затылок Семена и похотливые мысли о том, что находится у Белоснежки под пальто, тут же отпадают.

– Я знала, что это будете Вы… – говорит Лиза неожиданно тихо.

– Правда? – усмехаюсь и поворачиваю голову в ее сторону. – И да, Лиза, мне кажется, что выкать мне как-то неуместно. Чувствую себя стареющим папиком рядом с тобой.

Она вновь закусывает нижнюю губу, немного мнет ее зубами и тут же выпускает. Получается чертовски соблазнительно и притягательно – так бы и провел пальцами по ее пухлому ротику. Наша поездка заканчивается у ресторана «Царь». Первым выхожу на улицу, беру Лизу за руку и веду к центральному входу. Ее волнение и мелкая дрожь заметна даже мне. Поэтому я делаю то, что, наверное, не должен – шаг навстречу. Я сплетаю наши пальцы в плотный замок и под заинтересованный взгляд Белоснежки слегка подмигиваю ей.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Сегодня открытие нового ресторана и я приехал для того, чтобы поддержать давнего друга. Заходим внутрь, отряхиваемся от налипшего снега и переглядываемся, обмениваясь улыбками. Я убираю снег с мехового воротника ее пальто, помогаю раздеться и отдаю наши вещи в гардеробную.

Ресторан мне нравится – несмотря на вычурное кричащее название он далеко не пафосный, а уютный и сделан со вкусом. Огромный камин, простая мебель в светлых пастельных тонах, забавные люстры конусной формы и отсутствие лишних деталей радует глаз. Илья Вознесенский теперь не просто продюсер – поддавшись популярной волне, он так же известный в городе ресторатор и сейчас его новое детище просто ломится от толпы людей. Лиза сильнее прижимается к моей руке и следует за мной.

– Ваш столик номер десять, – сообщает услужливый администратор, и мы направляемся в центр зала.

Наши соседи по столику – пожилая семейная пара известных пародистов российской эстрады. С Виктором мы обмениваемся рукопожатием и обсуждаем вчерашний боксерский поединок. Я неотрывно слежу за Белоснежкой и радуюсь, когда замечаю, что она вполне расслабляется в присутствии жены Виктора – Изольды. Лиза ни на секунду не теряется, отвечает на вопросы чётко, без заиканий и мне остается только смотреть на нее с восхищением.

Часто я думаю, как сложилась бы жизнь Белоснежки, если бы не я – крутой мажор на тачке, которую только что получил в подарок от отчима? Что стало бы со мной, если бы не тот случай, который заставил меня посмотреть на мир под другим углом? Наверное, ответ очевиден – мы никогда бы не встретились с Лизой. Я никогда бы не стал тем, кем я есть, а Лизе никогда бы не было так плохо, как было… Или есть.

Ведущий начинает программу, травит шутки и заставляет присутствующих громче аплодировать. Несколько десятков официантов выносит на подносе еду и расставляет на столы, а Лиза неслышно для всех шепчет:

– Надеюсь, здесь не будет устриц?

– Хах, если это будет главным блюдом сегодняшнего вечера, я сбегу отсюда раньше, чем планировал, – отвечаю я. – А планировал я уехать… примерно через сорок минут. Что скажешь, Лиза?

– Если Вы… то есть ты скажешь, что так надо, то конечно я согласна.

– Нет, Лиза, я хочу услышать, чего хочешь ты. Хочешь уехать со мной раньше?

– Хочу, – Белоснежка отвечает без колебаний и ее карие глаза с вызовом смотрят прямо на меня.

В этот самый момент мое убеждение, что я не имею никакого права на отношения с этой девушкой, сильно пошатывается. Я бы даже сказал почти падает с пьедестала, но я успокаиваю себя тем, что я не моральный урод, в конце концов, чтобы издеваться над девочкой, которая и так когда-то из-за меня пострадала.

Алкоголь льется рекой, и я в кое-то веки решаюсь выпить больше, чем планировал. Рядом с Белоснежкой необычайно легко и я забываюсь. Нахожу ее ладонь под столом, крепко сжимаю, ощущая приятное тепло. Лиза освобождает руку спустя несколько секунд, но лишь для того, чтобы провести пальцами по моей ноге, рисуя на ней невидимые узоры.

Член стоит, словно сделан из камня, потому что рядом она – та, которую я пиздец как хочу. Ту, от которой у меня сносит крышу с тех пор, как я увидел ее воочию. Член совершенно не падает, потому что тонкие пальчики Белоснежки, которые касаются моей ноги, лучший афродизиак для меня, моя персональная виагра.

– Потанцуешь со мной, Марк? – спрашивает Лиза, забывая о стеснении.

– Ча-ча-ча? – спрашиваю, вспоминая эпизод из нашего личного и первого знакомства три года назад.

Она на секунду щурит глаза, напрягает память.

– Если честно, то я не танцую, Лиза, – отмахиваюсь, потому что это абсолютная правда.

Изольда, которая мирно наблюдает все это время за нашим общением, укоризненно качает головой.

– Подольский, такой красивой девушке грех отказывать… Засунь свои страхи и предубеждения в одно место и вперед – веди.

Я поднимаюсь, протягиваю руку Лизе и веду ее на танцпол. Здесь царит полумрак и танцует не так уж много народу, чтобы затеряться. К моему счастью начинается медленная мелодия и, притянув Белоснежку к своему телу, я кладу на ее талию свою правую руку, а левой придерживаю ее ладонь.

Наверное, мы впервые так тесно и так близко. Вдыхаю легкий цветочный аромат, которым пропитаны волосы Лизы и стараюсь держать себя в руках, когда ощущаю, как ее соски касаются моей рубашки. Теперь я знаю, что на ней нет лифчика, и срочно хочу узнать есть ли на ней трусики.

– Давай сбежим, Лиза? – спрашиваю шепотом на ухо и уже заранее знаю ответ.

И тут Лиза делает то, что уносит мой здравый рассудок навсегда. Касается своими губами моих губ. Сначала нежно, неторопливо, а затем проталкивает свой острый язычок в мой рот и у меня нахрен вырубается рассудок. Обхватываю ее лицо ладонями и хочу предупредить эту девочку, что она только что переступила грань и оборвала все концы с моим здравым смыслом, но вместо этого отвечаю на ее поцелуй, переплетаю наши языки и посылаю все к чертовой матери.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Обхватываю ее лицо ладонями и хочу предупредить эту девочку, что она только что переступила грань и оборвала все концы с моим здравым смыслом, но вместо этого отвечаю на ее поцелуй, переплетаю наши языки и посылаю все к чертовой матери.

–

Мы буквально вваливаемся в номер отеля, едва успевая захлопнуть за собой дверь. Словно сумасшедшие сбегаем с ресторана прямо посреди танца, садимся в автомобиль и оказываемся здесь, в полумраке номера люкс, хаотично сбрасывая с себя верхнюю одежду. Пальто Белоснежки улетает первым, оказывается на полу и мы просто через него перешагиваем. Моя куртка остается лежать на пороге между прихожей и просторной спальней.

Белоснежка дрожит в моих объятиях, и я немного отстраняюсь, прерывая поцелуй, чтобы увидеть в ее глазах сожаление или страх. Но этого не происходит – глаза Лизы возбужденно блестят. Она держит меня за ворот расстегнутой рубашки, и я понимаю, что в ее действиях нет ни капли сожаления.

– Кто ты такой Марк? И почему у меня такое чувство, что я тебя знаю?

Я не отвечаю. Только сильнее прижимаю её к стене и целую шею, впиваясь в тонкую светлую кожу губами. Когда моя правая рука приподнимает ее платье и скользит по ноге, я чувствую, что меня сейчас разорвет на кусочки от возбуждения. Чтобы Лиза ощутила всю серьезность ситуации, прижимаюсь к её бедру каменным членом.

– Не передумала? Пока я еще могу тебя отпустить.

Хотя это нихрена не правда.

Белоснежка сильно мотает головой, а затем утыкается лицом в мою грудь. Проводит пальцами по очертаниям татуировки и целует меня в кисть руки. Именно в этот момент понимаю, что я-таки моральный урод, потому что не могу собраться с духом и просто уйти. Оправдываю себя в мыслях, пока могу – я в состоянии аффекта.

Почему так получилось, что я не предотвратил этого – я не знаю, но вот уже минуту нежно посасываю нижнюю губу Лизы и точно определяю – трусики на ней есть. Маленькие, с кружевом, которые легко отодвигаются в сторону и позволяют мне прикоснуться пальцами к влажным складкам.

Если есть что-то совершенное в этом мире, то это определенно Лиза. Такая, какой я вижу ее сейчас – маленькая, беззащитная, заведенная до чертиков, которая всем своим хрупким телом тянется к мерзавцу, который убил ее родителей. И сейчас я мерзавец втройне, потому что хочу ее так сильно, как никого и никогда.

Возможно, и стоило ее остановить, когда мы очутились в просторной комнате с большой двухместной кроватью, но Белоснежка все делала за меня. Уткнулась своими ладошками в мою грудь и отодвинула от стены. Несмело, с улыбкой. Когда мы медленно подошли к кровати, усадила на край. Я коснулся губами ее ключицы, провел руками по попке и сжал в руках. Мне нравилось в ней все – ее белоснежная кожа, которая резко контрастировала с моей смуглой, её родинки на теле, к которым я прикасался пальцами и то обожание, с которым она смотрела на меня. Маленькая, глупая девочка.

Возможно, мне нужно было уйти отсюда пока не поздно, но это сложно сделать, когда наблюдаешь за тем, как Белоснежка плавно снимает с себя сипатичное платье с пышной юбкой. Смешно путается в нем и чуть пошатывается в сторону. Она хочет казаться эротичной, соблазнительной и старше, чем она есть.

Просто невозможно свернуть назад, когда она снимает с себя платье, стоит ко мне спиной с идеальными очертаниями, а затем медленно поворачивается в мою сторону, показывая свою маленькую упругую грудь с розовыми сосками.

И совершенно точно нельзя взять себя в руки, когда она остается в одних черных стрингах и плавной походкой подходит идет ко мне. Хочется прибрать ее хрупкое тело с тонкой талией своими ручищами и тут же затащить в постель. Вытворять с ней то, о чем давно мечтала моя бурная неутомимая фантазия. И только от этих мыслей я почти кончаю. Но прерываюсь, потому что Белоснежка что-то говорит мне:

– Наверное, я должна предупредить тебя, Марк… Я девственница.

Откидываюсь на кровать и закрываю руками лицо. Блядь, просто прекрасно.