Текст книги "Если ты меня простишь (СИ)"
Автор книги: Ольга Джокер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
– Одиночество, знаешь ли, вещь коварная. Я просто стала сходить с ума от тоски, а затем решилась и заказала себе плазменный телевизор с выходом в интернет. Теперь, хоть с интересом доживаю дни, просматривая во всемирной паутине интересные видеоролики.
Подъехав к большой картине, которая находилась в самом низу, Зоя Степановна немного потянула ее на себя. Та легко поддалась и открылась. За картиной маячил мощный сейф с множеством кнопочек.
– Отвернись, – приказала женщина.
– Да, пожалуйста, – ответила я.
Через пару минут Зоя Степановна приказала мне повернуться обратно.
– Вот, смотри сюда.
Я посмотрела, как ее морщинистые пальцы открывают темно-синюю бархатную коробочку. Внутри лежало ожерелье, браслет и серьги. Золотые, с синими драгоценными камнями. Я не знала их названия, но выглядели камни очень заманчиво. Безумно красивый набор, и наверняка очень дорогой. Я не сдержалась и словно под гипнозом осторожно провела кончиками пальцев по драгоценностям.
– Нравится? – довольно спросила Зоя Степановна.
– Очень, – кивнула я.
– Оно будет твоим, если сделаешь так, как я прошу. Поверь, продав этот набор, ты вполне сможешь купить себе хорошую квартирку в Москве, – сказала Зоя Степановна. – Ты же хочешь этого?
Меня охватила волна эйфории. Господи, это просто подарок с небес! Да я все, что угодно сделаю, лишь бы у меня появилась возможность приобретения собственного жилья.
– Я согласна, – я чуть ли не закричала от радости.
– Отлично. Иди пока на кухню и приготовь ужин. Я сейчас подъеду.
Я послушно побрела к плите, все еще витая в облаках. Я не могла поверить, что мое счастье так близко. Я всегда представляла, что после окончания университета мне придется горбатиться минимум на двух работах, чтобы заработать на свое жилье в Москве. А тут такая удача! Я резко притормозила, размышляя, не придется ли мне убить кого-нибудь в обмен на украшения? Отбросив страх, и дурацкие мысли я поставила в духовку мясо по-французски.
– Ты сегодня ночуешь у меня, – заявила старушка, заехав на коляске в кухню. – Нам предстоит долгий разговор. Я давно хотела кому-то выговориться.
– Ладно, только парня предупрежу, – сказала я и вышла в прихожую, чтобы Зоя Степановна не подслушала мой разговор.
Набрав номер Егора, я услышала долгие протяжные гудки. На третьем звонке трубку наконец-то сняли. На заднем фоне я слышала голоса и громкую музыку.
– Алло! Алло, Егор!
– Да, зайка. Тут у Инны день рождение, слишком шумно, – ответил Егор, выкрикивая каждое слово мне в трубку.
– Меня не будет сегодня дома, – сказала я.
– Почему?
– Остаюсь у Зои Степановны. Ей плохо стало.
– Хорошо, завтра увидимся, – ответил Егор и отключился.
Казалось, он совсем не расстроился, что я не приду к нему. К моим глазам подступили слезы, беззвучный крик отчаянья застрял в горле. Моя душа рвалась к Егору, чуя что-то нехорошее, но разум твердил, что здесь остаться лучше и надежнее, во всяком случае, для моего же будущего. Я делаю это ради нас с ним. Я выключила телефон, чтобы больше не отвлекаться на звонки и сообщения своему парню и расстроенная вышла на кухню, где Зоя Степановна уже доставала из духовки наш ужин.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Да так. Личные проблемы, – отмахнулась я.
– Если от твоего мужчины уже проблемы, то зачем он тебе нужен такой? А вы еще даже не женаты.
– Какой есть. Другие не смотрят, – дерзко ответила я.
– Эх ты… Ладно, сейчас поужинаем и пройдем в кабинет, где я со всеми деталями расскажу, в чем твоя миссия.
Ужин оказался безумно вкусным – я давно так сытно и разнообразно не ела. Зоя Степановна ловко орудовала столовыми приборами, а я пыталась повторить точно так же. Моя семья была простой, рабочей. Мама вкалывала на заводе, как и отец, и у них не было свободного времени, чтобы обучать меня всем тонкостям этикета.
После школы я всегда была предоставлена сама себе – убиралась, готовила, ждала уставших родителей после работы. Я с нетерпением выглядывала папу, потому что он всегда приносил для меня гостинцы, я ждала маму, потому что получала от нее нежность и ласку. Едва родители переступали порог нашей скромной двухкомнатной квартиры, как я прыгала возле них от возбуждения и радости. Папа доставал из внутреннего кармана сладость и протягивал их со словами, что это мне передачка от зайчика. Я до последнего звонка в школе радовалась таким передачкам, заедая свои школьные переживания сладостями. Я взгрустнула, вспомнив свое детство. Уже давно ничего подобного не было, и я даже не помню, когда в последний раз я звонила отцу.
После ужина я убрала всю посуду в посудомоечную машинку, включила старт и направилась в кабинет Зои Степановны. Комната, именуемая кабинетом, оказалась небольшим помещением с одним окном и множеством полок для книг. Здесь так же стояли различные фарфоровые и бронзовые скульптуры, возле окна стоял огромный дубовый стол и стулья. Зоя Степановна попросила пересадить ее во главе стола.
Я же села напротив и приготовилась к скучному рассказу. Я с детства не любила долгие повествования, не любила читать книги и слушать сказки, потому что от них меня мигом клонило в сон. Но тут дело касалось больших денег, поэтому хочешь-не хочешь, а слушать обязательно надо.
– Начну издалека, – сказала Зоя Степановна. – Моя семья была достаточно обеспеченной. Папа был крупным чиновником, а мама – ведущим архитектором Москвы. Степан и Анна.
Зоя Степановна достала из стола старый альбом с черно-белыми фотографиями и указала мне на парочку, стоящую в свадебных нарядах. Анна была миловидной, слегка полноватой девушкой с курносым носом. Степан же был настоящим красавцем – высокий, статный, с правильными чертами лица и густой шевелюрой.
– Тоже заметила, какой папа красавец? – спросила Зоя Степановна.
– Да, видный мужчина, – кивнула я.
– У нас карма такая, – засмеялась она. – У моей бабушки был красивый муж, у мамы, и у меня. И на всех штабелями вешались женщины, только и успевали отгонять. Ладно, продолжу.
Я родилась аккурат под окончание Второй мировой войны. В примерной и обеспеченной семье Космининых Анны и Степана. Я была вся в отца, с самого рождения – миловидной внешности, с задорным характером и острым умом. Отец души не чаял во мне, потакал капризам и носился со мной, словно с фарфоровой куклой. У меня с самого младенчества, несмотря на послевоенное время, было абсолютно все. Отец часто улетал в заграничные командировки и привозил чудные платьица, колготки, туфельки, украшения. Никто не одевался так красиво, как я.
Моя мать Анна с головой ушла в материнство, всю себя посвящала ребенку. Работа у мамы была творческой, непостоянной. Иногда она могла творить, а иногда нет. С деньгами Степана она могла не беспокоиться о заработке, предпочитая заниматься больше ребенком, чем работой.
В детский сад меня не отдавали, так как мать считала, что и так неплохо занимается со мной. В школу меня отдали самую лучшую и престижную в столице. С детства меня окружали дети знаменитых людей Советского Союза. Их фамилии были на устах у всей страны. Сплошь, куда бы я ни посмотрела, была приятная картинка. Идеальная картина жизни, без горести и бед, разрухи, голода и страха. До некоторых пор, я даже не предполагала, что есть люди, которые плохо живут, или даже выживают. В моей голове сложилась неправильная форма восприятия мира.
Когда умер Сталин, власть поменялась. Убирались «ненужные» люди, но даже при такой перестановке кадров, мой отец Степан умудрялся остаться при своей должности. Скорее всего, это заслуга его мягкого характера. Он умел нравиться людям, умел располагать к себе, умел завлекать и заговаривать. Он не строил интриг, не играл против кого-то, был скорее сам по себе. До поры до времени.
Помимо шикарной квартиры, в самом центре Москвы, у нашей семьи была загородная дача в Подмосковье, которую отцу выдали за хорошую и честную работу. Рядом с нашей дачей находились дачи известных политиков, артистов и чиновников Советского Союза.
В весенне-летний период семья Космининых обязательно отдыхала на даче, проводила там все летние месяцы. Довольно часто, наша семья устраивала пикники с друзьями. На дачу приезжали сотрудники Степана с женами и детьми, приглашались музыканты, жарились шашлыки, рекой лилось грузинское вино, звучали тосты.
Изумительное время было, – прищурилась Зоя Степановна, вспоминая свою жизнь. – Но ты знаешь, именно на этой даче и произошел случай, который перевернул с ног на голову всю мою жизнь.
Часть 4.
Зоя, 1961 год, Подмосковье.
До приезда Нины осталось три часа! Проснувшись с утра пораньше, я забежала на кухню, ухватив из вазы свежеиспеченный пирожок с вишнями. Кухарка Даша просыпалась ни свет, ни заря, делая вкуснейший завтрак из свежих овощей и фруктов, выращенных на даче. Вместе со своим мужем Витей, Даша жила здесь круглый год, ухаживая за домом в то время, пока мы с родителями зимовали в московской квартире.
Дарья с мужем занимались огородом, разводили домашних животных, растили и удобряли плодовые деревья. Нигде мне не было так хорошо и уютно, как на даче. Мама с отцом еще спали, кухарка копошилась в саду, ее муж поливал огород, а я бродила по первому этажу нашего дома, не зная чем себя занять. Слопав три пирожка, я достала из полки книгу и стала листать ее.
До приезда Нины осталось два часа! Я довольно прищурилась, предвкушая веселые каникулы с лучшей подругой. Это будет последнее лето, которым мы сможем насладиться. Впереди нас ждет выпускной класс, экзамены, поступление в ВУЗ. Несмотря на то, что мама шепнула мне недавно на ухо, чтобы я не беспокоилась за свое поступление, я и не думала складывать руки. Я любила учебу, хотела самостоятельно преодолевать вершины, наслаждаться победами и быть лучшей из лучших. Я еще не знала, кем хочу стать – экономистом, журналистом или играть в театре, но у меня был ровно год, чтобы определиться для себя. Я знала, что родители возлагают на свою единственную дочь большие надежды, поэтому просто не имела права подвести их.
До приезда Нины остался час! Я отложила скучную книгу с рецептами в сторону и подскочила с дивана. Пора собираться и бежать к ней на встречу! Я вбежала к себе в комнату, распахнула шкаф, увешанный красивыми нарядами, и достала оттуда белоснежное ситцевое платье с красным поясом. Взглянув на себя в зеркало, я осталась довольна – мои черные как смоль волосы выгодно выделялись на белом фоне. Белое платье аккуратно подчеркивало осиную талию и заметно выросшую за год грудь. Взяв из туалетного столика красную ленту, я подвязала ею свои густые волосы. Нинка меня просто не узнает. Вдобавок я достала из ящика коробочку с помадой и подвела ею губы.
Хороша, чертовка, – сказала я и рассмеялась.
До приезда Нины осталось двадцать минут! Пора. Я закрыла дверцы шкафа и незаметно вышла из комнаты, в коридоре нос к носу столкнувшись с матерью.
Зоя, доброе утро! Куда это ты собралась в такую рань, да еще и в таком виде? – спросила сонная мама в одном халате.
К Нинке!
Точно! Я совсем забыла, что сегодня десятое июня – день приезда Ивановых, – стукнула себя ладонью по лбу мама. – Будь осторожна, Зоя. Помни, что я волнуюсь, поэтому приходи «отмечаться» каждый час домой. Иначе, я выйду гулять с тобой, и тебе будет ой как стыдно перед подругой.
Хорошо, мама, – я закатила глаза и чмокнула ее в щеку, съехав по перилам на первый этаж.
На улице стоял жаркий летний день, градусов тридцать пять, не меньше. В поселке полнейшая тишина, не ездят машины, по улицам не бегают дети. Наверное, в такую погоду никому не хотелось выходить из дома. Я защелкнула калитку и отправилась вдоль узкой улочки к даче, которую не так давно приобрели Ивановы. Отец Нинки работал известным кардиохирургом в Москве. Мама временно не работала, находясь в декрете с младшим братом Нинки. Их семья была многодетной – помимо Нины, в семье были младшие разнополые двойняшки и крохотный малыш Алексеюшка. Он мне безумно нравился – такой мягкий, пахнущий молочком и улыбающийся своей беззубой улыбкой.
Отцу Нины выдали дачу в нашем поселке два года назад. С тех пор как мы познакомились с ней, мы провели два прекрасных лета, купаясь, загорая, читая взрослые книги, просто рассуждая и разговаривая о своих девичьих секретах. Нина была рассудительной и умной не по годам, она знала все о взрослой жизни, знала такие подробности, от которых у меня шли мурашки по коже. Я заслушивалась ее, я хотела быть похожей на нее. Нина тоже жила в Москве, но в другом районе города и поэтому там нам редко удавалось встречаться. Другое дело лето и подмосковные дачи – красота, раздолье, много свободного времени. Когда я вынырнула из-за поворота, то увидела знакомую черную волгу, которая остановилась у ворот Нинкиной дачи.
Нинааа! – крикнула я и со всех ног помчала встречать подругу.
Подруга как раз выходила из автомобиля с клетчатой сумкой в руках. Ее отец – высокий худощавый мужчина, с внимательными карими глазами галантно подавал руку дочери. Остальная малышня уже бегала по участку и разносила все на своем пути. Мать Нины – высокая худощавая женщина в цветастом платье, с длинной рыжей косой, усталым, но счастливым лицом в веснушках ходила по дачному участку за детьми, ограждая их от опасностей.
Здравствуйте! – поздоровалась я со всеми.
Привет, – Нинка вышла из машины и бросилась в мои объятия.
Ее рыжеволосая шевелюра вилась мелкими кудряшками, смешно щекоча меня за лицо. На подруге был красивый красный сарафан с вышитыми цветами на подоле и тонкими бретелями на завязках. От нее приятно пахло жасмином и мятой, ее теплые руки обнимали мою шею и вселяли надежду в очередное наше счастливое лето.
Я так тебя ждала! – воскликнула я. – Так томительно шли часы и минуты, просто с ума сходила в одиночестве.
Увы, мы не могли раньше приехать – Алексеюшка заболел бронхитом, и мы ждали его выздоровления, – ответила Нина.
Я взглянула на малыша, который неуверенно перебирал ножкам и срывал ромашки, растущие у ограды. Его волосы были точно такими же, как у Нины – рыжие и кудрявые, а лицо полностью усыпано веснушками. В прошлом году Алексеюшка был крошечным ребенком, который едва помещался в моих руках и кряхтел словно старичок. Как же быстро растут маленькие дети. Иногда я завидовала Нинке, что у нее столько братьев и сестер и изводила этим маму, недоумевая, почему я в семье одна? Мама равнодушно пожимала плечами, и говорила что ей одной меня много, не говоря уже о других детях.
Побежали на наше место? – спросила я.
Побежали! – воскликнула Нинка.
Мы со всех ног бежали в сторону «нашего» обрыва – к прекрасному месту с большим ветвистым дубом, откуда было видно весь поселок как на ладони. Мои волосы растрепались, красная лента потерялась где-то по дороге, оставив волосы распущенными. Но я прибежала первой! На обрыве мы устраивали пикники и просто наблюдали за местными жителями, рассказывали школьные истории и делились самым сокровенным. Об этом месте не знал никто кроме нас, мы случайно открыли его для себя в прошлом году, заблудившись, и повернув не туда, куда собирались. На обрыве рос огромный старый дуб, который своими мужественными ветками закрывал нас от палящего солнца. На краю обрыва всегда гулял ветерок, и в тени стояла приятная прохлада.
Первая! – довольно сказала я, подняв руку.
Так и быть, сдаюсь!
Мы сели прямо на траву, свесив ноги с обрыва и наслаждаясь совместным времяпровождением. Я закрыла глаза и подставила лицо ласковому солнышку, блаженно улыбаясь и радуясь лету. Моя любимая пора года, время умиротворения, перемен и прекрасно прожитого времени. Рядом любимая подруга, наши с ней девичьи секреты, река и целых два с половиной месяца раздолья. Что может быть лучше?
Слушай, у меня есть к тебе разговор. В автомобиле, когда мы ехали на дачу, я услышала диалог отца с водителем нашей волги. Он утверждает, что рядом с нашим поселком есть бабка, которая гадает на будущее. Водитель рассказывал, что три года назад пропал его отец, бесследно. Милиция с собаками искала и не могла найти. По совету знакомых он обратился к этой самой бабке-колдунье, и она помогла найти тело его отца с помощью гадальных карт.
Какая жуть! – возмутилась я.
А по мне – так это интересно! Я бы очень хотела узнать, что ждет меня в будущем... Знаешь, отец настаивает, чтобы я поступила в медицинский, чтобы я, как и он стала работать врачом. А я не хочу. Мне хочется поступить на актерский факультет, играть в кино и театре, профессионально обучаться актерскому мастерству, ездить на гастроли и жить в свое удовольствие.
И чем тебе поможет гадалка? – удивилась я.
Ну... Даже не знаю. Возможно, карты подскажут, как мне поступить дальше. Ты пойдешь со мной, когда спадет жара? Если откажешь, я в любом случае пойду туда, пусть даже и одна!
Как я могла отказать лучшей подруге? Мы условились встретиться в семь вечера у колодца, на краю поселка. Мы не знали точных координат гадалки и ее имени, но решили, что встретив местных прохожих в деревне это можно легко узнать.
Дома вкусно пахло свежеприготовленными щами и абрикосовым компотом. Вся наша семья собралась за столом в гостиной. Отец о чем-то спорил с матерью, накладывая себе на второе салат из овощей. Мама сидела с раскрасневшимся лицом и смотрела в свою тарелку, уныло помешивая щи. Она уже не выглядела такой сонной как утром. Мама сидела за столом в легком бежевом костюме с ярким макияжем и завитыми локонами и потягивала бокал белого вина. Я чувствовала, что напряжение между родителями находится на пике. Мое появление заставило их замолчать и привести свои чувства в порядок.
Как там Ивановы? – равнодушно спросил отец.
Только приехали, разбирают чемоданы. Алексеюшка совсем подрос, а близнецы уже умеют разговаривать...
И нужно было сразу бежать к людям, которые возможно хотели отдохнуть с дороги? – повысила голос мама.
Аня, не срывайся на ребенка, – стукнул кулаком по столу отец. – Надо будет позвать Ивановых к нам на шашлыки. Кажется, в этом году мы пересекались с отцом Нины в Москве и обговаривали это.
Я довольно улыбнулась и приступила к обеду. Проголодавшись, я проглотила и первое, и второе, и запила все это компотом с пирожками. Помогая убраться Дарье со стола я поняла, что очень даже не против подремать пару часиков до нашего с Нинкой задания на вечер. Когда я открыла глаза и посмотрела на часы, то увидела, что проспала почти до самого вечера. На часах было без пяти минут семь, я второпях натянула на себя мятое платье голубого цвета, забыв расчесать запутанные волосы, и бросилась из комнаты на улицу. Выбежав на летнюю террасу, я нос к носу столкнулась с матерью. Она допивала бокал грузинского вина, рядом стояла почти пустая бутылка, а от нее неприятно пахло алкоголем.
Куда это Вы направляетесь, Зоя Степановна? – насмешливо спросила она, немного пошатываясь.
На прогулку с Ниной, – ответила я.
Долго не задерживайтесь, – попросила мама. – Чтобы в девять была дома!
Я кивнула головой и со всех ног побежала к старому заброшенному колодцу, мимо красивых двухэтажных дач, пахнущих деревьев и высоких заборов. Кажется, у мамы с отцом какие-то проблемы, но мне никто и никогда о них не рассказывает. Когда в прошлом году умерла моя бабушка, мать моего отца, я последней узнала об этом. Всегда и всё я узнавала последней. Иногда меня нервировало такое положение дел, но бунтовать я не умела.
Я увидела издалека Нину, которая сидела на лавочке и заметно нервничала.
Ты опоздала! – возмущенно воскликнула она.
Прости, я уснула, – я виновато пожала плечами. – Куда нам идти, ты примерно знаешь?
Примерно – да, – ответила Нина.
Раньше я никогда не ходила за пределы поселка. Нам всегда и здесь было хорошо. Все что нужно находилось в округе – магазин, общение, подруги, река. Интереса к другим местам у нас не было, мы никогда не задумывались, что находится там – за чертой благоустроенных дачных домиков, в каждом из которых была такая же жизнь. По мере того насколько мы отдалялись от родных краев мне становилось не по себе. Мы прошли через поле проросшее пшеницей, и перед нами показалась обычная деревня. Мы шагали по незнакомой улице, среди чужих людей, которые перешептывались между собой и кидали в нашу сторону неодобрительные взгляды.
«Чужаки», – слышали мы в свои спины, но продолжали идти дальше.
Дома в деревне значительно отличались от тех, в которых жили мы. У некоторых хижин (по-другому не получалось назвать) были разрушены крыши, у многих отсутствовала ограда, были выбиты окна, а территория поросла густой высокой травой.
Я посильнее прижалась к подруге и нерешительно шагала за ней. Остановив пышнотелую женщину на своем пути, Нина не постеснялась и спросила, где здесь живет гадалка? Женщина усмехнулась и указала на конец улицы.
Дом гадалки отличался от остальных своей роскошью и красотой. Высокие деревья, собственный колодец, красивая ухоженная территория, и уютный дом с расписными стенами. Почему-то я представляла себе, что дом гадалки пророс мхом и покрылся паутиной, а возле ворот должна стоять метла и ступа. Постучав в калитку, к нам на встречу вышла довольно моложавая женщина и пригласила в дом.
Деньги взяла? – спросила Нина шепотом. – А то у меня свои остались в Москве.
Да, – я разжала ладонь и показала сжатые рубли. – Достала из копилки.
Женщина усадила нас за круглый стол и доброжелательно улыбнулась.
Погадать решили? Узнать, что ждет вас в будущем?
Именно, – ответила Нина.
Хорошо. Плату я беру небольшую.
Женщина достала колоду карт и стала делить их на равные части.
Начнем с Вас, девушка, – указала гадалка на Нину. – Вы целеустремленная, гордая, идете к своей мечте напролом. Мечтаете быть работником искусства. И думаю, что у Вас хорошие перспективы в будущем.
Я не стану врачом? – прервала ее Нинка.
Нет, я этого не вижу. Только творчество, красивые костюмы, движения... Возможны частые заграничные командировки, – ответила гадалка.
По лицу Нины было видно, что этого ответа она и ждала. Теперь она ни за что не уступит отцу и будет стоять на своем, пока не дожмет его до конца. Гадалка отложила колоду и внимательно посмотрела на меня:
На тебя тоже раскладывать или ты за компанию пришла?
За компанию, – ответила я.
Ты чего? – возмутилась Нина. – Давай и тебе погадаем!
Я решительно замотала головой и направилась к выходу. Не знаю почему, но мне хотелось просто жить, не зная какие трудности и испытания мне предначертаны. Взглянув на часы в комнате, я поняла, что нужно поторопиться. На часах было 20-30. Поднявшись из-за круглого стола, Нина оставила там несколько мятых рублевых купюр.
Гадалка попрощалась с нами и провела к воротам. На улице уже начинало смеркаться. Нина недоумевала и злилась, почему я отказалась раскинуть карты, почему не захотела знать, что будет со мной дальше? Пока мы спорили и шли по узким деревенским улочкам, не заметили, как пропустили знакомую нам дорогу.
Куда дальше? – занервничала я.
Мы стали бегать по проулкам, пытаясь зрительно вспомнить дорогу домой. Резкий поворот в очередную крохотную улочку и я чувствую глухой удар в живот. Все произошло в считанные секунды, я сама не поняла, как попала под колеса, мчащего из-за поворота велосипеда. Истошный крик Нины, моя боль и падение прямо под колеса двухколесного транспортного средства. Закрыв глаза и лежа на земле, я взвыла от боли и ухватилась за живот. Я чувствовала, что мои ноги так же сбиты, и из них кровоточат раны.
Эй, все нормально?
Я услышала мужской голос и почувствовала прикосновение грубых пальцев к своему плечу. Раскрыв глаза, я увидела перед собой миловидного блондина с красивыми голубыми глазами. Его длинная челка спадала на глаза, и он все время откидывал ее назад руками. Парень был без рубашки, с голым торсом, в одних черных брюках. Неожиданно для себя я покрылась румянцем, чувствуя себя в неловкой ситуации. Я ойкнула, взглянув на свои разбитые колена, которые перемешались с кровью и грязной землей. Парень подал мне руку и помог подняться. Чуть поодаль стояла Нинка, кусая ногти от переживаний. Рядом с ней кучковался невысокий парень с велосипедом и наблюдал за нами со стороны.
Очень больно? – переспросил блондин и стал отряхивать мое голубое платье от песка.
Уберите от меня руки! – крикнула я. – Лучше бы за дорогой смотрели!
Парень тут же убрал руки от меня и стал оправдываться. Я все время отводила от него взгляд, смущаясь и в душе робея. Парень умолк и смотрел на меня в упор. Я гордо откинула волосы назад и обратилась к подруге:
Пойдем, Нинка. Со мной все в порядке!
Я взяла подругу за руку и не оглядываясь назад стала удаляться с места происшествия. Тело сильно болело от усталости, но я с ровной осанкой шагала по дорожке. Я чувствовала, что он смотрит мне вслед.
Ты это видела? – спросила она.
Что именно? Как меня чуть не убили?
Нет, не это. Парни... очень красивые, дикие какие-то.
Нина, о чем ты вообще думаешь? Обычная деревенщина, – воскликнула я, но мысленно согласилась с ней.
Неожиданно для нас мы выдвинулись в правильную сторону и довольно быстро нашли дорогу домой. Я знала, что сейчас мне перепадет от мамы за то, что я испачкала красивое голубое платье в рюшах. Папа привез мне его весной, и мама сказала, что это лучшее, что он когда-либо привозил мне.
Может, зайдешь к нам? Папа обработает твою рану, – предложила Нина.
Нет, спасибо. Мне домой пора, родители будут злиться.
Нинка подвела меня к калитке, чмокнула в щеку и попрощалась. Я закрыла за собой дверной засов и оказалась на территории нашей дачи. Иван рубил дрова, работая в поте лица. Он был тучный и высокий и папа говорил, что дури у него хватит, чтобы изрубить весь лес. Дарья поливала свой любимый огород, уделяя особое внимание любимым помидорам. Мама сидела на веранде и читала книгу, но увидев меня, громко ойкнула, заставив всех присутствующих посмотреть в мою сторону.
Зоя! Что с тобой? – Дарья бросилась ко мне первой, оставив включенным шланг для полива.
Она помогла мне сесть на веранде, тут же вынесла вату и зеленку, обработав мои раны. Спустя несколько минут, вокруг меня собралось все семейство, включая Ивана, маму и отца. Тот бросил свою работу в кабинете и выскочил на улицу. Мама горько всхлипывала, и причитала, что никогда больше не выпустит меня на улицу одну в мои шестнадцать лет. Папа все время трогал мой лоб и мерил давление, качая головой, словно я умираю.
Как это произошло? – спросила мама.
Я упала. Просто упала, содрав колени.
Я впервые соврала маме. С раннего детства она учила меня говорить правду и только правду, и я говорила ее. Горькую, иногда ужасную, но правду. Но именно сегодня мне вдруг захотелось впервые соврать им всем.
Фотообразы главных героев:Такой я вижу Зою в молодости -
Такой я вижу Нинку -
В следующих главах буду выкладывать остальных героев) спасибо за внимание))
Часть 5.
Ира, Москва, 2015 год.
Зоя Степановна прервала историю и закрыла глаза от усталости.
– Какой кошмар, я затянула свой рассказ до третьего часа ночи, – сказала, спохватившись, Зоя Степановна. – Прости Ира.
– Ничего страшного. Мне очень интересно, – ответила я.
Удивительно, но меня и правда увлекла история. Женщина открылась для меня с новой стороны. Интересным рассказчиком, приятной и загадочной женщиной. Стало интересно, чем и кого так сильно обидела Зоя Степановна? Неужели подругу?
Утром продолжим, если ты не против, – сказала женщина тихим голосом.
Мы прошли вглубь по коридору, к самым отдаленным комнатам. Хозяйка дома выделила мне небольшую комнатку с односпальной кроватью и платяным шкафом. Я вернулась к комнате Зои Степановны, помогла ей лечь в постель и только потом вернулась в свою скромную обитель. Я легла на мягкую кровать и прикрыла глаза. Образ молодой Зои и Нины стоял перед глазами. Я сама провела все детство в небольшом поселке у бабушки и дедушки и поэтому в красках сейчас представляла загородные дачи, где так хорошо и уютно летом. Интересно, тот парень, который сбил Зою на велосипеде еще встретиться в ее жизни?
Вдруг, мне захотелось позвонить Егору, услышать его голос. Я была уверена, что в общежитии еще не спят. Нащупав мобильный в сумке, я включила его и стала набирать знакомый номер. После пятого гудка трубку сняли, но Егор не отвечал. Я слышала только дикий хохот девушек и парней. Подождав пару минут, отключилась от звонка и крепко уснула.
Утром, я специально встала пораньше, выглянула в большое окно, открывающее прекрасный вид на город и сладко потянулась. Масштабы квартиры оказались просто огромными – я никогда раньше не бывала в таких хоромах. Квартира была выдержана в одном стиле. Высокий потолок, стены цвета слоновой кости, бледные светильники в форме шаров, накрахмаленные скатерти, старая советская мебель, но довольно хорошего и качественного производства.
Я ходила на цыпочках по квартире, чтобы не разбудить Зою Степановну и касалась руками старых книг в кабинете. Труды Карла Маркса, стихи Бродкого, Вознесенского, Рождественского... Я вдыхала пыльные пожелтевшие страницы книг и представляла, как Зоя Степановна читала эти книги в недалеком прошлом. Я открыла роман «Доктор Живаго» и увидела, как на пол падает фотография, изображением вниз. Подняв ее, я увидела лицо симпатичного белокурого парня, с выразительными голубыми глазами, пушистыми светлыми ресницами и широкими скулами. Фотография была сделана для школьного альбома – на парне была белоснежная рубашка и черный галстук. Его кудри были разделены на ровный пробор посредине, а лицо озаряла едва уловимая улыбка. Правый край фотографии был вовсе оторван. Перевернув фото, я прочла короткую надпись, адресованную Зое Степановне: «Вырвал из школьного альбома специально для тебя. Твой Б.»
«Муж Зои Степановны», – догадалась я и осторожно вложила фото в книгу, поставив ту на место, в самую серединку на нижнюю полку. На кухне я приготовила легкий завтрак – омлет с овощами, бутерброды и чай с молоком. Я тихонько прошла к комнате Зои Степановны и постучала.
– Да, войди, – сказала та.
Я зашла в спальню и увидела, что женщина давно уже не спит, а читает книгу лежа в постели.
– Доброе утро, – поздоровалась я. – Завтрак готов.
– Спасибо, Ирочка.
Я помогла Зое Степановне переодеться и сесть в коляску. Позавтракав, мы еще долгое время сидели на кухне, где женщина продолжила свою историю.
На следующий день мы с Ниной решили прогуляться к реке. Надев свой новый заграничный купальник, мы отправились на пляж. Обычно он был безлюдным, но не в тот день. Иногда мне кажется, что так сошлись звезды, что именно так все и должно было случится, а никак иначе. Но еще чаще хочется перенестись в прошлое и не приезжать на дачу вовсе.
