Текст книги "Положительная нота (СИ)"

Автор книги: Ольга Дервиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Медсестра как-то поникла, вытащила из его пальцев фиолетовую бумажку и недовольно промычала:

– Пять минут!

– Ага… пять раз!

Речинский младший остался стоять рядом, разглядывая Ксению, и не обращая внимания на бубнёж позади.

– Пожалуйста, узнай, что с Евой? – хрипло попросила Ксю

Парень как-то неуверенно кивнул.

Ксю снова попыталась встать, но Речинский легко прижал ее плечо к подушке и сел на край кровати.

– Лежи. Я не знаю, где Ева. Мне не сказали. Спросишь у доктора.

– Позови.

– Ладно. – Черные глаза в этот раз были для Лесиной олицетворением спокойствия и постоянства. – Как ты?

– Почему ты здесь? Откуда ты узнал?

– Мне позвонили. В машине был мой отец, забыла? – усмешка получилась невеселой.

Ксю снова испуганно подскочила.

– Он… тоже? Что, где он?

– Он на операции. – Илью неприятно кольнула такая ее озабоченность, но сейчас было не до ревнивых мыслей.

Лесина поникла, отведя взгляд в стену.

– Прости. Я не знаю, как… почему… Я поворачивала и тут…

– Не напрягайся. Разберемся. Похоже, это не твоя вина. – Ксю с надеждой вдохнула полную грудь. – Тот, в джипе, почти не пострадал. А мент, похоже, уже куплен. – Зачем-то вслух сказал Илья и тут же пожалел, потому что увидел, как она заплакала.

– Лучше бы… я…

– Не говори чушь! – рыкнул.

– Узнай, что с Евой, – мокрые глаза посмотрели в его. – Пожалуйста!

Илья взял ее за руку, погладил большим пальцем запястье, но сразу отпустил. Не умел он жалеть. Не делал этого никогда. Встал и, не глядя, вышел из палаты.

Речь вышел в коридор и едва не столкнулся с высоким пожилым мужчиной в белом халате. Тот хмуро глянул на посетителя, но промолчал, заходя внутрь. Илья снова сел на кушетку и посмотрел на часы. Два по полудни. Интересно, сколько еще будет длиться операция, может, он успел бы сгонять за своей машиной?

Будто бы в ответ, доктор из Ксюшиной палаты вышел, кивнул медсестре, чтобы та узнала данные у пришедшей в себя пациентки, и уставился на Илью.

– Вы родственник пострадавших в аварии?

Парень встал.

– Да.

– Пройдемте. – Мужчина жестом предложил следовать за ним.

Когда дверь кабинета с табличкой «дежурный врач» закрылась за ними, Илья присел на стул рядом с рабочим столом, заваленным бумагами, и подождал, пока хозяин помещения устроится на своем месте.

– Чей вы родственник?

– Сын Станислава.

– Мужчины-пассажира?

– Да.

– Понятно, – врач потер затылок и поправил шапочку. – Значит так. У пациента открытый перелом правого предплечья, раздроблена правая кисть, трещина в плечевом суставе и паре ребер. Гематомы на груди от ремня. Задето правое бедро и область таза, пока не могу сказать насколько серьезно. Вывих колена. Плюс голова: тяжелое сотрясение от удара, видимо о край сидения. Шея цела только потому, что, по всей видимости, в момент столкновения он смотрел на водителя. Сейчас он в искусственной коме и пробудет в ней несколько дней. В реанимации. Посещать его смысла не будет. Руку мы прооперировали, вывих вправили. С тазом разбираемся, но вероятны осложнения. Голова – дело времени и соблюдения режима покоя.

Илья молча кивал на каждый пункт и даже не пытался запомнить.

– Серьезных последствий не будет?

– Пока рано делать выводы. Пациент не стар, думаю, обойдется. Но, возможно, потребуются денежные вливания.

– С этим проблем не будет, – Илья не думал, что будет трудно с финансированием лечения. Отец не бедствовал.

– Хорошо.

– А… водитель? Ксения?

– У нее травма головы. Потребуется покой и меньше стрессов. Но возможный шок от известий о ее ребенке этому не поспособствует. Если вам полезна эта информация – скажу, что ей потребуется психологическая помощь. И поддержка близких. Вы хорошо ее знаете?

Трудный вопрос. С одной стороны, Илья ночевал в ее доме, ел из ее холодильника и знал, где ее эрогенные зоны. С другой, он элементарно не знал ее фамилии. Хорошо ли он ее знает?

Доктор, не дождавшись ответа, продолжал:

– Уход за тяжело больным ребенком придется взять на себя кому-то другому. Ей крайне не рекомендуется в ближайшее время поднимать тяжести, а дочка уже не грудничок на три кило.

– Когда ей сообщат про дочь?

– Там работает другой хирург. И… я, если честно, страшусь этого момента. Хоть и не интерн зеленый – всякое повидал. Если вам не безразлично, я думаю, стоило бы поддержать ее в этот момент.

– Мне?

Врач смутился.

– Нуу… Как хотите. Может, до этого кто-то еще подъедет, – пожал плечами.

Илья выругался. Нет, он не был настолько бессердечным, чтобы пройти мимо, но не знал, способен ли он выступить в качестве «скорой моральной помощи» для той, кого еще не далее чем пару дней назад про себя называл нехорошим словом за обман.

– Когда? – нашел в себе силы спросить.

– Девочка пока в операционной и врачи борются за ее жизнь. Когда будет что-то определенное, сообщат. Вы торопитесь?

– Н-нет. Я дождусь.

– Отлично. Я сообщу второму хирургу про вас.

Возвращаться к палате Ксюши Илья не стал, свернув в ближайший коридор. Банально сдрейфил еще раз увидеть ее, не в состоянии сообщить что-либо о Еве. В силу отсутствия опыта, он не до конца понимал, что такое – переживать за собственное дитя, но ума хватало догадываться, что это крайне важно. Черт, где ее родственники? Надо узнавать у нее. Хотя, наверняка медсестра уже позаботилась. Он очень надеялся на это. Может, они приедут раньше, чем доктора решат ей что-то сказать?

Да. Попадалово. Еще неизвестно, что там менты с этим умником уцелевшим напридумывают. Стоило бы поискать выходы в этой сфере. Может, одногруппники чем помогут?

Ксения лежала и смотрела в потолок, пребывая в прострации после укола с успокоительным. Мысли наскакивали одна на другую. Она пыталась проанализировать случившееся, оброненные доктором и Ильей слова, нежелание хоть что-то рассказать ей о дочери…

Дверь распахнулась и в проеме показалась мать.

– Доченька! – кинулась она к кровати. – Как же так!? Боже! Как ты!? Мне позвонили, сообщили. Что с Евой!?

Ксю приподнялась на локтях и позволила себя обнять, морщась от болезненных прикосновений и слабости.

– Мам, мне ничего не говорят. Про Еву. Может, тебе скажут? – устало проговорила.

– Как же так!? Я… – она обернулась за закрытую дверь. – Я попробую узнать, Ксеня. Сейчас. Полежи, милая. Я оставлю тут сумку. – Снова скрылась за дверью.

Через несколько минут вернулась, и сообщила, что доктор будет с минуты на минуту. И действительно, вошел врач, хмуро оборачиваясь на зашедшего следом Илью. Парень удивился присутствию пожилой женщины, но тут же как-то облегченно выдохнул.

– Ксения Лесина? – прогремел внушительного вида врач, поправляя воротник белого халата.

Ксю кивнула, нервно подмечая нерешительность, с которой медик молча топтался у изножья ее кровати. Илья застыл у входа и ждал.

– Девочка, пострадавшая в аварии, ваша дочь?

Ксю вздрогнула от слов.

– Да. Ева. Что с ней, – Ксю снова села, напряженно ища в лице доктора ответ.

– Эмм… Девочка едва выжила. Минимальное промедление, и… В общем, у нее сдвиг шейных позвонков, повреждены сосуды, осуществляющие ток крови к головному мозгу. Она в коме. – Послышался всхлип Ирины Ивановны. – Мы исправили, что смогли, но если она проснется, вероятны осложнения. Кроме того, даже при самом лучшем исходе потребуется посттравматическое лечение и долгая реабилитация.

Ксю сидела, натянутая как струна, не дыша слушала приговор. Мир вокруг перестал существовать. Ее маленькая малышка, ее Ева… на грани смерти. Вот вам и защита детского кресла. Где она, эта защита? Что теперь делать?

Увольняться, чтобы ухаживать за Евой – им не на что будет жить и тем более лечить ее. Продолжать работать, – Ксю бросила взгляд на умывающуюся слезами мать, – кто будет с Евой?

Кроме слез Ксения никак не реагировала на новости. Истерика была внутри. Внешне будто кто-то выключил эмоции. Собственная боль стала абсолютно не важна.

– Ее можно увидеть? – прошептала.

– Она в коме и находится в реанимации. Туда нельзя входить. То, что ребенок без сознания, это к лучшему в данном случае. Извините, мне нужно идти. – Ксю показалось, что доктор трусливо сбежал.

– Я хочу ее увидеть, – гнула своё Лесина в пустоту.

– Дочка, ну раз говорят, что нельзя…

– Мама! Это моя дочь! – вдруг, вскочив с кровати, взорвалась девушка и краем глаза увидела, как Илья сделал шаг ближе к ней. – Ты что не понимаешь? Я хочу ее увидеть!

– Ксеня, я понимаю, – растерянная такой реакцией Ирина Ивановна обеспокоено отступила к окну. – Но если доктор сказал…

– Ты никогда ее не любила! – Ксю не совсем понимала, что заставило ее сказать это вслух, но слова сами рвались наружу.

– Что ты такое говоришь, она же мне внучка!

– Ксю, – Илья подошел ближе и, надавив на плечи, заставил сесть. – Успокойся. Что-нибудь придумаем.

– Что придумывать!? – кричала Лесина, всплескивая руками. – Что тут можно придумать? Родная бабушка не хочет даже посмотреть на больную внучку. Единственную, между прочим! – едко заметила. – А я уже про себя начала надеяться, что она поможет мне с уходом за ней!

Илья сел рядом, убрал руки с ее плеч и уткнулся в кулаки подбородком, уставившись в противоположную стену.

– Куда вы ездили? – тихо, словно боясь вызвать новый приступ истерики, спросила мать. Ксю почувствовала, как Илья рядом напрягся.

– Я забирала Еву от Лесиных.

– Что она там делала? – изумилась Ирина Ивановна.

– Гостила, – тихий ответ. – Неделю.

– Целую неделю!?

– Да, мама! – снова повысила голос Ксю и почувствовала широкую ладонь на своем бедре и продолжила чуть тише. – Если бы ты звонила чаще, была бы в курсе нашей жизни!

Женщина промолчала.

Илья сидел и недоумевал, что он тут делает. Слушать семейные разборки Ксю с матерью не было никакого желания. Но встать и молча уйти, не хватало духу.

– Когда тебя выписывают? – спросил он.

– Завтра, – послышался тихий ответ.

– Я, – он бросил быстрый взгляд на Ксюшину мать. – Отвезу тебя, если хочешь…

Девушка помолчала.

– Я останусь с Евой.

– Дочка, тебе разве не нужно лежать? У тебя сотрясение.

Ксю снова начала злиться и Речинский пресек ее гневную речь:

– Я в любом случае приеду к отцу после универа. – Илья встал. – Увидимся.

Ксения кивнула и отвернулась к окну.

Выйдя на улицу, парень задумался. Если отец не придет в себя в ближайшее время, придется как-то изворачиваться, ибо доступ к финансам и связям отца Илью никогда не интересовал. Он лишь слышал несколько раз, как отец говорил по телефону с клиентами и подчиненными, знал, где находится его офис. Но до знакомств как-то не доходило. В дом Стас никого не приглашал, а в недра офисной работы отца Илья никогда не вникал. И вот теперь без этого придется трудно. Плс ко всему, кроме своей кредитки, пополняемой отцом по мере трат, у парня, случись чего, не было доступа к серьезным средствам. Впрочем, в отцовской конторе должны быть бухгалтера и помощники, так что с этим не должно быть проблем.

Забрав машину со стоянки у клуба, Илья направился домой. Возможно, Люба что-то подскажет, хоть и не стоило на это возлагать большие надежды.

Но Любы не было дома весь день. Выходной, что ли?

Так и не дождавшись домработницу, Илья сделал задания для понедельника и лег спать. День выдался не из легких.

Глава 24

Понедельник начался для Ксюши шатанием по кабинетам для постановки окончательного диагноза. Ей дали возможность взглянуть на Еву, правда, только сквозь стекло. Но девушку это едва ли успокоило. Наоборот, зрелище беспомощной дочки в коконе проводов и аппаратуры лишь усугубило стресс, и Лесиной пришлось пить серьезные антидепрессанты. Вытирая бесконечные слезы и сцепив зубы, Лесина ходила от врача к врачу, но кроме бюрократических, остальные дела остались нерешенными.

Ближе к полудню снова приехала мама, которая ничем не помогала, лишь охала и вздыхала, все больше нервируя и без того напряженную Ксению. Женщины сидели в палате, ожидая врача для окончательной подписи справок, когда в дверь палаты постучали, и, не дожидаясь ответа, вошел Илья.

Окинув взглядом присутствующих, он взглянул на часы и спросил:

– Подкинуть тебя домой?

Ксю встрепенулась, словно бы не ждала от него подобного предложения, но затем снова сникла.

– Жду последнюю подпись. Как отец?

Парень отрицательно мотнул головой и молча сел рядом. Ирина Ивановна недовольно поджала губы, но никак не прокомментировала происходящее.

– Мам, ты поедешь со мной?

– А надо? Я смотрю, за тобой и без меня есть, кому присмотреть!

– Мама! Что за заявления!? Илья просто друг… семьи. И сын… человека, который вместе со мной попал в аварию. Это совершенно не значит, что он кинется за мной «присматривать»!

Ксю скорее почувствовала, чем услышала, как рядом сидящий Речинский хмыкнул.

– Можете ехать, – вдруг сказал он Ирине Ивановне. – Я присмотрю.

Лесина удивленно округлила глаза, а мать презрительно скривилась.

– Так что с отцом? – девушка решила съехать с опасной темы.

– Без изменений. Возможно, завтра будут новости, – сухо изложил Илья.

В это время открылась дверь, и в палату вошел лечащий травматолог.

– Добрый день, – поздоровался. – Лесина Ксения? Давайте, я подпишу, и свободны. Через неделю жду вас на проверку.

– Я все равно буду ездить каждый день. Тут моя дочь.

– В таком случае, считаю необходимым предупредить, что за руль вам нельзя, а в транспорте для вас лишний стресс, вашему сотрясению это никак не поможет. Пусть вас кто-нибудь возит или вызывайте такси.

Ксю кивнула, зная, что вариантов у нее не много. Своей машины теперь нет, друзей каждый день просить не будешь, на такси денег тоже взять не откуда… Но врачу этого знать не обязательно.

– Там вас дожидается следователь, – доктор кивнул в сторону коридора и вышел.

Ксю снова села на кровать и закрыла лицо ладонями.

– Ксеня, пошли. Поговорить все равно придется, – увещевала мама. – Раньше сядешь, раньше выйдешь…

– Очень актуально, мама! – Ксю нервно хихикнула.

Илья не прокомментировал.

Все трое вышли из палаты и столкнулись лицом к лицу с работником местных правоохранительных органов.

– Гражданка Лесина? – девушка кивнула. – Следователь Анисимов. Прошу, пройдемте…

– Куда? – Ксю вросла в пол.

– Не будем же мы стоя разговаривать. Присядем в более тихом месте. Без посторонних…

– Она ни слова не скажет без адвоката! – Отчеканил Речинский.

– Молодой человек, – протянул Анисимов. – Прошу, не вмешивайтесь. Вы, если не ошибаюсь, сын пострадавшего? Вот и ступайте, проведайте родственника, он тоже нужен нам для дачи показаний. А мы тут пока обсудим взрослые дела.

Ксюша почувствовала дрожь в коленях. Вспомнила, что говорил Илья про то, что полиция, наверняка, уже куплена… Идти и говорить с этим мужчиной наедине ей совершенно не хотелось. Парень прав. Без адвоката лучше вообще ничего не говорить.

– Я не пойду. – Следователь изумленно поднял брови. – Без адвоката, – Кивнула Ксю и посмотрела на Речинского, ища поддержки.

– Гражданочка. Не слушайте вы его. Мы же не на суде! Я всего лишь составлю протокол с ваших слов, и вы его подпишете. Всё тихо и мирно. Пока…

Ксюша не двигалась.

– Х-хорошо… – пробормотала и шагнула за полицейским.

Илья тоже пошел следом, но Ирина Ивановна одернула его за рукав.

– Не вмешивайтесь, юноша. Там серьезное дело.

– Мне, в отличие от вас, – он выделил последнее слово, – не все равно!

– Что ты такое говоришь!? – вскрикнула женщина, и Ксю обернулась. – Это моя дочь!

– Ага, заметно. – Илья выдернул руку из захвата и догнал хмурящуюся Ксению. Анисимов покачал головой и продолжил путь.

Илья пробыл в университете полторы пары и поехал в больницу к отцу. Посидел у его кровати минут десять. Дольше не выдержал – не знал, что сделать, да и смысла не видел сидеть просто так у бессознательного тела. Разговаривать с человеком, не будучи уверенным, что он тебя слышит, парень не мог. Врачи обещали завтра попробовать его разбудить, а до тех пор боялись болевого шока, потревожь они больного.

Затем Илья без труда нашел палату Ксюши, с внутренним недовольством отметил, что пожаловала ее родственница, которая не производила впечатления здравомыслящего человека, а когда понял, что Ксю собираются допрашивать, решил, что без посторонней помощи уже не обойтись. Кто его знает, что там уже договорено у этого «кенгуровода» с ментами.

Отвязавшись от назойливой мамаши, он набрал номер приятеля с соседнего юридического факультета. Не Бог весть что, но надо же с чего-то начинать! Надеяться на юристов отца, без ведома его самого, парень не стал.

– Здоров, Илюх, как житуха!?

– Привет. Да, жив здоров. Но я по делу.

– Излагай!

Речинский рассказал все, что знал об аварии и участниках происшествия, выслушал советы что делать и к кому обратиться. Пока Ксения с Анисимовым составляли протокол, Илья налаживал контакты. Попросил прочитать документ перед подписанием, хмуро выхватив его из рук Ксюши до того, как за него схватится следователь, кивнул, подождал, пока оформят подписку о невыезде и, взяв девушку за руку, повел из больницы.

– Я хотела еще раз посмотреть на Еву… – неуверенно прошептала она парню, когда они подошли к лестнице.

Тот молча кивнул, стиснув зубы, когда заметил, что мать Ксю снова плетется за ними.

В реанимацию их не пустили, увидев количество посетителей, но рассказали что девочка стабильно-плоха. Лесину это привело в еще больший раздрай, и парень счел разумным побыстрее увезти ее, чтобы отвлечь от неприятностей.

– Можно мне воспользоваться твоим телефоном? – попросила девушка, когда они сели в машину, расставшись с ее матерью у выхода из здания больницы.

Илья выгнул бровь, но протянул ей мобильный, заранее разблокировав экран и выйдя в меню звонков.

Ксю медленно набирала цифры, видимо попутно вспоминая правильный номер, и откинулась в кресле, поморщившись от боли.

– Але? Свет?

Понятно. Подруге своей названивает.

– Это Ксюша. Лесина… Да… тут такое дело, мы попали в аварию… Да… Да буду дома…. Да, конечно… жду…

Нажала отбой и вернула аппарат владельцу.

– Ты… поедешь завтра к отцу?

Речинский покосился на пассажирку.

– Да.

– А… во сколько?

– Не знаю. После универа.

Дальнейших вопросов не последовало, и Илья сосредоточился на дороге.

У дома уже стояла машина Светы, а завидев, что из авто помогают выбраться Ксюше, показались еще и Лина с Мариной.

– Боже, Ксю, что случилось? – подруги бросились к ней.

– Авария, – у Лесиной навернулись слезы при виде девчонок. – Как вы тут все оказались?

– Отпросились! К черту эту работу, когда тут такое! Что!? Где? Как это произошло? – посыпались вопросы.

Ксю виновато глянула на Илью, тот хмуро окинул присутствующих своим фирменным взглядом и сел в машину.

– Дай мне свой телефон, – вдруг попросил, открыв водительское окно.

– Я… у меня пока нет сотового. Я не знаю, где он…

– Домашний, значит, дай! – раздраженно.

– А.. да, пиши… – продиктовала.

– Пока, – и парень взвизгнул шинами, оставляя глубокую колею в мокрой земле, а Ксю поспешила набрать код на домофоне. Сумку с ключами ей вернули, а «лентяйка» от ворот осталась в искореженной машине. Наверное, там же, где и телефон.

В доме подруги взяли на себя организацию чая, Света помогла Лесиной привести себя в порядок после аварии и больницы. Девушки внимательно слушали рассказ о том, как всё произошло, охали, говоря о маленькой Еве.

И все вместе думали, где и как доставать деньги на лечение. То, что они понадобятся, ни у кого не вызывало сомнений.

Илье позвонили утром следующего дня, сообщив, что отец в сознании. Забив на универ, парень прямиком направился в больницу. С ним просилась Люба, которая, как только узнала от него, что случилось, беспрестанно ходила следом за парнем по дому и причитала. Пару раз Илья слышал от нее нелестные эпитеты в адрес «помешанной девки из седьмой», но не спешил спорить. Бесполезно. Да и желания не было.

Любу он с собой взял, но в отделение интенсивной терапии ее, не состоящую в родственных отношениях с больным, не пустили. Илья про себя позлорадствовал, но виду не показал.

Отец лежал в светлой одноместной палате, утыканный датчиками. Глаза были закрыты, но при звуке открывающейся двери он приподнял веки, чуть сощурившись.

– Сынок… – хрипло произнес.

– Папа, – Илья сам смутился такому обращению, но продолжил. – Привет.

В ответ лишь глухой стон и снова закрытые глаза. Молчание затянулось, Илья было подумал даже, что отец снова уснул, но тот снова взглянул на него.

– Ксения…

– С ней всё нормально.

– Жива?

– Да, почти не пострадала. По сравнению с тобой.

– Если нужны деньги…

Илья решил попробовать рассказать.

– По всей вероятности у нее будут проблемы с полицией.

– Позвони… Юре… Юрию Дмитриевичу… – кашлянул. – Скажи, я велел… Это юрист мой…

– Позвоню.

– А лучше… – снова прокашлялся. – Набери мне… офис сейчас. Я сам…

Илья не стал мяться и откладывать. Всё будет делаться быстрее, если отец сам займется всеми финансовыми и юридическими сторонами дела.

Послушав, как Стас хриплым голосом дает указания, попутно доказывая собеседникам, что это действительно Станислав Речинский и его нужно слушать и выполнять, Илья осознавал, как далек от отца. И как по-детски он себя порой вел, пытаясь ему что-то доказать.

Когда он вышел из отделения, отмахнувшись от беспокойной Любы, он уже имел четкие указания и план действий касательно всей ситуации. Сотрудники отцовской фирмы уже начали работу с полицией, сам Илья попытался, правда безуспешно, узнать, что и сколько понадобится для лечения дочери Ксении. Решил, что заедет за ней позже, и она как мать сможет узнать что-то более определенное.

И конечно, стоило благодарить всевышние силы, что отец, пусть и в тяжелом состоянии, всё же способен четко мыслить. И мыслить вообще. Вопроса о том, чтобы обвинять в травмах Стаса Лесину ни у кого из Речинских не возникало.

Глава 25

Станислав прикрыл глаза и старался отвлечь себя мыслями от сильной боли в правом бедре. По словам врача, вся его правая сторона серьезно пострадала и не исключены последствия. Да, не так он планировал закончить воскресный день… Начиналось всё вполне благожелательно.

Спланированной он аварию не считал. Одно то, что водитель второго авто был не абы кто, а сын известного в городе бизнесмена, уже говорило само за себя. Однако этот же факт, с другой стороны, всё усложнял. При всей его очевидной вине, полиция бульдожьей хваткой вцепится в Ксению, пытаясь повесить всю вину на бедную девушку. И как бы ни было это прискорбно, факт, что Речинский тоже оказался в этой машине, более чем полезен. Без него Ксюша, вероятно, уже сидела бы на скамье подсудимых. А с ним у нее есть реальный шанс выпутаться без последствий.

Мужчину это радовало. Он сможет защитить Лесину, пусть и ценой собственного здоровья.

В дверь постучали и не дожидаясь ответа в палату вошел человек с погонами.

– Доброго дня, Станислав… эээ… Данилович.

Стасу он сразу не понравился, хоть и не привык он судить о людях «по одёжке», в этом товарище явно прослеживалась плохо скрытая гнильца.

В ответ он лишь кивнул.

– Следователь Анисимов, Денис Григорьевич. Мне необходимо поговорить с вами.

– Говорите, – негромко разрешил Стас.

– Как мне известно, вы в воскресенье днем совершали поездку в качестве пассажира в автомобиле, за рулем которого была гражданка Лесина Ксения Валерьевна, и поездка эта привела вас в больничную койку. Это так?

– Мне не нравится формулировка, – прохрипел Стас.

– Голые факты, Станислав Данилович.

– Вы уже говорили с моим юристом, так?

Анисимов помялся:

– Говорил, но хотел бы услышать от вас подробности. Вы – живой свидетель. Протокол никто не отменял.

– Тогда запишите, что я как свидетель, пострадавший и человек с огромным стажем вождения легкового транспортного средства заявляю, что Лесина не нарушила ни одного правила. Авария произошла по вине второго участника движения.

– Вы так в этом уверены? Подумайте…

– Уверен! – перебил Речинский.

– Ваши травмы…

– За причинение тяжкого вреда моему здоровью я буду подавать в суд на сына Пешкова.

– Станислав Данилович, подумайте, это серьезно осложнит жизнь вам и вашей знакомой.

– Не более, чем если вы обвините в случившемся ее.

– Без вашего заявления она отделается лишь штрафом и компенсацией морального вреда Пешкову. А так…

– Я всё сказал, – отрезал Стас.

Анисимов недоверчиво глянул на пострадавшего, будто прикидывая, в своем ли тот уме, встал и, попрощавшись, покинул помещение.

Да, легким выздоровление не будет ни по каким критериям. На войне как на войне.

Ксюша вздрогнула от звонка в домофон. На циферблате десять утра, она едва закончила приводить себя в порядок, чтобы ехать в больницу, провести там весь день в надежде, что у ее доченьки сегодня будет хоть какой-то положительный сдвиг.

За дверью оказался Илья. Бодрый, сосредоточенный, хмурый.

– Привет, – он сделал шаг в дом, закрывая за собой дверь. – Ты нужна для разговора с юристами отца.

По телу Ксении пробежал холодок. Значит, ее официально обвиняют в случившемся.

– Д-да… конечно. Дай мне пять минут, я оденусь.

– Жду.

Парень присел на пуф в прихожей, чтобы не разуваться.

Когда одетая Ксю спустилась, его в доме уже не было. За воротами слышался шум мотора. Торопится, значит. Что же теперь будет!?

На дрожащих ногах Лесина вышла из дома, заперла дверь и заторможено дошла до автомобиля Ильи. Ставшими вдруг ледяными руками долго не могла открыть пассажирскую дверь, пока водитель сам не нажал на замок изнутри.

Взгляд Ильи прочесть не было возможно. Парень был зол, но на кого, распознать не получалось. А спросить было очень страшно. Тем не менее, без слов Речинский прибавил тепла в салоне, видя, как Ксю перебирает побелевшими пальцами.

– Все плохо? – Решилась она на вопрос.

– Нет. – Напряженный ответ.

Молчание. «Нет». Значит, есть надежда?

Через двадцать минут машина припарковалась у небольшого офисного здания. Выйдя из салона и дождавшись, пока Ксения вылезет следом, Илья мотнул головой, молча указывая следовать за ним. Внутри в вестибюле их уже ждали.

– Ксения Валерьевна? – поприветствовал ее немолодой коренастый мужчина в темно-сером костюме и при галстуке.

– Да. – Кивнула в ответ.

– Меня зовут Юрий, я адвокат Станислава Даниловича Речинского. И он попросил меня заняться вашей проблемой. Пройдемте?

Ксю обернулась на Илью:

– Стас… Станислав очнулся?

– Да.

Ксюша снова повернулась к адвокату, который терпеливо ожидал, пока она будет готова пройти с ним. Не говоря больше ни слова, она кивнула, что готова.

В кабинете на третьем этаже девушке предложили чай, усадили в мягкое кресло. Юрий занял свое рабочее место и на минуту углубился в документы на столе перед ним.

– Итак… Ксения. Станислав поручил мне оказать вам помощь и содействие в известном нам обоим деле. Я ознакомился с деталями и могу с уверенностью сказать, вашей вины в случившемся нет. Но есть один неприятный момент…

Лесина перестала дышать. Адвокат продолжил.

– Вашим оппонентом оказался сын известного в городе человека. Богатого человека. И влиятельного. Как минимум, вас собираются ободрать как липку, завалив штрафами и другими поборами. А как максимум – вы можете сесть за причинение вреда здоровью, ибо люди там серьезные и сынку берегут, как единственного наследника приличных капиталов. Но вам повезло. В определенном плане, конечно. Станислав заинтересован в вашем благополучии. А значит заинтересован и я.

Далее господин юрист очень скрупулезно расписывал, что и как они будут делать и говорить, где нужно будет промолчать, как себя вести. Лесина слушала и с трудом понимала слова и их значения. Она крайне далека была от подобных сторон жизни, несмотря на то, что после смерти мужа так же велось расследование. Но тогда всеми делами занимались юристы его фирмы, и Ксюша принимала в этом косвенное участие.

– Вы меня слышите? – выдернул из воспоминаний голос адвоката.

– Да, – взгляд уткнулся в серебряные точечки на черном галстуке мужчины.

– Что ж, тогда прошу вас оставить ваши контактные данные, чтобы я в любой момент смог с вами связаться в случае необходимости.

– Я… у меня пропал сотовый после аварии. Я могу оставить только домашний номер.

Адвокат вздохнул.

– Оставляйте домашний, что же делать… Но настоятельно советую вам исправить эту ситуацию, потому что вы же не будете сидеть дома и ждать моего звонка?

Ксю молча взирала на юриста.

– Нет. Поэтому, да и не только поэтому, сотовый вам все равно нужен. Правильно?

Кивнула.

– Хорошо. Диктуйте номер и ступайте. И не переживайте. Всё образуется.

Ксю еще раз кивнула, написала на предложенном клочке бумаги домашний номер телефона и на деревянных ногах вышла из кабинета.

В коридоре стоял Илья, что-то просматривая в своем мобильном.

– Всё? – спросил.

Девушка опять кивнула и поплелась за парнем по коридору до лестницы.

– Куда тебя отвезти? Домой? Или в больницу? – поинтересовался Речинский.

– А ты сам куда собирался? – Лесиной не хотелось зря напрягать парня своим присутствием.

Илья пожал плечами.

– Тогда в больницу.

Оба сели в машину и тронулись в нужном направлении.

По прибытии Ксю спросила:

– Как ты думаешь, меня пустят к Станиславу?

– Не знаю. Любу не пустили, потому что она не родственник. Но они не проверяют ничего. Можешь сказать, что ты… – он хмуро посмотрел на нее. – Жена…

Лесина покраснела.

– Илья… Всё не так…

– Ты уверена, что это необходимо? – жестко перебил он ее.

– Что? – Ксю даже остановилась от ощущения сквозившей ярости в его вопросе.

– Ты и отец… Ты уверена, что тебе нужно об этом говорить?

– Я просто хочу, чтобы ты правильно оценил ситуацию.

– Я оценил ситуацию с точки зрения того, что видел собственными глазами. И слышал.

– У нас с ним ничего не было. – Зачем она оправдывается? Она же решила, что строит отношения со Стасом.

– Теперь это уже не важно, – будто читая ее мысли, выдал Илья.

– Наверное, ты прав… – теперь, когда Стас, возможно, останется инвалидом по ее вине, быть с ним – ее долг.

Парень ничего не сказал, продолжил идти, не оборачиваясь узнать, идет ли она следом.

Глава 26

В больнице Илья сразу направился к отцу, а Ксению ждал крайне неприятный сюрприз: у Евы утром был кризис и остановка сердца. Девочку вернули к жизни, но из комы вывести так и не смогли. Оповестить об этом из больницы не получилось: домашний не отвечал, сотового номера им не оставляли. Зато дозвонились бабушке, которая приезжала, но вскоре уехала, не видя необходимости находиться в отделении. Ксюшу не дождалась, сославшись на дела.

Все это ей рассказала дежурная медсестра, и Лесина, глотая слезы, бросилась в кабинет к врачу.

– Мы делаем все возможное, Ксения Валерьевна, но девочка… – доктор отвел глаза. – Плоха.

– Но ведь она поправится? – вытирая мокрые щеки, с надеждой вопрошала Ксю.

– Я не хочу делать каких-либо прогнозов, – с грустью ответили ей. – Жизнь ребенка сейчас полностью обеспечивает аппаратура, но, как видите, даже это не всегда способно справиться. Сегодняшняя остановка сердца тому подтверждение. Организм слабый, ваша дочь еще очень мала, чтобы иметь силы и желание поддерживать жизнь. Я сожалею… и пока никаких надежд давать не хочу.