Текст книги "Положительная нота (СИ)"

Автор книги: Ольга Дервиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

– Да ладно! – не поверила в такое коварство Ксю. – Она, конечно, не самый приятный человек на свете, но…

– Вспомни, ты сама мне говорила, что она на хозяина положила глаз!

– Да, мне показалось…

– Да не показалось тебе! Не будь наивной дурочкой! Она в четверг утром увидела тебя у Ильи в спальне, ты у нее спросила про Стаса… Баба сложила два плюс два! И предложила Стасу устроить семейные посиделки! Очную ставку вам. Всем. Поржать про себя!

Ксю вспомнила, как домработница Речинских сидела и улыбалась весь вечер за столом. Может, и правда, всё это она подстроила?

– Но она со Стасом видела меня всего один раз! Это что, повод мстить?

– Откуда ты знаешь, что у нее в голове? Может, она разговоры его подслушивает? Или в поселке за ним следит? Мало ли баб сумасшедших! Он с ней не спит, она злится… Вот и выкрутасничает!

Уставшая Лесина откинулась в кресле, уставившись в пустоту, Светка тоже молчала, видимо всё еще анализируя случившееся.

Глава 21

Илья приехал в бар на взводе.

Он уже смирился, что Ксюша его обвела вокруг пальца. Работала на два фронта. Ладно. В конце концов, он ей ничего не обещал, и она ему – тоже. Правда, он считал, что это не так. Но уже понял, что зря. Пусть.

Теперь ему хотелось бы знать, это случайность или чья-то подстава? И если второе, то кто кого хотел разоблачить?

Единственное, что он знал наверняка, что это не его рук дело. Во всех остальных уверенным нельзя было быть.

И как Илья не прикидывал те или иные варианты, логика находилась с трудом.

Может, у Ксю с отцом уже давно отношения? А тут он – Илья – зачастил. И таким образом она решила показать, кого выбирает. Тогда чего было бегать по туалетам, пугая народ? Тушеваться? Оправдываться, а именно так он интерпретировал ее «не пробовала».

Отец вряд ли стал бы таким образом показывать, что что-то знает. Он бы пришел и спросил в лоб. У него. Или у нее, что тоже маловероятно, судя по тому, как он над ней сегодня трясся.

Ну, а Люба, она, конечно, та еще коза, влюбленная в папашу, или его состояние, и улыбалась она весь вечер шире всех. Но вряд ли она. Не хватило бы смелости. Так и работу можно потерять. Разве что, совсем отчаялась. Интересно, что она знает?

Но где-то на уровне подсознания, Илья считал, что это всё-таки случайность. Почти смешно. И почему-то гадко.

Интересно, что Ксюша сейчас делает?

Речинскому так захотелось ее сейчас увидеть! До дрожи! Спросить, выяснить, узнать! Вытрясти из нее всё!

Но после всего, самому ехать к ней просто узнать то, что его интересовало? Ну, он пока еще не готов наступить на горло своей гордости и достоинству. Нет.

Но…

Нет!

А сама она не придет. Домой, по крайней мере. Не посмеет после сегодняшнего. Не к нему. К отцу – возможно. Но это будет верх наглости.

И не позвонит. Хотя бы потому, что не знает его номера. Или знает?

Она могла бы прийти в бар, знает, что там можно его найти. Но, похоже, сегодня она сюда не собиралась.

Черт, пора выкинуть ее из головы. Давно уже.

Надо работать.

Речь глянул на полупустой танцпол, что означало лишь, что ди-джей работает спустя рукава. Взяв себя в руки, Илья отключился от внешнего мира, настраиваясь на музыкальную волну…

***

Субботнее утро Ксения, проводив Калугину, посвятила уборке. Назавтра возвращалась Ева, и, пока была возможность, нужно было привести дом в порядок. Правда, все действия у Лесиной совершались на автомате: все еще сказывался шок от пережитого вчера.

Со Светкой они так и не пришли к единому мнению. Подруга, как всегда, советовала крайности: либо всех забыть и с головой пускаться в новый поиск, либо наплевать на условности, и привечать всех. И долго определялась, кого из претендентов считать несчастным обманутым «мужем», а кого – «любовником».

Ксюше было не до веселья с подбором наиболее соответствующих статусов. Ее больше беспокоила ситуация со Стасом. Она не готова была перейти с ним в какие-то более близкие отношения, на которые тот, видимо, надеялся, а теперь, когда перед глазами постоянно будет его сын – и подавно. Ее пока вполне устраивала дружба, редкие бизнес-ланчи, потенциальная помощь по поселковым делам. Но он мужчина, со всеми вытекающими. И судя по тому, как он в последнее время активизировался – про слова Ильи она вообще пыталась забыть – пассивно-ненавязчивый период для него заканчивался. Ксю понимала, что стань она встречаться с ним, их связь быстро перешла бы в более серьезные отношения. Возможно, сожительство, или даже брак, но соглашаться с надеждой, что стерпится-слюбится? Однако и упускать такого мужчину было бы глупо.

А Илья, который не просто ничего не обещал, но и, можно сказать, отказал ей в отношениях, именно он, каким бы он ни был скрытным, наглым, молодым и вообще – странным, заставлял внутри что-то замирать.

Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает… – пропела про себя и вздохнула.

В идеале, стоило выкинуть из головы обоих Речинских. Все равно отношений ни с тем, ни с другим, учитывая их родственные связи, не получится, скорее всего. Разве что, Стас так и останется в неведении, а Илья без слов отойдет в сторону, но сама Ксения будет постоянно в напряжении. Зачем? Лучше уж оставаться, как и раньше, одной, сведя все романтические отношения на нет. Воспитывать дочку. Работать. Жить дальше. У них всё есть, голодные не сидят, не скучают.

Да. Пожалуй, так и надо сделать.

***

Стас, окрыленный прошедшим ужином, строил планы на жизнь. Ни больше, ни меньше. Глядя, как Люба крутится на кухне, он мечтал, что однажды он так же будет любоваться другой женщиной. Ксюшей. Нет, это не значит, что он собирался повесить быт в своем доме полностью на свою женщину, но ему было бы приятно, если бы однажды она вдохнула в его дом что-то такое неповторимое, родное, теплое, своё. А люба бы помогала ей при необходимости. А уж если бы они подружились…

Просматривая почту, Речинский старший пил свежесваренный кофе, который приготовила Люба, одновременно наслаждаясь теплом, которое шло от окна. Сегодняшний день, один из немногих за последний месяц, когда на дворе солнечно. Осень уже почти полностью отвоевала свои права, поэтому редкие погожие деньки не могли не радовать.

Пребывая в отличном настроении, он размышлял, как и когда в следующий раз увидеться с Ксю. Она обмолвилась накануне, что ее дочь гостит у одной из бабушек за городом, и завтра она собиралась ехать за ней. Может, составить ей компанию? Заодно познакомиться с ее родственниками.

Недолго думая, он взял трубку и набрал ее номер.

Ксю долго не отвечала. Стас посмотрел на часы: полдень. Должна уже проснуться. Может, не слышит? Решил перезвонить чуть позже. А может, она увидит пропущенный звонок и наберет сама?

Однако и через полчаса, и через час Ксю так и не ответила. Но оптимизм и хорошее настроение не дали Станиславу отчаяться.

– Люба, если что, я ненадолго. Доеду до седьмой виллы.

Взяв ключи от авто и накинув теплую куртку, он вышел из дома, не обратив внимания на хмурый взгляд домработницы.

***

Илья проснулся от шума мотора под окнами и головной боли. На часах уже тринадцать ноль пять и как бы ни хотелось заснуть снова, нельзя. Сегодня ответственный день. Конкурс ди-джеев. Обговорив с Макаром свой «отгул», он планировал уже к пяти быть в клубе. Присмотреться, может, познакомиться с кем-то нужным. В его профессии всегда полезно иметь связи: они могут помочь с дополнительным заработком. И пусть для Ильи эта работа не была целью всей жизни, однако такое хобби тоже никогда не повредит.

Принял душ, нацепил на себя домашние спортивки, спустился в кухню.

Люба как всегда была на месте и обернулась на его шаги.

– Доброе утро, – улыбнулась. Как-то чересчур весело.

Речь глянул на нее из-под бровей.

– Ты считаешь?

– Что? – не поняла домработница.

Блин, чего она такая тупая всегда?

– Ничего. Проехали…

– Я хотела у вас уточнить, – Люба чуть помялась, но потом высказала. – Эта… Ксения, она… Эмм… я видела ее два дня назад, утром. У вас в комнате. А вчера…

– Я же просил не заходить! – Угрожающе произнес Илья.

– Я и не заходила! – кинулась оправдываться Люба. – Она сама вышла. Спросила про Станислава и… В общем, я хотела спросить, она разве не ваша… ммм… девушка? Или…

– «Или»… – оборвал Илья. – Слушай, Любовь, как тебя там дальше… у тебя какой интерес? Ты к чему спрашиваешь? Ты тут кто? Прислуга? Управдом?

Женщина потерла шею, будто ей что-то давило, но спорить не стала.

– Да.

– Тогда с чего такие вопросы? Твое дело – смотреть за домом, стирать-убирать. А не вынюхивать. Не следить за хозяевами. Не втираться им в доверие, мечтая о чем-то большем. Все еще надеешься, что папаша тебя оприходует? Зря! Он конечно благодетель еще тот, но если за столько лет он этого не сделал, то и теперь не будет. Так что, ты бы держала свои вопросы при себе, дабы не нажить ненужных проблем, не дай Бог! А то ведь и безработной можно остаться.

Люба стояла пораженная длиной и содержанием монолога младшего хозяина. Илья заметил, что по ее щеке скатилась слеза. Но его сегодня вряд ли бы удалось разжалобить. И уж тем более не ей. Черт, эта головная боль еще…

– Где у нас обезболивающие? – Выдавил сквозь зубы, уже забыв, о чем только что говорил. – Башка трещит, чтоб ее!

Люба молча обошла его и достала упаковку таблеток из шкафчика у входа, со злостью кинув ну на стол.

– Угу, – вместо благодарности.

Да, день начался неважно.

– Где отец? – сам не понял, зачем спросил. Но ответ не порадовал:

– Поехал к ней, – ему послышалось, или прозвучало с ехидством.

Илья резко посмотрел на домработницу.

– Откуда ты знаешь? – прищурился.

– Он сам сказал, – Люба пожала плечами. – В седьмую виллу.

– Ясcccно, – поморщился, проглотил таблетку, запив водой из-под крана, и пошел в обратно в комнату. Завтракать желания не было.

***

Ксю пропустила три звонка. В двенадцать. Полпервого. В час дня…

Рука каждый раз тянулась ответить, но она же вроде бы решила для себя всё? Да, некрасиво. Да, резко. Но если быть вежливой очередной раз и взять трубку, всё снова вернется в прежний ритм.

С досадой подумалось, что, если бы был хоть один шанс, что звонит Илья, она вряд ли бы сдержалась. И это осознание не успокаивало. Однако от него ждать звонка не было никакого смысла.

За размышлениями она едва услышала, что звонят в домофон.

Глянув в зеркало – проверить, прилично ли выглядит после уборки, Ксюша поспешила к двери и прикрыла глаза, когда узнала, кто решил ее навестить. Ну, да. Она не брала трубку и надеялась дать понять, что не настроена на общение. Но мужчину это не остановило. Теперь придется врать.

– Ксения, ты не отвечала на звонки, я заволновался, всё ли хорошо. А то вчера…

– Я делала уборку, наверное, не слышала звонка. Дом большой, – постаралась улыбнуться как можно естественней.

– А, конечно. Ладно, – Стас топтался у входа.

– Проходи, – устало пробормотала Ксю. – Я уже закончила. Подождешь минутку, я переоденусь?

– Да, не торопись.

Лесина убежала на второй этаж и влетела в свою комнату, обуреваемая сомнениями относительно своей линии поведения.

После нескольких минут глубоких вдохов и выдохов решила, что попытка не пытка. Она должна дать Станиславу шанс. Может, что-то и получится.

Спустившись в гостиную, Ксю застала мужчину, разглядывающего семейный портрет. Как Илья когда-то. Интересно, он дома? Знает, что Стас пошел к ней?

Речинский обернулся к Ксении и ласково посмотрел ей в глаза.

– Ты говорила, что твоя дочь гостит у бабушек?

– Да, – девушка улыбнулась. – У свекрови. Бывшей.

– О, а я хотел завтра напроситься с тобой съездить. Думал, у твоих родителей.

– Нет, но съездить можно. Подождешь в машине.

– Ты не планируешь там задерживаться?

– Нет. У нас не очень хорошие отношения с бывшим свёкром. Поэтому я только туда и обратно.

– Тогда, договорились. Далеко ехать?

– Да, полтора часа в одну сторону.

– Целое путешествие. – Стас расслабленно присел на диван.

– Чаю? – спохватилась хозяйка дома.

– Нет, я только что пил кофе дома. Не переживай. – Минуту помолчал. – Ксюша…

– Да?

– Насчет вчерашнего…

– Мы же решили, что всё нормально.

– Я не об этом. Я хотел прояснить… То, что сказал Илья…

Речинский замолчал, будто собираясь духом. Ксения тоже притихла, с замиранием сердца ожидая продолжения.

Мужчина тяжело вздохнул, постучал сцепленными в замок пальцами по гладко выбритому подбородку, и решился:

– Это правда.

– Эмм… что?

– Я, и правда, сказал ему, что… – мужчина встал и нервно прошелся туда-сюда вдоль дивана. – Ксюша…

Его взгляд будто умолял. Что? Понять без слов? Но ведь он сам завел этот разговор! Ну, нет. Она не собирается облегчать ему задачу. Она вообще бы предпочла об этом не упоминать.

Стас приблизился к ней, взял за обе руки, потряс немножко, будто придавая своим будущим словам веса, и тихо, вкрадчиво произнес:

– Ксюш, ты мне очень нравишься. Наверное, это и так видно, да я и не скрываю, поэтому…

Лесина не знала, куда девать глаза. Она не могла заставить себя смотреть ему в лицо. Слишком интимно и серьезно то, что он, по-видимому, собирался сказать. А она не готова это слышать. Но и остановить его не могла. Не могла и не хотела вот так, не задумываясь, расстроить хорошего человека. Станислава.

Речинский искал ее взгляд и молчал.

– Я тороплюсь? – вдруг спросил.

Ксю всё же посмотрела на него.

– Наверное…

– Извини, – он чуть отступил, выпустив из рук ее, ставшие вдруг ледяными ладони, прикрыл глаза и снова сел. – Да, мы знакомы всего ничего. Но… Я подумал, мы взрослые люди, и если… между нами есть притяжение, то… – снова встал, – Да, ты права. Извини. Наверное, не стоило заводить этот разговор. Я просто пытаюсь как-то сгладить вчерашнее…

– Стас, – Ксю села рядом, но не коснулась гостя. – Я… Ты тоже мне нравишься, но я пока не готова делать решительные шаги, что-то менять в жизни.

– Но на свидания-то можно тебя приглашать?

Лесина рассмеялась этому по-детски жалобному вопросу.

– Да, если у меня будет возможность. Ты же знаешь, я – мать. Ева еще слишком маленькая, чтобы оставаться одной дома. Так что, если решишься на рандеву – они будут чаще проходить у меня. Ну, или втроем, – всматривалась в его лицо, следя за реакцией.

– Я понимаю. Сам когда-то давно был отцом малыша.

Эта фраза разрушила всё то хрупкое равновесие в душе Ксении, которое она пыталась обрести за последние полчаса. Но тут проснулось любопытство:

– Почему давно? Разве сын сейчас с тобой не живет?

– Он недавно переехал. Его мать умчалась за границу. Повелась на богатый запад. Нашла кого-то. А Илья не поехал. Решил тут остаться. Да и учебу бросать не захотел.

– А… До этого, до развода, сколько он прожил с тобой рядом?

– Ему было шесть, когда мы развелись с Леной. Ранний брак, ребенок… Нас поглотил быт. Я тогда не был бизнесменом. Работал прорабом на стройке после техникума.

– Ты хорошо поднялся, – Ксю в успокаивающем жесте дотронулась до его плеча.

– Да. Повезло. Да и люди добрые попались – помогали поначалу. А потом самому пришлось научиться вгрызаться и отвоевывать место под солнцем. Но это было уже после развода. И мальчику я уделял слишком мало времени: был занят своими делами.

– Жалеешь?

– Да тут хоть жалей, хоть не жалей – время упущено. Поэтому и вырос он таким, думаю.

– Каким?

– Не знаю. Я не всегда его могу понять. Жестокий он, что ли. Или может, беспринципный. Не знаю, как объяснить. Придирается ко всему. И не может, порой, сообразить, что говорить, а о чем лучше умолчать…

Да, тут Ксю была с ним полностью согласна, но промолчала естественно.

– Он и к Любе постоянно цепляется, будто обиженный ребенок… Да, впрочем, он и есть ребенок.

– Ну, брось, он уже взрослый парень. Мужчина.

– Да? – Стас посмотрел на Лесину, и она побоялась, что он что-то вычислит по ее лицу.

– Эмм, ну да. Наверное. Я его совсем не знаю. Но мне так показалось.

Речинский уставился в пустоту, задумавшись.

– Может быть…

Некоторое время в комнате было тихо. Только часы шуршали стрелками, да ветер за окнами гонял жухлую листву. Ксю размышляла, как она будет избегать визитов в дом Речинских. Никоим образом она не могла себе более позволить столкнуться с Ильей на этой территории. Да и вообще. Раз уж она решила дать себе шанс на отношения с его отцом. Боже, как же всё-таки это невероятно! Отец и сын! Угораздило же! Воистину, мир тесен!

– Ладно. Я тебя проведал, – Станислав, кряхтя, поднялся с дивана и подал руку Ксюше. – Пошел домой. Наверное, сын проснулся уже. Скоро обед. Не присоединишься? – с надеждой в голосе.

– Нет, спасибо, – вышло чуть испуганно. – У меня еще дела, надо съездить в город, кое-что купить, пока я без Евы. Потом таскать ее по магазинам – сплошные нервы. Так что, извини. Но сегодня без меня, – улыбнулась, чтобы скрасить отказ.

– Хорошо. Не буду тебя более отвлекать. Назавтра всё в силе?

– Да, конечно. Я собиралась выехать около девяти, чтобы до темноты уже точно вернуться.

– Тогда я подойду к этому времени. Может, поедем на моей машине?

Ксю снисходительно покачала головой.

– Мне будет комфортнее на своей.

– Ладно, – не стал настаивать. – Тогда, до завтра?

– Ага.

Стас помедлил у входной двери, будто решаясь на что-то, но потом потянулся к замку. Ксю выдохнула. Но мужчина все же обернулся и очень легко, быстро и почти невесомо коснулся ее губ своими. А потом резко открыл дверь и вышел в солнечный день.

Глава 22

Девять утра и звонок – Стас пунктуален. Минута в минуту. Все-таки хороший он. И раньше не пришел, чтобы не застать ее несобранной, смутив, и не опоздал, чтобы не ждали. Ну почему его сын – полная его противоположность?

Нет, всё. Об Илье не думать. Не думать! Не думать!!!

Ксю помахала руками над головой, разгоняя несвоевременные мысли и воспоминания. У нее вообще складывалось впечатление, что до того, как она узнала о родстве Речинских, она столько не вспоминала о парне. А теперь…. Будто больной зуб, только и думаешь, что о нем!

Стасу в дом заходить не пришлось, Ксю вынырнула сама, тепло одетая, закутанная в белый широкий шарф, на ногах войлочные сапожки… Все же уже почти ноябрь.

– Привет, – мужчина подошел к ней и чуть приобняв, поцеловал в щеку. – Утро доброе? Как спалось?

– Хорошо. А тебе?

– А мне не спалось, голова была занята одной прекрасной дамой, – подмигнул.

Ксю смущенно отвернулась и села в машину.

– Подожди, я выеду из гаража, – крикнула.

Всю дорогу до места назначения Станислав развлекал Лесину разговорами за жизнь, рассказами о бизнесе. Оказывается, кроме поселка и строительной фирмы у него был еще маленький магазин рыболовных снастей, открытый им скорее для себя, а уж во вторую очередь для любителей-рыболовов. Когда позволяло время, Стас любил помечтать сидя у реки с удочкой. Ксю казалось, это занятие ему очень подходит. В его характере – спокойно размеренно вот так в тишине проводить время.

– Хочешь, как-нибудь возьму тебя с собой, – предложил Стас. – Правда, не знаю теперь, когда выберусь. Холодно уже. А зимняя рыбалка – это отдельный вид «спорта». Может, весной? А, поедешь?

– Ну, до весны еще дожить надо!

– Доживем, куда мы денемся! Пообещай, что съездишь со мной! – как ребенок заканючил мужчина.

Ксю рассмеялась.

– Обещаю.

По прибытии к загородному дому старшей четы Лесиных, Ксю остановила свой автомобиль на подъездной дорожке, не заезжая в ворота, оставила мотор включенным.

– Я быстро. Только Еву одену. Посидишь?

– Конечно. Не торопись.

Ксюша позвонила в ворота и вбежала в открытую калитку.

– Добрый день, Иван Алексеевич, – поздоровалась она с бывшим свекром. – Галина Игнатьевна с Евой дома?

– Здравствуй, Ксения. Дома, – неприветливо отозвались из беседки.

Ксю задерживаться на улице не стала. Не было у нее дружбы с Диминым отцом и раньше, а сейчас и подавно не стоило начинать. Делить теперь им нечего, Еву они редко берут к себе, сами вообще никогда не навещают. А если уж приходится, так вежливого нейтралитета было вполне достаточно для поддержания разговора.

Галина Игнатьевна была более мягкой. К снохе относилась тепло и Еву очень любила, но никак не могла отказаться от работы и стать заслуженной пенсионеркой. Поэтому времени на внучку находилось мало. Осуждать или критиковать такой стиль жизни Ксю не хотела и не имела права. Каждый живет, как хочет.

– Добрый день, – поздоровалась Лесина, входя в незапертый дом. – Ева!

Дочка с визгом выбежала в холл и повисла на матери.

– Мама, мы стлоили басню, лисовали и лепили, я плосила бабу купить мне коляску, но она не купива! – все новости в одном предложении. Дети!

– Лучше расскажи мне, как ты кушала и спала ли днем?

– Спала, спала… – свекровь спускалась по лестнице. – Здравствуй, Ксюша. Как жива здорова?

– Нормально всё, теть Галь. Забираю я у вас эту непоседу.

– Забирай, мне завтра на работу уже. Отпуск кончился. Дали неделю всего.

– Так вам уж на пенсию пора!

– А что делать-то на той пенсии? Скучать да жить впроголодь. Пока могу – буду работать.

– Ладно. Ева, – уже дочке. – Собирайся. Поехали.

– Да готова она, только одеть. Всё утро ждала тебя. Не посидишь?

– Нет, – Ева помялась. – Меня в машине ждут.

– Кто? – мать Димы никогда не стеснялась спрашивать. Раз Ксю упомянула, значит можно интересоваться. Не захотела бы, чтоб знали, не сказала бы ничего.

– Знакомый. Сосед…Друг…

– Ой ли! Друг… не друзей пора заводить, милка, замуж тебе надо! Диму-то всё равно не вернешь, – женщина резко загрустила. – А ты молодая еще. Да и Еве отец нужен.

Ксю оставалось только вздохнуть.

Обратная дорога была наполнена Евиными впечатлениями. Девчушка настолько громко и вдохновенно повествовала о прожитой неделе, что Ксю порой не слышала ни собственного голоса, ни тем более каких-то реплик Стаса.

А когда дочка подлезла и начала открывать окно, Ксю отвлеклась от дороги…

Удар был сильным и неизбежным. На левом повороте правый бок машины Ксении Лесиной протаранил капотом здоровенный джип с кенгурятником.

Илья отсыпался после конкурсного вечера, на котором занял третье место. Узнал многих таких же как он, коллег по цеху, плюс встретил нескольких уже знакомых, и ночь закончилась рекой напитков, алкогольных и не очень. Пришлось даже машину оставить у клуба, Илья опасался, что не удержит руль.

Разбудил его стационарный телефон на первом этаже. Как-то по-особенному громко. Или просто это эхо отдается в больной голове.

Трель. Еще одна. Еще… Черт, где носит эту вольнонаемную?

Разраженный, Речь распахнул дверь и осмотрел коридор. Было тихо. Вышел и спустился в холл. Никого. Куда все подевались, мать их!?

Взяв трубку, рявкнул:

– Ало!

– Дом Речинских?

– Да!

– Простите, как мне к вам обращаться?

– Кто это?!

– Кем вы приходитесь Станиславу… эээ… Даниловичу?

– Вам-то какое дело? Вы кто?

– Я уполномочена сообщить, что Станислав Данилович… находится в больнице. Так с кем я могу об этом поговорить?

Илья похолодел.

– Я его сын. Говорите.

– Я Елена Александровна, медсестра. Собственно, хорошего пока ничего сообщить не могу, но и не всё так плохо. Автомобильная авария. Ваш отец в тяжелом состоянии. Сейчас будут оперировать. С ним в машине были еще двое, женщина и ребенок. Вы не могли бы прояснить, кем они приходились Станиславу Даниловичу? Мне нужны координаты их родных.

ПриходиЛИСЬ????

– Они что, умерли?

– Нет-нет, – Илья незаметно для самого себя выдохнул. – И женщина, и девочка живы. Но тоже в у нас больнице. Сотрудники ДПС не смогли найти документов, поэтому их личности опознать не удалось пока.

Тут Илью уколола догадка.

– Блондинка?

– Что, простите?

– Женщина… блондинка? Кудрявая…

– Эмм... не могу сказать. Я не видела ее лично. Вы знаете, кто это мог быть?

– Какая больница?

– Третья травматология.

– Я сейчас приеду!

– Но…

Илья сбросил вызов и тут же вызвал такси. Машины у него нет, да и смог бы он ее вести? На нездоровое состояние теперь накладывался изрядный нервяк.

Добравшись до нужной больницы, едва не забыв расплатиться с водителем, парень бросился в здание, но нос к носу встретился с охранником, который ни в какую не желал его пускать внутрь, ссылаясь на неприемные часы и заметный «выхлоп от всяких молодых алкашей»

– Какие нахрен часы!? У меня тут отец после аварии и… – что лучше прокатит? Девушка или мачеха? – Девушка!.. Его… – с перепугу определиться не смог.

– Тебе с другого входа. Здесь только приемный покой. Если вообще пустят.

– Черт бы побрал все эти ваши заморочки! – Илья бросился искать другой вход.

Наконец, найдя нужный коридор с нужной медсестрой, которая и звонила им домой, Илья выяснил, что у отца множественные травмы конечностей правой стороны и тяжелая черепно-мозговая травма.

– А девушка с ним. Она где?

– У нее сотрясение и тяжелейший шок, она даже говорить не смогла, хотя была в сознании. На теле гематомы. Но в целом состояние стабильное. А вот девочка…

– Ева?

– Вы их знаете?

– Увижу – скажу.

– Я бы могла подумать, что это ваша мать, но предположительный возраст пациентки до тридцати.

– Можно мне увидеть. Ее или отца.

– Ваш отец на операции. К женщине могу вас проводить.

Медсестра вышла из-за стойки и повела Илью по коридору. В одной из четырехместных палат на кровати у самых дверей лежала Ксю. Бледная, вся в ссадинах, голова перевязана бинтом, на одежде пятна крови. Она лежала с закрытыми глазами, не шевелясь. Илья замер у самого входа в дверях, пребывая в шоке.

– Так она вам знакома? – прошептала медсестра.

– Д-да… – выдавил.

– Знаете ее имя?

– Да, Ксения. Фамилию не знаю, – черт, он даже фамилии ее не знает!

– А ребенок, вероятно, ее и вашего отца?

– Нет. Ее – да. Но отец другой.

– Можете сказать, как с ним связаться?

– Его нет в живых, насколько я знаю.

– А еще кто-то из ее родственников?

– Они живут вдвоем. С дочкой. Кто был за рулем?

– Я точно не знаю, – медсестра осторожно подхватила парня и вывела из палаты. – Но, судя по травмам, она сидела на водительском сидении. А ваш отец – рядом. Девочка была в детском кресле сзади, но оно мало помогло…

– Что с ребенком? – При всей своей отстраненности, Илье было жаль малышку.

– У нее травма шейного отдела позвоночника. Есть вероятность, что она не выживет. Или останется инвалидом.

– ?$&#*$» – только и смог сказать.

– Молодой человек, я бы вас попросила! Это все-таки больница!

– Я понял.

Речинский сел напротив сестринского поста на кушетку и закрыл руками глаза. Слов не было. Мысли разбегались. Как? Почему? Где? Куда они ехали втроем? Отец сел пассажиром? Почему не повез их сам? Что теперь делать?

Из полузабытья его вывел мужской голос и тяжелые ботинки перед глазами.

– Следователь Анисимов, разрешите задать вам пару вопросов?

Илья поднял глаза. Невысокий полноватый мужик лет под пятьдесят, ожидал его ответа.

– Задавайте… – вздохнул. Все равно не отстанут.

– Мне сообщили, что вы приходитесь сыном пострадавшему Станиславу Речинскому, это так?

– Да.

– Ваше имя?

– Илья. Речинский. Станисавович…

– Илья Станиславович, где вы находились сегодня с двенадцати до двенадцати тридцати утра.

– Меня в чем-то обвиняют, что ли? – удивился парень. – Спал я. Дома.

– Нет, мы опрашиваем свидетелей и родственников, пострадавших в аварии.

– Ясно. Кто виноват в ДТП? Как это произошло?

– Это выясняется. Автомобиль с женщиной за рулем, в котором находился ваш отец, совершал левый поворот, внедорожник, ехавший по встречной протаранил правый бок, рядом с которым сидел ваш отец.

– Ясно. Значит, виновата она?

– Она ехала по главной дороге. Но детали выясняем пока. Вы можете сказать, кем приходится водитель вашему отцу?

– Эмм... никем. Просто знакомая… Наверное.

– Знаете ее имя?

– Ксения.

– А дальше?

– Дальше не знаю. Ребенок – ее дочь. Ева. – Сразу решил обозначить Илья.

– Может, знаете, как нам связаться с ее родственниками?

– Не знаю. Она жила одна с дочерью у нас в поселке.

– Знаете адрес?

– Поселок «Лучистый», вилла номер семь.

– Замужем?

– Она вдова. Наверное.

– Вы не уверены?

– Она так говорила. Откуда же я точно могу знать?

– Продолжайте.

– А нечего продолжать. Если у них кто и есть, бабушки-дедушки, я понятия не имею где их искать.

– Я понял. Спасибо, – полицейский встал.

– А, это, – остановил его Илья. – Что теперь будет? Тот второй, в джипе… пострадал?

– Не сильно. Он был пристегнут, его авто было оборудовано навесной конструкцией из труб, так что у него только пара синяков от ремня.

– Они же запрещены?

– Кто?

– Кенгурятники!

Мент огляделся и буркнул:

– Будем разбираться…

Глава 23

Ксю очень медленно, словно из киселя, выплывала из сна. Или, может, из забытья. Тело болело, голова отказывалась хоть как-то адекватно воспринимать окружающее. Где она?

Пытаясь по крупицам сопоставить ощущения и воспоминания, Ксения понимала: случилось что-то плохое, но главное постоянно терялось в потоке болезненных мыслей.

Собравшись, постепенно она вспомнила, что планировала ехать за дочкой к свекрови. Станислав. Он тоже ехал с ней. Помнила Еву. Они ее забрали. А дальше… она поворачивала на городскую окружную дорогу и… почувствовала удар. Очень резкий и сильный. Неожиданный. Стало больно в груди и голове. Но это не столь важно… Что же важно?

Ева! – оформилась, наконец, мысль. – Что с Евой!? Где она!?

Ксю распахнула глаза, повертела головой, осматривая белесое помещение: голубые стены, потолок с трещинами, давно некрашеное окно, еще одна, но пустая кровать… Попыталась сесть. Почувствовала боль в забинтованных голове и груди, руки-ноги вроде бы целы, и то хорошо. Стиснув зубы от острых, вспыхивающих то тут то там болевых ощущений, Лесина встала, кинулась к двери и выскочила в коридор. Судя по всему – больничный.

Медсестра, сидевшая неподалеку на посту, подбежала к ней, взяла ее под локоть и развернула обратно.

– Куда же вы, дорогуша, вам лучше оставаться в кровати.

– Ева! Где моя дочь!? – выкрикнула Ксюша.

– Вернитесь в палату, женщина, я позову доктора, и он всё вам расскажет!

– Я хочу знать, что с моим ребенком! – Ксю вырывалась, но медработник была не робкого десятка.

К рукам медсестры присоединились чьи-то еще, и Ксюшу быстро вернули на больничное ложе. Неожиданно раздался знакомый мужской голос:

– Ксюша…

Девушка вскинула глаза и встретилась взглядом с Ильей. Встрепенулась.

– Илья! Где Ева!?

Заметила, как парень на секунду отвел взгляд, но затем снова обратил его к ней.

– Я не знаю, – в голосе послышалось напряжение.

– Илья! Пожалуйста! Найди ее! Я тебя умоляю!

– Молодой человек, на выход. Вам нежелательно здесь находиться! Вы нервируете пациентку. – Гостеприимство и услужливость заведения зашкаливали.

– Разве? – глухо протянул парень и вынул из заднего кармана черных джинсов полтысячи, помахав ею перед носом блюстительницы больничного порядка.

– Да что вы себе позволяете!?

– Мало, что ли? – зло прокомментировал ее выпад Илья. – Тогда вообще ничего не дам. – Приподнял бровь, ожидая реакции и медленно возвращая руку с купюрой к карману.