Текст книги "Положительная нота (СИ)"
Автор книги: Ольга Дервиш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Илья стоял как вкопанный, смотря вслед серебристому автомобилю. Затем опустил голову, задумавшись, но взгляд упал на пакет в руках. Видела, откуда он выходил. Какая-то мысль не давала покоя, но он ее упустил… Его больше интересовало, что она здесь делала? Поздно уже…
Оглянулся на аптеку зачем-то. Мотнул головой и направился обратно к машине.
Макар в это же время выходил из магазина, придерживая рукой дверь для своей очередной пассии. Марина, кажется… А вторая – Мария. По правде сказать, обе они были макаровские, если уж на то пошло. Но ради забавы и нескучного вечера…
Лишь бы завтра на экзамен до двенадцати успеть.
– Видел? – первое, что произнес Климов, как только они все оказались в машине.
– Что? – вынырнул из раздумий Речинский.
– Не что, а кого!
Илья нахмурился:
– Ты тоже видел?
– Да. Она в магазине была, когда мы заходили. Я тебе еще звонил, чтобы ты из машины не высовывался. Но ты не взял.
– Я в аптеку ходил. – Сказал Илья, проверяя мобильный, – она видела.
– Ну, братишка, мои поздравления. Ты облажался. Зачем ты туда ходил вообще? У меня дома всё есть!
– Башка болит. Анальгин купил.
– Ну-ну…
– О чем болтаете, мальчики? – пропела то ли Марина, то ли Мария, показавшись между передних кресел.
– Не бери в голову, киса, – сально пророкотал Макар, – это мы так, о насущном. Ну что, готовы зажечь эту ночь?
– Да!!! – хором с задних сидений.
– Ну, тогда держитесь! – и Макар вдавил педаль в пол, набирая скорость.
Полтора часа спустя Илья уже садился в такси у дома Макара. Настроение исчезло, грязла совесть, даже виски не пьянил…
Попросил подвезти его к седьмой вилле. Отпустил извозчика, долго топтался у ворот, не решаясь позвонить, может она уже спит? Почти два часа ночи. Лучше пойти спать. А завтра после экзамена уже кидаться на амбразуру.
Так он и поступил.
А утром, раньше, чем прозвенел будильник, он проснулся от телефонного звонка. За незнакомым номером оказалась подруга Ксю. Ругая его последними словами, обзывая так, как Илья еще нигде и ни от кого не слышал, она проинформировала, куда он может отправляться «со своими бабищами» и пожелала никогда оттуда не возвращаться, чтобы не нервировать своим присутствием ее беременную подругу, которая по его вине едва ночью не родила. И если бы что-то с ней случилось, она – цитата: самолично придушила бы его и всю его семейку.
Выслушав тираду, он пришел в себя от монотонных коротких гудков. Что это было? Он даже спросить ничего не успел. Набрал этот номер, но никто не взял трубку.
Откинув мобильный на подушку, он скривился от ломоты в не выспавшемся похмельном теле, свесил ноги с постели и попытался сесть.
Боже, как хочется спать! Пить! И всё болит! Блин, он же вчера даже пьяным не был. Или был?
На кухне хлопотала мама, периодически что-то спрашивая у Любы, похоже, они нашли общий язык. Странно.
– О, милый, привет! Я думала, ты ночуешь у Ксении.
– Нет, – угрюмо.
– Тебе сегодня на экзамен?
– Да.
– Подготовился?
– Хэзэ.
– Ну, Илья, так нельзя! – пожурила мать.
– Пофиг, – его сейчас больше занимал утренний звонок. Что там с Ксю?
– Кофе? – мама не замечала его настроения и задумчивости.
– Да.
– Мы с Любой тут блинчики печем.
– Угу.
– Давай, садись, сейчас всё будет готово. Стасик тоже скоро спустится.
– Стасик?
– Твой отец, – Елена чуть смутилась, начав оправдываться: – Ну, что, у нас с ним общий ребенок, как я его должна называть? Правда, Любаш? – улыбнулась она домработнице. Та в ответ пожала плечами. – Как у Ксюши дела?
Илья бросил осторожный взгляд на нее, снова отвернулся.
– Нормально, – и сам себе тихо добавил, – я надеюсь.
– Что? – не расслышала мать.
А Люба прищурилась, и Илья понял, что уж она-то расслышала. Коза.
– Ничего. Где там твои блинчики?
Ксюша лежала под капельницей, смотря в потолок. Из левого глаза просочилась слеза и скатилась к уху. Затем из правого. Светка примчалась сразу же, как только Лесина позвонила и сказала, что не выйдет сегодня на работу. Вызнала подробности ее ночных приключений, обматерила на чем свет Речинского, расспросила врача о состоянии пациентки. Доктор, не ожидавший такого напора, выдал, что беременность под угрозой, и Лесиной необходимо лечь на сохранение. После этого Светка вышла из палаты, прихватив, зачем-то, Ксюшину сумку.
– Надо бы маме позвонить, – вяло заметила Лесина, когда подруга вернулась в палату.
– Я сама позвоню, тебе нельзя сейчас переживать.
– Хорошо.
– Ты давай у меня тут держись! Вам не время еще, слышишь? – очень легко погладила по животику под простыней.
– Да.
– И незачем из-за этого козла… – Калугина оборвала фразу. – Не важно. Подумай о чем-нибудь приятном. Может, тебе плеер привезти?
– Можно…
– Чего тебе туда закачать?
– Всё равно…
– Нет, подруга, ты мне не нравишься с таким настроением. Давай, выплывай! Эй, ау? – Светка дотронулась ладонью до ее щеки. – Эй, ты что, плакать вздумала? Не смей! Не стоит никто этого! Эй!
– Да…
Калугина удрученно покачала головой.
Снова вошел доктор и увел посетительницу в коридор. Ксю уставилась на капли, бегущие по прозрачной трубочке к катетеру в ее вене, вспоминая минувшую ночь.
Она приехала домой, пытаясь унять сердцебиение, раздирающее ее грудь. А когда вошла в дом, снова почувствовала боль внизу живота. Согнувшись, доплелась до дивана, про себя уговаривая ребеночка успокоиться. Проваливалась в сон, но тут же просыпалась – не отпускало. Через час таких мучений, позвонила в «скорую». Стало страшно. И вот она снова в больнице с риском преждевременных родов. Что же это такое? Вся беременность – словно болезнь.
С этими мыслями провалилась в дрёму, выныривая только когда кто-то входил в помещение. Она лежала тут не одна: палата была рассчитана на четверых и только одна койка пустовала.
Когда в очередной раз ее разбудила Калугина, чтобы сказать, что ей нужно уехать ненадолго, но она вернется, как только сможет, а самой Ксюше сейчас введут успокоительное, чтобы нормально поспала, Лесина лишь кивнула, безуспешно попытавшись улыбнуться подруге. Как хорошо, что она уже вернулась…
Глава 65
Стас читал один из договоров с подрядчиком, когда ему позвонили из администрации Лучистого. Некто из риэлтерской конторы интересовался виллой номер семь, желая уточнить состояние коммуникаций, здания, уточнить принадлежность виллы владельцу.
– Соедините меня, я поговорю, – хмуро отозвался Речинский.
После мелодии коммутатора, в трубке прорезался тоненький, но от этого не менее резвый женский голосок, закидывая вопросами и тараторя, словно кто-то подгоняет высказаться побыстрее.
Выслушав, Станислав сказал одну лишь фразу:
– Вилла не продается.
– Как это? – удивленно пропищала риелтор.
– Так. Администрация поселка выкупит ее у владельца без посредников.
– А… – растерянно, – как же объявление?
– Где вы видели объявление?
– На сайте, – девушка назвала Интернет-ресурс, где виллу выставили на продажу.
– Считайте, что уже продано. До свидания.
– До свидания…
Стас повесил трубку и глубоко задумался. Значит, Ксюша все же решилась на этот шаг. И хоть Речинский знал о таких ее намерениях, все равно новость оказалась неожиданной.
В комнату вошла Елена.
– Стас, Илья тебе не звонил? Как он там, сдал?
– Не звонил, – и после паузы добавил: – Ксения решилась на продажу дома. Я собираюсь его купить, как ты и советовала.
– Да? Ну, и правильно. Тебе сказал Илья?
– Нет. Я разговаривал с риелтором, который интересовался этой виллой. Илья мне ничего не говорил.
– Странно. Мне тоже.
– Ничего странного. Это же наш сын. Из него клещами не вытянешь информацию.
– Разве? Не замечала.
Станислав набрал номер Ксении. Трубку взял кто-то другой.
– Алло? Будьте добры, мне нужно поговорить с Ксенией Лесиной.
– А больше ничего не нужно? Оставьте уже ее в покое, совсем замучили девчонку!
– Простите, с кем я говорю?
– Это подруга ее, Светлана.
– О, Светлана, добрый день… – мужчина задумался, как продолжить такой странный разговор. – Я хотел… – начал он, но потом осторожно поинтересовался: – С Ксенией всё в порядке?
– Нет, не в порядке! И все благодаря вашему ненаглядному сыночку. Все нервы вытрепали вы ей! Пока она не родит, советую больше ее не доставать!
– Простите, я правильно понял, у нее проблемы? Что случилось? Что сделал Илья?
– Вот вы у него и спросите! А сюда больше не звоните! Если Ксюша захочет с Вами поговорить, она позвонит сама!
– Но…
В трубке послышались короткие гудки и спросить Стас ничего не успел. Обернулся и увидел нахмуренное лицо бывшей жены.
– Что? – лишь спросила.
Речинский потер лицо ладонями, шумно втягивая носом воздух.
– Наш сын опять что-то учудил, судя по всему…
– Что учудил?
– Не знаю. Это была не Ксюша. Подруга ее… Ничего не сказала, но была крайне резка в разговоре.
В это время дверь открылась и в дом вошел Илья.
Речь припарковался у дома, не заезжая во двор, потому что собирался переодеться и ехать к Ксю. Экзамен сдал, но настроение оставалось на нуле. В гостиной на него уставились две пары прищуренных глаз.
– Что? Я сдал, – сообщил он, – Что вы так смотрите?
– Что с Ксенией? – спросил отец.
Илья на мгновение отвел взгляд, но быстро собрался.
– А что с ней?
– Илюша! – мама подошла ближе, – Ты что-то скрываешь? Что случилось? Вы опять поругались?
– Мама, давай я сам разберусь.
– Она выставила дом на продажу, – Стас наблюдал за его реакцией.
– Когда?
– Сегодня уже интересовались виллой.
– Я не знал.
– Что ты вообще знаешь? – взорвался отец. – Почему я звоню ей на сотовый, а ее подруга меня откровенно посылает? Меня, и всех, кто касается тебя? Что у вас там происходит, я не понимаю!? Тебе не живется спокойно? Что вы делите постоянно?
– Мы просто поругались, что в этом такого?
– Что такого?! Где она сейчас?
– Я не знаю.
– Так узнай! – от эмоционального всплеска Стас даже встал из инвалидного кресла.
– Тише, Стасик, тише! – Елена подошла к нему, поддерживая.
– Как? Она не берет трубку!
– Сделай так, чтоб взяла! Найди ее!
– Я собирался. Только переоденусь. У меня экзамен вообще-то был!
Илья, больше не слушая воплей отца и вздохов матери, взбежал по лестнице на второй этаж. Черт, как всё не вовремя! Да еще отец всё узнал как-то. Дом этот… Где ее искать?
Скинув пиджак, который надевал на экзамен, напялил что попалось под руку и схватил сотовый телефон. Он наврал, он не звонил еще Ксю сегодня. Боялся того, что может услышать. Вот, ничего обычно не боялся. А тут…
Решил попробовать позвонить ей на работу. Нашел в Интернете нужный номер ее конторы по адресу, и после некоторого времени ожидания ему ответили, что Ксения Валерьевна сегодня не вышла на работу. Заболела.
Заболела? Черт.
Нехотя набрал номер ее подруги, которая звонила с утра.
– Чего тебе? – нетерпеливо прорычали в трубку.
– Где она?
– Там, где тебя недолжно быть!
– Где она? – повторил Илья.
Помолчали.
– В больнице!
– Что с ней?
– Плохо ей было ночью. Догадайся – почему!
– Мне надо ее увидеть.
– А ей – не надо! Оставь ее в покое! Съедет она из поселка, с глаз долой… Всем проблем меньше!
– Это мы с ней вдвоем решим!
– Это решит она! Уже решила! Ты ей не нужен!
– Это она так сказала?
– Это я тебе говорю!
Илья молчал, лихорадочно соображая, как вытянуть из этой Светы местонахождение Ксю. Ноги сами носили его кругом по комнате. Нервничал. От того не мог сформулировать мысли в адекватные реплики. В трубке тихо спросили:
– Скажи, всё именно так, как ей показалось?
– Нет, – так же тихо ответил Илья, зажмурившись. Он понял, о чем речь. – Ничего не было.
– Тогда… погоди пару дней. Она успокоится. Я с ней поговорю. А ты тоже… приди в себя. Если, конечно, она тебе небезразлична, и ты собираешься строить с ней отношения.
– Собираюсь.
– Ладно. Всё. Мне пора к ней. Пара дней… – повторила на прощание Света, прежде чем повесить трубку. Илья не успел даже открыть рот, чтобы всё же узнать, в какой она больнице.
Ксюша лежала и читала книгу, которую добыла в ближайшем ларьке подруга, когда в палату занесли букет. Ее обуяли противоречивые чувства. А когда она увидела карточку, в которой было лишь пожелание здоровья и подпись «Речинский», стало даже не по себе. И смешно. Кто из них мог так подписаться? Илья? Вряд ли бы он оставил шанс подумать, что это не он. А Станислав? Оставил бы? Сговорились? Тогда подписались бы РечинскиМИ: во множественном числе. И откуда вообще узнали, что тот, что другой, где она? Светка, наверное, проболталась.
– Красивый букет! – восторгалась медсестра. Кивнула на цветы: – от любимого?
Ксю лишь пожала плечами. Даже если бы один из них был любимым, она не знает точно, от него ли? Задали задачку…
Калугина сегодня больше не придет. Мама тоже на завтра обещалась.
Дотянувшись до мобильного телефона, покоившегося на ближайшей тумбочке, она бездумно начала тыкать в экран. В журнале вызовов значился один принятый (или сброшенный) звонок от Стаса. И ни одного от Ильи…
Проглотила комок в горле. Неужели ему настолько всё равно? Светка, правда, пыталась что-то про него спросить… сказать? Но почему-то в голове ничего не отложилось. Что-то насчет того, что не стоит верить всему, что видишь… А зачем его выгораживать, если он даже не позвонил после всего? Как это понимать? Она сама видела его в машине с Макаром и девочками. И своими глазами наблюдала, как он вышел из аптеки, нетрудно догадаться, что он мог там приобрести… Вот так легко он взял и разменял ее доверие…
Как ни отрицала для себя Ксю, она тянулась к нему. Верила. Рядом с ним чувствовала себя спокойнее и уютнее, чем с тем же Стасом. А вчера утром ей правда надо было собираться на работу, а Светкин звонок перевернул всё с ног на голову. И завертелось… А у него был экзамен сегодня… Интересно, сдал ли?
Всё больше склонялась, что букет от Стаса. Раз он звонил, видимо поговорив со Светой, значит знает, где она. И не факт, что сказал Илье. Из мести, возможно, или в качестве урока…
Подавила тяжкий вздох.
Ей хотелось бы, чтоб букет был от Ильи. Не хотелось такого хотеть, и всё равно хотелось.
А утром случилось неожиданное: мама зашла в палату практически одновременно с Еленой. Обе улыбались и разглядывали друг друга. По-разному. Елена – с добродушной улыбкой, Ирина – с превосходством, непонятно откуда взявшимся.
– Девочка моя, что же это? Как ты? Опять в больнице! – начала причитать мать. И почему в гинекологии опять? У тебя проблемы, да? А ты не говоришь!
Елена удивленно подняла брови и взглянула на Ксю.
– Доброе утро, – лишь сказала.
– Доброе, – кивнули Ксю и Ирина Ивановна одновременно.
– Я… ненадолго. Только узнать, как ты. А вы, – она обратилась к Ирине, – видимо, мама Ксюши?
– Да. А вы…
– А я мама Ильи. Так что, мы будущие сватьи…
Эта фраза имела эффект разорвавшейся гранаты. Ирина резко поменялась в лице и воззрилась на дочь.
– Как это? Когда? Что удумала?!
– Мам, я тебе всё расскажу. Не устраивай сцен.
– Я что-то не то сказала? – испуганно спросила Елена. – Может, мне зайти в другой раз?
Ксю не знала, что сказать. Ей хотелось поговорить с матерью Ильи, хотя бы просто потому, что с ней приятно было пообщаться. Но собственная маму тоже не могла попросить на выход. Господи, как будто мало ей нервных потрясений!
– Ладно, – Елена подошла к двери и обернулась, ободряюще улыбнувшись. – Я… зайду попозже.
– Нет! – вскинулась Ксю.
– Не переживай, я не уйду. Посижу в кафе внизу, – и подмигнула.
Ирина проводила недовольным взглядом женщину и села подле кровати.
– Ну… и как это понимать? Я ослышалась? Или она оговорилась?
– Не то и не другое, мама. Я беременна…
Глава 66
Ирина стояла, замерев, как громом пораженная, смотря на дочь. На лице различные эмоции сменяли друг друга, грозясь вырваться в монолог.
– Мам, если ты хочешь сказать, что-то неприятное, лучше уйди, – высказалась Ксю. – У меня куча проблем, из-за которых, кстати, я сейчас тут, так что нервы трепать мне не стоит. Если хочешь поздравить – давай. Отругать – не надо. Я сама всё знаю.
– Я даже не знаю, что сказать.
– Вот и не надо ничего говорить. Мне не пятнадцать, чтобы переживать по поводу неожиданной беременности.
– Кто такой этот Илья? – сдавленно спросила Ирина Ивановна.
– Это тот мальчик, которого ты видела в больнице в прошлый раз.
– Мальчик? – женщина стекла на стул возле тумбочки. – Он хоть совершеннолетний?
– Да, мам. Ему двадцать лет.
– Хоть в этом – Слава Богу! – выдохнула.
Ксю отвернулась. О чем говорить с матерью, которая и в лучшие времена не всегда понимала и поддерживала. Чего ждать от нее сейчас?
– Когда ты собиралась мне сказать?
– Как получится, – пожала плечами Ксю. – Я… не хотела говорить, – призналась. – Ты же всегда не на моей стороне.
– Ты моя дочь. Я желаю тебе только лучшего. А ты всегда всё делаешь наперекор.
– Мам, – предупреждающе, – не надо. Всё есть так, как есть. Аборт делать поздно, да я и не стала бы. После того, что случилось с Евой, это было бы как минимум странно.
– Да…
– Ну, вот поэтому…
– Но… как? Зачем ты связалась с таким молодым… человеком.
– Сердцу не прикажешь, мама… – ну не говорить же ей, что всё было «для здоровья» и получилось случайно. Да и не совсем соврала, если уж начистоту перед собой.
– Вы… – было заметно, что вопросы давались Ирине нелегко. Кивнула на букет: – Когда свадьба?
– Мы еще не решили, – Ксю прикрыла глаза: не выдать себя. Ведь Илья не собирался жениться, и это знали все… Да и букет… скорей всего не от него.
– А рожать тебе когда?
– Летом.
Кивок и вздох. Ирина встала и подошла к окну. Потом обернулась, осмотрев другие койки, которые в данный момент пустовали: кто-то на процедурах, кто-то в холле гуляет.
– Ладно. Пора мне, – взялась за сумку. – Я завтра еще приду. Что-то принести?
– Нет, мама, ничего не надо. Спасибо.
Женщина еще раз покачала головой и скрылась за дверью. А Ксюше почему-то подумалось, что Елена бы поцеловала своего ребенка на прощание…
Словно услышав свое имя, мама Ильи впорхнула в палату.
– Здравствуй, еще раз, милая! – тон этой женщины был не в пример теплее материнского. – Ну, как поживает моя внучка?
– Здравствуйте, хорошо, вроде.
– Что это такое, почему в больнице? Расскажи мне всё.
– Нечего рассказывать. Стало плохо. Не первый раз уже. В прошлый раз, правда, обошлось без стационара.
Елена покачала головой и легко погладила Ксю по плечу.
– Ничего. Держись. Это… Илья? Из-за него тебе стало плохо?
Ксю отвернулась от проницательного взгляда. Не будет же она жаловаться на него его же матери!
– Мне ты можешь сказать, – мягко, очень мягко подталкивала женщина к откровенному разговору. – Я ничего никому. Но мне хочется знать. Чтобы правильно оценивать ситуацию.
Ксю тяжело выдохнула.
– Мы поругались. Он… – еще один вздох, – пошел гулять. С девочками…
Елена задержала дыхание:
– С девочками? – переспросила.
– Да. Я видела. Сама.
– Не может быть. Не верю. Илья любит тебя.
Ксю весело усмехнулась. Любит? О нет, увольте. В это она поверит еще меньше, чем в то, что он не гулял с девочками.
– Я видела. Вот этими глазами, – сделала характерный жест. – Позавчера вечером поздно.
– Ты наверняка что-то путаешь, – продолжала гнуть своё Елена. – Или неправильно оценила ситуацию. Расскажи!
– Не хочу. Простите. Вы его мама, я Вас понимаю, Вы всегда его будете выгораживать, и это правильно.
– Я не выгораживаю! Я, – она тоже показала на себя, – вот этими глазами вижу, как он на тебя смотрит. Так не смотрят, если собираются гулять с другими девочками, поверь. Илья, может быть, слегка эгоцентричен, часто резок, такой уж он… вырос, но женщина у него будет одна. И у меня все основания предполагать, что это – ты! Он, как отец его, однолюб. Смотри, сколько лет до тебя, Стас так и не смог полюбить кого-то после нашего развода. Если бы я не знала о вас, до сих пор бы думала, что он любит меня по сей день. И лучше бы, так и было, потому что соперничать с сыном тоже мало приятного.
– Почему вы развелись? Вы оба… такие хорошие.
Женщина рассмеялась и махнула рукой.
– Ох, насмешила, не говори ерунды. Хорошие, тоже мне… – Еще раз хихикнула, – Это мы-то хорошие? Он – бывший лентяй, а я – эгоистка. Вот и вся история. И если развод подтолкнул его к подвигам, то я не исправилась… так и воспитала сына подобно себе. Он тоже вырос эгоистом. Ну, хоть не лентяем, и то ладно. Хотя неизвестно, что лучше. Лень, как показывает практика, излечима. Эгоизм – нет.
– Я не заметила в Вас этого.
– А ты внимательней присмотрись. – Веселилась женщина. – Хотя… лучше не присматривайся, вдруг еще чего заметишь… неприличного!
Ксения тоже улыбнулась.
– Как Вы узнали, где я?
– Стасик… Станислав сказал. У него ж, сама знаешь, везде связи. Он сам порывался приехать, но я отговорила. Не дай Бог, Илья застанет его тут... уж лучше не гневить…
– Илья не приходил. И не придет, наверное, – попыталась скрыть грусть в глазах, но плохо получалось.
Она хотела, чтобы он пришел. И не потому, чтоб заглянуть в его бесстыжие глаза. А просто так. Ссора тяжестью давила где-то внутри.
– Илья внизу в кафетерии сидит, – огорошила Елена. – Ждет, пока я разрешу ему к тебе подняться. Но сначала я должна выяснить, что за девочки были… Совсем, что ли, страх потерял? Но, – похлопала ее по руке, – я уверена... уверена! Всё совсем не так, как тебе показалось. Ну, не может влюбленный парень так себя вести.
– Он не любит меня… – попыталась вразумить женщину Ксю.
– Любит… просто… сам еще об этом не знает. Поверь.
У Лесиной по телу разливалось тепло, догоняемое мурашками, от сказанных слов. Пусть даже и неправда, но всё равно приятно.
– Он даже не позвонил…
– Ох, прям, беда! – с сарказмом, – подумаешь, не звонил. Боится он! А ты сама? Звонила? Нет! Вы оба молодые да гордые, это пройдет. Надо разговаривать, надо, девочка моя. Нельзя в себе всё держать. Ну, что тебе мешало позвонить ему да выяснить всё тут же? Ты же не стала. А может, стоило его послушать? Ну, хоть, как он это объяснит? Оправдается? У вас же отношения! Вы не чужие, не соседи и не друзья! Вы – пара! Уж ты-то, коль старше, могла бы это понять! Опыт есть! А он молод, что ж поделать! Оперится, подожди, будет всё сам понимать и решать. Отца еще переплюнет! Но надо ему помочь, подтолкнуть…
– Он кроме вас, похоже, никого и не слушает…
– А ты хитростью! – она посмотрела на часы. – Ну, что? Звать нерадивого? Пусть выскажется. А ты давай выздоравливай.
Ксю кивнула. Женщина, попрощавшись, ушла.
Илья встал из-за стола с обеспокоенным видом, ожидая результата и прогнозов. Но дождался лишь затрещины, словно нашкодивший щенок. Увернулся, в глазах засветилась обида вперемешку с негодованием:
– Мама!
Елена в ответ лишь разочарованно покачала головой. Смотрела с укоризной и видимо, чего-то от него ждала. Не дождалась.
– Сам во всем сознаешься? Или ждешь вопросов?
– Не в чем сознаваться! – выпустил «колючки» Илья. – Ничего не было.
– Да? Она думает иначе. И я не знаю, какими словами и уговорами ты, – она ткнула его в грудь, – будешь оправдываться.
– Да не в чем оправдываться! – вскрикнул Речь.
– Не ори! – прицыкнула мать. – Не позорься! Не хочешь мне говорить, не говори, мне это мало важно, но сейчас к ней пойдешь! И я надеюсь, у тебя действительно была веская причина шляться по ночам с девками на глазах у нее!
Илья потупил глаза. Что тут скажешь? Он действительно шлялся. Действительно с девками. А чем всё закончилось, мало кого интересует. Похоже, мама еще про аптеку не знает…
– Иди, – почти приказала. – И чтоб я такого больше не слышала о тебе! Стыдобища!
– Не услышишь, не переживай.
– Очень надеюсь! Иди.
Речинский опустив голову побрел к лестнице.
Ксю нашлась в коридоре. Стояла и смотрела в окно на зимний городской пейзаж… Обернулась, когда позвал ее. Такой маленькой показалась… Грустной. Почему они всё время ругаются? Руки на животе. Сразу захотелось самому прижаться к нему. Но не решался коснуться ее. Стоял и смотрел. Не знал, что сказать… или сделать. С чего начать?
Она тоже смотрела прямо на него, оттого еще больше смущая. Молчала. Спросила бы хоть что-то! Но она ждала первого слова от него. Трудно.
– Привет. – начала всё-таки.
Речь в ответ кивнул, сглотнув комок в горле. Шагнул к ней, оглядываясь на тех, кто был свидетелем этой сцены. Взял ее за руку, второй обнял за талию и притянул к себе. Вдохнул ее запах у виска, прошептал:
– Прости.
В ответ она всхлипнула.
– Ну, прости, Ксюш. Я… ничего не было, правда!
Еще один всхлип. Попыталась отстраниться, но он не дал.
– Я… разозлился и… хотел… развеяться. Не получилось.
– Не получилось, потому что я увидела?
– Да не собирался я! – вскрикнул, но тут же сбавил тон: – не собирался. Даже если бы не ты. Это Макара тёлки были. Обе. Правда! – сам понимал, что звучит нелепо, но ведь так и было! – Я… не хотел ничего. Только отвлечься.
Ксю снова попыталась отодвинуться от него, но он ослабил объятия только, чтобы она смогла взглянуть на него. Но лучше бы не смотрела. Потому что он в эти мокрые глаза смотреть не мог. Он снова прижал ее к себе.
– Прости. Я… – вовремя себя остановил чтобы не сказать эпическую банальщину, – Мне только ты нужна.
Руки Ксю, до этого безвольно висевшие вдоль тела, медленно сомкнулись вокруг его торса. Речь слегка расслабился. Отстранился и прижался к ее губам своими. Солёно.
– Так, молодые люди, – послышалось из коридора скрипучее. – Давайте-ка вы где-нибудь в другом месте будете миловаться. Тут вам не дискотека!
Ксю прыснула, Илья тоже улыбнулся.
– Наталья Иннокентьевна, – уже мужской бас, – пусть милуются. Нашим пациентками показаны положительные эмоции. А поцелуй – хороший источник эндорфинов!
– C Вашей легкой руки у нас будет не больница, а дом терпимости! – пробурчала старушка.
– Не утрируйте, всему есть предел.
– Я об этом и говорю! Предел! А тут – беспредел!
Ксюша и Илья просто стояли, обнявшись, слушая эту беззлобную перепалку и чувствуя прилив чего-то приятного всего лишь от ощущения взаимных объятий.
Глава 67
Ксения провела в больнице еще две недели, после чего ее со скрипом выписали, пригрозив, что в следующий раз она останется тут до самых родов, и никакие увещевания ей не помогут. Поэтому вернувшись домой, она с облегчением вздохнула. Боже, как хорошо!
Не сказать, что она скучала. В палате болтала с сестрами по нездоровью. Светка ежедневно после работы забегала рассказать, чем живет мир за стенами больницы. Через день приходила мама, но всё больше молчала и качала головой. Ну, хоть не отчитывала, и то хорошо. Елена тоже навещала Ксю, развлекая разговорами про заграничную жизнь. Даже Станислав однажды приехал, для него это было целым событием. И не потому, что он увиделся с лесиной, а потому, что он впервые на своих ногах, пусть и с костылями, добрался куда-либо. Илья сдал последний в этой сессии экзамен и мотался в больницу по два раза на день. Его знал уже весь персонал: от главврача до незаметной гардеробщицы: так он отстаивал свое желание попасть внутрь в удобное для него время. В конце концов все смирились и решили, что легче разрешить, чем переспорить.
На выписку Илья приехал с огромным букетом белоснежных роз.
– Боже, Илья, зачем? Я всего лишь выписалась из больницы, а ты словно из роддома меня встречаешь! – пытаясь не лопнуть от счастья, делая серьезное лицо, притворно негодовала Ксю.
– Привыкай, – хмуро посоветовал Речь. Но было заметно, что он тоже доволен.
Дома у Лесиной их ждали Елена и… Станислав. Мама Ильи как всегда сияла красотой и излучала мудрость. Крутилась вместе с… Любой на кухне Ксю, готовясь к приезду хозяйки. Речинский старший, хвастливо вышел при поддержке костылей встречать в прихожую.
– Ничего себе! Совсем здоров! – радостно воскликнула Ксюша!
– Да, – мужчина потупил взгляд, но потом улыбнулся. – Наконец-то. Устал и сидеть и лежать. Хочется бегать!
– Побегаешь еще! – вставила пять копеек Елена, – за внуками!
– Для них и стараюсь, – ответил он.
Ксю взглянула на Илью: тот не выглядел злым или раздраженным. Что, они помирились с отцом, что даже Станислав в ее доме его теперь не беспокоит? Парень ответил ей многозначительным взглядом, который Ксю не совсем поняла. Ну, ладно. Все равно, плохой мир лучше доброй ссоры… Лесина расслабилась.
– Я взяла на себя смелость позвать твою маму, – робко сообщила Елена.
Ксю вскинулась:
– Зачем? – потом поняла, что что-то не то спросила и исправилась: – хорошо. Да. Спасибо. Но как вы ее нашли?
– Мы встречались в больнице. Извини, что не сказала. Хотела сделать сюрприз.
– Хорошенький сюрприз, – процедил Илья.
– Вы – будущая семья. Значит мы все должны нормально познакомиться, – возразила Елена. – Надо учиться находить с людьми общий язык, даже если это не всегда приятно. А Ирина – мама Ксюши и твоя будущая свекровь. В твоих интересах ей понравиться!
В ответ парень лишь простонал. И… получил затрещину от которой не успел увернуться.
– Мама, откуда ты такая умная?
– Ох, умная… скажешь тоже! Жизнь научила, вот откуда. Уеду я, кто будет тебя тут воспитывать? Кто будет всех мирить?
– А ты не уезжай, – тихо произнес Станислав.
Все как по команде повернули головы и посмотрели на мужчину. Илья недоуменно, Ксюша с надеждой, Люба в шоке, а Елена… рассмеялась!
– Боже, Стасик, ты как скажешь! Шутник!
– Я не шучу, – всё так же негромко, но смутившись, развернулся и поковылял в гостиную.
Ксю с Ильей переглянулись, и она прошептала:
– Я чего-то не знаю?
В ответ тот лишь пожал плечами. Обнял ее и повел следом. Елена расфокусированным взглядом уставилась на стену. Потому перевела взгляд на Любу, которая едва сдерживала слезы.
– Ты чего, Любаш? – женщина встрепенулась, заметив влажные дорожки на щеках домработницы.
Козлова обреченно помотала головой и убежала в кухню. Через несколько минут, когда все собрались в гостиной, хлопнула входная дверь.
– Наверное, твоя мама, – предположил Стас.
– Я не слышала звонка. Пойду посмотрю.
В прихожей было тихо. В кухне тоже. Ксю посмотрела на обувь и заметила лужицу на том месте, где недавно стояла обувь.
– Кто там? – крикнул Станислав.
– Никого. Люба, похоже, ушла.
– Куда?
– Не знаю, – вернулась в комнату. – Может, что-то забыла?
– Ничего она не забыла. Разве только о том, что ждать папаню под венцом – не стоит.
– Илья! – прицыкнул Стас.
– Я чего-то не поняла, – настороженно начала Елена, – Люба… хочет за тебя замуж, Стас?
– Не слушай всякую ерунду, – посоветовал тот в ответ.
Ксю наблюдала за всеми и тихо радовалась. Если Елена останется тут…
Додумать ей не дали, раздался звонок домофона.
– Это, наверное, Люба вернулась, – с неестественным энтузиазмом обрадовалась Елена.
– Я открою, – Илья встал.
Через минуту в гостиной показалась Светка!
– О, привет, – Ксю просияла. – Ты как тут?
– Меня… пригласили, – скосила глаза в сторону парня подруга.
Ксюша широко улыбнулась. Как же хорошо! Когда приехала Ирина, все сели за стол.
