Текст книги "(Не) брать! (СИ)"

Автор книги: Ольга Цай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Что-то обмозговывая, парень кивнул.

– Орлов, не смей! Я вижу, что ты что-то задумал!

– Я? Да ни за что! – состроив рожицу невинного младенца, покачал головой тот.

Полина погрозила пальцем и поспешила наверх в спальню. Он же проводил ее задумчивым взглядом, улыбнулся и прошел в кабинет, на ходу набирая номер.

Спустя три часа звонок с поста охраны застал Глеба все в том же кабинете.

– Пропустить, – сказал коротко.

Встретил двух доставщиков, впустил внутрь, они выгрузили ношу в центр гостиной. Дал щедрые чаевые, выпроводил и крикнул:

– Поль!

И сам почувствовал, как непривычно кого-то звать в своей квартире. Глеб сюда никого не приводил, а если кто из близкого окружения и был, то дальше гостиной не попадал.

– Поль, – позвал громче.

– Ау? – раздалось сверху.

– Помоги мне, пожалуйста – тут доставку принесли, разбери. Мне надо работу закончить. И быстро ретировался в кабинет, с каким-то предвкушением ожидая следующего эмоционального всплеска.

***

Я посмотрела вниз. Гостиная заставлена ворохом пакетов. Гонимая любопытством, я быстро спустилась. Заглянула в первый пакет и не поверила глазам – увидела логотип крутого бренда. Впрочем, на остальных упаковках были названия не менее именитых дизайнеров.

Извлекла содержимое – платье черно-белого цвета. Очень мягкая приятная ткань. Из такого, наверное, точно не захочешь вылазить, – подумала я. Заглянула внутрь другого пакета с таким же брендом, а там точно такое же. Что? Зачем? Присмотревшись, поняла – это не дубляж – размеры разные. Я ему так и не сказала своих размеров. Ну, Орлов, – усмехнулась про себя. Такая же история повторилась и с остальными вещами. Юбки, брюки, блузки, кофты. Да он сумасшедший! Но было невыносимо приятно. Обо мне так никогда не заботились, разве что только мама в детстве. Дошла до большой упаковки, открыла – мягкое красивое пальто. Неудивительно, что он выкинул все мое барахло. Каждая вещь была маленьким произведением искусства и дышала деньгами. И на закуску, конечно, нижнее белье. Еще бы он обошел его, – про себя улыбнулась я. Боже, неужто он сам его выбирал? Подумала и покраснела. А впрочем, я смутно себе представляю Орлова, копающегося в каталоге нижнего белья и выясняющего нюансы последнего.

Странно, что он не вышел поглазеть на то, как я разворачиваю эти царские подарки. Это не в его духе, он привык держать все под контролем. Если только он не испугался моей реакции. Я задумалась. Испугался, что мне не понравится? Мало вероятно – тут было бы все просто – замена. Значит, – и мой негромкий смех разнесся по гостиной, – он думает, я рассержусь. Хотя, если честно, первая мысль была среагировать именно так, но не из-за того, что купил, а из-за того, что сделал это вопреки моему решению. Немного подумав, я взяла пару нужных мне пакетов и утащила наверх, в спальню. Считаю необходимым продемонстрировать господину Орлову на что ушли его кровные. С хитрой улыбкой я спустилась вниз, подошла к двери, ведущей в кабинет и без стука толкнула.

Глеб сидел за компьютером, что-то напряженно печатая, поднял голову на звук открывающейся двери и удивленно окинул меня взглядом с головы до ног.

– Мы куда-то идем?

– Нет. Зашла тебе продемонстрировать покупки, милый, – улыбнулась ему.

– Ммм, милый? А мне нравится, – откинулся на спинку кресла, лениво наблюдая за мной.

– Спасибо. Мне понравились вещи.

Он слегка кивнул, но, видно, немного напрягся, пытаясь понять, что я задумала.

– Особенно, это пальто, – я покрутилась, демонстрируя покупку. – Тебе как?

– Мило.

– Мило и все?

– Ну, нормально. Поль, что я должен сказать?

– Ты сам выбирал?

– Честно? Нет. Я не разбираюсь в этом. Костю попросил.

– Он покупал? – удивленно уставилась я.

– Нет, конечно, – засмеялся Глеб, – у него Римма, помощница есть, думаю, ей спустил. Она такими делами занимается у него.

– Аааа, понятно. Тогда я не по адресу пришла.

– В смысле?

– Пойду Костю отблагодарю, – сказала я, повернулась, одновременно скидывая пальто на пол, оставаясь в одном нижнем белье. – Уж, не знаю, кто его выбирал, но вкус у этого человека точно есть. А то некрасиво, как-то получается, человек старался, а результатов не увидит.

– Потапова, стоять на месте, – прорычал Глеб, быстро пересекая кабинет и буквально перед моим носом захлопывая дверь, пресекая пути к бегству. Развернул к себе, медленно провел глазами по моему телу, останавливаясь на груди в шикарном черном бра, чуть отодвинулся, посмотрел ниже. – За такие вещи нужно награждать и приговаривать к смертной казни, – сказал тихо, едва касаясь моего уха губами. – Выбирай – первое или второе. Ммм? – наклонился и прикоснулся губами чуть выше чашечки лифчика. Внезапно кабинет разрезала громкая трель телефона.

– Черт, – выругался Глеб. – Не двигайся.

Я кивнула. Он бросил на меня взгляд и прошел к столу, схватил телефон, посмотрел на дисплей, нахмурился и ответил на звонок.

21

– Да.

Послушал ответ.

– Когда?

Вновь тишина.

– Понял. Буду.

Отключился.

– Поль, отец звонил. Мне надо к нему.

– Конечно. Я сейчас быстро оденусь. Домой поеду. Ты можешь мне такси вызвать?

– Нет, ты здесь останешься. Я не думаю, что надолго задержусь.

– Глеб, я поеду. Мне надо, в конце концов, цветы полить.

– Ну да, цветы, – задумчиво проговорил Глеб. – Тогда я сам тебя довезу.

– Ладно, – развернулась, открыла дверь и направилась в спальню.

– Но сегодня я за тобой заеду, – послышалось в спину. – Позвоню, как освобожусь. Пойдем, поужинаем куда-нибудь?

– Договорились, – не останавливаясь, на ходу бросила я.

***

Как же не хотелось уезжать самому и ее отпускать. Но отец сказал – дело срочное, а это значит, при любом раскладе нужно явиться.

Глеб довез Полину, поцеловал аккуратно на прощание, все еще беспокоясь о ее губе.

– До вечера, – тихо шепнул ей в губы.

– До вечера, – также тихо ответила она.

Подождал, пока она скроется в подъезде. Обвел глазами ее дом – обычная неновая многоэтажка. Орлов не был ханжой, но ему не хотелось, чтобы Поля жила в этом убогом доме. Да тут, наверное, о камерах видеонаблюдения и консьержах ничего не знают. И, в принципе, ушел недалеко от истины. Безопасность – не про это место.

Отъехал от подъезда и набрал Костю.

– Кость, приставь к Поле снова человечков, как всегда, бесшумно.

– И тебе добрый день, Глеб Аркадьевич! – усмехнулся тот. – Надолго?

– Когда надо снять – скажу.

– Понял. Будет сделано.

– Привет, сын!

– Приветствую! – поприветствовал отца, заходя в его кабинет. – Что за срочность?

– Я тебя отвлек от чего-то важного? – иронично поднял бровь отец.

– Нет. Слушаю.

– Ладно, – выдохнул батя, – к делу, так к делу. Я сегодня лечу в Нью-Йорк на встречу с Хасаном. Пока ты занят, без сомнения, важными делами, – делая на последней фразе язвительное ударение, продолжил отец, – я, кажется, нащупал, чего хочет господин Мурад Беджиков.

– Так. И что?

– Этому молодому засранцу стало наркоты мало. Он уже несколько лет занимался поставкой оружия небольшими партиями мелким бандитским группировкам в южной Африке. Решил позариться на больший кусок. Договор с Гарсиа заключил, хотят наши каналы отдавить. Передел хотят немаленький устроить, людей важных подключили. Надо убрать Мурада с пути, как можно скорее, он так просто без внимания не оставит январский товар. Тебе, надеюсь, не надо рассказывать, что произойдет, если партия не дойдет до адресата?

Глеб утвердительно кивнул.

– Что от меня требуется?

– Я лечу с Хасаном встречаться, чтобы тыл прикрыл на южном направлении, а ты, мой друг, летишь в Швейцарию, встречаешься с Кано. Я договорился. Пусть за Гарсией вдалеке присмотрит.

– Пап, Кано безбашенный. Ты уверен?

– Зато Гарсию люто ненавидит, тот как три года назад заложил его сомалийцам, так и воюют. И если есть хоть мизерный шанс убрать с пути Гарсию, Кано это сделает, уж поверь мне.

– Но он захочет что-то взамен.

– Наркота – категорически нет. А вот, думаю, некий вид товара мы у него готовы будем на переправку взять. Плюс не забывай, сын, если он Гарсию уберет, многие пути для Кано открываются.

– Понял. Вылетать когда?

– Я в четверг вернусь, а ты в пятницу туда к ужину должен прибыть. Так что после обеда отчаливаешь.

– И надолго? – спросил напряженно.

Отец задумчиво смотрел на сына, потом встал со своего кресла и подошел к окну, окинул взглядом печальную серую картину за стеклом: моросящий дождь со снегом, ветки деревьев, лишенные листвы, свинцовые облака. И не поворачиваясь к Глебу, несколько безразлично спросил:

– Ты так и не расстался со своей цветочницей?

– Тебя это не касается.

– Ошибаешься, милый мой, – сказал резко, отворачиваясь от окна. – Если мой сын в разгар назревающей войны задает такие вопросы, значит, очень даже касается! Слушай, а она знает, чем ты занимаешься? Знает, сколько на твоих руках крови? Знает, что ты не просто папочкин наследник, что ты по уши в этом во всем и никогда вылезти не сможешь? Она готова к этому?

Глеб, не мигая, смотрел, вдруг вспомнились ее слова «Отпусти меня. Ты не имеешь права меня втягивать в это».

– Глеб, оставь ее. У нее своя жизнь, у нее дочь. Ты простишь себе, если что-то с ней случится?

– Нет, пап, не прощу! Но… – он остановился, подбирая слова, – черт, – провел пятерней по волосам, – а если я не могу ее отпустить? Пытался, но не могу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Глеб, – сказал жестко. – По-моему, с детства я тебя учил, что не бывает «не могу», есть «надо».

Глеб вспылил.

– А, может, я сам разберусь со своей личной жизнью?

– Но ты этого не делаешь!

– Отец, я тебе уже говорил, не смей лезть в это!

Зная сына, Аркадий Иванович понимал, что лучше не доводить – таким путем ничего не добьешься. Тяжело вздохнув, сел в кресло.

– Как знаешь. Но давай договоримся, она не должна мешать делу. Хорошо?

– Не волнуйся. Не помешает, – раздраженно ответил Глеб.

Но парень не учел одного: яблочко от яблоньки недалеко падает. Развернулся и пошел на выход из кабинета. А потому не услышал, как отец тихо сказал:

– Не волнуйся, говоришь?

Взял мобильник, нашел нужный телефон и набрал.

***

Я зашла в свою квартиру. Когда-то я считала ее своим семейным гнездом. Когда-то я пыталась тут устроить уют. Когда-то я радовалась приобретению этой пусть не самой большой, но нашей квартирки. Когда-то, но не теперь. Прошла на кухню, уселась на табурет, пытаясь проанализировать, что же внутри меня изменилось по отношению хотя бы к этому дому? Что? Может, деньги и роскошь затмили разум и перевернули все во мне? Тут же горько усмехнулась, понимая, нет – это все он, он перевернул. Конечно, я осознаю, что богатство – это неотъемлемая часть Орлова, так же как резкость, самоуверенность и непримиримость. Но я вижу, что он готов уступать – нехотя, ему дается это тяжело, но Глеб готов наступить на горло собственным принципам.

Поднялась, прошла в комнату, переоделась и по привычке занялась уборкой. Так как жила одна уже неделю, то и убирать-то особо было нечего. Мне надо было занять себя до вечера, до его появления, и я быстро нашла и пыль, и мусор на полу, и еще добрую тройку дел. Лишь бы не потянуться к аппарату и не набрать его, или не написать плаксивое сообщение. А сделать хотелось и то, и другое и, причем, одновременно.

Прошло больше недели, как уехали Слава с Катей, а, кажется, минула эпоха. Еще немного и они вернутся. Я безумно соскучилась по своему Катенку. Но я понимала, что в связи с нынешней пока непонятной ситуацией, дочке лучше недолго пожить у бабушки в деревне.

Я сняла трубку и набрала маму. Минут пятнадцать пообщались о делах насущных, а потом я рассказала про новую работу, и попросила, чтобы Катюня побыла немного у нее, а как все войдет в свою колею, я ее заберу. Знаю, что обманывать нехорошо, но я ведь, действительно, собиралась найти новую работу. Мама обрадовалась и ответила согласием. Надо почаще навещать маму, она скучает по нам, одиноко ей, – отметила для себя. На вопрос, что делает Слава, родительница отмахнулась.

– Ой, Поль, да как всегда. Лежит вон. Что ему еще делать?

– Мам, так ты проси его помочь, он же не знает, что нужно, – по привычке попыталась я заступиться за мужа.

– Да, ладно уж, разберемся, доченька. Не переживай только. А насчет Катюни ты меня обрадовала. Ты этому, своему, не говорила? – пренебрежительно спросила мама. У нее всегда был такой тон, когда речь заходила о моем супруге. Интересно, а какой бы из Глеба супруг получился? Помогал бы он маме? Или нанял бы просто людей для этого дела? И каким бы тоном о нем говорила она? Тьфу, что за чушь в голову лезет, – отмахнулась я.

– Нет, не говорила, тебя пока решила спросить. Мало ли ты не сможешь.

– Насмешила. Можно подумать, у меня зимой дел много. Огорода-то нет.

– Мам, я как аванс получу, тебе вышлю.

– Не надо. Что я, внучку не прокормлю? Если твой дармоед уедет, то еды хватит, а то ни в коня корм. Поль, ты как его прокармливаешь?! Он же кастрюлями супы хлебает!

Я поняла, что надо закругляться. Минусы Славы – излюбленная тема мамы и ее она может перетирать часами.

– Мамуль, мне надо бежать! Катюня рядом? Дай мне ее на пару слов.

Поговорив немного с дочкой, я повесила трубку.

Так, теперь надо позвонить по поводу работы. У меня появилась идея попробовать устроиться в то самое агентство, для которого я оформляла зал по заказу Орлова – старшего. Мне очень понравился коллектив. А, вдруг, получится.

Я набрала Светлану – директора этого агентства. Мне наконец-то улыбнулась удача: они готовы рассмотреть мою кандидатуру, как сотрудника на постоянной основе. Единственное условие: помимо флористики я подключаюсь к другим оформительским делам компании. А я абсолютно не против. Зарплату было решено оговорить при встрече, в пятницу в офисе.

Все шло, как по маслу, и это придало такой недостающей уверенности.

Посмотрела на часы – пока я решала все вопросы, прошло немало времени, скоро Глеб приедет, надо собираться. Тут же, будто прочитав мои мысли, раздался звонок, взглянула на дисплей: «Не брать!». Надо поменять имя в телефонной книге, – подумала я и ответила.

– Поль, я через пару часов буду.

– Поняла, собираюсь.

И нажала «отбой».

Достала небольшую дорожную сумку и скидала самое необходимое. Я приняла решение – надоело оглядываться, надоело взвешивать, надо попробовать жить, как Аня: решать проблемы по мере их поступления. Сегодня понедельник, а, значит, до пятницы у нас с Глебом есть время, пока не приедет Слава. А дальше я буду уже думать и решать эту проблему, и знала – Глеб поддержит. А даже если нет, то….то, наверное, я уже и сама не смогу жить с мужем, даже ради дочки. Но все по мере поступления. А потому, когда Глеб вновь позвонил и сообщил, что он подъехал, я уверенно вышла из подъезда с сумкой на перевес. Парень ждал, стоя у авто, и что-то рассматривал в телефоне.

– Глеб, – позвала его.

– Ты уже? – улыбнулся, перевел взгляд на сумку.

– Что это?

– Сумка.

– Я вижу. Поль, что в ней?

– Какой же ты зануда, Орлов! Вещи. И прежде, чем ты задашь следующий глупый вопрос – я решила попробовать пожить у тебя.

Глеб секунд пять смотрел на меня, потом улыбнулся во все свои белоснежные тридцать два и захапал меня в объятия.

– Погоди, я не договорила.

– Я услышал все, что хотел.

– Глеб, это пока муж не приедет.

Повисла тишина. Он сделал шаг назад, опустив руки.

– Что, прости? Какого хрена? – начал заводиться.

– Помнишь? Глеб, ты должен доверять мне и обещал дать время.

Он, не прерывая зрительного контакта, медленно кивнул.

– И когда он приезжает?

– В пятницу. Утром в пятницу.

***

«Бл*ть как раз, когда я уезжаю! Шедеврально! Надо решить эту проблему и как можно скорее», – подумал про себя Глеб.

– Понял, значит у нас, – посмотрел на массивные часы на запястье, – трое суток и одиннадцать часов.

Поля нахмурилась.

– Почему одиннадцать часов?

– А потому, дорогая моя, что я тебя раньше утра пятницы не отпущу.

***

– Нет, я так не смогу. Вечером в четверг я уеду, – увидев, что он собирается спорить, выставила руку вперед, – не спорь, пожалуйста, Глеб.

– Бл*ть, как же меня достал этот аттракцион.

Я подбоченилась, сверкнув глазами, выдала раздраженное:

– А никто и не сказал, что будет легко. Не нравится, слазь с моей карусельки!

Парень усмехнулся, заправил выбившуюся прядь мне за ухо, наклонился к моим губам. Я замерла в предвкушении поцелуя, он же тихо сказал:

– С детства обожаю карусельки, – чмокнул меня в нос, повернулся к машине, открывая пассажирскую дверь.

Я постояла пару секунд, пытаясь унять досаду от несостоявшегося поцелуя, поджала губы и с видом императрицы села на сиденье. Он быстро оказался за рулем, повернулся ко мне.

– Не дуйся, тебе не идет.

Идея промелькнула быстро, как комета, не давая разуму ее одобрить. Я повернулась, провела языком по губам, откидывая полы пальто.

– Жарко у тебя тут что-то или мне кажется?

Он понятливо усмехнулся, ожидая окончания представления.

Я же сняла пальто, из-под ресниц наблюдая за его реакцией.

– Хм, может, у меня температура? У тебя же градусник есть дома?

– Предположим, – прищурив глаза, ответил, пытаясь понять куда я клоню.

Без дальнейших слов я сдернула с себя пуловер, оставшись в одном лифчике. Одно из тех творений чудо-дизайнеров, которые сегодня доставили. Он, скорее, подчеркивал, чем что-либо скрывал. Невесомая модель кристально-белого цвета, настолько же невинна, насколько и порочна, и это он еще трусики не видел!

Все это я проделывала, не сводя пристального взгляда с Орлова. А потому видела, как ироничная ухмылка смылась с его лица, как дернулся его кадык, как заблестели его глаза, как сжал челюсти в попытках удержать надвигающееся бесконтрольное возбуждение.

Я же и не думала останавливаться. Может, потому что хотела проучить этого самовлюбленного мальчика, а может, потому, что сама завелась от этой игры. Провела пальцами по плоскому животу, чуть заходя указательным пальцем под пояс.

– Может, мне доктору показаться, а то вдруг мы сами не сможем снизить температуру?

И легким движением пальцев расстегнула пуговицу на брюках.

– Хватит! – прорычал.

Сгреб меня, пытаясь поцеловать. И спросите меня, откуда я взяла силы? Я не отвечу, но я резко дернулась назад, поцеловала его в нос, как десятью минутами раньше он меня, оттолкнула его и самым спокойным тоном, на который только была способна в этот момент, несколько насмешливо вернула ему:

– Не дуйся, тебе не идет.

Кажется прошло не меньше полуминуты, пока он восстанавил самообладание, и ответил:

– Вы прекрасная ученица, Полина Викторовна. Смотрю, пытаетесь на практике применять знания? Но вы знаете закон бумеранга, госпожа Потапова? – усмехнулся, заводя двигатель и медленно отъезжая от моего дома.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Он может работать для обоих, господин Орлов, и вы в этом только что убедились, – парировала.

Он тихонько засмеялся, покачивая головой. А еще через минуту я решилась:

– Глеб и еще новость: я с понедельника выхожу на работу.

Он на миг повернулся ко мне, бросая удивленный взгляд.

– Что за работа?

– Помнишь, компания, которая организовывала день рождения твоего папы?

Парень кивнул.

– Вот туда устроилась.

– Неплохо. Хотя, хоть убей не понимаю на кой тебе работать, если есть я. Но тем ни менее, компания должна быть хорошая, раз организовывала праздник отца, – и тут же внезапно, раздраженно. – Слушай, может ты накинешь хотя бы пальто?

А я и забыла, что еду в таком неподобающем виде. Плохо, очень плохо ты на меня влияешь, Глеб, – подумала натягивая обратно пуловер.

– Куда едем ужинать? – спросила, когда привела себя в более менее сносный вид.

Хотя, давайте будем откровенными, единственное блюдо, которое я бы сейчас предпочла, называется «Глеб Орлов». По-моему, я превратилась в секс-наркомана.

– Место буквально недавно открыли новое, «Бумеранг» называется, – улыбнулся своей особенной улыбочкой, которая странным образом могла в себе уместить тайну, озорство и некую долю угрозы.

Услышав название заведения «Бумеранг» я вздрогнула, начала копаться в своих воспоминаниях. Вспомнила, я была уже однажды в заведении с таким же названием, но это было в Индии, в той поездке. Совпадение? Скорее всего. Если бы была внимательней, то заметила бы, как весело блеснули его глаза, но я ушла мыслями вновь к хироманту и в те сны, проводя параллель, сравнивая предсказание и все происходящее.

– Поль, приехали, – его рука коснулась моей щеки, проведя большим пальцем от скулы к губам, приводя меня в чувство.

– Да? – я переключила внимание на ремень безопасности, пытаясь его расстегнуть.

– Ты о чем так задумалась?

– Да, ерунда.

Он повернул пальцами за подбородок мою голову к себе.

– Настолько ерунда, что ты даже не заметила куда я тебя привез?

Я повернула голову в бок – стена. Гараж? Обернулась. Это подземная парковка.

– Мы у тебя дома?

Засмеялся, покачал головой.

– Пошли.

Взял меня за руку, подхватил мою сумку.

– А как же ресторан?

– «Бумеранг»? Так это ты недавно открыла, вот пойдем сейчас и попробуем фирменные блюда. Ведь шеф-повар наверняка отвечает за каждое из них, ведь по счетам нужно платить, не так ли? – и это был не намек, а изложение фактов.