Текст книги "Училка недобитая (СИ)"

Автор книги: Ольга Анафест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Ты и есть ребёнок. Думаешь, вымахал под потолок, значит, уже взрослый? Сколько тебе лет, детка?

– Мне семнадцать, а вам?

– Двадцать два.

– Думаете, всё зависит от возраста? Вы не правы.

– Малолетка.

– Хватит! – Антон резко поднялся, но задел рукой тарелку и вывалил остатки макаронно-мясной

каши себе на светлые брюки, которые и так пострадали после стычки в баре.

Глеб расхохотался, глядя на растерянно-удивлённое лицо школьника, поднялся и потянул парня за

руку.

– Пошли, ребёнок!

– Куда?

– В ванную. Или ты собираешься расхаживать в таком виде? Ты похож на бомжа, если честно.

– Опять вы…

– Перестань уже выкать, а? Сколько можно?

– Мы ещё даже не познакомились, чтобы я мог позволить себе такую вольность.

Савкин замер в дверях, пристально посмотрел в затягивающие глаза и мягко улыбнулся:

– Глеб.

– Антон.

– Доволен? Теперь можешь позволить себе вольности?

– Ага. Ты мудак. Весь вечер хотел сказать это, – толкнув опешившего студента плечом, Тимошин

скрылся в ванной.

– Вот сучонок мелкий, – всё ещё улыбаясь, прошептал шатен и вернулся на кухню, чтобы удалить

следы неудачи школьника.

Глеб собрал осколки тарелки, вытер пол, вымыл посуду, поставил в микроволновку пиццу, а

мальчишка всё ещё не вышел из душа. Студенту казался странным этот пацанёнок, выглядевший

старше своих лет, рассудительный, сдержанный, крепкий, но в душе всё ещё ребёнок, которого

вырвали из детства, заставив рано повзрослеть. Он морщил лоб, когда Савкин обрабатывал его раны, растерянно отводил свои притягивающие глаза, будто смущаясь, и в то же время старался казаться

сильным и даже наглым. Ни капли женственности, которую Глеб так часто видел в

старшеклассниках. Нет, напротив, весь вид Аниного ученика кричал о том, что он мужик. Будь он

постарше, Савкин непременно попытался бы затащить пацана в койку и поразвлечься. Но с

малолетками он никогда не связывался, да и Антон, кажется, запал на Валееву. Несчастный мальчик, уж там ему точно ничего не светило. Блондин, несомненно, был красив, очарователен и сексуален, но и рыжуха не дура, чтобы крутить роман со своим учеником.

Не выдержав, Глеб постучал в дверь ванной.

– Малец, ты там живой?

– Я одежду в машинку сунул. Мне выйти не в чем, – сдавленным голосом ответил Антон.

– Идиот. Завернись в полотенце и выползай, я тебе тряпки найду. Только сначала хоть пиццу

сожрём, а то ужин у нас как-то не вышел.

Замок щёлкнул и на пороге показался Тимошин с мокрыми волосами, прилипающими к вискам и

лбу. Савкин сглотнул, невольно проследив за каплями воды, падающими со светлых кончиков на

плечи и стекающими по гладкой коже. Взгляд опустился на рельефный живот и замер на дорожке

коротких волосков, ведущей от пупка вниз и скрывающейся под полотенцем. Определённо, в Антоне

не было ни капли женственности, которую так ненавидел в парнях Глеб.

– Ты чего?

– А? – студент поднял глаза, столкнувшись с настороженным взглядом тёмно-голубых омутов. —

Я это… смотрю, нет ли повреждений ещё где-то.

– Нет вроде, спасибо, – старшеклассник расслабился. – Ты мне дашь одежду?

– Конечно. У меня тут есть немного шмоток на подобные случаи. Частенько приходится ночевать

здесь.

Тимошин нахмурился и закусил припухшую губу, вызвав у Савкина улыбку.

– Ревнуешь?

– С чего бы?

– Ой, это известный случай, когда ученик влюбляется в училку. Только у тебя шансов нет.

– Потому что она с тобой? – с вызовом спросил Антон.

– Нет, потому что ты ребёнок. Иди в комнату, я пиццу туда принесу.

– Я не ребёнок, – буркнул школьник в спину Глебу и пошлёпал босиком мимо Аниной спальни, откуда доносилось сопение.

Вытянув ноги на диване, он щёлкал пультом, переключая каналы. Странная ситуация. Только

сегодня он познакомился с новой учительницей, признал её, чему сам был удивлён. Уже вечером

подрался из-за НЕЁ с Алишеровым, помогал тащить ЕЁ пьяную домой, поругался с ЕЁ парнем, а

теперь валяется в ЕЁ гостиной и смотрит телевизор. Слишком много этой рыжей зеленоглазой

девушки за один только день. Глеб не ошибся, сказав, что Валеева понравилась ученику. Она не

могла не понравиться такому ценителю красоты, как Тимошин. Он с детства любил всё красивое, оно манило и притягивало его, он искал какой-то идеал, стремился к нему всю свою жизнь. Пока ещё

сложно сказать, стала ли Аня тем самым идеалом, но она определённо была близка к совершенству в

понимании Антона.

Глеб появился в комнате спустя минут двадцать с точно так же, как у старшеклассника, намотанным

полотенцем и мокрой короткой шевелюрой.

– Извини, я быстренько душ принял, – он поставил большой поднос с пиццей на журнальный

столик и подкатил его к дивану. – Что смотришь?

– Да ничего, хрень какая-то идёт, – Антон согнул ноги в коленях, освобождая место.

– Хочешь фильм какой-нибудь?

– А что есть?

– Ой, у Нютки всякого дерьма хватает.

– Тогда комедию.

– Как пожелаешь, – Савкин порылся в тумбочке под телевизором и, вытащив несколько дисков, бросил Тимошину на колени. – Выбирай.

– Вот это.

– Тринадцатый район?

– Да, а что?

– Ничего, тоже люблю эту киношку.

Пока Глеб ковырялся с DVD, Антон уже уплетал пиццу, с наслаждением вгрызаясь в горячее тесто, покрытое грибами, помидорами, колбасой и расплавившимся сыром.

Усевшись в ногах у мальчишки, Савкин щёлкнул пультом и откинулся на спинку дивана.

– А ты есть не будешь?

– Отбирать у ребёнка? За кого ты меня принимаешь? – наигранно возмутился студент, за что тут

же получил ощутимый пинок в бок.

– Хватит считать меня ребёнком!

– Обижаются только дети! – Глеб пощекотал пятку, только что треснувшую его, получил ещё

один пинок и засмеялся. – Точно ребёнок!

– Заткнись ты! – диванная подушка полетела точно в голову шатена.

– Это война! – Савкин резко подскочил, и полотенце полетело на пол, обнажая его перед пацаном.

Минута тишины, в которой были слышны только голоса актёров, отъехавшая вниз челюсть и

широко распахнутые глаза Тимошина, заторможенность Глеба – картина маслом.

– Прикройся! – просипев, Антон потянулся за полотенцем, поднял голову и тут же пожалел об

этом, потому что полувозбуждённый член другого парня оказался слишком близко. – Бля…

– Хуй не видел никогда? – вышел из ступора Савушка и отступил назад.

– В непосредственной близости от своего лица? Да тысячу раз! – школьник бросил полотенце и

отвернулся.

Быстро обмотав бедра, студент плюхнулся на диван и уставился в телевизор.

– Поешь, – тихо пробормотал Тимошин, придя в себя, и протянул ему кусок пиццы.

– Спасибо, – вяло улыбнувшись, Савкин укусил уже остывшее лакомство прямо из рук Антона, заставив того нервничать.

– И кто из нас ребёнок?

– Ты, мелкий, ты, – в несколько укусов Глеб уничтожил большой кусок и с набитым ртом снова

отвернулся к телевизору.

Реакция тела на нахождение рядом этого сопляка пугала. Небольшое напряжение внизу живота не

желало уходить, поэтому Савушка сосредоточился на фильме, выбрасывая из головы неожиданно

появившиеся похабные мыслишки.

Антон непроизвольно облизнул пальцы, на которых остались крошки от пиццы, и тут же дёрнулся, осознав, что сейчас сделал.

– Ты чего?

– Ничего, смотри фильм! – Тимошин вжался спиной в диван и прикрыл глаза на несколько

секунд. Это действительно странный день. Один из самых странных в его жизни. Слишком много

всего, слишком.

В середине фильма Глеб заметил, что мальчишка уснул. Отлично, диван не разложен, с Аней спать

страшно, потому что с похмелья она куда ужаснее, чем стая разъярённых голодных львов.

– Эй! – он осторожно коснулся голого плеча Антона. – Проснись!

Несколько минут бесполезных попыток растрясти дрыхнущее тело наконец увенчались успехом, и

старшеклассник моргнул.

– М? – он облизнул опухшую губу и зевнул.

– Диван бы разложить, я тоже спать хочу, – протараторил Савкин, не отрывая взгляд от

приоткрытого рта.

– А... Мы вместе что ли спать будем? – как ошпаренный, вскочил на ноги Тимошин.

– А что такого? Я к Нютке не пойду. Если хочешь, вперёд. Только предупреждаю, с утра она

страшнее нашего зам. декана, а Роман Владимирович – страшный человек.

– Роман Владимирович? – парнишка потёр глаз пальцем. – А где ты учишься?

– С рыжей в Шолоховском.

Антон засмеялся:

– Да, дед действительно страшный в гневе.

– Дед? – Глеб вытаращил глаза.

– Моя фамилия Тимошин. Говорит о чём-то? – похлопав студента по плечу, школьник потянулся.

– Расстели тут, а я отлить.

Савкин переваривал информацию, на автомате раскладывая и застилая диван. Теперь понятно, почему старикан отправил Аню именно в эту школу. Надеялся, видимо, что внучек при случае задаст

ей жару, а он может, с таким-то поганым характером.

Антон бесшумно скользнул под одеяло, вытянул из-под него полотенце и зевнул.

– Ты всё же дашь мне одежду? Моя сушится в ванной. Хоть трусы дай.

– Ага. Принесу сейчас, шмотки у Нютки в спальне, – Глеб вышел из комнаты, а Тимошин, зевнув

ещё раз, отвернулся к стене, просунул руку под подушку и вырубился, так и не дождавшись

обещанной одежды. Ну и что такого? Спать голым даже приятно.

– Эй! – Савушка потрепал парня по волосам, но не получил никакой реакции. Вздохнув, он

положил чистое нижнее бельё на тумбочку, скинул с себя полотенце и пристроился рядом с

блондином, случайно задев рукой его спину. Близость красивого тела напрягала, но спать с рыжей

совершенно точно было невозможно. Он лучше, чем кто-либо, знал, в каком настроении та

просыпается с похмелья, сметая всё, что находится рядом.

– Дурак ты, Глеб Михайлович. Ох, дурак. Пропадёшь ведь! – поругавшись с самим собой, Савкин

хотел повернуться на другой бок и отодвинуться, но что-то удержало его и даже подтолкнуло ближе

к сопящему парню, заставив обнять его со спины на несколько секунд. Отстранившись, шатен

улыбнулся совершенно по-идиотски, закрыл глаза, но моментально распахнул, потому что

воображение подкинуло несколько откровенных картинок с участием его самого и соседа по дивану.

– Весёлая ночка будет, – прошептав, Савкин всё-таки перевернулся и уставился в темноту, подавляя желания дёрнуться обратно и прижаться к чужой спине.

***

– Савушка! – гневный вопль пробудил студента. Аня с тяжёлой книгой в руке нависала над ним.

– Что такое, малыш? – он ещё толком не проснулся и пытался проморгаться.

– Какого хера на мне какие-то семейники и растянутая майка-алкоголичка?

Савкин сфокусировал взгляд и заржал. Да, вчера он был очень зол на рыжую пьянь и нацепил на неё

эту мечту дизайнера, отрыв в глубине шкафа. Когда-то он притащил эти чудеса от советских

кутюрье, чтобы повеселиться и пофотографировать подругу в нетрезвом виде. Подобное облачение

было идеальным завершением образа. Они долго ржали над снимками. И вот, шмотки пригодились

ещё раз.

– Кнопочка, не ори, пожалуйста!

– Вставай, падла! – Валеева дёрнула одеяло и хлопнула глазами, открыв рот в изумлении. Мало

того, что Глеб был совершенно голым, так ещё возле стеночки, спиной к ним, спал какой-то

растрёпанный блондин, сверкая весьма аппетитной задницей, естественно, не прикрытой от взора

окружающих.

– Бля, – простонал Савкин и вырвал одеяло из тонких пальцев, прикрывая старшеклассника.

– Ты совсем охренел? Ты своих блядей теперь ко мне таскаешь?

– Нют, потише, Нют.

– Савушка, это уже слишком!

– Чего орёте так? – Антон сонно зевнул и повернулся.

– Тимошин? – у рыжей челюсть едва не стукнулась об пол.

– Доброе утро, Анна Сергеевна, – он поплотнее закутался в одеяло. – Как вы себя чувствуете?

– Я... бля, – Аня села прямо на пол. – Глеб, ты тронулся? Он школьник. Он, мать твою, мой

ученик! Ты хоть возраст у него спросил, извращенец?

– Ты дура? Рот закрой сейчас, – Савкин, не стесняясь, поднялся, схватил полотенце и повязал на

пояс. – Ты помнишь, что вчера было? Он заступился за тебя в баре, потом помог домой дотащить. Я

должен был выставить его посреди ночи на улицу с разбитым лицом?

– Чёрт, не помню, – Валеева потёрла виски, а потом подскочила, вспомнив, что на ней одето в

данный момент, и унеслась в спальню.

– Забавная, – Антон, наконец, смог позволить себе заржать в голос. – А почему она тебя

извращенцем назвала?

– Бельё чистое на тумбочке. Я приготовлю завтрак, – проигнорировав вопрос, шатен вылетел

вслед за подругой.

– Крошка, ты поаккуратнее со словами, – Глеб обнял рыжую за плечи и притянул к себе. – Не

травмируй мелкому психику. Прикинь, что с ним будет, когда он узнает, что спал голышом в одной

постели с геем?

– Извини, но и меня пойми. Я думала, что ты подцепил очередного мальчика, да ещё и моего

ученика.

– Ага, а ещё внука Романа Владимировича по совместительству.

– Чего? – Аня окаменела.

– Ага. Он сам ночью сказал.

– Пиздец.

– Перестань материться. Ты учитель.

– Но это пиздец.

– Да ладно тебе. Лучше подумай, как теперь вести себя. Хотя даже после всего увиденного, он

продолжает называть тебя по имени отчеству, значит, не успел потерять уважение, – Савкин собрал

рыжую копну в высокий хвост, стянул с запястья девушки резинку и закрепил ею своё творение. Аня

уже успела влезть в свободные домашние штаны и футболку.

– Что было в баре?

– Как всегда. Я отвлёкся, а ты наклюкалась и стала причиной драки между мелким и каким-то

симпатичным, но бешеным брюнетом. Потрясное зрелище было, если честно. Они друг другу не

уступали, их даже охранники разнять не могли. Ну, я уволок блондинчика с собой, привёл его рожу в

порядок и накормил.

– Удивлена, что не трахнул.

– Я говорил, что с малолетками не связываюсь. Он, конечно, совсем не похож на школьника, но

ему всего семнадцать, – Савкин потянул Аню на кухню и, усадив на стул, полез в холодильник, выуживая сыр и колбасу.

– Блин, стыдно.

– Завязывай напиваться в стельку, тогда и стыдно с утра не будет. Хорошо, что стриптиз не успела

устроить на барной стойке, – Глеб быстро нарезал бутерброды и поставил на плиту кофе.

– Савушка, спасибо, что всегда вытаскиваешь меня, – Аня подошла к нему и обняла сзади, зацепив полотенце, которое тут же слетело на пол.

– Упс, – хохотнув, парень развернулся и притянул к себе подругу, впиваясь в её губы поцелуем.

Обычная история для этой парочки, но не для Антона, замершего на пороге.

– Извините, кхм, – он деликатно покашлял.

– Оу, – студент подхватил полотенце, чмокнул покрасневшую девушку в макушку. – За кофе

следи, – слегка толкнув плечом Тимошина, он выскочил в коридор и скрылся в ванной.

– Прости.

– За что, Анна Сергеевна?

– Ты увидел то, чего тебе не стоило видеть.

– Вы о том, что было сейчас, или о вчерашнем? – Антон устроился на стуле, закинув ногу на ногу.

Он уже успел натянуть оставленное на тумбочке нижнее бельё и треники, валявшиеся на кресле.

– Обо всём, – Валеева совсем поникла.

– Я могу сделать вид, что ничего не было. Только это мало поможет.

– Почему? – Аня резко обернулась к ученику.

– Алишеров. Тот, кто вчера клеился к вам.

– А что такое?

– Он учится в «Б» классе.

У девушки выпала прихватка, которой она хотела прихватить горячую ручку турки. Тимошин резко

поднялся и снял кофе с плиты, даже разлил по маленьким чашкам.

– Твою же мать, – выдавила Валеева.

– Всякое бывает. Не повод, чтобы трепать себе нервы. Анна Сергеевна, потерпите две недели.

Скоро всё кончится.

– Ага, если мне засчитают практику, твой дед найдёт другие способы, чтобы выпереть меня из

универа.

– Так вы уже знаете? Глеб сказал?

– Ага.

– Хотите, поговорю с дедом?

– Не вздумай. Не нужно ему вообще говорить, что ты ко мне весьма неплохо относишься. Ему это

не понравится.

– Всё, успокаивайтесь. Голова не болит? – Антон подвинул чашку с ароматным напитком к краю

стола и кивнул девушке, приглашая сесть. Она послушно опустилась на стул.

– Всё в порядке. Спасибо за помощь.

– Да я толком и не помогал. Всё Глеб сделал, ему и спасибо, – Тимошин откусил бутерброд, тут

же запивая горячей жидкостью, бодрящей организм.

– Перебьётся. Он сам бросил меня вчера.

– Бросил? Но он же был в баре?!

– Ага. Трахался в туалете, – Валеева поздно зажала рот ладонью, а Антон подавился кофе и

вперился в неё своими омутами.

– Как это… трахался? Вы так спокойно говорите о том, что ваш парень с кем-то, кхм...

– Мой парень? Э... Ну... Тут сложная ситуация, понимаешь...

– Какая ситуация? – Савкин появился на кухне в светлых шортах и белой майке.

– Ты вчера трахался в сортире, пока к Анне Сергеевне приставал Алишеров. Твою девушку, в

весьма подвыпившем состоянии, хотели использовать в определённых, всем известных целях. Вот

такая ситуация! – сорвавшись на крик, Антон поднялся и, гневно сверкая глазами, замахнулся, но

его руку перехватил обалдевший шатен.

– Тихо. Спокойно. Все заткнулись, влили в себя кофе, впихнули бутеры, а потом поговорим. А тебя

я предупреждал, Нют, – усмехнувшись, Глеб мельком взглянул на опустившую голову подругу и

уселся за стол, принявшись за завтрак со спокойствием удава.

Глава 5

Савкин домыл посуду и развернулся, оперевшись ладонями, заведёнными немного назад, о

раковину. Аня нервно курила возле окна, а Антон пристально смотрел то на неё, то на студента, ожидая вразумительного ответа на накопившиеся вопросы, которые можно было объединить в один

простой «Что, мать вашу, тут происходит?».

– Так. В принципе, ничего страшного и не случилось, – Глеб нарушил напряжённую тишину. —

Да, я расслаблялся вчера, а что такого?

– А ничего, что Анна Сергеевна – твоя девушка?

– Ох, вечно одни проблемы с этим рыжим чудовищем, – студент закатил глаза и вздохнул. – Она

не моя девушка.

– Ты ведь сам вчера сказал! – Тимошин потерял терпение.

– Разве я говорил такое? – сощурился шатен. – Это ты, малыш, сделал выводы. Я лишь сказал, что тебе ничего не светит.

– Но у тебя тут вещи, ты мыл Анну Сергеевну, да вы тут только что чуть ли не потрахались! —

школьник даже вскочил со стула. Валеева затушила окурок и повернулась к парням, кусая губы. Ей

не хотелось бы, чтобы её ученик устроил истерику, узнав правду о её лучшем друге.

– Ты ещё ребёнок, – махнув рукой, Савкин подошёл к рыжей и обнял её за талию. – Мы не

встречаемся. Тебе всё ясно?

– Мне ни черта не ясно!

– Мы друзья. Самые лучшие друзья, – выдохнула Аня.

– Не верю, простите. И просто не понимаю, зачем вы оба лжёте. Ваши отношения меня не

касаются, но вчерашнее не укладывается в голове, – Тимошин опустился обратно на стул.

– Да не встречаемся мы, просто позволяем себе иногда лишнего, но в пределах разумного. И ты

прав, это тебя не касается! – рявкнул Глеб. – Мне вообще женщины не нравятся! Гей я!

Повисла тишина. Девушка мысленно задушила друга, которому не обязательно было говорить всю

правду постороннему человеку, потому что тот теперь смотрел в одну точку, а его бровь дёргалась.

Вот и заработал мальчишка нервный тик.

Спустя несколько минут Антон посмотрел на парочку, усмехнулся и ровным голосом спросил:

– Глеб, ответишь на один вопрос?

– Какой? – Савкин даже поразился этому спокойствию.

– Это на меня у тебя ночью встал?

Аня захохотала, не сдержавшись, сползла на пол и обхватила колени руками, сотрясаясь от бьющего

тело смеха. У шатена брови поползли наверх, к тому же, он вспомнил падение своего полотенца и то, что его член, начинающий напрягаться, предстал перед шокированным старшеклассником.

– Так как, Глебушкааа? – протянув имя студента, Тимошин оскалился в ехидной улыбке.

– Мелкий, ты совсем охренел, – зашипел парень, – не льсти себе!

– Ну, я так понимаю, что не на Анну Сергеевну такая реакция, как я, по правде сказать, предположил, когда увидел твоё состояние.

– И не на тебя! – Савкин придал взгляду надменности и презрения.

– А на кого? – допытывался веселящийся Антон.

– На одного сладкого мальчика, очень умело работающего ртом, – Глеб хмыкнул и вышел из

кухни, отметив с радостью, что смог смутить наглого мальца.

Аня уже успокоилась, отсмеявшись. Встав с пола, она подошла к нахмуренному ученику и

потрепала по волосам:

– Извини.

– За что?

– За всё.

– Глупости, Анна Сергеевна. Всё в порядке, с кем не бывает, – парень пожал плечами.

– Наверное, слишком много на тебя свалилось за сутки знакомства со мной.

– Перестаньте. Дайте лучше какой-нибудь крем, у меня синяк проклюнулся, – Тимошин провёл

пальцами по скуле, на которой действительно был внушительный тёмный след. Вместе с распухшей

нижней губой и мелкими ссадинами смотрелось так, будто мальчишку повозили лицом по асфальту.

– С этим лучше к Савкину обратиться.

– Все педики разбираются в косметике? – Антон раздражённо фыркнул.

– Нет, но он разбирается. И совсем не потому, что гей, – Валеева мягко улыбнулась.

– Сёстры?

– Нет, он единственный сын. Просто когда-то он подрабатывал продавцом женской косметики.

– Глеб? Не поверю, – Тимошин невольно засмеялся, представив, как эта почти двухметровая

тушка, впаривает дамочкам в возрасте какую-нибудь тушь или помаду.

– Да, было дело. Но лучше он сам расскажет, если тебе захочется узнать о нём что-то, – Аня

потянула парня из кухни. – Только об одном попрошу.

– О чём?

– Не спи с ним.

– Ревнуете? Вы ведь друзья… или всё же…

– Глупый. Тебя просто жалко, – рыжая тащила ученика за руку в свою спальню.

– Мне бы и в голову не пришло, я не по этой части.

– Вот и хорошо.

Глеб лежал на Аниной кровати, закрыв глаза и отключившись от внешнего мира. Из его наушников

доносились резкие рыкающие звуки, от которых Тимошина передёрнуло.

– Савушка! – Аня коснулась его плеча. Парень тут же распахнул глаза и приподнялся на локте, вытащив наушники.

– Что?

– Антону помощь нужна. Ему лицо в порядок бы привести.

– А мне-то что?

– Ты вчера обещал, между прочим! – вставил свои пять копеек старшеклассник.

– Бля. Вечер испорчен, ночь тоже, универ сегодня прогулял, ещё и отдохнуть не дают. Рыжунь, какого хера я с тобой дружу, а? – Глеб вымученно улыбнулся.

– Потому что ты меня любишь, – девушка показала другу язык и засмеялась.

– Ладно. Только ко мне придётся ехать, там есть всё необходимое. Собирайтесь.

– Ты самый лучший, – Валеева звонко чмокнула Савкина в губы.

– Не подлизывайся.

Антон пошёл в ванную и переоделся в уже высохшие чистые вещи, которые не придали ему

свежести, скорее, наоборот, превратили в неопрятного раздолбая. Мятая рубашка с оторванными

пуговицами, неглаженые брюки, побитое лицо – красавчик.

– Готов? – голова шатена показалась из-за двери. – Мда, видок у тебя, кхм. Ладно, я тебе дома

нормальных тряпок дам.

– Розовую майку и лосины? – не удержался Тимошин.

– Сомневаюсь, что найду нечто подобное, но, если тебе так хочется, ты у Нютки попроси, она

пожертвует.

– Мудак.

– А не пошёл бы ты на хуй, а?

– Только не на твой! Он меня ночью напугал своими размерами, – блондин изобразил ужас на

лице.

– И не мечтай, малыш. Я не педофил, – хлопнув дверью, Глеб крикнул Ане, что будет ждать в

машине, и вышел из квартиры, прихватив ключи, оставленные вчера Антоном на кухонном столе.

Нетерпеливо косясь на подъезд, Савкин рвал и метал. Маленький паршивец умел вывести из себя

даже такого уравновешенного человека, как Глеб. Послать бы его куда подальше, но Валеева точно

обидится, а расстраивать рыжуху студенту не хотелось, хотя после вчерашней выходки она

заслуживала хорошей порки. Ещё и проблем с замом декана мог огрести, если вдруг не выдержит и

врежет от души по наглой роже малолетки. И вероятность раскрытия тайны его ориентации в

универе довольно высока. Шатен выругался тихо – ходить ему теперь по краю пропасти с этим

сопляком. Стоило вчера забрать Аню и оставить двоих придурков добивать друг друга.

Когда рыжая в солнечных очках, закрывающих пол-лица, подошла к машине в сопровождении

недовольного Тимошина, Савушка уже был на пределе, кипел и еле сдерживался, чтобы не наорать

на них. Он бы мог отсидеть пары и пойти куда-нибудь с друзьями, а ему приходится тратить целый

день на ненормальную подругу и её дебильного ученика. Жизнь порой слишком несправедлива.

Всю дорогу Глеб молчал и игнорировал смеющуюся на заднем сидении парочку. А может, он был не

прав, когда говорил, что у школьника нет шансов? Валеева с чудинкой, кто её знает, да и спелись они

вроде.

В квартире Савкин приказным тоном сразу велел Антону топать в дальнюю комнату, а Аню

отправил на кухню разогревать что-нибудь съестное.

– Так, гадёныш, переоденься сначала, потом фэйс в порядок приведу, – студент бросил на кровать

обыкновенные светлые джинсы с потёртостями и чёрную футболку.

– Может, выйдешь?

– А ты стесняешься после того, как спал со мной в одной постели обнажённым? – на губах шатена

блуждала ехидная улыбка.

– Я же не знал, что у тебя внизу шевелится, когда ты мужиков видишь, – Тимошин в долгу не

остался.

– «Мужиков» – ключевое слово, мальчик мой. На тебя и с виагрой не зашевелится.

– Да? Ну-ну. Сделаю вид, что поверил тебе, – старшеклассник, хмыкнув, скинул рубашку и

брюки, тут же заменив одежду на другую, вполне подходящую ему по размеру. Только джинсы на

заднице немного подвисали, и футболка не так обтягивала, как если бы её надел законный хозяин.

– Садись, буду из тебя человека делать, – Глеб кивнул на стул, и пацан послушно уселся на него, хоть и скорчил недовольную физиономию.

Савкин открывал какие-то тюбики и пузырьки, наносил кремы на пострадавшее лицо, вглядывался, хмурился, стирал салфетками и снова смешивал несколько видов в одну массу, растирая пальцами по

коже.

– Долго ещё?

– Нет, заткнись.

Аня уже дважды звала их есть, а Савушка всё ещё колдовал над её учеником, пока, наконец, не

выпрямился и, довольный собой, собрал косметику в небольшую компактную сумку:

– Готово.

Тимошин встал и подошёл к зеркалу, стоявшему на столе. Вгляделся в отражение и не смог скрыть

удивлённого вздоха: ровный цвет лица, никаких шероховатостей и следов вчерашней стычки. Даже

контур губ не расплывается, только нижняя заметно пухлее верхней, но это шатен уже не смог

исправить.

– Спасибо.

– Ага. Я тебе потом дам несколько тюбиков разных корректоров и мазь заживляющую. Через

неделю и не вспомнишь, думаю, о том, что был разукрашен.

– Я вряд ли смогу так замазаться.

– Я дам тебе то, что сейчас использовал. Смешаешь и равномерно нанесёшь, ничего сложного.

– А ты часто этим пользуешься? – Антон с интересом стал изучать загорелое лицо студента.

– Только с такими же проблемами, как у тебя, а подобное бывает крайне редко.

– Да скоро вы там!? – злая Аня влетела в комнату и затормозила, уставившись на своего ученика.

– О, круто!

– А как же, – Савкин хохотнул. – Фирма веников не вяжет!

Валеева даже стол успела накрыть, пока эти двое в спальне наводили марафет, поэтому шатен

снизошёл до похвалы за её старания. За столом рыжая не унималась:

– Нет, такой красоте пропадать нельзя! Сходим куда-нибудь?

– Тебе вчера мало было?

– Я не буду пить! – клятвенно пообещала девушка одногруппнику.

– А как же дистанция, Анна Сергеевна?

– Тимошин, ты спал в моём доме, видел меня с утра. Какая, блин, дистанция? На эти выходные она

отменяется!

– Значит, он может называть тебя по имени? – сощурился Глеб.

– Ну…

– Нет, не нужно. Спасибо за предложение, Анна Сергеевна, я был бы рад, – Антон улыбнулся.

– Ещё бы, – прыснул в кулак Савкин.

– Отлично. Тогда я звоню Максу.

– Нет, – простонал студент. – Я не переживу этого, прошу!

– Глебушка, а чего ты так нервничаешь? Ещё не можешь забыть, как лоханулся?

– Заткнись!

– Я могу узнать, о ком вы говорите? – старшеклассник переводил взгляд с учительницы на её

друга.

– Не твоё дело.

– Да ладно тебе, милый, – рыжая растянула губы в широкой улыбке. – Это мой брат, которого…

– Заткнись! – шатен бросил на неё убийственный взгляд.

– Которого этот маньяк пытался затащить в постель, – проигнорировав Савкина, закончила

Валеева.

– И как? Не вышло? – Тимошин просто засиял, предвкушая забавную историю.

– Не-а. После этой попытки лицо Савушки было ещё краше твоего, – злорадствовала девушка, одновременно испытывая гордость за своего брата.

– Ой, кто-то неудачник, – почти пропел школьник, ехидно скалясь.

– Не очень и хотелось, – буркнул хмурый шатен.

– Нет, если бы ты его с пьяни Нютой не стал называть и искать несуществующую грудь, может, Макс и поддался бы твоим чарам.

– Чего? – Тимошин уже откровенно ржал.

– Да, мой милый друг слегка попутал брата со мной.

– Ты же гей?! – Антон изумился, но ржать не перестал.

– Ой, он, когда бухой, его на эксперименты тянет. Чаще всего со мной, но в тот раз не повезло

Максу.

Блондин захлёбывался смехом, а Савкин сжал зубы и сдвинул брови, буравя подругу

уничтожающим взглядом.

– Ну, что ты? У этой картины всё равно было полно свидетелей, не злись.

– Иди ты.

– Ага. Я звоню брату, – Аня достала телефон из кармана, пощёлкала кнопками и поднесла аппарат

к уху. – Привет! Солнышко, ты свободен? Угу, отлично. Дуй к Глебу, мы ждём.

Невидимый собеседник говорил что-то почти минуту, а лицо рыжей вытягивалось всё сильнее, губы

тряслись, и она всё же засмеялась:

– Да, к этому…кхм... хорошему человеку. Да. Ждём.

– И как на этот раз он назвал меня? – шатен внимательно посмотрел на рыжуху, когда она

сбросила вызов.

– Твоя тонкая и ранимая душа не вынесет этого, родной.

– Убью сучонка!

– Ох, сомневаюсь я в этом, – Антон снова захохотал, ещё больше зля студента.

– Да пошли вы все…

– Слушай, я, конечно, видел, что у тебя большой, но все мы на нём вряд ли поместимся! —

Тимошин даже согнулся пополам от хохота, а Валеева не отставала от него.

– На одного мелкого говнюка в самый раз! – прошипел Савушка.

– Кто-то утверждал, что не педофил.

– Бля, я... – закончить фразу Глебу не позволил визгливый дверной звонок.

– Это точно не Макс, – девушка покосилась на друга. – Ты ждал кого-то?

Парень покачал головой и пошёл открывать.

На пороге стояла худая девушка с синяками под глазами, впавшими глазами и спутавшимися

волосами, давно не знавшими шампуня. Она сжимала трясущейся рукой тощее запястье маленького

чумазого ребёнка в мешковатом комбинезоне не первой свежести и с короткими, торчащими в

разные стороны сальными волосёнками, не позволяющими определить пол малыша.

– Э? – Савкин недоумевающее смотрел на пришельцев бомжеватого вида.

– Не узнал, Глебчик? – девушка оскалила жёлтые зубы. Её нижняя губа странно подрагивала, а

глаза смотрели сквозь хозяина квартиры.

– Откровенно говоря, впервые вас вижу.

– Да неужели? Одиннадцать лет в одном классе учились, да и трахнуть меня тебе не помешало то, что ты со мной вроде бы незнаком.

Савушка пошатнулся и вытаращил глаза:

– Чего?

– Света Махова. Помнишь такую?

Глеб лихорадочно рылся в недрах памяти, вспоминая всех своих бывших одноклассников. Грудастая

блондинка Светочка, влюблённая в него класса с шестого, строящая глазки и присылающая пылкие

любовные записки. На Выпускном вечере, в этой самой квартире, недавно подаренной отцом на тот

момент, они все сильно надрались, и Махова предприняла очередную попытку атаковать

возлюбленного. Савкин, уже год как перешедший в голубые ряды, решил проверить, не пропало ли у