Текст книги "Училка недобитая (СИ)"
Автор книги: Ольга Анафест
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Глеб?
– Да, пап?
– Почему Антон не приходит?
– Откуда я знаю? – шатен напрягся при упоминании его личной головной боли.
– Артём скучает по нему.
– Так позвони и попроси приехать, – Савкин-младший понял, что это его шанс встретиться с
ненормальным школьником, сбежавшим от него, едва раскрывшись.
– А не поздно?
– Я его потом отвезу. Тёмке приятно будет, порадуй внука, – Глеб запустил пальцы в волосы сына
и стал почёсывать затылок, улыбаясь, заглядывая в перепачканное шоколадом личико.
– Ну, раз так, – Михаил достал из кармана телефон и набрал уже знакомый номер: – Алло.
Антон? Кхм, да, угу. Ты не мог бы... Не сегодня? Что-то слу... оу! Прости старика! Всё понимаю, дело молодое. Завтра? Конечно. Встретимся в больнице. Пока. Удачи!
– Что? – студент напряжённо смотрел на ухмыляющегося отца, убирающего мобильник обратно в
карман.
– Завтра придёт в больницу.
– Почему не сейчас?
– Я его отвлёк.
– Чем он таким важным занят?
– Глеб, сам как думаешь? У девушки он.
– У девушки, – на автомате повторил шатен, и улыбка сползла с его лица.
Значит, он там с девкой развлекается какой-то? Савкин злился, ведь его звонки весь вечер
игнорировали, а он мучился и думал, что сделал что-то не так, поторопился, напугал парня. Но ведь
он отвечал, ещё как отвечал! Антон сам жался к нему, всеми своими движениями требуя, чтобы его
разложили прямо там, в подъезде. А потом он убежал так быстро, что Глеб не успел поймать его и
попытаться поговорить. Теперь понятно, что сопляк просто экспериментировал. Решил, наверное, попробовать, как это с другим парнем, а потом струсил и сбежал к первой попавшейся шалаве. Или у
него есть постоянная девушка? Не хотелось об этом думать.
Почему этот мальчишка? Почему именно он? Мелкая циничная язва с отсутствием инстинкта
самосохранения (как ещё объяснить его постоянные попытки нарваться, выплёвывая очередную
порцию гадостей в адрес Глеба?). Им нужно поговорить, обязательно, завтра же, иначе оба будут
сходить с ума в попытках разобраться в себе. Хотя Савкин сомневался, что мелкий поганец вообще
думает обо всём случившимся, раз он так быстро оказался в чьей-то постели. Больше невозможно
было отрицать, что его тянет к школьнику, физически тянет, нестерпимо, невыносимо. И у него был
шанс, была возможность получить желаемое. Может, дело не в одном лишь сексе? Нет, не мог он
всерьёз увлечься этим самоуверенным блондинчиком. Не мог. Не мог же? Да, только секс, обыкновенное влечение, не более того.
А так близка была мечта, казалось, руку протяни…
Глава 19
Антон разлепил глаза и потянулся. Суббота. Не нужно подрываться и, сшибая всё на ходу, носиться
по квартире, собираясь в школу. Тонкая рука покоилась на его груди. Даша. Красивая, даже
шикарная. Тимошин с интересом скользил взглядом по стройному обнажённому телу, прижимающемуся к нему. Эта ночь была фантастической, может потому, что секса действительно не
было давно, может потому, что он был слишком заведён. Повернув голову, парень поцеловал голое
тёплое плечо, скользнул языком к шее.
– Ммм, Антош, – девушка зевнула и приоткрыла один глаз.
– Доброе утро.
– Доброе, – приподнявшись на локте, Даша мягко коснулась его губ и улыбнулась. – Есть
хочешь?
– Не откажусь, ты же знаешь.
– Как всегда?
– Ага.
Что ему нравилось в этой красотке, так это её ненавязчивость, аккуратность и хозяйственность. С
виду она казалась вульгарной, в постели была той ещё бесовкой, но с утра она превращалась в
благочестивую заботливую жену, старающуюся угодить во всём. Она не была влюблена, её можно
было назвать кошкой, гуляющей сама по себе и любящей секс. Да, это их связывало – секс, безудержный, животный, дикий.
Завернувшись в простынь, Даша поднялась и вышла из комнаты, плавно покачивая бёдрами, совсем
не пошло, а красиво и естественно. Антон ещё раз потянулся, потёр глаза и, поборов собственную
лень, встал с кровати, собирая по углам вещи.
– Дашич, я в душ! – крикнув, он закрыл за собой дверь в ванную, бросил одежду на стиральную
машинку и влез в кабинку, с удовольствием подставляя тело под тёплые струи. В голове всплывали
картинки проведённой ночи: гибкое тело, извивающееся под ним, острые ногти, раздирающие спину
и плечи, влажная гладкая кожа, глубокие поцелуи, крепкие бёдра, сжимающие его бока, упругая
высокая грудь, разметавшиеся по подушке волосы, протяжные непритворные стоны, рвущие
барабанные перепонки и распаляющие ещё больше – фантастически. Память благополучно
отразилась заметным напряжением в паху. Антон сразу отбросил мысли о самоудовлетворении, выключил воду и, повязав на пояс полотенце, вышел из душа, не удосужившись вытереться. Из
кухни доносился приятный запах крепкого кофе и омлета.
– Ты быстро, – Даша, всё так же завёрнутая в белую простынь, стояла возле плиты с чистыми
тарелками в руках.
– Спешил к тебе, – обняв девушку сзади, школьник наклонился и, откинув в сторону волосы, поцеловал обнажившуюся шею.
– Завтрак остынет…
– К чёрту! – забрав у неё тарелки и поставив обратно в сушилку, он подтолкнул её к пустому
столу и, приподняв, усадил, стягивая простынь и отбрасывая в сторону.
– Сумасшедший! – смеясь, Даша откинулась немного назад, опираясь на руки.
– И в этом мы похожи, – Антон приблизился и, прихватив девушку за волосы на затылке, потянул
к себе, впиваясь в пухлые губы поцелуем.
***
– Здравствуйте, – Антон пожал протянутую руку Михаила и подхватил на руки улыбающегося
Артёма: – Мужик, привет.
– Привет, – ребёнок почти внятно поздоровался и осторожно поцеловал Тимошина в щеку.
– Не смотри на меня, – Савкин-старший засмеялся, – это его Алиса научила.
– Девчонок целовать надо, Тёмка, – школьник хохотнул и покружил восторженно визжащего
малыша.
– Надеюсь, в этом он в своего отца не пойдёт, – мужчина покачал головой. – Пошли?
– Ага. А Глеб где?
– Сейчас подойдёт, он пошёл продуктов для Тамары Васильевны купить.
Они прошли по коридору и поднялись на второй этаж. В палате было тихо, старушка, как и всегда, бездвижно лежала, глядя в окно.
– Добрый день, – Михаил Андреевич кашлянул.
– А, сынок, здравствуй, – женщина повернула голову к двери и слабо улыбнулась.
– Баба, – Артём завертелся, требуя, чтобы его спустили на пол.
– Здравствуйте, – Тимошин кивнул и отпустил ребёнка, тут же рванувшего к бабушке.
– Тёмочка, родной. Соскучился? Ну-ну, голубчик, – сухая морщинистая ладонь опустилась на
мягкие растрёпанные волосы.
– Он скучал, – Савкин-старший сел на стул возле койки.
– Всё в порядке?
– Да, не беспокойтесь, Тамара Васильевна, Артём привык к дому и к нам, он не плачет, нормально
питается, только по вам очень тоскует.
– Ничего, привыкнет потом, когда... – старуха замолчала и ласково посмотрела на внука.
– Может всё-таки…
– Нет. Сынок, неужели сам не видишь? Моё время вышло, отмаялась я.
– Не говорите так.
– Голубчик, знамо, что говорю. Чую я, пора уже. Только вот Тёмочку устроить.
– Не беспокойтесь. С нашим внуком всё будет хорошо, – Михаил натянуто улыбнулся. Сложно
говорить с человеком, который стоит на пороге смерти и спокойно рассуждает об этом.
Антон встал возле окна, задумчиво глядя на пушистые облака. Странно, но эти люди были ему
такими родными, он вместе с ними переживал сейчас, беспокоился за будущее маленького мальчика, за его судьбу.
– Здравствуйте, – знакомый голос заставил его обернуться.
Глеб поставил на тумбочку большой пакет.
– Здравствуй, – Тамара Васильевна едва заметно улыбнулась.
– Как вы? – студент наклонился и коснулся иссушенной ладони пальцами.
– Хорошо, мальчик, хорошо.
– Я вам оставлю продукты здесь, там нет ничего, что может быстро испортиться. Обязательно
поешьте, когда мы уйдём.
– Меня и тут кормят, зачем тратился?
– Тамара Васильевна, ну, – Глеб растянул губы в доброй улыбке, потрепал сына по волосам, – не
чужие люди.
Тимошин хотел испариться. Он не ожидал, что видеть шатена будет так тяжело. И, будто
специально, его присутствие игнорировали, словно его и нет вовсе. Даже обидно стало немного, и
Антон притворно закашлялся.
– О, привет, мелкий, – Савкин-младший изобразил удивление, хотя заметил школьника сразу, как
только вошёл.
– Привет, – буркнув, парень снова уставился в окно, а Михаил посмотрел на обоих с каким-то еле
уловимым интересом.
– В понедельник придут результаты, но это не имеет значения. Мы уже всё решили, – мужчина
улыбнулся и перевёл взгляд на внука.
– Сынок, не спеши. Получишь свои бумажки, подумаешь, а там решишь.
– Нет, Тамара Васильевна, тут и думать нечего, – Глеб ответил за отца и подхватил сына на руки:
– Да, Тёмка?
Мальчик не понял, что от него хотят, поэтому кивнул неопределённо и уставился на Антона, точнее, на его белобрысый затылок. Всё же он соскучился по этому большому доброму дяде. Второй дядя
тоже хороший, только хмурится часто и грустит, а дедушка вообще самый лучший, потому что он
умеет показывать лошадку. Алиса приучила мальчика за несколько дней называть себя бабушкой, а
Михаила дедушкой. О том, кем ребёнку является Глеб, пока не объясняли, дружно решив, что этим
займётся Тамара Васильевна. Но старуха упёрлась и согласилась сказать это внуку лишь в том
случае, если экспертиза подтвердит отцовство.
___
– Пока, мужик! – Антон потискал малыша и посадил в машину Михаила Андреевича.
– Точно не поедешь?
– Я постараюсь заехать вечером, но сейчас мне надо домой.
– Подбросить?
– Нет, я сам.
– Постарайся быть вечером. Алиса очень хочет увидеть тебя. Эх, – Савкин-старший хохотнул, —
я скоро ревновать начну! Моя жена тобой очарована, внук с твоих рук не слезает. Осталось тебе
моего сына захомутать, – подмигнув, Михаил сел за руль и захлопнул дверцу.
Антон в ступоре смотрел на отъезжающий автомобиль. О чём говорил этот человек? Он откровенно
намекал. Вот же…
– Эй! – Глеб окликнул старшеклассника. – Я долго ждать буду? Садись.
– Спасибо, я сам доберусь.
– Я спрашивал тебя? Живо в машину! – Савкин прищурился.
– А не пошёл бы ты?
– Пойду, мелкий, пойду, – дёрнув Тимошина за руку, студент толкнул его на переднее сиденье и
оскалился. – Ты так часто стал приглашать меня, что я еле сдерживаюсь, чтобы не согласиться.
– Мудак!
– Закрой рот.
– Чего ты хочешь?
Савкин обошёл машину и сел за руль.
– Поговорить.
– О чём?
– О том, что происходит между нами.
– А между нами что-то происходит?
– Нет, бля, – студент мягко тронулся с места, – мне просто показалось, что ты вчера чуть не залез
ко мне в штаны!
Антон не ответил и опустил голову, старательно изучая свои колени.
Едва они выехали из города, школьник понял, куда его везут, и вопросительно покосился на Глеба.
Тот проигнорировал его, внимательно следя за дорогой. Им просто надо поговорить. В тишине, там, где никто не сможет помешать им, откуда мелкий поганец не убежит, там, на озере, на их озере.
***
– Ой, простите, – Аня подняла голову и посмотрела на того, кого толкнула по своей
невнимательности, когда пыталась пройти в конец автобуса. Её глаза расширились от ужаса, и она
отшатнулась.
– Валеева, ты будто приведение увидела! – Роман Владимирович злорадно улыбался.
– Зд-драв-ствуй-те!
– Что это с тобой? Ученики довели до заикания?
– Нет! – рыжая тряхнула головой. – А что вы здесь делаете?
– Сын у меня в этом городе живёт, – Тимошин развёл руки в стороны, – навестить решил.
– Понятно.
– Как успехи?
– Хорошо.
– Да? – препод подозрительно сощурился. – Посмотрим, посмотрим. Ты про отчёты не забыла?
– Нет, я помню, Роман Владимирович, – Аня вцепилась в поручень.
– Молодец, Валеева, хвалю. Хотя пока не за что, – Тимошин засмеялся, и девушку затрясло от
этого ядовитого смешка.
– А вы как?
– Прекрасно, просто прекрасно. К сожалению, через неделю я снова увижу тебя. Надеюсь, ты
готова к экзамену, и мне не придётся лицезреть тебя всё лето на пересдачах?
– Готова, – студентка скрипнула зубами. – Простите, моя остановка. До свидания.
– Я тебя навещу! – злорадный смешок подтолкнул Аню к выходу.
Соскочив со ступенек, она рванула подальше от остановки и, завернув за угол своего дома, остановилась, переводя дыхание. И почему ей приспичило ехать за любимыми духами именно
сейчас? Встреча с мерзким методистом испортила настроение на несколько дней вперёд. Он так
уверен в её никчёмности, что аж противно.
– От кого убегаешь? – вздрогнув от этого голоса, девушка повернула голову и замерла: на лавочке
возле подъезда сидел Ник, выпуская кольца табачного дыма в воздух.
– Алишеров?
– Я ведь просил тебя не фамильничать, – парень бросил под ноги бычок и поднялся.
– Что ты здесь делаешь?
– Хотел бы и я знать ответ на этот вопрос.
– Как ты узнал, где я живу?
– Машка сказала.
– Чего ты хочешь? – Аня достала ключи из сумки.
– Мы здесь будем разговаривать?
– Не думаю, что я должна приглашать учеников к себе домой.
– Двое там уже были. Может, кто-то ещё был? – Ник подошёл совсем близко.
– Это вышло случайно.
– Да, я слышал, как ты вчера случайно пригласила Тимошина.
– Это не то…
– Хватит, – брюнет перебил её. – У нас сорвался вчерашний факультатив. Считай, что я пришёл
позаниматься.
– Я не обязана тратить своё время на занятия с отстающими. Мне за это не платят.
– Если хочешь, я заплачу. Сколько стоит твоё время? – Алишеров и не думал шутить.
– Чёрт с тобой, – Аня распахнула дверь в подъезд. – Проходи, и так уже все соседи в окна
таращатся.
– Боишься мнения окружающих? – брюнет нажал кнопку вызова лифта, когда они зашли, и
привалился плечом к стене, дожидаясь.
– Мне с этими сплетниками жить.
– Думаешь, их ещё можно удивить чем-то?
– В смысле?
– Наши старички за свою жизнь такого насмотрелись, да и сами по молодости жгли похлеще нас.
Это они для порядка ворчат, мол, в их время такого не было. Ещё как было.
– Ты говоришь с такой уверенностью, – Аня вошла в открывшиеся двери и, подождав Ника, нажала на цифру «6».
– Просто мне мой дед много чего рассказывал, – парень усмехнулся.
– Интересно, а мой дед чудил в молодости? – тихо пробормотала девушка скорее самой себе, чем
старшекласснику.
– Уверен.
– Да? – рыжая представила, как её дед в компании Романа Владимировича охмуряет девиц, и
захохотала.
– Ты чего?
– Это не про моего деда! – выйдя из лифта, Валеева открыла дверь в квартиру, всё ещё сотрясаясь
от смеха. – Он был каким-нибудь ботаником, на которого случайно посмотрела бабушка.
– Тебе так кажется, – Ник скинул кеды в коридоре и прошёл за практиканткой на кухню.
– Видел бы ты его и его друга! Типичные ботаники. Только дед симпатичным был, а вот друг его,
– Аня скривилась, – его, наверное, девушки, как огня, боялись.
– Да ладно тебе!
– А ты спроси у Антона, что за фрукт этот старикан.
– У Тимошина? – Алишеров нахмурился, услышав ненавистное имя. – Почему у него?
– Это его дед.
– И ты с ним знакома? Вы, значит, и раньше были знакомы? Семьями дружили?
– Да нет, с Антоном я в школе познакомилась, – Валеева поставила чайник на плиту. – Я не
знала, что мой препод ему дедом приходится.
– Ты поэтому так близко с ним общаешься?
– С кем? – рыжуха изогнула бровь.
– С Тимошиным.
– Он мой ученик.
– Глядя на то, как вы воркуете, можно подумать…
– Никто ни с кем не воркует! И вообще, тебе какое дело?
– Он пудрит мозги моей сестре!
– Он не такой!
– Я видел, как вы лобызались!
– Это вышло случайно!
– Случайно? – Ник потянул девушку за руку, приземляясь на стул и усаживая её к себе на колени.
– Как у нас с тобой на факультативе?
– Что ты себе позволяешь? – Аня попыталась подняться, но тщетно.
– Только не ври, что тебе не нравится. Не верю! – рыжая хотела возразить, но тёплые губы
накрыли её рот, и горячий язык по-хозяйски скользнул внутрь.
Она снова сдалась этому искусителю с коньячными прожигающими глазами. Поддавшись вперёд, Валеева сама прижалась к Нику, положив руки на широкие плечи. Они с упоением целовались, расшатывая под собой стул. Тонкий свист чайника заставил девушку подскочить и ринуться к плите.
Её руки дрожали, губы горели, и всё тело колотило, будто в ознобе. Она боялась повернуться и
встретиться с горящими глазами, испепеляющими сейчас её спину.
– Кофе будешь? – голос предательски сорвался на глухой хриплый шёпот.
– Издеваешься? – Алишеров прорычал и резко поднялся, в мгновение ока очутившись за её
спиной.
– Ты... – договорить Ане не дали. Крепкие руки подхватили её, перекидывая через плечо, как
мешок картошки.
– Молчи.
– Что ты творишь? Немедленно отпусти меня! – рыжуха лупила ученика по спине, а он, усмехнувшись, поудобнее перехватил её и вышел из кухни. – Отпусти! Я кому сказала?!
И он послушался, отпустил... на застеленную кровать в её собственной спальне.
Глава 20
– Алишеров, это уже не смешно!
– А кто смеётся? – Ник навис над девушкой, сжимая тонкие запястья у неё над головой одной
рукой, а второй расстёгивая крохотные пуговицы на блузке.
– Прекрати немедленно!
– Тебе же нравится, не так ли?
– Нет!
– Да? – брюнет наклонился ниже и провёл языком по выступающей нижней губе. – Кому ты
врёшь? Мне? Себе?
– Перестань.
– Твоё тело не согласно с твоими словами.
– Алишеров!
– Меня бесит, когда ты зовёшь меня по фамилии! – рыкнув, Ник впился в губы настойчивым
требовательным поцелуем, проталкивая язык внутрь. Несколько секунд тщетных попыток вырваться, и Аня уже сама жадно отвечала, загораясь от прикосновений горячей ладони, скользнувшей под
распахнутые полы блузки.
И снова рухнули поставленные рамки, разодрав крупицы морали в клочья. Важно было лишь то
желание, палящее, обжигающее, которое не покидало её с тех самых пор, как она впервые
посмотрела в коньячные глаза с топлёным шоколадом.
Оторвавшись от истерзанных губ, брюнет заскользил языком по тонкой шее к ключицам, медленно
спускаясь к груди, всё ещё стеснённой кружевным бельём.
– Кх... Ник! – полувздох-полустон, вырвавшийся из горла девушки, растворился в тишине
спальни, прерываемой лишь тиканьем настенных часов и шорохом сковывающей тела одежды.
– Тш, потерпи, детка, – мягкий шёпот обволакивал её, и жалкие ошмётки сознания стремительно
покидали Аню, оставляя лишь нарастающее возбуждение. Едва Алишеров отпустил тонкие запястья, как острые ногти впились в его плечи через футболку, и он глухо прорычал, в отместку оставив
красочный засос на шелковистой коже возле кромки бюстгальтера. Рыжая встрепенулась, выгнулась
и тут же была вжата в постель весом чужого тела. Ник раздвинул коленом её ноги, удобнее
устраиваясь и продолжая исследование губами и руками. Приподняв девушку, он нетерпеливо
сдёрнул с неё измятую блузку и отбросил в сторону. Ловкие пальцы скользнули по спине, быстро
сомкнулись, расстёгивая застёжку лифчика, и переместились на плечи, спуская бретельки. Валеева
инстинктивно попыталась прикрыться, но брюнет, мягко оттолкнув её узкую ладонь, потянул белое
кружево и отправил в неизвестном направлении вслед за блузкой. Отстранившись, Алишеров
изучающе ласкал взглядом обнажившееся тело, недовольно замерев на поясе тёмных шорт. Рука
потянулась именно туда, расправляясь с пуговицей и молнией. Аня вздрогнула, но тёплые губы, коснувшиеся её соска, переключили всё внимание на себя. Она даже немного двинула бёдрами
вперёд, помогая парню избавить себя от лишней ткани. Вместе с шортами с неё испарились остатки
нижнего белья, и она, открытая, незащищённая, с алеющими щеками, разметавшимися по подушке
волосами и полузакрытыми глазами, предстала перед учеником во всём своём женском великолепии.
Сглотнув от такого зрелища, сковывающего дыхание, Ник выпрямился на коленях и стянул через
голову футболку. Тонкие наманикюренные пальцы заскользили по его животу, рисуя невидимые
узоры и опускаясь к ремню, который терзали уже через несколько секунд, несдержанно дёргая.
Ухмыльнувшись, Алишеров помог девушке справиться с массивной пряжкой, позволил расстегнуть
ширинку, но, едва она потянула джинсовую ткань, снова отстранил её руки, поднялся с постели и
медленно спустил штаны до колен, а потом просто вышагнул из них, цепляя ногу за ногу. Боксеры
оказались на полу гораздо быстрее, но возвращаться к девушке он не спешил, дав возможность в
полной мере рассмотреть его тело в лучах заходящего солнца, пробивающихся в комнату через
открытые шторы.
– Иди ко мне, – Анин голос звучал очень тихо и немного сипло, с едва уловимым свистом.
– Как пожелаешь, – улыбнувшись уголками губ, Ник навис над ней и, наклонившись, поцеловал в
приоткрытые губы, углубляясь и захватывая всё её существо в этот будоражащий поцелуй.
Расставленные стройные ноги, согнутые в коленях, сжали его бока, намекая, что пора бы
действовать. Разве можно сдержаться, когда так просят?
Рыжая напряглась, когда её коснулись тёплые пальцы, и прохрипела:
– Презервативы в тумбочке.
– Я не космонавт, чтобы в скафандре сексом заниматься, – её ухо обжёг тихий насмешливый
шёпот, и уже через мгновение она почувствовала, как твёрдый влажный член проникает в неё, заполняя и вышибая из лёгких воздух вместе с протяжным высоким стоном. Острые ногти впились в
напряжённые плечи, бёдра двинулись навстречу, голова откинулась на подушку, и мир
сконцентрировался лишь в этой комнате, утопающей в закатных лучах, наполняемой тихими
стонами и рваным дыханием, с густым липким воздухом и померкнувшим тиканьем часов.
Плавные движения становились порывистыми и резкими, стоны слетали с губ обоих всё чаще, захлёстывая и подстёгивая. Перевернувшись на спину, Ник усадил на себя девушку, поглаживая её
бёдра и округлые ягодицы. Уперевшись ладонями в его грудь, Аня выгнулась, тряхнула головой, отбрасывая волосы, и стала медленно двигаться, плавно поднимаясь и резко насаживаясь обратно, не
скрывая наслаждения, выплёскивающегося из горла стонами и порой каким-то скулежом, похожим
на вой. Брюнет рычал и вскидывал бедра, крепче сжимая пальцы на упругой заднице практикантки.
Рыжая полностью отдалась своим ощущениям, не желая думать о том, что будет после, о
собственном аморальном поведении, о последствиях. Сейчас она получала то, чего так сильно
хотела, но не позволяла себе – её личный змей-искуситель, прожигающий душу испепеляющим
взглядом, наполненным страстью и нескрываемым желанием.
Никита осторожно приподнялся, опираясь о постель рукой, заведенной за спину, а второй обнимая
девушку за талию. Она крепко обхватила его поясницу ногами и расслабилась, с тянущим
удовольствием встречая мощные толчки. Сейчас всё казалось естественным и правильным, настоящим, неподдельным, далёким от фальши и притворства. Они оба хотели этого, оба стремились
к единению, постоянно чем-то сдерживая себя, и теперь, дорвавшись, просто не могли оставить друг
друга в покое, исследуя пальцами линии, изгибы, запах, дыхание, хрипы, рычание, стоны – всё, что
остановило время в этой комнате, погружающейся в сумрак.
– Я сейчас... ах! – Аня резко откинула голову назад, прогнулась, крепко вцепившись в плечи
своего ученика, и протяжно застонала, сжимая его внутри. Ник чуть не приземлился спиной на
кровать от такого напора, но сдержался и ещё пару раз сильно толкнулся вперёд, погружаясь в
расслабляющееся обмякающее тело, и быстро покинул его, едва ощутив собственную пульсацию, но
продолжая удерживать Валееву одной рукой. Рыжая почувствовала, как вязкая сперма стекает по её
бедру, и внутренне поблагодарила парня за аккуратность и хорошую реакцию. Повалившись на
спину, старшеклассник прижал девушку к груди, перебирая спутавшиеся растрёпанные рыжие
волосы пальцами. Осознание произошедшего медленно приходило к обоим, выдирая из
умиротворённого состояния удовлетворения.
– Твою же мать! – Аня нервно засмеялась.
– Оставь мою мать в покое, – Ник улыбнулся и закрыл глаза. – Ань, ты потрясающая.
– Заткнись, Алишеров, – девушка ткнула его пальцами в бок. Помолчав, она приподнялась на
локте. – Есть хочешь?
– Хочу, как сволочь.
– Ты и есть сволочь, – Валеева выскользнула из его рук и поднялась. – Только я душ приму
сначала.
– Ммм, думаю, мы можем сделать это вместе.
– Даже не надейся! – рыжуха хотела ещё что-то возразить, но брюнет уже стоял перед ней, хищно
ухмыляясь и притягивая к себе.
– Алишеров!
– Анна Сергеевна, смирись! – сильные руки подхватили её и уже во второй раз закинули на плечо.
– Поехали!
– Алишеров!
***
– Да? – Маша, не посмотрев на дисплей, схватила телефон.
– Привет, крошка.
– Кто это? – неприятно знакомый голос заставил девушку напрячься.
– Ты так быстро забыла меня? Тебе напомнить, непослушная девочка?
– Чего тебе надо?
– О, узнала всё-таки? – Стас противно засмеялся. – Хотел навестить тебя.
– Зачем?
– Подумал, что тебе одиноко одной.
– Я не одна.
– Не ври, малышка. Я видел, как Ник ушёл куда-то, он явно торопился. Твоя мать на работе, а отец
на дежурстве, я его график выучил наизусть.
– Брат скоро вернётся.
– Думаю, что мы успеем до его прихода.
– Что успеем? – Кленова невольно сжалась.
– А ты подумай. Я иду, крошка, – короткие гудки ещё долго отдавались в голове у школьницы.
Паника. Дрожащими пальцами она набрала номер Никиты, но противный женский голос сообщил, что абонент не доступен. Ещё одним спасением казался Антон, но и его телефон не отвечал. Мечась
по квартире, Маша несколько раз проверила замки на двери, удостоверившись, что они закрыты.
Правильно было бы позвонить родителям, но девушка боялась, что последствия коснутся брата, поэтому она отмела эту идею.
Она подошла к окну и осторожно выглянула из-за занавески, замерев и расширив глаза от ужаса: Стас шёл прямиком к её подъезду, потом остановился, задрал голову и, мерзко скалясь, посмотрел
прямо на неё. Отскочив в сторону, Кленова снова вцепилась в телефон. Было плевать на обиды и
злость, оставалась лишь тонкая надежда.
– Максим! – она почти закричала, когда на том конце ответили.
– Что? – Валеев явно не был рад звонку.
– Пожалуйста, Максим, пожалуйста!
– Что такое?
– Приезжай ко мне, я умоляю! – школьница всё же сорвалась на всхлипы.
– Принцесса? – рыжик занервничал. – Что случилось?
– Он, он идёт ко мне!
– Кто?
– Стас!
– Ты одна дома?
– Да.
– Не дёргайся, я скоро буду! Не вздумай открывать двери!
– Д-да, – Кленова разревелась от напряжения.
– Принцесса, я скоро, – Макс постарался говорить как можно мягче, чтобы хоть немного
успокоить девушку, и отключился.
Забившись в угол, девочка обхватила колени руками, сотрясаясь от рыданий. Дверной звонок добил
её, настойчивый, громкий, пугающий. Маша закрыла уши руками, но это не помогало, и она
слышала тяжёлые удары, мат и мерзкую трель звонка. Потом звуки резко стихли, и она с опаской
вышла на цыпочках в коридор, прислушиваясь: за дверью кто-то шуршал, ругаясь под нос. Её
телефон надрывался в комнате, и она вернулась. Всё тот же номер. Стас. Школьница сбросила, но
звонок повторился, опять и опять, а после стали приходить сообщения с угрозами.
Полчаса ужаса, ведущего её к нервному срыву, звонки и стуки в дверь, сменяющиеся рёвом
мобильника. Кленова боялась отключить его, ведь он был тем, что сейчас связывало её с внешним
миром, надеждой, последним шансом.
И снова тишина. Маша сначала даже не поверила, но, прочитав очередное сообщение: "Я ещё
вернусь", снова подкралась к двери. Именно в этот момент звонок дзынькнул, и она шарахнулась в
сторону.
– Принцесса? Это я, принцесса. Ты ведь там?
Девушка пыталась заглянуть в глазок, но от слёз всё плыло перед глазами.
– Принцесса! – Макс стукнул кулаком по двери. – Открывай!
Дрожащими пальцами школьница справилась с замками и отступила вглубь коридора. Валеев
влетел в квартиру, оглядываясь.
– Ты как? – увидев зарёванную девочку, он бросился к ней, стискивая в объятиях. – Успокойся, принцесса, я рядом, я тебя не оставлю.
Вцепившись в зелёную футболку парня, Маша уткнулась носом ему в грудь, вздрагивая и
всхлипывая.
– Всё, успокойся, всё хорошо, – приподняв пальцами дрожащий подбородок, рыжий наклонил
голову и осторожно коснулся губами мокрой щеки. – Тише, принцесса, тише.
– Я боюсь.
– Я рядом, не бойся.
– Прости меня.
– Глупая.
***
Никита с довольной до неприличия физиономией курил возле распахнутого окна. Лёгкий ветер
оставлял россыпи мурашек на влажной после душа коже.
– Ань! – он повернулся к завёрнутой в полотенце девушке, наливающей кофе в маленькие чашки.
– Чего тебе? – рыжуха старалась не смотреть на своего ученика, на котором были только боксеры.
– Я уже говорил, что ты классная?
– Алишеров, заткнись, пока я тебя не удавила!
– Анна Сергеевна, ты такая злючка! – потушив окурок в пепельнице, старшеклассник плюхнулся
на стул.
– Отвали, – Валеева поставила перед ним чашку с дымящимся кофе и тарелку с бутербродами.
– А нормальной еды у тебя нет?
– Пельмени?
– Нормальной еды? – повторил парень.
– Нет, Макс сожрал всё, что приготовил Глеб.
Брови брюнета сдвинулись на переносице:
– Макс? Глеб?
– Ага, – девушка устроилась за столом, с наслаждением вдыхая терпкий запах, исходящий от
кружки.
– Ничего не хочешь мне рассказать?
– В смысле?
– Кто такие Макс и Глеб?
– Брат и друг, – Аня пожала плечами и сделала небольшой глоток живительного напитка.
– Это ведь тот громила, который нас с Тимошиным растаскивал?
– Глеб? Ага. И не такой уж он громила.
– Он просто твой друг?
– Алишеров, какого чёрта? – Валеева с грохотом опустила чашку на стол. – Что за вопросы?
– Нормальные вопросы! Я хочу знать, кто там ещё у тебя в списке поклонников вместе с
Маркеловым и этой выскочкой блондинистой!
– Совсем сдурел? – рыжая расширила глаза. – Отелло херов!
– А если и так? – резко поднявшись, Ник обогнул стол и схватил практикантку за запястье. – Я
не делюсь своим чёрти с кем!
– Я твоя собственность, что ли? – Аня одёрнула руку.
– Да.
– Ты что о себе возомнил, мальчик?! Это ты своим малолеткам говорить будешь!
– Мальчик? – Алишеров оскалился и, наклонившись, зашептал в самое ухо девушке: – Этот
мальчик заставил тебя стонать и изгибаться под ним. Или тебе напомнить?
– Заткнись!
– Это ты заткнись! Перестань строить из себя недотрогу! Делаешь вид, будто ничего не
произошло!
– А что произошло? – рыжуха повернулась, встретившись взглядом с коньячными глазами, в
которых горела ярость.
– Я напомню! – рявкнув, Ник смахнул со стола посуду, со звоном разлетевшуюся по полу на
осколки, перемешиваясь с развалившимися бутербродами и разлитым кофе.
– Больной совсем? – взвизгнув, Аня подскочила, но её грубо толкнули, опрокидывая спиной на
опустевший стол.
– Ты делаешь меня таким! – жадные губы впились в её, требуя незамедлительного ответа, и, к
собственному удивлению, Валеева поддалась, чувствуя при этом подступающее возбуждение, накатившее после перепалки. Агрессия перетекала в страсть, похоть, необузданное желание, неудержимые животные инстинкты, накрывшие обоих с головой. Сорванное полотенце отлетело в
сторону вместе с мужскими трусами, и крепкие руки стали грубо терзать её тело, ощупывая, сминая
и оставляя красные отметины, большинство из которых уже завтра превратится в синяки. И это
