Текст книги "Контрабандный прогресс"

Автор книги: Ольга Табоякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Я откупорил бутылку, понюхал, вроде пахнет апельсинами, отравлюсь, хоть не скучно будет здесь валяться, и сделал глоток. По ощущениям вокруг меня открылась бездна и так ласково мне улыбнулась. "Точно галлюциногенное", – пронеслось в голове. Еще один глоток и вслед за бездной мне улыбнулось солнышко, хотя вроде была ночь. Третий глоток мне не дал сделать Лон. Он тоже глотнул.

Я повис где-то над своим телом. Удивительно, но рядом со мной висел Лон и еще один тип.

– Шаман Чав? – я разглядывал дух этого шамана. В розовых штанах и такой же мерзкой розовой рубашке шаман выглядел сногсшибательно. К этому добавлялось лицо пропоицы среднего уровня, красный нос и куча африканских косичек.

– Я, – Чав посмотрел на нас и махнул рукой. – Поплыли на поляну. Чему научу!

Меня понесло вслед за шаманом. До поляны мы добрались минуты через три.

– Я знатный шаман, – похвалил себя Чав. – Умею помогать людям, – еще раз прорекламировал он себя.

– Понятно, – я учился ходить по воздуху. Быть духом было забавно. – А чем можете помочь мне?

– Будем учиться искусству нападения и защиты, – шаман остановил меня.

– Как? – даже в моем представлении этому надо учиться годами. Мои две последние встречи с Черными говорили, что надо учиться метать молнии, а не махать руками.

– А я умею, – похвастался Лон.

Шаман сначала ответил Лону:

– Тебе надо учиться не швыряться силой, а петь. Твое призвание в этом. Твоя сила направлена не туда, – Лон открыл рот, но ничего не сказал. Я подумал, что шаман ему открыл великую истину. – А тебе, – обратился Чав ко мне, – тебе надо учиться махать руками и ногами и еще хорошо бегать, но главное хорошо думать.

– Это много, – я подумал, что назначенный им курс освою лет эдак за десять, все кроме последнего пункта.

– Не спорь со мной, – возмутился шаман. – Ты иди попой, но там, за деревом, – разрешил он Лону.

– А петь что? – Лон и не думал ослушаться великого местного шамана.

– Что умеешь, то и пой, – Чав махнул рукой, Лон улетел за деревья.

Мы с шаманом зависли друг на против друга. Я стал прикидывать, как шаман собрался меня учить.

Чав же удивил меня:

– Попей это, – он вынул из своих штанов маленькую бутылку и протянул мне.

– Но я же дух?

– В этом и есть весь финт, – поведал мне шаман.

В связи с тем, что я уже напился этой апельсиново-грибной настойки и был без тела, то решил, что еще один напиток мне не помеха.

Вкуса я не почувствовал, но затем внутри стали взрываться молнии.

– Что это было? – я спросил Чава, когда немного продышался после этой гадости. Помогло мне ужасное пение Лона. Он так завывал какую-то любовную балладу, как ножом по стеклу.

– Часть души великого воина Гада, – признался шаман-экспериментатор. – До этого все подыхали, а ты ничего крепкий оказался. Я на такие вещи решаюсь только в состоянии крайнего подпития. Ты не комплексуй, теперь процесс необратим. У тебя теперь одна душа и еще маленький кусочек, эдак с треть от другой.

Сказать, что я долго пытался убить шамана Чава ничего не сказать. Я не смог его поймать. Попробуйте схватить призрачную субстанцию, когда она лучше ориентируется в пространстве. Чаву повезло потому, что действие его глючного напитка закончилось. Нас с Лоном затянуло в собственные тела. Шаман предпочел больше не отзываться, хотя мы его и звали.

Лежа под деревом, я с удивлением обнаружил, что одежда на мне просохла. Над головой светит солнце, а часы показывают шесть двадцать одну. Кольцо все еще не работало.

– Здорово, – Лон и в телесном состоянии стал напевать, следуя совету шамана.

– Я тебя убью вместо него, – я признался в этом с таким чувством, что Лон затих. – Бутылку отдай, – я потребовал у него бутылку шамана. – Захочу помереть, выпью всю и пусть меня ловят или найду рецепт и буду торговать. – В голове завертелись мысли о контрабанде. Оказывается тяжелая у меня работа.

Лон еще попререкался со мной, не обидим ли мы шамана Чава, но бутылку отдал.

Я стоял и думал, куда нам податься. Лон стоял рядом и ни о чем путном не думал. Он воспринял слова Чава всерьез и принялся переосмысливать свою жизнь.

– А у тебя ничего с собой нету поесть? – прервал он мои раздумья. – Сомневаюсь стоит ли есть местные плоды.

Это "с собой" заставило меня вспомнить о трех свернутых листах, которые я забрал из комнаты вещей в Прогрессе.

– Что это? – Лон завороженно смотрел на мои листы.

– Кто его знает, давай развернем, – я уселся на прежнее место.

Листы были пронумерованы. Первый лист являлся инструкцией к рубиновому кольцу. Там было написано про зарядку и подзарядку, про то, как управлять, но один абзац перечеркнул все надежды: "Кольцо является самонастраивающимся механизмом для одного индивида. Период настройки сорок секунд с момента первого одевания. С помощью магии в механизм включен лучший на последнее время идентификатор, используемый для безопасности использования кольца-транспортера, – душа индивида-пользователя". Если я правильно прочитал и понял, то у меня это колечко больше не заработает никогда. Возникла крамольная мысль глотнуть настойки и найти Чава начистить ему чавку. Но остановило одно его заверение, что процесс необратим.

Второй лист я распечатал и стал читать, понимая, что положение не может быть хуже. Я ошибся, оказывается может. Это было письмо Петра: "Евгений! Я хотел бы тебе рассказать о тебе. Дело в том, что наш специалист, посмотревший на тебя, дал однозначное заключение, что ты неоднозначный парень. Твоя неоднозначность заключается в том, что ты в отличие от подавляющего большинства душ, привязанных к многократному воплощению в своем мире, являешься гуляющей душой. Доподлинно установить не удалось, но число твоих жизней явно более двадцати. С учетом того, что такие свободные души большая редкость, есть вероятность что это неспроста".

На этом месте я прервался. Ничего не скажешь, порадовали, а нельзя ли поконкретнее что такое "неспроста". Про "специалиста" я подумал, что это прославленный Керейченко-Жопник. Если взять за основу, что он получил те же свойства, что и Горник, то понятно, как он посмотрел на мою душу. Вздохнув, я подумал, что не берусь угадать, чем можно закончить такое письмо.

"Евгений! Переданное тебе знание является тайным потому, как нигде не задокументировано более. После прочтения, письмо самоуничтожится. Твое право обнародовать эти сведения.

Евгений! Я должен тебя предупредить, что существует большая вероятность того, что твоя душа, могла жить и в мире Черных. Не слушай Алекса, который считает, что у Черных нет душ. Это далеко не так. Это лишь официальная версия. Если мы ее не нашли и не поняли, то это наиболее удобная официальная версия.

Евгений! Это письмо призвано помочь тебе. Я также хочу тебе сообщить, что оно написано к определенному моменту в твой жизни.

Евгений! Один из специалистов "старой гвардии", который много лет назад подвергался "воздействию" сообщил мне, что тебя ждет далекое путешествие.

Евгений! Им дан однозначный прогноз. Твои шансы выжить: 50 на 50.

Евгений! Открою секрет, что это очень хорошие шансы. Это означает, что все зависит от тебя.

Евгений! Первый лист научит тебя пользоваться кольцом-транспортером, этот лист даст тебе представления о себе, а третий лист передал для тебя тот самый человек, который так оптимистично оценил твои шансы. Я его не открывал, не знаю, что там, но надеюсь тебе это поможет.

Евгений! Сердцем мы с тобой!

И последнее, Евгений, если тебе все же удастся выпутаться из этой истории и вернуться живым, хочу тебе сообщить, что кольцо с изумрудом, слегка усовершенствованно. Если выполнить следующие инструкции (направь на объект, нажми до упора камень, предварительно кольцо снять с руки), то оно может послужить своеобразным накопителем, который сохранит несколько предметов по твоему выбору. Мощности этого хранителя хватит на семь суток. Вес составляет до пяти килограмм, объем до 3 куб.м.

Евгений! Я желаю тебе удачи.

Петр".

Миленькая инструкция, особенно последний абзац. Это же чистой воды возможность провоза контрабанды. Бутылка была немедленно упакована соответствующим образом. Лон похвалил меня за находчивость и спросил, что у меня еще там хранится. Я прорычал, что пока ничего, но если он меня достанет, то я его туда упакую... по частям. Лон предпочел игнорировать мое отвратительное настроение и вернулся к процессу переосмысления своей жизни.

Я подумал и решил третий лист не открывать. Если я был прав, то там должно быть нечто, делающее ситуацию еще хуже. Потом еще раз подумал и все же открыл, прочитал и понял из-за чего весь сыр-бор. Это был откопированный лист из какой-то неведомой книги.

"Распространенное мнение ученых о том, что источником энергетических линий всегда является неживой, нематериальный источник – ошибочно. Существует возможность создать искусственную энергетическую сетку. По полученным данным в одном из закрытых миров есть ферма (плантация, хозяйство), на которой произрастают подобные источники. После того, как растение даст семена, необходимо их все собрать и высадить на территории мира, тем самым создавая энергетическую сетку мира. Данные были получены из достоверных источников, коим являлся представитель мира Лирейд, побывавший в том закрытом мире. Указанный представитель мира Лирейд привез с собой семена и выполнил инструкции, тем самым создав вторую энергетическую сетку своего мира, взамен ранее уничтоженной. Мир Лирейд является тому подтверждением. В настоящее время ведется наблюдение за ростом энергетической сетки мира Лирейд. По опытным данным требуется около ста лет времени Лирейд".

Я еще раз достал и посмотрел на семена и листик. Листик, вероятно, инструкции, а семена. Твою мать! Я смог бы почувствовать себя богом, если бы не куча пресловутых но! От меня Черные никогда не отстанут, а еще нельзя верить никому, уж слишком дорогая вещь оказалась в моих руках. Хорошо бы повторить дело мира Лирейд на Земле. Последняя мысль была крайне соблазнительной. Но опять же инструкции, которые я не понимал. Даже никому теперь не дашь прочитать этот лист. Не дай бог он поймет, что там такое написано.

Я прикинул, что мои шансы на выживание сильно преувеличины.

– Лон, а Лон!

– Чего? – дернулся он из своих мечтаний о получении главного приза певцов всех времен и народов.

– Лон, ты знаешь что-нибудь про мир Лирейд?

– Нет, я же там немного пробыл, – порадовал меня Лон.

– Ты там был? А какой он?

– Откуда я знаю, какой у тебя мир. Я же говорю мы там ждали недолго, – отмахнулся Лон. Ему было неинтересно вспоминать о мире Лирейд.

Я опешил. Получается, что Лирейд это мой родной мир. Кто-то уже реализовал моё тайное желание.

– Жрать охота, – Лон думал о том, надо бы вернуться к озеру. Там вероятно рыбка есть.

– Лон, валить отсюда надо, – я поднялся. Обсуждать с ним идею возвращения к озеру я не стал. – Хочешь возвращайся, но предупреждаю, что станешь лакомой добычей для Черных.

– Ты что-то знаешь? – Лон проницательно посмотрел на два оставшихся листка. Письмо уже давно сгорело.

– Знаю, Лон, но от этого не легче. Надо уматывать отсюда и поискать того, кто сможет нам помочь.

– Хорошо, – Лон покорно поднялся, и мы пошли. – Я думаю, что это мир Фаган. Здесь должны жить маги из нашей Академии. Может найдем сокурсников Стерха, а лучше бы найти бывшего главу Академии. Он вроде как обосновался здесь.

Эти сведения были чрезвычайно полезны. Я чуть воспрял духом.

Мы тащились по этому лесу не меньше шести часов. В дороге мы сделали лишь один привал минут на двадцать, чтобы попить из ручья и объесть ягодный куст, на который с диким энтузиазом набросился Лон.

Оказалось, что мы долгое время шли параллельно дороге.

– Жека, а теперь туда, но хорошо бы встретить кого-нибудь, кто знает местность.

– Хорошо, Лон, веди нас.

Мы шли по дороге так же долго и нудно, как до этого шли по лесу. Было, правда, одно разнообразие, не приходилось ломать ноги в буреломе. Дорога была проселочной, но хорошей.

Ночь застала нас в пути. Спать мы устроились под симпатичным деревом у дороги. Лон запалил костерок и посетовал, что хорошо бы поймать чего-нибудь и зажарить. Я сказал, что не умею этого делать. Сказать я сказал, но сам себе не поверил. В душе что-то заныло. Я испугался до испарины на лбу. Это шевелилась не моя душа, а я уж и забыл, что теперь у меня чуть больше одной души.

– Лон, ты пока посиди здесь, я ненадолго, – пообещал я и ушел в лес.

Я шел медленно, стараясь понять, что теперь делать. Так и ничего не придумав, я остановился у поваленных деревьев, а потом закричал. И на удивление, мне нравилось кричать. На мои художественные вопли подыхающего павлина прилетели птицы. Они садились рядом со мной. Внезапно мне расхотелось "кудахтать", я дернулся и схватил за шею ближайшую ко мне птичку. Еще миг и я свернул ей шею. Остальные разлетелись, а я пошел назад к Лону. В голове вертелась одна мысль, как хорошо, что я не завыл.

Лон меня похвалил и занялся птицей. Я настолько устал и расстроился, что прилег отдохнуть и заснул. Лон разбудил меня, заставил съесть кусок птицы и разрешил спать дальше.

Второй день в этом мире начинался не так уж и плохо. У нас была пища, дорога и слабенькая, но надежда. Еще шесть часов дороги и мы у стен города.

Лон радостно завопил и поволок меня по городским улицам. Мой вид на удивление не тронул жителей этого города. Множество мужчин были в похожих плащах.

– Быстрее, – торопил он.

– Быстрее, – и мы бежали по улицам и переулкам.

– Быстрее, потом поедим, – тянул меня Лон за руку.

Дело пятое. «Бесконечное продолжение»

Эпиграф:

Каждая вещь бесконечна по сути, но конечна по восприятию. Ярким примером служит любовь.

Умный психолог.

Лон приволок меня к огромному дому. Это серо-красное строение являлось официальным учреждением – библиотекой.

– Ты спятил? – я затормозил в дверях. – Что здесь делать?

– Пойдем, – Лон тряхнул головой. – Надо разобраться, кто и где живет. Это же центральная библиотека.

– У вас здесь есть справочник "Кто есть кто?", – я решил, что это здравая мысль.

– Нет, здесь должен быть справочник "Где есть кто?", – ответил он.

В следующих дверях я опять встал столбом:

– Ты же читать не умеешь, – я пытался прикинуть, где меня дурачат.

– Ох, мне все прочитает хранитель, Жека. Быстрее, а то скоро закрытие, – Лон понесся дальше.

Я за ним. Бег по длинным коридорам и залам, забитым закрытыми шкафами продолжался довольно долго. Я с тоской подумал о еде и о кровати, а также о ванной. Последняя мысль заставила меня высоко подпрыгнуть. Через три секунды я осознал, что вишу на потолке головой вниз. Лон же валялся на полу в состоянии оглушенности.

– Слазь, – потребовал тип с дубиной в руках.

На вид ему слегка за тридцать, противная сальная рожа, пару бородавок на носу, грязные волосы, черные ботинки, черные шорты, майка и дубина в руках.

– Как скажешь, – сказало мое горло, сам я в этом не участвовал. Мое тело, опять же абсолютно игнорируя мои возражения и восклицания "Господи! Господи!", совершило переворот в воздухе и приземлилось на ноги за спиной столь недружелюбно настроенного типа. Сальный мужик повернулся ко мне, глазки так засветились вопросом: "Кто я такой?".

– И что бы это значило? – я чуть согнул колени. Откуда-то мое тело осознавало, что так надо.

– Рабочий день закончен, – сообщил этот недруг.

Я посмотрел на часы: пять сорок два. Какого мне это надо? Я же не знаю до сколько они работают, да и какое у них здесь время.

– А для нас нет, – я подумал, что я в любом случае могу стать исключением.

– Нет, точно закончен, – он все еще стоял спиной к упавшему телу Лона поэтому и не увидел, что тот очнулся после кратковременного беспамятства.

Я решил отвлечь разговорами этого варвара с дубиной от бедного Лона. По моим прикидкам Лон встанет и отойдет подальше или активизирует свою защиту с молниями и прочими радостями. Лон вопреки моим ожиданиям не стал подыматься, он пополз к нашему недругу. Затем последовал странный полурывок вверх и лязг челюстей.

– Аааа!!! – завопил этот чтящий трудовой график. Он бросил дубину и попытался оторвать зубы Лона от своей задницы.

Я подскочил к этому другу и ребром ладони врезал по шее. Лон разжал челюсти, сальный тип улегся заместо Лона на каменный пол местной библиотеки.

– Тьфу, – сплюнул Лон, подымаясь. – Так, двери закрыть, этого к стулу привязать. Рот заткни.

Я принялся выполнять его указания. Пяти минут хватило. Веревка нашлась в одном из шкафов со старыми фолиантами.

– Лон, зачем ты так действовал? – в моей душе не укладывалось его поведение. По скудоумию я представлял, что Лон должен подняться на ноги, метнуть молнию, помахать руками, в конце концов.

Лон критически осмотрел нашего пленника:

– В Академии учат не выпендриваться, Жека, – Лон стал обыскивать нашего пленника. Ничего полезного не нашлось. – Дело в том, что если тебя ударили, ползи, кусай, рви жилы. Если бы я встал, то с более профессиональным воином потерял пару мгновений, которые может стоить моя жизнь. В случаях нападения всегда действуй так, будто твой противник самый опасный.

Я воспринял эту академическую мудрость. В чем-то согласился и спорить не стал.

Лон критически осматривал мои труды и остался доволен:

– Хорошо вяжешь. У кого учился?

– У одного Гада, – я точно знал, что это не я так качественно умею делать узлы, а он.

Затем я принялся дальше обыскивать стол и шкафы. В голове вертелись мысли о еде, особенно хотелось пиццу или бутерброд с фантастическим количеством колбасы.

– Это великий воин Гада? – Лон уставился на меня, как на седьмое чудо света.

– А ты его знал? – я никак не ожидал, что мое признание вызовет такую реакцию.

– А кто его не знает. Он, кстати, по слухам отсюда. Мы здесь три раза были, так я всякий раз пытался найти его следы, – разболтался Лон.

– Да? – я нашел замечательную табуретку и в одном из ящиков стола нашего нового знакомого пирожок.

В сущности мне было плевать помру я или нет от местной кухни. Пошарив еще в столе, я раздобыл еще один пирожок и протянул его Лону. На минуту мы притихли. Пленник очнулся и с глубокой ненавистью смотрел, как мы поедали его ужин.

– Так, что ты говорил про Гада? – я плюхнулся на табуретку и посмотрел на потолок. Как интересно у меня это получилось? Как вообще можно повиснуть на потолке?

Лон с тоской глянул на стол и решил еще раз посмотреть, вдруг я что пропустил. Еды больше не было. Видимо наш знакомый находился на диете.

– Так про него сколько рассказывают. Он легенда. Сколько он победил врагов, в скольких мирах был, сколько сказал, сколько умел, – восхитился Лон. – Погоди, а как же ты у него учился, если про него не знаешь? – опомнился мой спутник.

– Заочно, Лон. Это был дистанционный курс, – я пожал плечами, не желая акцентировать свое внимание на этом вопросе.

– А может он еще жив? – размечтался Лон. – И зря я искал его могилу.

– Лон, могу тебя уверить, что он уже умер, – благодаря Чаву я знал это совершенно точно. – Расскажи мне про него, что знаешь, и еще что такое про три поездки сюда?

– Поездки? Это как практика. Я был уже в четы...с твоим в пяти мирах. Этот самый ближний при Академии. Здесь много источников энергии. Сюда вообще все, как магнит тащит. Если, например, при общих упражнениях я чего потерял, то точно где-нибудь здесь. Это при перемещениях, Жека, – пояснил он на мои вопросительно поднятые брови. – Я поэтому здесь и сориентировался так быстро. Сюда многие уходят на покой, ведь приятно же жить в таком благоприятном месте. Согласись.

– Согласен, Лон, а про Гада, что ты знаешь? – картина становилась чуть яснее, с одной стороны, но с другой меня покинула надежда, что семена для этого мира. Похоже он не нуждался во второй энергетической сетке.

– Великий воин Гада родом отсюда с Фагана, Жека, – Лон уселся на стол, зыркнул на связанного пленника и принялся излагать свои энциклопедические знания. – Он был высоким, очень красивым, любые женщины и мужчины были его. Каждый мечтал иметь от него ребенка, – пел Лон, а я представлял себе все это. Хохотать я не стал, успеется потом. – А когда Гада решил стать воином, небеса содрогнулись. Гада учился в нашей Академии. Он прошел шесть курсов. Первым делом он перебил всех драконов в округе. Потом пару правителей, потом стал правителем сам и начал строительство. Он построил Великий воинский Дом. Это в столице, на другой стороне этого мира. И он стал великим мудрецом, наверное, потому, что захватил библиотеку одного из драконов. Тот собирал коллекцию лет семьсот. Гада мог найти ответ на любой вопрос. Он долго был таким мудрым, а потом пропал лет на двадцать. Никто и ничего не знает, где он был. Когда Гада вернулся, то стал наемником. Он совершал разные подвиги, ходил по мирам и брал лишь на жизнь. Жители Фагана мечтали его вернуть, торговцы хотели себе Великий торговый Дом, и ремесленники тоже хотели свой Дом, и все хотели. А потом Великого воина пригласили выполнить задание какое-то секретное, но неизвестно выполнил ли он его или нет. Известно только, что он говорил, что будет здесь помирать. Так ему было предсказано.

– Это очень интересно, Лон, – я переварил кучу вымыслов и фактов. Сразу появилась много вопросов. – А что такое Великие Дома, что их все себе хотели? Сами не могли построить?

– Нет, – замотал головой Лон. – Ты, что не знаешь, что такое Великие Дома?

– Нет, не знаю, – пришлось мне признать свою тёмность и необразованность.

Пленник уже перестал бешено вращать глазами. Он слушал наш разговор. Почему-то меня это не волновало. Я прислушался к себе и ужаснулся. В голове вертелась мысль, что его можно заставить замолчать навсегда. Никому тогда он не расскажет, о чем мы говорили с Лоном.

– Великие Дома даруют принятым в них две возможности из трех по выбору. Первая – это легкая смерть, вторая – это возможность беспрепятственного хождения по всем мирам, а третья – это возможность один раз попросить у кого-то из Богов помощи.

– Да? В этом предназначение Великих домов? – я обомлел от подобных возможностей.

– Конечно, а зачем бы еще их строить? – Лон в свою очередь не мог осмыслить, что я не знаю элементарных вещей.

– Откуда я знаю, Лон? – в мозгах забрезжила неоформленная идея, но из-за своего раздражения я ее упустил.

– Жаль, что я так и не нашел его могилу, – заностальгировал Лон. – Может ты знаешь, где она?

– Зачем она тебе? – я не мог вникнуть в причины его некрофилии.

– Говорят, что было предсказание, кто-то сможет получить душу Гада потому, как он убил слишком много драконов, чтобы перевоплотиться. К тому же его прокляли раз триста, а это тоже обязывает душу сидеть без нового воплощения. А взять чужую душу невозможно, если не найти его могилу, – Лон пояснил мне очень подробно, на случай моей необразованности. Я сделал еще пару заметок в памяти о том, что именно получил в подарок от Чава. Нехорошие чувства заполонили меня по отношению к местному шаману-шутнику. Решив, что этого мне достаточно, я переориентировался на текущее положение дел.

– Ладно, объясни мне толком, что мы здесь ищем, и что делать с этим? – я указал на пленника. Тот проникся, что сейчас решится его судьба и попытался что-то сказать, но кляп был хорошим.

– Я хотел, чтобы смотритель знаний посмотрел, как нам найти бывшего главу Академии. Он точно должен быть здесь. Я тогда пришел на первый курс, а он ушел в тот год. Говорили, что он получил здесь большое имение. Он точно нам поможет, прочитает твою бумажку и объяснит про ...

Лон не успел договорить, я его перебил:

– Лон, давай без подробностей.

Лон уже смотрел на нашего пленника:

– За что же ты меня так, голубчик? А если я тебя дубиной? Ты хоть думаешь, что творишь в этих священных стенах? Ты понимаешь, что отбиваешь у людей желание ходить в библиотеку?

Лон, наверное, еще долго бы распинался, но я опять таки его перебил:

– Раз это здесь не в обычае, бить посетителям по голове, то может вынем у него кляп и спросим?

На мое разумное предложение Лон поморщился, но кляп вытащил:

– Говори! – потребовал он.

– Я подменяю брата, – злобно сообщил сальный варвар.

– И что?

– У него отпуск, а я здесь ничего не знаю, – продолжил оправдываться этот тип.

– И что?

– Он говорил, что никто сюда не придет, а вы пришли, ну, а если смотритель библиотеки не ответит, то его уволят. Брат мне этого не простит.

– Ого! – Я представил, что чиновники, не знающие ответа на вопрос, будут бить посетителей по голове, чтобы не нарушать отчетности. Мне показалось это рациональным.

Лон долго истерично ржал над признанием жертвы братской любви. Я переждал эту вспышку неуместного веселья:

– Так нам облом?

– Какой облом? – Лон не всегда воспринимал жаргонные слова. Похоже, что мой переводчик в часах работал не совсем корректно.

– В смысле зря сюда шли? – я переспросил попонятнее.

– Да, нет, Жека, – Лон уже разбаррикадировал дверь. – Это должно быть где-то там. Я сейчас.

Лон стремительно унесся из этого зала. Я же грустно подумал о спасательной команде. Видать я не из тех, кого спасают.

Лон прибежал минут через десять с огромной книгой в руках.

– Она!

– Он читать умеет? Дай ему, – я указал на жестокого библиотекаря.

– Зачем? Я и сам умею, – Лон разложил книгу на столе.

– Ты?

– Я не умею читать не по Рийски. Рийский мой родной, а эта книга на рийском, Жека, – Лон стал перелистывать страницы.

– Хорошо, – я заглядывал ему через плечо.

Лон нашел то, что искал только через полчаса.

– Дом почетного жителя Фагана и бывшего главы Академии Рийя в Северной Корте. Дом номер двадцать девять по улице Красных Фонарей. Бордель ему что ли подарили? А нет, это он поменял имение на бордель. Шалье не зря столько лет был главой Академии, у него способности ко всему, – бормотал Лон. – Какой человек! – воздел руки к небу он.

Я подумал о Северной Корте: "Что это и где?" На мой вопрос Лон пояснил, что это здесь. Мы в Южной Корте, а чтобы попасть в Северную надо переправиться через реку. Есть паром, и мы на него успеем.

На вопрос, что делать с жертвой библиотечных страхов, Лон предложил оставить его так. За пару часов он должен успеть развязаться, а мы уже будем далеко. Я вздохнул и согласился, моя другая душа требовала решить вопрос кардинально и не оставлять свидетелей. Зря я ее не послушался.

По улицам мы так же бежали. К последнему за день парому мы успели с небольшим запасом времени. Время семь часов. Я достал из кошелька пару монет, мы были допущены к переправе. Река, разделявшая две части города, была похожа на Нил. Широкая и желтая. Я уселся на доски и стал смотреть на Северную часть города, к которой мы приближались. Сначала это были очертания, потом четкие линии, а потом я понял, что влюбился в эту часть города. Я никогда не был в Неаполе, но именно так он должен выглядеть по моему мнению. Грязь, конечно, и старые улицы, цветные ставни, дома, крыши, запахи и цветы, влюбленные в темных арках, орущие и счастливые дети, головорезы, шлюхи, мафиози, местные чудаки и чудачки, настоящие женщины и их мужчины, но главное, что нет пустых прохожих. Там все живые и неповторимые. Теперь я знал, что когда-нибудь я вернусь сюда. Я нашел свой Неаполь.

Наверное, что-то в моем лице поразило Лона. Он взял меня за руку.

– Жека? – тихонько позвал он. – Ты чего?

На пароме была куча людей, которые вдруг обратили на нас внимание.

– Сколько здесь стоит купить дом? – я сам знал, что это глупый вопрос, но он просто вырвался.

Лон не успел ответить. За него это сделал усатый загорелый тип:

– Приходи на улицу Влюбленных, парень, в дом Хамариса. Он торгует домами в Северной Корте. А если не хватит денег, то можешь бродяжничать. Это допускается. В Южной нельзя, а у нас в Северной можно, – поделился добросердечный тип. – Стражам, если что скажешь, что ты получил разрешение у Мифиса. Это я.

– Ладно, спасибо, – я подумал о том, что даже если никогда не вернусь домой, то не пропаду. В этом городе можно жить. До того, как мы сошли на берег, я досконально узнал у Мифиса, как добраться до Хамариса, как с ним торговаться и сколько можно заплатить. Лон все это созерцал с глубоким ужасом, но мнения своего не высказывал.

Когда мы сошли с парома, то было уже к половине девятого.

– Давай поедим? – я потянул Лона к ближайшему заведению, откуда неслись обнадеживающие для желудка запахи.

– Недолго? – Лон разрывался между мною и долгом.

– Недолго, я тебе много не куплю, а сам пока не поем никуда не пойду, Лон, – мы зашли, уселись за стол, который оказался не самым чистым, и сделали заказ.

Набив желудки и не ввязавшись в разборки, затеянные неизвестными личностями, мы выбрались на улицу. В это время на том берегу зажглись желтые огни. Лон вздрогнул.

– Ты чего? – я уловил его озабоченность.

– Желтые огни означают, что случилось что-то ужасное. Это близко к сигналу военного нападения к красным огням, – просветил меня Лон.

Я легкомысленно пожал плечами, не мое дело. Тогда мы не знали, что всего на несколько часов опережаем группу Черных, идущих по нашему следу. Стражи Южного Корте взялись за расследование жестокого убийства в центральной библиотеке Южной Корте.

Лон принял мое легкомыслие и потащил меня на улицу Красных Фонарей. Вообще-то я как-то не интересовался, как там живут люди на таких улицах, но смутные представления имел. Дурак я был. Там все почти, как у обычных людей, но чуть более эмоциональнее. Там больше любят деньги и меньше любят себя. Женская и мужская красота там лишь товар, как яблоки на рынке. Дом, в котором по данным справочника, проживал Шалье – бывший глава Академии Рийи поражал своей помпезностью. Немереное количество лепнины, колонн, скульптур и все это с подсветкой сбивало восприятие напрочь.

– Лучший бордель! – воспел Лон и дернул меня за руку. – Пойдем, внутри еще лучше!

Я не сомневался, что там лучше, но проверять не хотелось.

К Шалье мы попали только минут через сорок. Лону пришлось долго убеждать главного по борделю в том, что он питает к Шалье чисто профессиональный интерес. Шалье заселился под крышей этого красного дома. Мансарда была обставлена прямо скажем скупо. Отсутствие мебели компенсировалось пушистыми коврами. Лон поклонился Шалье, я повторил его приветствие. Пока я решил посмотреть, как Лон будет говорить с этим типом. Я всегда успею вмешаться.

Шалье предложил традиционные напитки и завел светсткую беседу о погоде и положении дел в городе. Лон говорил, а я смотрел на Шалье. Я представлял его себе стариком, а это оказался мужчина чуть за сорок. Крепкий, невысокий, кудрявый, темноволосый, с не запоминающимися чертами лицами и в чем-то похожем на джинсовый комбинезон и в синей бейсболке.

– Так ты ученик Академии, Лон? – Шалье был черезчур благосклонен к незваным гостям.