Текст книги "Друзья (СИ)"
Автор книги: Ольга Резниченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
– Я – нет. Но если ты хочешь…
– Нет, я тоже – молока напилась, булочек наелась – и теперь живот, как арбуз…
(мило улыбнулся)
– Тогда, может, фильм какой посмотрим?
– Фильм?
– Да.
– Я думала, ты только книги читаешь.
– Нет, конечно. И потом, думаю трактат по ядерной физике тебя не сильно развеселит, так что… уж лучше фильм.
– А что любишь? Фантастику?
– Всё подряд, лишь бы снято было качественно, игра актеров подобающая, да сюжет – позаумнее…
– Всего-то?…
Ну-ну…
«всё подряд».
– Я про жанры.
(и снова эта милая улыбка – черт, кажется,… нет, нет! так нельзя!
… я не могу влюбиться в него, НЕ МОГУ!
это – ЗАПРЕЩЕНО!!!!!!!!
на кой черт я ему сдалась такая? … да еще с ребенком…)
(пристыжено отвела взгляд в сторону)
– Выбирай ты. А я пока схожу, чай заварю… Тебе какой? С лимончиком? – язвительно передернула я.
(расхохотался)
– Да. И без сахара.
– Бе, какой ужас.
– А то…
***
Черт, кажется, я заснула под этот фильм… И не я – одна…
Хм, а мне этот диванчик прежде казался таким маленьким.
… но мы неплохо вместе на нем поместились.
Невольно обнялись – и тю-тю…
(эм, мои мысли – сама себе несу чушь, лишь бы не провернуть в голове факты и не сделать удивительные, заставляющие краснеть-синеть от смущения, выводы)
Эй, стой! Патти, ну ты даешь. ВРЕМЯ!!!!!!!!
(спешно подскочила я на ноги)
– А? Что? – взволнованно задергался Марат на месте.
– Прости, не хотела тебя будить.
Я, просто, на работу опаздываю…
(во даю! во даю!!!)
Спешно улететь в спальню – натянуть джинсы, переодеть футболку… почистить зубы…
…
– Ты бы перекусила что…
(все еще сонным голосом… прошептал мой Лимончик – облокотился на лутку облицовки двери и уставился пристальным взглядом на меня)
– Шпашибо, – (спешно прошептала, отозвалась я через набитый (полный пены) рот;
живо прополоскать зубы), -
Спасибо, Марат, но я очень спешу. И так меня Эльза за вчерашнее убьет.
– Да не думаю. Она очень распереживалась, когда узнала, что с тобой.
И была рада твоему решению остаться дома – отдохнуть.
– Ясно. Но…. Тем не менее. Долг зовет.
– Я чуть позже к тебе зайду.
(замерла я, взгляд в глаза)
– Буду рада.
(улыбнулся –
аааа, черт! Марат, не улыбайся ты так. Иначе точно сведешь меня с ума)
(спешно отвернулась)
Отыскать свои шлепанцы, быстро вскочить в них – и к двери.
– Патти.
– Да?
– Пообещай, что сейчас же придешь – и что-то перекусишь. Что-то нормальное, а не сухой бутерброд. Ясно?
– Марат…
– Не-а.
(закачал головой)
Так не пойдет.
– Ладно.
– Обещай.
– Обещаю.
– И пообедаешь хорошо.
– Ну ты даешь… Как хлеб, так и с маслом?
– Патти! – злобно (наигранно) зарычал.
– Ладно. Ладно.
(пристальный взгляд на меня, требуя продолжение)
Обещаю.
Доволен?
– Да.
Удачного тебе сегодня дня.
– Только сегодня?
(съязвила я, уже стоя у дверей лифта)
(улыбнулся)
– И завтра, и послезавтра, и послепослезавтра… и после-после…
(заскочила в кабинку)
– И тебе удачи.
(невольно улыбаюсь, казалось бы, уже сама себе)
– И после-после-после-после…
(послышалось в ответ, когда уже две половинки сомкнулись – и я поехала… вниз)
***
– Патти. Ну где ты ходишь?
– Прости, тетушка, но я обещала одному человеку, что хорошо сегодня пообедаю.
– И это… ты одной себе нагребла??
(удивленно уставилась на две огромных порции картофельного пюре с котлетами)
(невольно рассмеялась я)
– Нет, конечно же. Держите одну.
– Кстати, – коварно заулыбалась тетка.
– Что уже? – (замерла я, невольно удерживая во рту вилку)
– Тут к тебе Марат заходил. Не дождался…
– Да???
– Да. А еще… кое-что передал.
– Что?
– А ты не знаешь?
– Нет.
Так, тетка, говори! И немедленно!
Вернее, показывай!
– Телефон мобильный оставил…
– Номер?
– В том-то и дело, что нет. Сам телефон – а там, может, и номер.
– Зачем?
– Наверно, от того, что твоя «допотопная» развалюха… уже давно должна покоиться на свалке.
(скривилась я, показав языка)
– И еще…
– Тётя!! Да что же Вы надо мной так издеваетесь?!!
– И ключи… от квартиры
… своей.
– А? да?
– Да, – (с язвительной, такой многозначной интонацией выдала ответ та). – Сказал, что сделал дубликаты – и теперь ты сможешь спокойно попасть внутрь.
(черт!
а вот этот взгляд… я уже поняла на все сто – без полного рентгеновского сканирования, без мельчайший подробностей эти трофеи я не получу, да что трофеи? – живой отсюда не уйду!)
Ну, что, Патти. Глубокий вдох – и пытайся выпутаться, выкрутиться. Наплести ровно столько, чтобы она… отстала.
(прокашляться)
И…
Глава Двадцать Седьмая
Целый день из головы не выходила одна и та же мысль. Вернее, его слова:
«Завтра мы поужинаем вместе».
… сырые макароны грызть же не будем?
Нужно что-нибудь придумать… Салатики? Может, отбивнушек поджарить?
Гречку сварить, или пюре?
Стоп, а если вообще зеленый борщ??
Аааааа! Моя голова сейчас треснет напополам.
…
Так, решено: салатик из сердца, отбивные и картофельное пюре. И да, наверно, стоит купить еще томатного сока…
…
Черт, я же рассчитывала всего нечего купить – а вышло, как всегда: «лишь бы не мало».
Если эту картину увидит Марат (сколько я тащу с собой), то меня, просто-напросто, прибьет…
(хотя, не такие уже и тяжелые эти сумки, … если с другой стороны посмотреть – бывало и хуже…)
Но как бы ни было, не хочу портить сюрприз – и потому тащу всё сама.
(и на кой черт я купила еще молока (целых два литра!)? рыбу? столько помидоров, редиски и огурцов? тащу эти лимоны дурацкие? апельсины?)
Так, глубже дыши… и меньше думай о плохом…
Возле подъезда его машины нет – а значит, уже не всё так плохо
(есть шанс проскочить незамеченной)
Ну? И кто мне скажет, на каком этаже живет Лимон? Или хотя бы… номер квартиры?
(визуально я помню, что и где, даже цвет двери – но не ходить же сейчас с этими торбами по всем этажам, искать знакомые (милые сердцу) места?)
Так,
не зря же я полдня медитировала на этот телефончик новый… и на заветную там надпись «Марат»?
– Привет.
– О, привет, Патти. Как дела?
– Нормально. А ты скоро дома будешь?
– Да придется на пару часиков задержаться. Тут одно важное дело есть... А ты уже дома? Вернулась с работы?
– Почти.
(Эээм… как бы это связно выдать)
Я вот стою у твоего лифта… и пытаюсь вспомнить, где ты живешь – этаж, квартира.
(рассмеялся)
– А что? – обиделась я, вмиг надулась. – По-твоему, я только и ходила, запоминала как к тебе домой попасть?
– Да ладно, Патти. Успокойся. Восьмой этаж, сто тридцать вторая квартира. Ключи же у тебя есть? передали?
– Да, конечно. Спасибо тебе за всё. Но вот с телефоном – я… конечно, была в шоке…
– Прости, Патриция. Я тебе потом перезвоню…
(резкие гудки)
Черт. Облом – будто кто песка за шею насыпал.
Так, цыц, Патти… на обиженных воду возят.
(так же говорят?)
Глубже вдохни – и пойми: если бы не что-то срочное, так бы никогда не поступил. Да?
Да.
Значит, говоришь, восьмой этаж?
***
Глупо всё это…
Я так старалась, так торопилась – боялась не успеть…
И что?
На часах уже почти одиннадцать, еда давно остыла (даже в кастрюльках, не говоря уже о той, что в тарелках, на столе…)
Гад… этот Лимончик. Мог бы и позвонить, сказать,… что будет еще нескоро…
– Абонент временно не доступен.
Зашибись. Просто фантастика!
Урод!
(швырнула телефон на диван)
Пойти самой поесть, выпить «томатного сочку». Черт, а я его выбирала три часа.
«Какой же производитель лучше???»
(съязвила тихо сама по себя)
Да плевать! Плевать – все равно не заценит. Все мужики – одинаковые…
А мясо? Черт, я едва не подралась, выбирая мясо для этих гадких отбивнушек – а теперь и в рот не лезут.
Сбросить все продукты назад в кастрюли, помыть тарелки – и идти спать.
***
Спать? Мягкая постель, пустынная тишина вокруг, темнота (уснули все раздражители) – да всё равно неспокойно на душе. И даже уже причина не в том, что нахожусь в чужой квартире, одна.
Час ночи – а Марата до сих пор нет. И телефон его отключен.
Разве так можно???
Я же сойду с ума,… а вдруг с ним… что-то случилось? Вдруг мне уже стоит начать обзванивать больницы, милицию… м…мор… тьфу ты, Патти. Вечно жуть нагородишь раньше времени.
Черт, как бы уснуть – утро вечера мудренее.
Мудренее, если… не имеет затем впоследствии выяснения пометку… «слишком поздно».
Может, так… смогу еще ему чем-то помочь??
Таааак, цыц, барышня! Дышите глубже – и гоните чушь подальше, не хватало еще накаркать!
…
Не знаю, монотонность тиканья часов, или усталость за весь этот чертов, безумный день – но сон всё же одолел меня.
Будильник, и тот, едва справился с оковами «вечного».
Обижено потянуться, медленно впуская, сплетая сознание с разумом – и тут же подпрыгнуть на месте, словно ошпаренная.
Буквально секунды – и я уже летела в соседнюю комнату.
… застыла, невольно застыла на пороге. Милое (от природы) личико Марата… сейчас еще больше напоминало лик Ангела.
Бедный, свернулся на диване в попытках отыскать верный сон. Ни тебе подушки, ни тебе одеяла…
(невольно осмотрелась по сторонам)
Черт, и где он хранит это добро?
Ладно, так и быть – мышей метнулась в спальню, и то, на чем сама только что лежала, чем укрывалась – отнести законному владельцу.
Подушку аккуратно пристроить у головы – не хочу будить, сам инстинктивно найдет.
Одеяльцем укрыть…
Сейчас, сейчас, когда спит, мой Лимончик… кажется таким беззащитным, таким ранимым… маленьким мальчиком, за которым нужно только глаз да глаз.
… живой, вернулся домой живой и невредимый – а большего мне и не нужно. Плевать на испорченный вечер,
главное, что он теперь – вновь… со мной… рядом.
Так, почистить зубы, что-нибудь перекусить – и топать, топать на работку, тетке Эльзе помогать порабощать мир злосчастными фруктами…
Глава Двадцать Восьмая
– Привет, Патти. Тяжелая ночка? – игриво замигала бровями тетка.
– Здрасте. Тяжелая, ох, тяжелая…
– А чего так невесело?? – удивленно скривилась Эльза.
– И не спрашивайте…
– Поссорились, что ли?
– Поссорились?? … А. Нет, – (шумный вздох). – Задержался сильно на работе – нервничала.
– О. Так он – трудолюбивый?
– Хм. Думаю, чтобы всего того достичь..., что у него есть, нужно иметь не просто трудолюбие, а крайний фанатизм… необычайное терпение… и нескудный склад ума.
– Ой, ой… как мы заговорили? Умных слов нахваталась?
– Умных? Вы о чем?
– Дамы, взвесьте этот ананасик…
– Минуточку…
***
Эх, Марат, Марат, если я буду жрать столько, сколько ты меня просил это делать, то недолго, что я, просто-напросто, лопну…
И что тогда? Кто из нас будет прав?
– Смотри, кто идет!
– Где?
– Да туда смотри! А ты куда вылупилась?
(невольно рассмеялась я на теткино возмущение)
Маратик. Мой милый ангелок шагал ко мне навстречу.
– Привет.
– Здравствуйте.
– Здравствуй, здравствуй, – язвительно запричитала Эльза.
(черт, ненавижу то, как она сует свой нос в чужие дела)
– Я хотел извиниться…
– Марат, давай отойдем…
…
– Прости меня, Патти.
– Я очень переживала…
– Прости. Дел было – по горло. Приходили кое-какие лица, предлагали крупную сделку… – один, уже существующий клуб хотят переделать под наш стиль, влить в сеть клубов «Е.Д.»
– Хоть бы позвонил, а то – «абонент не доступен», -
(дуюсь, дуюсь я
… но разве так честно? не начни он сейчас оправдываться – давно уже бы простила, забыла, а так – а так нужно еще повыделываться, … причем невольно, неосознанно)
– Батарея села.
– Я так и думала.
– Честно, Патти. Я бы не отключил телефон, не предупреди тебя. А когда я кинулся – было уже слишком поздно, ты, наверняка, спала…
– Да ладно. Что уже там. Что было – то было. Рада, что с тобой всё в порядке.
– Я видел,… ты там наготовила разных вкусных блюд…
(криво улыбнулась)
– Договаривались поужинать… вместе.
– Ой, черт. Точно.
… забыл.
(болезненно скривился)
Прости.
– Да ладно… уже давно простила.
– Давай,… сегодня исправим… неудавшийся ужин?
– И снова… готовить?
– Зачем? Разогреем всё – думаю, ничуть не хуже будет.
– Всё же хуже, – криво улыбнулась я, изображая глубокое понимание, осведомленность в этом деле (уж кто, как не я, знает вкус «вчерашней», «позавчерашней», «позапозавчерашней» … еды)
– Так как? Во сколько ты заканчиваешь работу?
– В семь-восемь.
– Я зайду за тобой.
– За мной? … зачем? Тут до дома идти – пять минут.
– Ну, мне будет приятно. Можно?
– Можно…
***
– Ну, и зачем это?
(улыбаюсь, как дурочка; краснею от смущения – и соответственно несу чушь,…нет бы сказать: «спасибо»)
– Пытаюсь загладить свою вину… – мило улыбнулся мой Лимончик и тут же протянул букет шикарных, белых лилий… мне.
– Не стоило.
– И тем не менее…
(рассмеялась я
… больше от неловкости, чем от его слов)
– Спасибо… спасибо большое.
– Больше не обижаешься?
– Да я же уже говорила, что нет.
– Вот и хорошо. Теперь, предлагаю, быстро добраться домой – и устроить пиршество.
Глава Двадцать Девятая
***
– И это… в микроволновку?
– Нет, пюре сейчас я на сковородке разогрею.
Кстати, вчера приятно была удивлена,
что ты хоть кушать и не готовишь – но набор посуды соответствующий у тебя иметься.
– То всё Оливия. Решила меня в такой способ подколоть – некая злая шутка.
Сначала, конечно, хотела было подарить кота – но потом пожалела животное. Вот и решила остановиться на бездушном, неживом объекте – но, тем не менее, уж точно таком же, безнадобном мне.
– А кот – безнадобный??
(рассмеялся)
– Патти, я люблю животных, если именно это ты сейчас спрашиваешь. Но куда… они мне? Я слишком часто в разъездах, и заниматься их судьбой – у меня нет желания.
– Но, а когда-то ж были… животные у тебя?
– В детстве… у нас была собачка Бьюппи.
– Юппи? Как напиток?
(рассмеялся)
– Бьюппи! А не Юппи.
В общем, неважно. Так вот – мы так часто с Оливией ссорились насчет нее, чья она, кого это бедное существо должно слушаться, кому подчиняться, перед кем радоваться, а кого – кусать, что отчим не выдержал этих скандалов, и пристрелил. Закопал на заднем дворе – и поставил табличку «ссоры Оливии и Марата».
– О… – замерла я от шока. – Ж-жестоко…
(тяжелый вздох;
взгляд на меня – невесело улыбнулся)
– Тогда это было… очень сильным ударом для нас обоих. Но знаешь,… в чем-то он был прав (хотя его поступок никогда я не смогу оправдать).
Мы с Лив перестали ссориться. Как рукой сняло – наши ссоры, действительно, там упокоились.
Но… вместе с этим… мы перестали вообще общаться друг с другом.
Некогда закадычные друзья, теперь тихо дулись, обижались, злились – долго мы винили друг друга в смерти Бьюппи. Мол, не будь он (она) таким упертым…
Со временем эта глупость прошла (наконец-то, нашли, признали истинного виновника), но привычка уже выработалась и осталась – мы слишком отдалились, чтобы смочь что-то вернуть...
Плюс, как я уже говорил, Лив ненавидит принимать чужую помощь, при чем сюда входят и подарки, и советы, и просто дружеская поддержка –
В общем,… разбросало нас по жизни… на нехилое расстояние… в разные стороны... И назад пути... уже нет.
– Но раз в год-то вы видитесь. Так что, может, не всё еще так плохо, как кажеться?
– Видимся, то мы видимся. Но все эти встречи – слишком жеманны, чтобы назвать это отношениями брата и сестры.
Так, Патти. Кажется, картошка наша… уже подгорела.
– Да нет, нормально.
– Кстати, я там икры красной купил. Будешь по утрам себе бутерброды делать. Говорят, там питательных веществ…
(смущенно улыбнулась)
– Ты меня разбалуешь. А что еще хуже: раскормишь – и я лопну.
(рассмеялся)
– Не переживай, по кусочкам соберу и назад склею.
– Нет, я честно – такими темпами… скоро и в штаны свои не влезу.
– Прости, но так и будет. Ты же… ждешь малыша, и набирать вес в этом случае – это нормально.
Да и потом, как по мне, от этого будет только лучше.
– Лучше???
– Да. Люблю я пышек.
– Ха! – (возмущенно вскрикнула я, пряча смущение). – Вот это ты выдал. Так что теперь… меня будешь откармливать едва ли не на убой?
(мило улыбнулся)
– Зачем же на убой? Ты мне живой намного больше нравишься.
И потом, разве пОвара… можно на убой пускать?
Ни за что на свете!
– Гадёна!!! – гневно (наигранно) стукнула его по груди.
Еще, еще, и еще (ну, что поделать – понравилось мне его колотить)
– пока вдруг он пресёк удар. Вмиг (проворно) схватил за кисти и дернул на себя – невольно хлюпнулась на грудь,
Свободная рука несмело легла мне на талию…
(смех тут же стих, тая в смущении;
покраснела я, пристыжено отвела взгляд вбок)
– Мой, давай, овощи, а не тут… пристаешь ко мне, – выдала из последних сил, и тут же вырвалась из каких не каких, но откровенных объятий.
– Я пристаю? Ха. Размечталась, – едко (умело пряча свое смущение) рассмеялся Марат. – Я как начну приставать, так мало не покажется. А то так – дружеские объятия… да и только.
– Ой-ой-ой. Какие мы коварные обольстители. Как же мне повезло, что я – лишь твой друг.
– И не говори. Столько разбитых сердец – не хотел бы, что бы ты стала… сто первой.
(и тут же откусил редиску)
– Всего-то? Всего-то только сотня? Тьфу,… так ты еще – новичок!
(шутки шутками, а сердце начало обижено покалывать)
– Новичок? Ну-ну… ну-ну…
…
– Я же говорил, что картошка подгорела…
– Подумаешь, чуток.
(рассмеялся)
– А отбивные – очень вкусные.
– Вчера были вкуснее.
– Тогда почему их сама все не съела?
– Тебя ждала.
– Хотела отравить?
(возмущенно скривилась
(невольно приоткрылся рот от удивления)…
но буквально секунда – и его наглая, издевательская улыбка убила всё на корню: тут же «злобно» я надулась)
– Ах, так??
– Ну, дык… вам, коварным дамам, лучше не доверять!
(наигранно устрашающим голосом (как актер на сцене) заговорил Марат,
… причем тут же уже начиная «уничтожать» третью отбивную)
– Так чего тогда… эту коварную даму Вы, мистер Лимончик, наняли в личные повара?
– Хотел было в прачки позвать… да, думаю, моя стиральная машинка справиться лучше. В уборщицы – хм, мой пылесосик и так неплохо работает.
(возмущенно цыкнула)
– Спасибо, что хоть не в сиделки Вы меня… «наняли»!
– Идея!
Наконец-то смогу почувствовать себя дряхлым старикашкой. Расслаблюсь, завалюсь в кровать – буду кряхтеть и причитать, а ты, молоденькая курочка, будешь бегать вокруг, пеленки мне менять, чаи с лимоном таскать.
– Курочка?????
Значит, вот кто я для Вас?
(злобно скривилась, прищурилась, губы плотно сжала…
… угрожающе наставила на свою жертву вилкой)
(рассмеялся)
– Ладно, ладно. Не кипятись, женщина. Не хочешь быть курочкой, будешь козочкой.
– Ну, всё!
Попал!
(схватила я с тарелки отбивную)
– Сейчас сожру ее – и точно лопну. Заляпаю тут всё – ни за что на свете не отмоешь. А если повезет – то и тебя взрывной волной контузит, так… что эта козочка тебе навеки, как кость, станет в горле. На всю жизнь запомнишь.
(расхохотался)
– А я не боюсь – у меня иммунитет.
– Против контузии?
– И против нее тоже.
– А чего еще?
– Против «ставания» козочек, как косточки, в горле.
–Ха. Так женщины тебя не вдохновляют? Не цепляют?
Голубой что ли… и все дела?
(игриво замигала я бровями)
– А ты бы хотела? Да?
(едко расхохотался Марат)
– Мммм, – язвительно повела я дальше. – Даже не знаю. Но, наверно, всё же «да», чем нет. Только сам подумай – у меня появиться подружка. Это же куче – чем… друг? Правда?
– Хм.
(с шутливо-умным видом хмыкнул Дюан)
А ты права.
Подружки… лесбиянки намного веселее, чем просто «шуточки» с другом.
(расхохоталась я)
– Нееее, так не катит! Ишь, куда загнул. Губу раскатил.
– Да, куда, мадам? Разве я мог? То так – от нефиг делать пошалил с фантазией.
(добродушно улыбнулся)
– И кстати, логики здесь нет.
– А разве мы ее искали?
– Её?
– Ну, логику твою, – (едко улыбнулся). – Ладно, подруга моя гомофильная, доедай быстрее,… да пошли фильм смотреть.
– Фильм? Чтобы снова заснуть на половине?
(едко рассмеялась я)
– Ну, можем, ужастик включить – будешь пищать от страха,… только не жалуйся потом, что заснуть не можешь.
– Ага, до самого утра буду мучиться в кошмарах…
– Да. Да… Можно и до самого утра…
(коварно, с намеком замигал бровями)
(расхохоталась я)
– Марат, и когда ты успел стать таким пошлым? Всегда такой скромный, сдержанный.
А тут…
(рассмеялся)
(глубокий вдох)
– Это ты меня развращаешь, – мило заулыбался (вставая из-за стола)
– Я???
– Да.
– Да ну…
(заикнулась я, смущенно улыбаясь в ответ,
краснею)
– Расслабься, – (хихикнул), – шучу я. Не обращай внимания – то так… настроение хорошее. Прости.
Ладно. Пойду, поищу, что там можно будет посмотреть…
– Давай, а я пока посуду помою…
– Да брось. Я сам, потом – завтра.
– Ой, ой. Завтра он. Иди уже – справлюсь одна. Не в тягость…
Глава Тридцатая
***
Праздник когда-нибудь заканчивается, и начинаются серые будни…
(так примерно звучит знаменитая (заезженная) фраза?)
Вот, нынче, она и про меня сказана…
Утро принесло вместе с недосыпом и усталостью… зов обязанностей. Я – потопала на рынок, Марат – уехал в клуб.
…
– Патти, Патти, чем же это ты ночью занималась, что сейчас вся такая синяя? Только не говори, что вместе с Лимончиком в компьютерные игры играла.
– Ой, тетка. Я уже забыла, когда сидела за ноутбуком. Так что…
(коварно заулыбалась, закачала головой та)
– Так и я не об этом…
– Что? – попытка сообразить на тугой, все еще дремлющий, рассудок. – А… вот черт, и чего вы пристали с этими глупыми намеками? Мы с Маратом – друзья!
– Да, да. И надолго ли?
– Надолго. И потом, Вам все подробности – не обязательно знать.
– Значиииит… всё-таки что-то было?
– Тетя!
– Что?
– Ну, хватит!
– Значит, было…
– Нет! Ничего не было!
Фильм смотрели почти до трех ночи, а затем – по комнатам… и спать.
– Тю…
– Что «тю»?
– Такого хорошего мальчика упускаешь.
Нет бы, охомутать,
а ты все сопли, как резину, тянешь. Разве так можно? Уведут – и не успеешь глазом моргнуть.
– Мне всё равно. Пусть уводят.
– Да. Да. Так и поверила! …всё равно ей. Будто я не видела, как ты на него смотришь…
– И как же это?
– Так, словно он – единственный мужчина на земле. Даже Адам ему позавидует.
– Ой, да ладно. Несёте всякую чепуху. Ничего подобного: для меня Марат – просто друг.
– А ты для него?
– Тоже… просто друг.
– Точно? Уверенна?
– Уверенна, тетя. Уверенна.
…
***
– Чего сидишь,… грустишь? – устало проговорила Эльза.
– Ничего.
– Не звонит?
– Нет.
И с чего бы это он мне звонил? А?
(проигнорировала)
– Так ты позвони.
– Я?? …
… Зачем?
– Просто,
… узнать как дела, поинтересоваться, пообедал ли уже…
– Тетя!
– Что тетя? Учить вас нужно, молодежь. Учить еще, да учить. Звони, говорю, а не сидишь тут – вянешь, как нежный цветок на солнце!
ЗВОНИ!
…
– Привет.
– Здравствуй, Патти,… а я как раз хотел тебе звонить.
– Правда??
– Да. Вот что… так ладно, сразу скажи, как у тебя дела?
– Ам… Нормально, спасибо. А ты как?
– Да ничего хорошего. Вот что хотел сказать. Уехать мне нужно на пару дней.
– Уехать?
– Да.
– Далеко?
– В столицу. По делам…
В общем, хочу сказать, чтобы не переживала, вечером нигде потемки сама не гуляла. А дома будь – как у себя, ни о чем не переживай и не стесняйся.
«Маар, ну, ты идешь??» – послышался раздраженный женский голос…
– Ладно, мне пора. Прости. Не скучай.
– Пока…
– До встречи.
…
Черт. Просто… нет слов. Одни… буквы, да голые эмоции.
И какого лешего я вообще звонила??? А?? Кто это там меня подначил? Кому надавать лычек?
Черт. Нет, я рада, что узнала, что с ним – и теперь не буду зря переживать,
как больная… сходить с ума.
Но.
Н-н-но… отчего-то появилось это ужасное, жестокое «но».
Женский голос. «Маар, ну, ты идешь?». Черт, я, его сожительница, так не называю Дюана. Его подруга. А она?
Кто она, вообще, такая?
«У меня нет, о ком заботиться» – кажется, так говорил Лимон.
Хм, тогда эта… чуча – КТО??
А??
Эээ, Патриция. По-моему, ты начинаешь гнать не по-детски. Марат тебе – не муж, не парень,… и даже не объект воздыхания…
Или уже всё? Тетка права? И ты (я)… начала сохнуть по Марату?
Нет! НЕЕЕТ! Чушь какая. Ну, подумаешь, укатит на пару дней с какой лахудрой. Разве не имеет право? Разве… я могу что-то подобное запрещать ДРУГУ?
А?
… только зачем тогда врать.
«По делам»… А я тогда – дядя Петя!, … если ты – по делам.
***
Ужин в одиночестве…
Нет, я и раньше, дома – в основном, ела одна. То есть, не одновременно с мамой… Но общение, взгляды – туда-сюда, в общем, не чувствовалось пустоты.
(стоп, или это была всемогущая сила компьютера?)
Но теперь, теперь так одиноко, когда он уехал. Да и оставаться в чужой квартире – брр, это как-то жутковато.
Достать из сумки лэптоп (никогда бы не подумала, что столько дней смогу протянуть без единого присеста за компьютер!) – и скоротать время…
Пожевать остатки позавчерашней еды, посмотреть фильмец, поиграть в игрулину – и спать.
Спать…
То еще мне сказала. Разве втыкание в потолок, едва ли не медитацию на серую (от полумрака) «белизну» можно назвать «сном»?
А?
Марат… Где ты там сейчас? Что делаешь?
С кем??
Глава Тридцать Первая
День начался паршиво. А всё из-за того, что утро встретила… без Марата.
Стоп, я действительно… это только что сказала? Не-не-не. Чушь. Обман. Игра слов – послышалось вам.
И так…
День начался паршиво. А всё из-за того, что…
бр, бр, бр… пиу, пиу, пиу… так-с. Я не скажу «это» вновь.
Ах, да… всё из-за того, что соседки (бабки на лавочке, у подъезда) так поразились моему частому присутствию в этом доме, что даже одна из них, в конце-то концов, не выдержала и решила окликнуть…
… и тут кровавая понеслась.
А что ты, а где ты, а с кем ты. А что собираетесь делать?
Черт, у меня что… на лбу написано: «Готова всё всем рассказать??»
Да??? Тогда сотрите немедленно!
Прошу…
В общем, кое-как выпуталась: «у друга живу, на квартире»… «простите, опаздываю на работу».
«А кем работаешь?»
(и на кой черт им это сдалось?)
– Частный предприниматель в сфере торговли. Простите великодушно, но действительно, спешу.
(резкий разворот – и бесцеремонно пошла (едва не побежала) от них долой)
А дальше,… а дальше – всё было намного хуже.
И у этого «хуже» есть название – … «МАМА».
А вернее, скандал с ней.
Десять утра, как раз наплыв покупателей – и тут заявилась она.
(неужели вспомнила? в ком веке??)
– Патти, я хочу с тобой серьезно поговорить.
– Ну, не сейчас же!
– А когда?
– Мама! Люди ходят, и Эльзы нет – давай потом…
– Когда потом? Я и так уже сколько ждала!
– Мама!
– Патриция…
– Вам виноград? Секундочку…
(стоит, стоит над душой – не уходит – ждет, выжидает свой час,
час… когда окатить словами, как холодной водой)
…
– Ну. Я слушаю.
– Так дальше нельзя. Одумайся, прошу… Время! время упустишь – и всё…
– Мама, если ты снова о том, что я «ДОЛЖНА» сделать – то оставь эту затею сразу. Ничего не хочу слушать. Я уже решила.
– Решила, да?
– Да.
– И матери слово совсем ничего не значит?
– Значит. Но не в этом случае…
– Ты жизнь себе погубишь.
– И что?
– А то что твой Фернандо уже вышивает по району с новой девкой, а ты будешь – до самой старости с обузой, подаренной им тебе… И потом…
– Что потом?
(пытаюсь проглотить боль от новости)
– А потом то, что сама видела какой он… пьяница, необразовщина, разбойник, гуляка… Вообще, кто его знает, что там за дитя будет! Если не с какими отклонениями в плане развития, то уж больное, с подорванным здоровьем – точно…
– А кто сейчас здоровый? А? И то, что у меня с детства ВСД – разве… ставит крест на мне? А? Может, и меня рожать не стоило?
– Может.
(закинулась, дернулась я – проглатываю, проглатываю новый выстрел, плевок)
– Патти, молю… одумайся, пока не поздно. Без него у тебя есть еще огромный шанс хорошо устроиться в этой жизни, быть нужной… кому-то; завести нормальную семью…
– Я и так нужна.
– Кому?? Тому твоему неизвестному другу? Очнись!
– Мама…
– Что мама? Патриция, кому нужны чужие дети? Чужая головная боль? Чужая обуза?
– И я для тебя была обузой?
– Нет. Причем тут?
Ты… пойми, когда я тебя рожала, мне было давно уже не двадцать три. А у тебя, а у тебя – еще вся жизнь впереди. Патти!
(глубокий вдох – в чем-то ты права,
может, даже… и во всем… Но)
– Нет. Ничего не хочу слышать! Я оставлю всё как есть!
– И будешь всю жизнь сама
… как я?
– Ты не одна. У тебя есть – я.
– Да, да. Придет время… (или оно уже пришло) – развернулась, махнула хвостом – и убежала. Наплевала.
Разве не так? И потом, я сейчас не о детях – их ты успеешь завести. Я тебе о мужской поддержке говорю.
– А разве так уж мужчина необходим? Разве нам было плохо?
– А разве хорошо? Разве от ХОРОШЕЙ жизни… ты на рынке сейчас стоишь торгуешь, а не в университете – высшее образование получаешь?
– Да кому оно нужно??
– Всем, Патти. Всем. И ты сама это прекрасно понимаешь.
– В общем, так, мама. Не нужны мне твои мужчины. Не нужны ВУЗы. Я хочу – этого ребенка. И точка.
– Ты так сильно любишь Ферни?
– Нет. Нет, конечно. -
(опешила, задергалась я от такого предположения)-
Я его уже едва ли не ненавижу.
…
И он явно здесь не причем.
– Как не причем? А кто тогда? ...
(растерялась от шока)
– Не в том плане, мама!
Я же тебе – не трофей от папы. Я – есть я, твоя дочь. И только.
И так будет в моем случае.
– Патти…
– Нет, мама. И потом, я не хочу так глупо рисковать ради какой-то там мечты, «шанса»… А вдруг… все пройдет не так, как запланировано? И больше не смогу…
(боюсь даже договорить такие слова)
– Да сколько другие делали… Я, даже,… до тебя, до твоего рождения – делала аборт… И что?
Все нормально.
(глубокий вдох)
– Не всем везет. А я так глупо размениваться не хочу. Тем более – я люблю этого малыша. И он мне – очень нужен.
– Нужен?
– Да.
(короткая пауза – глотая, эмоции)
– И что? Будем жить втроем?
– Можем, втроем, могу… и отдельно – вдвоем.
(молчаливо покачала головой;
шумный вздох)
– Подумай, прошу… Патти, подумай хорошо!
Пока время есть – пойдем… и вместе всё это… сделаем. Прошу.
– Нет.
(тяжело сглотнула я)
Увы, сама еще примеряю «за» и «против». Но кому-кому… а маме в этом не признаюсь.
Черт! Ну, я действительно хочу его оставить! ОЧЕНЬ!!!
Тогда в чем дело? Почему… НЕЛЬЗЯ??
Годом раньше – годом позже.
Да и потом, и без ребенка… я глубоко сомневаюсь, что мне светит что-то стоящее.
Вот наиграется со мной Марат, надоем – выбросит. И всё – одинокая… хоть и с пузом, хоть и без.
Да и причем тут Марат? Любой так поступит, который хоть каплю себе цену знает…
А так, оставив всё, как есть, – … хоть кто-то, близкий сердцу, будет со мной. Будет тот, кому я искренне, радостно отдам, посвящу всю свою жизнь.
Молчит мать. Молчу и я…
Вдруг несмелый разворот… и пошагала та прочь.
Я знала, знала, что разговор еще не закончен. Ой, как не закончен! Что еще многое предстоит пережить, высказаться, услышать…
… но хоть какой шаг, но в наших отношениях он был сделан.
Марат говорил, что она меня поймет, примет мое решение – теперь уже и мне так кажется. Заоблачная, слишком заоблачная еще это перспектива – но она есть.
Раз пришла, раз переживает, раз ЛЮБИТ – значит, … значит, всё будет хорошо: чтобы я не решила, мы всё равно останемся вместе.
Упасть на свой стульчик-ящик, поковырять (машинально) пальцем мелочь в тарелке
(успокаивая нервы), и …
Черт! Черт! Чееерт!
И чего так больно? Чего так сложно всё?
Несмелое движение – старая, гадкая привычка: нервы, нервы, когда совсем сдают мои нервы – тут же тянусь за сигаретой (Эльзы пачка тут как тут). Одну, две затяжки – и…
