Текст книги "Друзья (СИ)"
Автор книги: Ольга Резниченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
– Тетяяя! Хоть Вы не читайте мне мораль!
(тяжелый вздох; попытки руками обхватить голову – спасти от раскола, развала… – бедная, трескалась на куски, как спелый арбуз)
– Так что хоть случилось?
– … и не спрашивайте.
Не спрашивайте! Такого позора я еще не переживала никогда!
– Позора?
– Не сейчас, не сей-час!! Молю!
– Взвесьте виноградика!
– Черт, мужчина, не орите так, Вы не на стадионе!
***
– О, Лимончик на своей крутой тачке приехал…
– И чего леший его несет? Скажите, Эльза. Почему такой богатый человек не может делать покупки в супермаркете? Чего его прет постоянно к нам, на рынок? А???
– Может, опять его спросишь? Как про лимоны?
– Издеваетесь?
– Здравствуйте.
– Здрасте.
– Привет, – раздраженно рявкнула я, и тут же отвернулась.
И чего я злюсь???
(словно это он вчера меня напоил до беспаменства?)
… черт!
Знаю, лучше злиться, чем чувствовать свою вину,… свой стыд.
– Вам как всегда?…
– Нет, я пришел убедиться, что с девушкой…
– Спасибо, – выкрикнула я, словно кто меня иголкой ткнул,
(нагло перебила его слова, не желая перед теткой раскрывать все карты).
(стоит ли описывать выражение лица Эльзы в этот момент?)
– Я, просто, вышел ненадолго, по делам. А как вернулся…
– Я благодарна… Вам за всё.
Спасибо. Но мне срочно нужно было идти домой.
– Зря не дождались, я бы … отвез.
– Спасибо, и так очень помогли…
(черт, если бы я еще помнила, как именно он мне помог?
после того, как встретились – следующее, что всплывает в моей голове, так это я, лежащая на диване… в чьем-то кабинете…
и это же спустя несколько часов!!!…
(тот факт, что одежда все еще была на мне – нехило подбадривает)
но всё же,… что было в этом промежутке времени?…
может,… может, мне уже пора начинать краснеть?)
(молчит, молчит, изучая мою реакцию, мои эмоции –
криво улыбнулась я в ответ, не зная, что еще добавить…)
– Ладно. Но… Ваш обморок. Он мог еще быть из-за сотрясения… Вы же так и не показались врачу?
– Нет. Но спасибо за заботу.
(черт! ему что, доставляет удовольствие надо мной так издеваться??? вгонять в краску? играть с моей совестью?
что тут непонятного?
ну, нажралась девка до потери сознания… с кем не бывает?
да?)
– Ладно… Раз… всё хорошо, пойду я.
– Спасибо, что зашли… – машинально произнесла Эльза
(сухим, отстраненным голосом)
– До свидания.
– Удачной вам торговли.
(неспешный разворот – и пошагал прочь)
– Спасибо.
– Таааааак! – (наконец-то вернулась жизнь в тело моей тетки; пристальный взгляд в глаза). – А теперь всё и в подробностяяях!!! И не думай, что-то скрыть от меня.
– Да Боже упаси… Как посмею? – раздраженно скривилась я.
Вновь схватилась руками за голову, ладонями закрывая уши… или… все же пряча лицо? Свое красное лицо, свой позор?
…
– И всё?
– А что еще?
– Неееет, Патти. Ты точно что-то скрываешь!
– Да говорю же Вам. Проснулась в кабинете, за туфли – и бежать…
– И ничего не было?
– Тетка, на что вы намекаете?
– Сама понимаешь… хотя бы поцелуйчики…
– Хотя бы????? Вы с кем меня путаете?
– Ой, да ладно… такой мальчик хороший. Да и знаете друг друга уже сколько!
– Сколько?
– Ну, месяцев пять так точно.
– Ага. Закадычные друзья: продавщица фруктов и постоянный покупатель-фанат лимонов.
– Ну так?
(нервно цыкнула я)
– Ну, Вы даете. Да и потом, что я о нем знаю? Три лимончика – и никаких проблем? Бред.
– И когда ты успела стать такой язвой?
(скривилась)
– С рождения.
– Неправда, ты была очень нежным, скромным ребенком.
– А сейчас?
– А сейчас палец в рот не клади – откусишь, да еще прожуешь, на верочку…
(молчу, молчу, надувшись)
– А между прочим, он к тебе явно не равнодушен! Так печется о тебе! Так переживает!
(едко рассмеялась)
Переживает???
То еще мне… переживатель нашелся.
Не нужно мне его внимания.
Ненавижу таких.
Считает, что раз красив и богат, то значит, все должны бросаться ему в ноги, должны боготворить и лебезить перед ним. НЕТ! НЕЕЕТ! И ЕЩЕ РАЗ – НЕТ!
Его помощь – то услуга, за которую потом всю жизнь будешь расплачиваться. И душой, и телом. Да и детям достанется, что выплачивать…
Хватит. Видели таких.
Уж лучше со своей добротой – обходите стороной, за три километра...
Ненавижу таких! НЕНАВИЖУ!
И не пойду больше в этот «Е. Д.». Не дай Бог, снова этого оборотня там встретить…
Лучше дома буду сидеть – синеть от скуки и затворничества…
Так, что мы там договаривались на это воскресенье с ребятами из клана?
Босса мочить? Вот и хорошо.
Отличные планы на вечер…
Глава Восьмая
***
И какой идиот придумал эти встречи выпускников?
Сказано – попойка. Пьянка. Да еще какая!!!
И почему встреча одноклассников? Ведь год в год – как золотое правило (с приятными или уникальными исключениями), собирается один и тот же круг лиц, та же компашка – актив класса, что и в старые добрые времена любили «побухать», выпить, до коматозного состояния...
И что еще интересней – по первых минутах встречи… все такие скромные, взрослые, сдержанные…
Парю рюмок – и словно никто никуда не уходил. Словно даже… и выпускного бала (которого лучше и не вспоминать!) не было.
Вот и теперь. Июнь на дворе – а наши решили встретиться…
…
– Так, вроде же… в феврале обычно эти встречи проходят?
– Это у нормальных. А мы всегда были -… уникальными.
– И ты пойдешь?
– Не знаю. Пить не хочется. Да и кого там видеть? Не скажу, что я любила свой класс, -
(или они меня?), – так что…
…
Хм, кажется, примерно такой был разговор с теткой, еще сегодня с утра.
Тогда почему я стою сейчас перед зеркалом и крашу ресницы… губы?
Ну-ну.
Только пить не буду. Плевать, что подумают, что скажут. Не хочу – хватит и с меня позапрошлой пятницы.
…
– Ты никуда не пойдешь!
– Ну, маааам! Я же уже договорилась!
– Мне всё равно. Ты меня не слушаешь, тогда почему я должна слушать тебя?
– Я всё равно пойду.
– Только попробуй.
– А что ты мне сделаешь?
– А ну быстро закрыла двери!
– Мама, успокойся. К двенадцати буду дома.
– Я тебя никуда не пущу!!!
– Между прочим, мне уже двадцать три. И я – ВЗРОСЛАЯ.
– Будешь жить отдельно, тогда и…
ВЕРНИСЬ, я сказала!
(быстрый бег, перескакивая через ступеньки… еще немного – и выскочить из подъезда,
долой – … на волю)
Ну, вот…. Настроение уже убито полностью,
… а еще нужно выдержать целый вечер с этими мудаками…
***
– Так, ну что… куда пойдем?
– «Радея»?
– «Ангелы Ночи»?
– Да всё забито. Сейчас же у школьников – выпускной.
– А что… никто не забронировал место?
– Ну, вы как всегда!!!
– Ой, а если так… чего сама не взялась за это дело?
Бла… бла… бла…
– Так, решено, идем в «Алый парус».
– Так это – очень дорогой ресторан.
– А какие еще варианты?
– Блииин, народ, ну, хватит уже трындеть. Пошлите буууухать! Если кому нужно, я могу дать взаймы, если что.
А так… go! Go! Go! Не фиг попу так долго чесать…
…
И какой леший меня сюда отпер?
***
Хм, а всё… не так и плохо, как казалось на первый взгляд…
За эти три года (сколько я их не видела) все еще больше повзрослели, изменились – исчез максимализм, боязнь за свою «репутацию»… Стало проще.
Хотя это, наверно, – только видимость.
Просто… мы научились ВРАТЬ, мастерки врать – лицемерить…
… и если раньше преследовались какие «моральные» аспекты (авторитет, крутизна, чужое мнение, слухи, своя принципиальность и т. п.), то теперь – деньги, деньги, и только деньги.
И эта милая беседа (наша встреча) не посягает на … «святыню», так что… чего грубить и задираться?
Если кто и не стал бизнесменом, то «экономистом» уж точно…
Да, сейчас за столом все такие щедрые, самодостаточные, важные – но коснись глубже, копни к сути – сразу зашипит жадность и прежний нрав.
Так что, как говориться, любовь крепнет… на расстоянии.
И вот встречаемся мы раз в год (а то и реже) – и предостаточно!, чтобы сохранить видимость веселой компании и закадычных друзей.
Что еще нужно?
Ничего.
…
Ну, вот, наконец-то перешли от увлекательной части «кто чего достиг»
(на этот вопрос – я лишь мило улыбалась, да повторяла « всё по-старому, спасибо»)
… к воспоминаниям.
Что, где, как и с кем было… Как кого рвало и крутило…
Перешли…
или… просто больше не о чем нам говорить? Тем общих не нашлось (не искали)?
Да и проще… вспоминать старые прогоны, «приколы», позубоскалить – да в итоге вновь разбежаться на неизведанное время… Чем задвигать заумные темы, которые только и будут грузить своей проблематичностью и непонятливостью для остальных.
…
– Так, ну что… Предлагаю всем этим составом завалиться ко мне на квартиру, и продолжить наше пиршество!
– А сразу так нельзя было?
– Нет, ну… мы же приличные люди… не мог же я …
– Аха-ха-ха! Да, мы приличные, но только до полночи!
– Ну, так!
– Ну, че, идем, народ?
– Я пас… мне домой пора… Муж.
– За!
– Дерьмо вопрос!
– Не, парни, я тоже не могу.
– Ну, да… семейные на такое не ведутся.
…
– А ты, Патти?
– Не, спасибо, ребятки, мне домой пора…
– Что? Тоже Муж?
(пристыжено улыбнулась – если бы)
– Что-то типа того.
– Ну, Патти! Так не прикольно!
(пожала плечами)
– Простите…
– Гарсон, счет нам! Пока мы еще не сбежали!
(га-га-га)
– Юрек, ну ты даешь!
– А что я?
(и снова смех)
Я ничего…
Да уж, не зря я брала с собой «про запас» деньги.
И это тааакая сумма, при условии, что даже и капли спиртного в рот не брала?
Пару стаканов сока и салатик… Всего-то…
Ну-ну…
Спешной походкой на выход.
И тут, совсем уже у самой двери, когда, казалось, вечер больше не мог принести мне сюрпризов, взгляд невольно уткнулся в него…
у окна, в уединенном месте, сидел мой Лимон… с какой-то важной дамочкой…
***
– Эльза, говорите, что вчера видели, как Лимон покупал шикарный букет белых роз?
– Да. Ох, какой же он – лапочка! Я просто в неописуемом восторге. Повезло же какой-то…
– Лахудре.
– Ну, чего так сразу, лахудре?
(нервно рассмеялась я,
едко скривилась)
– Видела я это «нелепое существо». Вылитая мечта каждого мужчины. Фигуристая дамочка, одетая с иголочки. Просто вся такая из себя… светская львица.
– Где? Где видела?
– В ресторане. Фу, ненавижу! Ненавижу! Теперь еще больше этот Лимон меня бесит! Ведется на таких…, прости Господи,…
– Вообще-то, это была моя сестра, Оливия. -
(от неожиданности я чуть не поперхнулась собственной слюной –
вмиг залилась краской стыда и желчью позора), -
Мы праздновали ее День рождения…
Черт! И чего это я так себя виду? Перед КЕМ??? Перед кем в стыд впадаю???
Да не родился еще тот, чтобы меня, чтобы я…
– Вообще-то, – (набиралась последней наглости), – неприлично подслушивать чужие разговоры.
(мило хмыкнул, улыбнулся)
– Как и обсуждать человека… за его спиной.
Три лимончика… взвесьте, пожалуйста…
.. если не сложно.
Глава Девятая
***
Не знаю, злополучная та авария, сотрясение мозга (как твердит-повторяет Лимон), или отравление алкоголем – но уже несколько дней меня не покидает жуткая тошнота.
Бог мой, сигаретный дым, запах спиртного – это прям яд какой-то… – так сразу и выворачивает желудок наизнанку.
Неужели, все же придется топать в больницу?
Чееерт! НЕ ХОЧУ!
…
Вот и теперь, не успела утолить голод, как тошнота стала давить горло, сознание, разум. Разрывать все тело. А, может, все намного банальней? И мой гастрит (заработанный постоянными стрессами) снова разбушевался?
… тогда понятно, почему мне так стало плохо от пяти порций мартини…
– Мужчина, пожалуйста, не давите фрукты. Их же потом никто не купит.
– Да кому они нужны? Все гнилые!
– Как гнилые? Я лично с утра всё перебрала, так что…
– Ты хочешь сказать мне, что я вру?
– А Вы мне не тыкайте. И ничего я не хочу сказать. Просто…
– Слышишь, девочка, может ты попустишься? А то…
– А то что?
– Сразу вылетишь отсюда.
– Это чего же? Я что… Вам нагрубила? Что-то продала не то? Обважила?
Что?
– Так, кто тут твоя хозяйка? Зови ее сюда. Быстро.
– Мужчина, Вы чего?
– Я ничего. А ты научишься разговаривать с покупателем.
– Хм. Так,… а что я не так сделала?
– Что? Что? Хозяйку, говорю, сюда зови. Я с тобой разговаривать больше не хочу.
– Никого я звать не буду.
(черт, и Эльзы, как назло, нет –
где ее только черти носят???)
– Мне что… в администрацию рынка идти? В «защиту прав потребителя»??
– Да куда хотите идите! Я тут причем? Что я не так сказала?
– ХОЗЯЙКУ МНЕ СЮДА, быстро! Если не хочешь еще больших проблем.
– Ну, я хозяйка. Говорите, что не так?
– Ах ты – хозяйка?
– Да, я.
– Ты – Эльза Смит?
(прочел имя на патенте)
– Да, я. Дальше-то что?
– Значит так, дорогуша. Я забираю эти апельсины в счет урока, как общаться с людьми.
– Никуда Вы их не заберете, иначе я вызову полицию!
– Даже так?
– Даже так.
– Тогда подавись ими, сука. Но больше… ты… здесь торговать не будешь!
Резкое движение – и швырнул пакет на землю. Еще рывок – и пнул с ноги ящик, (подставку для витрины) – рассыпались, рассыпались все мои фрукты по земле, покатились в стороны, как шары бильярдные.
– Придурок!!!
(ловкое движение – нырнула я под прилавок, на карачки – и вовсе вылезла из палатки)
Да что же ты себе позволяешь!
Едва что соображая, кинулась на ублюдка с кулаками. По спине, по плечам, по лицу – куда попадала… била со всего отчаяния и обиды.
Резкий удар, отрезвляющий и цепенящий, – гневно пнул меня от себя, как какую больную тварь.
Попятилась, попятилась я назад – не удержала равновесие и тут же шлепнулась на асфальт.
Как того и ждал: рывок – немедля подскочил ко мне. Четкий, продуманный удар с ноги в живот – и невольно я сжалась от боли.
Еще удар… – и застонала, завыла, давясь слезами… заныла, как малое дитя.
… а люди,
люди… просто смотрят на все это, на этот беспредел;
смотрят и молчат.
Целая толпа зевак – и ни один…
(очередной скандал – новый спектакль для скучающих, да и только…)
– Вот тебе, мразь. Чтобы знала… свое место, и не рыпалась…
собака вонючая… Больше духа твоего здесь не будет. Поняла??!
С-сука недорезанная!
Иначе вообще всё спалю к чертям собачим!
(жесткий удар ботинком по пальцам, по руке, на которую я опиралась, заставил тут же дико завыть от боли, теряя всякий срам)
Вдруг зашипела, заволновалась толпа… Еще, еще секунды – и вдруг … Стук, грюк заставил меня обернуться на звуки.
Мужик, этот целый двухметровый шкаф, что сейчас меня избивал,
… уже лежал на земле без сознания…
Рядом с ним стоял… Лимон, мой, наш Лимон, и злобно потирал свой окровавленный кулак (будто жалея, что слабо вмазал).
Резкий шаг вперед – и тут же присел рядом со мной.
– Ты как?
(немая каменная статуя…
лишь изредка содрогаются губы – пропуская в рот слезы…)
Молчу.
– Патриция. Тебя нужно отвезти к врачу.
– Да не нужно меня никуда везти!
(нервно рявкнула я, дернулась в сторону, убегая от его рук)
– У тебя кровь…
– Не надо… ничего… прошу.
(попытка встать, но как куль … тело бесконтрольное –
спешно подхватил Лимон меня за локоть, и любезно помог подняться)
Ай… черт!
(невольно завыла)
– Что с рукой?
– Ничего.
– Дай посмотрю…
– Да не надо. Само пройдет.
– Да что же ты за человек такой!
– Какой есть!
(злобно фыркнула я, тут же вырвала свою (едва живую, функционирующую) руку из его хватки)
спешные шаги в палатку…
(попытки пролезть под прилавком)
Черт!
Голова совсем не варит – не могу сообразить, что делать.
Неспешно выровнялась во весь рост.
Несмелый взгляд вперед – попытка осмотреть всё вокруг (… из укромного места).
Ну, вот.
… герой стал приходить в себя – расселся на земле,
попытки нащупать, что сталось (осталось) с его «бесценным» носом.
Черт! Лимон!
… Что ты делаешь?
– Эээ… спасибо, но не стоит! Я сама!
(тут же кинулась к выходу из палатки)
Вынырнула – и тут же бросилась к нему.
– Марат! Не нужно! Я сама соберу!
(попытки первой успеть поднять фрукт, чем это попытается сделать Лимон)
– Прошу, не нужно…
Но он не слушал – молчал, не реагировал на меня,
… и покорно поднимал один за другим разбросанные апельсины, и тут же складывал их в ящик (лежащий рядом, на земле).
И как только можно такое пропустить?
Угроза прошла – можно и себе повыступать, проявить, показать… насколько все заботливые и дружные…
… торгашки (наши хорошие знакомые; те, кого видим день в день, с кем не один год проработали бок обок) тут же не принялись «помогать» нам…
Черт бы их побрал. Еще одни лицемеры хреновы… на мою худую жизнь.
Где же вы были… раньше? Где?
***
– Я тебя еще найду, урод!
(едко прошипел ублюдок в нашу сторону…,
но и короткого шагу ближе не ступил – страшно, страшно получить повторный такой «здрасте»)
– Тебе мало? – возмущенно вскрикнул Лимон. – Добавить? Или что??
(резко, живо дернулся навстречу)
– Марат! Не нужно! – испуганно кинулась я за ним, тут же уцепилась в рубашку и потянула на себя, крепче схватила за локоть – поддался, застыл на месте.
– Я еще разберусь с тобой! Со всеми вами! – нервно сцыкнул ублюдок и тут же (спешно) похромал прочь, теряясь (прячась) в толпе…
Глава Десятая
***
– Что здесь произошло? Патти! Ау, не молчи.
– Ничего.
– Тогда почему ты вся синяя?
– Упала.
– Патти!
– Лучше скажите, где были все это время Вы?? А?
– Э… я же говорила тебе, что пойду за квартиру платить,… а там,…в банке, была очередь.
– Слух, Патриция! – (вдруг подбежала, перебила нас Нелли). – Так, а кто этот мужик?
– А я откуда знаю?
– Какой мужик? – (возмущенно вскрикнула Эльза)
– Так, а что он хотел от тебя?
– Ничего!
Что вам… заняться нечем?
… как были разборки, так сразу… в кусты все попрятались!
А теперь…
Нечего тыкать сюда свой нос!
(резкий разворот – и пошагала прочь…
влить в себя побольше кофе – и попытаться прийти в себя)
…
– Тут одна женщина говорит, что это был племянник нашего директора, хозяина рынка.
– Вареника? – испуганно пропищала тетка…
– Вареника…
– Нет, я не понимаю… Чего вы ко мне пристали?
– Патриция, вообще-то, о вас двоих печемся. Переживаем. А ты только и способна на грубости!
– Так, а что теперь делать? – едва слышно прохрипела Эльза.
– Думаю, лучше бы твоей Патти пойти вымаливать прощение… у него, пока не поздно.
– ЧТО??? – возмущенно завыла я.
Глава Одиннадцатая
Не помню уже точно, были на тот момент у меня какие сомнения…
… сомнения, предположения.
Хотя… нет, скорее, действительно, не было, чем были...
Очередной день, очередные сутки, которые стоит пережить. Да и только.
По закоренелой привычке съесть остатки вчерашнего ужина на завтрак, запить остатками вчерашнего чая – и выкатиться на улицу, направляясь в сторону рынка…
… До последнего (наверняка, до последнего) ничего не подозревала…
Перебежать через дорогу, протиснуться между палатками – и вуаля!
– Что это? Эльза! Что происходит?
– А сама не видишь?
…
(сложно было в тот момент переварить творящееся, увиденное)
– Почему ты собираешь все наши вещи?
Ау!
С кем я разговариваю?
– Ты еще и издеваешься?
Всё… нет больше у нас места на рынке.
Просили к десяти утра освободить палатку.
…
..
.
Это даже была не обида. Не боль. Не шок.
Нас не просто предали, кинули…
Нет. Они, тупо, бездушно, – пришли и перекрыли нам кислород…
(как это делают при утечке газа: раз… и повернули краник до упора – и никаких проблем, никаких курьезов…)
Заживо закопали под землю…
Всё просто. До тошноты просто… и понятливо.
Проработать… попахать семь лет на этом гребаном рынке. Платить исправно колоссальные сборы по каждому их зову: надо, не надо… «дядя» карман себе набивал – а мы упорно трудились, чтобы это осуществлять.
И всё теперь – всё… нет больше ничего.
Как жить?
Что теперь делать? Куда идти?
Пожрать те все апельсины – сесть в комнате, забиться в угол и тупо ждать своей смерти?
Да, может, вам, с далека, и кажется, что не все так страшно –
Может…
да только не мне, да только – не нам….
Черт! Чееерт! Это всё… всё..
… всё так не должно было случиться…
– Патриция, тебе особое приглашение нужно? Или что?
Я сама буду вещи собирать?
И хватит уже сопли жевать, реветь –
поздно, поздно уже о чем-то жалеть, плакать…
Раньше нужно было думать.
Говорили же,… иди, проси прощения, а ты…?
Прощение…
???
Мать твою!
У кого? За что???
За то, что мне едва пальцы все не переломал?
(до сих пор кости ноют – ложку едва могу держать в руке)
За то, что так в живот засадил, что болит и сейчас?
За что???
Ублюдки!!!
Сукины дети!
Как я вас, люди, … мрази, ненавижу!!!
Если бы вы только знали!!!!!!!
Бог мой…
…
… ящики собраны…
Вещи сбросаны в пакеты и ждут своей очереди на отправку.
По одному перенести, перетаскать тетке в квартиру.
А дальше?
Что будет дальше?
***
– Теть, куда это Вы?
– На рынок. Посижу у Мелайи.
– Вам делать нечего? Или что?
– Не хочу в четырех стенах торчать. Сходить с ума здесь с тобой…
Может, чего нового узнаю… полезного…
***
Эльза, я с мамкой, теперь мы все остались без нормального дохода.
(ведь на зарплату работника регистратуры (в больнице) всем нам не прожить…)
Идти… искать другую работу?
Ха!
Да кому нужны такие зачуханные базарные бабы, как мы? КОМУ??
Может… быть, вам??
Тетке осталось еще пять лет до пенсии – которой, теперь уж точно не видать.
А с таким возрастом – мало кто захочет взять «на проценты»…
А я? Снова-таки без учебы, без перспектив…
… идти вновь на рынок, только уже работать на «дяденьку», на ставку?
И так было сложно… – а теперь…
Раньше была хоть какая-то надежда, мутная, но перспектива… Авось улучшаться торги, авось отдадим все долги… авось, авось, авось.
А теперь? Теперь-то что?
Понимаю, не конец света – но что-то… около того.
Как по мне… лучше бы этот ублюдок вовсе меня там убил, вчера,
чем приходиться всё это теперь переживать…
Не могу, не могу и я сидеть в четырех стенах!
Мысли упорно, болезненно давят на сознание – и рассудок рвет на части.
Вскочить в шлепанцы, захлопнуть за собой дверь – и вновь бежать на рынок…
… на рынок.
Кто же знал, что я тебя так люблю, мой базар?
Что с тобой моя жизнь – дерьмо, а без тебя – вообще, настоящий ад.
Да уж, не потеряв – явно не оценишь…
***
– А кто это?
– Не знаю, новые какие…
– И так быстро нашлись претенденты на наше место?
– Да он Бекси говорит, мол, через десятое ухо слышала, что … весь этот скандал, наше выселение было заранее спланировано, – (с умным видом затараторила тетка), -
Видишь ли, Варенику деньги отбашляли за наше место.
Так что, как говориться, все было предрешено…
Просто попросить уйти, конечно, не могли – а потому в такой способ и выщемили нас.
Мол, сами и виноваты…
– Та ну, бред какой-то…
– И, тем не менее, факт на лицо…
– Эльза! Патти! Вот, вот!
(тычет мне бумажку какую-то)
– Что это?
– Адрес того мудака. Иди, иди, проси прощение – может, еще повезет.
– Так говорят же, что это специально нас…?
– Да кого ты слушаешь? Иди, говорю! Беги!
Глава Двенадцатая
Наверно, шесть вечера – не слишком хорошее время для подобных визитов…
Или…
Хотя… есть шанс, что они дома… Он дома.
– Не подскажите, где здесь 17-й дом?
– Прямо чуток пройди, затем налево…
– Туда?
– Да, туда, к магазинчику ближе.
– … спасибо большое.
… с каждым шагом все больше и больше свинца наливалось в моих жилах. Душа, гордость, самолюбие, рассудок – всё-всё… внутри меня бунтовало против этого поступка, похода… и, тем не менее, разве… у меня есть выбор?
Тут… хотя бы шанс был, не говоря еще и о вариантах…
Черт. Вот и его подъезд…
Я застыла у двери, словно это была крышка от гроба. Моего гроба – двинь ее… и все черти полезут наружу. Все демоны и гады, из-под земли…
Для меня весь этот дом, вся эта улица отныне станет исчадьем ада…
Так, Патти. Хватит реветь. Хватит! Не резать же тебя здесь будут, в конце концов.
Давай, силы в кулак – и в бой. Пусть эта тварь бездушная поликует немного. Что тебе стоит?
Что?
Немного поваляться в грязи, немного побыть оплеванной,… унизиться.
Что стоит?
Жизнь же… всё равно будет продолжаться.
И, возможно, однажды… ты даже всё это будешь вспоминать без особых эмоций, … без слез.
Дернула деревянное полотно на себя – закрыть веки на мгновение, глубокий вдох – и ступить шаг, шаг вперед.
…
Пусть это всё будет сном. Игрой. Такое веселое, нереальное приключение…
Пройтись пешком по этажам в поисках квартиры…
Так, не то, не то, не тут…
Еще один этаж, еще пролет, еще…
И замерла.
Запал тут же погас.
А в горле, в груди стал болезненный ком.
… дышать трудно.
Черт. Нужно быть сильнее. Нужно!
Аааааааа! Мать вашу, чтобы вы все тут сдохли, что меня доводите до такого состояния!!!
Господи, скажи, почему, почему такие твари, как этот мудак, живут на белом свете?
Разве мир не стал бы лучше, убери, уничтожь такое дерьмо?
Но тебе, отче, всё равно.
(или, как говориться, виднее…)
… даешь ему шанс исправиться.
Так послушай, Господи, такие – не исправляются.
НЕ ИС-ПРАВ-ЛЯ-ЮТ-СЯ!
Поверь.
… А только хуже становятся. Черствее и бездушней…
Так! Стоп, Патти! Хватит рыдать. Вытри сопли, слезы. Отдышись…
И пора звонить в дверь… и так уже полседьмого вечера…
… руки дрожат, дрожат, словно я вызываю к себе ее величество Смерть.
(хотя… наверно, это было бы не так страшно…)
Мороз сковал все тело… гусиная кожа… взятая пупырышками…. Немеют конечности от страха…
Но…
Короткое нажатие, легкое давление – и запели птички где-то там, на той стороне…
Шорох, стук… зашевелился кто-то за дверью.
Мигнула тень в глазке.
(женский голос)
– Кто там?
– А мистера Рейзена можно?
– А Вы кто?
(дверь так и не отпирает)
– Мне нужно с ним поговорить, пожалуйста…
– Нет, девушка, его нет дома. Простите.
(и пошаркала прочь)
Болезненной дрожью пробежала тишина по моей душе,… в моей груди.
И вдруг шепот,
шепот где-то там … пылкий разговор, притушенный боязнью рассекретиться…
(…и тысяча моих предположений сразу в ответ)
Наверняка, она в курсе… и кто я, и почему пришла – потому не открыла.
И он… вполне может быть дома. Может, это и есть… с ним… разговор.
Села, села я на ступеньку,
… уткнулась лицом в ладони – и замерла.
Слезы исчезли – как кто краник перекрыл.
(быстро и неожиданно)
Мороз, холод, дрожь страха – всё пропало.
И что теперь?
Ждать?
Или уже нет смысла?
А вдруг я не права? И там был не он?
Если… этот ублюдок еще появиться, еще придет?
Так и быть.
Я буду ждать, ждать до последнего… До ночи… тут уже не так и много осталось.
***
Не знаю, сколько прошло времени,… но казалось – вечность.
… каждый раз, когда завывал лифт, когда тягучие секунды вариаций и ожидания сплетались с моим ужасом и отчаянием в надежду – я замирала, не дыша.
Но не он. Не сюда,
… ошиблась.
И снова рык громадного механического организма…
Да только в этот раз… дверь открылась здесь, на этом этаже –
(в душе вмиг все похолодело, замерло, как и прежде, как тогда, когда я звонила в дверь).
Невольно сорвалась, подпрыгнула на ноги.
Не Питер Рейзен, но все же…
Молодой парень бросил на меня короткий, колкий взгляд, пренебрежительно скривился.
Быстрые шаги – и застыл у двери.
У той самой двери.
Рейзен. Видимо, его сын…
Быстрое движение – достать ключи,… открыть замок…
– Вы… Вы здесь живете?
– А разве не видно?
– Мне нужно поговорить с Вашим отцом…
– Так говорите. Я здесь причем? – рывок, дернул полотно на себя – резкий шаг вперед, в квартиру, и тут же захлопнул (с лязгом) передо мной дверь…
Эхо пренебрежения и унижения разлилось луной по всему подъезду,
… и тут же тонкой, острой стрелой вонзилось мне в сердце….
И снова слезы, и снова боль…
Обреченно прижалась спиной к стене, сползла вниз…
рассесться на холодном бетоне – и ждать, ждать, ждать…
… если, конечно, есть, что ждать.
…
Еще один час, или два, или три… прошло.
На часах стрелки уже пододвинулись к десяти.
Может, зря я тут сижу? Зря жду?
Звонить в дверь уже нет смысла – они отключили звонок.
Стучать?
Снова услышать угрозы вызвать полицию?
(… или голову мне оторвать, как последний раз завил «мальчик»)
Какие шансы,… что шепот, тот, что я слышала в самом начале, не принадлежит этому старому хрычу, Питеру?
Никаких.
Неужели так сложно выйти и просто поговорить? Сказать в лицо: да или нет.
И всё – всё!!!
Больше ничего не нужно…
И снова задергалась кабинка лифта в шахте. Снова завыл организм, спуская-поднимая свою утробу по вертикали.
Хлопок… и вдруг открылись двери.
Невольно подскочила я на ноги…
(слезы заледенели вместе с эмоциями на глазах)
– Прошу, выслушайте меня! Прошу!
(нервно скривился)
– Чего ты тут сидишь? Чего мою семью терроризируешь?
– Прошу, пожалуйста, – (попытка ухватить его за руку – отскочил, отдернулся, как от какой больной, заразной, мерзкой твари; ужалил, уколол мое самолюбие,... но терплю)
Молю, простите меня за мой поступок. Дура, глупая я, истеричка, нервы сорванные…
– Так лечись.
– Буду, только простите…. Пусть вернут нас назад. Молю…
– Уходи, уходи, Бога ради. Поздно уже что-то решать.
– Прошу.
– Уходи.
– Простите… меня.
(схватилась я за дверь, не давая ему ее открыть, от меня сбежать)
– Руки убери!
– Простите меня,… пожалуйста…
(сквозь рев, сквозь всхлипы пытаюсь еще говорить,
а сама едва не теряю сознание от боли и ужаса, что сейчас разрывают мне душу и сердце)
– Молюююю… пожалуйста!!!
– Нет!
И вали отсюда, иначе точно вызову полицию.
И будет у тебя проблем еще больше.
(резко дернул полотно, так что едва не улетела я на лестницу, не свалилась вниз;
еще движение – и изо всех сил (показательно) захлопнул свою броню, дверь передо мной,
прячась от меня – от больной истерички)
…
..
.
Глава Тринадцатая
***
Ждать? Что еще ждать?
Просидела. Проплакала я под его дверьми еще час – и пошла домой.
Ни с чем…
.. даже свое… последнее… растеряла.
Уж лучше бы, отче, ты меня в детстве придушил, чем дал жить вот так… на этой чертовой земле.
НЕНАВИЖУ!!!
***
И что теперь будет? И что теперь делать?
Не знаю…
Ночь напролет… лежала я, всматриваясь в потолок, и перебирала варианты.
Куда идти, кого просить, что делать?
Не знаю.
До вчерашнего дня я никогда не позволяла ни самой себе унижаться, ни другим – меня унижать.
Но… видимо, всё… действительно, очень относительно.
Определенные условия – и ты из человека можешь превратиться, если не в животное, то в амебу точно.
Вот и я…
Кто теперь я? Что теперь?
А! Черт с ним, с этой гордостью.
Переживем. Ублюдок! Слышишь???
ПЕРЕЖИВУ! И даже обидно как-то, как я смогла согласиться на этот визит…
И так бы выкарабкалась…
… наговорили, сбаламутили…. И теперь? Что?
Лишний раз потешила его гнилое самолюбие.
Ублюдок!!!
Ненавижу!!!!!!!! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!!!!
***
И всё же под утро сон меня одолел.
Сон – а, может, это было простое истощение?
Отключилась. Забылась – потеряв какую-либо связь с этим паршивым миром.
А так проще. Лучше. Легче…. Вот так бы – на вечность.
***
Странно … не вставать рано, не спешить на работу…
… сидеть целый день взаперти, ничего не делать.
Уборкой заниматься не хочется.
Телевизор я не смотрю.
За компьютером сидеть – тошно.
Заварить себе чай – тупо завалиться в кровать, попивать кипяточек и втыкать в потолок.
Это максимум из развлечений, который мне сегодня грядет.
Черт, я теперь нормально не могу смотреть на фрукты – тошно от них. Чертов лимон в чае – ты все испортил. Всю мою… шизофреническую идиллию!
Лимон.
Точно! ЛИМОН!
Быстро вскочить на ноги, умыться, одеться, накраситься – Лимон. Ты всё помог испортить – теперь помогай чинить!!!
