Текст книги "Черствое сердце (СИ)"

Автор книги: Ольга Егер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

Глава 4. По белому листу, память заново пишу

Римма все ждала от меня истерик. Но никаких нервных срывов не посещало – тарелки и другую посуду я била без лишних эмоций, просто чтобы порадовать подругу. Все было тихо, скучно, безрадостно, депрессивно, серо. Так длилось до тех пор, пока оборотниха не решила отмечать свой день рождения в «Веселом байкере». Именинница сияла, как свеженачищенная звездочка, и раздражающе часто ухмылялась мне.

– Тебе так подарок понравился? – спросила я, не выдержав ее пристального внимания.

– Мой подарочек только впереди, – она все загадочнее и загадочнее ухмылялась.

Я позвоночником чувствовала подвох. И он не стал томить – явился во всей красе, с улыбкой на лице, и пять минут на меня таращился, пока не надумал подойти и пригласить на танец.

– Вов, ответь мне честно, то, что ты здесь: случайность или умышленное действие? – спросила я у подарочка.

– Это судьба! – уперто врал он, и я оглянулась через его плечо на указанную злодейку. А она радовалась, как дитя малое, всем видом демонстрируя, что моя встреча с Владимиром подстроена ею. После танца я отвела эту коварную даму в сторонку, чтобы поговорить о вмешательстве в мою личную жизнь.

– Ты издеваешься? – ненавязчиво так и, стараясь не сверкать глазами, спросила у Риммы я.

Вова в этот момент общался с Серегой и Сашкой, уж подозрительно быстро вливаясь в коллектив. Подруга тоже бросила взгляд на парнишку, подмигнув ему.

– Чего ты психуешь? – не понимала она. – Ну, дай ему шанс. И себе заодно! Не смеешься, не улыбаешься. Ладно, хоть бы плакала. Так и этого нет. Я не могу понять, что у тебя на душе. Будто тебя вообще нет. Давай же, пусти в себя что-то хорошее!

– Это его, что ли? – уточнила я.

Римма представила себе то же самое, что и я, после чего расхохоталась, а потом выдала.

– Лучший способ забыть твоего вампира, замутить с нормальным парнем! Этот в, отличие от Курана, не подставит тебя под смертельный удар.

Зря она это сказала. Его имя сработало, как пусковой механизм. Внутри проснулась черная дыра и вонзила свои зубы в сердце, печень, даже почки и легкие не пощадила. Мне не хватало воздуха. Я стиснула зубы и выскочила на улицу. Вдох. Выдох. Вдох.

– Прости, – раздалось позади.

– За что?

"Подарочек" не мог усидеть на месте и решил поговорить наедине со своей хозяйкой, поэтому и настиг меня на улице. Его не особо интересовало, хочу ли я побыть одна.

– Кажется, я навязываюсь. – Сказал Вова. – Просто твоя подруга нашла меня и… Она странная, знаешь? Спросила, насколько сильно ты мне понравилась, и на что я способен ради тебя…

– Мило! Вполне в ее стиле! И что ты сказал?

Вова встал передо мной, чтобы не позволять мне отвлекаться на постороннее.

– Дина, ты мне действительно… – Он замялся, сглотнул подступивший к горлу ком, и выдал. – Кажется, я влюбился в тебя.

– Не говори глупостей! – отмахнулась я. – Это же смешно! Ты видел меня всего один раз. В темноте. В лесу!

Парень не собирался отступать от своего, заранее провального, плана заполучить девчонку, в которой нет ни капли чувств, кроме страха. Он крепко обхватил меня за талию, прижав к себе. Магическое зрение включилось само по себе, открыв скрытое событие: моя золотистая струна, легко завязалась в бантик с белой лентой, исходящей от Вовы. Правда конструкция выглядела не слишком красиво.

– Ты можешь не верить мне, но я смотрел на тебя и думал о том, что хочу быть рядом, придерживать тебя под руку и следить, чтобы ты не упала, не споткнулась, не поранилась. – Говорил он.

Я знала – парень не лжет. Любой девушке было бы приятно выслушать такое от симпатичного, надежного молодого человека. Но, во-первых, я хотела бы, чтобы это сказал мне другой, вот также пристально глядя в мои глаза, а во-вторых, моя суть оставалась глухой к чужим проявлениям эмоций. Я давно закрылась в собственной пустоте.

– Вов, я не смогу отвечать тебе тем же, ты ведь понимаешь? – откровенностью на его честное признание ответила я.

– Знаю. – Опечалился парень. – Я не в твоем вкусе?

– В моем. Но не в этом дело. Я сломанная. Использованная, понимаешь? – Лучшего слова не удалось подобрать для описания себя любимой. – Во мне ничего нет.

– Так бывает, когда расстаешься с кем-то после длительных отношений. – Уверенно заявил он, выдавая опыт прошлых любовных неудач. – Но это проходит. Поверь. Со временем. Все забывается. Если ты позволишь, я буду рядом, пока тебе не станет лучше. Скажи, ты могла бы полюбить меня?

Могла ли? Если вычеркнуть из памяти образ француза – наверное. Если забыть о том, чем ради него пожертвовала – вполне возможно. Если я больше никогда не увижу его…

– Да, – ответ сам вырвался из меня. Я почему-то была уверена, что смогу. Не без помощи, конечно. Но смогу.

Где-то близко зашумел такой уже родной раскатистый звук мотора. Через несколько секунд мимо проехал небесный байкер по имени Михаил. Подмигнул и улыбнулся, натолкнув на мысль, что Вова действительно был послан мне кем-то свыше.

В тот день я решила начать все заново. Впустила Вову в свою жизнь. Ему не легко со мной пришлось, ведь между нами всегда стоял невидимый призрак вампира. Тем не менее, парень героически справлялся. Он старался пробудить во мне тягу к светлому, веселому, беззаботному – проявлялось это в просмотре комедий, выгулках на природе. Он звонил каждые три часа, чтобы просто пообщаться, узнать, как у меня дела, все ли хорошо. Не обижался, когда я ворчала или отстранялась, отказываясь от поцелуев, объятий. По пятницам завел традицию устраивать романтические вечера при свечах. Познакомился с моими родителями, которые его одобрили, и, отчего-то уверенные в скорой свадьбе, принялись откладывать деньги.

Тем не менее, оставалось нечто очень важное, что мешало мне посвятить себя новым отношениям. И я была намерена избавиться от этого! За тем и пришла к магу.

– Саша, ну устрой мне терапию! Мне надо! – вопила я, ходила за другом по квартире хвостиком, и Римма, разделяющая мое мнение о "стирке" памяти, подражала, курсируя за мной следом.

Маг от нас открещивался, как мог. Прятался на балконе. Грозил подруге разводом, если она не угомонит чокнутую ведьму. А потом попытался закрыться в туалете. Но ведьмы существа противные и вредные по своей природе, ну и легко могут растворить чужую дверь, без особых усилий и угрызений совести…

– Эм… ну так ты поможешь? – сконфуженно шаркнула ножкой я, сообразив, что друг не просто так скрылся от нас в таком уединенном месте, как туалет.

Сашка прикрылся газеткой и запустил в нас рулоном бумаги. Вытаращился на меня так злобно, что пришлось дверь вернуть на место.

– О, как удивился! – хихикнула Римка, пнув рулон. – Теперь точно поможет!

– Или отравит! – этот вариант казался более верным.

Саня вышел из комнаты нужд злой до безобразия и присоветовал мне один весьма действенный способ излечиться от любви к вампиру, от головной боли и перхоти заодно. Способ назывался "гильотина"!

– Говорят, даже от жизни помогает, – прокомментировала подруга.

– Если я полезу в твою память, то могу стереть что-то важное! – пояснил неуверенный в своих силах маг.

– Ну и ладно! Раз ты меня не понимаешь, тогда я пойду к тому, кто мне обязательно поможет! – пришла к выводу я и отправилась к женщине, способной разделить мою боль – бабе Яге.

У ее дома, как обычно, толпились люди с бутылями. Я с собой, кроме торта, ничего не брала. Присела на скамейку, очередь заняла и стала ждать. Не прошло и двух минут, как экстрасенс выглянула на порог.

– Ну и где эта стервозина? – окинула пациентов злобным взглядом она, а я потупила глазки, понимая, что это меня ищут.

– Почему же сразу стервозина? – обиделась я.

– Потому, что чую, ты мне душу пришла выматывать! Ну, давай, входи. – Распахнула двери Яга, и провозгласила. – Еще троих приму, остальных – завтра.

По толпе пронесся ропот. Но стоило бабке зыркнуть на них своими жуткими глазищами и люди смолкли.

В доме, она меня толкнула в спину, указывая в сторону кухни.

– Сядь там, и подожди! Только не шуми! – пригрозила сухим пальцем Яга.

Я села в уголочке, за небольшим столиком. Хозяйка принимала пациентов, а мне вести себя тихо и скромно надоело уже через три минуты. Я сделала зарядку, сыграла сама с собой в "Крестики-нолики". Сама себе продула. Потом объявился хорошо знакомый старшина чертей, и перекидывая в волосатых руках картишки поинтересовался:

– Ну че? Резанемся?

– На душу играть не буду! – сразу предупредила я.

– Насмешила! – хмыкнул он. – Я сколько за тобой наблюдаю ни совести, ни души у тебя не замечал. Особенно в последнее время.

– Так на что?

В играх с бесами надо сразу же уточнять ставки, чтоб потом проигрыш не аукнулся.

– А на раздевание! – хихикнул черт.

– И что ты с себя снимать будешь? Хвост, шерсть? Или копыта? А рога накладные? – не удержалась от издевки я.

Он хрюкнул, крутанулся, и в следующий миг продемонстрировал весь демисезонный гардероб – телогрейка, шуба, валенки, две пары штанов, тельняшка, и даже шапка-ушанка. Я таким количеством одежки похвастаться не могла и всерьез начала бояться проиграть. Оглянулась. Стащила с вешалки бабкины платки (3 штуки), фартук напялила, и тапочки обула.

– Ну, понеслась! – обрадовался черт…

Через полтора часа Яга застала на кухне такую картину: ведьма в тельняшке и валенках каталась верхом на черте, одетом в стринги и розовый лиф (не подумайте, не мои). После раздевания была ничья, и мы решили играть под желание. Откуда взялось белье, понятия не имею.

– А тебе идет! – заключила экстрасенс, осмотрев своего рогатого знакомого.

– Думаешь? – скинул меня со спины черт и бросился к зеркалу. Повертелся перед ним, как топ-модель, чмокнул свое отражение и… получил плевок из Зазеркалья – не понравилось потустороннему близнецу щеголять аки баба в розовом белье!

– Да, пожалуй, не мой цвет! – определился черт, стаскивая с себя вещи. – Слышь, Ягулишна, может ты примеришь?

Я думала, бабка его придушит. Но она только заставила его съесть розовое "позорище". Потом поставила чайник, села напротив меня и, как когда-то давно осмотрела с ног до головы взглядом-рентгеном, от которого захотелось спрятаться за бронированной дверью.

– Чего же ты хочешь? – спросила она, тяжело вздохнув.

– Вы итак знаете.

– Знаю, – снова вздохнула Яга. – Поиздеваться ты над собой хочешь. Есть у меня одно зелье. Заглушит боль и память. Забудешь ты о нем. Но вот не знаю, как это отразится на вашей связи. Потому что люди с клеймом Судьбы, связаны душами. А вдруг покалечу? Я ведь не имею права вмешиваться в задуманное Им! – и она намекнула на потолок.

– Но я не смогу нормально жить с этой памятью, – заговорила я, надеясь на ее помощь. – Он больше не появится. Я к нему не поеду и, встречи искать не буду. Ведь нет смысла гоняться за тем, кому ты не нужен.

Яга поднялась. Выключила чайник, насыпала какой-то травы в кружку и залила ее кипятком. Поставила передо мной и грозно заявила:

– Обратной дороги нет! Делай свой выбор!

– Ожидание и боль одиночества, тоска, мука, – взвесила на одной выдуманной чаше весов я. – И возможное будущее, светлое, в котором меня любят… Что же выбрать?

– Давай без сарказма! – фыркнула бабка. – Ты живешь сегодняшним днем и не знаешь, что будет дальше. А вдруг все изменится? Ты видела знак твоего нового избранника?

– Нет, – пожала плечами я. – Наверное, его нет. Кстати, почему?

– Потому что, не всем он дан. Люди без знака могут свободно менять партнеров. – Пояснила Яга.

– Даже не знаю кому из нас лучше: тем, кто привязан навеки к одному человеку, или тем, кто свободен в своем выборе? – вздохнула я. – Но зато у него есть белая лента! И с моей струной она связалась.

– Ленты – это привязанности. – Буркнула она. – Знаешь, что скажу тебе? Не твой он. Вот ты сейчас привяжешь его, хоть и сама не свободна и что будет? Твоя судьба давно привязана к тому, кого забыть хочешь! – стращала старая экстрасенша.

Я слушала ее, но не сводила глаз с кружки.

– Он сам выбрал меня, принял такой, какая есть – со всей болью, со всеми ранами. А второму нет до меня дела!

– А то, что ты ведьма, этот знает? – заинтересовалась Яга.

– Нет. Я не скажу ему. Не хочу, чтобы лет через десять, когда у нас будут дети, семья, и что-то вдруг не заладится, он обвинил меня в колдовстве, что приворожила.

– Семья, говоришь? – задумчиво протянула баба Яга, села и несколько минут молчала, потом подтолкнула кружку ко мне ближе. – Но ответственность ты берешь на себя!

Я выпила ее зелье, и… уснула.

– Ну, детка, как себя чувствуешь?

Первое, что я увидела, раскрыв глаза – сморщенное лицо Яги.

– Нормально, – пожала плечами я, не заметив никаких изменений. Вроде бы все было на месте: ноги, руки, нос. Хотя…

Я оглянулась.

Чего-то не хватало. Пустота ныла где-то внутри, выла волком и вообще вела себя безобразно. Казалось, что милая старушка и ее рогатый друг что-то мне ампутировали, пока я валялась в отключке. Не сердце ли, изъяли?

– Выбор сделан, милая! Давай иди! – помогла мне встать и направила к выходу Яга.

– Ты если что, заходи! – прокричал в след черт.

Я вышла во двор, оглянулась на Ягу, впервые заметив на ее лице материнскую жалость по нерадивому дитяте, сломавшему себе ногу из-за собственной глупости.

– Все будет хорошо! – постаралась ее заверить я.

– Конечно, – улыбнулась старуха и проводила меня взглядом до самых ворот.

Я прикрыла за собой железные скрипучие двери и направилась к остановке. Пронизывающий шальной ветер подгонял меня в спину, и мне отчего-то казалось, что он проник в меня. Странное это ощущение – словно ты воздушный шар. Красивый снаружи, яркий, но пустой внутри.

Смотрела себе под ноги, думала, и не могла никак вспомнить, зачем приходила к Яге. Просто чаю попить? Или по серьезному делу? Чем больше я думала, тем сильнее мигрень вгрызалась в виски.

Глава 5. С возвращением!

На улице валил снег. Большие пушистые хлопья сыпались с темного неба. Я выставляла язык, чтобы поймать ледяные звездочки и проглотить их. Митька носился рядом, и в точности копировал действия своей чокнутой тетки. Вовка смеялся над нами. Он подхватил меня на руки, закружил… потом уронил в сугроб и вывалял. Митька радовался, и сверху присыпал снегом. Друзья сначала стояли в сторонке и какое-то время наблюдали. А потом решили оказать посильную помощь в создании из скромной ведьмы снежной бабы.

В кафе мы вошли четырьмя белыми комами и одним маленьким сугробиком. Отрусились как собаки, забрызгав мокрыми каплями посетителей. Не обращая внимания на злобные восклицания, уселись за дальним столиком.

– Я закажу тебе горячий шоколад! – сказал Вова перед тем, как поцеловать меня и отправиться за напитком.

Римма странно на меня посмотрела, словно я таракан, принявший вызывающе легкомысленную позу на ее бутерброде. Сама с себя посмеялась, вообразив таки насекомым.

– Ты же не любишь шоколад ни в каком виде, – нахмурился Саня, помогая жене сесть в плетеное кресло.

– Да? Наверное, забыла. – Пожала плечами я, не понимая, почему его так смущают мои привычки.

– Слишком о многом ты забываешь! – пробурчал он, и судя по морщине на переносице, углубился в подсчет всех моих проколов. Ну, подумаешь, кое-что из головы вылетело: к примеру, полгода, а то и больше – так в них же наверняка, ничего хорошего не было! Чем меньше на этом зацикливаюсь, тем счастливее становлюсь. Ведь кто прошлое помянет, тому глаз вон, зуб под выбивание и ухо под выкрутку! Короче, разве меня такую корявую после этого Вова полюбит?

Я оглянулась на своего парня. Он любезничал с девушкой-продавщицей. Подмигнул мне – я улыбнулась… Но вертихвостка все равно не ушла от наказания – я силой мысли разбила стакан, и ей пришлось отвлечься от охмурения моего возлюбленного. Как же все-таки хорошо быть ведьмой!..

– Фух! – шумно выдохнула подруга, которая в последнее время очень напоминала мне Винни-Пуха – ела много и пыхтела, охала, при каждом движении. – Я рада, что ты снова улыбаешься!

– А зачем грустить? Все ведь хорошо.

Митька абсолютно со мной был солидарен и, собрав бровки в кучку, закивал, с видом профессора, хорошо разбирающегося в том, что есть хорошо, а что – плохо.

– Да, – вроде бы согласился друг, но сощуренные внимательные глазенки убеждали меня в том, что он сомневается. – Дин, скажи, у тебя приступы головной боли до сих пор проявляются?

Я задумалась. Вроде бывают. Чаще всего они случались по утрам и во время разговоров с Риммой, или когда Митька чего-то хотел, хватал за руку и передавал мне свои мысли о событиях, которых я не помню.

– Это не связано с Ку… – заговорила подруга, и в ушах раздался дикий звон, перекрывающий ее слова. Стаканы со стола поднялись в воздух, грюкнулись обратно через секунду. Санька испуганно озирался по сторонам в поисках непрошеных зрителей, а я не могла прийти в себя, сгибаясь пополам.

– Тихо, тихо! – приговаривал друг, поглаживая мою руку, сжимающую подлокотник кресла. Всмотрелся в мое лицо, когда я выровнялась, и испугался чего-то, а потом протянул платок. – Вытрись!

Я не сразу сообразила, что у меня из носа кровь хлынула. Посмотрела на багровые отпечатки на полотне и ужаснулась.

– Вове ни слова! Он волноваться будет и завтра же меня в больницу потащит! – взмолилась я, поймав еще более шокированный взгляд племянника. Он потянулся, чтобы залечить мои внутренние раны, но ничего не изменилось. Кровь все еще лилась из носа, и я испачкала весь платок, вытираясь.

– Больше не будем, – пообещал Сашка, одарив жену сердитым взглядом. Она приуныла.

– Чего такие лица кислые? – вмешался в нашу тьму мой свет солнца, выставляя с подноса заказ. Я быстро утерла остатки крови, и спрятала доказательства своей прогрессирующей болезни.

– У Саши трагедия! – пнула друга по стулу я и, тот, выпучив глаза, на ходу придумывал правдоподобное несчастье. Но кроме:

– Хомячок сдох! – ничего путного не смог нафантазировать. – Оплакиваем!

– Ужас! – сопереживал Вова. Однако когда, мы не выдержав паузы, расхохотались, понял, что над ним просто поиздевались. Что я могу сказать? Такой он у меня доверчивый – мой славный дон Кихот.

Он спасал меня, ведь когда его не было рядом, я просто сходила с ума от тоски. Грустила, и ничто меня не радовало. Закрадывалось в душу неприятное ощущение дисбаланса, словно я стою на тонком проводке, как эквилибрист и не могу удержать равновесие. Единственное место, где мне было немного легче сносить разлуку – работа. Ведь музыку я любила так же, как Вову. В мою смену в студии всегда играли громкие заводные песни. Я подпевала. Чем жутко раздражала окружающих. Мне дважды грозились подлить в чай что-нибудь не хорошее, чтобы я смогла демонстрировать свои вокальные данные в комнате с латинской буквой W на двери!

– Завидуйте! Завидуйте! – приговаривала я, и еще громче затягивала свою обожаемую: "Всем надо, а я не дам!".

Как-то ближе к обеду, произошло одно событие, очень меня поразившее. В аппаратную вошла Жанна – гроза и бич нашей радиоволны. То есть начальница. Но не это ввергло меня в шок, а другое.

– Проходи! – шефиня пригласила войти в помещение новенькую коллегу по несчастью – рыженькую девушку невысокого росточка.

Передо мной предстала до боли знакомая фигурка. Я чуть не упала в обморок, увидев, кого привели для знакомства.

– Знакомьтесь, – провозгласила Жанна. – Это Лиза, наша новая ведущая.

"С возвращением" – чуть не ляпнула я, опомнилась и, кивая, промямлила:

– Добро пожаловать в коллектив!

– Спасибо! Думаю, мы сработаемся! – улыбалась мне демоница. Когда-то мы с ней и ее второй половиной, Марком, великолепно ладили. Но вот хоть убейте, не могу вспомнить, куда они делись в определенный момент и почему перестали к нам приходить.

Начальница ушла, оставив нас наедине с работой.

– Не думай, что у меня какая-то особая цель… – присев на краешек стола, заговорила Лиза, нервно теребя лист с текстом для озвучки. – После того случая… Мы потеряли ценность в глазах старых демонов. Уважение тоже, хотя его вроде и не было до этого. Короче, ушли мы из наемников! В общем, теперь мы хотим жить заново.

Она шепотом формулировала тяжелые мысли, не особо рассчитывая на то, что я поверю.

– Рада! – улыбнулась ей я, и она одарила меня таким же подозрительным взглядом, как Саша в кафе, интересуясь моими мигренями. А потом чуть не бросилась обниматься на радостях. Я поспешила отодвинуться.

– Как Марк? – поинтересовалась я.

– Ему сложнее, – оживилась, подстегнутая темой разговора девушка. – Когда Кура…

Я едва не захлебнулась от крови, заполнившей рот. Лиза бросилась ко мне, не зная, что и делать.

– Ничего, – хрипела и булькала я, ловя ладонями струи крови. – Просто плохо. Наверное, стоит сходить ко врачу, и сделать обследование. Помоги мне дойти до туалета! – попросила я и, опираясь на ее руку, смогла добраться до заветного места, чтобы привести себя в порядок.

Пока я умывалась перед зеркалом, Лиза стояла у стены и сверлила меня жутким демоническим взглядом.

– Ку… – сказала она, и кровь снова полилась.

Через секунду девушка повторила свою мысль: "Ку…" – и кровотечение с новой силой плеснуло изо рта и носа.

– Ты можешь не "куковать"?! Мне тут плохо! – не выдержала я и хотела ее треснуть, но Лиза подала мне салфетку.

– Сильный блок! – оценила она, наворачивая круги позади меня. Физиономия у нее была слишком серьезная, чего с Лизой, насколько помню, никогда не случалось. Это Марк постоянно ходил с постной миной, даже когда шутил.

– Причем ставил его не Сашка! Его магией не пахнет! – продолжала разговор сама с собой демоница. – Вообще не пахнет магией.

Потом она остановилась перед обалдевшей от такого поведения мной.

– Ты, когда это делала, хоть понимала, что можешь убить себя?

– Что делала?

Лиза меня, откровенно говоря, пугала. Она еще разок посмотрела на меня хищными глазками, а потом выдохнула и прикинулась "валенком".

– Ладно! Это твое дело. Идем, глупая ведьма! – выдала она и отпустила мне затрещину.

– Эй! – возмутилась я, а она легкомысленно улыбнулась и побежала в обгон меня к студии.

Думаю, Жанна Сергеевна, сама не знала какую беду приютила у себя под крылом…

Мы вернулись в студийку и поставили чайник. Лиза рассказывала, как Марк прикидывался обычным человеком и пытался устроиться на работу. К сожалению, его начальники быстро отказывались от услуг демона, когда он сверкал на них красными глазами и обещал убить после первого административного выговора или штрафа. Девушке потребовалось слишком много сил, чтобы втолковать парню, что запугивать директоров нельзя – от этого зарплата не увеличится. Марк же был просто уверен в обратном. То есть при умеренной доле страха, оплата труда растет! – так он приговаривал, скидывая с себя человеческую личину перед тем, как отправиться на корпоратив. Я тоже задумалась над его идеей и, уже всерьез вознамерилась записать в планах на ближайшее время ночной поход в гости к своему генеральному. Сдается мне, при помощи метлы, ступы и крошечной дозы магии, я смогла бы убедить его повысить мне ставку или, хотя бы, бонусы выписать. От дурного поступка меня уберег Вова – он вдруг решил навестить свою любимую. Парня уже прекрасно знали на проходной и даже не спрашивали лишний раз, куда и к кому он. Просто выписывали пропуск на мое имя. Он поздоровался с незнакомкой и подошел ко мне, поцеловал в губы. Затем обернулся к демонице.

– Привет! Я – Вова! – протянул ей руку парень.

Удивленная Лиза перевела взгляд на меня. Хмыкнула, растянула на физиономии улыбочку во все 32 коралловых, и тоже представилась.

– Елизавета. Можно, просто Лиза.

– Очень приятно, – пожал и отпустил ее руку он, снова повернувшись ко мне.

– Зачем пришел?

– Хотел напомнить, что сегодня мы собирались в кино!

– Да помню я! – фырчание его развеселило.

– Это был только повод, чтобы тебя увидеть! – признался он, снова склоняясь для поцелуя.

– Зачем тебе повод? – рассмеялась я. – Иди обратно на работу! Увидимся вечером.

– Вот это перемены! – восхитилась Лиза, когда Вова ушел.

– Пойдем все вместе, а? Как в старые добрые времена! – предложила я, и Лиза обрадовалась до слез, бросилась таки целоваться и обниматься, из-за чего чуть не завалила вместе со мной аппаратуру. Римма с Сашкой такими счастливыми не были, увидев вечером парочку демонов. Маг отвел Марка в сторону, поговорил с ним, и после этого все вернулось на круги своя: смех до слез и колик в животе, шумиха в кинозале, и умильные восклицания Лизы при виде, как на экране герою отрезают пилой часть тела "Как романтично!". Да! После этого Вова поинтересовался все ли в порядке с нашими новыми друзьями. Я ответила, что они всегда такими были, и он перестал заморачиваться. Мне вообще, очень нравилась его способность – принимать происходящее, как есть.