Текст книги "Черствое сердце (СИ)"

Автор книги: Ольга Егер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

Глава 6. Кровавые сомнения

В его квартире было тихо и уютно. Это было наше маленькое гнездышко, где нам никто не мешал, не вламывался, никто не подглядывал и ничего не требовал (это я о всевидящем Василие – домовом, и болтливом коте, Холодце, который хоть и воспринял Вову, как нормального члена социума, все равно питал слабость к его обуви). Я готовила, убирала. В общем, делала все, что входит в обязанности нормальной влюбленной девушки. Вова тоже от своих обязанностей не отказывался.

Мы лежали, задумчиво рассматривая потолок.

– Знаешь, я все думал, что ты никогда не забудешь этого своего… – заговорил он, а я задумалась, и решила таки уточнить.

– Кого?

Вова рассмеялся, целуя меня в плечо.

– Молодец и не вспоминай! – похвалил непонятно за что парень, потом задумчиво провел пальцами по шее и убрал локоны, чтобы и эту часть тела наградить поцелуем. – Что это за шрам? Такое впечатление, будто тебя кто-то кусал…

Он не договорил до конца. Испуганно вскочил на ноги, когда я скатилась с дивана и поползла в ванную вытирать кровь, снова хлынувшую из носа.

– Знаешь, меня это уже начинает пугать! – заявил парень, наблюдая за тем, как я сгибаюсь в три погибели над умывальником, временно окрашенным в багровый, из-за крови.

– А меня вот ни капельки не пугает! – гордо выдала я, глянула на себя в зеркало… Зря! Потому что с гладкой поверхности на меня таращилось жуткое нечто, точнее упырица, сверкающая красными глазищами и, судя по кровавым разводам под носом, на подбородке, груди и шее – успевшая кем-то поужинать. Короче, после созерцания себя во всем великолепии, меня еще и стошнило – вот такая самокритика.

– Похоже, ты сама себя напугала, – заключил Вова, присел рядом, придержал волосы, чтобы не пачкались, и задумчиво произнес: – Дин, может, ты беременна? А?

– Бе! – было ему ответом на такую фантазию, потому что мне стало еще хуже.

– Зачем так остро реагировать? – хмыкнул парень. – Я был бы только рад! Я хочу от тебя сына!

– Бе!

– Ну, ладно, – продолжал вести задушевные разговор Владимир. – Хочешь дочку? Пусть будет!

– А может сразу двойню, а? – огрызнулась я, наконец, прекратив обнимать, как выражалась Римма, "холодного блондина". Еще раз умылась и вернулась в комнату, одеваться.

– Дин, если я сделаю тебе предложение, ты за меня замуж пойдешь? – не умолкал он.

Я остановилась, окинула взглядом этого сказочного принца, в данный момент не имевшего ни коня, ни плаща, ни даже фигового листика, чтоб прикрыться, и всерьез озадачилась вопросом, откуда он мне сейчас кольцо доставать будет…

Двадцать минут хохотала с собственных мыслей, катаясь по дивану и дрыгая ногами. Вова обиделся, насупился и пристроился в уголочке, не мешая мне наслаждаться истерикой.

– Дура! – фыркнул женишок. – Я абсолютно серьезно, а ты…

– Может не стоит так торопиться? – попробовала вразумить его я. Отчего-то сама идея выйти замуж вдруг показалась мне ужасающей.

Только открыла двери родного дома, как на меня с вешалки рухнул «призрак, летящий на крыльях ночи». Выпустил когти, цепляясь за воротник моего пальто и, повиснув грузом, килограмм этак в тринадцать, противным голосом потребовал: «ЖРАТЬ!!!».

– Твою мать! – смогла только ответить я, падая на пол под весом котяры. Еле смогла его от себя отцепить. А он, пользуясь моим замешательством, принялся рыться в оброненной сумке. – Тебя две недели не кормили?

– Только утром забыли, – поведал домовой, выглядывая из-за угла.

– Где? – вылез из сумки кот и тут же навострил уши, чтобы броситься на Василия. Я вовремя ухватила эту пушистую машину смерти за хвост.

– Тпрррр! – прикрикнула я. – Тормози, лошадка!

Доморощенный пони зашкреб когтями по линолеуму, горланя что-то о несправедливости и склерозе некоторых отдельно взятых ведьм, которые сами утром колбасу трескали, а с несчастным мучеником не поделились.

– Идем на кухню, исправим!

Родители должны были появиться только к восьми вечера и до этого времени, нам с Василием пришлось очень постараться, чтобы накормить Холодца, налепить вареников и выпечь пирогов. В общем, после всего мы дико устали и уселись на кухне. Я пила чай, домовой уплетал горячие пироги, а кот… Он вздумал не отличаться, и взгромоздил свою миску на стол.

Хлопнула входная дверь и Холодец, как обладатель шестого чувства, первым узнал, кто пожаловал домой. Мы тоже поняли, но по поведению зверюги. Когда кот прыгает на люстру и дрожит – значит Маринка привела племянника.

Митька влетел в кухню. Он замер на пороге, осматривая помещение на наличие пушистой игрушки. Увесистая киска в этот момент затаила дыхание в своем укрытии под потолком.

– Киця? – позвал ребенок Холодца.

Подлая зверюга отчаянно притворялась отсутствующей.

Кота сдал с потрохами Василий. Он с деловитым видом сербнул с блюдца чай и как бы случайно, вроде бы мух отгоняя, ткнул пальцем в потолок. В глазах пельменя разгорелся игривый огонь, обещающий мохнатому троглодиту жуткие пытки, то есть игры. Ребенок поднял голову и тут… Люстра не выдержала, рухнув вниз вместе с Холодцом и куском штукатурки.

– Мяяяя! – завопил кот и со всех лап рванул вперед, надеясь проскочить под ногами мальчишки. Ему бы это и удалось, если бы племянник не ухватил его за лапу. Поднялся визг, писк и вопли. Я быстро, не без помощи магии, приладила люстру обратно. Маринка за ухо оттягивала орущего сына от вопящего кота и, весь этот ор пытался перекричать своим "Привет!" муж сестры – Виктор.

Холодцу сбежать не удалось – его тискали с особым наслаждением, дергали за уши, и запихивали в пасть здоровенные куски пирогов. Кот впервые был не рад тому, что его кормят. Смотрел на меня с мольбой и отчаянием, а я ухмылялась, не предпринимая попыток во спасение зверя.

"Пусть теперь не жалуется!" – злорадно думала я, наблюдая за откармливанием котяры.

– Чего такая задумчивая сидишь? Как там Вова? – сразу перешла к делу сестра, присев за стол.

– Вова… – вздохнула я.

– Поссорились? – Витя всегда проявлял ко мне заботу, и был в любой момент готов предоставить свою жилетку для заслюнявливания.

– Если бы! У нас сегодня состоялся очень интересный разговор.

И замолчала. Витька с Маринкой уставились на меня, ожидая продолжения.

– О чем? – подсела ближе сестра, чуть ли не в рот мне заглядывая.

– О детях, о свадьбе… – я подмигнула Митьке, резко бросившему кота, после такой новости. Холодец, сообразив, что ему дарована свобода, тихонько, погреб в коридор, чтобы слинять в зал, а там забиться под диван. На самом деле, его бы это не спасло. Митька – ведьмак, и ему стоит всего-то пальчиком шевельнуть, чтобы мебель подвинуть. Ребенок сжал и разжал кулачки, нащупал воздух и всерьез оскорбился исчезновением игрушки. Нахмурился, пошел в зал…

– То есть он сделал тебе предложение? – уточнил Витя, я кивнула.

В зале раздался жуткий скрип и скрежет мебели по линолеуму, затем дикий протест кота: "Мяяяя…" – впрочем, оборвавшийся на середине. Через минуту Митя снова объявился в кухне, волоча Холодца за хвост по полу. Тот с видом "будь что будет" сдался на милость племянника и сложил лапки на груди, задумчиво рассматривая проплывающий потолок.

– Ну не сделал. Намекал. Точнее тупо спросил, соглашусь ли я, если он позовет меня замуж! – пояснила я, и родственники обомлели. Митька снова выронил кота из цепких пальчиков, бросив на меня слишком уж злобный взгляд. Он явно был не в восторге. Все требовали признаться, чем закончился наш диалог, я и рассказала. – Просила его не торопиться.

– Он после этого с тобой разговаривает? – спросил Витя. – Меня бы твой ответ оскорбил!

Повисла тишина. Маринка никак не могла понять моего поступка. Витя тоже.

– Слушай, Марин, – задумчиво протянула я, отпив глоток чая, и подвела разговор к более интересующей меня теме. – А тебя тошнит по утрам?

– Неа, – замотала головой сестра.

– А от вида крови?

Отвечать было уже не обязательно. Маринка за считанные секунды оказалась в ванной.

– Значит, тошнит! – тяжело вздохнула я, отметив в уме, что меня еще и тянет на странности в выборе еды, и насытиться никак не могу. Короче, стоит сходить к гинекологу.

Естественно, за ужином обсуждалось мое недостойное поведение в отношении жениха. Папа уже оплакивал мою одинокую судьбу, а мама с Маринкой, будто сговорились, предсказывали, что Вова меня бросит. Причем к попытке усовестить меня даже Вася подключился, и сделал это в свойственной ему манере: «Ну, ты и пробка!» – протянул он, получил тапкой и исчез.

В спальне я, наконец, осталась одна. Перед тем, как уснуть приняла решение ни за что не рассказывать о разговоре с Вовой друзьям – иначе вообще загрызут. Особенно Римма! У нее зубы самые подходящие. Хотя демоны тоже не белые и пушистые. И почему все так отчаянно стараются вытолкнуть меня замуж? Неужели я настолько достала мировую общественность?

Отбросив мучившие мысли, я все-таки уснула.

Абстрактные картинки видений сменялись, а потом…

Я оказалась в смутно знакомой комнате. На постели в ней сидел мужчина. Он спрятал лицо в ладонях. Вся его поза говорила об усталости. Мне захотелось пожалеть этого несчастного. Я сделала один шаг, второй, протянула руку. Коснулась его темных волос. Он поднял голову. Посмотрел на меня, и от этого взгляда все мое тело обдало жаром. Мужчина обхватил меня за талию, притянул и прижался лбом к животу. Клянусь, я чувствовала его тепло! И казалось, что больше ничего не нужно, просто, чтобы он вот так ко мне прижимался.

Ловко и легко незнакомец бросил меня на кровать, и поцеловал…

– Вставай, лентяйка! – садистский вопль домового вырвал меня из теплых объятий. Я и сейчас чувствовала руки того мужчины, будто все происходило в реальности.

– Тебе на работу! Проспишь! – топтался Вася и ожидал традиционных, в таких случаях, матов. Но я смотрела в потолок, стараясь удержать тепло в душе, оставленное Им.

Поднялась. Пошла умываться и… Заметила на себе небольшой синяк чуть повыше правой груди, еще один за ухом, и еще несколько обнаружилось – знаки того, что сон был явью. Но как?

Глава 7. Рука, сердце и больничные тапки

По требованию Вовки мы собрались в его квартире. Парни что-то бурно обсуждали в зале перед компьютером, а мы, женской компанией, спрятались на кухне. Дашка и Римма ссорились из-за выпеченного мною торта, требуя каждой отрезать по кусочку и желательно по большому. Короче, они просто хотели поделить его и съесть сами. И никакая диета эгоисток не останавливала. Я же доставала Лизу расспросами о личном. Вот интересно мне было узнать, как они с Марком встретились. А когда бы еще представился такой случай?

– Ну, – начала она с классического предисловия и закатила глазки. – Ты же знаешь, что я только наполовину человек. Моим домом была лаборатория. Во Франции. Один изобретательный… скажем так, исследователь, пленил демона. Марка. От него взяли нужные материалы и пересадили их человеческой женщине. Через время у нее появился ребенок – я. При рождении мать погибла. Это ведь не так легко для человеческого организма – выносить полукровку. Потом были долгие годы, когда я не понимала ничего, а они проводили опыты. Мерзкие. Даже вспоминать противно. Я росла. И чем больше развивалась, тем изощреннее стали извращения. Представить легко, а выдержать…

Она присела на подоконник и отвернулась от меня.

– Им нравилось смотреть, как мы убиваем друг друга, раним, терзаем, насилуем. Как-то в камеру привели Марка… Я влюбилась в него сразу же. Мне хотелось быть для него чем-то важным, а не просто жертвой. Наверное, это зов крови сыграл свою роль. А Он должен был убить меня. Понятия не имею, почему не сделал задуманного. Разнес всю лабораторию. И забрал меня с собой. Вырастил, а потом… Был период взросления и осознания. Как-то я обиделась на него за его бесчувственность, и ушла к людям. Познакомилась с обычным парнем. Не буду рассказывать тебе, что с ним сделал Марк! Но так получилось, что я вернулась к своему демону. Каким бы он ни был, а я люблю его и всегда любила. И буду любить. Он позволяет мне это. Демоны ведь не испытывают никаких эмоций кроме жажды причинять боль и самой боли, думаю, ему даже не доступно понятие "любовь".

– Ну, не знаю, не знаю, – покачала головой я. – Ты для него значишь намного больше, чем думаешь!

– Наверное, здесь во многом нужно сказать спасибо вам. И в особенности Димке с Сашкой и Дашке, которые магическим путем пытались пробудить в нем эмоции. Ну, помнишь уроки подавления воли и неудачный эксперимент с юмором для демона? После всего он стал более чутким, даже нежным и еще более ревнивым! Такой Марк мне ближе.

– Ты довольна! – подметила я, и Лиза смущенно махнула на меня рукой.

– Наверное, у нас судьба такая любить холодных мужчин и каждый день стараться растопить их лед! – подмигнула демоница. – Иначе было бы скучно. Правда? Со спокойными, домовитыми парнями нет огонька!

Римма что-то пробурчала, дескать, все мы – ненормальные, и коллективчик у нас особенный – ни одна психлечебница не примет, если хочет сохранить целостность стен. Дашка слушала очень внимательно и кивала. При этом подруги не забывали скандалить из-за дележки калорий и постоянно лупили друг дружку по рукам ложками. Я косилась на нож, лежавший неподалеку, и надеялась, что за него они не схватятся.

– А что это у тебя? – заметила синяк на моей шее Лиза, и я не сразу решилась рассказать, потому что девчонки перестали ссориться из-за сладкого и нашли новую цель – меня!

Я прикрыла двери и голосом заговорщика стала повествовать.

– В общем, мне такой странный сон приснился. – Посмотрела на Дашку, и снова засомневалась, стоит ли при подростке говорить о таких вещах. А она уже вместе с Римкой, умостилась на столе и пальцем расколупала тортик. – Мужчина. Красивый, как с обложки. Он был грустным. Мне стало его жаль. А потом он так страстно меня поцеловал и…

– О! – обрадовались дамы и жадно уставились на меня, рассчитывая на откровенные подробности моих ночных похождений по чужим кроватям.

– Короче, утром я проснулась с вот этим, – укоротила рассказ я, и продемонстрировала синяки.

– Ментальный секс! Это даже круче, чем тантра! Поверь! – закатила глаза Лизка.

– Чего? – в три голоса спросили мы.

Для наглядной демонстрации демоница прикрыла веки и стала кривляться, ухмыляться, томно вздыхать. А через несколько секунд в двери ворвался вспотевший и красный Марк. Весь, какой-то не свой, оживленный.

– Я не понял, – чуть ли не рычал он, глядя на нее. – Мы уже идем домой?

– Нет, – обезоруживающе улыбнулась ему Лиза, подошла якобы поцеловать в щеку, а сама отодвинула воротник его рубахи, показывая нам след собственных губ.

– И кстати, – очень тихо, чтобы мы не слышали (а мы все равно уши навострили), Марк шепнул ей: – Мне доступны очень многие чувства! Если я не говорю тебе банальной фразы о любви, это не значит, что я не люблю! Ты хочешь услышать это от меня?

Лиза покачала головой. Ей было вполне достаточно и такого признания. Она поцеловала парня и выпроводила в другую комнату. Румяная от смущения, уселась между Риммой и Дашкой, и под шумок оттяпала у них здоровенный кусок торта. Я поняла, что парням и крошек не достанется.

– И че? Так можно делать? – не веря, спросила я, возвращаясь к разговору о ментале.

– А как именно это делается? – вопрос почему-то прозвучал от Дашки.

Римма, не долго думая, решила выбить из головы несовершеннолетнего ребенка глупости и отпустила подзатыльник. Пошлые мыслишки из ее головушки разбежались, зато влезли мстительные и кровавые. Дашка грозно надула губы.

Пока девочки ссорились, до меня дошла одна прелюбопытнейшая вещь.

– Лиз, то есть этот мужчина, он на самом деле существует?!

– Существует, – кивнула демоница. – И ты его знаешь. И он тебя.

– Да? Но как? Мы ведь ни разу не виделись…

– Виделись. Ты просто не помнишь. Хочешь, скажу, как его зовут? – собралась поведать Лиза, Римма на нее цыкнула, но Дашка опередила всех.

– Это случайно не Ку…?

– Ай!.. Черт, у меня аллергия на вашу "ку-ку"! – я бросилась к рукомойнику, смывать хлынувшую из носу кровь.

Дашка получила еще один подзатыльник. А Лизу Римма пообещала убить одним только взглядом. На что демоница примерно так же ответила: "А ни фига у тебя не выйдет!"

– Девчонки, – позвал Сашка. – Идите к нам.

Секрет о синяках так и остался на кухне, а мы вернулись к парням. Вова загадочно улыбался, и я поняла почему, тремя секундами спустя, когда он взял меня за руку и спросил:

– Диана Вербная, ты выйдешь за меня замуж? – очень официально потребовал ответа Владимир.

Я онемела. Друзья вперили в меня взгляды. Парень протянул коробочку с кольцом. А я смотрела на все это безобразие и думала о том, что хочу провалиться сквозь землю… Ну, хоть сквозь диван, на котором сидела…

Ответ мой звучал робко и неуверенно. Я процитировала Лизу: "Ну…"

– Дина! – толкнула меня в плечо Римма, оборвав порыв сбежать от ответственности.

– Да? – спросила я, и вопрос восприняли, как утверждение. Все радовались и приплясывали. Поздравляли, тискали. Парни почему-то приговаривали жениху: "Ты выбрал серьезную ношу. Терпения тебе! И не давай ей спуску!". Марк обещал на свадьбу подарить оковы: "Старинные, семейные! – выдал он. – Так что никуда она от тебя не сбежит!" Вова раскрыл рот от шока, и воспринял все за шутку. О том, что Марк шутить практически не умеет, никто упоминать не стал. Однако Лизу я лично просила выбить идею о цепях в качестве подарка к свадьбе из головы ее второй половины. Демоница хихикнула и сказала, что они обойдутся более простым подарком – хлыстом и наручниками.

Домой я пришла, как один из клиентов Константина – как оживший труп. Ноги переставляла, но ничего не ощущала. Зато тяжесть кольца чувствовала, будто оно пудовое. О! О трупах – плохое сравнение. Отменяю. Меня лучше сравнить с отважным маленьким хоббитом, волочившим «чью-то прелесть» до Мордора.

Мордор… То есть дом был тих и печален. Потому что папа и мама мирно спали, уже не надеясь на возвращение дочери из гостеприимства возможного зятя.

Не включая свет, открыла дверь, переступила порог и попыталась сунуть ноги в тапки. Те завопили голосом кота и впились в кожу острыми зубами. Хихикающий голос домового сориентировал:

– Тапки левее!

Мама выскочила из зала, осветила мрак, в котором я боролась с пушистым садистом, объясняя ему, какая он таки сволочь! Даже спросонья она заинтересовалась кольцом на моем пальце.

– Что это? – ухватила меня за руку мама.

– Если скажу, что нашла, поверишь? – заикнулась я.

– Вова? – сразу раскусила мою ложь мама. – Как же я счастлива! Когда свадьба? Когда?

– Свадьба? – выскочил в прихожую и папа. – Кто говорит о свадьбе?

Мама тут же пересказала услышанное, только добавила несколько очень романтичных моментов от себя. По ее версии Вова и на колено становился, и из окна обещал выпрыгнуть, лишь бы я подлая и злая согласилась позволить терпеть меня всю оставшуюся жизнь.

Пока родители не собрались праздновать событие года раньше времени, я уползла в свою спальню, прикрыла двери и плюхнулась на кровать.

– Значит, замуж! – объявился домовой, и в него полетела подушка. Однако даже моя агрессивность не заставила его молчать. – Ну-ну, удачи этому несчастному!

Мне показалось, что настал миг тишины. Но этот подлый квартирный дух никуда не делся, и затянул:

– Я уж думал, что ты вечно будешь висеть у родителей на шее! Хотя, когда ты укатила заграницу со своим вампиром, подумал, что уже не вернешься…

Сердце пропустило три удара. Потом сжалось до размеров грецкого ореха и отреагировало на следующие слова домового дикой болью.

– Вот честно тебе скажу, не мог понять, почему ты с ним возишься! В дом пускала, баиньки рядом с собой укладывала… Кормила собственной кровью… – он осекся, оглянулся, испугался. – Эй, пробка, ты чего? Ой, чего й это ты???

Кровь лилась из глаз, изо рта, из ушей. Она пропитала простыню, одеяло…

– Ой… – пыхтел растерянный домовой. – На помощь, что ли?

Очнулась я в больничной палате. Слева стояла капельница. Справа – шестеро. Они глядели на меня, размышляя: «Пациент скорее жив… Но если немного придушить…»

– Вы меня пугаете! – буркнула я, зарываясь обратно под одеяло.

– Нет, ну вы слышали? Мы ее пугаем! – сердито выдал Сашка. – Мы – ее!!! ДА я тебя….

Он вытянул руки, чтобы исполнить уже обдуманное мною. Но моя славная подруга, Римма, остановила супруга. Как выяснилось, только во имя первенства – она лично хотела со мной расправиться.

– Ты своих родителей, жениха, а заодно и нас чуть до инфаркта…

– Миокарда! От таких два рубца! – для убедительности показала Римма.

– Спасибо, – поблагодарил Сашка за подсказку, потер лоб и забыл, что хотел сказать.

– Мы думали, что тебе кранты! – подсела на край койки Дашка.

– Вася сказал, что теперь твою кровать придется выкинуть, вместе со всем постельным бельем. – Рассказал Димка.

– И где же я теперь спать буду? А главное, на чем? – озадачилась я, понимая, что домой лучше не возвращаться ближайшие время, потому что квартирный дух меня ночью чем-нибудь тюкнет по темечку за устроенный переполох.

– Ближайшие несколько дней, тебя отсюда не выпустят! – сухо констатировал Марк. – Врачи не могут понять, что с тобой.

– Зато у меня есть кое-какие предположения! – сказал Саня и начал допрос. – Ты заставила себя забыть о нем. Так?

– Ничего я не заставляла! О ком ты?

– А! – синхронно завопили маг, оборотниха, и я вместе с ними. Схватились за головы, потирая виски.

– Врешь! – сцедил сквозь зубы Саша. – Когда я тебе отказал в чистке памяти, ты куда-то ходила?

– Нет, – ответила я, и нас троих снова скрючило от импульса тока, пробежавшего по мозгам.

– Круто, – радовалась нашим мукам Лиза.

– Ага, – поддакнул Марк. – Единство шабаша. Славная штука, если все его члены не имеют ничего плохого друг против друга. Вред участники причинить шабашу не могут, как и соврать. Иначе, все испытывают боль. Вот вам наглядный пример!

– Хватит врать, Дина! – прикрикнул на меня друг. – После того, как ты доставала меня, куда ты пошла?

– К Яге.

– К кому? – в один голос переспросили друзья.

– Ну, к Яге.

– К той самой? Из сказок? – заинтересовалась Дашка.

– Да. – И повернулась к Сашке. – Ты же сам меня с ней познакомил. Ой! Для тебя ведь она просто экстрасенс!

У мага столько эмоций на физиономии отразилось!

Все разинули рты. Судя по минам юных волшебников, им не терпелось узнать адресок избушки на курьих ножках.

– Что, как только меня выпишут, мы идем в гости? – озвучила планы на будущее я, и друзья кивнули совершенно одинаково и одновременно. А потом притихли и прислушались – в коридоре обсуждали меня.

– С ней все будет в порядке? – вопрос был задан Вовой. Он донимал врача неподалеку от палаты. Рядом с ним стояли родители.

– Не знаю, – честно признался мужчина в зеленом халате. – Мы не можем определить, какие органы повреждены и, что вызывает такую сильную кровопотерю.

– Простите, доктор, а с ребенком все в порядке? – тихонечко поинтересовался парень, развернув врача за локоть в сторону. Но родители все равно услышали.

– С каким ребенком? – озадачились не только мама с папой, но и сам лекарь. Даже друзья обернулись ко мне, с тем же невыразимым вопросом на лицах. Я развела руками – в мою юрисдикцию управление чужими мозгами, особенно Вовиными, не входит. Стало быть, и отвечать за бред из собственной фантазии он должен сам.

– Не было беременности? – понял жених. – А жаль…

– Сына! – с воплем радости бросилась обнимать его мама, тоже мечтающая о малыше. Только папа стоял в шаге от этих ненормальных и размышлял над тем, хватит ли ему сил нянчить еще одного внука.

– Ну, мы пойдем, – засобирались друзья.

– Эй! Не бросайте меня! Пожалуйста! – мои мольбы на них не действовали. Подлые товарищи покинули палату, оставив на растерзание любящим родным. А те вместо того, чтобы пожалеть набросились с обвинениями о моем безответственном отношении к собственному здоровью.