Текст книги "Черствое сердце (СИ)"

Автор книги: Ольга Егер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Ольга Александровна Егер
Черствое сердце

Глава 1. В потемках чувств не разглядишь

Здоровенные дубы, будто танцуя под натиском ветра, склоняли трепещущие кроны то в одну сторону, то в другую. Вскрикивали здесь, и там ночные птицы. И кто-то нудно бурчал позади: «Мы здесь уже были! Когда же мы уже придем, а?». Я шагала за выпившими друзьями и не могла понять, как меня угораздило оказаться в самой глубине леса среди ночи. Хотя, если припомнить все события до первых двух бутылок вина, то выходило так…

Мы только разбросали вещи по отведенным нам в съемном домике комнатам. В Святогорск на отдых большая команда Клуба Изгнанников, явилась почти полным составом: Саша с Риммой, я с племянником, Ритка с Русланом и своим мелким чадом – Стасей, а так же Димка, Дашка, и оперуполномоченный – Серега. Мужской коллектив первым делом полез к бутылке – отмечать приезд. Женская половина – надавала по рукам, всучила детей и приказала нянчиться, пока готовится обед! Ведь сначала надо поесть, и лишь потом обмыть отпуск.

– Дин? – пританцовывала вокруг меня Римка, таская салат из-под рук.

– М? – я сосредоточилась на том, чтобы не попасть ножом по пальцам воришки.

– Ну, повернись ко мне! – проныла она. Я повернулась, отложила нож и уставилась на нее. Она повертелась, стала в профиль, анфас, потом, не отыскав никакого интереса на моей кислой мине, обижено спросила:

– Ты ничего не замечаешь?

– Ага! – согласилась, что я таки упустила из виду. – А ну повертись еще!

Она покрутилась.

– Точно! Худеть тебе пора! От счастливой жизни вес набрала! Вон бока обвисают!

Подруга обиделась и надрывным криком выдала:

– Это не бока! Я беременна!!!

Воцарилась гробовая тишина. Ритка забыла о готовке и бросилась обниматься с подругой. Дашка тоже радовалась. И только я стояла, как вкопанная.

– Хорошо! – закивала я, ничего не испытывая.

Подруга расстроилась. Она-то надеялась, что я, как и все, буду прыгать и вопить. Но я давно не чувствовала ни радости, ни страха, ни тоски. Только пустоту.

– Не грусти! – поцеловал ее Сашка, встав позади и положив руки на заметно округлившийся живот жены. – Просто она сейчас не может разделить с тобой счастье, как когда-то. Потерпи немного. Она придет в себя.

– Я знаю! – надула губки будущая мамаша. – Просто мне уже надоело смотреть на ее постное лицо! Уже четыре месяца смотрю. Аж тошнит.

– Тебе не приходило в голову, что тошнит тебя по другой причине? – брякнула я, и Римма сузила недовольные глаза, от злости сверкнувшие желтым. – Ну, не смотри на меня, если я вызываю в тебе такие неприятные эмоции.

Она вырвалась из объятий мужа и толкнула меня в плечо, банально провоцируя злость. Не заметив изменений, отпустила еще и пощечину. Все насторожились. Прибежал Серега, чтобы если что – вступиться в бой, влезть между двух фурий и растащить до того, как в ход пойдут ногти, зубы и коленки (хотя мы с Риммой ни за что в жизни до такого бы не докатились, но Серега ведь мог помечтать!). Я не шевелилась.

– Сколько можно, а??? Приди ж ты в себя! Разревись, если тебе плохо, покричи на меня! Сломай что-нибудь!

Я, не задумываясь, хлопнула об пол тарелку. Причем не нашу, а хозяйскую. Сашка схватился за голову, подсчитывая по карману ли ему такие женские разборки. Потом опомнился и магией все склеил.

Римка расплакалась, и бросилась обнимать свою "черствую подружку".

– Хватит меня так называть! – бурчала я. Начинала чувствоваться нехватка воздуха от того, что меня по доброте душевной, пытаются придушить. Римма еще и ухо мне заплевала – рыдая, скорее от гормонального сбоя, чем от настоящего волнения.

– Я рада за тебя! Правда! – постаралась убедить ее я и, мы втроем с Сашкой, и Римкой, почувствовали укол магии в висок. Ну, как укол?.. Было такое ощущение, что солидную иглу молотком вбили.

– Прости, соврала! – потирая больное место, призналась во лжи я. – Ну не могу, понимаешь? Не могу. Хотела бы, но не получается. Я стараюсь, правда!

– Ладно! Девочки! Давайте лучше мы приготовим, а вы идите, отдохните! – влез Серега, пытаясь избежать дальнейшего развития темы о моей эмоциональной неадекватности, которая, как правило, заканчивалась обоюдными всхлипываниями друзей, и жалением меня горемычной, сидящей совершенно спокойно в сопливо-слюнявом эпицентре драмы. Я совершенно не понимала, почему им всем так нравится меня жалеть? Это только раздражало… Кстати, раздражение – единственное, пока слабое чувство из всего спектра утерянных и ныне возвращенных. Однако его я не торопилась демонстрировать.

Мы переместились в гостиную. Сидели с девочками на диване и буравили друг друга взглядами, пока не сообразили, что упустили из виду одно мелкое и слишком шустрое существо с магическими способностями и творческими наклонностями. Но было поздно – времени вспять не вернуть, как и не запихнуть обратно два тюбика зубной пасты, которыми мой племянничек воспользовался для своих художеств. И ладно бы стену обрисовал, как все нормальные дети… Так нет! Ведьмакам закон не писан – Митя разукрасил потолок. Как, даже не спрашивайте!

– И кто полезет мыть это полотно кисти известного нам художника? – задала риторический вопрос я, и мы с подругой покосились на заподозрившего неладное Димку.

– Почему, твой племянник творит непонятно что, а убираю за ним я? – возмущался маг.

– А потому что у нас в клубе действует принцип дедовщины! – хихикнула Римма.

– Не переживай, я тебе помогу! – вздохнула рядом с братом Дашка, и тихо так шепнула, – А потом и отомстить помогу!

– Это ты зря! – заключила я, потому что в следующий момент у девочки отрос мышиный хвост.

Дашка заверещала, завертелась вокруг своей оси, вопя: "Почему мышиный? Я же боюсь мышей!"

– Вот! – покачала головой я.

– Твой племянник, просто гроза всего тонкого мира! – заключила Рита, наблюдая за происходящим. Она только недавно влилась в наш коллектив в статусе просвещенного. – У вас всегда так весело?

– Ну да, бывает, – кивнула подруга.

– Русь! – крикнула недовольная чем-то супруга мужу. – А почему ты мне раньше не рассказал?! Я столько пропустила…

Мы с Риммой переглянулись и сошлись во мнении, что Ритка вряд ли пережила бы наши прошлые приключения. Мы и сами-то отделались так, по мелочи: два испорченных амулета, пара сломанных костей, фактическая остановка сердца (моего, и при том трижды, а то и больше!), обильная кровопотеря. Тяжело вздохнули и уселись на диване, чтобы пялиться на постепенно наполняющийся яствами стол. Разнообразия особого не было – готовили мужчины. В меню нам предложили: колбасу нарезанную ломтиками, хлеб, нарезанный ломтиками, огурцы, извлеченные из пакета и помытые, помидоры в баночке, рыба в баночке…

– Дя! – оценила Ритка.

– Извините, бананив не мае! – ляпнул Серега, и мой Митька решил исправить несправедливость: на стол с потолка хлопнулось гроздей десять бананов, придавив колбасу и прочие продукты.

Все уставились на ребенка. Он медленно растянул на мордашке ухмылочку. Такую – ехидную. Дашка потянулась к банану, но Римма тут же остановила ее порыв раскрыть кожуру.

– Погоди минут десять, – сказала она девочке.

– Отравленный? – ужаснулась Дашка и посмотрела на пельменя. Тот обиделся и отвернулся ко мне.

– Нет, – покачал головой Саня. – Просто раньше, когда он вот так что-то по доброте душевной делал, все заколдованное превращалось в хомячков.

– Ага, деньги например! – уточнила Римма, а два мента тут же более внимательно присмотрелись к малышу.

– А чего это ты не говорила, что у вас в семье фальшивомонетчик растет? – вспомнили об обязанностях мужчины.

– Мальчики, – вступилась за Митю я. – Не хотите лишних проблем, не связывайтесь с моей семьей! И тюрьма целее будет, и нервы!

– Да причем тут тюрьма! – возмутился Серега, осекся, и более тихо, по деловому так, обратился к племяннику. – Я тут кредит взял…

Руслан ткнул его локтем по ребрам. Опер замолчал.

– Зато мы бы потом этот банк… – фантазировал Серж.

– От нашествия хомячков спасали! – подытожила Римма.

Дашка осматривала банан, ожидая, когда из него выпрыгнет хомяк. Мы тоже ждали. А Митя подумал, что нехорошо издеваться над девушками и лишать их удовольствия… Кожура сама раскрылась и из нее выглянул звереныш, такой нагловатый. Присвистнул, чмокнул ошарашенную магичку в губы, и спрыгнул на стол. Где вместе со своими собратьями – банановыми хомяками – исполнил гавайский народный танец, сделав юбки из куском колбасы… Компания следила за происходящим молча. Потом концерт окончился диким хохотом. Бананы и хомяки превратились в мыльные пузыри и исчезли… Но колбасу и огурцы понадгрызать успели!

Пришлось снова возвращаться на кухню и готовить. Час спустя началась скромная пирушка. Митьку и Стасю уложили спать. Мы открыли две бутылочки крепкого молодого вина. Будущие мамаши и уже состоявшиеся спиртного не пили, а остальные ни в чем себе не отказывали. Конечно, пытались запретить алкоголь не окрепшим детским организмам – Димке и Дашке, но они все равно стырили бутылку и втихаря ее выпили. Ритка и Римка без конца болтали. Первая открывала второй тайны появления на свет детей, и другие, связанные с этим событием неприятные моменты. Судя по лицу беременной оборотнихи, рожать она уже передумала. А Дашка, страдающая любопытством, пыталась подслушать, явно мотая на ус грядущие "радости" взрослой жизни. Мне пришлось зеленеющую несчастную девочку дважды выводить на улицу. Я как-то и сама послушала россказни Ритки. Так вот мое мнение с тех пор не изменилось – подобные вещи лучше всего рассказывать поздней ночью у костра вместо ужасов. Я еще, помнится, после всего зареклась не иметь дело с мужчинами. Правда, быстро об этом забыла и доверилась одному вампиру-сказочнику, заставившему меня поверить в любовь. Даже позволила увезти себя в одну из самых романтичных стран мира – Францию…

Наши с ним отношения там и закончились. Он просто воспользовался мной, как ведьмой, чтобы избавиться от врагов и стать во главе объединенных кланов. Я же в результате возымела только огромную дыру в душе – черную, как ночь.

– Дина, – пролепетала Дашка, отказываясь расставаться с лавочкой, через которую перегибалась. – А ты его любила?

– Кого?

– Ну того вампира, – пояснила девочка, задумчиво виляя бедрами, поскольку головой шевелить боялась.

– Даш, я не буду отвечать на этот вопрос!

– А правда, что ты по их обряду за него замуж вышла? – не смолкала волшебница семнадцати лет.

– Кто тебе это сказал? – спросила, итак догадываясь о том, кто у нас главный болтун в компании.

– Римма обсуждала это с Александром!

– А ты и уши развесила. Завязывай, шпионить! – хмыкнула я, оттягивая ее от скамейки.

Позади хлопнули двери и на улицу выглянули мужчины. Выкрикнув традиционный в таком состоянии лозунг "На подвиги!", они щимонулись к лестнице и, не вписавшись в проем, синхронно споткнулись. Просчитали все пять ступеней задами, и рухнули на землю. Замотали головами, ощупали отбитые точки приземления и покосились друг на дружку.

– Пи-пи? – задался вопросом Руслан.

– А-а?! – не уверенно выдал Сашка, и тут двери выпустили еще одного запоздалого героя вечера – Серегу.

– На подвиги! – выкрикнул он, перепрыгнул через парней и побежал к кромке леса.

– Точно! ПОД-ВИ-ГИ! – синхронно проговорили рыцари рюмки и бутылки, и поползли на четвереньках к лесу. Следом за ними помчался, как ни странно трезвый, Димка, явно опасаясь, что все "подвиги" без него совершат.

– И я! И я с вами! – оживилась Дарья, вырвалась из моих рук, побежала к славным, но пьяным героям, уверенно отползающим от дома со скоростью укуренных божьих коровок.

– Куда? – рявкнула от двери Римма.

– Что стряслось? – проявила подобие интереса я.

– Эти три идиота поспорили, что даже в таком состоянии и без своих магических способностей дойдут до памятника какому-то лейтенанту Бендере! – Пояснила подруга.

– Уу… – красноречиво высказалась я, понимая, что поспать нормально мне сегодня не дадут. Хотя я уже давно не сплю. Мне являются кошмары под покровом ночи. Сначала приходит Он, целует, обнимает и умирает. Потом приходит его чертов дядюшка… Я терплю его издевательства, его руки, прикосновения. Не могу дать ему отпор, как тогда в камере лаборатории. Он овладевает мной, избивает. Во сне магия, почему-то, игнорирует меня. В итоге, на помощь так никто и не приходит. Я умираю в своей клетке, выслушивая призраков, заточенных навечно в лабораторных тюрьмах.

– Не волнуйся! Я за ними присмотрю! – пообещала я подруге, решив, что прогулка по лесу мне не повредит, и отправилась за героями…

Уже через десять минут мы заблудились.

Любопытно, что спорщики в лице Сашки и Сереги ухитрились (для чистоты эксперимента) воспользоваться магией, наложив заклятие, подавляющее естественные, то есть сверх способности на полдня. Короче, маг, который не мог зажечь даже банальный файербол для подсветки, и оборотень, теперь уже не рассчитывающий ни на свой острый нюх, ни на великолепное зрение, доверились абсолютно пьяному милиционеру – Руслану. А у него, после выпитого, и нормальные человеческие рефлексы быстро отказали. Так что, мы с Дашкой и Димой стояли в сторонке и размышляли, как чокнутую, троицу отбуксировать обратно к домику. Они же сидели на холодной земле, посреди старого стрельбища и бурно обсуждали, кто из них дурак, выписывая пальцами в пыли и песке какие-то подсчеты. Я могла дать четкий ответ, если бы обратились ко мне за помощью в решении этого вопроса.

– Я домой хочу! Мне страшно! – законючила волшебница.

– Бу! – добавил страха брат, ухватив ее за ногу. И вполне заслужил магическим шаром в ухо. – Ну, чего ты? Я же пошутил! – рассмеялся Димка. – Иди сюда!

Он притянул ее ближе, приобнял. Дашка успокоилась. А когда ей на плечи набросили теплую спортивную куртку – вообще расслабилась и собралась спать прямо в лесу. Ведь для нее самым главным было только одно – чтобы Димка оставался рядом.

– А давайте спросим дорогу! – внезапно в рядах алкоголиков произошло оживление. Ребята уже давно забыли, куда собирались, и так же, как и Дарья, возжелали вернуться.

– У кого, интересно? – хихикнул Димка, но наши товарищи даже в темном лесу поздней ночью умудрились найти себе проводника! Они отвлекли его от очень важного дела – создания временной лужи за кустом под деревом…

– Конечно, покажу! – пообещал не внушающий доверия, тип: волосатый, чумазый, в потрепанных шмотках. Короче, вид у него был очень неказистый, даже козюльчатый, как выразилась Дашка.

Прошел еще час…

Те же дубы, сосны и ели. Та же темнота. Тишина. И никого на несколько десятков метров. А нет! Вношу поправку по поводу "тишины" – проводник дурным голосом орет песенку такого содержания: "Ой там на горбику дерево! А за деревом дерево! А за тим деревом ще одне дерево… А там…" (аналог песни "Ой за полем за домами, лес да гора…") Мужчины останавливаются и подпевают, явно, чтобы обломать настроение проводника: "А там кущ!!!".

– Ні! – отвечает им хитрый дядька и затягивает песню заново: – Там ще одне дерево… А за деревом дерево… А за…

– Сколько ж деревьев в этой дурацкой песне??? – шипела Дашка.

– В следующем куплете появится добрый лесоруб с бензопилой! – пообещал Димка, скрипя зубами. – Я лично о нем спою!

И главное герои веселятся, а мы плетемся позади и мечтаем выключить это "чертово живое радио!".

А теперь самое интересное! Если наша компания все время шла прямо, то после вынужденной остановки для отлучки в кустики, караван под предводительством незнакомого оборванца уже смело вышагивал вправо или налево. Предполагаю, направление выбиралось от винта, то есть по настроению. Меня это начинало всерьез напрягать.

– Даш? Что такое? – обратила внимания я, на подозрительное поведение девочки. Она шарила взглядом по земле, выискивая что-то.

– Ищу шишку! – пояснила она.

– Зачем? – Димку стало грызть любопытство.

– Я эту шишку, – Дашка подняла вожделенный плод. – Заставлю его съесть!!!

После чего швырнула найденным в спину проводника. Но шишка так и не попала в цель, что еще больше разозлило девочку.

Еще два часа спустя мы поняли, что совершенно не ориентируемся не только в пространстве, но и во времени. Мало того, мы топтались на одном месте – Дашка трижды находила полюбившуюся шишку, и каждый раз запускала ею в спину проводника.

– Все! – не выдержала я, прошла вперед, и ухватила подлеца за ворот. – Хватит нам мозги пудрить! Сколько можно бродить по лесу? Как нам выйти к дороге?

– Девушка! Уберите руки! – провыл он, посмотрел на меня и, наконец, понял, с кем связался. – Ведьма!

Серега тоже внимательно на меня посмотрел (насколько ему позволяло опьянение) и заключил:

– Точно! Ведьма! – театрально ухмыльнулся шатающийся друг, типа не знал, кто я.

– Упырица! – замотал головой правнук Сусанина и попытался вырваться из моих рук. Но я его еще и на магический поводок посадила.

– Динка, а че это у тебя глаза стали красным светиться? – заинтересовался Саня.

– Странный вопрос, правда? – огрызнулась я, и обратилась к плешивому проводнику. – Значит так, дружок, либо ты нас выводишь из леса, либо я тебя подвешу на ближайшем суку или принесу в жертву древнему богу… (имя уточнила, когда дети закрыли уши, потому, как звучало оно на не менее старинном языке – мате).

– Э… – заикнулся он, восхитившись моими познаниями в истории колдовства. – Не имеешь права! Я буду жаловаться!

– Куда? Кому? Лешему?

– А куда надо! – брыкался он.

Сашка сфокусировал разбегающиеся глаза на проводнике и заключил:

– О! А он и есть леший!

Тут подтянулись мелкие волшебники. Дашка и Димка с немыслимым ажиотажем набросились на дяденьку.

– Ух ты! А можно мы на нем испробуем последние два урока по колдовству? – ухватился за идею парень.

Лицо лешего вытянулось. Он представил, на что способны маги-ученики и всхлипнул.

– Пять минут господа, и я доведу вас куда надо! – даже крест на пузе изобразил, чтоб поверили.

– Нет, ребята, – замотал головой Саня, сжалившись над лешим. – Эксперименты оставим на потом, если он нас не выведет.

– Спасибо, добрый пан! – выпалил проводник и собрался драпать, но поводок вернул его на место.

– И без глупостей! – пригрозила я.

Однако говорить подобное лешему, равносильно, что просить человека не дышать. Подлый волосатый дядечка трижды норовил завести нас в топь (это учитывая то, что в Святогорске подобных мест просто нет), потом поинтересовался временем и, уточнив, что уже ровно 12 ночи, предложил сократить путь – через кладбище! Дашку начало трусить то ли от злости, то ли от страха. Я слышала, как Димка что-то нашептывал ей. Думала приятное, а напряглась и услышала: "Спокойно! Потом ему ноги сломаешь, как выведет нас отсюда!".

– Вот блин! – остановился посреди хорошо протоптанной дорожки леший, брезгливо снимая что-то с лица. – Паутина. Странно, не припомню ее здесь…

Дашка дернулась к нему, но Димка крепко сжал ее локоть. Воспоминания о кладбищах, хорошенько угнездившиеся в нашей памяти после погонь за некромантами и дискотеки с трупами, устроенной Константином, не внушали желания пройтись по месту отдыха усопших.

Только мы ступили на территорию вечной тиши, как откуда-то сбоку до меня донеслись песнопения на латинском…

– Дежавю! – вздохнула Дашка и перекрестилась.

– Ой, и не говори! – вторила ей я. – Ты это, главное от мужчин с веревками, ножами и от больших крестов держись подальше!

Наша трио героев в трусах (им очень жарко внезапно стало) тем временем вспомнило о ПОДВИГАХ! Мужчины ломанулись к толпе, веселящейся на старом кладбище, грозясь сатанистам особо извращенными надругательствами. Забыли мальчики, что могут рассчитывать только на человеческие силы, а не на волшебные.

– Дебилы, – сорвалось у меня, и я побежала на выручку, забыв, что тащу за собой лешего. Он периодически встречался "нос к носу" с крестами и памятниками позади меня, и в итоге, добрался до костра злой, испачканный и побитый. Дашка и Димка подошли довольные и счастливые – месть лешему свершилась, причем без особых усилий с их стороны. А я обомлела: не было никаких сатанистов. Просто парни-ролевики, выбрали себе самую живописную местность для посиделок. Героев они встретили, как подобает: стакан водки и огурчик.

– Не! – попыталась выхватить у Сашки спиртное я, но друг крепко сомкнул челюсти на стакане, заставляя меня играть с ним в игру "Отбери у пьяной собаки кость". – Плюнь каку!

– У-у! – замотал головой подлый друг, и умудрился опрокинуть в себя спирт.

– Динка, перестань быть такой серьезной! – упрекнул меня Серега, принимающий на грудь еще одну приличную дозу веселья.

– Кажется, это бесполезно, – сокрушенно выдохнула я.

– Точно! – поддержал мои размышления леший, уже отпивая водку из стакана неведомо каким образом к нему попавшего. Хотела отпустить ему затрещину, оглянулась, а мои мелкие маги уже присоединились к общему гулянию. Сдалась. Мне осталось только сесть на пенек и… не заплакать, а наблюдать за пьяным счастьем окружающих.

– Какая фея! – обрадовался незнакомый и слишком уж самоуверенный парень, присев рядом. Положил руку мне на плечо.

– Клешни убери! – потребовала я.

– Какая серьезная! – смеялся он.

– Еще бы! Я ведь мастер спорта…

Он изобразил удивление, а я продолжила.

– Мастер спорта по выламыванию рук навязчивым мачо! Знаешь, какой мой личный рекорд? Три секунды и два вывиха сустава!

После озвученного парень отошел искать фей в другом месте – за соседними кустами. Испугался, что на нем отработают очередной рекорд.

– Его еще так никто не отшивал! – похвалил мое умение, возникший рядом молодой человек.

Паренек был чуть выше меня. Симпатичный. Не красивый, а просто обычный симпатяга, каких полно в приличных семьях, где отец и мать внимательно относятся к сыну, водят его на каратэ и другие секции. Короче, я сразу почувствовала, что он свой. Свой в доску, как говорится.

– Плохое настроение? – уточнил незнакомец и протянул мне свою кружку.

Я недоверчиво понюхала содержимое – обнаружила ароматный травяной чай. Удивилась. Приняла подношение и сделала глоток. Раздражение понемногу отступало.

– В последнее время оно у меня всегда такое… – призналась я.

– Какое? – уточнил парень, желая продолжить разговор.

– Никакое, – выдала я, причем чистую правду. Сделала еще глоток. Травяной чай приятно окутал теплом внутренности, казалось бы заледеневшие после поездки за кордон.

– Жаль! Мне, кажется, что у тебя должна быть красивая улыбка! – и он заглянул мне в глаза. Мне вдруг стало совестно. Отвела взгляд к костру, наблюдая за танцем языков пламени и дикими плясками племени диких ролевиков Святогорской области.

– Так что вы делаете поздно в лесу? – он почему-то не хотел уходить. Впрочем, я поняла, что не хочу оставаться одна.

– Видишь, тех троих? – я указала на танцующих вокруг костра трех богатырей: одного качка и двух переболевших в детстве дистрофиков. – Их потянуло на подвиги. А я слишком хорошо знаю, на что они способны!

– Боишься, что леса не останется? – рассмеялся он, четко описав мои опасения.

– Да. Кстати, как вы отважились палить костер в лесу? Здесь же жуткие штрафы!

– Ну, когда мы пришли, он уже горел. К тому же, мы ведем себя прилично… – он осекся, увидев, как один из его товарищей сиганул через костер, и подпалил себе мотню штанов. Все бросились тушить бегающий и верещащий факел на ножках, повалили, и затоптали важные ему органы – фитилек, как понимаете, у "факела" больше не работал. Теперь он лежал на земле и держался за штаны с еще более грустной физиономией. Тем не менее, замешательство попрыгунчика продлилось всего пару секунд и все снова взвились в танце.

– Кхе, кхе! – прокашлялся "ненавязчиво" занявший все пространство перед нами леший.

– Что? – прорычала я.

Он уставился на меня так, будто я ну очень туго соображаю. Еще раз прокашлялся и пошаркал ножкой, намекая на видимый только мне поводок.

– Да проваливай! – махнула рукой я. Леший обрадовался и затесался в толпе ролевиков.

– Тоже твой друг? – поинтересовался парень.

– Этот? Нет. Так, подобрали по дороге. Кстати, хочешь совет? Никогда не доверяйся незнакомцам, которых встретишь в лесу поздней ночью!!!

Он горько усмехнулся, потом развернулся ко мне всем телом и протянул руку.

– Владимир, – представился парень. – Можешь называть меня просто Вова.

– Дина.

Моя рука оказалась в его ладони – теплой, крепкой, мягкой, приятной. Внутри что-то дрогнуло, и я не сразу высвободилась.

– Теперь можешь мне довериться. Я ведь больше не незнакомец. – Пояснил он.

– Динка! Мы идем к памятнику лейтенанту Бендере! – влез между нами Серега.

– Опять? – взвыла я. – Может лучше домой?

– Пошли! – подпрыгивала Дашка, считая, что памятник стоит паломничества к его подножию.

– Идем! – подмигнул Вова, снова ухватив меня за руку. Его внимание смущало. От прикосновений мурашки по коже бегали. А он, как нарочно, всю дорогу до этого дурацкого памятника, вел меня, будто боялся, что я споткнусь. И я действительно дважды падала на ровном месте, теряя привычную уверенность в своих действиях.