Текст книги "Белая река (СИ)"
Автор книги: Олеся Далинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Жрец замолчал и на кривую усмешку Велеха, показал тому неприличный жест.
– Всегда необходим баланс. Там, где убыло, появляется новое. Должен быть четвертый жрец…Отпускай наездников. Пусть отдохнут, завтра предстоит тяжелый день, – пробежавшись вмиг потускневшим взглядом по лицам притихших наездников, Гор снова погрузился в раздумья.
Легкая рябь, отливала белым в лучах заходящего солнца. Ева, стоя по щиколотки в воде, любовалась ее переливами и прозрачностью, пронизанной лиловым теплом. Она обнажена, так хотелось погрузиться в ласкающую, призывно поблескивающую свежеть…пошла, постепенно погружаясь и отдаваясь сладкой истоме – от кончиков пальцев, вверх и вверх…Когда волны, уже щекотали грудь, Ева остановилась, предвкушая полное погружение.
– Эви… – еле уловимое эхо, заставило оглянуться.
Никого, лишь легкий туман, скрывающий великолепный, белоснежный песок на берегах этой реки.
– Эви… – сердце встрепенулось, узнав этот голос – самый сладкий, самый желанный, от бархатистых нот которого внутри все хотело вибрировать и ликовать…
– Ты где…
– Я здесь… – откликнулась на зов Ева и закричала, почувствовав легкое касание когтей на спине, вдоль позвоночника. Острая боль вонзилась в кожу головы, заставляя выгнуться, до хруста в шее…Длинные лезвия-когти запутавшись в белой копне волос, дернули и она погрузилась под воду, крича и выпуская облако пузырьков…Здесь нет нежности, вода уже не ласкала кожу, не дарила истому и наслаждение – здесь был он…и боль. Не могла вырваться, резала пальцы пытаясь отодрать его руку от собственных волос…но неумолимо уходила все глубже и глубже…От него не уйти, пытаться убежать, спрятаться – все зря…
– Он нашел меня..! – окончание фразы Ева уже выкрикнула сидя в своей постели, залитой ярким солнцем из огромного окна ее спальни. Осторожно покосилась по сторонам, не вполне понимая, где находиться и что произошло, поежилась, все еще ощущая жуткую атмосферу сна и с жадностью ловя воздух ртом…Все в порядке…Это всего лишь сон.
Облегченно откинувшись обратно на смятые подушки, Ева прикрыв глаза, пыталась выгнать из головы ошметки ужаса и тоски из сновидения…Вот прикопался этот берег, эта вода и рука…Хотя источник последнего страха сомнений не вызывал…Сокольничий.
Зарывшись ладонями в волосы Ева скользила взглядом по белому гладкому потолку. Сны…И вроде стоило разобраться в этом, но копаться в себе на эту тему почему-то никак не хотелось. Внутри грыз страх приоткрыть нечто, о чем не нужно помнить, чего не нужно знать. Вспомнив вчерашнюю «планерку» у Гора, Ева нехотя коснулась ногами пола. Тоскливо глянув в сторону двери в ванную, отшвырнула одеяло. Пора вставать – сегодня будет сложный день. Прошлепав к мойке, Ева убрала жесткое полотенце от лица…
Как сегодня тихо…Ни шагов за стеной, ни гула голосов – не к месту подумалось Еве, пока она рассматривала отражение в зеркале. Подняла ладонь и помахав пальцами, сама себе прошептала – «Прощай Надин». Ну вот и все – теперь все встало по местам. Нет больше этого уродства, из-за которого казалось, что левая половина лица сплошной отек. Глаза, оба светло-серые, ее родные и одинаковые. Улыбнувшись, Ева чуть повернулась…влево, вправо, приподняла подбородок, не без удовольствия оценивая прекрасный изгиб шеи и четко очерченные скулы. Взъерошенные белоснежные волосы, длины которых едва хватало, чтобы заправить непослушные пряди за ухо, придавали немного вздорный, бунтарский вид. Отодвинув ладонями волосы со лба, Ева приблизилась к зеркалу…цвет глаз очень светлый, чуть не добела – чертовски инопланетный вид, удовлетворенно хмыкнула и, схватив большое полотенце с края ванны, направилась в комнату – пора на сборы.
Была у высшего одна хорошая черта, как бы не звучало это странно. Гор был щедр. Ева открыла створки шкафа, где стройными рядами висели несколько белых, идеально выглаженных рубах, несколько курток и сдвинув их слегка в сторону, потянулась к тем вещам, что было принято у наездников одевать на особые случаи. Прием у императора – это очень особый случай, и чувствуя внутри тревожное беспокойство, от того, что придется предстать перед кучей народа и императорским двором, Ева принялась одеваться.
Гор пропал до самого вечера. Проболтавшись весь день на тренировках, Ева и Фелис обсуждали предстоящий вечер у императора. Голова пошла кругом от избытка имен, перечисления кланов и отношений между ними. Когда показался Велех, с сосредоточенным, вечно недовольным выражением лица, они поняли – пора рассаживаться по кхоркам. Высший появился позже, когда наездники уже были на своих нетерпеливых летунах, стремящихся скорее подняться в темнеющее небо. Вечерело.
Ева надев маску, с облегчением подумала, что момент разборок по поводу окончательных изменений ее лица откладывается. Уставилась на высшего, представшего во всей красе, при полном параде. Гор похлопывая своей жуткой маской по бедру, оглядел собравшихся подчиненных. Да, шикарно выглядит – куртка со знаками отличия, подчеркивающая статность фигуры и осанку человека, принадлежащего к лучшим в этом мире…Оружие…На долю секунды задержался на ней, скрытой под шлемом, амарантовый взгляд чистый, но напряженный и озадаченный. Что-то беспокоило Гора, он даже не счел нужным поворчать и опять, как обычно, высказать недовольство чем-либо, не важно чем, но зацепиться…Все так серьезно? Ей показалось, он прочел ее тревогу, глаза похолодели, словно тонким слоем льда покрылись и Гор равнодушно отвел взгляд.
– Сегодня вечером уже первые бои. Любой из вас может быть вызван на арену. Будьте готовы и не вздумайте посрамить клан Горкана, – высший одел шлем и на этом «приветственная» речь босса закончилась. Мило…И очень мотивирующе, – скривилась Ева и тихо присвистнув, не смогла удержаться от улыбки, едва кхорк оттолкнулся от земли. Город, уже в россыпи огней в фиолетовых сумерках, украшенный, по поводу предстоящего приема Церона и предстоящих зрелищных боев был великолепен…Теплый, согретый за весь день удивительным солнцем воздух приятно ласкал волосы, так хотелось снять маску и ощутить его нежнейшие потоки на разгоряченном от внутренней тревоги лице…Большой угрожающей тенью мелькал впереди Гор на своем громадном кхорке, как ориентир…Их лидер.
Плавно прокружив над утопающем в свете дворце императора, их отряд ушел чуть в сторону, к ярко освещенной со всех сторон гигантской чаше арены. Сколько же здесь народу? Пятьдесят, сто тысяч? Дух захватывало…
Спустившись ниже, Ева могла разглядеть ложи, комфортные, со столами, ломящимся от еды и напитков, в них пестрели шикарными нарядами местные красотки. Самая большая, скорее всего – императорская, почти у края арены, в наилучшем для обзора месте. Они спустились по команде Гора у противоположного конца огромной площади, спугнув болтающийся здесь персонал и взбаламутив песок. Отпустив кхорков, двинулись за высшим, к той ложе, что Ева мысленно окрестила императорской.
Церон восседал в центре, перед столом. Вокруг куча приближенных, высокие, с аристократичной выправкой мужчины и цветные, в нежных пастельных тонах тонкие фигурки многочисленных женщин, которыми, по словам Фелис, император любил в избытке себя окружать.
– Рад приветствовать тебя, Горкан. Добро пожаловать. – Вполне приветливо первым заговорил Церон, скользя взглядом по наездникам за спиной высшего. На миг, глаза обратились к темнеющему небу, где едва можно было различить мелькающие тени кружащих над ареной грозных властителей неба – кхорков.
Склонив голову, Гор как положено высшему поприветствовал императора.
– Прощу прощения за небольшое опоздание. – А вот в голосе не чувствовалось раскаяния, голос Гора спокойный, даже слегка пренебрежительный и скучающий, – дела.
В ложе императора царила полнейшая тишина, и Ева подумала, что и от остальных не ускользнули ноты превосходства и самоуверенности в речи Горкана. Кажется он некоторое время был в опале? Не удивительно.
– Наверное это очень важные дела, – коротко улыбнулся Церон, при этом неопределенно махнув кистью, отпил из высокого, поблескивающего бокала, и кивнув в сторону наездников, заинтересованно вскинул брови, – кто на этот раз из твоих прекрасных всадников украсит ежегодные бои? Я хочу увидеть в деле твоих женщин.
У пары-тройки сидящих рядом красоток глаза многозначительно блеснули в сторону высшего. Ева среди них узнала ту, что была ночью, когда Велех приволок ее в покои Гора. В шикарном платье из тончайшего пурпурного шелка, с длинной копной волос уложенных в сложную косу, по здешней моде, перевитую поблескивающими цепочками и камнями, блондинка откровенно стреляла изумрудными глазами в сторону прибывшего, ну очень знакомого представителя местной элиты. Наверное, продолжения хочет, – фыркнула под маской Ева и не удержалась, чтобы не прошептать сама себе тихое «шлюха». Она в маске, но ее мог услышать тот, кто настроен сейчас с ней на связь. Чуть повернул голову Гор, и теперь она смогла лицезреть его профиль, с напряженно сжатыми губами. Что-то ему не нравится…
– У меня их снова две, и обе будут участвовать, а также Раукс и еще один, он великолепно работает короткими мечами.
– Прекрасно, – Церон жестом пригласил его в соседнюю ложу поменьше, – можешь располагаться, только не увлекайся спиртным, после боев я бы хотел видеть тебя на приеме во дворце.
Первый бой между парой из людей Церона и Саддара полностью захватил и Ева не обращала внимание на остальное. Под рев огромной толпы четверо здоровенных мужиков дубасили минут тридцать друг друга, всем, что было в запасе. На светлом песке появились лужи крови, но они упорно продолжали выяснять, кто же сильнейший. Разошлись. Вот второй – теперь на арене тень Церона и двое из незнакомого клана, пытавшиеся уловить юркого соперника. Одного из них тень умудрилась укусить в шею и из раны хлынула кровь, Ева сидевшая на первом ряду, у края их ложи, чуть зубами не вцепилась в крепко сжатый кулак – к теням императора у нее уже сложилось предвзятое неприятие. Они их враги.
Как только поверженного, раненного бойца утащили, Церон встал, решив сделать объявление. И только сейчас, в эту минуту передышки, Ева обернувшись заметила радом с Гором двух щебечущих прелестниц из императорской свиты. Одна из них, уже знакомая, прильнув к Гору, нашептывала нежности и иногда отрывалась от его уха, чтобы призывно заглянуть в холодные амарантовые глаза. Но лед его взгляда ей сегодня не растопить. Гор не в том расположении. Напряжен, сосредоточен и явно видно, что не погружается в тот настрой, что так необходим похотливой красотке.
– Я приглашу Андреа…Помнишь ее? – промурлыкала блондинка, водя тонким пальчиком с идеально наманикюреным ногтем по обтянутой тканью ноге Гора.
– Ммм…Та, что из клана Крауха? – промычал Гор, при этом острым взглядом осматривая соседние ложи. Наткнулся на Саддара и едва заметно кивнув, обратился к красотке, делая вид, что заинтересован. Саддар, среднего роста крепкий мужчина, с чуть посеребренными висками, но казавшийся выше других из-за внешнего властного вида. Вокруг него просто клубилась аура силы, гордости и достоинства. Сразу видно – из высших.
– Нет Гор, она отсюда…Ну, Андреа, Гор? – улыбалась красотка, пытаясь напомнить ему нечто из прошлого.
– А…
– Вспомнил?
– Вроде да.
Коротко чмокнув его в щеку, та довольно рассмеялась.
– Скорее бы все это закончилось, надоело тут торчать. От этого лязга и вида крови у меня голова болит.
Церон встал и толпа замолкла.
– Сегодня знаменательный день, жители Сайконга. К нам прибыли гости из далеких земель, – лицо императора застыло, но глаза настороженно поблескивали в сторону лож, где расположились представители высших, – ланграты…
Речь императора прервала волна возмущенного гула среди толпы. Здесь в Сайконге, а тем более в провинциях, ланграты были врагами, посягавшими на их земли. По лицу Церона промелькнула тень неудовольствия и тревоги. Он ходил по краю – взрыв народного недовольства назревал и грозил взорваться войной.
– Они участвуют в боях…И это говорит о том, что они желают договора, война ни кому не нужна, а пар можно выпустить на арене…
– Идиот, – процедил Гор, но его услышали только верные наездники и влюбленные в него шлюхи императора.
Велех хмуро осматривался, обеспокоенный, не услышал ли кто, готовый передать Церона как «рады» за него высшие.
– Гор, – Церон обратился к их ложе, – хочу изящного боя, а что может быть лучше, чем умелые руки лангратов и изящные тонкие тела женщин…
На арену под неодобрительный гул толпы вышли двое представителей враждебных, граничащих территорий. В точь-точь, такие же, что они встретили в той снежной степи. Горящий взгляд узких щелочек глаз неприятно липко осмотрел сидящих в ложе Горкана, Фелис и Еву.
– Не стоит Церон, – отозвался Гор и белокурая красавица, наконец, отлипла от него, – не думаю, что ланграты позволят женщинам противостоять им в бою…
– Я сам решу, высший.
Ланграты ощетинились и плотоядно блеснув глазами, вошли во вкус из-за спора.
– Фелис и твоя новенькая, – отрезал император и уселся на свой трон, все видом подавая, что возражения не принимаются.
Ропот и негодование наездников за спиной не остановил. Ева встала, готовая выйти на бой, если не так, то станет хуже для всех. Уже встречались ранее и с более опытной Фелис, они обе, смогут некоторое время противостоять…
Толпа взорвалась…В перепонки ударила волна тысячи голосов, когда Ева прошмыгнув, со спины ударила рукояткой в широкий затылок одного из противников, тот обернувшись, успел хватануть зубастой пастью ее запястье, из-за чего она выпустила меч. Пока поднимала, умудрилась заполучить ощутимо сильный удар поперек позвоночника…Вскрикнула от неожиданности, но уже в следующую секунду, обозленная, саданула того ногой аккуратно в правый, горящий ненавистью глаз. Ланграт свирепо взвыл и хлестко ударил ее щупальцем в грудь, отчего она, ойкнув, плашмя упала в песок.
Фелис металась возле второго, остерегаясь попасть под мощный удар ланграта. Ей тоже очень трудно. Монстр постоянно предпринимал попытки схватится за шею, и только верткость позволяла этого пока избежать.
Вскочила, отклонилась в сторону от выпущенного длинной змеей щупальца. Скорость, Ева…Соберись. Когда тот потянул обратно, не достигнув цели, Ева умудрилась вогнать сверху, в извивающуюся руку, меч…Тот взревел и ей в затылок ударилось второе – боги, он же ей так голову снесет! Упала, кашлянула и, глядя на капли крови на песке, почему-то вспомнила о Маринке из прошлой жизни. Сидит наверное в каком-нибудь кабаке, попивая коктейль…А она в психушке, борется с монстрами и харкает кровью.
Ланграт освободив руку-щупальце, попытался запрыгнуть на нее…Откатилась, и шипованные ботинки прорыли борозду на песке, не добившись задуманного. Ева развернулась и сделала подсечку, особо и не надеясь свалить эту тушу, но он упал, грузно и достаточно сильно ударившись затылком, потерял на время ориентир в пространстве, хотя при этом пригвоздил ее мощной рукой к поверхности арены…Меч! Только бы дотянутся, но порядком уставшее, ноющее тело не слушалось. Еще чуть-чуть…На рукоять меча, когда она уже была готова схватить его, наступил второй. Фелис…Что с ней? Она не успела и посмотреть в ее сторону, как ланграт взлетел в воздух…
– Сними маску…Она мешает обзору.
Ева восхищенно ахнула от грозного вида Гора, нависшего над ней. Высший имел право вмешаться в бой и воспользовался этим.
– Ага… – прохрипела Ева и так долго тяжело поднимаясь, что тот успел вставить по первое число обоим лангратам. Ему помогала изрядно потрепанная Фелис, с разбитой губой и небольшим укусом на плече. Не самый лучший боец в отряде, но когда дело касалось защиты клана, та превращалась в разъяренную фурию. Отбросив маску, Ева кинулась в драку, но уже припозднилась. Гор откинув одного на несколько метров, вполне профессионально ломал кости второму под одобрительные вскрики возбужденной толпы. Лезвия впились в плечо ланграта и щупальце повисло, обездвиженное, лишь слегка подрагивая в такт толчкам крови из-под пальцев Гора. Тот оглянулся на нее… и замер. Ланграта с ножей руки сокольничего сорвал его собрат и раненые, изрядно потрепанные наездниками, а особенно высшим, ланграты, воспользовавшись возникшей заминкой, скользнули к дальним границам арены и быстро ушли в темный проход на выход.
Церон, снова величественно поднявшись, объявил окончание боя.
– Не стоило тебе вмешиваться сокольничий, твои прелестные наездницы, я уверен, справились бы неплохо, – Ева физически ощущала цепкий, оценивающий взгляд Церона на своем лице, вниз по стройному, тонкому телу, но ее волновал другой наблюдатель. Боковым зрением видела, Гор даже не взглянул на императора, уставился на нее, отпуская во все стороны волны острейшего напряжения. Вспыхнула, представляя какой взбучки получит от него, из-за того, что промолчала, не показалась вот такая, полностью изменившаяся…Он в бешенстве. У него все должно быть под четким контролем.
– Я хочу ближе познакомиться со столь прекрасными летающими воинами, – Церон улыбнулся, – дамы, прошу ко мне.
Еле уловимо кивнул Гор, а прищуренный, не предвещающий ничего хорошего взгляд, полоснул по лицу острейшим лезвием, как те, что сейчас погружались в кончики кровавых пальцев. Высокий, злой, лишь слегка разгоряченный коротким боем…Ева с опаской покосившись на него, пошла вслед за Фелис. В отличие от нее, брюнетка тряхнув волосами в которых белели застрявшие песчинки, стерла с раны кровь и уверенно, хоть и похрамывая двинулась в сторону императорской ложи, нахально поглядывая на окружающих самое влиятельное лицо Сайконга, девиц.
Как сквозь туман, глядя на окружающих, еще не совсем понимая, что происходит вокруг, Ева пошла за Фелис. Дыхание почти успокоилось и дрожь из-за недавнего всплеска адреналина, затихая, уходила все глубже.
По левую сторону от императора, привстал кареглазый, вычурно разодетый мужчина, и жестом пригласил их присесть, тут же щелчком тонких, унизанных перстнями пальцев подозвав проворного слугу. В полной тишине зажурчало вино, разливающееся по высоким, хрустальным бокалам. Ева, словно завороженная, глядя на плескавшуюся рубиновую жидкость рассеяно слушала Церона.
– Как ваше имя, незнакомка?
Ему пришлось повторить, Ева, рассеяно наблюдая как растягиваются в улыбке жесткие губы императора, покосилась в сторону ложи Гора.
– Е-ева…Да.
– Ева… – протянул Церон, будто смакуя вместе с вином звуки ее имени, – необычное…Как и его хозяйка.
Нахмурившись, она следила за высшим и хотя тот, упорно делал вид, что занят тем, что происходит на арене, где разворачивалась очередная бойня, почему-то не было сомнений – сокольничий ловит чутким слухом и впечатляюще острым зрением любую оброненную фразу, любой, казалось бы малозначительный жест. Возле него продолжали отираться девицы, фальшиво выказывая восхищение, вернее фальшиво о доблести его наездниц и вполне искренне напевали дифирамбы силе и ловкости Гора. Криво, натянуто улыбнувшись, Ева заставила себя оторваться от вальяжной фигуры босса и полностью обратить внимание на царственную особу, кажется Церона уже начинала раздражать ее рассеянность и мысленное отсутствие.
– Прошу простить меня император, я медленно отхожу от пережитого, – опустив глаза, врала Ева, – ланграты потрясли мое воображение.
Вскинув подбородок, Церон надменным взглядом прошелся по арене, когда глаза скользнули по ложам высших в них появились проблески затаенной обиды. Его попытки мирного договора с лангратами те не оценили и приняли в штыки. Ну еще бы, правители провинций не в восторге от перспективы терпеть на своих землях монстров, да еще и делится с ними.
– Да, интересные экземпляры. И вполне предрасположенные вести переговоры, – отставив бокал, тот слегка приблизился, – но, зачем сейчас об этом…Откуда вы?
– О… – замялась Ева, пытаясь придумать, что ответить на такой вопрос, – с далеких, очень далеких земель.
Император засмеялся, откинув голову и по лицам приближенных как по команде, тоже заиграли улыбки.
– Молодец. Я бы тоже так отвечал. Грустно осознавать, что ты выращен словно диковинная зверушка… – палец, с великолепным перстнем, блеснул красным, пока Церон задумчиво гладил край чистейшего бокала, – но вы необычная, и ваши волосы…Почему под мальчика?
– О, у меня и короче были. А так удобнее – помыла, расчесала и пошла. Мне не с руки возиться часами с копной волос.
– Но мужчины в восторге от длинных кос наших красавиц, – жестом показал в сторону приосанившихся фрейлин, император. Пальцы захватили прядь ее белоснежных волос, слегка касаясь пылающего от волнения уха и она еле устояла, чтобы не отпрянуть и этим не оскорбить столь сиятельную особу. Он же скорее всего жутко самолюбив…Покосилась на Гора, не к месту вспомнив, как не любит сокольничий пререканий и неподчинения. Местная элита, черт их дери.
– Мужчины много от чего в восторге…у женщин. – Ева чуть улыбнувшись, подняла бокал, сделав вид, что хочет выпить и тот убрал руку, – моя голова взорвется поддерживать все в состоянии полной боевой готовности, император. Восторги мужчин утомляют.
– Вы не хотите любви?
Ева чуть не поперхнулась прекрасным терпким вином от такого прямого вопроса. Флиртовал император уж слишком прямолинейно. Отставив бокал, она заглянула в глаза, пытливо рассматривающие ее.
– Нет.
– Уверен вы лукавите, – скривился Церон и недовольно отвернулся в сторону зрелищ, за которыми следили лишь несколько людей из императорской свиты, остальные, с кривыми ухмылками, прислушивались к их разговору. – Всем нужна любовь, для чего же тогда женщина?
– Для себя.
– Это как? – Церон даже обернулся, на того разодетого, что уступил им место, будто в поиске объяснений смысла фразы у него, – для себя.
– Ваше императорское величество… – Ева запнулась, сомневаясь, что правильно обратилась, но мысленно махнув рукой, продолжила, желая скорее закончить дурацкий разговор, – вы уж простите. Меня мало волнует от чего там в восторге мужчины. Я хочу жить как удобно мне, и если найдется мужчина, которого устроит отсутствие у меня некоторых признаков женской привлекательности…что ж – ему повезло, иначе это его проблемы…не мои.
– Вы так одна останетесь, милая, – как на глупого ребенка, снисходительно глянул тот кареглазый, что стоял за спиной императора.
– О, вы не представляете, как хорошо мне самой с собой…
– Хм… – хмыкнул Церон, помолчал с минуту, наблюдая за боем, и когда Ева, уже была готова, толкнув Фелис под бок, спросить разрешения вернуться к своим, тот пригласил их посетить дворец в своем экипаже. Черт бы его побрал, сникла Ева, разочарованная, что ее высказывания не вызвали нужный эффект. Она надеялась отстанет.
Встала и обернувшись, уткнулась в знакомые регалии в виде крыльев и символов на груди, обтянутой черной кожей – броней куртки. Гор…И как долго он тут простоял, нахмурилась Ева, вспоминая с какого момента их разговора с императором перестала стрелять глазами в его сторону.
Подняла глаза и залипла, замерев перед ним словно кролик перед удавом. Гор по-прежнему крайне зол и даже не утруждается скрывать свое недовольство. Тяжелый, темно-кровавый взгляд прошелся по лицу, задержался на глазах и медленно обратился к императору.
– Горкан, я пригласил твоих прелестных наездниц на прием во дворец.
– Они польщены, император. И конечно будут рады оказанной чести сопровождать вас. – Красноречивый взгляд на нее, заставил вспыхнуть – что он делает! Не хотела она никуда и ничем она не польщена!
– Дамы, ко мне в экипаж…Прошу.
Толпа из свиты императора подхватила словно потоком ее из ложи, и оглянувшись на оставшегося Горкана, Ева послала ему самый ненавидящий взгляд на который была способна. А ему плевать, усмехнулся и отвернулся на арену.
* * *
Звуки музыки стали глуше и Ева с облегчением выдохнув прошла через анфиладу залов. В огромных окнах светился город, вид из дворца был шикарен. Застыв перед огромным морем огней, Ева погрузилась в мечты о своей уже полюбившейся комнате в башне Гора. Развернувшись уселась, прильнув затылком к холодному стеклу и закрыла глаза…Далекий смех, музыка и звон десятков бокалов в изящных пальцах гостей императора – все отошло на задний план…Слишком много впечатлений, слишком много незнакомых лиц промелькнуло перед ней…Она как комок нервов.
Никогда не любила клубы. Ее подруге Маринке с трудом удавалось вытащить ее на выходных и Ева иногда поддавшись на уговоры, потом жалела о потраченном времени. Вот Ой молодец, висит сейчас вверх ногами, тихо посапывает и ему сняться прекрасные сны…Лиловое небо, солнечный день и белый искристый поток сверху, словно мир перевернулся…Иногда он погружался в него и выныривал, вытягивая за собой сноп искр и белые ручейки – счастливый, свободный и стремительный…
– Тебе не стоит одной бродить по дворцу…
Ева не шелохнулась, сразу узнала этот голос и все еще цеплялась за видения, но уже как сквозь дымку наблюдала тающий сон кхорка. Продолжая сидеть, запрокинув голову и прикрыв глаза, тихо спросила.
– Почему?
– Здесь не так безопасно как может показаться. – Гор стоял прямо перед ней, и хотя она не видела этого, но всем телом ощущала его силу, его присутствие, которое словно накаляло воздух, что прикасался к нему, – у нас много врагов…
– У тебя. – Поправила его Ева, наконец, решившись прервать калейдоскоп прекрасных картин из сна кхорка и медленно открыла глаза.
– У нас, Ева. Ты принадлежишь мне…
Вздохнула, повернулась к высоким, двустворчатым дверям, в надежде, что может Фелис начнет ее искать и нарушит это тягостное уединение с боссом.
– Что может случиться. Ты ведь здесь.
– Я… – Гор замолчал, тоже посмотрел в сторону, едва видимых в темноте, дверей, – тебе уже можно сказать окончательное «добро пожаловать»?
– Не знаю.
Повисла пауза. Затянулась, уводя мысли совсем в другую сторону. Полумрак, Гор, непонятный и молчаливый, не метающий молнии кровавыми глазами и не рычащий, не высказывающий очередное недовольство…
Чуть зашуршала кожа и тот присев на корточки, оказался совсем близко, так, что по шее скользило его спокойное дыхание, дыхание человека на все сто уверенного в себе. Завидная самоуверенность…
– Надеюсь такой и останешься, неплохо выглядишь.
Пришлось повернуться и оказаться лицом к лицу с Гором, кажется только что высказавшим скупой комплимент. На темном амаранте его глаз отражались огни бескрайнего Сайконга за ее спиной, а в зрачке белое пятно – ее отражение, опешившее от услышанного. Усмехнулся одними губами и быстро, не оставляя и мига для сопротивления, закинул ее ноги на свои бедра. Ева оказавшись в весьма двусмысленной позе, со свистом выдохнула воздух, почувствовав его ладони на пояснице. Теперь они оба на полу, перед этим завораживающим окном, а между ног Гор, еще больше пододвинувший ее к себе. Еще чуть-чуть и она верхом на нем окажется…
– Что он тебе говорил?
Горячий бархат коснувшись уха, волной прокатился вниз по телу, выметая из него расслабленность и спокойствие.
– Ничего особенного, легкий флирт и все.
– Он не привык к женскому равнодушию… – теплые губы скользнув, словно невзначай задели предельно восприимчивую сейчас кожу шеи, заставив с шумом втянуть воздух, от того, как откликнулся эхом низ живота. Черт бы побрал эти гормоны, это просто физический голод, – успокаивала себя Ева, стараясь вспомнить нечто мерзкое, чтобы сбить тело с ненужной волны.
– Я заметила.
– Ты его завела…
– Этого я не заметила.
Тихо ухмыльнулся, шевельнув пряди волос у уха. Завела она похоже здесь Гора…И это кошмар какой-то, потому что теперь сходила с ума и она. Сильная ладонь снова нажала на крестец, и сухожилия внутренней поверхности бедер натянулись от сладкой судороги ожидания…
– Он захочет оставить тебя при дворе.
– Зачем?
– Вот за этим…
Пальцы рванули воротник белоснежной блузки и по мрамору пола зацокали вырванные пуговицы. Ева вздрогнула, но оказалась только еще ближе, уже почти вплотную прижатая к его бедрам.
Сильная, властная ладонь смахнула рукав с плеча, обнажив левую грудь…Горячие губы прикусили сосок и Ева застыла…Будто со стороны наблюдала темные пальцы на своей фарфоровой белоснежной коже, его черные волосы. В ход пошел язык…И в высокие своды потолка вырвался ее вымученный стон. Жадные, жестокие губы на шее, вот прикусил подбородок и новый звук наслаждения уже выдохнула ему в его ненасытный рот… Тело бросилось в омут, взорвалось, потянулась к нему как живительному источнику, способному наполнить эту зияющую, ноющую пустоту внутри. Вцепившись в его волосы поддалась под горячую ладонь, сама бесстыдно подставляя отяжелевшую грудь…Второй рукой скользнув по острым скулам, пыталась удержать его лицо рядом, чтобы он не вздумал останавливаться…
Высший сразу почувствовал ее бешеный отклик и довольно хмыкнул. Ладонь с поясницы забралась в штаны, вниз, с нажимом прошлась по ягодицам и вот уже его пальцы там, где ныло и покалывало от ожидания…Ева всхлипнула, так хотелось закричать…А потом заплакать, а потом снова кричать…
У дверей послышались голоса, совсем близко и это заставило их остановиться, вспомнив, что там, за тонкой преградой десятки людей веселятся, пьют вино и плетут дворцовые интриги.
Он почти касался губами ее щеки, дышал тяжело, замерший, словно пытался привести мысли в порядок.
– Ты согласишься.
– На что? – затуманенным взором Ева рассеяно взглянула на него. Гор смотрел куда-то поверх ее головы, в амарантовых глазах все еще лихорадочно метался голод, но он не впускал его дальше…Контроль, его величество контроль…
– Пожить некоторое время здесь. Он запросит право на фрейлину от клана.
Гор упорно не смотрел на нее, а так бы увидел, как к ней приходит понимание того, о чем сейчас тот говорит, все еще не отдышавшись от бурных поцелуев. Он имел в виду двор и ее – фрейлина императора, пожить в его дворце, побыть в его свите…покувыркаться в его постели?!
Зашипев, Ева вырвалась из его объятий. Вскочила, проклиная собственное безумие и доверчивость. Трясущимися руками поправила очередную испорченную рубашку и, застегнув куртку, скривилась, вновь наблюдая уже до боли знакомое, надменное выражение на лице высшего. Тот, как ни в чем не бывало, спокойно наблюдал за ней, даже голову чуть склонил в ожидании ее истерики и протеста. Чувствуя, что если не унять дрожь в горле, она расплачется, отвернулась к окну.
– Мне нужен свой человек здесь во дворце. – Он встал рядом, засунув руки в карманы штанов. – Нужно найти зал богов.
– И искать буду я?
– Да.
– Боюсь, у меня не будет времени. – Ева сжала губы, не давая сорваться себе на крик, вдох-выдох, а он продолжает молчать, – Почему бы тебе не поискать?
