Текст книги "Темная сторона Солнца"

Автор книги: Олеся Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Андреева Олеся
Темная сторона Солнца

12-е, Май, Прага, Гостиница

Прага была великолепна.

Вот уже два дня прошло, как я приехала в Чехию. Я приехала одна. Точнее сказать сбежала от отношений, работы и семейных неурядиц. Предстоящее замужество вдруг повисло дамокловым мечем над моей шеей. Простой выбор между карьерой и семейными ценностями предстал предо мной во всей своей красе. Никому ничего не сказав толком, я купила горящую путевку в Прагу на две недели и собрала небольшую сумку с вещами. Почему-то именно старая Европа показалась мне лучшим обезболивающим для головной боли, которую я сама себе придумала.

Я не посетила ни одного музея, ни одного бара, я просто гуляла. Ноги ныли от беспрестанной ходьбы. Не помогала даже мягкая удобная обувь. Но все же каменная кладка улиц, водившая меня по городу, помогала не думать. И возможно именно поэтому я не заметила за собой слежку. Не было никаких предупреждений тела о том, что меня кто-то буравит взглядом, не было мурашек по коже и встающих дыбом волос, даже захудалого холодка по рукам и ногам я не ощутила. А возможно пара тройка мурашек и могла изменить все в тот день.

Ближе к вечеру я уже окончательно запуталась в своем местонахождении. Опознавательных знаков поблизости я не видела, зажегшиеся редкие фонари не создавали впечатления освещенности, но наоборот появилось чувство напряжения. Я пригляделась к вывеске с названием улицы, но ничего рассмотреть не смогла. Бесконечные магазинчики и ресторанчики остались где-то позади, там, где горели неоновые рекламные щиты, сновали таксисты, зазывалы пытались затащить туристов во всевозможные магазины, музеи, общепиты. В общем, там кипела жизнь. Я же находилась в тихом спальном районе. Свет в окнах загорался, но был преимущественно притушен плотными шторами. Я ничего не видела. Только пляшущие от моего силуэта тени на стенах домов и каменной кладке. Шорох моих шагов был единственным четко различимым звуком. Шум города слышался за моей спиной. А впереди кроме темного пустыря ничего видно не было. Пульс мой участился, и в голову начали лезть не самые радужные мысли. Я сделала еще пару шагов к пустырю и остановилась, прислушиваясь к относительной тишине. Тут-то и появился первый звонок, говоривший: "Аня, уходи отсюда! А еще лучше уезжай из Праги!". Я, конечно, сейчас понимаю, что возвращение на родину ничего не решило бы. Мне бы и там, на российских улицах все время казалось, что за спиной кто-то есть. Конечно, обернувшись, я никого не увидела, и посторонние шаги мне только показались.

До пустыря оставалось метров двести. Судя по карте, там находится заброшенный парк, среди старых деревьев которого спрятан не менее старый замок. Особой ценности для туристов, как показала практика, замок не имел, и его вывели из списка достопримечательностей. Территория замка опустела и пришла в уныние.

Я повернулась и поспешила в обратную сторону. Замок можно осмотреть и завтра, когда будет светло и многолюдно. Шорох моих шагов возобновился. И вместе с ним ощущение того, что я здесь не одна. На миг обернувшись, я увидела тень, шмыгнувшую в темноту. От разыгравшегося воображения и участившегося пульса, кровь прилила к лицу, ладони мгновенно вспотели. Я ускорила шаг. Потом перешла на бег. И бежала пока свет и гул оживленной улицы не поглотили меня. Я спешно перешла дорогу, вступив под освещение мощных фонарей и ярких рекламных билбордов, сразу же почувствовала себя много лучше. Смеясь над своими глупыми страхами, я решила, что их лучше сразу развеять. Не за чем на ночь оставлять подобные эмоции. Повернувшись к проулку, из которого выскочила, я с облегчением вздохнула. Бурная фантазия всего на всего. Глубоко вздохнув и выдохнув с облегчением, я осмотрелась по сторонам в поисках такси. Сказав название гостиницы таксисту, я уже и думать забыла о темной улочке. Откуда же мне было знать о том, что как только я села в машину, из проулка вышел человек в черном? И так же сев в такси, последовал за мной.

Мне хотелось скорее добраться до душа и заказать ужин в номер. В ресторане гостиницы, было слишком шумно, да и я настолько устала, что простое желание улечься в кровать тремя словами стучало в голове. Но комбинация холодной и горячей воды вернула мне бодрость, расслабила мышцы ног, прогнала с глаз сон. Я не привыкла трапезничать одна, но стоит попробовать что-то в первый раз. Поэтому, быстро высушив волосы феном, надев джинсы и кофту, спустилась вниз. В кабине лифта, стены которого были декорированы зеркалами, я попыталась уложить каштановую копну волос, ободряюще улыбнулась себе, осознавая все же, что это жест отчаявшегося одиночки.

Я задумалась о том, что меня ждет выволочка не только от начальства за нежданный отпуск, в то время как мои услуги так нужны компании, но и от своего жениха, который периодически пытался дозвониться мне на мобильный. А так же, осуждающие выражения лиц его сестры и матери, взваливших все трудности подготовки к свадьбе на себя. Все попытки связаться со мной я игнорировала, за что и получила кучу сообщений с угрозами расправы и требованием объяснения ситуации. А что я могла им объяснить? Что я до жути не хочу выходить замуж? Что привычка давно заменила страсть и любовь? И что меня страшит семейная жизнь, основанная на бытовых трениях? Я понимала, что все это неизбежно. Мне просто нужно было время, чтобы окончательно смириться с маячившей ролью супруги и возможно в скором времени матери. Мне нужно было сделать последний глоток воздуха прежде, чем пойти на дно.

Выйдя из лифта, я направилась по красному ковру в сторону ресторана. Полностью погрузившись в свои оправдания пред моими экзекуторами, я и не заметила, как мне навстречу вышел мужчина, с которым я, смотря увлеченно по сторонам, столкнулась нос к носу. Точнее сказать мой нос к его мускулистой груди. От подобного столкновения у меня искры посыпались из глаз, и я уже по инерции падала в обратном от мужчины направлении – на мраморный пол, устеленный красной дорожкой. Но его крепкие руки обвили мою талию, спасая от позорного падения.

– Вы в порядке? – Спросил спаситель на английском языке волшебным голосом.

– Да. – Ответила я на русском.

Но, не смотря на это, мы друг друга поняли. Я подняла голову и, увидев синие глаза, потеряла дар речи. Мой спаситель оказался не только рыцарем, но к тому же красивым до возмущения. Светлые волосы только подчеркивали синеву его глаз, а классические черты лица не каждый художник смог бы передать. Но когда этот красавец улыбнулся, я поняла, что пропала.

– Вы точно в порядке? – Повторил спаситель, уже неуверенный, что я понимаю английский и смогу ответить.

– Не беспокойтесь, – наконец-то вспомнила я знакомые с университета слова, – Я в полном порядке.

Красавец еще раз улыбнулся, чем еще больше ввел меня в ступор.

– Простите, я виноват. Вечно лечу, никого не замечая. – Он подвел меня к витой скамейке и аккуратно усадил. – Если бы я сбил вас на машине, то обязан был бы отвезти вас в больницу. Но так как мы пешеходы и, судя по вашему виду, переломов нет, я просто обязан угостить вас ужином.

Я хотела было запротестовать, в глубине души (а если честно, то не так уж и глубоко) надеясь, что он не примет мои вялые отговорки. Но спаситель, оправдав все мои ожидания, даже слова не дал мне сказать, а повел в направлении ресторана.

Встретивший нас портье согласно инструкции улыбался еще солнечнее, чем я. Он проводил нас к столику, находящемуся в отдельной кабинке, закрытой от остального зала буйной зеленой растительностью. В меню я могла видеть только расплывающиеся буквы, будучи не в силах сосредоточиться и хоть на минуту забыть лицо красавца.

– Меня зовут Мишель. – Его баритон прокатил по моему телу теплыми волнами.

– Анна. – Представилась я. – Зовите меня Аня.

– Аня. – Произнес француз по слогам, словно оценивая, как мое имя будет звучать на его манер. Звучало оно великолепно. – Я еще раз приношу вам свои извинения, но уже за другое, – Красавец сделал короткую паузу, смотря мне в глаза. – За то, что я рад, что мы столкнулись.

От его своеобразного признания, краска залила мое лицо. И я поняла, что окончательно пропала. Кое-как выдавив из себя названия блюд, которые я собиралась заказать, я поняла, что аппетит пропал, но во мне проснулся совсем другой голод. Стараясь смотреть на официанта осмысленным взглядом, я попросила принести мне первым делом холодной воды. Мишель заказал нам вина и отправил официанта от нашего столика.

Я не могла выдавить из себя ни слова, пока мне не принесли бокал воды. Только сделав несколько глотков, я почувствовала, что могу говорить.

– Вы все еще не пришли в себя? – Улыбнулся он.

– Понемногу прихожу в сознание. – Тихо ответила я, кляня себя за то, что веду себя как школьница.

– Вы гостите здесь, Аня? Остановились в этой гостинице?

– Да, на пятом этаже. – Выпалила я, тут же обругав себя за подобную нескромность или даже распущенность.

Возможно, этот сногсшибательный красавец женат. Мой взгляд тут же упал на его длинные пальцы без колец. Это уже хорошо. Я же вспомнила, что на моей руке на безымянном пальце красуется золотое кольцо с бриллиантом, которое мой жених подарил мне на помолвку. Заметив, что взгляд Мишеля так же прошелся по моим пальцам, я нервно улыбнулась. Мне стало стыдно за свои неожиданные желания, но ради них я готова была сказать, что я в разводе.

– Вы замужем?

Сожаление в его голосе мне послышалось, или он на самом деле разочарован?

– Я развелась. – Соврала я, не имея ни стыда, ни совести. Что со мной творится? – Но привычка осталась. Да и безопаснее путешествовать одной с кольцом на пальце, так меньше внимания к себе привлекаешь. – Я провела по воздуху правой рукой. – Защита от назойливых ухажеров.

Мишель поджал пухлые губы.

– Простите, я ни в коем случае не хотел нарушать ваше личное пространство.

Мои мысли заметались, ища, что бы ответить, что бы он не думал, что моя дверь перед ним закрыта.

– Думаю, для своего спасителя, я могу сделать исключение. – Улыбнулась я.

– Да уж скорее членовредитель, чем спаситель.

Мы вместе засмеялись. Я уже пожалела, что нас из-за кабинки практически не видать, потому что готова была буквально прыгнуть к нему на руки. Еще пару минут наедине, и я приглашу незнакомца к себе в номер. Я опять сделала глоток воды, которая вернула мне толику здравого смысла.

– А вы один путешествуете?

– Да. Собственно говоря, я приехал к своему брату. У нашей семьи скоро назревает традиционное торжество. Вот мы тут все и собираемся. Я, кстати, остановился на одиннадцатом этаже.

Я мысленно присвистнула, зная, что одиннадцатый этаж – это номер люкс.

– Ну, со мной-то все понятно. – Расслабленно засмеялся Мишель, откидываясь на спинку кресла. – Я приехал на скучную семейную встречу. Но вы, Аня, столь красивая молодая и свободная женщина путешествуете одна. Уж простите меня за прямоту и назойливость, что подвигло вас на подобную аферу? Признайтесь честно, вы здесь на задании?

Его хитрый заговорщицкий взгляд мог вырвать у меня любое признание, которое бы только его устроило.

– Да, я русский шпион. – В тон ему ответила я.

Нам наконец-то принесли заказ, что хоть немного отвлекло меня от созерцания француза. Ковыряние в рыбе не принесло мне все же успокоения, а вино только лишь усугубило мое и так опьяненное состояние. Мишель же напротив чувствовал себя спокойно и расслаблено, что нисколько не было удивительным. Уверенный в своей неотразимости, он мог покорить даже самое закаменевшее сердце.

– Значит, насколько я понимаю, Аня, вы в Праге одна. И чем же вы занимаетесь?

– Я гуляю. – Понимая, что мой ответ звучит очень скучно и никак не придает мне так привлекающей мужчин таинственности, я добавила. – Набираюсь эмоций и впечатлений. Прага – замечательный город. Вдохновляющий, я бы сказала.

– Полностью с вами согласен. Я не хочу хвастаться, – Мишель наклонился над столом, приблизившись ко мне. – Но я немного рисую маслом. Именно Прага возбуждает меня на самые смелые и в тоже время классические сюжеты.

– Вы пишете? – Переспросила я, пораженная. – Надо же какое совпадение, я тоже имею право называться художником.

Взгляд француза на миг стал серьезным, глубоким. Глаза его потемнели, и я в них тонула. Но уже в следующее мгновение он воскликнул.

– Я настаиваю, вы должны показать мне свои работы, Аня!

– Что вы, Мишель, не заставляйте меня смущаться.

– Я серьезно! – Продолжал настаивать он. – Может у вас хоть какие-то наброски есть с собой?

– Есть, конечно, – Кивнула я. – Я не мыслю себя без карандаша и клочка бумаги под рукой.

– Я предлагаю тост. – Мишель поднял бокал. Золотистое вино переливалось, играя на его пальцах. – За родственные души!

Мы еще долго сидели за столиком, а потом вышли прогуляться по улице. Я давно ни с кем не чувствовала себя так легко и спокойно. Нахлынувшие плотские желания отошли на задний план, как только мы стали увлеченно разговаривать на разные темы, делясь опытом, вспоминая комичные случаи из жизни. Поздняя ночь осыпала нас светом звезд и ароматом вступившего уже в свои права лета. Запахи цветов сводили с ума, не больше чем запах тела Мишеля, его близость будоражила все застывшие во мне чувства. А когда он снял с себя пиджак, чтобы накинуть на меня, я не сопротивлялась, не смотря на то, что не чувствовала холода. Его тепло обволокло меня и мне казалось, что я на седьмом небе.

Вернувшись в гостиницу под самое утро, когда небо начало светлеть, Мишель проводил меня до номера. В те минуты я придумала тысячи предлогов, чтобы заманить его к себе. Но усилием воли я все же сняла дорогой, надушенный дорогой же туалетной водой, пиджак, и отдала его в руки обладателя. Мне сразу же стало легче принять здравое решение. Конечно, это просто страх перед замужеством. Я подсознательно хватаюсь за любую соломинку, что бы отменить это событие в моей жизни. Поэтому появление сногсшибательно красивого и богатого Мишеля это не больше, чем мое желание избежать свои страхи.

– Что же, мне было очень приятно провести с вами время, Мишель. – Произнесла я, не заметив, как в его взгляде от моих слов полыхнул холодный огонь. – Спокойной ночи!

Уже открыв дверь и, практически шагнув за порог, я почувствовала его руку на моем локте.

– Аня, – Окликнул он меня волшебным полушепотом.

Я взглянула в его синие глаза, боясь опять потерять самообладание. Но, слава Богу, Мишель не стал мучить меня. Он просто предложил:

– Аня, позвольте мне показать вам Прагу так, как ни одному туристу не показывают. Уверяю вас, вы не пожалеете.

Возликовав оттого, что столь шикарный мужчина жаждет продолжения знакомства со мной, я улыбнулась.

– Я с радостью.

– В таком случае, – вдохновился он, – давайте встретимся завтра в двенадцать в холле, то есть уже сегодня, – поправился он, – Я отвезу вас отобедать в одно удивительное место, а потом… – Мишель загадочно улыбнулся. – А потом вас будет ждать сюрприз!

13-е, Май, Прага, Гостиница, 04:36

Даниил наблюдал за парочкой весь вечер.

Получив задание от Высшего Совета, демон был несколько расстроен его банальностью. Скучно. И это только одно из прилагательных, которые можно здесь применить. Скучно, но важно. А, значит, приказы не обсуждаются.

Советники, как всегда, были кратки и особо не распалялись. Зная давнюю обоюдную неприязнь Даниила и Мишеля Ревье, члены Высшего Совета демонов определили своего Исполнителя. К тому же, Даниил, будучи дисциплинированным и целеустремленным, не раз доказывал свою пользу в политических игрищах мира, находящегося на темной стороне Солнца.

Советников было трое. Редко когда их можно было застать в неполном составе. Дань ли это безопасности, прихоть или какие-то мистические узы, связывающие только членов Совета, никто не знал. В тот вечер их было двое Александр и Эдвард. Самый старший из Советников Тодеуш отсутствовал. Но это не волновало Даниила. Заинтересовало его начало разговора.

– У тебя, наконец-то, появился легальный способ убрать француза.

Сработало безотказно. И Эдвард знал об этом. Даниил работал бы и по приказу, но личная заинтересованность внесет свой неоценимый вклад. Конечно, старые обиды давно забыты. Но месть может подогревать мысли долгие годы.

– Он собирается ступить на последнюю стадию. – Продолжил Александр. – Еще один Обряд и Ревье получит право вхождения в Совет.

Не нужно было объяснять, что это событие было очень неприятно членам Совета само по себе. Но так же стали известны дополнительные факты, подтверждающие подозрения о заговоре против Совета. Демонический двор вдруг раскололся на две равные части. И если Мишель Ревье войдет в Совет, чаша заговорщиков перевесит.

– Он выбирает себе Жертву последние две недели. – На этот раз говорил Эдвард. Странная манера вести разговор присутствовала в каждой беседе. Всегда они говорили по очереди. Чаще, конечно, говорил Тодеуш, но очередность не менялась. – И, кажется, он ее нашел.

Жертва – смертный или смертная, которую накачают демоническими наркотиками для поддержания сознательного состояния во время всего Обряда. Кровь Жертвы медленно стекается в обрядовую чашу и выпивается демоном, переходящим на новую ступень. А вместе с кровью человека в демона переходят все его выдающиеся качества. Другими словами, курс повышения квалификации.

– Ты проследишь за ними. – Конечно же, теперь говорил Александр. – Все, что можно собрать о Жертве нужно уже сегодня. И главное, данные о крови, резус, группа, болезни, если имеются.

Ревье слыл гурманом среди демонов. В последнее время его притягивали творческие личности, писатели, художники, скульпторы. Он долго выбирал себе Жертв, изучая их, иногда незаметно участвуя в развитии их жизненного пути, дабы выпить кровь счастливого и одурманенного славой смертного. И почему же он так поторопился на этот раз? Наблюдая за своей Жертвой всего пару недель, он тут же объявил об очередном Обряде. На первый взгляд смертная не выделялась из толпы. Возможно, что-то в ней и было, но понять это можно только при близком знакомстве. Внешностью она особо не блистала, среднестатистическая русская красавица. Умом, как было видно из первой встречи с французом, тоже не одарена. Может, она хорошо поет? Мишель очень любит оперетты. Смешно было бы, если ее голос в нем так и будет звучать по-женски.

Даниил наблюдал с темноты улицы за Жертвой Ревье. Они долго и нудно беседовали в ресторане, а затем бродили по улицам. И из всего этого бреда, что она болтала, нужно было сделать необходимые выводы. Было в ней все же что-то странное. Она легко поддалась на манипуляции француза. Без сопротивления растворилась в гипнозе. Но в номер Ревье не пустила. А он желал войти. И сам был удивлен тому, что ему оказали сопротивление. Это был единственный проблеск ее воли за последние восемь часов в обществе демона.

Даниил завис у окна номера жертвы.

Аня прошла, закрыв дверь. Облегченно вздохнув, она вздрогнула. Пройдя к прикроватной тумбе, перелистала наброски своих рисунков, не останавливаясь на них взглядом. Она старалась отвлечься. Так делают некоторые люди после просмотра фильма ужасов. Они переключают канал на что-то смешное или просто глупое, что бы развеять страх, накопившийся в организме и в комнате. И демон, находящийся в этот момент рядом, наслаждается всем спектром вкусов, сначала страх, потом смех, если повезет. Даниил чувствовал страх в ауре смертной. Странно, ей так понравился француз внешне, и как испугалась она его внутренне.

Всю ночь на мобильный смертной приходили сообщения. После того, как очередное ее разбудило, она сонная протянула руку и выключила его. Даниил все еще держался зависшим напротив ее окна, когда рассвело, стали появляться люди на улице. Пора было уходить. Пора было. Но ее светящаяся аура заставляла медлить. "Красиво", – поймал себя на этом слове демон и исчез.

13-е, Май, Прага, Гостиница, 12:00

Не смотря на взбудораженные чувства, я уснула моментально, успев только голову на подушку опустить. Проснулась я от солнечных лучей, пробивавшихся сквозь вьющиеся на балконе цветы. Оформленный в золотых с зеленым тонах номер от солнечных пятен еще больше повеселел. Разомкнув веки и потянувшись, я подумала о том, как жаль просыпаться после столь великолепного сна. Но я тут же вспомнила, что встреча с Мишелем мне не пригрезилась. Вскочив в кровати, я схватила мобильный, пытаясь разглядеть заспанными глазами время. Включила его и ужаснулась. Пятнадцать пропущенных звонков. Куча сообщений. Ничего страшного. Я единственный раз вырвалась отдохнуть наедине с собой, не обремененная подружками и второй половиной. Весь остальной мир вместе с Андреем, его мамой и сестрой подождут. Я прощаюсь со своей холостой жизнью, в конце-то концов. Будем считать, что это мой затянувшийся девичник.

Что одеть? Это второе, что пришло в голову. Распахнув шкаф, я с грустью взглянула на свой гардероб. Я собирала чемодан, не рассчитывая на то, что меня пригласит на прогулку мужчина. Содержимое багажа в основном было джинсами, топами, нижним бельем. Успокаивало то, что нет необходимости одевать коктейльное платье. Поэтому надо выбрать наиболее удачное сочетание джинсов и топа. Я остановилась на темных джинсах и изумрудном топе с рукавами на четверть, что придавал моим ниспадавшим по спине волнистым волосам рыжий оттенок. Свежий ненавязчивый макияж, подчеркнул мои золотые с зеленым ободком глаза. Я прыснула на себя духами и взглянула в зеркало. Результат получился очень даже ничего. Могу даже сказать больше, уж сегодня я не буду чувствовать себя недостойной подобного кавалера. Мои мысли подтвердились, когда я несколько раз уловила на себе взгляд мужчины, что ехал со мной в лифте. Он уже готов был открыть рот, набравшись смелости для знакомства, но двери кабины открылись, и я выпорхнула в холл.

Мишель ждал меня на ресепшене. Он сегодня был одет во все светлое в противовес мне, отчего казался ангелоподобным.

– Аня, вы просто великолепно выглядите! – Восхитился он. – Я ослеплен!

Кавалер предложил мне свою руку, я мило улыбнулась и приняла ее.

– Куда же мы едем? – не удержала я свое любопытство.

– Это все еще под завесой тайны. – Прошептал француз.

Мы сели в машину, которую нам подал швейцар. Шикарный черный Lexus бесстыже сиял на солнце начищенными боками. Мы мчались по узким улочкам, удаляясь от центра. Классическая музыка навевала романтический настрой. Казалось, что ехать в автомобиле по столь старой части города и под аккорды, написанные некогда Моцартом – это просто кощунство. Мы как минимум должны идти пешком.

Подъехав к двухэтажному зданию, увитому виноградом, мы остановились. Мишель галантно открыл мне дверцу машины и помог выйти. Тишина, которая разлилась здесь после выключения плейера, наполненная пением птиц затопляла окраину до краев. Мне казалось, что мы попали в прошлое. Впечатление усилилось, когда Мишель открыл дверь дома, и мы вошли.

– Это мое убежище. – Прошептал он. – Обещайте никому об этом не рассказывать.

– Обещаю. – Тут же отозвалась я.

Мы прошли по первому этажу к лестнице, ведущей наверх.

– Не пугайтесь, дом старый, поэтому все скрипит. Но он вполне надежный. – Убеждал меня Мишель.

Мельком осмотрев первый этаж, состоявший из кухни и гостиной, а так же бытовых помещений, мы поднялись на второй этаж. Он провел меня в огромную комнату с балконом. В комнате было пусто, если не считать составленных в углу картин, холстами к стене, и мольберта, на котором так же стоял подрамник с натянутым на него холстом. Я молча подошла к только недавно начатой картине. Определенные признаки подсказали, что картина была начата еще сегодня. Масляные краски все еще блестели, не высохнув, источая знакомый каждому художнику запах. Рядом на узком столике, больше похожем на тумбу, лежали краски, кисти, масло, палитра. Но не это меня смутило. С картины на меня смотрела моя копия: мои золотые с зеленым ободком глаза, мои каштановые волосы рассыпаны по обнаженным плечам, даже моя родинка на груди. Как он о ней узнал?

– Я еще не ложился спать. – Услышала я голос за собой. – Аня, ты не давала мне глаз сомкнуть.

Я поняла, что сейчас обязательно последует поцелуй. И я хотела этого. Мишель нежно повернул меня к себе, его глаза смотрели в мои. Я потерялась в этом синем океане, пустив все на самотек. В предвкушении блаженства, я закрыла глаза. И только почувствовав холод его губ, я очнулась. Открыв глаза я увидела черные провалы глаз и рта, холодом веяло от того, что стояло передо мной. Холст с моим изображением был залит кровавыми пятнами. Он морщился и вибрировал, пытаясь вырваться из подрамника. Крест, висящий на моей груди, загорелся. Я оттолкнула это видение и упала на пол, подняв облако пыли.

– Аня, что случилось? – Услышала я голос Мишеля, сама же боясь открыть глаза.

Он поднял меня на руки, шепча извинения за то, что так поторопился.

– Посмотри же на меня, Аня, не пугай!

Я с силой заставила себя открыть глаза. И естественно, красивое лицо Мишеля было искажено испугом.

– Что случилось, дорогая? – шептал он.

– Действительно, мне тоже интересно узнать, что здесь происходит. – Услышала я еще один мужской голос.

Мишель так же на миг растерялся, увидев в дверях высокого брюнета с собранными в хвост волосами. Его черные глаза источали столько брезгливости, что мне стало не по себе.

– Даниил, не ожидал тебя здесь увидеть. – Обратился недружелюбно француз к вошедшему. – Мы же договорились за ужином встретиться.

– Да, я помню. – Прошипел Даниил, подходя к нам ближе. – Может, ты представишь меня даме. – Говоря это, он даже не повернулся ко мне.

Мишель помог мне встать, подбадривающее улыбаясь.

– Аня, этот грубиян и есть тот самый брат, к которому я приехал в гости. Теперь ты понимаешь, почему я остановился в гостинице, а не у него в доме? – Мишель заразительно засмеялся.

Но у меня смех встал в горле только при одном взгляде на Даниила. Голова неожиданно разболелась так, что, казалось, развалится на две части. Ощущение того, что я здесь лишняя четко отразилось на лице новоприбывшего. Он только хмыкнул, взглянув на меня на единственный миг. И в это мгновение он прочитал все мои мысли, перевернув меня изнутри. Мишель мне показался ужасным и холодным, с черными провалами глазниц и рта, а я сама омерзительной трусихой, не отдающей отчета своим поступкам. А ведь у меня свадьба через месяц!

– Нам нужно поговорить. – Процедил брюнет. – Как только решишь все вопросы с дамой, будь добр свяжись со мной.

Больше Даниил не произнес ни слова. Он вышел. А мне вдруг стало страшно. Оставаться наедине с Мишелем, с тем образом, что мелькнул в моей голове, стало невыносимо жутко. Я по стеночке прошла к балкону, стараясь выйти под солнце. Инстинктивно достала из под топа крестик, висящий на груди на кожаном ремешке, я стала его теребить, обжигая пальцы. Мишель, сузив глаза, спросил.

– Что случилось, дорогая? Нас еще ждет чудный обед.

Я пыталась что-нибудь придумать, чтобы сбежать. Мне даже не хотелось садиться с ним в одну машину. Идеально было бы уехать на такси. Я только сглотнула.

– Голова разболелась. Может, мы перенесем наш обед на другой день?

Мои глаза бегали с предмета на предмет, лишь бы только не встретиться с пустыми глазницами Мишеля, из которых смотрела сама тьма. Что за чертовщина со мной творится?

– Очень жаль, дорогая, – француз подходил ко мне ближе, – Позволь я помогу тебе. Говорят, я делаю удивительный массаж головы от боли.

Он сделал еще один шаг, но, заметив в моей руке крест, остановился. С интересом на меня смотря, Мишель улыбнулся.

– Если хочешь, я, конечно же, отвезу тебя домой, Аня. Боюсь, что ты просто не выспалась, да и день сегодня жаркий.

– Я буду тебе очень благодарна. – Промямлила я, еле шевеля языком.

Голова гудела невыносимо, боль пульсировала в висках, а макушка, казалось, горит. Мне стало трудно дышать и тем более стоять. Я оперлась на перила балкона.

– Я донесу тебя до машины, дорогая. – Произнес Мишель очень тихо, с холодной улыбкой на губах, глаза его потемнели.

Я хотела сопротивляться, боясь, что его прикосновение лишит меня жизни. Я зажмурилась, когда он все же подошел и с легкостью поднял меня на руки. Аккуратно неся, как ребенка, он усадил меня в машину на переднее сиденье своей шикарной машины.

– Подожди секунду, – Прошептал он. – Я включу кондиционер.

От потока холодного воздуха мне действительно стало легче. Боль отошла, от этого стало легче дышать, зрение уже не преподносило страшных непонятных видений. Мишель нажал на газ, колеса пробуксовали по гравию, раскидывая его в стороны, завизжали тормоза, мы слетели с места на огромной скорости. Размытым пятном я увидела Даниила, пристально наблюдавшего за нами. Наши взгляды зацепились друг за друга. Я даже вздрогнула оттого, сколько ненависти в этих черных глазах было. Что я ему сделала, чтобы так на меня смотреть?

Мы ехали молча. Я, закрыв глаза и пытаясь глубоко дышать, изредка поглядывала на водителя. Обеспокоенное выражение лица Мишеля навело меня на мысли, что я действительно просто не выспалась, а к тому же еще и запах масленых красок, ударивший в нос в душной комнате, всегда вызывал у меня головные боли. Глупости какие-то со мной творятся. Мне стало жутко стыдно за свое поведение. Мишель хотел сделать мне сюрприз, прекрасный сюрприз, а я все испортила. Мы проезжали уже по центру города, и совсем скоро я увидела нашу гостиницу.

– Ты прости меня, пожалуйста. – Тоненьким голосочком пропищала я, чувствуя себя полной дурой. – Я не знаю, что со мной происходит. Просто голова вдруг очень сильно разболелась.

Мишель повернулся ко мне с такой радужной улыбкой, что мне захотелось плакать от негодования. Не каждый день меня приглашает на обед красавец-богач, проведший всю ночь со мной, а потом еще и нарисовавший мой портрет с такой чувственностью, что ком в горле встает.

– Если ты обидишься и больше не захочешь меня видеть, я пойму.

Его смех зазвучал в салоне машины, и мне показалось, что мир прекрасен и я самая счастливая женщина на земле.

– Аня, честное слово, я не в коем случае даже и не думал об этом. Откуда такие мысли? – Он погладил пальцами меня по щеке, я неосознанно закрыла глаза. – Я очень испугался за тебя. Обещай мне, Аня, что сейчас поднимешься в номер, примешь душ и ляжешь отдыхать, а вечером мы с тобой встретимся. Договорились?

Я кивнула, как маленькая наивная девочка, готовая сделать все, лишь бы Мишель был рад. Он помог мне выбраться из машины и проводил до номера, поцеловав на прощание в щеку, к моему величайшему сожалению.

Войдя в номер, я как в прострации направилась в душ, исполняя все, как сказал Мишель. Крест на груди остыл, но все еще предостерегающе пульсировал, на что я не обратила внимания.