Текст книги "Волчица. Возрождение (СИ)"

Автор книги: Олеля Баянъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Я удивленно уставился на него.

– Так она не выглядит настолько лет! – мне было немногим больше ста девяноста лет, ведь я относился к долгожителям. И получалось, что Рикари почти двести десять лет.

– Так она же чистокровный равест, – пояснил друг. – Так что, даже несмотря на то, что она младший ребенок в семье, Рикари достойная партия для любого правителя в нашем мире.

– Рикари! – раздался громогласный голос Далиона откуда-то издалека. Затем послышался оглушающий грохот, и в небе появилось облако пыли.

Не переглядываясь, мы бросились туда, откуда раздался шум. Прибежав на место, мы встали как вкопанные. В этом районе города планировалось построить воздушный порт, и, как я помнил, уже началось строительство, которое очень медленно продвигалось, из-за того, что у меня с Риной было много споров. Но то, что открылось нашему взору, заставило многих замереть в полном шоке.

Разрушена была практически вся улица: фундамент для порта и все близлежащие здания. Хорошо, что они были нежилые – предназначались под склады. Когда мы прибежали, пыль уже немного осела, но вокруг царил полный хаос. И в его центре я заметил грозно жестикулирующего Далиона. Было видно, что он не на шутку взбешен, а Рикари стояла рядом, неотрывно заглядывая в его глаза. Внезапно маг развернулся и направился к нам, но его остановила равестка. Она начала отчаянно что-то ему рассказывать и показывать, от чего Далион злился еще сильнее.

– Вот объясни мне, что у нее в голове твориться! – воскликнул Кирлан. – Уже практически целый месяц у нас каждый день случаются какие-то проблемы. Что за молодежь пошла!

– И не говори, – поддакнул я. – Тебе хоть повезло, – длак удивленно посмотрел на меня. – У тебя одна такая, а у меня целых пять, – я показал ему свою растопыренную пятерню. – Уже полгода пытаюсь с ними наладить отношения, а они ни в какую не хотят со мной общаться. Только по делу и сразу же смываются.

– Ребят, разуйте глаза, – Олларгосс втиснулась между нами, явно недовольная тем, что на нее не обращали внимания. – Посмотрите, как она смотрит на него. Как заглядывает в его глаза. Как ловит каждое его слово. Ах, это прекрасное чувство, – мечтательно проговорила проводница.

Мы недоуменно переглянулись и пожали плечами, не понятно, о чем она болтала.

– Первая любовь, – все также задумчиво произнесла женщина.

– Вообще-то Далион уже обещал жениться одной девушке, – заметил длак-полукровка.

– Вот обязательно тебе нужно все испортить, а? – Наехала она на него. – Хотя пути судьбы неисповедимы.

– Тебе что-то известно? – В глазах Кирлана загорелся неподдельный интерес.

– Как знать, как знать, – хитро улыбнулась Олларгосс. – Буду ждать, голубчик, на том же месте, – сказала она мне и быстро скрылась из виду.

– Кому этот закоренелый бобыль обещал жениться? – не на шутку удивился я.

Помнилось, сам Далион неоднократно утверждал, что никогда ни на ком не женится. А тут выяснилось, что он связан брачным обещанием.

– Это правда, – кивнул Кирлан. – У него даже есть брачный браслет. Магурский, – от удивления я аж присвистнул.

Мало того, что из-за боязни, что магуры смогут снова разорвать миры и повергнуть в хаос установившийся покой, крылатый народ повергли гонениям и почти полному уничтожению, их еще преследовали из-за их браслетов. Эти брачные украшения объединяли не только тела, но души обручившихся. Передать браслеты можно было только кровным родственникам. Заполучить их можно было в одном случае – убить владельцев и их родных, чтобы стало украшение ничейным. Да и такой союз, когда души и тела связаны, считался нерушимым.

– И кто эта счастливица?

– Если ее так можно вообще назвать, – горько усмехнулся Кир. – Вот уже как семь десятков лет она мертва.

– Но тогда браслет должен был исчезнуть, – задумчиво проговорил я.

– При условии, что Далион посчитал бы себя свободным от данного обещания, – длак тяжело вздохнул. – Но он так не думает. Да и бегает Рикари за ним лишь потому, что он один не пляшет под ее дудку. Она избалованный ребенок. Но, – поспешил добавить Кирлан. – Меня она слушается.

– Угу, – согласился с другом, показывая рукой на разрушения.

– Это все потому, что меня рядом не было, – быстро пробурчал он и бросился раздавать указания по ликвидации разрушения.

Работящий мужик! Северине повезло с мужем. Без него она и половины не сделала бы того, что уже было. Все благодаря тому, что он был главой наемных отрядов, состоящих из длаков. Те готовы всюду следовать за своим вожаком. Из-за этого у длаков не было своей страны. Они кочевали и перебирались туда, где была для них работа. Место лидера Кир занял после смерти своего отца, разумеется, прежде доказав свою пригодность для этой должности в борьбе с другими длаками за место альфы.

Через полчаса друг вернулся, весь грязный. За это время я успел наскоро пролистать все документы, так «любезно» предоставленные Севериной.

– Никто не пострадал по счастливой случайности, – ответил он на мой немой вопрос. – Пойдем, провожу.

Мы не спеша направились к месту моего прибытия. Кирлан рассказывал мне обо всех новостях в городе, как нас нагнал Данислав Вольский. Про таких, как он, принято говорить богатырь: высокий, с хорошо развитой мускулатурой, сильный, храбрый. Его внешность выдавала в нем потомка магур, легендарного крылатого народа.

– Здорово! – поздоровался он с нами, по-дружески хлопнув по плечу меня и длака и пожал нам по очереди руки. – Ты к нам надолго? – спросил у меня.

– Уже ухожу, – покачал я головой.

– Тогда, – он достал из огромной корзины небольшой сверток. – Это тебе, – и передал его мне. – Спасибо за совет. У отца теперь огромная мебельная мастерская, и продукцию мы продаем в другие страны. Вчера только загрузили один корабль из южных стран, и уже сегодня еще один будем загружать. Так что деньги в городе будут водиться.

– Вы еще подумайте над специальными предложениями для постоянных клиентов, – подмигнул я ему. – Это всегда работает.

– Хорошо, – Данислав улыбнулся в ответ и пожал нам руки на прощание. – Ладно, я побежал, а то рабочих надо кормить, – богатырь указал на корзины.

– Дерзай! – пожелал ему Кирлан.

– Удачи! – попрощался я с ним. – Спасибо, – крикнул ему вдогонку, приподняв сверток, на что он помахал рукой.

– Толковый парень, – похвалил я его, на что Кир согласно кивнул. – Как ее звали?

– Кого? – переспросил друг, не поняв моего вопроса.

– Ну, невесту Далиона?

– Блин, – длак-полукровка задумчиво почесал подборок. – Ты представляешь, я не знаю. Если прикинуть, то никто не знает. Слушай! – воскликнул внезапно он. – Дык это ж сестра Дани.

– Данислава? – на мгновенье мне показались знакомыми его золотисто-русые волосы и выражение серо-голубых глаз. Разве глаза у нее такого же цвета?

– Точно, это дочка четы Вольских, – начал Кирлан. – Там произошла ужасная трагедия. Данислав только один раз рассказал об этом, когда они только пришли, попросив не расспрашивать родителей. Он сказал, что его сестру казнили за убийство, хотя сам не верил в то, что она могла это сделать. Даня упомянул, что процесс был громким, хотя никто из наших о нем не слышал. Ты же знаешь, мы всех проверяем, кто хочет стать жителем города. И без рекомендаций, живущих здесь, не пропускаем.

– Тогда еще Ларга вмешалась, да? – уточнил я. – Помню, тогда она заявила, что нам не следует бередить незажившие раны.

– Да, Проводники могут заглядывать в души людей. Кроме того, это был единственный раз, когда Ларга вмешалась – подтвердил он. – И дала им свои рекомендации. Соответственно, больше мы ничего не пытались узнать о них. Единственное знаю, что они много странствовали, прежде чем пришли в наш город. О чем задумался? – вывел длак меня из задумчивости.

– Эта история выглядит такой знакомой, – я нахмурил брови. – Но никак не могу понять откуда, – нехорошо обманывать друга, но выдавать Волчицу не стал. Нужны доказательства. Обнадеживать хороших людей не хотелось, потому что она могла оказаться совсем другим человеком с похожей историей.

– Не забивай голову делами давно минувших лет, – похлопал Кир меня по плечу. – Тебе еще нужно вон с той папочкой разобраться, – взглядом указал на отданную мне Риной папку.

– Да ничего, – отмахнулся я от него. – За пару дней управлюсь.

– Ну, ты монстр! – восхищенно воскликнул товарищ.

– Я его передам с Ларгой.

– Хорошо, – кивнул он. – Сами потом договоритесь о времени. Здесь я тебя покину, мне в морской порт нужно.

– До встречи, – мы с ним обнялись и разошлись в разные стороны.

Вскоре я был уже у себя в кабинете. Часы едва начали бить одиннадцать, как раздался стук в дверь. Я быстро спрятал плащ в шкаф и тихо отомкнул дверь. В кабинет вошел Саймус с подносом в руках, на котором стоял небольшой чайничек и чашка с блюдцем, под которым лежал белый конверт с вензелем дяди. Ненавижу этого интригана! Война еще не успела окончиться, как он снова принялся за старое.

– Ваша светлость, – дворецкий поклонился. – Ваш чай. Вам прибыло послание от графа де Лагарди.

Я взял с подноса письмо и открыл его.

Дорогой мой племянник!

Надеюсь, ты сможешь составить мне компанию в клубе «Аристофъ». Буду ждать тебя в половине седьмого.

Искренне, твой дядюшка

Граф де Лагарди.

Проныра. Пусть ему и триста лет, но он еще фору даст молодым. Мне не отвертеться от приглашения – ему нужны сведения о Волкике, поэтому граф сделает всё, чтобы узнать о ней как можно больше. Мерзкий тип. Когда общаешься с ним, нужно быть всегда настороже, дядя умел выуживать информацию у людей. Именно поэтому мне неприятно с ним общаться. Но с другой стороны, что я мог ему рассказать о ней, когда сам толком ничего не знал. Даже документы из архивов Гинера не помогли разгадать эту тайну.

Легкий кашель дворецкого прервал мои размышления.

– Вы куда-то собираетесь, ваша светлость? – спросил Саймус, взглядом указывая на мои грязные сапоги.

– Да, хотел пройтись, – быстро соврал слуге. – Но теперь передумал. Спасибо, Саймус, – поблагодарив, начал я его выпроваживать из кабинета. – Надеюсь, обед вовремя подадут?

– Безусловно, ваша светлость, – последовал вежливый ровный голос дворецкого. – Мне следует проследить за его приготовлением, – он поклонился и вышел из кабинета.

Я облегченно выдохнул, а после подошел к шкафу и переобулся. Саймус был хорошим слугой: никогда не задавал лишних вопросов. Он меня частенько выручал. Мой взгляд зацепился за папку на столе, которую мне вручила Северина. Усевшись за свой рабочий стол, выпил чаю с ароматными и пышными булочками, что передал мне Данислав. Я потянулся вверх, предчувствуя долгую работу, и приступил к расчетам и планам.

Отвлекся от работы лишь тогда, когда часы пробили два часа дня. И как только смолк последний удар, в дверь постучали.

– Входите, – ответил я на стук, поднимая голову от бумаг.

В комнату вошел Саймус. Закрыв тихо дверь, он поклонился.

– Обед подан, ваша светлость, – произнес он. – Ваши подопечные уже оповещены и спускаются в столовую, – мужчина еще раз поклонился.

– Хорошо, – кивнул я Саймусу. – Благодарю, – дворецкий покинул кабинет, а я, собрав документы, спрятал их в тайный сейф, спрятанный внутри шкафа, в котором висел плащ.

Едва я вошел в столовую, как ощутил, что атмосфера начинала постепенно накаляться. Я занял свое место во главе стола и жестом пригласил детей садиться. Обед был вкусным, но проходил в полном молчании. Я знал, что стоило мне завести разговор, как волчата сбегут, недоев обед. Поэтому молчал, они и так ведь к завтраку едва притронулись. Не хотелось бы, чтобы они умерли с голоду, а то Волкика голову мне за них оторвет. Однако я всё же нарушил тягостную тишину, едва обед приблизился к концу.

– Итак, урок танцев вы снова провалили, – я посмотрел на детей.

Пока спускался в столовую, об этом мне сообщил нанятый танцмейстер. Такая ситуация происходила уже не в первый раз. Но сегодня волчата перешли все границы. Они использовали магию для того, чтобы исказить музыку, или поднять в воздух танцевального мастера, или вовсе устроить магический фейерверк в учебном зале. Хорошо, что убирать за ними не пришлось.

Нет, я прекрасно их понимал. Им было за что на меня злиться. Спустя два месяца их пребывания я обнаружил на запястье у Маириты крестообразный шрам. Он появлялся только одном случае – ритуал кровного родства. В тот же день я заставил их всех показать руки. Они отказались. Мне пришлось припугнуть их, что позову лекарей и те полностью осмотрят их всех в моем присутствии. Даже девушек. Маирита заплакала, губы Эрбель задрожали. Мальчишки загородили их своими спинами. Тогда дети многое мне высказали. Но руки показали. У всех на левом запястье был одинаковый шрам. Я осмотрел руку Волкики – у нее их было пять. Видимо, она успела с ними породниться до того, как пришла Черная гвардия во главе с принцессой. Так сильно я никогда еще не просчитывался. Ведь еще на поле боя можно было всех нас вытащить отсюда. Теперь поздно.

– Так что после обеда вас ожидает еще одно занятие, но уже с другим учителем, – я сложил столовые приборы на тарелке. – Если вы еще раз сорвете урок, то клянусь, Волкика этим же вечером переедет в лекарский дом.

– Вы не посмеете! – воскликнул Иргид, вскакивая со стула.

– Это мой дом и моя страна, – немного лукавил, но они-то не знали об этом. – Кроме того, вы сами подписали договор. Так что винить нужно самих себя, – допил воду из бокала.

Эрбель поджала недовольно губы. Иргид хитро прищурился и ухмыльнулся в предвкушении новой возможности устроить какую-нибудь изощренную гадость. Маирита опустили взгляд к своим рукам, нервно теребившим салфетку. Тихан с любопытством поглядывал на всех, словно мысленно транслировал их беседу – неплохая способность, вот только это меня начинало раздражать не на шутку. Олан, как всегда, сидел с невозмутимым лицом. Да только его наигранное напряжение выдавало игру. Дилетанты!

– И присутствовать должны все на этом занятии, – я и сам удивился, как жестко мог звучать мой голос. – Возражения не принимаются, – и прежде чем они успели что-то сказать, поднялся из-за стола и направился к выходу. – Через полчаса приедет ваш учитель, – и покинул столовую.

Глава 4 Надежда

В мире нет силы, способной повернуть время вспять.

Слабым остается надеяться на грядущие события,

чтобы исправить ошибки. Сильные же сами

создают ситуации для великих деяний.

 Ее величество, королева Скаршии,

 Алларион регина Скаршия

Я поднялся в библиотеку. Знаю, что строго обошелся с детьми, но по-другому нельзя. Им необходимо это. Скоро начнется сезон, и мне придется вывезти их в свет. Дядя непременно захочет со мной обсудить первый выезд волчат в общество на сегодняшней встрече. Я взял первую попавшуюся книгу, уселся в кресло и принялся читать.

Через десять минут бросил это занятие, когда понял, что одну и ту же страницу прочитал пять раз. Поднявшись, подошел к огромному окну. Мысли вращались вокруг Волкики. Что я сделал не так? Почему она не приходила в себя? Как ее разбудить? Очнется ли она? Жизнь ведь так хрупка. И эту истину пришлось быстро усвоить вовремя войны.

Я направился в комнату, где лежала она. Отворив тихо дверь, у кровати спящей я увидел стоявшую на коленях Маириту. От ее рук исходило легкое зеленое сияние. Лицо девушки бледнело с каждой отданной частичкой силы. Снова они за свое принялись. Вот же упертые! Только хуже себе делали. Стиснув зубы, я хлопнул дверью. От громкого звука девушка нервно подпрыгнула и прекратила тратить напрасно силы.

– Иди к себе в комнату и отдохни, – как можно мягче приказал я ей, если вообще был способен на мягкость.

– Но я хотела бы…,– начала тихо Маирита.

– Как вы не можете понять, – я устало протер руками лицо. – Её тело здорово, – девушка скептически приподняла левую бровь. – Пока никаких дефектов не выявлено. Остальное можно будет определить только, когда она придет в сознание, – я сел в кресло, стоявшее рядом с кроватью и напротив маленького столика. – Это внутренние раны, – она бросила беглый исследующий взгляд на тело наставницы. – Нет, это другие раны, – откинулся на спинку кресла. – Их невозможно увидеть. Их чувствует только тот, кому их нанесли. Это раны на душе, – пояснил я, заметив недоумевающий взгляд Маириты. – Поэтому их невозможно вылечить. Они могут и вовсе не зажить.

– И что нам делать? – также шепотом спросила девушка, не поднимаясь с колен.

– Ждать.

– Сколько? – на её глазах наворачивались слезы.

Хотелось бы мне соврать, чтобы успокоить ее, но я и сам не знал. Не был уверен, что она очнется.

– Тебе следует одеться соответствующе, – вместо слов утешения я ей приказал. – Скоро приедет танцмейстер.

Девушка молча поднялась, повесив голову, и направилась к двери. Плечи ее поникли. Наверное, та безысходность, что демонстрировал облик целительницы, подтолкнула меня на слова:

– Я тоже хочу, чтобы она очнулась, – сказал тихо, но так, чтобы Маирита услышала. – Но её раны слишком глубоки, – я подошел к юной целительнице и погладил ее по плечам, успокаивая. – Зовите её. Зовите каждый день. Каждый час. Каждую минуту. Она пришла к вам, чтобы спасти, чтобы умереть за вас. Зовите, и, возможно, она вновь придет, но уже для того, чтобы жить с вами.

– Нам сказали, что если она придет, то только для того, чтобы убить нас, – девушка подняла на меня свои огромные голубые глаза, в которых отражалось отчаяние, непонимание, грусть и бессилие.

– Какие же вы глупенькие, – усмехнувшись, погладил ее по головке. – Вы ее совсем не знаете. Она не монстр, – я посмотрел на неподвижную Волкику. – Да она убивала, но то была война. Надо было видеть её глаза, полные ненависти. Не к врагам, к самой себе. И чем больше ненависти, тем яростнее она убивала. Убивала в надежде, что однажды убьет себя, – бросил взгляд на Маириту, которая смотрела на меня с открытым от удивления ртом. – Но у неё это не получилось, – и я этому рад, мысленно добавил про себя. – Слишком много в ней света. Несмотря на пролитую кровь, она не разучилась любить, поэтому все еще жива, – я открыл дверь и выпроводил задумавшуюся девушку, пока та не начала задавать новых вопросов.

Вернувшись в кресло, пристально посмотрел на Волкику. У девушки были волосы цвета золота, без рыжины, и слегка волнистые. Мягкие золотистые волны спускались уже ниже лопаток. Высокий и широкий лоб, прямой, слегка курносый носик и аккуратный ротик с полной нижней губой. Сложно назвать ее красавицей. Такое лицо, как у нее, больше подошло бы мужчине, и тогда его можно было бы назвать красивым. Если бы я не видел ее раньше с длинными волосами, то принял бы ее за миловидного юношу, после того как она отрезала свою роскошную косу. Но что же притягивало меня к ней?

Четко очерченный профиль выдавал в ней сильную личность, непобедимую натуру, несломленный дух. Убивая, она жила во тьме. Но свет жил в ее сердце, не давая душе погрязнуть во мраке. Твой дух непоколебим. Кто воспитал его в тебе? Кто твои родители? Почему ты скрываешь своё имя? Кого защищаешь? От чего?

Она лежала без сознания вот уже почти полгода, на протяжении которых я все время задавал себе эти вопросы. Ответы на них можно получить только от нее самой. Я улыбнулся и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. Тайна – это хорошо. Но всё тайное всегда становится явным. Рано или поздно – всё откроется. Положив ноги на столик, я предался воспоминаниям, приведшим к нынешней ситуации…

***

Я боялся не успеть. Боялся, что пока Иналина наиграется во властную принцессу, маги убьют Волчицу. Почему-то в тот момент, меня совсем не заботили волчата. Думал, их уже убьют к ее приходу.

Да, это было сложно – сделать так, чтобы информация попала в нужные руки. Мне нужно было ее вытащить на северную границу. Сама бы она не попала. Это я понял там, в Людерсе, когда увидел, как опустились ее плечи, поникла голова, взгляд потух, едва она услышала о том, что ждало волчат. Риск оправдался. Волчица пришла за своими детьми. Я никак не ожидал, что они, дети, выстоят против опытных боевых магов. Сколько талантов ее ученики скрывали?

Цена помощи скаршианской принцессы оказалась высокой. Мне пришлось поведать ей, что я был потомком магур, как и Волкика. Эта наглая девица рассмеялась в ответ на мои слова. И смеялась до тех пор, пока не увидела за моей спиной крылья, сотканные из золотистых Нитей. За считанные минуты она собралась и перекинула Черную гвардию и свой личный отряд боевых магов в Аландар.

Не прошло и пяти минут, как мы уже были на поле боя. Я видел, с каким благоговением взирала ее высочество на Волчицу, управлявшую связками Нитей, которые полностью разъели кожу Волкики. Позади наставницы стояли не менее изумленные ученики. Когда она кинулась прямо на нас, я был поражен, тем что эта смертница была еще жива. Это ж какую надо иметь силу воли, чтобы терпеть такую боль!

Черная гвардия едва успела прикрыть принцессу, как Волчица упала замертво. Жизнь покидала ее. Первыми на помощь бросились дети. Маирита быстро начала процесс заживления ран, остальные же делились силой с умиравшей. Следом пришла в себя Иналина. Она приказала целителям помочь потомку магур.

И вот тут явился мой дядя. Возможно, уже тогда бы я смог уйти из Аландара, если бы не глупые детишки. Они сообщили, что сдадутся в обмен на помощь и полное исцеление Волкики. Граф де Лагарди прекрасно видел преимущества в том, чтобы заполучить гибридов, и согласился. Он стребовал с них подписать договор, согласно которому новые граждане Аландара обязались в скором времени обосноваться и создать союзы с аландарской аристократией. Истинная причина графа ясна – улучшить магические способности благородного сословия посредством вливания новой крови.

Тогда я себя чуть не выдал с головой. Иналина открыто вмешиваться тоже не стала – не могла, учитывая условия договора о взаимопомощи между нашими странами, где одним из пунктов было единоличное право Аландара в решении судьбы пленников и жителей присоединенной страны, Гинера. Принцесса могла забрать только Волчицу – центральные миры ратовали за возрождение крылатого народа, но я успел отговорить ее от этого. Вряд ли бы Волкика обрадовалась, если бы ее волчат оставили здесь на съедение. Из-за этого пришлось и мне тут задержаться.

Если бы я знал о кровном обряде, то ни за что не стал бы вмешиваться. Уже тогда можно было бы уйти из Аландара. Сколько раз винил себя за поспешность, но изменить ничего уже нельзя. Момент упущен. Оставалось лишь провернуть так, чтобы мы смогли все спокойно уйти без клейма предателей.

Самое интересное началось после. Принцесса затребовала плату за ее помощь. Вечером, когда солдаты готовились ко сну, меня проводили в ее шатер. Иналина уже избавилась от доспехов и расхаживала по пушистому ковру в облегающих лосинах и расстегнутой рубашке без корсета. Игривый взгляд изумрудных глаз красноречиво говорил о предстоящей ночи.

– Проходи, – с томной улыбкой пригласила она меня, указывая на кресло перед столиком, стоявшим прямо напротив входа.

Я сел в него. Теперь любой вошедший в королевский шатер непременно увидел бы мое лицо.

– Вино? Белое? Красное? – поочередно подняла бутылки ее высочество. – Или может быть, розовое? Или зеленое? – она приблизилась ко мне, призывно покачивая бедрами. – Черное, –принцесса наклонилась и выдохнула мне в губы.

– Г-хм, – послышалось у входа.

– Адарант! – возмущенно воскликнула Иналина, выпрямляясь и поворачиваясь к вошедшему. – Сколько можно повторять, предупреждай перед тем, как ты входишь, а не после того, как зайдешь, – она подошла к столу и плеснула в бокал красного вина. – Что случилось?

– Ваше высочество, Тафар Стихийный просит аудиенции у вас, – поклонившись, проговорил герцог Лёхенрольде, хотя его цепкий взгляд пробежался по шатру. – Он без доспехов и оружия, – он добавил после короткой заминки.

Искал следы разврата? Его и не будет. Только вот знать ему об этом не следовало, так что я состроил самодовольное выражение лица и вольготно откинулся на спинку кресла.

– Говорит, зачем приперся? – совсем не по-королевски спросила она.

– Сказал, что говорить будет только с вами, – покачал головой Адарант.

– Ладно, зови, – приказала принцесса и махом выпила вино.

Герцог поклонился и вышел. Она быстро села ко мне на колени и прижалась роскошным бюстом к моей груди. Ее руки тут же освободили мои волосы от шнурка, которым были стянуты в хвост. В следующее мгновение Иналина прижалась своими губами к моим. Меня ошарашил ее напор. Все тело задеревенело от молниеносного натиска.

– Я не прошу быть моим любовником, – отстранившись, недовольно заявила ее высочество. – Я помогла тебе. Теперь твоя очередь. Поэтому играй натурально.

Раз опрометчиво пообещал ей быть ее «любовником», надо свое слово держать. За плотной тканью шатра послышались шаги и звон металла. Правой ладонью прижал ее за талию к себе, левой наклонил ее голову и впился поцелуем в полные губы.

Полы шатра зашелестели, и я хотело было прервать наш поцелуй, но Иналина сжала мои плечи, оставляя сквозь ткань отметины от ногтей. Игра продолжилась.

– Ваше высочество, – раздался голос Адаранта. – Тафар Стихийный прибыл.

Только тогда принцесса отстранилась от меня, но не повернулась к гостям. Она озорно улыбнулась, подмигнула мне и чмокнула в губы. После спрыгнула с колен и развернулась к гостям.

– Чем обязана столь позднему визиту? – грубо спросила Иналина у Тафара. – Наконец-таки решил меня ублажить? – с усмешкой поинтересовалась она, не дожидаясь ответа.

– Я женат, – не менее «дружелюбно» бросил Стихийный.

Все знали об особой «любви» Тафара и Иналины. Точнее о вражде двух стран из центральных миров – Драгхвара, страны стихийников, и Скаршии, страны, магов.

Посетитель, полностью обезоруженный и без кожаных доспехов, которые так любили драгхварцы, с такой ненавистью взирал на ее высочество, словно она была последней тварью в мире. Чудовищем, которое следовало бы уничтожить. Я не первый день имел дело с Иналиной и мог с уверенностью заявить, что она не такая. Ни один мускул не дрогнул на лице принцессы. Вот это выдержка!

– Со слухом у тебя явные проблемы, – прищурив взгляд, заметила ее высочество. – Не люблю повторять. Зачем явился?

– Обмен пленными, – обозначил цель своего визита поздний гость, окидывая презрительным взглядом ее высочество.

Взор задержался на ее высокой полной груди, не скрытой корсетом. Соски торчали и виднелись сквозь тонкую ткань рубашки. Огонь вспыхнул в зрачках стихийника. Глаза драгхварца переместились на меня. Теперь уже меня облили пренебрежением. Я опустил взгляд вниз и едва сдержал удивленное восклицание. Рубашка до пояса была расстегнута. Когда она успела?

– Меняю Рэйнера Нессельфольде на всех стихийников, – выдвинул условия Тафар.

– Не много ли просишь? – спросила Иналина, присаживаясь на стол.

– Он шастал по дворцу Повелителя. Как думаешь, может, стоило его обезглавить на месте? – вернул удар ей Стихийный.

– Пошли, – сказала она, вскакивая со стола, и направилась решительным шагом к выходу.

Я поспешил за ними. Пленников вскоре привели. Среди них была одна женщина. Даже в свете костров цвет ее волос оставался огненно-красным.

– Папочка! – детский крик разнесся над лагерем.

У многих рты раскрылись, когда увидели в ребенка числе военнопленных. Лишь Иналина да черные маги не подали виду. Девочка десяти-одиннадцати лет кинулась к Тафару. Тот обнял дочь и поднял ее на руки. Красноволосая женщина приблизилась к нему. Сразу проявилось сходство матери и дочери не только по цвету волос, но и в чертах их лиц.

– Рэйнер в ста метрах к северу от лагеря, – бросил Стихийный и плюнул под ноги принцессы.

Я впервые видел, чтобы этот спокойный цепной пес, внебрачный сын, Повелителя Всех Стихий, выражал такие сильные чувства на людях. В который раз за вечер скаршианская принцесса поразила своей выдержкой. Она не опускала взгляда и смотрела прямо в удаляющуюся спину Тафара. Только когда он покинул лагерь, Иналина спросила вкрадчиво, но громко:

– Кто взял ребенка в плен?

– А надо было убить? – спросил кто-то из ее подчиненных.

Впервые при мне она потеряла хваленное хладнокровие. Со странным рыком ее высочество схватила попавшуюся под руку плеть и хлестнула ею со всех сил по спросившему. Крик боли, и по лицу мужчины побежала кровь из раны. Никто не дернулся ему на помощь.

– В карцер, – приказала принцесса. – На месяц, – развернулась и быстрым шагом зашла в свой шатер.

Раненного бедолагу подхватили подмышки и поволокли в указанное направление. Я последовал за королевской особой и увидел, как Иналина пила прямо из бутылки. Выпив одну, она схватила другую. Я подбежал к ней и выхватил бутылку, не давая ей напиться.

– Не лезь, – оттолкнула меня ее высочество от стола.

– Мне хотелось бы иметь активную любовницу в постели, а не бессознательное тело, – пошутил я, но судя по мрачному взгляду, которым меня одарила принцесса, юмор сегодня неуместен.

– Ваше высочество, – я аж подпрыгнул, когда за моей спиной раздался голос герцога Дункела.

– Чего тебе? – недовольно буркнула Иналина

Удивительно, как она еще и не опьянела? Зелья?

– Это суровое наказание, – ответил черный маг, даже не заметив недоброго взора исподлобья.

– Я не воюю с детьми! – проревела принцесса. – И я очень надеюсь, что вы тоже, ваша светлость! – прокричала она.

– Его жена, Латифа, прикрывалась ребенком, когда мы ее схватили, – сказал Дункел, не обращая внимания на эмоциональный срыв ее высочества.

На лице Иналины поочередно сменилось несколько выражений: недоумение, изумление, и, наконец, расплылась улыбка. Принцесса громко расхохоталась, совсем не заботясь, что ее могут услышать.

– Что ж, – отсмеявшись, произнесла она, утирая выступившие от смеха слезы на глазах. – Он сам избрал свою судьбу.

Герцог Дункел поклонился и вышел из шатра.

– Рэйнера ко мне позови! – крикнула ему вдогонку принцесса, прикладываясь к следующей бутылке.

Через пару минут в палатку завели Нессельфольде. Его сопровождали другие черные маги, которых возглавлял Дункел. Сам Рэйнер был типичным черным – черные волосы, черные глаза, черная одежда. Единственное только кожа была светлой, да и та уже покрылась бронзовым загаром.

– Какого ограла ты там забыл? – без расшаркиваний приступила к допросу Иналина, не обратив внимания на «защитников».

Я заметил зашедшего за спину Иналины Дункела, который взглядом спрашивал что-то у провинившегося.

– Знаешь, чем это отдает? – она подошла вплотную к Нессельфольде и приподнялась на носочках. Тот покачал головой. – Предательством, – выплюнула ему в лицо рассерженная принцесса.

Ответ Рэйнера явно предназначался Дункелу, Кто-то из Черной гвардии заметил, что я хотел было поправить Иналину, но сдержался. Это не мои разборки. Не стоило лезть туда.