Текст книги "Волчица. Возрождение (СИ)"

Автор книги: Олеля Баянъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Ограл тебя задери, ты прав! – перебил говорившего мужчина, стоявший лицом ко мне. – Тебя не провести, – его плечи поникли, и он тяжело опустился на диван.

– Едва не порвал, – грустно усмехнулся гость, тяжело вздохнув. – Раз я не смог отговорить тебя от этой дурной затеи, то может, кто-то, знающий катакомбы, тебя переубедит.

– Это ж какой дурак туда полез? – оживился владелец особняка.

Искренний смех разнесся по гостиной. Что-то теплое и родное проскользнуло в нем. Он манил и притягивал меня к себе. Поддавшись его очарованию, я придвинулась ближе. Потайная дверь скрипнула, выдавая меня.

– Входи, Волчица, – все еще посмеиваясь, пригласил невидимый мужчина. – Нечего стоять в дверях.

Первая мысль, посетившая меня – бежать без оглядки. Но если сбегу, то вся эта прогулка окажется напрасной. От подземных тварей ушла? Ушла. И от мужиков уйду. Благо опыт в этом деле имелся немалый.

Я толкнула дверь. Со скрипом та отворилась, и на меня упал свет, исходивший от люстры под потолком.

– Проходи, Волчица. Садись, – пригласил скрытый от меня мужчина.

Его ладонь указала на кресло, стоявшее слева от него и повернутое слегка в его сторону. Взор задержался на мужских пальцах, на одном из которых блеснул знакомый перстень с гербом. Только бы не он! Я обратилась к Единому с мольбой, чтобы гостем в кресле оказался кто угодно, но только не герцог Сансэ-де-Приест.

На ватных ногах, прихрамывая из-за раненой ноги, я прошла к креслу. Медленно развернулась и взглянула прямо в лицо пригласившего меня мужчину. И плюхнулась в кресло с раскрытым ртом. Совсем забыла про покусанный бок. Скривилась от боли.

С усмешкой на устах и весельем в глазах на меня смотрел Бранибор Стратилат, герцог Сансэ-де-Приест. Таким же взглядом он взирал на меня в нашу первую встречу...

***

Это был мой первый поход в Людерс. Волопас взял меня с ними, сказав, что эта прогулка станет своеобразным экзаменом. Выдержу – буду ходить везде с ними. Нет – останусь дома, в деревне смертников, и продолжу изнурительные тренировки.

Пробежка по катакомбам запомнилась непрерывным бегом за Велимудром. Мы разделились там на три группы, чтобы запутать наши запахи и сбить со следа монстров. Ратика один из них цапнул за ногу, поэтому он остался за городом дожидаться нашего возвращения.

Волопас возложил на меня обязанность проползти по узкому тоннелю и достать из сейфа документы. Их я несла в тубе, которую запихнула за пазуху. Все бы ничего, да только задела я охранные заклинания. Поднялась тревога.

Я не знала города и неслась в предрассветных сумерках наугад, надеясь выскочить на знакомую улицу. Преследователи не отставали. Заскочила в узкий проход. Количество противников значительно уменьшилось. Бежала так, как учил меня Волопас – не оглядываясь назад.

Уже на мосту, пересекавшем небольшую речушку глубиной метра два-три, кто-то схватил меня за косу. Я чуть было не упала. Говорили же мне длаки, что коса меня погубит, да только жалко было расставаться с золотой косой до пояса.

Обернулась. В рассветных лучах стоял златокудрый молодой мужчина, зажав в вытянутой правой руке девичью гордость. Довольная улыбка искрилась не только на его губах, но и в его глазах. Именно тогда я увидела герцога Сансэ-де-Приеста.

– Я тебя поймал, – произнес он и внимательно осмотрел меня с ног до головы, а потом добавил: – Золотце.

Метка на левой щеке начала нагреваться. Жизнь или смерть?

Я выбрала жизнь. Не раздумывая, острым кинжалом махнула по затылку. Ветерок прошелся по отрезанным кончикам. Голове стало сразу легче. Неподдельное изумление отразилось на его прекрасном лице. Он перевел удивленный взгляд c оставшейся в его руке косы на меня. А что я? Воспользовалась его замешательством и прыгнула через ограду моста в реку.

Перед погружением в воду я заметила, как герцог улыбнулся, а в его глазах снова заплясали смешинки. Последнее, что услышала – его искренний смех…

***

Голос давнего знакомого вернул меня в настоящее.

– Люстав, позволь представить тебе мою знакомую, – во взгляде его светлости светилось озорство, словно он задумал шутку. – Это Волчица, – на лице хозяина особняка отразился растерянность и неуверенность. – Да-да, это та самая Кровавая Волчица, – подтвердил герцог Сансэ-де-Приест.

Владелец рухнул в кресло и громко сглотнул. То, что он испугался меня, было видно, как в ясный день. Один из главных стратегов Аландара, коим являлась его светлость, щедро налил в свой бокал вина из початой бутылки и протянул его мне.

– Выпей-ка, а то ты очень напряжена, – нежность сквозила в его голосе.

Чего не скажешь о моём взгляде. Я посмотрела на предложенный напиток как на семиктар, яд, от которого не было противоядия. Потом снова перевела осуждающий взгляд на герцога, мол, кто ж в здравом уме будет принимать что-то из рук врага.

– Да ты не стесняйся, – насмехался стратег. – Вино очень вкусное. Люстав расщедрился сегодня.

Однако я не взяла бокал. Тогда его светлость поставил его на стол рядом со мной, а его глаза вперились в мою особу. Его пристальное внимание можно смело приравнять к ощупыванию моего тела. Когда мне сделалось совсем неловко под его немигающим взглядом, хотя в груди разгорелся странный огонек, герцог нарушил затянувшееся молчание:

– И, правда, изменилась, – ласковый голос настораживал меня, но и манил. – Мой осведомитель не сразу тебя узнал. Волосы отращиваешь, – и лукаво подмигнул, намекая на нашу первую встречу.

Его приглашение и доброта смущали, но я всё никак не могла понять, что не так, почему он так обходителен с простой смертницей. Настал мой черед рассмотреть его получше. Я вгляделась в шрамы, изуродовавшие благородное лицо. Три широких рубца по диагонали пересекали его.

– Да-да, это мне осталось в память о нашей последней встречи, – Сансэ-де-Приест взмахом кисти указал на них. – Я так увлекся твоим преследованием, что совсем не заметил ограла, – с грустью в голосе усмехнулся герцог над своей ошибкой.

Воцарилась тишина. Люстав, как его представил мой, как оказалось, давний знакомый, до этого момента хранил молчание и не перебивал друга. Стоило тому замолчать, как хозяин особняка поинтересовался у стратега:

– Может, охрану позвать?

Его светлость громко рассмеялся в который раз за вечер.

– Если позовём солдат, то метка смертника сработает, – герцог повернулся ко мне и спросил: – Не так ли?

Молчание и взгляд чуть исподлобья ответили за меня.

– Для меня уже нет ничего тайного о смертниках, – пояснил он. – Ты ведь сюда пришла для того, чтобы узнать о своих волчатах?

Рот сам открылся от шока. Глаза расширились. Своими фразами Сансэ-де-Приест попадал точно в цель. Желание узнать о судьбе детей пересилило осторожность. Я подалась вперёд.

– Что с ними? – шёпотом спросила я у него.

Герцог рассмеялся, будто я задала глупый вопрос. Ему было весело, а мне – не до шуток. Его смех напугал так, что я резко дернулась назад. Снова скривилась от боли в боку, вызванной резким и неаккуратным движением.

– Ты же знаешь, у любой информации есть своя цена, – тут его взгляд стал колючим. Маска дружелюбия спала. – Что ты можешь предложить взамен?

Отговорить, человек, побывавший в катакомбах, фамильные доспехи… В памяти всплыл недавний разговор его светлости с другом, к которому я повернулась.

– Милорд, – обратилась я к владельцу дома. С герцогского кресла послышалось одобрительное хмыканье. – Фамильные доспехи покрыты серебром с рубиновыми вставками?

Еще перед тем, как задала вопрос, я уже знала ответ. Гравировка на столе была такой же, как и на доспехах и оружии. Люстав удивленно кивнул. Медленно я достала из вещь-сумки меч.

– Не может быть! – воскликнул тот, вскакивая с места и хватая в руки семейный клинок.

– У меня все доспехи, – в отличии от хозяина особняка я старалась демонстрировать ледяное спокойствие, хотя внутри горела от волнения. Расскажет ли герцог о детях? – Его светлость абсолютно прав насчёт катакомб. Там очень опасно. Доспехи вашего предка мы нашли случайно, на седьмом уровне. Даже тысячи воинов будет мало, чтобы добраться до нижних этажей. Твари очень кровожадны. Против них даже маги не выстоят. У этих монстров словно есть иммунитет против магии. Только меч может их остановить. При этом запах крови делает их сильнее и свирепее.

Я удержалась от тяжкого вздоха. Обратный путь через подземные ходы закрыт для меня. Чудовища сразу почуют запах крови. По сути, я в ловушке. Бежать мне некуда. На поверхности смертника быстро схватят солдаты. Шансов скрыться от погони нет совсем. Но разве я за этим шла? Мне нужно знать, что станет с детьми.

– Я отдам доспехи, – твердо произнесла я, смотря герцогу прямо в глаза. – В обмен на информацию о волчатах и всё, что с ними связано.

Сансэ-де-Приест усмехнулся моему заявлению. Да, я умела торговаться. Он согласно кивнул.

– Бран, ты этого не сделаешь! – вмешался Люстав.

– Почему же? – насмешливо приподнял одну бровь герцог.

– Она, – на меня некрасиво показали пальцем. – Враг. Ты собираешься разболтать государственные тайны врагу?

– Кто она? Она – смертница. Кто поверит её словам? – меня обсуждали так, словно я не присутствовала при разговоре. Кто учит манерам этих аристократов? Его светлость продолжил:

– Самоуверенность и завышенное самомнение сгубило немало людей, – мудро заметил он. – Никто не поверит её словам, потому что смертников не держат за людей. Они – мясо. Кроме того, мы столько дезинформации запустили в Гинер. Взять хотя бы эти кварты…

Мое лицо вытянулось. Откуда он узнал об этом?

– Да-да, это моя заслуга, – Сансэ-де-Приест поклонился. – Но и тебя стоит поблагодарить. В последнюю нашу встречу ты утащила те документы, которые сыграли решающую роль в том, чтобы Гинер считал нас слабыми и уже видел, как он выиграет. Ваши генералы уже спят и видят, как одержат оглушительную победу в столетней войне.

Герцог замолчал. Люстав не нарушал установившуюся тишину. Я же напряженно ждала продолжения. Государственные дела меня интересовали мало. Что это за государство, если невиновного осудили? У меня нет родины, но есть… дети.

– Когда ты исчезла, – в голос его светлости вернулись теплые нотки. – Я думал, что ты погибла. Но меньше, чем через год твои следы обнаружились на северной границе. И я бросился туда. Какого же было мое изумление, когда обнаружил, что там орудует целая группа. Даже не поверил сначала. Волопас и остальные длаки, с которыми ты раньше ходила, погибли. Я это точно знаю. Лично видел их тела. Тогда я поставил ловушку. Но твои волчата обошли её, – тут он улыбнулся своим мыслям. – Но я увидел их. Их было четверо. Двое парней и две девушки, среди которых тебя не было. Напрашивался только один ответ – это твои ученики.

Закончив говорить, Сансэ-де-Приест посмотрел мне прямо в глаза. Я выдержала его пристальный взгляд, не опустила и не отвела свой взор. Выражение его лица выражало почти победу. Ему нужны были мои признания. Вряд ли! Подтверждения или опровержения? Возможно. Но ни того, ни другого я делать не собиралась, удерживая ледяную маску спокойствия, которую ему удалось разбить одной фразой:

– Их убьют в конце лета.

– Ты не посмеешь! – шокировано воскликнула я, сбрасывая показное равнодушие.

– Уже посмел, – невозмутимо произнес герцог. – Я ездил в Скаршию и заключил договор о взаимопомощи. К концу лета в Аландар прибудет принцесса Иналина Скаршия.

Не сдержавшись, фыркнула.

– Она – Пустышка, – заметила я.

– Зато с ней будет Чёрная гвардия, – возразил он. – Против чёрных магов даже стихийники пасуют.

От таких новостей дух захватывало. Я потёрла переносицу, пытаясь сосредоточиться. Должен же быть выход! Взять хотя бы тот факт, что его светлость знает только о четверых волчатах. Но ведь есть пятый. Кто-то из детей скрывался и еще не вступал в бой. Может, это спасет их?

– Не тешь себя иллюзиями, Волкика, – Сансэ-де-Приест улыбнулся моему удивленному взору. – Не хочешь назвать своё имя?

– Нет, – отрезала я. – Тебе не обмануть детей, – мне хотелось верить, что у волчат был шанс на спасение.

– Уже удалось, – с уверенностью в голосе заявил герцог. – Вчера я подсунул им документы с моей личной подписью. Они поверили их содержанию.

– Вчера? – недоуменно переспросила я. – Вчера вы были на севере, – затихающим голосом проговорила.

– Да. Вчера я был на северной границе, – с долей гордости подтвердил он. – Согласно договору, Эрлан Скаршия построил пять Вертикалей в Аландаре.

В который раз за эту беседу ему удалось меня шокировать. Неверующе уставилась на его светлость.

– Вот смотрю на тебя, Волчица, и вижу, что ты образована много лучше большинства аристократок, – задумчиво констатировал Сансэ-де-Приест.

– С чего вы взяли, что я образована? – с пренебрежительными интонациями спросила я, хотя в душе царила буря.

Вертикали – это вертикальные стационарные порталы, способные переносить огромное количество людей и вещей на большие расстояния. Их способность к перемещению намного выше, чем если бы портал создавал маг.

– Ты знаешь имена королевской семьи Скаршии. Имеешь представление о Чёрной гвардии и Вертикалях, – перечислил его светлость. – Я уже не говорю о твоих умственных способностях, благодаря которым ты уходила от меня.

Я совсем не обратила внимания на похвалу, прозвучавшую в его словах. Все мои мысли были заняты детьми и тем, как их вызволить.

– Ты прекрасно понимаешь, что не успеешь им помочь, – каждая его фраза била наотмашь, причиняя сильную душевную боль. – А у нас есть Вертикали. Мы можем за короткий срок перебросить армию почти в любую точку нашей страны. Гинер не застанет нас врасплох. Чёрная гвардия выступит основной ударной силой. Чёрные маги захлопнут ловушку, в которую уже угодили твои ученики. Никому из них не выжить. Даже пятому волчонку, который координирует действия всех остальных.

Это был последний удар, за которым последовало полное поражение.

Глава 2 Несущая смерть

Держась за руки, бредут по миру

Две милые сестрицы:

Прикосновение одной дарует жизнь,

Другая смерть несёт в своих объятьях.

Гудим, бродячий гусляр.

Я сидела на лавке, уставившись в стену невидящим взором. Передо мной на столе стояла миска с кашей, над которой поднимался пар. Рядом лежала горбушка свежеиспеченного хлеба. А у меня не было никакого аппетита. Совсем не чувствовала голода. Мои мысли были далеки от еды.

Дети.

На краткий миг моя жизнь обрела смысл, когда я направилась в Людерс. Надеялась узнать хорошие вести.

Мне дали спокойно уйти из Людерса. Точнее, герцог приказал организовать безопасный коридор. По нему я дошла до самого Разлома, который мне тоже помогли пересечь. Доспехи, как и обещала, я отдала. Но что делать с полученной информацией?

Сансэ-де-Приест прав. Мне никто не поверит, если расскажу кому-нибудь. Помочь детям тоже не смогу. Даже если убью Надзирателя, то не успею добраться до северной границы самостоятельно. Слишком далеко.

За время прогулки в нашем лагере поменялся Надзиратель, и утром после моего возвращения объявили списки тех, кто оправлялся на зимовку. Мой номер прозвучал среди прочих. Я видела, как остальные забегали, начали готовиться к холодной зиме заранее. А я?

Мне было все равно. Желания бороться не было.

– Почему ты не ешь? – раздался робкий голос Жанит где-то совсем рядом.

Я не понимала, откуда он доносился– пространство исказилось для меня. Повернув голову вправо, безжизненным взглядом наткнулась на встревоженную женщину.

– Да что с тобой происходит, Кика? – ее слова прозвучали еще беспокойнее.

Посмотрев внимательно на подругу, мой затуманенный разум на пару мгновений вернул себе былую крепость и ясность. Я словно заново увидела Жанит. Сейчас женщина выглядела намного старше чем, когда я её здесь оставила. Лицо испещрили глубокие морщины, фигура потеряла былую упругость. На ней лежала печать тяжёлой жизни. В глазах застыла печаль.

Мне не нужно было рассказывать, что ей приходилось делать, чтобы достать необходимые вещи для меня или лучшую еду. За всё это она платила своим телом. Я взглянула на свои руки, которые были такими же, как и тридцать лет назад. Моё тело не изменилось, разве что на нём прибавилось шрамов. А вот она…

Мгновения просветления прошли и мой разум снова погрузился во мрак и отчаяние. Цвета мира потеряли для меня яркость. Жизнь окончательно утратила краски.

 – После этой прогулки ты сама не своя, – пробился до меня голос Жанит. – Ты ничего не ешь. Не спишь. Не говоришь, – женщина села напротив меня. – Да что интересного в стене!? – вскричала она, вскакивая со скамьи, а я перевела на неё свой бессмысленный взгляд. – Тебе словно наплевать на мир. Тебя год не было. А вернувшись, ты изменилась до неузнаваемости, – она дотронулась до моих жирных волос, свисающих сосульками тёмного золота. – Волосы стала отращивать. Ни на кого не кидаешься как прежде, – женщина опустилась на лавку.

            В нетерпении Жанит поднялась и прошлась по избе, а после уселась на краю лавки. Мой бездумный взгляд не отрывался от нее, следя за каждым ее движением, словно готовился к долгому расставанию. Она повернула ко мне голову. В её глазах стояли еле сдерживаемые слезы. Поджав губы, женщина накрыла своей рукой мою руку. Ее ладонь была теплой, как всегда. Ее тепло было приятным, не отталкивающим. Волнение выдавала легкая дрожь.

– Я хочу, чтобы это была ты, – решилась Жанит.

– Не проси об этом, – безжизненным голосом отказала я ей, догадываясь о смысле просьбы.

– Сдержи свое обещание! – вскричала женщина, опускаясь рядом со мной на колени и обнимая меня за талию. – Ты думаешь, что мне легко будет жить без тебя? – спросила она, поднимая свое лицо ко мне. – Последние месяцы ты сама не своя, –  женщина схватила мои руки и расцеловала их. – Ты ведь не просто так спокойно отправляешься зимовку, я знаю это, – из ее глаз хлынули слезы. – Ты хочешь умереть. Ты зовёшь смерть, – она спрятала заплаканное лицо у меня на животе. – Прояви ко мне милосердие, я не хочу снова пережить то, что пережила после твоего ухода! Я не хочу умереть как собака, – ее голос срывался. – Я хочу умереть от рук человека, – Жанит пристально смотрела в мои глаза. – Я хочу умереть от твоих рук, – прошептала она свое заветное желание.

– А как же я!? – вскричала я, подскочив со своего места и освобождаясь из объятий моей подруги. Все же удалось подруге задеть замершие чувства. – Ты обо мне подумала? – я наклонилась к ней, взбешенная ее просьбой. – Как я буду жить, убив тебя? – из моих глаз брызнули слёзы злости и обиды. Я встала и отошла на середину комнаты.

– Вот теперь ты настоящая, – Жанит поднялась с колен. – Я думала, что никогда не увижу тебя настоящей, – она подошла ко мне и стерла с моего лица слезы. – Этот год изменил тебя, – женщина обняла меня. – Я рада, что узнала тебя такую, – подруга отступила от меня и вернулась на скамью. – Исполни мою просьбу. Не перебивай, – остановила она мои возражения. – Ты уйдёшь, а с кем останусь я? Я здесь никому не нужна. Моя жизнь мне не принадлежит. Я всё ещё жива только потому, что я твоя подруга. Я могу выбрать только свою смерть. Я бы убила себя еще раньше, – Жанит закусила нижнюю губу. – Но это грешно. А ты можешь меня убить.

– Я не хочу твоей крови, – я шмыгнула носом, а из глаз полились слёзы.

Я понимала свою подругу. Смерть – это единственное что оставалось смертнику. Более ничем он не мог распоряжаться. Это его свобода. Это всё на что он имел право. И более ни на что. Посмотрев на свои руки, которые лишили жизни тысячи людей. Убивать у меня получалось лучше всего. Даже детей я учила своему делу. Я горько улыбнулась. Не убивать, а выживать любой ценой…

Из моих глаз снова хлынули слёзы горечи и беспомощности. Вспомнились дети. Это я толкнула их на этот гиблый путь. Не будь меня, они бы, возможно, до сих пор были бы в академии.

– Вот и сейчас ты не обо мне думаешь. Ты думаешь о ком-то другом. И этот кто-то тебе очень дорог, – только конец фразы подруги долетел до меня. Я виновато опустила глаза. – Ты не монстр, – тихо произнесла Жанит. – Я хочу, чтобы именно ты убила меня, потому что ты не будешь гордиться этим. Ты станешь горевать, – она подняла на меня умоляющий взгляд. – Но ты станешь и радоваться тому, что освободила меня. А я буду вечно тебя благодарить, – она опустила глаза к полу.

– За смерть не благодарят, – возразила я ей.

– А я буду, – не согласилась она. – Ты не сможешь уйти, оставив меня здесь. Твоё тело здесь, но сердце, душа с кем-то другим. Где-то в другом месте. Для тебя я якорь, не дающий покинуть эту гавань. Ты сможешь двигаться дальше, только освободив меня.

А освободить ее означало убить.

Я шагнула к ней резко, но Жанит не испугалась. Она лишь ободряюще улыбнулась. Нам обеим было известно решение. Я прижала её голову к себе, а она обхватила меня за талию своими руками. Глаза щипало, но слезы уже не лились. Это было неизбежно. Когда-то давно я ей это пообещала. Настало время сдержать свое слово. Тянуть больше не имело смысла. Завтра утром я ухожу на зимовку. Она станет моей последней зимой.

– Я всегда буду с тобой, – тихо прошептала Жанит, и её голос прозвучал приглушенно.

Я ничего не ответила. Только сильнее сжала зубы, чтобы не закричать. Закрыла глаза, обхватывая руками голову подруги. Один резкий рывок, и противный хруст ломаемых костей в шее разнесся по избе. Её руки, только что обхватывавшие мою талию, безвольно опустились. Безжизненное тело стало оседать. Подхватив его подмышки, я потащила остывающее тело к кровати, на которой спала Жанит.

Положила тело на деревянную кровать. Омыла подругу. Надела на Жанит лучшее её платье. Сложила ей руки на животе и в последний раз посмотрела в уже помутневшие глаза моего последнего друга в этом мире. Я боялась увидеть в них боль и страдание, но даже смерть не смогла стереть выражение радости с лица женщины. Презрительная улыбка появилась на моем лице: хоть кому-то мое умение принесло радость.

Одну лучину я воткнула в руки Жанит. Похоронить мне её не удастся. Времени нет. Скоро начнется новый день, и мне придется покинуть лагерь смертников навсегда. Разлила по стенам, потолку и полу горючую жидкость из запасов Волопаса, которые он оставил мне. Зажгла спичку и бросила ее.

Выходя из избы, я не стала закрывать дверь. Пламя уже полыхало за моей спиной, распространяясь все быстрее и быстрее. Отойдя на небольшое расстояние, я обернулась посмотреть на горящий дом. Он уже весь был объят огнем в лучах восходящего солнца. Вскоре поднялся шум в лагере смертников, но меня уже не было там: я направлялась на место своей зимовки.

Находилось оно почти у самого Разлома. Шла я не торопясь, ничего не видя вокруг, ничего не чувствуя. Потеряла счет времени. Дойдя, села у каменной глыбы и облокотилась на нее. День, ночь, дождь, солнце – ничто не могло вывести меня из ступора. Разве что голод… Да и ела только тогда, когда в животе появлялась сосущая боль. Порой казалось, что я уже умерла и стала камнем, забыв, как шевелиться. Взгляд направлен в одну точку, через пропасть. Никакой шум не мог привлечь моего внимания.

Наверное, поэтому мой разум не сразу понял, что происходило. Передо мной появилась женщина. Она схватила меня за грудки и начала трясти. Ее слова медленно доходили до моего застывшего сознания.

– Да очнись же ты! – кричала рыжеволосая женщина, залепив звонкую пощечину.

Я перевела на нее бессмысленный взгляд. Боли от удара даже не почувствовала.

– Прекрати, Лоара, – слева вмешалась другая, светловолосая и зеленоглазая. – Ты же так убьешь ее!

Лоара вняла совету подруги и отпустила меня. Безвольное тело по камню сползло вниз.

– И ЭТО спасет наших детей?! – пальцем указав на меня, возмутилась рыженькая.

Дети. Слово эхом прошлось по венам, набатом прозвучало в ушах. Вот ради чего нужно жить. Разум освободился из оков оцепенения. Спина выпрямилась, взгляд обрел осознанность, мышцы налились было силой.

И я вспомнила этих женщин. Магички. Лаиза – мать Иргида, Лоара – Эрбель.

– Что вы здесь делаете? – мой голос скрипел, как несмазанное колесо, после долгого молчания.

– Мы пришли за тобой, – сразу ответила Лаиза. – Спаси наших детей! – она опустилась на колени передо мной и схватила за руку, целую тыльную сторону ладони.

Я попыталась отнят руку, но та не отпускала ее. В недоумении перевела взгляд на Лоару. Они же прекрасно знают мое положение. Я не ожидала нападения. Слева в шею впилась игла. Я почувствовала, как по вене потекла горячая жидкость, разогревая кровь в жилах. Сердце забилось быстрее.

– Мы убили наших Надзирателей. И только что порешили твоего, – извиняясь, начала быстро пояснять Лаиза, вынимая иглу из моей шеи. – У нас был только один шанс на то, чтобы приготовить дозу зелья, замедляющего действие клейма.

– Мы слишком поздно узнали о настоящих планах Аландара, – прервала ее Лоара. – Наших детей загнали в ловушку. Мы не успеем им помочь, потому что уже почти истратили отпущенное клеймом время на изготовление зелья, – тараторила она. – Мы создадим портал. Мы перенесем тебя на поле боя. Прошу тебя, – гордая магичка опустилась на колени. – Спаси их!

Внутри меня разгорался пожар. Я не сдержала стона.

– Это нормальная реакция на зелье, – успокоила Лаиза, принимаясь за создание портала.

Сначала на земле появился круг, в котором возникли круги по меньше. В них стали загораться символы. Тут к Лаизе присоединилась вторая магичка.

– Расстояние очень большое, – пояснила Лоара. – Только двое смогут переместиться. Третий поможет удержать портал, вливая в него силу.

На удивление быстро они закончили с порталом.

– Идите, – улыбаясь, проговорила Лаиза, сглатывая слезы. – Я заранее приготовила портал, – объяснила она на мой удивленный взгляд. – Мне недолго осталось. Спаси его, – прошептала женщина и запустила портал.

Лоара схватила меня за руку и втащила в центр круга. Созданный ими круг размножился вверх. Я видела напряжение, сквозившее от них. Перед тем как сложились круги, я увидела разлетающееся тело Лаизы. Клеймо уничтожило вышедшего из-под контроля отметника.

Одно моргание, и круги раскрываются уже в другом месте. Побледневшая Лоара отпустила меня и упала без сил на землю.

– Беги туда, – она указала направо. – Спаси их.

На мгновение жилы ее окрасились в черный цвет. Я отбежала от нее и скрылась за первым деревом. Через секунду поляна покрылась человеческими останками.

Моего слуха коснулись звуки сражения. Я обернулась. За редкой лесополосой расстилалось поле. На нем сошлись две армии. Но где дети?

Вспышка впереди слева привлекла мое внимание. За полем был обрыв, за ним отвесная скала, на которую загнали пятерых. По силуэтам я узнала ребят. Они стояли спиной к обрыву, перед врагами возвели магическую стену, защищавшую волчат от заклинаний противников, которых становилось все больше и больше.

Я окинула быстрым взглядом сражавшихся на поле. Магов в черном не видно, значит, скаршианцы еще не прибыли. У моих детей есть шанс спастись. И я бросилась через толпу бившихся солдат и магов.

Бежала так, как не убегала от монстров в катакомбах. Уклонялась от проносившихся шаров с заклятьями, от сыпавшихся с неба стрел, от ударов мечей. Я видела цель. И мчалась к ней. Я вытащу своих детей. Они будут жить! Сегодня их день, потому что я пришла за ними.

Шаг, еще один. Представила в своем воображении траекторию прыжка, оттолкнулась от земли… И снова я приложила больше Силы, чем следовало бы, поэтому приземление оказалось жестким. Ударившись левым боком, меня проволочило по земле еще метров пять, прежде чем я остановилась. Дети подбежали ко мне и помогли подняться, хотя с изумлением взирали на меня.

            – Вижу у вас проблемы, – немного отряхнув одежду от пыли, начала я их отчитывать в шутку.

Но волчата ничего не ответили, так велико было их удивление. Они стояли с раскрытыми ртами. Я подошла к Маирите и поправила выбившиеся волосы из ее прически, слегка шлепнула по ягодицам Эрбель.

– Прекрасно выглядишь, – заметив, что она остригла волосы, и подмигнула ей.

Приблизилась к самому младшенькому, Тихану, обняла и поцеловала его в лоб, а затем достала из вещь-сумки сверток, что мне дала Оллагросс, и передала Олану. Жестом остановила едва не сорвавшийся с его уст вопрос. Потом, все вопросы потом!

Посмотрев на Иргида, я достала из сумки кинжал и сделала диагональный разрез на своем левом запястье от внешнего края к внутреннему. После передала кинжал ему.

– Это делается добровольно, – пояснила я. Он неуверенно взял кинжал. – Лишь ты сам можешь сделать такой же надрез.

Юноша также надрезал себе левое запястье. Я протянула к нему руку ладонью кверху. Иргид в ответ протянул свою. Я схватила его за руку так, чтобы наши надрезы скрестились. Едва кровь успела смешаться, как почувствовала, что моя Сила потекла в него. Я прямо посмотрела в его глаза.

– Повторяй за мной, – не давая Иргиду время на вопрос, произнесла я. – Мы с тобою одною крови.

– Мы с тобою одною крови, – непонимающе повторил за мной Иргид.

Как только он произнес эти слова, как от наших надрезов вверх по его руке поползла светящаяся сквозь тело золотистая Нить, которая раздвоилась и спиралью закрутилась в глубине его глаз, после чего исчезла. Дыхание Иргида участилось, но он ничего не сказал.

После я протянула кинжал Олану, который сделал аналогичный надрез. Он повторил за мной священные слова обряда, и такая же Нить скрылась в его жилах. Тихан уже сам взял кинжал и с готовностью протянул мне надрезанную руку, приобщаясь к таинству обряда. Рука Маириты дрогнула, и порез вышел глубже, чем следовало. Я взяла ее за руку бережно и произнесла ритуальные слова, и голос целительницы вторил моему. Эрбель, сделав разрез, вернула мне кинжал, и вслед за мной проговорила клятву. После я снова окинула взглядом детей.

– Признаю вас своими детьми, – завершила я обряд. Убедившись, что с детьми все в порядке, дала им указания: – Создавайте портал и убирайтесь отсюда как можно дальше. Идите в Великоград. Там найдете Олларгосс, она Проводник. Передайте ей этот сверток и скажите, что вы за меня, за Златом Горящую. Все остальное она сделает сама, – и, не оборачиваясь, я пошла за защитный барьер, в центр окружения. Барьер пропускал изнутри, но не снаружи. Об этом я узнала, когда учила детей.

            Теперь же настало время для последнего боя. Безжалостного и кровавого, как никогда раньше. Ведь сегодня мне есть за кого сражаться. За них. За уже моих детей. Думала, что это я их учила, но все оказалось наоборот. Именно они научили меня вновь смеяться, жить и радоваться. Давно моя душа так не пела и не рвалась, пусть и в смертный бой.

Хитрым взглядом окинула выстроившихся магов. Настала пора испробовать старую идею, заключавшуюся в том, чтобы применить силу умышленника на Нитях Силы. Когда-то мне их показал Далион, а теперь моя очередь привнести нечто новое в этот мир. Или давно забытое старое? Бабушка рассказывала мне о силе наших предков, основанной на Нитях Силы. Сегодня как раз тот самый день, когда я проверю, правдивы ли те легенды или это всего лишь пустые сказки. Я улыбнулась. Ведь не надеялась увидеть волчат, тем более помочь, но я здесь. Зрела уверенность, что все получится.