Текст книги "Квазимодия"

Автор книги: Олег Северюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Глава 63

– А что, есть опасность вражеского вторжения в нашу страну? – спросил я.

– Прямой опасности нет, но начеку нужно быть всегда, – сказал мой как бы исполнительный директор. – У Запада тоже нет никакой военной опасности, но они совершенствуют свою оборону и разрабатывают современные средства нападения.

– И как мы выглядим на их фоне? – спросил я.

– Неплохо, – сказал первый министр, – нам очень помогли револьверные технологии в силах неядерного сдерживания. Вряд ли кто отважится попробовать нас на прочность. Пробовали триста лет назад, но получили по зубам в одной из кавказских республик и затихли.

– Интересно, что это за револьверные технологии? – заинтересовался я.

– За основу взята модель револьверного токарного станка, у которого как в барабане револьвера приготовлено семь обрабатывающих элементов, попеременно режущих металл, – сказал первый министр. – Так и мы сделали авианосец, в котором самолеты размещаются как в огромном револьвере. Они выстреливаются из корабля и сразу развивают большие скорости. Точно так же и атомные подводные лодки, которые выстреливают малые подводные лодки, охватывая больший район нашего воздействия в Мировом океане. И это еще не все. Мы сделали патроны с разделяющейся головной частью, что увеличило калибр, но сократило количество боеприпасов. Стрелок как на шило нанизывает выбранные цели, потом стреляет и части пули сами находят свою цель. Одним выстрелом из помпового ружья можно поразить до двадцати целей одновременно. И это только начало научно-технических разработок по этому вопросу.

– А что вы делаете с диссидентами? – спросил я.

– Традиционный набор средств стар, как мир, – усмехнулся первый министр. – Сажаем в лагерь на перевоспитание при помощи социально близких элементов, посаженных за уголовные преступления, компрометируем перед обществом, проводим митинги позора, а так же практикуем акции почета, уничтожая диссидента перед его поклонниками.

– Что это за акции почета? – заинтересовался я.

– Это еще проще и эффективнее, – министр сел на своего конька, как мне показалось. – Если враг не сдается, то лучше из врага сделать друга. Мы его объявляем почетным членом правящей партии, избираем в парламент, награждаем орденами, премируем квартирой, заграничными поездками, комфортом здесь. И очень быстро человек привыкает к хорошему.

– А ПЛАКи могут вычислять диссидентов? – спросил я.

– Честно говоря, ПЛАКи это недоработанные механизмы, – нахмурился второй человек в государстве, – но, возможно, мы справимся и с этой задачей. Диссиденты очень изворотливы и чем сильнее мы их давим, тем большее сопротивление этому давлению. Ведь что они придумали, канальи? Изучили азбуку для глухонемых и общаются между собой как профессиональные сурдопереводчики. Ведут дискуссию, а прослушивающая аппаратура не реагирует. И видеозапись трудно предъявить в качестве доказательства. Я тоже думаю изучить язык глухонемых для проведения совершенно секретных совещаний. Секреты врага нужно брать на вооружение.

– А что у вас осталось от того времени, когда на пост заступил первый Преемник? – спросил я.

– От того времени? – первый министр как бы переспросил меня и задумался. – От того времени, – он немного помедлил и сказал, – от того времени нам досталось мурло. Да, именно – мурло. Оно сводило на нет все наши потуги в реформации и инновациях. В стародавние времена представителей революционного народа, а, вернее, тех, кто присоединился к революции уже после ее победы, называли шариковыми. Термин давно подзабытый, но что-то было связано то ли с праздничными шариками, то ли с шарикоподшипниками. Говорят, что это были люди, способные извратить любое дело. Вот про таких и говорят, заставь шарикова поклоны бить, так он и лоб себе расшибет. Но в основном они расшибали чужие лбы. В наше время пришло мурло. Это люди с минимальным образованием и воспитанием, но с деньгами и поэтому чувствующие себя как придворные при дворе короля или как потомственные дворяне. Эти губили все, к чему они прикасались, и уничтожали тех людей, с кем им приходилось иметь дело. И таких, знаете ли, исправляло только одно проверенное веками средство.

– Какое? – с интересом спросил я.

– Самое простое, – ответил первый министр, – могила. Смертная казнь у нас, знаете ли, отменена. Поэтому хватило всего лишь трех громких процессов над яркими представителями мурла и обещания за проявление этих качеств карать беспощадно.

– А кого вы причисляете к этому мурлу? – спросил я.

– Любого, кто без уважения относится к другим людям, в каких бы общественных отношениях они не находились, – сказал министр. – У нас и хулиганство исчезло мгновенно. Кому хочется за оплеуху сидеть пожизненно? Но каждый случай рукоприкладства рассматривался в суде, и принималось решение, действительно ли было оправдано применение физического воздействия. Иногда и потерпевший в этом деле оказывался главным объектом процесса и получал огромный срок.

– Так же можно всю страну пересадить в тюрьму? – сказал я возмущенно.

– Ну, что вы, товарищ Преемник, такую ораву никакому государству не прокормить, – улыбнулся мой собеседник. – Каждому мурлу было выдано удостоверение с огромной буквой М, как официальное предостережение о том, что любое его действие находится под наблюдением и будет достойно оценено судом. Через три года при нормальном поведении удостоверение заменялось на нормальное. Было бы желание и воля искоренить то ли иное социальное явление, то это явление искореняется достаточно быстро.

– Интересный у вас опыт работы. Да, кстати, – я во время разговора забыл про хозяйку, которая приютила меня здесь, – не могли бы вы распорядиться, чтобы женщину, у которой я был, доставили ко мне?

– Сейчас же сделаем, товарищ Преемник, – сказал первый министр и откланялся.

Вошедший помощник доложил о распорядке на завтра. Завтра мне предстояли встречи с двумя руководителями двух политических партий, руководителями верхней и нижней палат парламента.

Майя приехала к обеду. Мои хоромы привели ее в восторг, а полное обеспечение всем и вся покорили совсем.

– Это будет всегда? – спросила она меня.

– Постараюсь, чтобы так было всегда, – сказал я, – завтра все решится.

Майя взяла все дело в свои руки, и обслуживающий персонал сразу стал работать быстрее и собраннее. Как будто ветерок прокатился по пыльным коридорам Кремля, хотя множество людей ежедневно два раза в день проводили там уборку.

Глава 64

В одиннадцать часов прошла встреча с председателем нижней палаты парламента и руководителем фракции и партии «Единство» Тулеем175872.

Тулей175872 был не старым и не молодым обладателем достаточно популярного имени в стране. Его можно было бы назвать и симпатичным, если бы не два больших верхних зуба, как у англосаксов, которые делали его похожим на кролика и от его улыбки должен был улыбаться любой. Мне тоже казалось, что он скалится по теме и не по теме, но он знал свой недостаток и старался говорить так, чтобы верхняя губа не особенно высоко поднималась.

– Товарищ Преемник, – по-военному доложил Тулей, – партия "Единство" вся как один и как весь наш народ горячо и сердечно заверяет вас в своей преданности идеалам преемничества и мы готовы всеми силами выполнить все ваши планы и начертания. Кроме того, мы взяли под свое крыло народных Кулибиных, которые по очкам обошли все научные центры и выдают такие изобретения, которые простым умом понять невозможно.

– Что же они такого хорошего сделали? – спросил я.

– Они придумали способ очистки ядерных отходов, и применения их прямо в пищу, – сказал партийный функционер.

– Это как, – удивился я, – народ кормить уранами и плутониями?

– Что вы, что вы, – замахал руками Тулей, – ядерную воду они очищают так, что на ней можно сразу борщ варить и по ночам светиться не будешь.

– Это очень хорошо, – сказал я, – а как ведется межпартийная борьба в парламенте?

– В парламенте нам не с кем бороться, мы давно уже всех победили и имеем абсолютное конституционное большинство, – сказал Тулей.

– Это сколько же процентов? – поинтересовался я.

– Абсолютное это сто процентов, – ответил Тулей. – Основная борьба ведется с "Солидарностью", которая старается занять наше место и подорвать наши позиции.

– А зачем же им занимать ваши позиции, – спросил я, – им что, тесно там, в верхней палате?

– Тесно не тесно, но правящая партия создает парламентское большинство и находится ближе к Преемнику, то есть к вам, – улыбнулся Тулей, – а в верхнюю палату назначают тех номенклатурщиков, которых приткнуть некуда. А за нас люди голосуют.

– Так вот персонального за каждого члена партии и голосуют? – удивился я.

– Ну, не за конкретно каждого, а голосуют за название, за список, а во главе списка стоит Преемник, то есть вы, – гордо отчеканил Тулей. – Поэтому и говорят: "мы говорим "Единство" подразумеваем Преемник, мы говорим Преемник – подразумеваем "Единство".

– А не слишком вы много на себя берете? – строго спросил я. И еще я заметил, что каждый из них начинает ответ с частички "ну", как бы сомневаясь в том, о чем они говорят.

– Извините, товарищ Преемник, – залепетал Тулей, – как скажете, так и сделаем. Прямо сегодня же уничтожим все эти лозунги...

– Ладно, не волнуйтесь, – успокоил я его, прекрасно понимая, что такое заявление частенько приводит чиновников к сердечному приступу, – оставим все как есть, только вот нужно проработать изменения к закону о преемничеству.

– А что вы предлагаете доработать? – оживился Тулей.

– Возможность замещения места Преемника назначенным им человеком на тот период, пока Преемник будет отсутствовать по личным причинам, – сформулировал я.

Тулей лихорадочно соображал.

– А что за личные причины? – спросил он.

– Да мало ли какие, – сказал я, – вдруг я захочу уединиться для написания гениальной книги или поеду куда-нибудь в кругосветное путешествие или в экспедицию запишусь...

– А как же первый министр? – спросил Тулей.

– А первый министр так и остается первым министром, у него и так забот полон рот, негоже на него взваливать еще и бремя преемничества, – сказал я.

– Все правильно, товарищ Преемник, – сказал Тулей, – через день представим вам на утверждение формулировку, только вот как она пройдет через верхнюю палату?

– Не волнуйтесь, проведем, – успокоил я его.

На этом встреча закончилась.

Глава 65

После обеда состоялась встреча с председателем верхней палаты парламента и руководителем партии «Солидарность» Шанхаем12341189. На китайца Шанхай не был похож. Здоровенная физиономия, заросшая короткой щетиной, небольшие, близкопоставленные глаза придавали его лицу хищное выражение зверя с большими клыками, ожидающего встречи с охотником.

Имена встречающихся мне высших должностных лиц нашей страны наводили на некоторые размышления. То ли богославы находятся на грани вымирания, то ли пошла мода на экзотические имена. Дай Бог, чтобы победила последняя версия.

Шанхай, похоже, имел военное образование, отчеканив перед тем, как протянуть мне руку:

– Товарищ Преемник! Председатель верхней палаты парламента Шанхай12341189 для доклада прибыл!

– Здравствуйте, товарищ Шанхай, докладывайте, – сказал я и предложил ему присаживаться.

Мне обстоятельно было рассказано о том, сколько законов было рассмотрено, сколько отклонено, сколько бесед с населением провел тот или иной сенатор и как он обеспечивает активность работы палаты.

– Мы всегда готовы по приказу Преемника заступить на место правящей партии и быть в фарватере намерений и планов Преемника, – заключил он свой доклад.

– Какова численность фракций других партий в верхней палате? – спросил я.

– Верхняя палата парламента свободна от всяких фракций и политики, – отчеканил Шанхай.

– Хорошо, а сколько членов вашей партии во фракции нижней палаты, – задал я вопрос по-иному.

– Ни одного, в нижней палате вообще одна фракция "Единства", в которую входит вся палата, – доложил Шанхай, – вот поэтому мы и боремся с ними, чтобы выбить себе места там.

– Сколько раз "Солидарность" становилась правящей партией? – спросил я.

– Ни разу, не было такого приказа, – доложил Шанхай.

– Извините, а тогда для чего ваша партия? – недоумевал я.

– Как зачем? – улыбнулся председатель верхней палаты. – Мы как озерные щуки, на всякий случай.

– Не понял, что такое озерные щуки? – я действительно не мог включиться в политическую терминологию того времени, и это естественно, если через сто лет коренным образом меняется современный язык.

– А это еще древние римляне говорили, что в озере должна быть щука, чтобы карась не дремал, – блеснул своей начитанностью парламентарий. – Кроме того, как это в одном парламенте могут быть две фракции? Это все равно, что в одной берлоге два медведя. – Он засмеялся. – Вспомнилось, а ведь у "Единства" раньше была эмблема с медведем, а сейчас с карасем, а у нас со щукой. Если они начнут заниматься самодеятельностью, то по приказу преемника будут проведены новые выборы и правящей партией станет наша, которая не сделает даже попытки на полшага отклониться от генеральной линии.

– Похвально, – сказал я, – я вот думаю внести изменения в закон о Преемнике, чтобы и место было занято, и чтобы Преемник мог уделить себе больше времени. Не случится ли так, что в вашей палате закон забуксует?

– В нашей палате? – Шанхай был крайне удивлен. – Да в нашей палате не забуксует ничего, если это исходит от Преемника. В две секунды все рассмотрим и примем. Однозначно.

– Тогда успехов вам, товарищ Шанхай, – сказал я и попрощался с ним.

Четко повернувшись на сто восемьдесят градусов, лидер ни разу не правившей партии четко прищелкнул каблуками полуботинок ручной работы и, печатая шаг, двинулся к двери.

– Приятно работать с людьми, знакомыми с дисциплиной, – подумал я, радуясь тому, как ловко я протолкнул изменения в законопроект. – А чего время тянуть, мне нужно домой, там у меня дел невпроворот. И вот ведь как получилось, что мое сгоряча отправленное письмо стало легендой о пришествии Мессии, а последний Преемник оказался моим кровным родственником в пра-пра-пра-пра-каком-то поколении. И самое интересное, что все это начиналось в самом начале двадцать первого века и ничего не предвещало, что желание любым путем удержаться у власти станет краеугольным камнем всего государственного устройства моей страны.

Глава 66

Вечером, достаточно уставший после переговоров на таком высоком уровне, я сидел за ужином с Майей и говорил ей о том, что она должна делать, пока меня не будет.

– Вообщем так, – говорил я, – пока меня не будет, будешь преемницей. Была в царстве Богославском императрица такая Екатерина Вторая. Своего мужа она свергла и правила успешно почти сорок лет, соблазнив всех мужиков, которые были поблизости. И за это время рабовладельческая Богославия расцвела и век ее правления назвали Серебряным. Потихоньку прибирай все бразды власти. "Единство" пугай "Солидарностью", а "Солидарность" пугай "Единством". Первого министра пугай тем, что пожалуешься мне и по всем вопросам делай прямые обращения к народу. Говори, что Преемник сейчас занимается важным делом, а рулить поручил тебе. И смотри, рули как положено. Вернусь, посмотрю, и не думай, что тебе по бабскому положению поблажка положена. Возьму вожжи, да так взгрею, что сразу поймешь, где у тебя промашка была. Это по государственным делам. А по твоим женским делам, ты уж сама себе определяй пределы свободы. Все поняла? Можешь себе еще женскую партию создать. Обеспечь им полную многопартийность. И введи губернаторские выборы. Это главное условие развития общественного сознания и создания гражданского общества в стране. Что это такое? Поройтесь в архивах и найдете в материалах начала двадцать первого века.

– Алексей, а что такое вожжи? – спросила Майя.

– Допрыгаешься до вожжей, тогда узнаешь, – сказал я.

– А ты надолго? – спросила она.

– Не знаю, жди, это удел всех княгинь, – улыбнулся я.

Когда Преемник постоянно перед глазами, он просто надоедает всем. Преемник должен появляться перед людьми как Красное солнышко раз в полгода, чтобы народ весь лелеял надежду на то, что вот информация дойдет до Преемника и все само собой разрешится. Барин приедет и всех рассудит. Начальники плохие, а Преемник хороший. Поэтому, я думаю, моего отсутствия никто особенно и не заметит. Наоборот, у людей инициатива проснется к свершениям великим, может, они еще меня и будут прославлять в веках как руководителя, при котором пошли нововведения, и началась перестройка в умах и в сердцах людей.

– Знаешь что, – сказал я Майе, – я с тобой специально прощаться не буду. Увидишь, что меня полдня нигде нет, бери вожжи, то есть власть в свои руки. Ты – баба тертая и с этим справишься.

Я не сильно торопился в эту Швецию с этими переговорами по "Северному потоку", но, вероятно, кто-то меня поторопил.

Я стоял в ванной и брился электробритвой. Электробритва у меня хорошая, на аккумуляторах, это для дороги, а дома лучше бриться от сети, и машинка жужжит веселей, и волосики сбривает полегче, не заминая их в решетке и не воздействуя на лицевые нервы, которые сокращают мышцы, вызывая гримасу неприятных ощущений.

Заканчивая бриться, я непроизвольно взялся за сосок крана. Сосок это вот та длинная и изогнутая штучка, из которой вода льется, когда открываешь водопроводный кран. Интересное название. Я как-то специально выяснял, а почему эту трубку для воды называют соском. И вот что выяснил. Название это пошло из старой богославской армии. Возьмем, например, роту. Это сто человек. Как помыть сто человек за пять минут? А никак не получится. Если подразделение не на реке, то на умывание час уйдет или два. А если в длинный желоб налить воды? Сразу могут умыться тридцать человек. Взвод целый. Но как они могут в одной лоханке физиономии свои полоскать? Не англичане, чай. Сделали в желобе тридцать дырок и палочками их заткнули. А потом один "кулибин" вместо палочек гвоздики с пробочками поставил. Приподнял гвоздик, пробочка отверстие открыла и вода потекла. Отпустил гвоздик, пробочка отверстие закрыла, и вода не течет. И вся эта конструкция стала похожа на соски, к которым детеныши у матери присасываются. Так вот и пошло это название соски. Не соски, а соски.

Так вот, брился я и в задумчивости взялся рукой за сосок умывальника. Никому не советую этого делать. Ох, и шибануло меня током, аж в глазах потемнело, и электробритва из рук вылетела. Все мое тело пронзила судорога, мышцы стало как бы скручивать и резать на дольки, как сосиски на тарелке. Даже зубы расшатались. Я стал протирать глаза, и рука моя уперлась во что-то твердое. Толкнув сильнее, я открыл дверцу, и меня ослепило ярким светом. Я вылез из сундука, ощущая во рту кисловатый привкус, который всегда ощущается при поражении электрическим током или тогда, когда вы пробуете зарядку батарейки для фонарика языком.

На мне был костюм преемника по моде того времени. Я не буду описывать покрой и фасон, вряд ли это у меня получится, но чувствовалось какое-то смешение индийского, иудейского и европейского в фасоне пиджака, длина которого могла сравниться с пальто. Возьмите индийца, одетого в белый китель типа пальто со стоячим воротником и раввина в черном длинном пиджаке с отложными лацканами. Так вот, смешение этих двух стилей и является самым модным костюмом во времена трехсотлетия преемничества.

Глава 67

Когда я вышел из своего кабинета в этом костюме, все очень странно посмотрели на меня, а Татьяна спросила:

– Алексей Алексеевич, а чего у вас только одна щека побрита?

Ничего не ответив ей, я повернулся и ушел в ванную комнату. Действительно, не успел добриться.

На выходе из ванной комнаты уже стоял водитель Василий.

– Алесей Алексеевич, через два часа вылет самолета, билет прислали из администрации области.

– Куда вылет? – спросил я.

– В Москву, а оттуда в Стокгольм, – ответил водитель.

Быстро время прошло.

– Васильевна, обедать, – крикнул я и подумал, а что если поехать на переговоры в костюме Преемника? Так и сделаем.

В аэропорту у меня особенно тщательно проверяли билет и документы, подозрительно глядя на мою внешность, а именно на европейскую внешность и странный покрой костюма. Хотели заставить раздеться, но подошедший к работникам аэропорта какой-то мужчина что-то пошептал им на ухо, и мне был дан зеленый свет.

– Куда его пускать? – прошипел служащий моему неведомому защитнику. – У нас уже двум сотрудникам стало плохо от общения с ним. Вон, скрюченные сидят. "Скорую" вызвали.

Люди, зачем вы с ненавистью относитесь к другим людям? Почему вы ненавидите весь белый свет? Что я вам сделал? Или это отрыжка социалистического образа жизни, в котором каждый покупатель мешал спокойной жизни продавца, которому было совершенно все равно, купят у него (у нее) в магазине что-то или нет? А проще говоря, это ксенофобия. Я не любитель иностранных слов, значение которых не совсем понятно абсолютному большинству людей. Поэтому, извинит меня читатель, я постараюсь иностранные слова излагать по-богославски. Ксенофобия слово греческое. Ксенос – обозначает незнакомого человека или иностранца и всего, что связано с ними. Фобия – это боязнь. И этих фобий огромное количество. Как-нибудь я вас познакомлю с ними. И одной из фобий является ксенофобия. Это чрезмерная боязнь или ненависть к иностранцам или незнакомцам, каковым оказался я для работников аэропорта.

Трехчасовой полет в Москву проходит быстро, если у тебя хорошая компания или какое-то занимательное дело. Я скачал из Интернета учебное пособие бывшего сотрудника комитета внешнеэкономических связей областной администрации "Организация международного бизнеса". Чувствуется, что писал практический работник, отбиравший материал именно с точки зрения применения в практической деятельности. Самое удивительное, что этим учебным пособием пользуются преподаватели ВУЗов и те же чиновники, но никто даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь автору с публикацией. А уж у бизнесменов это должно быть настольной книгой, чтобы наш бизнес пользовался в мире славой порядочного, и бизнесмены были носителями высокой культуры. Я уже внес в свои планы встречу с автором и предложение средств для публикации довольно солидного издания примерно на восемьсот страниц.

Так, что там сказано о Швеции? Столица Стокгольм. Время отстает от московского на 2 часа.

Население 8,7 млн. человек, 91% населения шведы. Государственный язык – шведский. На севере страны – лапландский. Почти все протестанты.

Для въезда в Швецию нужно иметь загранпаспорт и визу. Консульский сбор 25 долларов. Граждане Богославии, прибывшие на срок до 3 месяцев, могут не регистрироваться в органах внутренних дел.

Основная валюта – шведская крона, равная 100 эре. В отличие от американцев, которые все цены как бы уменьшают на один цент, на спичках экономят, шведы везде округляют цены до 0,5 кроны.

Шведы привержены лютеранской деловой этике, которая похожа на немецкую. А это предполагает прилежность, пунктуальность, аккуратность, серьезность, основательность, порядочность и надежность в отношениях. И сами шведы высоко ценят профессионализм своих партнеров.

Шведы – не меньшие педанты, чем немцы. С ними не пройдет манера наших лидеров на весь мир обращаться по имени Николя, Вася, Майкл к лидерам других стран. Швед не потерпит такой фамильярности, если он не предложит называть его по имени. И то только для неофициальной обстановки.

Многие шведы, как правило, владеют несколькими иностранными языками, в первую очередь английским и немецким.

Шведы планируют свои дела на несколько дней вперед и всегда у них есть то или иное дело. На переговоры они приходят в точно назначенное время и сами не любят, когда отклонение от назначенного времени превышает 3-5 минут. И ждать будут не более 15 минут, после чего займутся своими делами, вычеркнув вас из списка возможных партнеров.

Все переговоры начинаются с беседы о погоде, спорте, достопримечательностях и т.д. Шведы сдержаны и не выражают своих эмоций. Они предварительно и всесторонне изучают полученные предложения и любят рассматривать все вопросы в мельчайших деталях.

Дружеские связи помогают бизнесу и политике. Переговоры с друзьями имеют продолжение за ужином в ресторане или в гостях.

Приглашение домой получают только самые близкие и важные партнеры. В гости нужно идти с цветами хозяйке дома.

Можно взять с собой и сувениры из изделий народных промыслов.

У шведов есть свои застольные традиции. Хозяин дома в знак приветствия поднимает бокал и, обращаясь к каждому, произносит "скооль" (за ваше здоровье). Каждый раз, когда звучит это слово, все обмениваются взглядами, выпивают и снова смотрят в глаза друг другу.

До конца ужина не рекомендуется произносить тост за хозяйку или хозяина, а так же ставить бокал на стол во время произнесения тоста до тех пор, пока присутствующие не взглянули в глаза друг другу.

Шведы пьют неплохо. На столе водки "Абсолют", "Финляндия" и "Смирновская". Есть и свой, национальный, аквавит – водка, настоянная на травах. Самый необычный аквавит в Скандинавии это норвежский "Лайни". Говорят, что его специально возят в бочках в Австралию, чтобы он два раза пересек экватор. Специалисты считают, что это существенно смягчает вкус спиртного.