Текст книги "Хроники затерянной эры. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Олег Лукьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 38 страниц)

Пользуясь наличием времени, я дернул какого-то офицера:

– А где Демиург? Ты можешь вывести его на монитор?

Офицер посмотрел на меня недоверчиво:

– Сияющий, Демиурга не увидеть глазами, чтобы его идентифицировать, требуется громоздкое оборудование, которое устанавливают на корабли, созданные специально для этой цели. Мы можем следить лишь за возмущениями…

– Сэр!..

Мигнул свет, потом вспыхнул красный. Через секунду освещение восстановилось. Все крутили головами, спрашивали друг друга, что это было, и, похоже, я один заметил, как заходила ходуном схема корабля, данные о которой транслировал один из мониторов.

– Пси-волна, сэр.

– И что, все живы? – спросил капитан, недоверчиво оглядывая зал.

– Похоже на то, сэр. Нас уберег Сияющий.

Лицо капитана скривилось, но сказать он ничего не успел.

– Внимание. Говорит СНИЖ. Отказ гипервременных двигателей, вход в туннель отменен.

– Что? Что произошло?

– Отказ системы подачи питания, сэр, – ответил первый помощник капитана. – Отказ… о нет, отказ сотни подсистем. Пси-удар повредил часть электронного оборудования. Активация гипервременных двигателей невозможна.

– А маршевые?

– Не уверен, но может быть, работают, сэр. Включить?

Он помотал головой:

– Нет. Из сектора мы будем выбираться часа полтора, за это время Демиург превратит нас в пыль.

– Какие будут приказы, капитан?

Мужчина в белом костюме с орденами на груди повернулся ко мне. Глаза под плотно надвинутой на лоб фуражкой показались очень злыми. У меня возникло чувство, что их обладатель испытывает ко мне неприязнь, и я понял, что не ошибся, когда он мерным, лишенным эмоций голосом, от которого на месте СНИЖа я бы повесился от зависти, произнес:

– Пусть теперь ваши шкуры спасает ваш Сияющий, я умываю руки и складываю с себя полномочия.

– Но как же… – начал второй помощник, но капитан, то есть бывший капитан, печатным шагом проследовал через весь зал.

А когда за его спиной затворились створки шлюза, все офицеры перевели взгляд на меня. Похоже, что многие из них стыдились поведения своего командира, но они не знали всей подоплеки. Ведь в прошлый раз их спас не я, а капитан, умудрившийся выключить двигатели прямо в тоннеле времени. Бьюсь об заклад, что это считается невозможным.

Разумеется, он не мог не расстроиться, когда этого никто не оценил, а слава досталась мне. Теперь же, когда командующий кораблем понял, что от него, по сути, ничего не зависит и мы обречены, он отомстил, целиком спихнув проблему и ответственность на мои плечи.

– Первый помощник, – произнес я, разбив тишину, словно чайное блюдце.

– Да, Сияющий, сэр!

– Вольно. Наш фрегат может сесть на планету?

– Да, сэр, если все системы в порядке, сэр!

– Тогда бери посадку на себя.

– Есть, сэр! Включить форсажные двигатели. Начать разворот! Включить маршевые двигатели!

В следующие мгновения экипаж вновь засуетился. И хотя я не видел в их действиях никакого смысла, вид у всех был таким, будто целиком от них зависело, развалится корабль или нет.

– Началось возгорание в шестом отсеке… Системы пожаротушения вышли из строя… Третье отделение заблокировано: вынужденная мера, сэр.

– Что происходит? – спросил я.

– Сияющий, включение маршевых двигателей вызвало пожар, но сейчас он локализован. Корабль взял курс на неизвестную планету.

О курсе он мог бы не говорить: центральный монитор, транслирующий все, происходящее по ходу движения корабля, вывел в центр экрана крохотную планетку, которая пока походила на маленькую дешевую жемчужину, но с каждым новым мгновением увеличивалась в размерах.

– Простите, Сияющий.

Я повернулся к подошедшему ко мне человеку и удивился, увидев перед собой капитана. Теперь он был без фуражки и смотрел на меня с плохо скрываемой мольбой в глазах.

Я на мгновение растерялся, выдавил жалкое: «Что?»

– Простите, Сияющий, я подвел вас. Позволил тщеславию взять верх над собой и бросил корабль в самый ответственный момент. Но позвольте сказать, что принятое вами решение посадить корабль не совсем удачно. Магнитное поле планеты, конечно, защитит нас от Демиурга, но что мы будем делать дальше? Окажемся в ловушке без права на взлет и в конце концов сгнием на этой планете.

– А что ты предлагаешь? – спросил у него, в очередной раз поразившись своему уму. Понятия не имел о том, что планета нас защитит, – я намеревался только покинуть чертов корабль и разделить экипаж: вряд ли Демиург будет гоняться за всеми по отдельности.

– Предлагаю сматываться из этой планетной системы. Демиурги разумны, и, возможно, поняв, что мы хотим покинуть его владения, этот не станет нас преследовать.

– А если станет? Каковы шансы, что не станет?

– Низкие, сэр.

Я покачал головой:

– Нет. Садимся на планету, а потом что-нибудь придумаем. В конце концов, можно попробовать вступить в контакт и договориться.

– Сияющий! При всем моем уважении, вы пробовали вступать в контакт со стихией? Пробовали договориться с огнем или ветром?

– Я – нет. Но знал пару людей, которым это удавалось. В общем, капитан, я не отменю свой приказ, и неважно, согласны вы с ним или нет.

– Понял, Сияющий. Так, значит, я все еще капитан?

– Как хотите.

– Хочу, сэр.

– Тогда вы капитан.

Он нацепил фуражку и отдал честь:

– Я больше вас не подведу!

Капитан развернулся, но принять командование у помощника не успел. Вновь выключился свет, погасли мониторы, аварийные лампы даже не пытались озарять тьму кровавым светом. Секунды на три или четыре в кромешной темноте повисло безмолвие, но затем без предупреждения вспыхнул свет и ожили экраны.

– Фух.

– Не спешите радоваться, капитан. Корабль неуправляем. Мы падаем на планету.

Глава 3Майор Локос

Лейтенант Круз смотрела в иллюминатор и чувствовала, что губы неудержимо расплываются в улыбке. Она старалась придать лицу серьезное выражение, но радость не хотела так просто уходить с лица.

– Соберись, – говорила она себе, – предстоит серьезная операция.

Но внутренний диалог не принес никакого результата. Единственным утешением служило то, что шлем надежно скрывал ее настрой от сестер по оружию. Но лейтенант все равно оглядывалась и внимательно смотрела на них, пытаясь понять, догадываются ли сестры о ее легкомыслии.

Лица всех, кроме сержанта Илаис, тоже скрывались под шлемами, но сама сержант слишком сосредоточенно завязывала волосы в хвост и отрешенно смотрела куда-то в пол. Шлем и автомат лежали на соседнем кресле, и, похоже, она не боялась их потерять… Или ей было все равно. Она только что потеряла мужа: тот был техником, и практически на глазах у жены его искромсало кучей осколков от взрыва ракеты. Хорошо еще, что сама Илаис оказалась в доспехах.

Улыбка Круз наконец померкла, она забеспокоилась о своих дочери и муже, оставшихся на «Аполлоне-два», но с ними вроде бы все должно было быть в порядке. Но даже если и нет… Если корабль уничтожен, что ж… скорбь будет вечной, но ее утешит вера в Сияющего.

Да… Сияющий… Как сладко это имя и как она счастлива, что наконец поверила по-настоящему. Конечно, она и раньше не сомневалась в пришествии Мессии, но сейчас ее вера обрела плоть. Несмотря на весь ад, который творился на фрегате, сегодня выдался просто замечательный день! Сначала она молилась и знала, что услышана, а потом… ее будто коснулась незримая рука, и лейтенант поняла, что находится под защитой того, кого не в силах постигнуть. То же самое почувствовали и ее сестры – все, с кем она успела поговорить, сходились в одном: Сияющий благословил своих слуг. Как здорово!

Тем временем фрегат вошел в атмосферу на огромной скорости, и флайер, клещом вцепившийся в его обшивку, стал угрожающе рычать.

Круз бросила взгляд в иллюминатор, но ничего не увидела, кроме огненного вихря прямо за стеклом. Кажется, пилоты фрегата ситуацию не контролировали. Где они приземлятся – в джунглях, в пустыне, или упадут в океан?

Во флайере зажегся красный-мигающий; команда подобралась, сверхпрочные и по совместительству сверхтонкие полимерные доспехи засияли огнем, сверкнули короткоствольные штурмовые автоматы.

– Внимание, две секунды до отстыковки! – сообщил по громкой связи пилот. – Отстыковка!

Круз подбросило, но ремни надежно держали; небольшая перегрузка, потом ощущение свободного падения. Тысячу раз проходившая все это на имитаторах лейтенант смогла найти время, чтобы заглянуть в иллюминатор, и первое, что она выдохнула, было: «Господь мой Сияющий, это не Запретный мир!»

Она ничего не знала толком о Запретных мирах, но ей часто шептали об ужасах, творящихся там, живоописали всякие средневековые постройки и храмы примитивных богов, поэтому вид современного мегаполиса позволил сделать единственный вывод: это не Запретный мир.

– Что там? Что там?! – наперебой спрашивали ее подруги, и она поняла, что не выключила микрофон общей связи.

– Там город, – ответила лейтенант. – Современный. Реклама, магистрали, авто, высотки, но… он разрушен. Я вижу множество руин и черный дым, восходящий от тлеющих зданий.

Повисла тишина, на перегрузки никто больше не обращал внимания. Круз пыталась увидеть город еще раз, но флайер почему-то вертелся волчком, и вместо земли в иллюминаторе появлялись величественные картины кровавого заката и летящего в облаке огня боевого корабля. Когда она увидела фрегат, внутри похолодело, ей стало страшно, что машина разобьется и ее бог погибнет. Однако лейтенант взяла себя в руки и продолжила бесстрастно наблюдать за падением корабля.

По идее, все флайеры должны были сесть на землю гораздо раньше фрегата, расчистить ему посадочное место и обеспечить безопасность приземления. Но фрегат практически не тормозил, и куча флайеров мчалась позади, ибо была не в силах за ним угнаться. Недалеко от иллюминатора Круз пролетел флайер двести пятый, на нем должна была находиться ее лучшая подруга, и лейтенант едва удержалась, чтобы не помахать рукой. Флаер сейчас как никогда напоминал клюв гигантской птицы: черного цвета, точно такая же форма, отсутствие крыльев; разве что двигатели выбивались из образа, оставляя за собой слишком яркий оранжевый след. Флаер вильнул в сторону, и в поле зрения Круз вновь попал фрегат – он изо всех сил тормозил передними двигателями, но маршевые почему-то не желали выключаться, и казалось, что две направленные навстречу друг другу силы сейчас его расплющат… А земля все приближалась. Сияющий, спаси себя!

В момент столкновения фрегата с землей флайер Круз подхватило ударной волной, перевернуло в воздухе, но пилот выровнял его и повел на посадку. Круз заметила, что кому-то повезло меньше: один из летательных аппаратов ударился в гущу припаркованных авто, разметал их, как кегли, несколько раз перевернулся и боком потащился по земле.

Что с ним стало потом, она не видела: борт открылся, и лейтенант повела сестер на защиту периметра. Фрегат с Сияющим не должен был попасть под обстрел.

…Майор Виктор Локос, удачно расположившийся на крыше торгового центра, осматривал руины некогда опрятного города. Визоры шлема работали на пределе возможностей: двадцатикратное увеличение видимости, отсеивание пыли, обработка дыма, ретуширование отблесков и красных лучей солнца, кутающегося в рваных облаках, – словом, приборы убирали все, что могло помешать майору.

Сердце майора КВРФ – Космических Войск Росовской Федерации – екнуло, когда в нескольких километрах от позиции он заметил движение. Перчатки белого с черными полосами боевого доспеха будто по собственной воле сдернули с крыши сверхтяжелую снайперскую винтовку и быстро установили ее на парапете. Оптический прицел, который был вдвое мощнее визора шлема, выхватил силуэты крадущихся между руин фигур. Но Локос медлил – врага надо знать в лицо. А враг был еще тот…

Впереди, внимательно всматриваясь в каждый шлакоблок, встреченный на пути, чуть склонившись к земле, двигалась темнокожая женщина. Ее длинные уши, острыми краями выглядывающие из копны черно-белых волос, поминутно изгибались, прислушивались к едва уловимым шумам мертвого города. Они, по мнению Локоса, вряд ли уступали самым чутким сенсорам. В руках женщина держала огромный лук почти с нее ростом, с мощными плечами, украшенный рогами, усеянный разнообразными завитушками. На натянутой тетиве лежала длинная толстая стрела с граненым наконечником. Майор очень хорошо помнил, насколько она опасна. Темнокожая женщина, кажется, двигалась в такой позе уже довольно долго, но лежавшая на тетиве стрела время от времени поворачивалась направо и налево. Виктор подумал, что без боевого доспеха он вряд ли смог бы держать лук натянутым столь продолжительное время.

Темнокожая была одета легко, казалось, совсем не для боя: подобие топика, с трудом прикрывающего полные груди, обтягивающая широкие бедра черная юбочка и сапожки чуть ниже колен. Локос непроизвольно увеличил кратность прицела и залюбовался игрой мышц и матовым блеском кожи, которые возникали, когда красотка переставляла свои длинные ножки. Не слишком атлетические для того, чтобы вызвать отвращение, но достаточно крепкие, чтобы возжелать провести по ним рукой. А плоский животик и достаточно длинная шея, «защищенная» ошейником с шипами, были вообще чем-то сногсшибательным…

Ах да, еще на руках переливались браслеты из серебристого металла со впаянными в них розовыми камнями, – но такие имелись у всех захватчиков, и Локос уже давно перестал обращать внимание на этот аксессуар.

Вторая женщина оказалась обычной, вполне нормальной, даже стандартной… Конечно, если бы не ее одежда из шкуры какого-то давно вымершего животного, которую носили варвары лет тысяч пять назад, и не древний арбалет в руках. Женщина не была так же сексуальна, как первая, кроме меховой куртки носила скромные, совсем не обтягивающие штаны, а черные волосы стягивала не лентой, сшитой золотыми нитями, а серым от грязи шнурком. Виктор приблизил ее лицо и обнаружил, что это, скорее, девушка, чем женщина – подросток лет четырнадцати, от силы шестнадцати. Оружием, кроме арбалета, ей служила стальная перчатка на левой руке – как-то точно такая же уже «угостила» ударом его шлем. Впрочем, без особого урона для последнего.

Темнокожая явно была намного хитрее и опаснее, поэтому он вновь перевел прицел на нее. Воительница неожиданно замерла, расслабила тетиву, повернулась к арбалетчице, что-то прошипела. В ответ девушка проблеяла короткую фразу на спокойном мелодичном языке. Остроухая врезала ей кулаком по морде, девчушка испуганно вжала голову в плечи и зажмурилась, однако мулатка уже развернулась и последовала дальше. Через пять секунд девчушка подобрала арбалет и догнала спутницу.

– Вот самка собаки, – прошептал майор и дернул палец на спусковом крючке.

Шестидесятиграммовая пуля снесла прелестную голову темнокожей, оставив на ее месте лишь кроваво-серое облачко. Тело, которым еще секунду назад так восхищался Локос, не успело «сложиться» на щебенке, а арбалетчица уже метнулась в укрытие. Может быть, она заметила трассу пули, а может, просто угадала, но укрытие выбрала правильно – между ней и винтовкой Локоса вырос бетонный блок развалившегося вчера здания.

Майор прицелился в его центр и спустил курок. Через мгновение, когда рассеялось облако взметнувшейся пыли, Локос увидел, что от бетонного блока остался только арматурный каркас. В него вцепились руки арбалетчицы. Вот только сама она уже была мертва – сквозь огромную дыру в груди можно было разглядеть стоявший позади парковочный автомат. Арбалет сиротливо валялся в пыли, остекленевшие глаза смотрели в никуда, только вцепившаяся в коричневые прутья стальная перчатка блестела на солнце так же жизнерадостно.

Виктор перевел прицел на тело темнокожей и увидел, как из ее пор выходит газ и на глазах превращается в черный дым. Через мгновение тело полностью исчезло в спрессованном черном тумане, а когда тот, увлекаемый порывом ветра, отлетел в сторону, на щебне не осталось ни тела, ни крови. Локос еще минуту пытался отыскать черное облако, но его и след простыл.

Майор подобрал с парапета винтовку, скатился вниз и прислонился спиной к стене. Его доспехи сил Федерации по-прежнему оставались белы, без единого пятнышка грязи, но, к сожалению, того же нельзя было сказать о душе. Он защищал свою Родину, свой мир, изо всех сил мстил захватчикам, но одновременно с этим убивал существ… к которым испытывал тягу… непреодолимое влечение. Иногда к нему приходила странная мысль, что последние три дня он воюет с совершенством. Могущественным, непостижимым, стоящим на ступень выше него.

– Майор Локос! – пробился в сознание голос. Его вызывали уже долгое время.

– Это Локос, докладывайте, ефрейтор, – сказал он, включив микрофон.

– Воздух, сэр.

– Что там? – несколько удивленно поинтересовался Виктор.

– Посмотрите сами, сэр.

Майор поднял голову, и мгновенное раздражение, которое он испытал по отношению к вчерашнему рекруту, как рукой сняло. На фоне словно бы навечно застывшего заката образовалось желтое зарево. Черная точка, генерирующая потоки желто-красного огня, быстро разрасталась, наполняя небо все новыми оттенками бушующего зарева. Сначала Локосу показалось, что это метеорит, но постепенно стали проявляться детали, и визор различил раскаленный корпус приземляющегося фрегата. На глаз Виктора, машина приземлялась слишком быстро, хотя майор не был в этом уверен. Тормозные двигатели работали на полную мощность, но почему-то тянувшийся за фрегатом хвост не становился менее длинным…

Гул нарастал с каждой секундой, и, когда звуки, производимые колебаниями воздуха, сделались нестерпимыми, боевой доспех сам выключил аудиосенсоры, чтобы сберечь барабанные перепонки оператора. Через короткий отрезок времени Локос понял, что фрегат терпит бедствие и падает прямо на него. Но майор не успел принять никакого решения – огненное покрывало, окутавшее миллионы тонн металла, коснулось парковки перед торговым центром. Несколько километров стоявших рядами авто сгорели до остова раньше, чем были сметены или смяты в лепешку упавшим на них космическим кораблем. Ударная волна сотрясла здание и отбросила Локоса на спину, но тем не менее он благодарил судьбу за то, что фрегат не пролетел еще метров пятьсот – тогда бы не уцелеть ни ему, ни центру, на крыше которого он дежурил.

Антигравитационная установка подняла Виктора на ноги практически мгновенно, но все же он что-то пропустил, поскольку на крышу совсем рядом с ним приземлялся десантный флайер черного цвета. Впервые в жизни Виктор растерялся. Он не знал, атаковать, бежать или смирно ждать, потом поднял винтовку, но запоздал и с этим. Из флайера как горох посыпались десантники в черных доспехах. Доспехи, наверное, были последнего поколения, так как майор никогда не видел такого дизайна: куча забегающих одна на другую пластинок, сделанных не из привычного титана, а из каких-то полимеров, шлемы с тремя рядами синих визоров, странные символы на округлых наплечниках. И еще десантники казались худыми, вернее, стройными – вероятно, их тела не оберегал дополнительный каркас.

В следующую секунду Локоса окружили, пять стволов штурмовых автоматов нацелились на его шлем; остальные десантники поразительно быстро разбежались по крыше торгового центра. Еще с секунду Виктор пристально всматривался в странные доспехи. Обратил особое внимание на пару пистолетов-пулеметов, висевших на поясах, потом остановил взгляд на парне, которого посчитал старшим по званию.

И в это самое мгновение его озарило: эти руки, твердо держащие автомат, были слишком тонки, доспех на талии слишком узок, а бедра необъяснимо широки.

Он выдохнул:

– Вы бабы, что ли?

– Говорит лейтенант Круз, спецподразделение «Валкир», – раздался в ответ женский голос. – Назовитесь.

– Я майор КВРФ Виктор Локос, принявший командование оборонительными силами колонии Федерации на Зальта-16. Требую разъяснений, на каком основании фрегат флота ОСА вторгся на территорию Федерации?

– Вас сопроводят на фрегат, будете говорить с должностным лицом. Разговор окончен. Сдайте оружие.

Локос хотел было возразить, но в данный момент на стороне подонков из ОСА имелся весомый аргумент в виде направленных в его лицо стволов автоматов.

– Хорошо, ведите.

Глава 4Черный туман

– Проклятье, проклятье, проклятье, – шептал я, наверное, уже несколько минут.

Не сказать, что был смертельно напуган, но червячки страха и паники все же съедали меня изнутри. Неужели Эльва мертва? Перед глазами стояла картина: гигантский колосс, которого нагоняет флот Великого; после жаркой, долгой битвы от Эльвы остался лишь каркас, полыхающий огнем и пробитый как дуршлаг…

Нет, чушь, это невозможно! Эльва жива… Мало ли почему я не могу с ней связаться… Может, расстояние не позволяет. Все-таки я еще и сам не до конца знаю, на что способен, а на что нет. Да-да, Эльва жива!

– Кха-кха, – кашлянули рядом.

Я поднял взгляд и увидел двух вытянувшихся по струнке людей, облаченных в оригинальные костюмы. Впрочем, уже в их виде мне почудились сарказм и завуалированная насмешка. Они ждут приказов своего бога? А догадываются ли, что их бог сам не знает, что нужно делать?

– Капитан, – начал говорить я, – возьмите диагностирование и восстановление корабля под свой контроль. Докладывайте по мере изменения ситуации о ходе работ: мне необходимо знать, когда наша птичка сможет отправиться в полет. Это все.

Тот, который был в форме адмирала сгинувшего в веках военно-морского флота, четко отдал честь и беззвучно скрылся с глаз. Избавиться от второго оказалось куда сложнее.

Этот человек находился внутри офицерского боевого доспеха. Его лица не было видно, но линзы шлема блестели как-то бескомпромиссно. Человека явно закалили сотни боев, и нерешительность, уход от прямого вопроса, всякие «уси-пуси» с ним вряд ли пройдут.

– Генерал, – бросил я ему, – если вы еще этого не сделали, организуйте защиту периметра и сбор разведданных о местности. Мне необходимо знать все об этом мире, включая форму правления, имена владык и названия обитающих здесь рас.

– Сэр, по поводу формы правления ответить затрудняюсь, а раса европеоидная – я запомнил это из школьного курса. Название планеты «Зальта-16», она принадлежит Федерации уже примерно полсотни лет.

– Федерации? То есть это не Запретный мир?

– Запретный мир, сэр?

– А ты не знаешь?

– Не знаю что, сэр?

– Ладно, неважно.

– Тогда, с вашего разрешения, сообщу, что удалось узнать у нескольких военнослужащих Федерации. Один из них в звании майора утверждает, что является командующим оборонительными силами данной колонии. Судя по всему, колония действительно подверглась атаке – город полуразрушен и охвачен пожарами.

Я подобрался в кресле: как понять присутствие Демиурга не в непосредственной близости от Запретного мира, а рядом с колонией Федерации?

– Вы выяснили, кто такие эти атакующие?

– Никак нет, Сияющий. Сканеры не засекли ни бронетанковые войска, ни штурмовую авиацию. По большому счету, тут нет ни атакующих, ни обороняющихся. Возможно, колония подверглась налету корсаров.

– Исключено, – уверил я его.

– Почему, сэр?

– Да потому, что корсары – синоним КВРФ, они не станут нападать на собственные колонии.

На десять секунд в разговоре повисла пауза, затем генерал осторожно спросил:

– Откуда у вас эта информация?

– Полагаю, что это неважно. Скажи лучше, что там с пленным майором? Думаю, разговор с ним прояснит ситуацию.

– Его ведут сюда, Сияющий, – произнес генерал через несколько секунд, но майора ввели даже раньше, чем он успел закончить фразу.

Я вновь поразился сходству военной амуниции двух практически враждующих между собой космических держав. Боевые доспехи введенного майора были точной копией доспехов генерала, начиная от дизайна наплечников, тончайших изгибов грудных плит и заканчивая рисками на фалангах бронированных пальцев и антеннами связи, которые чуть виднелись из-за спин.

Правда, существенное отличие все же имелось: доспех майора блистал ослепительной белизной сугроба, а генеральский отливал сиянием космической бездны. Кроме того, майор держал свой шлем в руках.

Краем сознания отметил, что лицо пленника насквозь фальшиво. Не выражение лица, а именно лицо. Уж не знаю, с чего я это взял, но без тени сомнений пришел к выводу, что этот человек сделал себе пластическую операцию: «образовал» на лбу пяток глубоких морщин, «бросил» пару крестообразных шрамов на щеку и в общей сложности состарил себя лет на двадцать. Волосы перекрасил в ярко-белый, и теперь его ежик цветом не отличался от доспехов.

Зачем майор все это проделал, я точно не знал, но догадывался, что таким способом он пытался продвинуть себя по карьерной лестнице. Вероятно, в настоящем, как и в далеком прошлом, звания давали за выслугу лет, ну или, по крайней мере, за внешность. Чем больше в облике героизма, чем больше на лице морщин и седин на висках, тем тяжелее медали на груди.

– Я майор Виктор Локос, – сказал неизвестный. – Полагаю, вы капитан этого корабля?

– Нет.

– Тогда как мне к вам обращаться?

– Думаю, стоит ограничиться простым «сэр».

Он ничего не ответил, только взгляд стал холоднее.

– Майор Локос, – подчеркнуто спокойно сказал я, – мы видим, что ваша колония разрушена, но не понимаем кем. В связи с этим нам остается надеяться, что вы посвятите нас в детали всего, что произошло на планете.

Он покачал головой:

– Я не знаю. Боюсь, никто не знает.

– Как это? – спросил я, искренне надеясь, что это не проявление местного юмора.

– Три дня назад, – начал майор рассказ, – в наш мир вторгся захватчик. Странный. Непонятный. Невероятный. Тем не менее воюет он весьма эффективно. Наносит ужасающий удар, а когда мы начинаем хоть что-то соображать и идем в контратаку – исчезает бесследно. Сегодня пошли третьи сутки с момента вторжения – и похвастаться нам особенно нечем. У меня нет связи с командованием, подозреваю, что командования больше вообще нет; нет людей, нет техники, нет плана. Мне остается только оборонять этот пятачок и защищать случайно уцелевших гражданских. Впрочем, за последние два дня их не прибавилось – город словно обезлюдел.

– Я слушаю вас и не понимаю, – сухо ответил ему. – Что за враг, кто на вас напал? Как противник выглядит?

– У меня есть запись… Сегодня я подстрелил двух разведчиков, или, как некоторые их называют, охотников. Предварительно включил режим записи – решил, что, возможно, каким-нибудь штаб-тактикам понадобятся подробности. В общем, если прикажете вашим людям вернуть мою винтовку, то сами все сможете увидеть.

Я кивнул генералу, и через десять секунд на мостик вошел солдат в необычайно тонких доспехах и с такой огромной винтовкой в руках, что казалось, из-за веса оружия вояка вот-вот упадет на пол.

– Старший техник, – подал голос генерал, – выведи последнюю запись на терминал.

Через мгновение уже наблюдал умопомрачительную картину. Сначала на экране появились кадры полуразрушенного города, затем руины рассыпавшегося здания, а потом… Уж кого не ожидал здесь увидеть, так это ее. Сородич Найты, только с темной, почти оливковой кожей. Экран показал женщину подробно, во всех деталях, начиная от красивого, правда, несколько надменного лица, заканчивая длинными ножками, на которых акцентировала внимание камера. Затем видеокамера метнулась к ее напарнице, мазанула по ней, задержавшись лишь для того, чтобы обратить внимание на странную шкуру, служившую девушке одеждой, арбалет и перчатку, а потом вновь устремилась на темнокожую. Эльфийка как раз остановилась, ее шея, защищенная шипастым ошейником, повернулась к напарнице.

– Хватит на меня пялиться! – прошипела она, точно рассерженная змея.

– Но, госпожа, – испуганно проблеяла девушка в шкуре, – я на вас даже не смотрела…

В следующее мгновение темнокожая эльфийка оказалась рядом со своей спутницей, а последовавший за этим удар по лицу едва не заставил меня вскочить с кресла… Пришлось списать собственную реакцию на неожиданность.

Довольно странно, но никакого продолжения стычка не получила: девушка сжалась, а грозная эльфийка как ни в чем не бывало последовала дальше. В следующее мгновение я догадался, почему она посчитала, что ее… (и дальше стану называть вторую эльфийку напарницей), так вот, почему ее напарница слишком на нее пялилась. Просто почуяла слежку, но не в силах была определить, где находится источник тревоги, и решила, что во всем виновата неловкая спутница.

Когда вместо прекрасной головки в воздухе повисло ярко-красное облачко, я наконец вспомнил, что изображение транслирует не камера, а прицел снайперской винтовки. Через мгновение пытавшаяся спрятаться девушка лишилась половины внутренностей, и почему-то это на секунду ввергло меня в состояние шока. Боже, как хорошо, что на их месте не оказался я…

– Так, а это что еще такое? Она превратилась в черное облако?! – досмотрев отснятые кадры, воскликнул я через минуту.

– Да, именно так, – подтвердил майор. – Тела этих темнокожих всегда превращаются в клочья черного тумана, который тут же улетает прочь. Больше мне ничего не известно.

Я еще несколько секунд смотрел на мертвую девушку, обхватившую руками арматурную сетку, но превращения ее в туман так и не дождался.

– Так все-таки зачем вы здесь? – вдруг спросил Локос.

Быстро оглянулся на генерала и остался разочарованным, ведь подсказки не дождусь! Но когда-нибудь я заставлю его снять шлем! Накатила волна злости, но ее объектом были не генерал и даже не майор, а я сам. Кто-то внутри меня словно спрашивал, зачем я на всех оглядываюсь.

Почему-то то Эльва, то инспектор Топаз, то Великий Инспектор, да и многие менее значимые личности, постоянно говорили мне, как быть и что делать. И пусть я не всегда слушался, однако всегда принимал их советы в расчет. Словно пешка, проталкивающаяся на край чужого поля, лавировал между сильными, стараясь продемонстрировать им свою лояльность. Но теперь я не пешка. Если дошел до края и превратился в ферзя – так зачем оглядываться? Пора избавляться от этой дурной привычки.

Я вновь повернулся к майору:

– Мы услышали сигнал бедствия и поспешили на помощь. Оказались в вашей планетной системе, были атакованы неизвестным объектом. Что из этого вышло, вы видели сами.

Майор оживился, глаза его буквально загорелись надеждой:

– Значит, сигнал все-таки прорвался? Фух, гора с плеч.

– А что такого?

Локос несколько смутился, лицо, изборожденное глубокими морщинами и шрамами, приняло какой-то желтоватый, болезненный оттенок.

– Просто в самом начале вторжения от командующего поступило сообщение, что все сигналы дальней связи кем-то блокируются, – пояснил он, – так что помощи извне ждать не приходилось. А потом мы потеряли и почти всю ближнюю связь – радиус действия наших передатчиков снизился до ста – двухсот метров. Вот я и решил, что…