Текст книги "Сердце изнанки 4 (СИ)"

Автор книги: Олег Ковальчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Потом появился он…

Луиза не знала, что она способна влюбиться так страстно и безумно. Так, что даже подумывала послать к чертям гильдию, обязательства и печать, наложенную на неё. Позволить себе пожить хоть чуть-чуть. Открыться, рассказать обо всём, попытаться исправить ситуацию.

Но он сам всё испортил. А потом ещё попытался её убить. И не один раз. Как она себя ненавидела. Презирала себя за слабость, за глупость. И единственным способом исправить свою ошибку была месть: кровавая, жестокая.

Она этим грезила, пока лежала скованная в постели. Это жгло её изнутри. Когда Луизу похитили культисты и несли на алтарный камень, она думала лишь об одном, что её мести не суждено сбыться.

Константин Пылаев будет жить, а она нет. И это несправедливо. Она не молилась. Она не просила небо или тьму о том, чтобы её проклятия сбылись. Она просто готовилась к смерти – решительно и без сожалений.

Всё-таки она любила его. И, наверное, хорошо, что он будет жить. Хоть он и сделал ей очень больно. Но сейчас эта боль прекратится. По крайней мере, она этого ждала.

Однако тьма, что была по ту сторону червоточины, открытой младшим жрецом, считала иначе.

Видимо, цели их в каком-то роде сошлись. Всё-таки у тьмы по ту сторону и у Луизы была одна цель – личная цель. Цель, которая была превыше всего: жизни, смерти, долга перед кланом. Эта цель заключалась в Константине Пылаеве.

Луиза хотела его убить, и сама погибнуть вместе с ним. А тьма хотела забрать его себе. Зачем тьме нужен был Константин Пылаев, Луиза не знала. Но понимала, что после попадания в тьму, дни Константина в этом мире будут сочтены и её это вполне устраивало.

Все печати, которые были в теле Луизы, сгорели за один миг. А тьма, говорящая с нею, вселила в неё новые силы.

– Что происходит? – спросил верховный жрец, округлившимися глазами, глядя на девушку, что выронив мёртвое тело младшего жреца, медленно подходила к нему.

– Я больше не баронесса Викентьева, и я не танцующая под черной луной. Теперь я – посланница изнанки, а ты – ничтожество, которое не способно ни с чем справиться…

* * *

Первая цель обновленной Луизы была достигнута – верховный жрец захлебывался кровью. Девушка разорвала ему горло голыми руками. И никто из жрецов, стоявших рядом, даже не подумал ей помешать. Все понимали, что здесь вершится воля изнанки и на её пути лучше не стоять.

Над головой Луизы сияла черная метка, её аура полыхала оранжевым, почти красным. И силы её, хоть и медленно, но росли.

Она оглядела стоявших вокруг жрецов, вытерла тыльной стороной ладони кровь, что забрызгала её лицо. Жрецы тут же упали на колени.

– Приказывай, госпожа!

– Созывайте общий сбор! – приказала она. – Изнанка сказала, что Лисин не убит, а жить он не должен! Я исправлю это недоразумение, – произнесла девушка, а затем рассмеялась. – Я осуществлю всё то, что не смог сделать мой отец. И как хорошо, что у нас с Изнанкой сходятся интересы.

Глава 18
На круги своя

И вроде бы мы сделали большое дело…

Злобин прижал Лисина так, что тому уже сложно отвертеться. А еще граф вернул имущество Пылаевам. Вот всё же хорошо. Вон, гвардейцы и простые люди собираются во дворе поместья, чтобы праздновать.

А мне вот почему-то не по себе.

Потому первым делом пошел в свою комнату за найденным артефактным блюдцем. Вот именно сейчас захотелось во что бы то ни стало держать его при себе. Не разоружаться, не идти принимать ванну, чтобы отмыться от всех переживаний дня. А наоборот, как можно больше амуниции при себе держать. К чему бы это? Будто бы предчувствие какое-то.

Уселся на кровать, взял в руки блюдце, найденное когда-то в червоточине.

– И где мне тебя носить? – размышлял я вслух.

Из-под полы пиджака вылезла Белка и с любопытством принюхалась, будто на этом блюдце должны быть какие-то лакомства для неё.

– Знаешь, что это? – спросил я, указывая на блюдце, посверкивающее синим светом ауры.

Белка ткнулась мордочкой сначала мне в лицо, потом снова в блюдце, мол, вкусняшки давай. Я почесал её по маленькой головке и повертел блюдце в руках, пытаясь понять, куда бы мне его приспособить. Во внутреннем кармане брюк будет неудобно и топорщиться станет. Решил положить блюдце во внутренний карман пиджака вогнутой стороной к телу. И очень удобно стало, будто пластина нагрудника.

Я отчего-то тут же почувствовал себя беззащитным в простом костюме без брони. Будто мне более привычно носить бронированный нагрудник или кольчугу, а на голове шлем. Может, отголоски старой жизни во мне всплывают, той, о которой я совершенно ничего не помню.

Вновь пронеслись в голове воспоминания, как в меня летит стремительный росчерк божественного клинка. Попытался вспомнить, что же там было, за что меня хотели убить и кто? Но в голове лишь пустота, только виски стало саднить. Ласка вновь ткнулась мне в щеку мокрым носом, затем лизнула в переносицу, будто чувствуя мое смятение и пытаясь успокоить.

В дверь постучались.

– Кто там? – спросил я, порывисто поправляя полу пиджака.

– Костя, ты там долго ещё? Ты ведь главный виновник торжества, – в комнату зашел Дима. – Там даже Алиса спрашивала, куда ты запропастился.

Я хмыкнул.

– Сейчас спущусь, – а сам поглядел на магафон, будто тот должен был зазвонить. Но нет, он молчал. Что же мне так тревожно-то?

– Всё, пойдем-пойдем. Там тебя уже все заждались.

– Дима, скажешь тоже! – окликнула его из коридора Алиса. – Ничего я там не спрашивала – возмутилась сестрица.

– Ага – хмыкнул братец, – Так, что аж сама пришла проверять, где же там наш Костя?

– Я тебя вообще не о том спрашивала. А уместно ли это, чтобы господа со слугами вместе за одним столом сидели? Это ж уму непостижимо. Кто узнает, нас же засмеют.

– Да, подождала бы ты сестра со своими нравоучениями. Такое дело сделали. Это ж праздник не только для нас, но и для людей простых. Сколько Лисин нам крови попил? Да и плевать мне на то, что другие скажут. Вон, мы раньше на Викентьевых и Лисиных ровнялись. И где они теперь? К чему они нас чуть не привели? Нет, баста, – произнес Дима. – А Динара с нами с самого рождения. Пускай даже это будет разовая акция, но считаю, этого все заслужили.

– Ну, Динара ещё ладно, – проворчала Алиса. – Динара еле выжила. Но остальные-то…

– Остальные пускай помнят, что Пылаевы такие господа, за которыми идти хочется и умереть за таких не жалко, – гордо произнес Дима.

Эх, какой же он всё-таки ещё юнец.

Я поднялся, проверил, на месте ли кобура, заряжен ли барабан. По привычке положил ладонь на рукоять клинка, будто проверяя, на месте ли он. И зашагал на выход из комнаты.

– А куда ты при полном-то параде? – удивился Дима. – Ты с кем-то воевать собрался или дуэль устраивать?

– Нет, – качнул я головой, – так, пускай будет на всякий случай, – произнес я.

И в этот момент зазвонил магафон. Внутри что-то ёкнуло. Дима тоже нахмурился, будто почувствовал угрозу. Я посмотрел на экран. Там высветилось имя – Роман Михайлович Злобин.

Не сводя глаз с Димы, ответил на звонок.

– Здравствуйте. Уже что-то случилось? Недавно же с вами виделись, – ехидно произнёс я.

– Нет времени объяснять. Первое, – тут же перешел к делу Роман Михайлович, – ваш батюшка исчез.

– Что значит исчез? – нахмурился я.

– Слуги говорят, в себя пришел и тут же помчался домой. Охрана его удерживать не стала. Да и куда бы им удерживать барона с боевым даром? Вместе с супругой так и отправился обратно.

– Понятно. Кажется, не будет у нас торжественного застолья, – хмыкнул я.

– Не до застолий сейчас, – одернул Злобин. – Вторая новость уже для тебя лично. И надеюсь, что ты к ней подготовишься. К Лисину скоро прибудет Дибров, прямо в его поместье.

– Вот как. Это вам Лисин сказал? – уточнил я.

– Нет, Лисин молчит, – хохотнул Злобин. – Этого хитреца так просто не проймешь. Что думал? Он сразу будет мне доклады строчить. Этого дикого мустанга ещё объезжать и объезжать. У меня своя агентура в городе. Дибров сам сказал, что едет к Лисину, даже в городе не задержался. Примерно через пять часов будет у Лисиных, едет большим кортежем, в тридцать машин. И вот, учитывая все минувшие события, подумываю о том, чтобы перехватить князя на половине пути.

Я набрал полную грудь воздуха. Дима стоял дальше и явно не слышал слов Злобина. Я же сделал пару шагов назад и уселся на кровать.

– Думаете действовать настолько радикально?

– А почему бы и нет? Надо только подготовить кое-что, да свою агентуру в рядах культистов предупредить, чтобы и они готовились. А то как-то рано мы отпустили Пылающего взора. Хорошо бы, если бы он чуть подзадержался, но уж как вышло. В общем, если без долгих объяснений, было бы неплохо, если бы ты меня поддержал.

– И как же?

– Вместе со своими наемниками отправляйся на перекресток дороги, ведущей от твоего поместья к Лисиным. Мы там как раз можем пересечься. Часа этак, через два, через три.

– И как я понимаю, это не предложение, а приказ? – хмыкнул я.

– Ну, мы с тобой уже не в тех отношениях, когда мне нужно тебе всё разжевывать. Думаю, и сам всё прекрасно понимаешь. Без твоей помощи мне будет непросто. В любом случае, у тебя сейчас достойная армия, и на тебя вполне можно положиться. Но опять же, особо не разглагольствуй о том, куда и зачем мы едем. Если нам удастся прижать Диброва, то об этом никто не должен знать. И ещё. Как я помню, у тебя на машинах нет эмблемы твоего рода. На всякий случай лучше сказать, чем не сказать. Проследи, чтобы её и дальше не было. Если вдруг Дибров спрячется, ничто не должно указывать на тебя и род Пылаевых. Любые знаки отличия нужно будет убрать. К слову, хорошо, что у Линдермана все машины просто серые.

– Принято. Только одно меня смущает – тридцать машин – это же целая армия. Не боитесь, что это может плохо закончится? Всё-таки намечается хорошая войнушка.

– А у нас выхода другого нет, – произнес Злобин. – Там, где я планирую его перехватить очень удачная зона, там сильнейшее энергетическое излучение и связи нет. А значит Дибров не сможет призвать подмогу. Разве что коротковолновая дистанционная связь будет ловить, и хорошо бы, если бы он позвал Лисина на подмогу. Ну а дальше сам понимаешь. Лисин не сможет ослушаться моего приказа и ударит Диброва в спину.

– Я вас понял, Роман Михайлович, – произнес я. – Значит, через два с половиной часа встречаемся на том перекрестке.

– Именно так. Сильно не спеши, но и не рекомендую опаздывать. У нас все рассчитано по времени. Переформируй войска, оставь кого-то на защите. Мало ли что культисты удумают, или Лисин выдумает какую-то подлость. Дмитрия с собой не бери. Пусть Пылаевы остаются у себя в поместье и опять же, если ваш батюшка вернется домой, думаю, им и так будет чем заниматься. Сам же отправляйся в назначенное место. Всё – больше на болтовню времени нет. Действуй.

Стоило мне положить трубку, как тут же на меня накинулся Дима.

– Что случилось? Я по твоему лицу вижу, что что-то произошло, и даже не вздумай отнекиваться, – произнёс братец.

Я поморщился.

– Новость хорошая, – натужно улыбнулся я, – батюшка ваш домой возвращается.

До этого стоявшая в коридоре Алиса, вихрем ворвалась в мою комнату.

– Как это возвращается?

Я растянул губы в улыбке.

– Выздоровел и жаждет поскорее оказаться в родном доме, – хмыкнул я. – В общем, возможно, на застолье вас ждёт Важный гость.

– А как же… – нахмурился Дима, – мы же похороны справили.

– Да уже неважно – Викентьевы на том свете.

– Так это были Викентьевы? – воскликнула Алиса, которая была не в курсе вообще никаких дел.

– Что значит Викентьевы на том свете? – оторопел Дима, который не знал о гибели соседей.

– А то и значит, – произнёс я. – В любом случае, теперь ваша семья в безопасности, и я могу выйти в отдельную ветвь рода, а вы уже сами справитесь. Главное, отца берегите. Ну и не давайте ему играть в азартные игры. Хотя, думаю, он и сам должен был понять, насколько это вредит благосостоянию вашего семейства.

– Но как же… – не унимался Дима, – а ты как без нас? Ты так говоришь, как будто собираешься нас покинуть?

– Кто знает, может, и собираюсь, – улыбнулся я. – Только не говори, что успел ко мне прикипеть. Всего то недели две знаемся. Пойдём, посижу с вами за столом, а потом у меня дельце одно есть.

Я встал и твёрдой походкой направился к выходу из комнаты, однако, задержался, вернулся к своему шкафу и взял рюкзак, в котором хранились ядра и остаток золотых монет. Вторая часть моих богатств хранилась уже на счетах и в автомобиле, который я закрепил за собой. Думаю, если Александр Филиппович сейчас вернётся, не будет против, что я пока попользуюсь машиной их семьи. Ну а если будет против, то куплю её. Кто этих аристократов знает, главное, чтоб проблем не было. Взвалив на плечи рюкзак, я направился к выходу.

– А вещи зачем с собой берешь? – спросил Дима, осевшим голосом.

– Да так, чтоб были, – улыбнулся я. – От чего-то не хотелось его посвящать в свои планы, и в то, что мне нужно скоро уехать. И вообще, как я понимаю, если Александр Филиппович сбежал из дома Злобина, то, вероятнее всего, в рамках часа уже будет в своем родном поместье. А пока домашние будут выяснять отношения, радоваться возвращению отца, там я уже вместе с Медведевым и Линдерманом уеду.

Внизу и правда разворачивалось застолье. Люди смеялись, радовались – всеми овладело непринужденное веселье. Будто они одержали победу в страшной войне и были уверены, что теперь всё будет хорошо.

Главным заводилой был Зиновий. Он шутил, то и дело хлопал по плечам детишек и Елену не обделял вниманием. То и дело подходил к ней, поглаживал по спине. Другие паладины тоже присоединились к действу. И хоть чувствовали себя неловко, то и дело косились на Диму с Алисой, да на меня, но через какое-то время, и они расслабились.

Медведев, стоявший поодаль и умудряющийся при этом принимать участие в общей суете, тут же подметил, что я во всеоружии. А разглядев что я ещё и с рюкзаком – тут же подошел ко мне.

– У нас сегодня планируются ещё вылазки? – напрямик спросил он.

– Да. – покивал я. – Скажи Линдерману, чтобы готовил людей. Только без лишней суеты, осторожно, не привлекая внимания. Уйдем все вместе. Планируется боевая серьёзная боевая операция, нужна полная боеготовность. Пускай уже сейчас начинают готовить оружие и оснащение, проверяют амуницию.

Медведев, приняв указание, кивнул и тут же удалился. Нравится мне его исполнительность. Ни одного вопроса не задал, но у мен янет сомнений что он всё сделает в лучшем виде.

Я же направился к столу. Дима, хоть и обеспокоенный последними новостями, излишнего волнения не показывал. Хоть ещё и не понятно, рад он возвращению отца, или нет.

О возвращении родителей, молодой глава рода молчал, видимо хотел сделать сюрприз. Алиса тоже стояла задумчивая в стороне от веселья. Однако, вскоре Дима сначала Алису усадил за стол, потом и меня.

– Ну что ж, друзья, сегодняшний день мы будем отмечать каждый год. Как день избавления от черной полосы, что постигла род Пылаевых. Сегодня же день великий! День великих свершений, день избавления, а также день чуда. – Дима стоял гордый, хоть и весь раскрасневшийся от волнения, и, держа бокал вина, говорил тост. – И каждый, кто сейчас сидит за столом, часть большой семьи Пылаевых.

Алиса при этих словах поморщилась. Ну да, Дима лишку хватил. Все-таки он простодушен. Не могу сказать, что это плохое качество, но неприемлемое для аристократа. Что ни говори, порой каждый аристократ должен быть сродни Лисину. Хитрым, изворотливым, чванливым, высокомерным и жадным. Дима же совсем не такой. Но при этом нравится мне это парень. Я рад, что знаком с ним.

Стоило Диме договорить тост и выпить, как он обеспокоенно огляделся.

– Ребята, куда же вы? – спросил он, заметив, что войны Линдермана постепенно из-за стола выходят.

Но к Диме тут же подскочил сам Линдерман.

– Не беспокойтесь, у них по расписанию караульные мероприятия. Нужно технику привести в порядок. У нас строго всё по времени. Не переживайте, я с вами какое-то время ещё побуду.

– Какое-то время? – удивился Дима. Мы ведь все вместе столько всего сделали.

– Да, и никто это не умоляет, – произнес Линдерман, улыбаясь. – Ну что, выпьем, Дмитрий?

Дима поуспокоился, а тем временем почти все наемники Линдермана покинули стол, и направились в обход поместья, к уцелевшим гаражам – туда, где стояла их техника.

Гвардейцы Злобина во главе с Михаилом и остатки бывшей гвардии Пылаевых, что не предали своих господ, подозрительно поглядывали им в спины. Михаил даже подошел ко мне с вопросом.

– Вы что-то планируете?

– Например? – вскинул я брови.

– На Пылаевых напасть. Ты ведь не из их рода. Хочешь, их род к рукам прибрать?

– Рот закрой, Миша, – спокойно произнес я, – ещё раз такое скажешь, я тебя заставлю пожалеть о твоей бестактности.

– Ишь, и давно ты сам-то бароном стал⁈ – хмыкнул недавний воспитанник Злобина.

– Не говори глупостей. Расслабься, занимайся своими делами. Скоро Злобин вас отсюда заберет. А пока не лезь ни в свое дело, – я демонстративно отошел от Михаила, чтобы не привлекать внимание. А вообще, следовало его проучить, слишком он громкие заявления делает, не подумав. Не хватает этому здоровяку здравомыслия и такта.

А тем временем раздался рёв мотора, а затем и скрип тормозящих колёс.

– Кажется, кто-то приехал, – вздёрнул брови Дима, на его лице появилась грустная улыбка.

Интересно, от чего это он грустит?

А затем послышался уже знакомый голос Александра Филипповича.

– Это что здесь происходит? Этот Злобин за всё ответит. Похитил меня, увёз куда-то.

– Сашенька, ну что ты такое говоришь, он тебя не похищал, он тебя спас!

– Знаю я этих графов-спасителей. Сначала своих людей ставят, а потом главу рода списывают. Знаю я, зачем это он всё сделал. Вот сейчас я силы свои соберу, свою гвардию…

– Сашенька, ну не надо так говорить. Мало ли кто услышит, тем более про Романа Михайловича – он же святой человек, он нас от смерти уберёг.

– Нет, не успокаивай меня!

В этот момент из-за угла появился Александр Филиппович. Выглядел он, мягко говоря, устало: бледное лицо с обвисшими щеками. Все-таки долго беспамятство дало о себе знать – похудел сильно барон. Но стоило ему выйти, как глаза его расширились, он так и встал, хлопая глазами.

– Это, что ещё за непотребство здесь творится? – ошарашенно вскрикнул он, глядя на слуг, сидящих за столом в его дворе, и на Диму, что, глядя на отца, вскинул бокал и громко произнёс.

– А вот и обещанное чудо! Отец вернулся.

Глава 19
Последние спокойные моменты

Александр Филиппович Пылаев шумно сопя посверкивал глазами, причем в прямом смысле – его огненная натура давала о себе знать. И он то и дело пытался проявить свою стихию, но это у него не получалось – сил было маловато. Я это считал по его ауре.

Однако, духу ему было не занимать, увиденное его не обрадовало и давало сил продолжать возмущаться. Он хотел, видимо, проучить своего сына или слуг, возомнивших о себе бог знает что. Но супруга не оставляла попыток направить его в мирное русло.

– Всё, Сашенька, видишь, здесь всё в порядке. И нечего тут сцену устраивать, – уговаривала супруга Татьяна.

– Ну где же в порядке? Где же в порядке? Меня бог знает сколько не было дома. И тут творится такое. Может еще узнается, что Дима теперь глава нашего рода?

Татьяна Пылаева закашлялась, стрельнув глазами в сына.

– Отец, знаешь ли ты, что произошло? И почему ты жил в доме графа Злобина? – аккуратно начал беседу Дима.

– Нет, не знаю и знать не хочу! А вот, что здесь творится, я бы послушал.

– Так это же взаимосвязано, – мягко произнес Дима. – Видишь ли, на тебя было совершено покушение. Ты едва избежал смерти, и мы решили, что лучше тебя спрятать. Объявить о твоей смерти, чтобы ассасины больше тебя не преследовали. Роман Михайлович Злобин спрятал тебя у себя. Мы инсценировали твою гибель. И даже похороны провели.

Александр Филиппович пошатнулся, схватился за сердце.

– Похороны? Мои? – воскликнул он. – Воды мне! И присесть бы мне куда-то! – Матушка тут же подвела его к столу.

– Но не за стол же со слугами! – тут же запротестовал он.

Но супруга ничего не хотела слушать, а усадила мужа за стол, а подоспевший слуга протянул стакан с водой.

– Вот, ваше благородие, промочите горло, – услужливо предложил он.

– Я уж как-то без тебя разберусь, – он, залпом осушив стакан. Оказалось, что там была не вода, а вино. Но Александр Филиппович останавливаться не собирался. – Еще вина! – потребовал он громогласным голосом. – Оно придаст мне сил, чтобы я навёл здесь порядок.

Я же, пока внимание было отвлечено, поднялся из-за стола и медленно пробирался к выходу.

– Такс, – опустошив второй бокал, спросил «покойный» глава рода, – и кто же пришел на мои похороны? Сильно ли страдали, переживали ли?

Дима тяжело вдохнул.

– К сожалению, пришли только кредиторы, – произнесла Алиса. Она за словом в карман никогда не лезла и любила рубить правду матку, какой бы горькой она ни была.

– И что же, им даже не жалко меня было? – вдруг высоким голосом спросил барон.

– Очень жалко… – произнес Дима, не желая расстраивать отца.

– Что деньги с тебя больше сосать не смогут, – закончила за Диму Алиса. – Тогда я и поняла, нет у нашего рода друзей, кроме Романа Михайловича, хотя и он свои интересы преследует.

– Горе мне, горе! – воскликнул тут же Александр Филиппович, обхватив голову руками.

К слову, сказав колкость, Алиса скользнула глазами по тому месту, где я сидел. Не обнаружив меня, несколько удивилась и, обведя глазами стол, заметила меня удаляющегося. Александр Филиппович поймал её взгляд и, проследив за ним, уставился на меня.

– А этот… – он шумно выдохнул, попытался подняться, но ничего у него не получилось.

– А Костя, между прочим, – быстро произнес Дмитрий, – избавил нас от всех долгов перед Лисиным и Викентьевым и еще помог восстановить наше финансовые положение.

Александр Филиппович раскрыл рот, хотел было что-то сказать, но закрыл его, снова шумно выдохнул, покивал головой, и наконец произнес.

– А этот молодой человек ¬– Молодец!

– Ну, и на этой прекрасной ноте я вас оставлю, – произнес я. – Смотрю, семейная идиллия у вас восстанавливается, а у меня важные дела.

– Но как же это? Я хочу узнать, что ты там сделал и как ты нас от долгов избавил, – потребовал Александр Филиппович.

– Дима вам всё расскажет. А сейчас прошу меня простить. Я рад, что вы в добром здравии и вернулись домой, – я кивнул Татьяне Пылаевой, затем Алисе, помахал рукой и Диме.

Брат спорить не стал, однако в глазах его промелькнула грусть.

И чего он так переживает? Ведь совсем недавно готов был меня убить, а сейчас вон распереживался. Радовался бы, что в семье всё в порядке, а я убираюсь куда подальше.

Развернувшись, я направился к тому месту, где стояла техника Линдермана и его бойцов.

– Все готовы? – спросил я, окинув глазами суетящихся бойцов.

– Да, готовы. Расскажешь суть, что происходит? – подошел ко мне Линдерман.

Медведев стоял рядом.

– Если кратко: я и род Пылаевых обязан графу Злобину жизнью, и пришло время вернуть должок, – произнес я. – Единственный нюанс, который может на что-то повлиять, то, что выступаем мы против князя. Фамилию назвать я не буду, никаких подробностей говорить тоже не стану. Но то место, куда мы сейчас поедем и действия, что мы совершим, будет, по сути, объявлением войны. И если мы не справимся с задачей, скорее всего, и вы попадете в опалу, и мне будет конец. Такая вероятность присутствует. Поэтому подумайте несколько раз, готовы ли вы к этому.

Говорил я это больше для порядка, и так было понятно, что Линдерман не откажется. К тому же, кто-кто, а у него было предпринято достаточно мер, чтобы выступать хоть против самого императора и при этом быть неопознанным. Всё-таки понимание Линдермана, как организовывать подобные предприятия, было на высшем уровне. И он знал, как обезопасить не только себя, но и своих людей.

Линдерман лишь хмыкнул. Медведев покивал.

– Какие водные данные? – спросил бывший полковник.

– Тридцать машин с тяжелой техникой. Количество войск неизвестно. Работать будем вместе с графом Злобиным. Возможно, еще будет какое-то подкрепление, но об этом ничего сказать не могу. Вероятнее всего, боестолкновение будет сегодня. Место перехвата узнаем на точке сбора.

– Тогда чего же мы стоим. Нужно срочно отправляться, чем больше времени потратим на подготовку, тем больше будет вероятность победить.

Я покивал.

– Да, согласен. Просто нужно было соблюсти определенные традиции. А теперь по коням, – скомандовал я.

Я направился к автомобилю и закинул на заднее сидение, (где и так не хватало места), рюкзак со своими пожитками. Затем сел на переднее сидение, рядом уселся Медведев.

Всё-таки это особое чувство, когда ты несешься по дороге в хорошей машине, смотришь в зеркало заднего вида и видишь целую колонну военной техники и транспортников, полных элитными бойцами. И знаешь, что все эти бойцы едут именно за тобой следом, чтобы выполнять твою волю, побеждать твоих врагов, сражаться за тебя. У меня на лице появилась улыбка. Вот такая жизнь по мне. Это мне более привычно, чем политика и манерность аристократов. Сейчас я пока что еду прикрывать Романа Михайловича Злобина. Но чувствую, пройдет время, и точно так же я буду ехать на захват земель, побеждать врагов, других баронов или графов, а может ещё что-то большее.

Император местной Российской империи боялся, что Злобин свергнет его или отделит кусок от империи, сделав отдельную державу. Злобин утверждает, что такого никогда не хотел. А вот я такое вполне могу устроить, это в моем духе. Я об этом знаю, чувствую это. И очень скоро я начну работать над подобным вариантом. Кто знает, может однажды Злобин будет помогать мне.

Дорога обещала быть длинной, и чтобы занять чем-то время, я развернулся к рюкзаку и, достав оттуда блокнот, принялся писать распоряжение. Уж не знаю от чего, но это сейчас мне показалось очень даже кстати. Нужно было закрыть ряд вопросов. Вернее, не так. Я-то их закрою. Но если что-то пойдет не так, надо быть уверенным, что ничего не ускользнет от моего внимания.

Писал долго, исписал, наверное, листов тридцать. Подумал сначала передать Медведеву, но, опять же, внутреннее чутье подсказывало, что это будет неверное решение. Поэтому, когда мы доехали до нужного перекрестка, я вышел из автомобиля и подошел к Линдерману.

– У меня к вам будет небольшая просьба.

– Да сколько ж можно, ваше благородие? – усмехнулся он.

Проигнорировав его шутку, я открыл багажник, выудил оттуда два мешка с энергоядрами и вручил Линдерману.

– Что там? – спросил он.

– Энергоядра, – бросил я, брови Линдермана поползли вверх. – Отсюда возьмете часть в пользу своего гонорара. Остальное передайте моему брату Дмитрию, в случае, если со мной что-то случится. И вот здесь мои пожелания. Я их не запечатываю специально, если хотите, можете прочитать. Я верю, что вы человек чести и сделаете так, как я вас прошу. Поэтому и доверяю вам. Тем более, что такие дела вы и сами захотите проконтролировать.

Линдерман кивнул, нахмурившись.

– Вы так это говорите, будто бы завещание оставляете. Неужто столь опасное дело нам предстоит?

– Кто ж его знает? Но готовиться всегда нужно к худшему, а уповать на лучшее.

Несмотря на то, что мы приехали за сорок минут до назначенного времени, машины Злобина не было. Однако очень скоро и его машины показались на горизонте. Он явно хотел приехать раньше меня.

Спустя минут пять колонна из двадцати боевых машин остановилась поодаль от нас. Артиллерийские установки, бронетраспортёры и два танка оказались выполнены из артеыактных сплавов. Причём такой мощи, что от них веяло энергией за десять метров.

Да и бойцы подобрались такие, которых я раньше в рядах Злобинских вояк не видел. Пару из них показались подозрительными, я просканировал их истинным взглядом и заметил большое обилие печатей. Не знаю, кто это был, но они явно вышли из застенков Злобина, будучи гомункулами. Вот только один из них был аж красного уровня, а второй оранжевого, но от уровня энергии, исходящей от него, волосы вставали дыбом.

Изучив полчище злобинских бойцов, обнаружил ещё десятка четыре таких же, бывших гомункулов. Почему бывших? Да потому что теперь они люди, пускай и рождены были не естественным путём.

– Вы что, собрались Братск штурмовать, – хмыкнул я.

– Надеюсь, до этого не дойдёт, – тряхнул головой Злобин. Рядом со мной стояли Медведев и Линдерман, и ещё трое наёмников из командирского звена. – Итак, готовы слушать задачу? – спросил Злобин, оглядев моих бойцов.

– Готовы, ответил я за всех.

Злобин обернулся на Дмитрия.

– Готовь зонт, – приказал он.

– Так точно, ваша светлость, – произнёс Дмитрий, затем выхватил из-за пояса револьвер с необычайно крупным дулом и выстрелил вверх.

Несмотря на толщину дула, оттуда вылетела довольно маленькая искорка и стремительно устремилась вверх. Очень высоко – метров на семьсот, а то и выше. Спустя минуту, где-то там вверху, произошёл маленький взрыв, и то я его увидел, потому что смотрел за искоркой истинным взглядом. А следом по окружающей территории пробежала волна, действительно напоминающая раскрытый купол зонта.

– И что это такое? – поинтересовался я.

– Маленький зонт непринятия энергии, – объяснил Злобин. – Вещь редкая и довольно уникальная. Теперь в радиусе десяти километров повисла небольшая пелена.

Я действительно почувствовал, как меня коснулась волна энергии, но если бы я не ожидал этого, то даже не обратил бы внимание.

Злобин продолжил:

– Теперь из-под этого купола энергия не будет распространяться, а значит, любая связь, основанная на энергии, будет пресекаться. Если в рядах ваших людей есть шпионы, они не смогут передать никакую информацию.

– Подождите меня, – раздался позади возглас. Я обернулся и увидел Дмитрия, который выбрался из одного из автобусов и спешил к нам.

– Он ещё, что здесь делает? – удивился Злобин.

– Если бы я знал, – вздохнул я

– Так, прежде чем ты будешь что-то говорить, так и знай, – принялся тараторить подоспевший Дмитрий, – чтобы ты ни делал, я знаю, что ты это делаешь на пользу рода Пылаевых. А значит, представитель рода Пылаевых кроме тебя ещё должен быть, раз ты хочешь отделяться от рода. Значит, я буду с тобой, буду тебя прикрывать. Чтобы потом никто не говорил, что Пылаевы в стороне отсиживались.

– Ты зачем сюда прибыл? – Устало спросил я. – Отцу, что сказал?

– С отцом Алиса разбирается? А я буду тебя прикрывать.

Я лишь выдохнул и посмотрел на Злобина.

– Он обузой не будет, к тому же он развил свой дар и усилился.

На самом деле неплохо и Алису здесь видеть, она тоже довольно сильный одаренный, но и Димы будет достаточно.

Злобин лишь вздохнул, но покивал.