Текст книги "Свой-Чужой (СИ)"

Автор книги: Олег Плотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

От каждого их слова Фим бледнел все сильнее и сжимался, хотя, казалось, что дальше уж точно некуда. Наконец, он не выдержал:

–Нет, стойте! Я все расскажу! Это правда, вертолет недавно забирали. Вернулся он едва живой, мы сразу взялись за ремонт. Его и раньше забирали, вполне официально. А сейчас, стало ясно, что он пытался лететь без навигационной нитки, значит, летал нелегально… Тогда… А, может, вообще всегда, когда его брал тот человек…

–Кто его забирал?

–Я… я не могу сказать. Просто поверьте, мы тут ни при чем, мы просто отдали его и потом взяли обратно на ремонт, всю ночь выправляли и красили.

Напарники переглянулись. После чего Ирвин участливым голосом спросил:

–Фим, ты понимаешь, что колониальная полиция – это не мальчишки из деревни? Ты считаешь, что мы сейчас удовлетворимся объяснением «просто поверьте»? КТО забирал вертолет?

Фим окончательно сжался. Потом ответил:

–Заместитель начальника транспортного департамента. Они занимаются перевозкой людей по воздуху.

–Так невелика птица-то. У нас в колонии пассажиров по воздуху почти не возят. Соответственно и департамент крошечный. Почему ты так его боишься?

Фим неожиданно распрямился и сказал:

–Он очень опасный человек. Если полиция считает необходимым задержать меня или вызвать на допрос, я к вашим услугам. Запись о покраске будет в ближайшее время внесена в диагностическую карту.

После этих слов Фим развернулся и поспешно пошел вглубь ангара. Крис изумленно посмотрел на напарника:

–Нет, ты слышал…

Но Ирвин поднял руку вверх и в полтона сказал:

–Пережали. Так-то он прав, по-хорошему надо на допрос вызывать в таких случаях. Но, думаю, что мы услышали достаточно. Вряд ли этот Фим куда-то денется. А вот начальника этого нужно пробить, – он отстегнул от пояса компьютер и стал тыкать в него стилусом. Потом на секунду замер и спросил:

–А почему на вертолетах не ставится навигация? Нитку ведь можно потерять, в той же буре?

–Можно. И уже много случаев таких было. Но не ставят. Как раз что бы нельзя было использовать вертолеты и самолеты для борьбы с Метрополией. Она ценит свою безопасность выше жизни любого жителя колонии.

Но это относится только к гражданским судам, у вертолетов полиции навигация есть. Кроме того, это главная причина, почему в колониях людей стараются не возить по воздуху. Ну так, справедливости ради.

ГЛАВА 20. ПРОКОЛ.

Астра накрошила немного батона себе в руку и кинула уткам. Ранним утром в парке опять было безлюдно, но девушка подумала, что Лебединый пруд она использует последний раз. К местам нельзя привыкать, это главная ошибка новичков. Не бывает опасных и безопасных мест для встречи, каждое место таит в себе опасность, но при правильной организации, все риски можно свести к минимуму. А вот новыми и старыми места встреч бывают. И пользоваться можно только новыми.

Когель подошел абсолютно бесшумно, как тогда на Фабрике. Но не стал ее пугать просто спокойно опустился рядом, Нова лишь почувствовала, как колыхнулся ветер, да боковым зрением отметила его внушительную фигуру. Не работают с такими людьми ее глаза на затылке, ох не работают.

–Вы сказали, что у вас есть важная информация. Я пришла. Надеюсь, не зря.

Крис достал традиционный бублик и стал крошить уткам. И мимоходом спросил:

–Я ненадолго, скоро на работу. Кто работает заместителем начальника в департаменте пассажирских перевозок, аэропорт Терраны?

Девушка похолодела. Хотя такое длинное наименование было непривычно, но она сразу поняла, кому на хвост села полиция. Замом в аэропорту работал Муравей.

–Ккак? Как вы на него вышли?

–Астра, я только начинаю наше сотрудничество и ты произвела на меня благоприятное впечатление. Я даже начал думать, что что-то в вас есть, я имею в виду Сопротивление. Но ваши исполнители – идиоты.

После этого лестного эпитета Когель вкратце пересказал девушке вчерашние события и поездку в аэропорт Терраны. Ирвин немного почитал личное дело таинственного зама и решил пока не задерживать его, а установить негласное наблюдение. Фима они все-таки догнали и весомо попросили его не распространяться об их разговоре.

Странная ниточка могла вывести в обе стороны: взять рядовых исполнителей и попробовать пробить контакты террористов выше. Но Интерфер пересказал напарнику разговор с Дешанелем и объяснил, что тянуть придется все-таки вниз, а разработку зама поделить с Комитетом Метрополии.

Астра слушала не перебивая. Разумеется, проколы рано или поздно допускали все. Но от Муравья она такого не ожидала. Это было что-то невообразимое: взять служебный вертолет, запросить навигационную нитку, засветить все, что можно. Она никогда не вникала в тонкости исполнения терактов, но ей казалось, что боевики понимают, что делают. Теперь эта уверенность пропала.

Она мрачно достала из внутреннего карма плаща конвертик с деньгами и молча отдала Крису. Пока лейтенант более чем окупал их затраты. Что делать с Муравьем еще предстояло решить, но они хотя бы успеют нанести упреждающий удар. Сейчас надо как можно скорее связаться с координаторами. Рингу, пожалуй, знать о таком необязательно. Только все равно ведь прознает…

Когель невозмутимо продолжил кормить уток. Конверт он убрал в карман легкой куртки, даже не открывая. Астра смотрела на него и в ее голове вдруг начала зарождаться идея. Она была такой же безумной, как путешествие в штаб полиции, но могла принести плоды:

–Крис, а ты сможешь взять отпуск в ближайшее время? На недельку?

Когель пожал плечами:

–Могу, у меня есть прилично отгулов. Хоть завтра, рапорт надо только написать и у начальства утвердить. А что такое?

Астра сверкнула глазами. Эту идею вряд ли кто-то поддержит, но и черт с ним, ей не впервой идти против всех:

–Я хочу свозить тебя на одну из наших баз. Проведите с моими соратниками обучение по методам полиции, чтобы они знали, чему противостоят!

Внешне Муравей был абсолютно спокоен. Полицейский хвост он приметил еще пару часов назад, но сбрасывать его не торопился. Прогулялся по городу, забежал домой, где взял небольшой портфель, посидел в кафе. Обычный выходной одинокого человека. Ничего подозрительного. Пока.

Еще утром он собирался встретиться со своим связным, у Астры было для него какое-то срочное сообщение. Но теперь, поняв, что за ним следят, он и так знал, зачем понадобился Астре. Оставалось только гадать, откуда девушка прознала про его прокол. Хочется верить, что их новый информатор слил. Может, и правда окажется толковым. Муравей давно заметил, что повстанцы, работающие на коммерческой основе, действовали гораздо чище и эффективней тех, кто за идею. Правда, на идейных можно положиться, а эти линяют при первой опасности.

Как бы то ни было, его не задерживали, значит, хотят пробить контакты и попробовать выйти через него на кого-то еще. Ну пусть попробуют! Теперь-то он точно ни с кем не встретится.

Другой вопрос, что на свободе ему гулять осталось совсем недолго. Скоро полиции надоест ходить за ним хвостом и его арестуют, попробуют дожать в камере. Так что, если он что-то хочет сделать на свободе, надо делать это сейчас.

Во всей этой ситуации, Муравей жалел только об одном. Что ему больше не удастся поговорить с Астрой. Он, вообще, давно планировал этот разговор, но слишком долго откладывал.

Чиновник аэропорта выше среднего – террорист, который много лет возглавляет самую мощную боевую ячейку Сопротивления. Где это видано? Большинство членов боевого крыла повстанцев были мелкими сошками, даже по понятиям Шарры. Оно и неудивительно, когда человек что-то имеет, он десять раз подумает, хочет ли он этим рисковать. А когда ничего нет, оно как-то проще.

Муравей подумал десять раз. Еще тогда, давно, когда успешно сдал вступительные экзамены, набрал космический бал и получил предложение учиться в Метрополии.

Всем хочется верить в свою уникальность. Но мужчина понимал, что ему отчасти просто повезло. Кто-то рождается щуплым и вынужден всю жизнь тренироваться, чтобы хоть немного набрать силы в мышцы. А кто-то богатырь от природы, даже если ничего не делает.

Муравью повезло родиться умником. Учеба давалась ему легко. Он обладал потрясающей памятью и способностью решать самые сложные задания. В математике, физике и химии ему не было равных.

Будучи наблюдательным человеком, он видел, сколько сил приходиться тратить его сверстникам, тем, кто также мечтал о карьере инженера. Они сидели за учебниками ночи напролет, но и на десятую часть не могли приблизиться к его знаниям. А ему повезло, повезло родиться умным человеком. И он как мог, развивал свой талант. Поначалу только затем, чтобы у него и его семьи была лучшая жизнь, чем у его сверстников.

Все изменилось, когда он прилетел на Континент. Жители колоний по-разному реагируют на пребывание в Метрополии. Большинство хотят остаться там любой ценой и никогда не возвращаться на свою грязную и убогую родину, после того, что увидели. Чистые улицы, мягкий климат, свежайшая еда, приветливые люди, развлечения для всех и каждого, минимум физической работы и, вообще, щадящий график. После колоний, Метрополия кажется раем. Из всех, с кем Муравью посчастливилось общаться назад вернуться хотели лишь жители Аваста, но это территория особая, она отличается от всех колоний.

Муравей остаться в Метрополии не захотел. Он был умен и вместо преклонения перед Континентом его почти сразу накрыло другое чувство. Зависть.

Он прекрасно понимал, за чей счет так плавно и счастливо течет жизнь их господ. Муравей общался со своими континентальными сверстниками и его злили их мелочные проблемы. Они никогда не были в колониях, они не знали, что такое выжженная кислотой земля, пыльная буря, перебои с продовольствием, подавление мятежей, бесправие и беспросветность. Тупые и никчемные пустышки катались как сыр в масле просто потому, что им повезло родиться на Континенте. Родись они на Шарре, их не факт бы, что на шахту взяли.

Эта злоба росла в Муравье с каждым днем. Он всегда знал, что мир несправедлив, и люди не равны. Но чтобы настолько!

Однако, он никоим образом не выказывал своего презрения к этим холеным сводолюбивым жителям. Напротив, он учился. Учился у них их отношению к жизни, их убежденности в своих правах, в том, что они – это центр мира. Он хотел привезти хоть частичку такого отношения, таких взглядов на Шарру. И привез.

Проблема в том, что с такими взглядами в колонии ему была прямая дорога в застенки Комитета Метрополии. Это сейчас со взглядами в колониях стало попроще, а тогда, двадцать лет назад, любые идеи о независимости Шарры давились в зародыше.

Муравей вернулся на свою родину, пошел работать в воздушные перевозки и попутно искал единомышленников. Задача по выходу на повстанцев отняла у него примерно полгода. Он почему-то был уверен, что Сопротивление – это именно те, кого он ищет. Такие же люди, мечтающие о независимости, равенстве, возможностях для всех.

Однако повстанцы не оправдали его ожиданий. Нет, формально все было хорошо. Они боролись за независимость, имели определённый вес и силу. Даже двигались в правильном направлении. Но в головах, какой кошмар творился у них в головах! Они не заглядывали дальше, чем в завтрашний день, они не представляли, что будут делать, после того, как получат власть. Были какие-то общие идеи и формулировки, которые сводились к одному: вот свергнем Метрополию и заживем! Как, на что, чем, об этом они не задумывались. Да и людей уровня Муравья в их рядах не было в принципе. Тогдашнее сопротивление состояло из двух больших группы: романтики-неудачники, которым не удалось найти свое место в колонии, которые хотели большего, чем работать на шахте, но не могли добиться этого. И те, кто принципиально не хотел работать, но с огромными амбициями. Они считали, что без гнета Метрополии они смогут жить припеваючи, заняв какое-нибудь уютное кресло в новом руководстве.

Муравей был не из тех, кто отчаивается. Он решил для себя, что попытается слепить из этой массы что-то более вменяемое, ту силу, которая не просто свергнет Континент, но и сможет взять власть в свои руки после, не перегрызется, не уронит Шарру в пучину гражданской войны.

Мало-помалу, он двигался к своей цели, стараясь донести свои идеи до этих людей. Привлекая в ряды повстанцев все новых и новых людей, уже не таких зашаренных взглядов. Даже стало что-то получаться.

Единственным человеком, в котором Муравей сразу признал равного был Ринг. Правда, помимо недюжинного ума у Ринга были и неприятные черты: он был скользкий как змея и никогда не отличался самопожертвованием. Тем не менее функция казначея удавалась ему блестяще. И ладно.

Катастрофа наступила восемь лет назад, во время мятежа. Муравей тогда думал, что это конец. Точнее, началось-то все довольно бодро. Вроде бы главой Шарры планировали назначить Ангелуса Фарелуса, который вообще сочувствовал повстанцам. Это казалось почти нереальным, невозможным, но, может, Метрополии и правда надоело бодаться с недовольным населением и им пошли на уступки?

Да неважно, почему так случилось. Муравей надеялся, что с приходом Фарелуса многое изменится. Но тут Ринг умудрился все испортить.

Назначение Фарелуса казалось таким близким, но таким невероятным, что пошел гулять слух: в последний момент Метрополия передумает.

И тут Ринг развил кипучую деятельность, чтобы «этого не допустить».

Уж как Муравей уговаривал его не делать таких дурацких шагов. Нет же! Ринг толкнул пламенную речь на Кречете, мол, надо показать Метрополии, что мы хотим Фарелуса. Ну нельзя так в лоб с ними. Ну не любят такого континентальные господа! Когда колония пытается указать им, что делать.

События развивались предсказуемо, назначение Фарелуса отозвали, прислали другого главу. Ринг тут же умудрился организовать еще больший митинг, Муравью же предложил изменить план, попробовать раскачать колонию и сходу свергнуть Метрополию. Тот план не одобрил, но отступать было некуда.

Поначалу все шло хорошо, колония взбунтовалась, на их сторону перешла даже полиция. Агенты Комитета, те, что были не убиты, бежали.

Кстати, о полиции. Муравей лично руководил штурмом их штаба и в душе даже был восхищен, стойкостью его защитников. Он планировал, когда все закончится, публично помиловать выживших, проявив первое милосердие новой власти.

Куда там! Перебили всех, даже тех, кто в итоге сдался. Разъяренная толпа изо всех сил вымещала свою накопившуюся злобу. Муравей честно пытался вмешаться, но у него не получилось. Дальше – хуже. Едва-едва удалось погасить конфликт с той частью полиции, что перешла на сторону мятежников, как новые новости. Жители Шарры разделились на две большие группы. Одни сидят по домам и трясутся от страха, а те, кто посмелее, понаглее и выпили поболее солодового спирта громят и тащат все, что могут.

Именно Муравью принадлежит заслуга в организации объединенных дружин правопорядка, которые пытались остановить хаос. И даже начало получаться. Проблема была в том, что к революции тут же примазались сомнительные люди, которые, прикрываясь их идеями, грабили и убивали себе на пользу. Во всей этой свалке было вообще трудно понять мотивы отдельных конкретных людей.

А тут еще проклятый аэропорт Терраны. Небесный гарнизон никогда бы не появился, если бы штурм штаба полиции не был таким кровавым. Однако объединенным силам полиции и Комитета, которые укрылись там, отступать было уже некуда.

Далеко не все понимали, важность этого объекта. Аэропорт стал тем местом, где могли укрыться не только их враги, то и те, кто просто не хотел революции, боялся Метрополии, хотел показать, что не участвует в мятеже. Может, не будь такого места, эти люди бы их и поддержали. А так… Больше противников, больше сторонников Континента.

В общем, полный провал и крах. Потом армия, и все. Мятеж подавили за неделю. Вся их работа оказалась просто пшиком. Не было никакой революции и больше не будет. Так тогда думал Муравей. Они показали себя с самой черной стороны.

Но! Случилось настоящее чудо, которого он никак не ожидал. Оказалось, что этот мятеж основательно вычистил из их рядов «паршивых овец». Тех, кто особенно рьяно грабил и убивал во время тех событий, особенно рьяно искала и находила полиция после. Почти все они были расстреляны или отправились в тюрьму.

У многих романтиков с глаз слетела пелена. Они, наконец, поняли, что власть недостаточно просто получить, ее надо еще и удержать. Вместе с тем появилась неожиданная уверенность, что Метрополия не безупречна, и что колонию можно поднять на войну с ней. Да, первая попытка была не очень удачно, но то ли еще будет.

С радостью и изумлением Муравей видел, как Сопротивление вдруг превращается в тех людей, которых он искал после возвращения с Континента. Появлялись новые люди в их рядах. Одна Астра Нова чего стоила! Она прошла большой путь от девочки, обиженной жизнью, но с горящими глазами, до крепкого лидера, понимающего все плюсы и минусы бремени власти. Муравей был уверен, что стань она главой Шарры сейчас, жизнь колонии бы резко поменялась в лучшую сторону.

Его не нашли. Даже удивительно. Нет, он командовал штурмом штаба через подчиненных, и по привычке старался нигде не светиться. Но после подавления мятежа, ждал, что за ним придут одним из первых. Однако Ринг сообщил, что пробил по своим каналам, и, оказалось – именно его полиция почему-то упустила из своего поля зрения. Суматоха была порядочная, кому-то удалось выйти сухим из воды. Так и работал Муравей дальше, в освобожденном аэропорту. До сегодняшнего дня. Что ж, отсрочка в восемь лет помогла сделать многое. Но сегодня она истекла. Он ждал этого давно. Даже какое-то облегчение… Хотя, жаль, что с Астрой так и не встретились. Все же жаль…

Проходная в офис Комитета Метрополии мало напоминала штаб полиции. Красивый литой заборчик по периметру, высотой в человеческий рост. Будка, шлагбаум, двое штурмовиков в форме. За забором виднелся зеленый газон. Само здание из красных песочных блоков. Все тихо, красиво, спокойно и совсем не брутально. Но жители старались обходить эту красоту стороной.

Муравей подошел к шлагбауму и нажал кнопку вызова прямо на колонне, откуда торчала полосатая штанга.

–Слушаю вас.

–Здравствуйте! Меня зовут Антей Врос. Я более известен вам под кличкой Муравей, я являюсь одним из лидеров боевой ячейки сопротивления.

На том конце повисла тишина. Потом голос охранника неуверенно выдал:

–Продолжайте.

–Я хотел бы перейти на вашу сторону, но мне надо увидеть полковника Флера Дешанеля. У меня важная информация для него, Сопротивление опять готовит теракт.

Вновь наступила тишина. Она продолжалась не более минуты, после чего главный вход здания распахнулся и оттуда выскочила группа вооруженных штурмовиков, человек пятнадцать. Они рассредоточились перед шлагбаумом в два ряда, первый упал на колено, второй стоял в полный рост. Каждый целился в Муравья из винтовки.

Тот спокойно поднял руки, в одной из которых был его портфель.

–Что в руках???

–Это портфель с документами для полковника Дешанеля, – торопливо заговорил Муравей и, опустив руки, стал расстегивать портфель, – смотрите, я сейчас покажу…

…Взрывом выбило стекла на первом и втором этажах офиса. Муравей все же закончил свою жизнь повстанцем…

ГЛАВА 21. БОЕВЫЕ ПОТЕРИ.

–Ты! – Мистери ткнул фирменной полицейской ручкой на Интерфера, – сейчас переодеваешься и едешь в офис Комитета Метрополий. Они задумали масштабную облаву, им нужен сотрудник полиции в рамках координации по «свой-чужой», хотя, говорят, что могут объявить чрезвычайное положение, тогда даже не знаю. В любом случае будем надеяться на лучшее. Смотри, насколько это вообще возможно, чтобы они там дров не наломали, в припадке ярости.

Ирвин и Крис стояли перед своим начальником по струнке. О том, что произошло сегодня днем уже гудел весь штаб полиции. Тот самый зам департамента, на хвост которому только-только удалось сесть, подорвал себя на проходной офиса Комитета. Погибло 23 сотрудника, больше чем за все восемь лет, прошедших с мятежа.

–Ты! – тут Мистери ткнул в Когеля, – приказ о твоем отпуске на неделю я подписал, собирай манатки и дуй из штаба, чтобы тебя здесь никто не видел.

–Может, я лучше останусь? – осторожно спросил Крис, – моя помощь может…

–Лейтенант Когель, вы не понимаете, что происходит? Комитет Метрополий в ярости, планируется полномасштабная зачистка, будут хватать всех, кто так или иначе связан с Повстанцами. Я молчу, что сейчас оборвутся все наши нити, загребут всех информаторов, в данной ситуации черт уже с ними. Но я хочу максимально оградить от этого полицию, пусть Комитет сам создает себе репутацию буйно помешанных, лейтенанта Интерфера я вынужден им отдать, они официально запросили сотрудника от нас. Но больше ничего! Непосредственно с этим делом связаны только вы и Ирвин. И если есть возможность, легальная возможность куда-то вас услать, то я это сделаю. Вы попросили отпуск, я вам его подписал, где вас сейчас искать не знаю.

Интерфер отправляется в распоряжение Дешанеля. Остальные сотрудники остаются на своих местах, да и они вряд ли принесут пользу конкретно по этому делу. Все! Пусть творят, что хотят, нашей вины в этом не будет.

С этими словами он отдал подписанный рапорт Крису:

–Крууугом! И вон из штаба!

Когель поспешно вышел. Ирвин вздохнул. Надо позвонить Альбине, сказать, что вечерняя встреча отменяется.

***

«Сержант, днем произошли удивительные события, я знаю, что в форме сейчас опасно, но мы полиция и вынуждены ее носить. Кафе «Дуал», через два часа». Эти слова Когель выпалил на одном дыхании, после чего бросил трубку.

Астра уже знала, что произошло что-то страшное. Муравей не пришёл на встречу. По всем каналам шли обычные передачи, но телевизионщики все же прокололись: прежде чем на единственном канале, транслируемом из Метрополии, повисла заставка в континентальных новостях объявили, что на Шарре готовится чрезвычайное положение. Что случилось не сказали.

Астра сидел в гостинице и думала, что делать дальше. Куда пойти, где пересидеть очередную бучу. Остаться здесь? Это будет правильно, но ее друзьям может понадобиться ее помощь, а она тут как крыса в угол забилась… Кстати, можно попробовать выйти на контакт с их агентом по кличке Крыса, она сейчас в Терране… да тоже опасно, вот Крысу как раз лучше не трогать.

Ехать в Кречет или Призму? Не факт, что их сейчас не громят как Фабрику… Надеть полицейскую форму и встретиться с Когелем. Из всех вариантов это был самый дурацкий. Если полиция приняла решение о глобальной охоте, могут начать тянуть за все нити. А Когель пока остается под подозрением, он может все же оказаться провокатором.

Ринг в такой ситуации заляжет на дно, контактов с ним можно даже не искать. Астра поджала колени к подбородку. Иногда ей хотелось оказаться маленькой девочкой, которой можно спрятаться за спиной у родителей. Чтобы все решили за нее. Кто-то как-то сказал, что ей нужен надежный муж и обычная жизнь, а не война с Метрополией. Впрочем, Крыса на это ответила, что такая жизнь – только иллюзия, а надежными мужья бывают лишь когда не могут найти лучшей жизни. Крысе, в этих вопросах, верить было можно как никому другому…

Астра глубоко вздохнула. Нет, она не станет забиваться в норку!

Еще через полчаса из гостиницы уверенным шагом вышла невысокая девушка. На ней была форма полицейского сержанта и она направлялась в кафе «Дуал».

***

Ирвин вопросительно посмотрел на мускулистую секретаршу Дешанеля. У девушки была перевязана правая рука, бинт в засохшей крови. Похоже ей тоже досталось при взрыве. Однако она лишь приветливо улыбнулась и сказала:

–Полковник ждет вас, лейтенант Интерфер.

–А?...

–Можете пройти прямо с винтовкой, ничего страшного.

Обычно полицию разоружали на входе в офис, но сейчас все было не так. Вокруг здания по периметру за фигурным забором стояли штурмовики с автоматами, по одному через каждые двадцать метров. Проходная была усилена несколькими контроллерами и бронемашиной. Однако, металлоискатель выключили, и никто даже не подумал забрать винтовку Ирвина.

–Простите, а разве меры безопасности не усилили? У вас такое, а я тут хожу до зубов вооруженный.

Девушка мило улыбнулась:

–Вы пока вне подозрений, лейтенант, нам известно ваше участие в небесном гарнизоне. Но на всякий случай все сотрудники сейчас находятся в спецаммуниции и вооружены. Вас убьют, после первого же несанкционированного выстрела.

Доходчиво, нечего сказать…

Дешанель сидел за своим столом. Он глуповато смотрелся в бронежилете, поверх строгого костюма, и, видимо, понимал это. Но лишний раз надевать форму штурмовика ему не улыбалось, а спорить с правилами чрезвычайного распорядка было глупо.

Ирвин осторожно положил винтовку на журнальный столик и присел в кресло:

–Какие у нас планы, если не секрет?

Дешанель вздохнул:

–План один, уничтожить все наши наработки за несколько лет, сгрести всех, кто был замечен в связи с повстанцами в наши застенки и дожимать, дожимать, дожимать. Я сумел выбить несколько исключений, по особенным делам, но поможет ли это… В общем, давайте жить сегодняшним днем, посмотрим, к чему это приведет завтра. Вылетаем через пятнадцать минут. Кофе будете?

–Не откажусь. А куда мы летим?

–Раз у нас режим спецоперации и есть особые полномочия, я хочу побывать в одном месте и попытаться ухватить очень крупную рыбу. Не исключено, что погибший повстанец все же окажет нам услугу своей выходкой.

***

В кафе Астра так и не попала, Крис перехватил ее почти у входа, схватил за руку и потащил вниз по улице. По пути он быстро говорил:

–В столице тебе оставаться нельзя. Несколько часов назад ваш Муравей отправился на тот свет и прихватил с собой двадцать три комитетчика. Сейчас начнется большая чистка.

Астра похолодела. Когель продолжал:

–Мой отпуск подписали, более того, выгоняют меня отсюда, чтобы Комитет не взял меня в помощники и не засветил в грядущих событиях полицию. Думаю, что сейчас самое время съездить на вашу базу. Если ты уверена, что там безопасно.

–Да погоди! – девушка остановилась и вырвала руку, – мне надо предупредить наших здесь!

–Нет! Астра, ты уже не поможешь тем людям, что здесь, в Терране. Пусть тебя греет мысль, что первыми под жернова попадут те, кто сотрудничают с полицией и Комитетом, с них начнут зачистку, в надежде раскрутить все одним большим ударом. Ну и месть никто не отменял, Метрополия очень злопамятна. Попытаешься кому-то что-то сообщить сейчас и сама не успеешь понять, как окажешься в застенках Комитета. А там и я с тобой.

В течение нескольких следующих часов я не отпущу тебя от себя как гарантию своей безопасности. Дальше можешь валить на все четыре стороны. Но при таком раскладе нас могут схватить вдвоем. Я еще раз повторю, достаточно ли безопасно на вашей базе, если мы туда сейчас поедем?

–Крис, я тебе не доверяю. Вы хотите, чтобы я выдала местоположение базы?

–Астра, тебя когда-нибудь пытали? – тут Когель посмотрел девушке прямо в глаза, – я имею в виду не поруганную женскую честь не пару затрещин на допросе. Настоящие красивые пытки, как умеют в Комитете. Поверь, если бы нам нужна была ваша база, а я был двойным агентом, взять бы тебя сейчас, и в допросную, без протокола. Ты даже удивишься, сколько всего вспомнишь. Но у моя цель тебе помочь, по крайней мере, сейчас. Решайся. Ты уже пришла на встречу ко мне, хотя наверняка поняла, что не все гладко. И у тебя была тысяча других мест, куда пойти. Нам небезопасно в Терране следующие несколько дней, а мест где спрятаться и пересидеть у меня в этой колонии нет, я здесь чужой, говорил уже. Так что ваша база – самый верный вариант.

–А ты не думаешь, что кто-то может выдать ее местоположение и будет как с Фабрикой?

–А это вы думайте, мисс Нова. Но думайте хорошенько. Чем дальше, тем страшнее мне становится с вами работать. Я имею в виду ваше Сопротивление. Такой непроходимой тупости я от повстанцев совсем не ожидал. Одна у меня надежда, что ты все же умнее своего погибшего товарища.

Астра остановилась прямо посередине улицы. Когель, конечно, уже немало сделал для Сопротивления и для нее лично, но какое он имеет право!

–Какое ты имеешь право так говорить! Муравей умер за наше дело!

–Не кричи. Муравей унес с собой в могилу двадцать штурмовиков, да троих охранников на проходной. Невелика потеря для Комитета, уже завтра пришлют новых с Континента. А вот что в могилу пойдет еще и хорошая такая часть вашего движения – это теперь сто процентов. Так обозлить Метрополию, подставить всех вас и ради чего? Чтобы не попасть в застенки? Есть масса способов уйти из жизни тихо. Что-то доказать Континенту? Он и так все знает, что не всем нравится его власть, какая новость! Запугать Комитет? Конечно, крыса, загнанная в угол от безысходности прыгает на своих палачей, оочень страшно!

Когда Когель упомянул Крысу Астра вздрогнула. Что-то часто стало всплывать это имя. Но после внимательного взгляда на лейтенанта все же решила, что выражение было образным. Про Крысу ему точно не нужно знать.

Крис снова взял ее за руку и они пошли вверх по улице, уже спокойно и молча. После этого небольшого выхода ярости обоим стало полегче. Астра и сама понимала, что более глупой смерти Муравью было не придумать и из-за него теперь Сопротивление жду черные дни. Но что есть, то есть. Она вздохнула и сказала:

–Крис, сейчас осталось всего две базы повстанцев. Одна из них, Кречет, в большой опасности, но у нее есть сильный покровитель. Думаю, что пронесет, и все же рисковать мы не будем и туда не поедем.

–Поедем на другую?

–Да. Она называется Призма. До нее день пути, пути совсем нелегкого. Туда не ходят поезда, там нет дорог. И там находится… как бы это сказать… Не совсем обычная часть нашего движения. Мы в свое время специально отделили их от основной массы повстанцев, чтобы не вызывать лишних внутренних конфликтов. Их вообще очень не любят в наших рядах, а потому стараются лишний раз с ними не пересекаться. И именно потому сейчас там безопасно, никто из Терраны контактов там не имеет, и точное местоположение Призмы не знает.

Когель с интересом посмотрел на девушку:

–Ну повстанцы меня не перестают удивлять. И чем же так … отличаются те люди, что находятся на Призме.

–Расскажу по дороге. Нам нужна машина, лучше вездеход. И я знаю, где ее можно угнать.

***

Хотя склад был полностью оцеплен, повстанцы даже не думали сдаваться. Периодически из-за забора летели гранаты. А в тех местах, где забор удалось повалить засели автоматчики и не подпускали штурмовиков короткими очередями.

Дешанель запросил подмогу уже в третий раз и по подсчётам Ирвина, группировка Комитета разрослась уже почти до двухсот человек.