Текст книги "Как Зюганов не стал президентом"

Автор книги: Олег Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 36 страниц)

«Яблоко» подыгрывает зюгановцам

Явлинский помогает Селезневу стать спикером

Вскоре после начала работы нижней палаты парламента коммунисты закрепили победу, которую они одержали в декабре на думских выборах.

16 января состоялись выборы спикера Думы. Кандидатов было трое: Геннадий Селезнев (КПРФ), Иван Рыбкин (независимый кандидат, поддержанный «Нашим домом – Россией») и Владимир Лукин («Яблоко»). В первом туре никто из них не набрал необходимых 226 голосов. Селезнев получил 216, Рыбкин – 166, Лукин – 56. Так что во второй тур вышли Селезнев и Рыбкин.

Второй тур провели в тот же день. Он снова не выявил победителя: за Селезнева проголосовали 219 депутатов, за Рыбкина – 51.

17 января все началось сначала. Вновь были выдвинуты те же кандидаты. На этот раз в результате тайного голосования спикером стал представитель коммунистов Геннадий Селезнев, получивший 231 голос (Рыбкин – 150, Лукин – 50).

Все решило голосование фракции «Яблоко». В первом туре все члены этой фракции проголосовали за безнадежную кандидатуру своего выдвиженца Владимира Лукина. Во втором, согласно принятому фракционному решению, они не участвовали в голосовании. 17 января «яблочники» вновь проголосовали за Лукина, отобрав тем самым необходимые голоса у Рыбкина, который считался представителем антикоммунистического блока. Хотя при сложении голосов, отданных за Рыбкина и за Лукина, требуемых 226 голосов все равно не получалось, тем не менее была общая уверенность: в случае, если бы с самого начала установилось примерное равенство голосующих за Селезнева и за Рыбкина, у последнего были бы все шансы вновь стать во главе Думы.

Сами «яблочники» объясняли свое голосование тем, что они, мол, и против коммуниста, и против «представителя партии правительства», то бишь Ивана Рыбкина. Почему против коммуниста, понятно, а Рыбкин их не устраивал, поскольку он, дескать, будучи председателем прошлой Думы, «блокировал работу парламента по предотвращению гражданской войны на Кавказе», в качестве члена Совета безопасности при президенте участвовал в принятии всех «чеченских» решений. Нарекания «яблочников» вызывала также «организационная деятельность» прежнего спикера, ее чрезмерное обюрокрачивание.

Наверное, эти нарекания были в значительной степени справедливы, и все же в той ситуации вряд ли они имели решающее значение. Главным было – остановить победный порыв коммунистов, выигравших думские выборы и нацелившихся повторить свой триумф на выборах президентских. Явлинский и K° словно бы этого не понимали.

«От этого позора отмыться будет трудно»

Думские маневры Явлинского и его команды вызвали подлинный скандал. Многие демократические деятели выступили с резкой критикой этих маневров.

Публично осудил действия «Яблока» и Ельцин. 19 января на пресс-конференции по случаю завершения встречи руководителей стран СНГ он заявил, что на этих выборах «Ивана Рыбкина провалили потому, что «Яблоко», работая под демократическими лозунгами, соединилось с коммунистами». «Если бы оно не поддержало коммунистов, Селезнева бы не избрали», – добавил президент.

В ответ Явлинский «на голубом глазу» продолжал уверять, что «Яблоко», мол, голосовало так, как голосовало, поскольку его не устраивал ни Селезнев, ни Рыбкин, у «Яблока» был свой кандидат – Лукин – и голоса фракции отдавались именно этому кандидату; а то, что пост спикера в конце концов заполучили коммунисты, так это, дескать, логичный результат их победы на выборах 17 декабря.

В действительности дело, по-видимому, объяснялось не столько высокими идейными мотивами, сколько закулисной торговлей по поводу распределения руководящих думских должностей.

«…При выдвижении кандидатов на пост спикера, – писали «Известия», – «Яблоко» неожиданно выставило своего человека – Лукина. Хотя, по словам представителей НДР, ранее была достигнута договоренность о совместной поддержке единого кандидата. Вряд ли, делая такой шаг, Явлинский не понимал, что тем самым кладет голоса своей фракции в копилку коммунистов. Пусть и не напрямую. Судя по распространяемой в Думе информации, действия лидера «Яблока» явились следствием договоренности, достигнутой им на закрытых переговорах с Зюгановым. Лидер коммунистов согласился заменить в качестве кандидата в спикеры Купцова на Селезнева. Явлинский дал согласие поддержать такую замену в обмен на сохранение фракцией Комитета по бюджету и Комитета по международным делам».

Действия «Яблока» при выборах председателя Думы стали очередным примером его предательства по отношению к российскому демократическому движению, совершаемого всякий раз в какой-то решающий, если не сказать критический момент.

В тех же «Известиях» прозвучало предсказание, что «происходивший в Госдуме 16–17 января мучительный процесс избрания председателя парламента можно с большим основанием считать примерным сценарием предстоящих президентских выборов». Примерным сценарием предстоящих выборов этот процесс стал еще и потому, что на президентских выборах Явлинский повел себя точно так же, как и при выборах спикера Думы, хотя сам автор приведенной цитаты вряд ли именно это имел в виду.

Помимо всего прочего, Дума теперь, после того как спикером стал Селезнев, превращалась в предвыборный штаб коммунистов.

Как писала одна из газет, «Яблоко» достигло поставленных целей (получило некие преференции при распределении думских комитетов. – О.М.), но заплатило за них позором, отмыться от которого будет трудно».

II. Фальстарт Ельцина

Гиря на шее Президента

Одной из главных причин непопулярности Ельцина в ту пору была Чечня. Общество в большинстве своем реагировало на кровавую бойню совершенно здраво и адекватно.

Как подумаешь: что с ним, с обществом, случилось потом, при Путине? Как быстро могут меняться преобладающие общественные настроения!

Позорное поражение в годовщину Великой Победы

(Из написанного в те дни. 31 декабря 1995 года)

В уходящем году Россия, как и весь мир, отмечала полвека победы в Отечественной войне (за рубежом предпочитают термин «Вторая мировая»).

В этом же году мы пережили позорное поражение. Я имею в виду Чечню.

Собственно говоря, никто «наверху» не предполагал, что война на Юге так затянется. Мы ведь помним хвастливые заявления Грачева после разгрома чеченской «оппозиции» (промосковской «оппозиции» режиму Дудаева): дескать, если бы дело чеченского умиротворения было поручено ему, он бы с ним справился за два часа с одним парашютно-десантным полком.

Вот ему и поручили…

Никто в ту пору не допускал даже мысли, что праздник Великой Победы будет испорчен канонадой войны неправедной, несправедливой. Проигранной еще до того, как она началась. В декабре-то 1994-го казалось: до 9 мая времени эвон еще сколько! Но так случилось, что две войны сошлись, стали рядом друг с другом, сравнились. «Армия 45-го не убивала женщин и детей» – такой приговор чеченскому походу произнес в «Литгазете» накануне славной и горькой даты – 50-летия Победы – бывший фронтовик академик Никита Моисеев.

В последний раз наш великий полководец, он же министр обороны, попытался добиться стремительной победы в Чечне аккурат в прошлую новогоднюю ночь. Бросив на штурм Грозного мальчишек Майкопской мотострелковой бригады. То ли по пьянке (отмечал свой день рождения), то ли на трезвую голову, но при затуманенном рассудке послал их на верную смерть. Они и погибли почти все…

В 1941-м провалился гитлеровский блицкриг. В 1995-м лопнул блицкриг, задуманный российскими генералами.

Отчего же не удалась скоропалительная виктория? Объяснения быстро отыскались: не учли то да се, недооценили противника, разведка плохо сработала… Ну да, наверное, и это было. Однако главное, конечно, заключалось в ином. В несправедливости, а потому и непопулярности этой войны, единственная причина которой – бездарность, а может быть, и корыстная незаинтересованность высокопоставленных чиновников, не сумевших (или не захотевших) решить проблему мирным способом.

Была, впрочем, и еще одна причина.

В Афганистан мы вперлись, не озаботившись тем, чтобы полистать историю этой страны, хотя бы малейше познакомиться с национальным характером его народов. Не удосужились узнать тот широко известный всему миру факт, что никому еще не удавалось поставить эти народы на колени (хотя желающих было немало). Точно так же и в Чечню полезли, ничего не зная (или начисто позабыв) о кровавой истории покорения этого края Россией.

Порой мне кажется, что наши политики и генералы не читали ни «Рубки леса» Толстого, ни его «Набега», ни тем более гениального «Хаджи-Мурата». Не читали Костомарова, других русских историков… Если бы почитали, узнали бы, откуда есть пошла «конституционная законность», которую они нынче восстанавливают огнем и мечом. А пошла она двести с лишним лет назад из желания русских царей обрести вольготный доступ к своему стратегическому союзнику – Грузии, для чего требовался сущий пустяк – покорить «дикие» и «воинственные» горские племена. Вот, стало быть, при каких обстоятельствах начали «восстанавливать» ту самую «конституционную законность».

Короче, только при абсолютном невежестве можно вести себя по отношению к чеченскому народу так, как ведут себя эти деятели.

Даже советские энциклопедии и словари, при всей их лживости, не посмели написать про Чечню, что она добровольно вошла в состав России (как они написали, допустим, про Ингушетию). «БЫЛА ПРИСОЕДИНЕНА» – вот и все, что отважились процедить сквозь зубы.

Однако нынешние покорители Чечни, подозреваю, не ведают даже этого, тупо долдоня про «незаконные бандформирования», про «кровожадных убийц и террористов»…

В сущности, мы словно по мановению волшебной палочки вернулись к худшим временам коммунистического режима, когда все, самые идиотские, решения принимал единолично Генсек (в данном случае он именуется президентом) при раболепно поддакивающем Политбюро (теперь оно называется Советом безопасности)…

Мы вернулись также к худшим временам войны с Гитлером, когда бездарные полководцы во главе со Сталиным вымащивали путь к победе тысячами и десятками тысяч солдатских тел вопреки ими же школярски повторяемому суворовскому девизу брать не числом, а уменьем…

Мы вернулись к временам безудержного вранья официальной пропаганды, когда казенные врали с утра до вечера слали и слали в эфир высосанную из пальца «информацию» о наших замечательных победах и ничтожных потерях – в полном соответствии с заветами Геббельса: чем наглее ложь, тем скорее в нее поверят.

Господи, какими же наивными были наши прекраснодушные взаимоуверения, что мы далеко ушли от всего этого маразма, что возврата к нему нет! Маразм этот, видимо, прочно сидит в наших генах. И не одно поколение должно смениться, чтобы наш, как говорят биологи, наследственный аппарат освободился бы от него.

Если сравнивать, однако, нынешний кровавый эпизод нашей истории с аналогичными случавшимися в прошлом, – а они, повторяются, увы, регулярно, – кое от чего нам все же удалось уйти, кое в чем, как это ни странно звучит, мы сумели хоть на миллиметр, но продвинуться вперед по цивилизованному пути.

Что я имею в виду? Какое продвижение вперед? Прежде всего то, что в целом реакция российского общества на чеченскую авантюру кремлевских властителей была адекватной: общество не приняло, отвергло ее. Когда еще такое бывало? Во время позорной финской кампании 1939 года? Во время удушения Венгрии, Чехословакии? Во время войны в Афганистане? Конечно, и тогда было немало людей, отвергавших действия кремлевских безумцев, но масштабы тогдашней и нынешней реакции, разумеется, несопоставимы. Более или менее адекватная реакция общества стала пробуждаться разве что во время тбилисских и вильнюсских событий. Но это было именно только пробуждение, только начало… Сейчас реакция обрела черты зрелости. Уже через несколько дней после ввода войск в Чечню 64 процента опрошенных Фондом «Общественное мнение» заявили, что они против этого ввода. Такие же цифры сохранились и в дальнейшем. По данным ВЦИОМа, в октябре 1995-го за вывод войск были 40 процентов опрошенных и плюс к этому за то, чтобы добиваться мирного решения проблемы, – 25. То есть те же шестьдесят с лишним процентов выступали против войны.

Вполне адекватной была и реакция основных политических сил на развязанную чеченскую бойню. Четко, словно на экране, высветилось, на кого опирается Ельцин в своей авантюре, а кто противостоит ему. Что мы увидели? Произошел даже не поворот на 180 градусов по сравнению, скажем, с октябрем 1993-го. Случилось гораздо более скверное. Да, поддержку Ельцину оказали его бывшие противники, но не все – худшая их часть: фашисты, крайние националисты, националисты-державники. В оппозиции же оказались прежде всего демократы, традиционная ельцинская опора, те, кто привел его к власти и поддерживал во многих начинаниях.

Все это признак того, что в России, худо ли бедно, образовался живой политический организм, который не только ориентируется на имена политических вождей, но и реально следует определенным принципам, с ними соразмеряет происходящие события и принимаемые решения.

Далее. Когда раньше бывало, чтобы безумная военная авантюра встречала такой дружный афронт со стороны прессы (под прессой я разумею не только газеты, но и все, что нынче называется средствами массовой информации – не люблю это словесное нагромождение)? В сущности, команде лжецов под руководством Сосковца, Егорова и Сергеева уже на первых порах удалось придушить только останкинские «Новости» и специально для такого случая вытащенное из нафталина «Время»… Ну, частью еще некоторые радиоканалы… В основном же вся информация, какую удавалось добыть (тут, разумеется, тоже чинились всяческие препоны), передавалась и печаталась свободно. Не говоря уж о комментариях.

Можете ли вы себе представить опять-таки, чтобы Хрущеву в 1956-м или Брежневу в 1968-м кто-то хотя бы одной печатной строкой резанул бы правду-матку в глаза, как нынче режут Ельцину?

Все-таки кое-какой свободы слова удалось добиться за эти годы, что ни говори. Не так-то просто, оказывается, взять и прихлопнуть ее, даже если очень хочется. Конечно, может быть, в конце концов и прихлопнут, не на шутку разъярившись. Но, как бы то ни было, первый год чеченской войны прошел под дружный критический аккомпанемент «распоясавшихся» журналистов. Этого уже не зачеркнешь, не выкинешь из истории, как не удалось выкинуть, несмотря на все старания, несколько месяцев – с марта по ноябрь 1917-го – эфемерного бытия едва народившейся и тут же канувшей в вечность тогдашней российской демократии.

Наконец-то мы в полной мере смогли оценить, чего стоит независимое телевидение. Новости НТВ, хоть и начинались, как все прочие новостные программы (от приказа, стало быть, и они не могли уклониться), с вранья пресс-службы правительства, которое с постной миной зачитывали ведущие, все же главный упор делали на собственную, правдивую информацию, под пулями и под снарядами добываемую бесстрашными репортерами.

Впрочем, и Российское ТВ пыталось делать то же самое, хотя для него это было гораздо трудней: оно ведь – государственное.

Несмотря на фактическое военное положение, сохранилась и свобода социологических опросов. А также открытой публикации их результатов. Такого ведь тоже в подобные моменты отродясь не было. Как можно! Там ведь такого навыспрашивают! О процентах несогласия с вторжением в Чечню я уже говорил. Общественное мнение, опять-таки по данным ФОМ, так же четко назвало и виновников чеченской трагедии. На первом месте здесь стоит Ельцин (40 процентов опрошенных) и только на втором, с весьма заметным отрывом, – Дудаев (27 процентов).

Рейтинг Ельцина падал весь этот год, причем самым заметным его падение оказалось как раз после ввода войск в Чечню. Если в сентябре 1994-го у президента еще был наивысший среди ведущих политиков балл – 15, то в январе 1995-го – только 6. Сейчас его рейтинг – лишь 2–3 процента…

По достоинству оценило общественное мнение и тех, кто с самого начала воспротивился чеченской авантюре и после не менял этой своей принципиальной позиции. По опросам, на первое место в списке политиков, «ведущих себя наиболее достойно по отношению к событиям в Чечне», вышел Егор Гайдар.

Разумеется, сразу же возникла острая потребность обмарать, обгадить этого деятеля. Мигом возникла дискуссия, каким образом в Чечне оказалось столько военной техники (за три предыдущих года, видите ли, не было случая об этом потолковать). Бывший труженик аппарата ЦК КПСС, а нынче вождь мирового пролетариата товарищ Зюганов, кажется, первым запустил «утку»: это-де Гайдар подарил Дудаеву горы оружия. Но и тут вышел конфуз: по документам, по свидетельствам выяснилось – опять-таки Грачев и Ельцин подарили.

Следующий важный момент: до предела обнажившаяся подлость, бесчеловечность власти послужила сплочению демократов. Я не имею в виду политиков, выступающих под демократическими знаменами. Над теми всегда довлеют различные шахматные комбинации, соображения тактики: кто с кем, кто против кого… Я имею в виду простых людей, для которых демократия – способ нравственного существования, отправная точка осознания окружающего мира и себя в этом мире. До сих пор, наблюдая за действиями власти, многие из этих людей колебались в симпатиях к ней: что-то она делала так, что-то не так. Теперь же, после лицезрения жестокой, остервенелой, безжалостной, бесчеловечной бойни, выявившей все глубоко упрятанные, скрытые инстинкты нынешней власти, для большинства демократов, думаю, стало ясно: это не наша власть. Чья угодно – Жириновских, Баркашовых, Невзоровых, млеющих от восторга при виде потоков крови, при созерцании разлагающихся неубранных трупов, – но только не наша. Данный приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Прозрение наступило и у деятелей в так называемых «субъектах Федерации». На примере Чечни они ясно увидели: несмотря на все пертурбации, перестройки и постперестройки, несмотря на развал «большой» империи – Советского Союза – и хоровое пение о достигнутой будто бы наконец гармонии между центром и регионами, несмотря на все явственно отдающие фальшью договоры о согласии, имперская сущность государства, называемого ныне Российской Федерацией, сохранилась во всей своей первозданности. Должно быть, она вмурована в сами кирпичи кремлевской стены, вмазана в Царь-колокол и Царь-пушку… А уж в бетон Дворца съездов – это точно… «Старший брат» (или «сестра»?) – Москва – остался тем же самым. За всеми дружескими объятиями, за многократно воспетым бардами и акынами «чувством семьи единой» стоит главный скрепляющий его элемент – сила. И стоит вам только немножко поотстраниться от этих жарких объятий, в ход немедленно пускается кулак. По зубам! По морде!

Еще один положительный момент: события в Чечне стали тем магическим кристаллом, сквозь который очень хорошо сделалось видно, кто что из себя представляет. Как говаривал отец перестройки, кто есть ху. Примеров можно было бы привести множество, ограничусь одним. Пожалуй, самый яркий пример обретения предельной ясности, предельного знания о человеке – Андрей Козырев. Этот деятель долго числился в демократах. В трезвых и разумных людях. В чем ему и сейчас не откажешь – в даре артистического перевоплощения, в умении сыграть роль разумного, демократически настроенного человека. На самом деле никакой разумности, никакого демократизма, конечно, в помине нет – оценка Козыревым чеченских событий это показала. В угоду своему шефу министр иностранных дел взялся за совершенно безнадежное дело – попытался соорудить если и не железный занавес, то хотя бы этакий временный фанерный щит. Этакую непроницаемую ширму, которая заслонила бы от внешнего мира разбой, творимый в Чечне. Использовал для этого все тот же подручный материал: «внутреннее дело», «Конституция», «недопустимость вмешательства извне»… Не вышло. Вышло только в первое мгновение, когда главы ведущих государств мира никак еще не могли поверить, что их «друг Борис» способен на такое… Однако пришли они в себя довольно скоро. И козыревская фанера разлетелась в щепки. Пришлось ему говорить что-то извинительное насчет трагедии, насчет того, что события пошли не по тому сценарию, как ожидал Ельцин, что президент, мол, радеет о целостности России (словно бы противники братоубийственной войны отрицают эту целостность)…

Как мы помним, в декабре 1979-го политика разрядки – знаменитого «детанта», – о которой до этого в течение многих лет жужжали как о великой победе советской дипломатии, в одночасье была принесена в жертву военному Молоху, поименованному интернациональной помощью братскому Афганистану. Точно так же и сейчас в Чечне политика наведения мостов, ради которой вроде бы неустанно несколько лет трудился бывший демократ Козырев, без малейших колебаний брошена коту под хвост. На международной арене Россия опять в мгновение ока оказалась в наинизшей точке.

Следующее отрадное обстоятельство, вскрытое чеченскими событиями: в армии начинают появляться думающие люди. И не только думающие – способные протестовать против дурацких и подлых приказов, протестовать вплоть до принесения в жертву собственной карьеры. Людьми чести – в противовес незнакомому с таким словом, «честь», министру обороны – показали себя генералы Борис Громов, Александр Лебедь, заместитель командующего сухопутными войсками Эдуард Воробьев, командир Кантемировской дивизии Борис Поляков… Многие другие. Похоже, присказка «чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона» стареет на глазах. Не все там «дубы», хотя этих деревьев, конечно, хватает.

Самые опасные «дубы», разумеется, на самом верху. Ради своего блага, ради лишней звездочки на погонах они готовы спалить полстраны, изрешетить пулями и осколками половину населения. Такая вот «оборона». О министре этой «обороны» сказано уже достаточно. Хотел бы упомянуть еще одного героя чеченской войны – главнокомандующего ВВС Петра Дейнекина. Я думаю, со временем, когда все уляжется и утрясется, ему поставят в Чечне памятник – не станут восстанавливать какой-нибудь разрушенный его «соколами» родильный дом или больницу. А что, не правда ли, недурная идея? И мемориальную доску к этим развалинам прикрепят: «Во время российско-чеченской войны 1994 – … годов соколы генерала П. Дейнекина, обладая абсолютным превосходством в воздухе (с противоположной стороны им не противостояло ни одного самолета), пользовались этим превосходством на полную катушку, уничтожая на земле прицельными «точечными» ударами все, что двигалось и не двигалось, все, что стояло, сидело и лежало, все, что уже умирало (от старости и от ран) или только еще рождалось (как в этом родильном доме)… Слава герою!!!»

Наконец, еще одна невиданная прежде вещь – мы стали считать деньги, которые тратятся на войну. Слыханное ли дело? Да заговори об этом кто-нибудь громко во время венгерской или чешской авантюры, во время Афгана, – его сочли бы сумасшедшим. Какие деньги! Тут такие важные, жизненно важные для государства, для мирового социализма проблемы решаются, а вы с вашими деньгами лезете… Да сколько потребуется, столько и потратим! Столько и вбухаем! И ни один министр финансов не пикнет. А пикнет – другого поставим. Вон сколько желающих в очереди толчется. Теперь, видим, по-другому. Все вдруг, как дважды два, стали понимать: война – это не только кровь и страдания, не только потеря человеческих жизней, материальных ценностей, это еще потеря бюджетных денег. Причем исчисляемая вполне определенной суммой. Какова эта сумма? Начинался счет с цифр очень смешных – кажется, со ста миллиардов. Теперь слюнявят, отсчитывают мысленно уже десятки триллионов. Вот вам и бюджет на следующий год! Можете сделать из него бумажного голубя и пустить с высокой трибуны Государственной думы.

Или же все-таки, поднабравшись хоть немного ума и совести, отважитесь поступить по-другому – притормозить эту бессмысленную бойню, на которую у вас, помимо прочего, нет права из-за отсутствия надлежащих средств и которая просто-напросто посадит на хлеб и воду и без того нищую страну (а вы ведь ее вроде бы собирались осчастливить)?

* * *

Сегодня, сейчас уже вполне ясно: российская демократия споткнулась о Чечню. Великая либеральная революция, свершившаяся в нашем отечестве в конце ХХ века, понесла огромный урон из-за войны, развязанной тогда, в середине девяностых, на Северном Кавказе. Все последующие годы имперская, милитаристская, военно-полицейская психология расползалась, как чума, по российским городам и весям и в конце концов сделалась одним из главных компонентов психологии правящей бюрократии. Соответственно, в значительной степени ею оказались пропитаны клеточки и поры всей нашей жизни. Именно война в Чечне – как главенствующий, хотя и не единственный фактор – в дальнейшем открыла дорогу установлению в России авторитарного режима.