Текст книги "Конноры и Хранители"

Автор книги: Олег Авраменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– Боже мой! – прошептал Кейт. Впервые за много-много лет ему отчаянно хотелось заплакать. – Боже мой! Что делать?…

– Помнишь, чтó ты говорил три дня назад? Ты спрашивал, чем можешь искупить свою вину. Ты сказал, что согласен на всё.

– Да, конечно. Только не…

– Только это, Кейт. Только это. Только так ты можешь исправить содеянное, только с тобой я могу быть настоящей женщиной. Твоей женщиной. А кровосмешение… Чёрт с ним! – Джейн приблизила своё лицо к его лицу и легонько прикоснулась губами к его губам. – Кейт, милый мой, родной. Я больше не могу ненавидеть тебя, это выше моих сил – разрываться между любовью и ненавистью. За десять лет я исчерпала все запасы ненависти, теперь я хочу просто любить тебя. И буду любить, несмотря ни на что. – Она вновь поцеловала его, на сей раз по-настоящему. – Я так долго ждала этого дня, я так истосковалась по твоей ласке, я так хочу, чтобы ты снова и снова любил меня… Но я не стану ни к чему принуждать тебя. Сам решай, что для меня лучше – спать с тобой или с девушками; выбирай, какое из двух зол меньшее.

Кейт тяжело вздохнул, обнял её и крепко прижал к себе.

– Джейн, дорогая! Ты разбиваешь моё сердце…

– А ты моё уже разбил, – сказала она. – Десять лет назад.

Глава 19

Прозвучали традиционные слова открытия Совета, все двенадцать его членов засвидетельствовали своё присутствие на заседании, и на несколько секунд в Зале воцарилось сосредоточенное молчание, предварявшее начало серьёзного разговора.

Марика нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Как и полагалось специально приглашённому (такой статус был предусмотрен Уставом Совета), она стояла у стены возле портала. Впрочем, Стоичков принёс для неё кресло, и если бы Марика сейчас села, никто бы не расценил этот поступок, как невежливый. Однако она решила соблюсти все формальности, связанные с её присутствием на Совете.

– Итак, первое, – заговорил Анте Стоичков. – Здесь присутствует Марика Мышкович, дочь Илоны Шубич. Предлагаю утвердить её в тех же правах, что и на предыдущем заседании. Возражения есть?

Возражений не последовало. Стоичков кивнул Марике, предлагая ей садиться.

Марика опустилась в кресло и расправила на коленях платье. Брат, сидевший к ней спиной, на секунду повернул голову и ободряюще улыбнулся. Зато Флавиан, который занимал место по другую сторону стола, почти не сводил с неё глаз. Перед началом заседания они коротко переговорили, Марика сама сообщила ему о согласии выйти за него замуж, а затем Стэн дал своё добро на этот брак. Но во взгляде Флавиана было не торжество победителя, а какой-то робкий, пугливый восторг; это был взгляд не собственника, а счастливого мальчишки, ещё не до конца поверившего в своё счастье.

«Ты хороший парень, Флавиан, – с грустью подумала Марика. – Ты очень нравишься мне. Надеюсь, я смогу полюбить тебя… А ты, Кейт, извини. Нам не суждено быть вместе. Прости, любимый. Прощай…»

На её глаза навернулись слёзы, и она торопливо наклонила голову.

– Далее, – тем временем продолжал Стоичков. – На прошлом заседании мы детально обсудили ситуацию, но воздержались от принятия каких-либо решений из-за отсутствия одного из членов Совета, нашего брата Рея. Теперь он с нами, и мы можем приступить к голосованию по внесённому братом Маннеманом предложению немедленно прекратить все контакты с миром Хранителей и уничтожить оба портала в нём, через которые осуществлялась связь с нашим миром. Рей, – обратился он к Стэну, – ты отсутствовал в прошлый раз и не мог высказаться по этому вопросу. Ты можешь сделать это теперь.

– Мне нечего сказать, – произнёс Стэн. – Кроме одного: я считаю это предложение неприемлемым. Мало того – губительным. Если оно будет принято (в чём я сомневаюсь), то я готов воспользоваться своим правом вето.

Хотя Марика знала наперёд, что Стэн не поддержит изоляционистскую позицию Ладимира Жиха, её порадовала решительность брата. Вето означало, что Совет должен либо считать предложение не принятым, либо обратиться за поддержкой ко всему Братству. А уж чью сторону примет большинство Конноров, в особенности, молодых, было ясно заранее.

– Я снимаю своё предложение, – отозвался Ладимир Жих. – Но не потому, что у него нет шансов быть принятым. Просто я хорошенько всё обдумал и понял, что моя позиция неконструктивна. Поэтому я присоединяюсь к предложению сестры Марджори, – с этими словами он посмотрел на Милу Танич. – Мы ещё не выполнили условия Завета Коннора, а значит, не готовы противостоять Хранителям. Мы должны отключить оба портала до наступления лучших времён – естественно, обеспечив возможность их обратного включения нашими потомками.

Мила Танич согласно кивнула:

– Да, именно так.

«Эти двое явно спелись», – с некоторым раздражением подумала Марика.

– Кто хочет высказаться по этому поводу? – спросил Стоичков.

Флавиан подал знак.

– Предоставляю слово Брюсу, – сказал глава Совета.

– Братья и сёстры, – начал Флавиан. – У меня есть два замечания. Первое из них касается терминологии. Как-то так получилось, что мы стали именовать мир, откуда явился основатель нашего рода, Коннор МакКой, миром Хранителей. Я считаю, что это несправедливо и даже оскорбительно – прежде всего, по отношению к нашим сородичам, которые живут в том мире. Я предлагаю называть его миром МакКоев – ведь это мир наших предков, наша прародина.

Присутствующие одобрительно закивали. Флавиан сделал паузу, посмотрел на Марику и был вознаграждён её улыбкой.

– Думаю, голосовать по этому вопросу нет никакой необходимости, – продолжал он. – Второе моё замечание касается фактора времени. Когда Коннор писал свой Завет, он не знал, что время у нас течёт почти в два раза медленнее, чем на его родине, в мире МакКоев. Скорее всего, он даже предположить не мог, что в разных мирах время идёт по-разному. Мы сами ещё не смирились с этим, хотя факт налицо – с момента появления в нашем мире Коннора, на его родине прошло не триста лет, как у нас, а почти шесть веков. Это значит, что время работает против нас. Ясное дело, что от десятилетия к десятилетию мы будем становиться сильнее и многочисленнее, но вместе с тем будет возрастать и могущество Хранителей – ведь в их распоряжении вдвое больше времени, чем у нас.

– Тогда получается, что с самого начала время работало против нас, – заметила Танич.

– Вовсе нет. В самом начале был лишь один Коннор – наш прародитель, в одиночку он не мог выступить против Хранителей. Но потом у него появились дети, позже – внуки, впоследствии – правнуки и праправнуки. Наша численность быстро возрастала, значительно быстрее, чем численность Хранителей; об этом мы можем судить по нашему же примеру – чем нас больше, тем медленнее растёт численность нашего рода. Поэтому вначале время работало на нас. Думаю, самый выгодный момент для начала борьбы с Хранителями наступил лет сто назад – а потом уже время стало работать против нас.

– Я согласен с Брюсом, – произнёс Дражан Ивашко. – И дело не только в разнице течения времени. Я не зря на прошлом заседании спрашивал у Марики, когда в том мире началось бурное развитие науки и ремёсел… нет, не ремёсел, а как-то иначе…

– Техники, – подсказала Марика.

– Да, техники. Похоже, тогда Флавиан уловил мою мысль. Хранители наверняка использовали тамошние достижения науки и техники для совершенствования своей магии. И наверняка продолжают её совершенствовать. Так что с каждым месяцем, с каждым годом мы будем всё больше отставать от них.

– Твои выводы противоречат внесённому тобой же предложению, Кеннет, – заметил Стоичков. – Это непоследовательно.

– О моём предложении, брат Дональд, поговорим позже, – парировал Ивашко. – Сейчас мы обсуждаем предложение Марджори, поддержанное Маннеманом. Продолжай, Брюс.

– И ещё одно, – вновь заговорил Флавиан. – В мире МакКоев живут наши сородичи. Их дар был подавлен магией Хранителей, но не уничтожен навсегда. Свидетельство тому – девушка по имени Алиса. И я подозреваю, что она не одна такая. Кроме того, я уверен, что, избавив мир МакКоев от Хранителей, мы сможем помочь нашим сородичам возродить свой дар – если не сразу, так в потомстве. А если сейчас мы отступим, то, возможно, лишим их последнего шанса. Я уж не говорю, что тем самым мы, возможно, лишим и себя последнего шанса. Мы не знаем, насколько могущественны сейчас Хранители, но Кеннет прав: чем дальше, тем сильнее они будут становиться. Поэтому я против каких-либо проволочек и в случае принятия предложения Марджори готов воспользоваться своим правом вето. Я закончил, Дональд.

Стоичков предложил высказаться другим. Выступило пять человек. Эндре Миятович, Арпад Савич и Стэн кратко выразили полное неприятие рассматриваемого предложения. Мила Танич отстаивала свою позицию. Её поддержала Зарена Шубич – что очень огорчило Марику. Тем не менее, при голосовании княгиня воздержалась, и за отсрочку до лучших времён было отдано лишь два голоса – Жиха и Танич.

Потом слово взял Дражан Ивашко.

– На прошлом заседании я говорил в самом конце, – сказал он. – Наверное, мы все немного спешили, и я не совсем внятно сформулировал свою мысль, а вы неверно поняли меня. Когда я предлагал обождать до окончательного решения вопроса с короной и утверждения власти императора-Коннора во всём Западном Крае, то имел лишь в виду, что нам не следует торопиться с обнародованием сведений о Хранителях. Это известие вызовет среди Конноров не просто бурю, а настоящий ураган эмоций. При всём моём уважении к нашему высокому собранию, я считаю, что Совет не сможет удержать ситуацию под контролем. Это будет под силу лишь человеку, чьё лидерство, чей авторитет, чья власть окажутся неоспоримым, кто станет признанным вождём всех Конноров Западного Края и за кем пойдут наши сородичи, живущие за пределами Империи. Вы, конечно, поняли, что я говорю о будущем императоре Стэниславе.

Ивашко сделал значительную паузу. Стэн протестующе поднял руку и хотел было что-то сказать, но в последний момент передумал. Анте Стоичков одобрительно хмыкнул.

– Далее, – продолжал Ивашко. – Я утверждаю, что в данный момент поднимать всех Конноров на борьбу с Хранителями нецелесообразно ещё и по той причине, что мы пока не знаем, с кем именно бороться и как вести эту борьбу. Прежде мы должны произвести тщательную разведку, внедриться в мир Хра… гм, МакКоев, и подготовить плацдарм для массового наступления. Сейчас я не берусь гадать, сколько времени займёт такая подготовка – несколько месяцев, а может, и несколько лет. Но одно очевидно: на этом этапе должна действовать небольшая группа людей, причём действовать осторожно, без спешки, по мере необходимости привлекая дополнительные силы. А тем временем остальные Конноры будут томиться ожиданием и всё настойчивее требовать решительных действий. Думаю, вы согласитесь, что нам это ни к чему.

– В этом я согласен с тобой, Кеннет, – сказал Эндре Миятович. – Но должен заметить, что оставлять наших сородичей в полном неведении тоже опасно. Если, паче чаяния, Хранители всё-таки проникли в наш мир, Конноры должны быть готовы дать им отпор. Поэтому всем нашим следует знать о возможной угрозе вторжения.

– К отпору мы готовы всегда, – возразил Ивашко. – Мы готовы и к вторжению друидов, и прочих чужеземных колдунов, о существовании которых только предполагаем, но ничего не знаем наверняка. А пока для нас Хранители – те же самые чужеземные колдуны, разве что не с какой-то заморской страны, а из другого мира. Обратите внимание, братья и сёстры, что в Завете Коннора-прародителя ничего по сути не говорится ни о Хранителях, как таковых, ни о характере их магии. Мы знаем лишь то, что они широко употребляют всяческие колдовские талисманы и амулеты, которые содержат бóльшую часть их силы, тогда как бóльшая часть нашей силы содержится в нас самих…

– Иными словами, – вставила Марика, – их магия преимущественно экзогенная, а не эндогенная, как наша.

Стэн повернулся и укоризненно посмотрел на неё. Марика смущённо потупилась. По своему статусу на Совете она имела полное право участвовать в дискуссии, однако сейчас она нарушила элементарные правила вежливости – перебила старшего.

– Я не совсем понял, о чём вы говорите, княжна, – невозмутимо заметил Ивашко, – но могу предположить, что вы позаимствовали слова из более развитой речи того мира, чтобы в более краткой форме выразить то, что я сказал раньше.

Марика молча кивнула, не поднимая глаз.

– Что же касается более детальной информации о Хранителях, – вновь заговорил Ивашко, – то задача первого этапа как раз и состоит в том, чтобы её раздобыть… Да, кстати, княжна. Ваш знакомый, Кейт, ещё не объявлялся?

– Нет, – ответила Марика. – Я жду, когда он даст о себе знать. Я считаю, что будет лучше, если он сам обратится ко мне.

– Я так не думаю, – сказал Стэн, не оборачиваясь. – Ведь это мы нуждаемся в нём, а не он в нас. Поэтому постарайся в ближайшее время связаться с ним. А когда вы договоритесь о встрече, сообщи об этом Совету.

– Хорошо, – со вздохом согласилась Марика.

– Вот тогда, – добавил Ивашко, – мы будем знать, насколько реальна угроза вторжения Хранителей. Тогда и решим, какие сведения следует довести до ведома всех Конноров на этом подготовительном этапе. Всё, Дональд. Я закончил.

Анте Стоичков сказал:

– Пожалуй, я склонен поддержать предложение Кеннета. Но с одним дополнением: нам нужно предупредить всех Конноров о возможном вторжении чужестранных колдунов и попросить их внимательно присматриваться к каждому незнакомцу и брать на заметку любые странные происшествия.

Последовавшая за этим длительная дискуссия показалась Марике пустой тратой времени. По лицам присутствующих она видела, что предложение Дражана Ивашко будет принято. И действительно – его приняли единогласно. «За» голосовали даже Ладимир Жих, Зарена Шубич и Мила Танич.

Потом члены Совета приступили к обсуждению первоочередных мер. Было ясно, что замок Норвик в качестве штаб-квартиры не годится – из-за Марики он находился «под колпаком» у Хранителей. Стоичков предложил для начала построить портал в каком-нибудь другом месте и обратился за консультацией по этому вопросу к Марике.

– Самым подходящим местом, – ответила она, – будет, пожалуй, густонаселённый жилой район в крупном промышленном городе. Если судить по… – Марика хотела сказать «по фильмам», но сообразила, что её не поймут, а объяснять, что она имеет в виду, времени не было. – Если судить по тамошним книгам, то люди в таких районах не интересуются жизнью своих соседей, а зачастую даже не знают, как их зовут.

– Отлично, – произнёс Стоичков. – А можно незаметно вывести из замка двоих или троих человек, доставить их в один из таких городов и найти им жилище?

– В принципе, это не проблема. Но проблема в другом: без надлежащей подготовки наши люди не продержатся в мире МакКоев и нескольких дней. И дело не только в языке – правила поведения в том мире гораздо сложнее, чем в нашем. И не просто сложнее – они чужды для нас. Понадобится как минимум несколько месяцев интенсивной подготовки, чтобы наш человек смог появиться там на людях, не вызвав сразу подозрений. В течение целого тамошнего года я посещала Норвик втайне от всех, общаясь исключительно с отцом, и только затем стала встречаться с другими людьми. В этом состоит ещё одно преимущество Хранителей перед нами: наш мир чем-то похож на прошлое их мира, и если они проникнут сюда, то без особого труда смогут выдать себя за чужестранцев или притвориться глухонемыми бродягами. А неподготовленных наших примут там за сумасшедших.

– М-да, – протянул Стоичков. – Так что же вы предлагаете?

– То, о чём уже говорил господин Ивашко: запастись терпением и тщательно готовиться. Подготовкой людей займёмся мы с отцом и Алисой, больше некому. За Норвиком наверняка установлено наблюдение, поэтому нужно действовать крайне осторожно, без спешки, чтобы у Хранителей не возникло никаких подозрений. Самое большее, что можно сделать в Норвике, не нарушая секретности, это подготовить к последующему внедрению в мир МакКоев двух или трёх человек – ну, максимум четырёх. Я полагаю, что это должны быть молодые люди лет восемнадцати – двадцати… – Марика замялась. – Видите ли, хотя старшие более опытны, молодые легче усваивают всё новое. Их будет проще обучить языку, они гораздо быстрее научатся правильно себя вести… ну, и вообще…

– Не смущайтесь, княжна, – отозвался Дражан Ивашко. – Не бойтесь обидеть нас. Мы, старики, всё понимаем. Мы прекрасно знаем, что чем человек старше, тем труднее ему приспосабливаться к новым условиям. Прошу вас, продолжайте.

– Так вот, – сказала Марика, – к чему я веду. Господин Ивашко был совершенно прав, предполагая, что первый этап может растянуться на несколько лет. Скорее всего, так оно и будет.

– Слишком долго, – недовольно заметил Флавиан. – Мы потеряем массу времени.

– Лучше потерять время, чем голову, – отрезала Марика и сама удивилась резкости своего тона. Она заметила, что Эндре Миятович ухмыльнулся и с каким-то странным выражением посмотрел на Стэна. Брат кивнул. Марика торопливо продолжила: – Разумеется, можно было бы немного ускорить дело, будь у нас портал в каком-нибудь надёжном месте. Но портала у нас нет – а его сооружением могут заняться лишь люди, приспособленные к тамошней жизни… Впрочем, один такой человек уже есть. Это я.

– Нет! – хором воскликнули Стэн, Флавиан и княгиня Зарена. А Стэн добавил: – Об этом не может быть речи.

– Да, не может, – согласилась Марика. – Но не потому, что кое-кто из присутствующих здесь хочет держать меня на коротком поводке. Просто я на виду, и моё исчезновение немедленно насторожит Хранителей. То же самое относится и к Алисе. Хотя, если обстоятельства сложатся крайне неблагоприятно и нам придётся покинуть Норвик, мы с Алисой готовы взяться за постройку портала в более надёжном месте.

– Нет… – вновь запротестовал Стэн, но тут Стоичков постучал костяшками пальцев по столу, призывая его к порядку.

– Успокойся, Рей, умерь свой пыл. Не позволяй эмоциям и личной привязанности возобладать над долгом и здравым смыслом. Марика говорит дело. В данный момент мы располагаем лишь двумя порталами, которые связывают наш мир с миром наших предков; и оба портала находятся в замке Норвик. Потеряв замок, мы потеряем и их, а значит, потеряем доступ в мир МакКоев. Этого нельзя допустить. Если в ближайшее время возникнет такая ситуация, а другие наши люди ещё не будут подготовлены как следует, то не вижу иного разумного выхода, кроме предложенного Марикой.

– Но рисковать ею…

– А рисковать другими ты готов? – На этот раз Стэна перебила уже сама Марика. – Без надлежащей подготовки они ничего не добьются, тогда как наши с Алисой шансы очень высоки. Главное для нас – незаметно улизнуть из Норвика. Я уверена, что мы это сможем.

– А как отнесётся к этому сама Алиса? – спросил Стоичков. – А ваш отец? Неужели вы оставите его?

Марика покачала головой:

– Ни в коем случае. Я переправлю его сюда, и здесь он подождёт моего возвращения. По поводу его согласия я не имею ни малейших сомнений. Также я не сомневаюсь, что мой брат примет моего отца со всем радушием, с каким надлежит принимать родственников. Ведь так?

– Да, конечно… – после короткой паузы пробормотал Стэн. Хотя Марика не видела его лица, она была уверена, что он покраснел.

– А что касается Алисы, то мы с ней уже обговаривали возможность бегства. Она от этого не в восторге, но вместе с тем понимает, что в глазах Хранителей она одна из нас и что выбора у неё нет. На этой неделе Алиса уже начала готовиться: часть своих средств она втайне переводит на анонимные номерные счета, а другую часть собирается обратить в драгоценности и ценные бумаги на предъявителя. Правда, что делать с недвижимостью, она ещё не решила; я же посоветовала ей не спешить.

Будучи купцом, Арпад Савич первым сообразил, что речь идёт о каких-то финансовых операциях, и поинтересовался, что это значит. Марика, как могла, объяснила, а сразу после этого между членами Совета вспыхнул ожесточённый спор. В конце концов было решено без промедления начать подготовку четырёх молодых людей – двух юношей и двух девушек, которые должны были изображать супружеские пары, – для их последующего внедрения в мир МакКоев. Подбор кандидатур был возложен на Анте Стоичкова, Эндре Миятовича и Зарену Шубич. По второй части предложения Марики никакого решения принято не было – Стэн, Флавиан и княгиня Зарена категорически возражали, а время между тем поджимало – шёл уже пятый час по златоварскому времени. Стоичков благоразумно предложил не рассматривать этот вопрос, пока не возникнут те самые чрезвычайные обстоятельства, при которых Марика с Алисой и отцом больше не смогут оставаться в Норвике. Он прекрасно понимал, что тогда и Стэн, и Флавиан, и княгиня запоют совсем по-другому, а если всё же проголосуют против, то уж наверняка не воспользуются своим правом вето.

Затем Совет приступил к обсуждению последних событий в Златоваре, но вскоре заседание было прервано из-за того, что Стэна вызвал Мих Чирич. Как выяснилось, ничего архиважного не случилось – просто в поместье Буковича прибыла небольшая дружина, собранная местными жупанами, которые решили поддержать противников узурпатора; тем не менее, присутствие Стэна, как предводителя войска, было необходимо. Вместе со Стэном ушёл и Дражан Ивашко, чтобы досказать ему о происходящем в столице. Марика успела лишь поцеловать брата на прощание и вкратце договориться с ним о следующей встрече через три здешних дня, когда армия будет проходить мимо небольшого городка, где живёт семья Конноров. Первоначально Стэн не собирался обращаться к этим людям – он их не знал, и его знакомые их не знали, и только кто-то из знакомых его знакомых поддерживал с ними кое-какие отношения. Но теперь Стэн изменил своё решение, и Марика была рада, что скоро снова увидится с ним… Впрочем, не так уж и скоро – для неё пройдёт почти неделя.

После ухода Стэна и Ивашко Анте Стоичков объявил о закрытии заседания, и члены Совета стали расходиться. Флавиан попросил Марику задержаться, она согласилась. Княгиня Зарена тоже медлила, явно собираясь поговорить с племянницей, но Стоичков взял её под руку и увлёк к порталу, сказав на ходу Марике:

– Когда вы проснётесь, пожалуйста, дайте нам знать.

– Хорошо, – ответила та.

Наконец Марика и Флавиан остались в Зале Совета вдвоём. Некоторое время они оба молчали; молодой король нежно держал Марику за руку и смотрел на неё с восхищением. Его взгляд был таким пылким и страстным, что Марика не выдержала и отвела глаза.

– Мы так и будем молчать? – спросила она. – О чём ты хотел поговорить?

– О нашем будущем, – ответил Флавиан. – Ты согласилась стать моей женой, но так и не сказала, когда это произойдёт.

Марика посмотрела на него с сожалением, хотя в душе испытывала несказанное облегчение.

– Боюсь, что не скоро, Флавиан. Ты же сам понимаешь, что сейчас я не могу. Сейчас моё место там, а твоё – здесь. Может случиться, что мне понадобится исчезнуть на три-четыре тамошних месяца, чтобы самой построить портал. Будучи твоей женой, королевой Ибрии, я никак не смогу этого сделать.

– Но мы ещё не решили…

– Обстоятельства решают за нас, пойми это. Ведь ты знаешь, что такое обстоятельства, ты – король. И я была очень огорчена, когда ты поддержал Стэна и тётю Зарену, вместо того чтобы поддержать меня – свою будущую жену. Выходит, ты не только не считаешься со здравым смыслом, ты также не считаешься и со мной.

Флавиан смутился:

– Я же хотел как лучше…

– Для себя, – отрезала Марика. – Но не для всех нас, не для всего нашего рода. Вначале ты говорил такие хорошие, такие правильные слова, а потом оказалось, что ты готов поставить под угрозу всё наше дело ради того, чтобы на полгода раньше затащить меня в свою постель.

– Что ты говоришь, Марика?! – Флавиан был шокирован. – Как ты можешь?

– А разве не так? Разве не поэтому ты возражал? Ты сразу понял, что это означает отсрочку нашей свадьбы, и потому выступил против. Ты ещё не стал моим мужем, а уже рвёшься решать за меня. И кроме того, ты не доверяешь мне. Ведь сколько раз Стэн клялся тебе, что той ночью, три месяца назад, я не совершила ничего постыдного. И что я вообще не совершала ничего постыдного. Но ты не верил, ты требовал доказательств: оказывается, тебе мало моего слова. А мне это совсем не нравится, Флавиан. Совсем не такой я представляю нашу совместную жизнь. И если ты думаешь, что, женившись на мне, станешь моим повелителем, будешь командовать мной и контролировать все мои поступки, указывать мне, что я должна делать, а чего не должна, то ты крупно ошибаешься. Прежде чем просить моей руки, тебе следовало хорошенько подумать, какой ты видишь свою будущую жену. Если верной подругой, спутницей жизни, соратницей и единомышленницей, готовой разделить с тобой все тяготы власти и поддержать тебя в трудную минуту, то да, я согласна на такую роль. Но если тебе нужна лишь красивая кукла, с которой приятно провести время в постели и не стыдно появиться на людях, если нужна покорная рабыня, безропотно исполняющая все твои желания, тогда поищи себе другую невесту – я не оправдаю твоих надежд.

Флавиан робко обнял её. Марика была от этого не в восторге, однако не стала сопротивляться.

– Мне нужна ты, – сказал он. – Я полюбил тебя не только за твою красоту. Я люблю тебя и за твой ум, и за твою решительность, и за твой упрямый, своенравный характер. Мне нравится, что по каждому вопросу у тебя есть своё мнение, что у тебя есть свои принципы и свои убеждения. Я всегда буду считаться с тобой и прислушиваться к твоим советам… Знаешь, при моём дворе говорят, что если я женюсь на тебе, то именно ты будешь править Ибрией.

Марика ничего не ответила и высвободилась из его объятий. Помолчав немного, Флавиан спросил:

– Когда ты пригласишь меня к себе в гости? По-моему, я единственный в Совете, кто ещё не был у тебя.

– Ты преувеличиваешь. Из двенадцати там было пока лишь шестеро.

– Но ведь для тебя я не самый последний из двенадцати.

– Конечно, нет.

– Так когда же? Можно сейчас?

– Нет, сейчас там ночь. – Марика немного покривила душой: там был только поздний вечер, но сейчас ей не хотелось принимать гостей, она чувствовала себя уставшей после Совета. – Портал находится в спальне Алисы, а она уже наверняка легла спать. Если не возражаешь, то завтра… то есть, для тебя сегодня. Ты сможешь освободиться после обеда?

– Ну, часик-полтора сумею выкроить.

– Тогда милости прошу ко мне в гости. Алиса будет рада познакомиться с тобой.

– Я тоже буду рад, – сказал Флавиан.

– Вот и договорились, – сказала она. – Ну что, прощаемся?

Он вздохнул и произнёс:

– До свидания, Марика.

– До скорой встречи, Флавиан.