Текст книги "Конноры и Хранители"

Автор книги: Олег Авраменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Глава 27

Будильник зазвонил в без десяти двенадцать.

Марика ещё не спала. Она тотчас выключила звонок, подтянулась и села в постели.

Лежавший рядом Кейт крепко спал и даже не шевельнулся в ответ на бодрую трель будильника. Минут двадцать назад Марика навеяла на него сонные чары – и сделала это с большой неохотой, поскольку сегодня Кейт был особенно неугомонный и мог ещё долго одаривать её ласками. Ну, а ей никогда не бывало достаточно, и временами она доводила его до полного изнеможения. Кейт любовно называл её своей маленькой нимфой и полушутя, полусерьёзно говаривал, что с такой ненасытной женой нечего и думать о супружеской измене – у него попросту не хватит сил на других женщин. Она нисколько не обижалась и воспринимала это, как комплимент.

Целую минуту Марика сидела в постели, нежно глядела на Кейта и думала о том, что ей повезло гораздо больше, чем матери. Она не просто встретила мужчину своей мечты – этот мужчина стал её законным мужем. И у неё больше нет причин стыдиться своей любви к нему – теперь эта любовь освящена небесами и признана людьми.

Марика наклонилась, поцеловала спящего Кейта в висок, затем выбралась из постели и стала одеваться. Через двадцать минут она должна быть в Мышковаре, благо для этого ей не придётся обращаться к Стэну – ещё три недели назад он уважил её просьбу и настроил её на портал в своём кабинете. Время от времени Марика захаживала туда, чтобы взять те или иные свои вещи – одежду, украшения, книги, – или просто поглядеть в щель между ставнями на родной город, по которому очень скучала.

Последний раз Марика была в Мышковаре сегодня днём. Она пришла одна, без Алисы, Кейта или Марчии, поскольку не собиралась обновлять свой гардероб, а хотела взять лишь пару книг по алхимии. В молодости её отец закончил химический факультет университета и теперь решил немного продвинуть здешнюю науку. Однако прежде ему следовало ознакомиться с принятой в этом мире терминологией, вернее, освежить её в памяти – когда-то он уже делился своими познаниями с матерью Марики, которая, помимо всего прочего, увлекалась алхимией. Лет пятнадцать назад княгиня Илона написала трактат, который поразил учёных мужей как массой новых сведений, так и весьма необычным подходом ко многим старым вопросам. Теперь этот трактат был настольной книгой каждого серьёзного алхимика Западного Края – и как раз его сэр Генри попросил принести в первую очередь.

Оригинал трактата матери хранился в кабинете Стэна. Марика решила взять его, а не копию переписчика, рассудив, что отцу будет приятно читать строки, написанные рукой женщины, которую он любил. Затем она отправилась в свой кабинет за другими книгами.

Там её ждал сюрприз. На своём столе Марика увидела наручные женские часы и лист тамошней бумаги, исписанный уже знакомым ей мелким каллиграфическим почерком:

«Леди Марика!

Прежде всего, прошу Вас не беспокоиться. Путь в Ваш мир знают только два человека – я и один мой хороший знакомый, которому я целиком доверяю. Мы включили Ваш портал…»

В этом месте Марика прервала чтение, мигом бросилась к порталу и убедилась, что он действительно в рабочем состоянии. Её обуял ужас при мысли, что Хранители оказались ещё могущественнее, чем даже рассказывал о них Кейт. А раньше она считала, что он слегка преувеличивает возможности своих бывших сотоварищей, чтобы отбить у Конноров охоту соваться в мир МакКоев…

Дальше в письме говорилось:

«Мы включили Ваш портал без Вашего ведома и согласия, но мы не замышляем ничего против Вас или Ваших родственников. Нам нужно просто поговорить с Вами.

Конечно, Вы можете сразу разрушить свой портал, и тогда уже ни мы, ни кто другой из Хранителей не сможет попасть в Ваш мир. Однако я прошу Вас не торопиться и поверить в нашу добрую волю. Надеюсь, Кейт и Джейн поручатся за меня – а я, в свою очередь, ручаюсь за того человека, о котором выше уже говорила.

Я прошу Вас о встрече и уверяю, что в этом нет никакого подвоха с нашей стороны. Приводите с собой, кого посчитаете нужным. Я буду ждать Вас и Ваших товарищей в этом кабинете каждую ночь с полуночи до полпервого по моим часам, которые прилагаю к письму, поскольку Ваши настенные (как я поняла, они были призваны показывать время в обоих наших мирах) остановились.

С глубоким уважением и надеждой на ваше согласие,

Дэйна Уолш.

P. S. Пожалуйста, до встречи со мной воздержитесь от появления в нашем мире».

Дважды перечитав письмо, Марика немного успокоилась. Приступ панического страха миновал, она стала рассуждать трезво и пришла к выводу, что на западню это не похоже. Только полный идиот мог додуматься до такой наивной и неубедительной ловушки – а люди, сумевшие включить чужой портал, отнюдь не идиоты. Если бы Хранители проникли сюда, они действовали бы гораздо решительнее и наверняка постарались бы сохранить своё присутствие в тайне. А рисковать тем, что Марика попросту разрушит портал и вновь отрежет их от мира Конноров, они явно не стали бы.

Правда, могло быть и так, что Хранители уже обосновались здесь и установили в укромных местах свои переносные порталы – так называемые нуль-Врата; а с помощью этой нехитрой уловки рассчитывали захватить либо уничтожить десяток-другой Конноров, которых Марика приведёт с собой на предполагаемую встречу с миссис Уолш. Однако, поставив себя на место Хранителей, она отмела такую возможность. Овчинка выделки явно не стоила: умные люди ни за что не пожертвуют таким огромным преимуществом, как внезапность и неожиданность, ради уничтожения жалкой горстки из целого легиона своих врагов.

Обыгрывая ситуацию и так и этак, Марика в конце концов решила, что письму можно верить. Она догадывалась, что нужно миссис Уолш, равно как и догадывалась о личности человека, который помог ей включить портал… вернее, который включил для неё портал.

Поначалу Марика собиралась рассказать обо всём Стэну, благо тот как раз находился в пределах досягаемости. Но потом она передумала и решила обратиться к Стоичкову. А затем передумала обращаться к Стоичкову и совсем умолчала о своей находке.

Причиной таких колебаний Марики был страх предать гласности действительное родство Кейта и Джейн. Она понимала, что не должна ставить своё личное благополучие превыше интересов рода Конноров; понимала, что поступает в крайней степени неразумно; понимала, что её ошибка может обернуться катастрофой. Но ничего поделать с собой Марика не могла и дождалась ночи, так никому и не сообщив о предстоящей встрече с двумя Хранителями…

Одевшись и расчесав при свете двух свечей волосы, Марика вновь посмотрела на наручные часы миссис Уолш. Они на час с четвертью отставали от мышковицкого времени и почти на полчаса – от ибрийского. Сейчас стрелки показывали без тридцати пяти минут полночь. До назначенного часа оставалось двадцать пять минут.

Марика погасила свечи, включила фонарик и тихо вышла из спальни. Дорóгой она поигрывала обручальным кольцом с бриллиантом на безымянном пальце правой руки. Марика надевала его всякий раз на ночь, а каждое утро снимала и прятала, так как её брак с Кейтом был пока тайной. Никто, за исключением узкого круга посвящённых, не только не знал, что они женаты, но даже не догадывался о том, что они спят вместе. Слуги в королевских покоях замка были отлично вышколены, не совали нос в дела господ и крепко держали язык на привязи; а за пределами покоев, в присутствии обычной прислуги, Марика и Кейт благоразумно не выказывали своей близости и вели себя лишь как хорошие друзья…

Марика на цыпочках подкралась к двери спальни Алисы и прижалась ухом к щели между створками. Она услышала возню в постели, звуки поцелуев и сладострастные стоны.

«Алиса разошлась вовсю, – с добродушной улыбкой подумала Марика, но в следующий же миг помрачнела. – Ну что ж. Значит, не суждено…»

До последнего момента не было ясно, сможет ли Стэн сегодня ночью отлучиться из расположения своего войска, находившегося на расстоянии всего двух дневных переходов от Златовара. Конфликт вступил в решающую фазу. Жители столицы, вначале поддержавшие князя Чеслава, после битвы под Инсгваром начали роптать и, не желая осады города, всё более настойчиво требовали от него сложить с себя полномочия и созвать князей для выборов нового императора. Вчера утром, перед лицом неизбежного бунта, Чеслав покинул столицу и во главе небольшой армии из верных ему земляков отбыл на юго-восток. Скорее всего, он отправился в Вышеград, свою вотчину, но от человека в его отчаянном положении можно было ожидать чего угодно. Терять ему было нечего, и Чеслав понимал это. Он знал, что князья не простят ему попытки захвата престола и достанут его даже в Вышеграде. А особенно яростно будут его преследовать бывшие сторонники, которые таким образом постараются обелить себя в глазах остальных князей.

В войско Чеслава затесался один Коннор, но ни вчера, ни сегодня до половины одиннадцатого вечера, когда Марика с Кейтом легли спать, никаких известий от него не поступало. Видимо, совсем недавно Стэн получил успокаивающую весть и тотчас прибежал к Алисе. Ему так не терпелось завалиться с ней в постель, что он даже не соизволил заглянуть к Марике и сказать ей своё обычное: «Привет, сестрёнка! Я люблю тебя». Хотя, возможно, он просто боялся её разбудить.

Марика отошла от двери и тихонько вздохнула. Она хотела взять Алису с собой, признаться ей во всём, рассказать, как непорядочно, жестоко и даже подло она поступила с Кейтом и Джейн, заручиться её пониманием и поддержкой. Сейчас только сэр Генри знал всю правду об этом недостойном поступке Марики, но он слишком слепо и безусловно любил её, чтобы она могла опереться на него. Прощение приходит лишь через осуждение, а отец так и не научился осуждать её. Для него все поступки Марики были неподсудными, они лежали за гранью добра и зла.

Другое дело Алиса и Стэн. Они тоже любили её – однако любовь не ослепляла их, а лишь делала снисходительными, склонными к прощению. Марика давно порывалась рассказать им обо всём, но никак не могла решиться. Она очень боялась, что Стэн использует это, чтобы разлучить её с Кейтом. Умом Марика понимала, что её страхи беспочвенны, и всё же не хотела рисковать. Она решила дождаться, когда Стэн женится на Алисе; тогда они окажутся в равном положении, и совесть просто не позволит брату разрушить её счастье…

Направляясь к Марчии, Марика думала о том, что Стэн совсем потерял голову. Поначалу она не восприняла всерьёз намерение брата жениться на Алисе. Она сочла это шуткой, очень жестокой шуткой в отношении Алисы, и строго отчитала Стэна за его бессердечие. Однако он твёрдо стоял на своём, отвергая все обвинения сестры, и в конце концов Марика поняла, что брат не шутит.

Главным образом, её убедила в этом та настойчивость, с которой он доказывал ей, что его брак с Алисой не противоречит ни государственным интересам, ни интересам их рода. Аргументы Стэна не были железными, но рациональное зерно в них всё же присутствовало. Основной задачей его предстоящего царствования было не укрепление центральной власти, а как раз прямо противоположное – её постепенное нивелирование с поэтапной передачей всё большей части властных полномочий землям, которые в будущем должны стать самостоятельными королевствами. Поэтому Стэн не очень нуждался во влиятельных родственниках со стороны жены. Другое дело – влиятельные зятья, которые впоследствии станут королями, а их старшие сыновья положат начало династиям правителей из рода Конноров. А с этим никаких проблем не предвиделось: Алиса обладала отменным здоровьем и, несмотря на некоторую хрупкость телосложения, вполне годилась для материнства.

Впрочем, Стэн признавал, что к королеве-чужестранке, притом сомнительного происхождения, подданные Империи отнесутся настороженно. Он соглашался с тем, что ему было бы предпочтительнее жениться на дочери одного из славонских князей (западных или восточных, без разницы) или, в крайнем случае, на сводной сестре Флавиана, принцессе Стелле (славы считали ибров лишь наполовину варварами). Но тут уж Стэн был непреклонен. Он заявил, что подданные никуда не денутся, привыкнут; а потом прибавил: «В конце концов, чем я хуже тебя, сестрёнка?» – и перед этим аргументом Марика сразу спасовала. А вообще, она была страшно рада за брата и кузину…

Марчия была заранее предупреждена, что около полуночи понадобятся её услуги, и уже ждала Марику в небольшой комнатке перед своей спальней. Она была полностью одета и, сидя в удобном кресле, посматривала исписанную от корки до корки толстую тетрадь – первую часть славонско-английского разговорника, над составлением которого сейчас работала Алиса. Отложив восстановление связи между мирами на полгода, Совет решил употребить это время для подготовки группы молодых людей и девушек к последующему внедрению в мир МакКоев. В число потенциальных «диверсантов» вошла и Марчия – вопреки первоначальному впечатлению, она оказалась способной к языкам, а её плохое владение славонским объяснялось лишь отсутствием практики.

При появлении Марики Марчия положила тетрадь на тумбу и встала с кресла.

– А я собиралась идти будить тебя, – сказала она. – Сейчас уже четверть пополуночи.

– Всё в порядке, мы не опаздываем, – ответила Марика; часы миссис Уолш показывали без четверти двенадцать. – Джейн спит?

Девушка молча кивнула.

Тогда Марика погасила в передней свечи, выключила фонарик и, не обратив внимания на испуганный возглас Марчии, прошла в спальню, чтобы проверить, крепко ли спит Джейн, и при необходимости навеять на неё сон. Особой нужды в этом не было, но Марика решила перестраховаться. Она не хотела, чтобы Джейн проснулась среди ночи и, чего доброго, бросилась искать Марчию.

Осторожно прощупав в темноте кровать, Марика не почувствовала присутствия Джейн. Она озадаченно хмыкнула и вновь включила фонарик. Луч света выхватил из мрака застланную постель. Марика бегло осмотрела всю комнату, заглянула за перегородку, потом повернулась к Марчии, которая с растерянным видом стояла в дверях спальни.

– Где Джейн?

Девушка вздохнула:

– Её здесь нет.

– Я это заметила, – раздражённо произнесла Марика. Ей пришла в голову мысль, что Джейн, узнав о её намерении посетить ночью Мышковар, решила воспользоваться случаем и занять её место в постели с Кейтом. Мысль была из разряда «глупее не придумаешь», но тем не менее Марика здорово перепугалась и чуть было не побежала в свою спальню, чтобы проверить эту кошмарную догадку. – Так где Джейн?

Марчия снова вздохнула и, оглядевшись по сторонам, словно в её комнате мог кто-то прятаться, выпалила:

– С Флавианом.

Марика так и села – к счастью, не на пол, а на край кровати.

– Ты серьёзно?

– Вполне. – Марчия подошла и присела рядом с ней. – Флавиан запретил говорить об этом, но… Если бы я не сказала, ты подняла бы на ноги весь замок.

Марика уловила скрытый подтекст в словах подруги.

– Так ты знаешь?

– Знаю. Первое время Джейн плакала по ночам. Я старалась утешить её, и она мне всё рассказала. Ей нужно было перед кем-то выговориться.

Теперь уже вздохнула Марика. После короткой, но тягостной паузы она спросила:

– Джейн и Флавиан… Ну, они делают то, что я думаю?

Четырнадцатилетняя Марчия посмотрела на шестнадцатилетнюю Марику, как на малое дитя.

– А что они ещё могут делать по ночам? «Отче Небесный» вдвоём читать?

Марика смутилась и выключила фонарик, чтобы Марчия не видела, как она покраснела.

– И… давно они вместе?

– С тех самых пор, как вы с Кейтом поженились, – глухо прозвучал в темноте ответ Марчии. – Флавиан был очень расстроен… Нет, не то слово. Он был просто в отчаянии. Ведь он с тринадцати лет влюблён в тебя, он только о тебе и думал, всё ждал, когда ты вырастешь и станешь его женой. У него могло быть много женщин, ему достаточно было лишь пальцем поманить, и любая почла бы за честь… Но Флавиану не нужна была любая. Ему нужна была только ты. А ты… – Она умолкла, так и не докончив своей мысли.

Но Марика всё поняла. На ощупь отыскав руку Марчии, она сжала её в своей руке.

Некоторое время они молчали. В наступившей тишине Марика отчётливо слышала тиканье часов миссис Уолш. С каждой секундой стрелки неумолимо приближались к двенадцати…

– Когда ему плохо, Флавиан приходит ко мне, – вновь заговорила Марчия. – Он не ладит со своей матерью, не любит нашего отца, а Стелла его не понимает, так что остаюсь одна я. В тот раз Флавиан тоже пришёл ко мне. Он принёс с собой полный кувшин вина и здорово напился. И Джейн прилично выпила. Они жаловались друг другу на жизнь, потом Джейн разрыдалась, Флавиан обнял её и принялся утешать, они стали целоваться… Тогда я, понятно, ушла.

– И с тех пор они вместе?

– Да.

– Часто?

– В последнее время почти каждую ночь. Мне кажется, что Флавиан влюблён в неё… хотя сам он считает, что по-прежнему любит тебя.

– А Джейн?

– Честно говоря, не знаю. Джейн уже не так откровенна со мной, как прежде. Но каждый вечер она с нетерпением ждёт Флавиана, радуется, когда он приходит, и грустит, если он не может прийти.

– Ну и дела, – задумчиво произнесла Марика. – Впрочем, я обратила внимание, что в последнее время Джейн заметно оживилась и перестала глядеть на Кейта с таким несчастным видом. Но я даже подумать не могла, что это из-за Флавиана… Кстати, – вдруг всполошилась она. – Они сейчас не в королевской спальне?

– Нет, в другой, – успокоила её Марчия. – Королевская спальня слишком заметное место. Так что портал свободен.

Марика включила фонарик и встала. Часы миссис Уолш показывали без двух минут полночь.

– Ну, ладно, – сказала она. – Пойдём.

Они прошли в королевскую спальню, Марика заперла дверь на засов, а Марчия без промедления занялась порталом. Когда она закончила свою часть работы, Марика открыла мышковицкий портал брата и установила переход.

В десять минут пополуночи они уже были в кабинете Стэна. Марика сказала:

– Значит так, Марчия. Порталы пусть будут открытыми, ты останешься здесь и запрёшь за мной дверь. Я уверена, что всё будет в порядке, но даже если что-то случится, я наверняка успею предупредить тебя. Гм… На всякий случай, каждые две-три минуты я буду давать о себе знать. Если я слишком долго буду молчать, сама позови меня. Если я не отвечу или вдруг крикну «беги!», ты должна немедленно вернуться во Флорешти, разбудить Стэна и рассказать ему, что произошло. Пусть действует по обстоятельствам – но прежде он должен ознакомиться с письмом, которое лежит в моей шкатулке с драгоценностями. Всё ясно?

– Да, – хмуро промолвила Марчия. – Но мне это не нравится. Ты затеваешь какую-то опасную игру.

– Ничего я не затеваю, просто перестраховываюсь. Я всё делаю правильно. Верь мне, Марчия.

– Я верю тебе, но… Недавно Стэнислав говорил, что по натуре ты отчаянная авантюристка. Он называет тебя маленькой разбойницей.

Марика улыбнулась и поцеловала её в щеку.

– Значит, договорились?

– Да, – со вздохом кивнула девушка.

– Вот и ладненько. Сиди здесь и жди меня. Обязательно запри за мной дверь.

Марика вышла из кабинета Стэна и направилась в свои покои, внимательно вслушиваясь в окружающую тишину. На пороге спальни она отчётливо услышала, как работает портал матери.

Дверь кабинета была заперта изнутри на засов. Марика подумала, что это разумная предосторожность, и мысленно прощупала весь кабинет. Она почувствовала присутствие лишь одного человека, который неподвижно сидел (или стоял) возле письменного стола.

Не теряя из вида этого человека, Марика принялась отодвигать засов. Она делала это нарочито медленно, чтобы проследить за реакцией гостя.

Услышав шорох, человек мгновенно напрягся и вскочил на ноги (перед тем он всё-таки сидел). Марика продолжала миллиметр за миллиметром отодвигать засов. Человек сделал шаг или два в сторону портала, замер, подождал немного, затем осторожно приблизился в двери. Теперь он мог видеть (если, конечно, хватало света от открытого портала), что засов отодвигается как бы сам по себе.

Гость отступил обратно к столу и немного расслабился. Видимо, он боялся появления прислуги или охраны; встреча же с людьми, способными передвигать силой мысли предметы, его не пугала.

Тогда Марика смело отодвинула засов и открыла дверь. В свете работающего портала она увидела красивую сорокапятилетнюю женщину. В её правильных и тонких чертах лица наблюдалось поразительное сходство с Кейтом и Джейн. И с Кейтом – в особенности.

«Неудивительно, что он считает её своей настоящей матерью», – мелькнуло в голове Марики.

Она молча вошла в кабинет, плотно закрыла дверь и лишь затем произнесла:

– Здравствуйте, миссис Уолш.

– Здравствуйте, миледи, – ответила мать Кейта (Марика по-прежнему думала о ней, как о его настоящей матери) и смерила её пристальным взглядом, в котором чувствовалось восхищение. – А вы очень красивая. Раньше я видела вас только на фотографиях, но они не передавали всей вашей живой красоты.

Марика с детства привыкла, что её внешность производит на людей сильное впечатление, ей было приятно выслушивать комплименты как от мужчин, так и от женщин. А похвала миссис Уолш доставила ей особое удовольствие – ведь это была похвала свекрови…

«Всё в порядке», – послала она мысль Марчии, а вслух произнесла:

– Я рада, что понравилась вам, мэм. И, пользуясь случаем, хочу поблагодарить вас за предупреждение. Вы спасли жизнь мне, моему отцу и Алисе. Спасибо.

– Не за что. Я поступила так, как велела мне совесть… По правде сказать, я боялась, что вы не послушались меня и погибли.

– Как видите, я цела и невредима. Остальные тоже. Никто из нас не пострадал.

Миссис Уолш облегчённо вздохнула:

– Слава Богу! Хотите верьте, хотите нет, но я очень переживала за вас.

– Поэтому вы здесь?

– Отчасти поэтому… А ещё я беспокоюсь за Кейта и Джейн.

– У них всё хорошо, – сдержанно ответила Марика. – И у Кейта, и у Джейн. Можете передать это господину Смирнову.

– Вот как, – сказала миссис Уолш. – Вы и об этом знаете?

– Да, знаю. А ещё я догадываюсь, что именно господин Смирнов сумел снова включить мой портал. Однако не имею представления, как он это сделал.

– Он вам всё объяснит. Если вы согласитесь пройти со мной… – Миссис Уолш умолкла, увидев, что Марика отрицательно качает головой. – Поверьте, миледи, для вас это совершенно безопасно. Наши намерения чисты.

(«Всё в порядке, Марчия».)

– Я верю вам, мэм. Но вместе с тем не хочу искушать судьбу. Если господин Смирнов хочет со мной поговорить, мы можем сделать это здесь. Только поймите меня правильно.

– Я вас понимаю, – сказала мать Кейта. – Наверное, вы правы, осторожность не повредит. Так я могу пригласить господина Смирнова?

– Да, конечно.

– Тогда подождите пару минут.

– Хорошо.

Миссис Уолш подошла к порталу, вступила под сияющую арку и исчезла в белом тумане.

Не переставая следить за порталом, Марика проверила, плотно ли закрыты ставни на обоих окнах, поправила шторы и зажгла в канделябре свечи. Потом отступила к шкафу (на всякий случай – чтобы прямой выстрел от портала не достал её) и принялась ждать.

Мать Кейта вернулась минуты через две. Её сопровождал высокий худощавый мужчина лет шестидесяти пяти, может, немного старше, безусый и безбородый, с пышной копной седых, как снег, волос. Внешность у него была ничем не примечательная, хотя в молодости он, наверное, был довольно красив. Марика не обнаружила в нём какого-то явственного сходства с Джейн.

– Миледи, – сказала Дэйна Уолш. – Позвольте представить вам доктора Алексея Смирнова.

В первый момент Марика немного растерялась, но потом сообразила, что в данном случае слово «доктор» указывает не на профессию, а на учёную степень.

– Очень приятно, доктор, – ответила она и машинально протянула ему руку.

Вместо того, чтобы поцеловать, Смирнов пожал её.

– Моё почтение, принцесса, – произнёс он с лёгким акцентом. – Знаете, я видел ваши фотографии, но…

– Знаю, – перебила его Марика; она любила комплименты, но не любила их повторений. – В жизни я ещё краше. Миссис Уолш уже говорила это.

– Гм… – смутился Смирнов и быстро взглянул на мать Кейта. – Что ж, ладно. Дэйна сообщила мне о вашем отказе принять моё гостеприимство.

– Да. Я считаю, что ещё не время. Мы можем поговорить здесь.

– Здесь, так здесь, – сказал Смирнов, проходя вглубь комнаты.

Он не оглядывался по сторонам с любопытством посетителя музея, из чего Марика заключила, что прежде он уже был в её кабинете.

– Присаживайтесь, – предложила она. – Можете говорить свободно, не понижайте голос. Если мы не будем кричать, нас никто не услышит. – С этими словами Марика подошла к двери и заперла её на засов. – А портал я предлагаю закрыть. Не возражаете?

Смирнов и миссис Уолш переглянулись.

– Хорошо, – сказала мать Кейта. – Мы согласны.

– Только это сделаю я, – торопливо добавила Марика. – Не то, что я не доверяю вам, просто…

– Доверяй, но проверяй, – кивнул Смирнов.

Марика вернулась к порталу и уже хотела закрыть его, но тут кое-что заметила и принялась внимательно осматривать соединение.

– Занятно, – пробормотала она по-славонски, затем повернулась к Смирнову и миссис Уолш: – У вас очень странно соединены порталы.

– И в чём же странность? – спросил Смирнов.

– Порталы неплотно подогнаны друг к другу. Между ними существует нечто вроде небольшого зазора. Не думаю, что это опасно, но… как-то неаккуратно, неэстетично.

– Вы можете устранить этот «зазор»?

– Конечно, могу. Ведь один из порталов мой.

Глаза Смирнова сверкнули:

– Тогда сделайте это.

Марика с сомнением посмотрела на него, потом на портал. Она не представляла, чем это может ей повредить, но по-прежнему опасалась какой-нибудь каверзы.

– Ну, даже не знаю…

– Прошу вас, принцесса, – настаивал Смирнов. – Я лишь хочу проверить одну догадку.

(«Марика!»

«Ой, извини, Марчия! Забыла. У меня всё в порядке».

«Больше не пугай так».

«Не буду».)

– Хорошо, – сказала Марика и плотно состыковала порталы. – Вот и всё. Что дальше?

Смирнов подошёл к ней.

– Теперь позвольте я отлучусь на минутку. Я только возьму лабораторный хронометр.

Начиная догадываться, что именно он хочет проверить, Марика без возражений пропустила его.

Смирнов отсутствовал недолго и вернулся с настольными электронными часами, которые показывали время вплоть до сотых долей секунды.

– Минуты будет более чем достаточно, – сказал он. – Второй точно такой же хронометр я синхронизировал с этим и оставил его в лаборатории.

– Я так и думала, – сказала Марика.

Они выждали полторы минуты. Все трое молчали, заворожено глядя, как мелькают на цифровом табло десятые и сотые доли секунды. Вовремя спохватившись, Марика сообщила Марчии, что с ней всё в порядке.

Потом Смирнов снова сходил в лаборато рию, принёс второй хронометр и поставил его рядом с первым. Даже невооружённым глазом было видно, что часы идут одинаково. Правда, за десятые, а тем более, сотые, Марика поручиться не могла; но, когда Смирнов соединил хронометры тонким кабелем и синхронно остановил их, оба показывали одно и то же время, вплоть до сотых.

– Теперь вы можете деактивировать переход, – отозвался он, взглянув на Марику. – Хотя я считаю, что лучше оставить порталы открытыми.

– Тем не менее, я закрою, – твёрдо произнесла она. – Так я буду чувствовать себя спокойнее.

– Воля ваша, принцесса, – пожал плечами Смирнов.

Марика не мешкая разъединила порталы. В комнате стало гораздо темнее, теперь её освещали лишь три горевшие в канделябре свечи.

(«Марчия…»

«Да, Марика?»

«Можешь уходить. В твоём присутствии больше нет необходимости. Возвращайся во Флорешти, гаси порталы и ложись спать».

«Ну, нет уж! Извини, но я не уйду. Всё равно я не смогу заснуть, пока ты не вернёшься. Лучше я останусь здесь».

«Ладно. Гаси порталы и ступай в мою спальню. Приляг на кровать: сможешь – заснёшь, не сможешь – так хоть полежишь. Добро?»

«Да. Это другое дело».

«Дорогу помнишь?»

«Конечно».

«Тогда вперёд… Только не пугайся, если услышишь шум в кабинете. Здесь у меня гости».

«Я уже догадалась…»)

Закончив разговор с Марчией и закрыв порталы, Марика предложила Смирнову и миссис Уолш садиться, а сама устроилась в удобном кресле за письменным столом. Кресло было тамошним – лет пятнадцать, а то и все двадцать назад его принесла сюда её мать.

Вновь посмотрев на хронометры, Марика задумчиво промолвила:

– Выходит, Кейт слукавил. Плотное соединение порталов всё же выравнивает время в обоих мирах.

Но Смирнов отрицательно покачал головой:

– Вряд ли он знал это, или хотя бы предполагал, что такое возможно. Мы соединяем наши порталы мягко, а вы – жёстко. Я бы даже сказал – намертво. Если мы просто устанавливаем нуль-переход между мирами, то вы, образно говоря, сливаете миры воедино, делаете их одним целым.

– То есть, – спросила озадаченная Марика, – вы так не можете?

– Нет, не можем, – откровенно признался Смирнов.

– Но ведь это так просто!

– Для вас, может, и просто. Но не для нас. Ни я, ни другие наши исследователи до сих пор не предложили сколько-нибудь толкового научного объяснения этому феномену.

– Ага! Значит, вы догадывались?

– Да. Впервые такое предположение возникло месяца через два после того, как мы узнали о вашем существовании. Раньше мы списывали это на некие необъяснимые временные флуктуации. Впервые это было замечено тридцать восемь лет назад: время в нашем мире порой чуть-чуть «притормаживало» по сравнению со временем на Патрии… Кстати, Кейт рассказывал вам о Патрии?

– Он был вынужден рассказать.

Такой ответ явно встревожил миссис Уолш. Заметив это, Смирнов произнёс:

– Гм… Надеюсь, слово «вынужден» вы употребили в фигуральном смысле, и оно не подразумевает силового воздействия?

– Конечно, нет. Просто я поймала Кейта на неумелой лжи, и ему пришлось рассказать правду.

Миссис Уолш успокоилась.

– Понятно, – кивнул Смирнов. – Так вот, у нас было с чем сравнивать. Как я уже говорил, раньше мы списывали это на естественные флуктуации и винили во всём аномальное положение Патрии. Приблизительно восемнадцать лет назад всё нормализовалось – теперь мы знаем, что как раз тогда погибла ваша мать. А через двенадцать лет расхождения появились снова. Это продолжалось до тех пор, пока не был уничтожен Норвик.

– Его всё-таки разбомбили?

– Увы, да. И между прочим, бомбардировка едва не началась раньше намеченного срока.

– Из-за того, что постоянно работал портал? – спросила Марика, решив не говорить о двух порталах.

– Вот именно. Разность течения времени между Землёй… то есть, между нашим миром и Патрией возросла на тридцать процентов. Многие в нашем руководстве решили, что вы собираетесь начать массовое вторжение и стягиваете в Норвик огромные силы.

Несмотря на серьёзность ситуации, Марика с трудом удержалась от смеха.

– На самом деле, – объяснила она, – мы переносили кое-какие вещи.