Текст книги "Золушка 2020 (СИ)"

Автор книги: Оле Адлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Я обернулась и приложила пальцы к его губам, запрещая говорить глупости.

– Я хочу только тебя. Сейчас.

Уголок его губ пополз вверх, рисуя на лице ехидную усмешку.

– Сейчас? Кто-то только что просил пощады.

– Я не об этом.

– Эх, жаль.

– Ты такой несносный.

– Знаю, малыш, зато весь твой.

Я чуть не разревелась, услышав это, заползла Андрею на колени, уткнулась носом в плечо и крепко обнимала.

В этот момент между нами возникла какая-то незримая связь. Андрей замолчал и тихонько поглаживал меня по спине. Он тоже это почувствовал. Нас свела не простая случайность. Был в этом какой-то фатум.

Удрать из России, чтобы в Лондоне свалиться под ноги самому очаровательному принцу на планете, провести с ним день и ночь, расстаться. А потом запросто начать на него работать, и снова потерять голову. Можно снять прикольный сериал. Или книгу написать. Однажды.

– Мари, я так и не понял, ты согласна?

– На регулярные тайные встречи эротического характера с работодателем? – уточнила я едко.

Андрей поморщился от некрасивой правды, но не перестал ждать от меня ответа. Нужно было решить сейчас.

Я – с ним. Я – согласна.

Я люблю его?

Воздух потерялся где-то по пути в легкие. Горло словно стянуло ремнем. Из глаз брызнули слезы. Да что со мной?

Люблю.

Я люблю Андрей Романова. Царевича и наследника престола.

Надо же было так вляпаться.

Я попыталась восстановить дыхание, чтобы он не заметил, но слезинка предательски скользнула со щеки на плечо Андрея. Он моментально отстранился.

– Господи, ты чего плачешь?

Он смахивал слезы с моего лица и выглядел невероятно трогательным и заботливым.

– Просто очень длинный и тревожный день, – соврала я, но отчасти.

Действительно слишком много я пережила сегодня. Можно и поплакать немного.

– Нет-нет, нам тут слез не надо, – деловито начал распоряжаться Андрей, вставая и поднимая меня с кровати тоже. – Сейчас примем душ, оденемся…

– Зачем?

Я так быстро привыкла находиться рядом с ним без одежды, что диву давалась.

За несколько часов привыкла? Нормально, блин.

– Спустимся, поужинаем, – ответил царевич, заходя в ванную. – И не спорь. Это укрепляет командный дух. Мы же команда!

– Принц и его личный Бэтмен, – хихикнула я.

– Ты не Бэтмен, – прошептал Андрей, увлекая меня под теплые струи воды в кабинке. – Ты лучше, Мари. Лучше всех.

Очень сложно было не разреветься снова, но я сдержалась.

Глава 21.
Разоблачение

АНДРЕЙ

Я сам организовал реставрацию усадьбы Островского под Костромой и теперь курировал основные этапы. Мы задержались еще на день. По официальной версии, чтобы показать подруге из Лондона парк и пропитать ее духом русского дворянства, литературы и традиций.

Да-да, Лиз Роллинг присоединилась к туру. Невероятное счастье для всей команды. Особенно для меня. Всю эту неделю я опять постигал «прелести» воздержания. Вставал в шесть утра, а в десять вечера без сил валился в кровать. Слабак.

Нас всех поселили в аутентичных русских домиках на базе при усадьбе. Слава богу, мой был дальше всех от апартаментов Лиз, и она лишний раз боялась высунуть нос на улицу после наступления темноты. Мари такой фигней не страдала, но толку? Меня срубало до того, как темнело.

Аппарат медленно выплевывал темную жидкость в чашу. Я не поленился сам сварить кофе, чтобы выпить его за завтраком с Мари. То, что выдавали за эспрессо в местном ресторане, таковым не являлось – сто процентов.

Да, я сноб. Простите, не бейте.

Да, я путешествую с компактной кофе-машиной и запасом кофейных зерен.

Не такая уж большая блажь для царевича. Так, легкая шиза.

Я вышел из домика, направился к веранде с видом на склон и небольшое озеро, где нам обычно накрывали завтрак.

Стефания сегодня была занята, а Лиззи никогда не вставала раньше десяти. Мы могли немного побыть вдвоем с Мари. Хоть поболтать спокойно, но…

– О, Дрю, как мило, – Лиз, словно из воздуха материализовалась, забрала у меня чашу, – Спасибо.

Она налила кофе себе и мне, присела, ослепительно улыбаясь.

– На здоровье, – промямлил я, тоже усаживаясь и представляя, как будет рада Мари такой компании.

А что делать? Не объяснять же Лиз, что кофе я цедил для моего прекрасного менеджера.

Через минуту я увидел, как Мари выворачивает из-за угла. Она нас увидела и остановилась. Я только слегка пожал плечами, извиняясь. Пока Лиз была увлечена намазываем масла на тост, я слегка отодвинулся на стуле назад и всем своим лицом показал, как сожалею. Мари улыбнулась, достала камеру из чехла и навела на меня. Я знал, что только на меня. Нафига ей Лиззи?

Серия щелчков привлекла внимание англичанки. Она звонко бросила нож на тарелку и нарочито громко простонала.

– Ооо, а она что тут делает?

– Работает, – тихо ответил я, наблюдая как Мари подходит к нам.

Слава богу, она не ушла. Значит, не обиделась. Ну, или голодна сильнее, чем обиделась.

– Доброе утро, – проговорила она, присаживаясь.

Я успел встать и выдвинуть ей стул.

– Доброе, – откликнулся я.

– Угу, – буркнула Лиззи, снова не очень приветливо.

Я не замечал раньше такого. И мне это не нравилось.

– Разве обслуга ест вместе с..? – начала моя приятельница пороть херню.

– Обслуга? – не сдержалась Мари. – Мисс Роллинг, моя фамилия Юсупова на минуточку. Возможно вам это ничего не скажет, но я не являюсь обслугой для царевича Андрея. Скорее, это ему крупно повезло со мной работать.

Вашу мать! Она сказала это с таким величием и достоинством, что я даже немного возбудился.

После этого Мари будет рассказывать, что она простая девчонка без претензий на дворянские церемонии. Пусть так, но кровь водой не разбавишь. Как я в Лондоне этого не замечал?

– Дрю, – взвизгнула Лиззи, выводя меня из ступора.

Видимо, она искала поддержки и думала, что я осажу Мари, но…

Я только скорчил рожу, наслаждаясь, довольной улыбкой на лице моего личного фотографа.

– Мари права, Лиз. К тому же совместная трапеза укрепляет командный дух. Мы всегда вместе завтракаем. Если бы ты просыпалась чуть раньше, то знала бы об этому

– О, дорогой, в шесть утра? Слишком рано.

– Но сегодня ты встала.

– Только ради тебя.

– Такие жертвы, – фыркнула Мари.

Она немного ревновала к Лиз. Самую каплю, но меня это всегда веселило и тонизировало. И возбуждало.

Ну ладно. Все в Мари меня возбуждает.

Я конченый, знаю.

Лиззи стрельнула на нее убивающим взглядом, но Мари поспешила сгладить, объясняя:

– Я сама еле глаза продрала. Скорее бы уже этот тур закончился. Что у нас сегодня? Омлет? Надо поесть и проснуться.

Мы все трое занялись едой, и вместо приятной болтовни с Мари мне пришлось поддерживать разговор с Лиззи. Так себе замена на самом деле.

Я даже, кажется, на секунду заснул, слушая стрекот англичанки о том, как в Лондоне все иначе.

Зачем она мне это говорила? Можно подумать, я не был в Лондоне.

Из дремоты меня вытащили щелчки фотоаппарата Мари.

Я улыбнулся ей сонно и скорчил рожу. Она хмыкнула.

Закончив с комедией, я перешел на порно. Облизал губы, прищурился сексуально, сдвинул брови, изображая сурового повелителя ее тайных желаний. Я так увлекся, что начал вспоминать, как Мари соблазнила меня в самолете. Мы уснули на соседних креслах. Стефания заботливо укутала нас одним одеялом. Я проснулся, потому что Мари ноготком пересчитывала звенья молнии на моих джинсах. «Через три минуты в туалете. Не пожалеешь», – шепнула она. О, я не пожалел! Но запомнил, затаил и готовился отомстить.

Кажется, сейчас подходящий момент.

– Дрю, пусть она перестанет, – из сладких грез меня вывел голос Лиз.

Официально назначаю ее сегодня разрушителем царского кайфа.

– А? – я быстро привел лицо в обычное сонное состояние.

– Пусть прекратит меня снимать! – она повысила голос раздраженно мотнула головой на Мари.

– Брось, она только меня снимает.

Мари игнорировала Лиззи, продолжая щелкать затвором.

– Нет, я настаиваю, пусть вообще уйдет отсюда. Ты ей слишком много позволяешь.

Я зацепился за ее слова со своей выгодой. В голове моментально сложился план. Я глянул на часы. Полчаса до выезда. Успеем. Я встал и подошел к Мари.

– Перестань, – проговорил сердито, надевая на объектив чехол.

А сам молился, чтобы она не спорила, не врезала мне, а сделала испуганное лицо.

Ну… Много хотел, знаю. Испуга не вышло, но удивление Мари изобразила на зачет. Сойдет.

– Что? – переспросила она.

– Если леди Элизабет не хочет фото, то ты не должна ее снимать.

– Я ее не снимала. Нужна она мне сто лет, – Мари перешла на русский.

Я расслабился и предупредил тоже на родном языке.

– Я сейчас поору немного. Не пугайся.

Ее глаза стали огромными.

– Романов, ты не ох…

– ЕСЛИ ЛИЗ СКАЗАЛА, ЧТО НЕ ХОЧЕТ, ЗНАЧИТ СНИМАТЬ НЕЛЬЗЯ! ЭТО НЕПРИЕМЛЕМО! ТЫ ДОЛЖНА УВАЖАТЬ ЕЕ РЕШЕНИЕ. ЭТО ПОНЯТНО?

– Не пошел бы ты в задницу?

Я схватил Мари за локоть и потащил подальше от Лиззи, которая блаженно улыбалась, празднуя победу.

Мари

– Андрей, ты спятил совсем? Что за игры? Пусти меня! Куда тащишь? – шипела я на царевича, совершенно ничего не понимая.

Позавтракали вдвоем называется. Приходи, я сварю тебе кофе, детка.

– Сейчас я тебя буду наказывать, – заявил Андрей, еще больше запутывая меня.

Нет, он же не серьезно это? Жить надоело что ли?

– Ты чего там вместо кофе пьешь? Добавил лишнего коньяка?

Я совсем запыхалась. Мы бежали по деревянным ступеням-дорожкам парковой зоны мимо домиков. Андрей завел меня в один из них, который оказался открытым. Кажется, это была подсобка с ведрами, метлами, лопатами, тележками и прочим скарбом.

Я моментально оказалась зажата между Андреем и стеной. Он безжалостно набросился на мой рот.

– Обалдел?! Нас увидят! – бунтовала я, но сама прижалась к нему и простонала от такой желанной близости.

– Плевать! Малыш, я так соскучился.

Андрей сбросил джинсовую куртку, помог снять мою толстовку. Его прохладные руки скользнули мне под свитер. Я взвизгнула от неожиданности.

– Тише, тише, – уговаривал он, целуя.

– В подсобке, царевич? Серьезно? – захихикала я.

– Серьезно. Очень серьезно, Мари. Я никогда еще не был так серьёзно настроен на безумие. А все из-за тебя.

– О, конечно. Как всегда, я во всем виновата. Помню-помню. Платье, весна, и ты весь страдающий.

– Все верно. Хватит болтать, поцелуй меня

– У меня одно условие, – я накрыла его губы рукой, сопротивляясь из последних сил.

– Какое еще условие?

– Говорят, у твоего дядьки коллекция суперкаров? Можешь раздобыть один погонять?

Для убедительности я скользнула руками ему под майку.

– Хоть два, – моментально согласился Андрей. – Только сначала ты покатаешься на мне.

Он снова стал меня целовать. Пальцы ловко расстегнули замок бюстгальтера прямо под свитером. Я задрожала, ощущая нежные поглаживания на своей груди. Неделя, целая неделя. Как же долго мы не были наедине.

Я бессовестно потянулась к молнии на его джинсах. После самолета улетучились последние остатки стеснительности. Андрей помог мне избавиться от джинсов и белья.

– Ай, ай, ай.

Он прижал меня к какой-то деревяшке. Я чуть зад не ободрала. Романов оценил масштаб нелепости моих увечий и заржал.

– Прекращай, а то уйду.

– Никуда ты от меня не денешься.

Он бросил куртку на какой-то ящик, усадил меня на него. Я отыскала руками опору сзади, слегка отклонилась. Андрей уже нависал сверху, я чувствовала его. Нетерпеливый, быстрый. Я так же неистово двигала бедрами ему навстречу. Неделя – это слишком много. Пришлось укусить его за плечо, чтобы не дать крикам нас выдать.

– Какая ты шустрая сегодня, – не спустил он мне быстрый финиш.

– Проклятая неделя, Романов. Неделя!

Я отдышалась, усадила Андрея на свой ящик, устроилась сверху. Нужно сравнять счет. Долго трудиться мне не пришлось. Кажется, он тоже соскучился.

То и дело прыская, мы приводили одежду в порядок.

– Сегодня вечером будет продолжение, – пообещал Андрей уже у двери.

– Да-да, ты каждый день так говоришь, но в десять уже дрыхнешь. Что мне с таким продолжением делать?

– Прости, Мари, я отрубаюсь, ничего не могу с собой поделать. Слишком ранний подъем.

Я не могла ворчать, глядя в его щенячьи виноватые глаза. Пришлось целовать снова и говорить, что не сержусь.

– Вот вернемся в Москву, и… – пообещал он как всегда туманно.

Я не была так уверена, что в Москве все будет хорошо, но все же.

Восхитительные поцелуи Андрея не разрешали сейчас думать о будущем. Счастье было сейчас. В этот самый момент.

– Иди. Опоздаешь, – прошептала я. – Скоро машина. И Лиззи там осталась.

– Пес бы с ней.

– Нельзя, Андрей. Не сейчас.

Он вздохнул, вынужденно соглашаясь.

Я вытолкала его за дверь. Царевич стукнул снаружи три раза, что означало: вокруг никого. Я пригладила волосы, сосчитала до десяти и потянулась к ручке двери. Но она уже распахнулась.

– Стеф?

– Мари?!

– А… я… тут кое-что искала, – мозг оперативно пытался подобрать оправдание поправдоподобнее.

– А Андрей тебе помогал? Я видела, как он вышел. – Стеф взглянула на часы. – У меня нет времени обсуждать это сейчас. Мы выезжаем через пять минут. Поговорим в два, ресторан в отеле. И приведи себя в порядок перед выездом, у тебя в волосах какая-то дрянь, и блеск по щекам размазан.

В уборной я дрожащими руками копалась в волосах и вытирала щеки салфеткой. Отпираться нет смысла. Она меня уволит. Еще и отцу расскажет. До двух я промучилась, наблюдая за Андреем, который разговаривал с реставраторами и потомками драматурга. Самое ужасное, что мне не было стыдно перед Стеф или папой. Я боялась, что потеряв работу, потеряю и его. Объявили обеденный перерыв. Я сказала Андрею, что нужна Стефании и отправилась в гостиницу. Мы поели, не проронив ни слова. Стеф лишь бросала на меня красноречивые взгляды. Я не выдержала.

– Мне собирать вещи?

– Давно вы так близко дружите? – спросила она в свою очередь, игнорируя мой вопрос.

– Месяц.

– Мой отпуск?

Я кивнула. Что тут скажешь?

– Ты его любишь?

Меня словно током ударило, я уставилась на нее во все глаза. Причем тут мои чувства, интересно? Я сплю с царевичем. Стефания по-хорошему должна меня изолировать. Какое ей дело до любви?

– Это неважно…

Слезы начали собираться в глазах. Почему я так реагирую?

– Важно, Мари. Просто скажи, ты любишь его? Или это просто секс?

– Я – люблю, а для него – просто секс, – заявила я, окончательно теряя собранность и хладнокровие.

Я схватила стопку салфеток, чтобы остановить соленые реки, что брызнули из глаз. Стефания терпеливо ждала, пока я успокоюсь.

– Марьяш, я не осуждаю тебя, – выдала она, когда я успокоилась. – Конечно, это безумие. И я настаиваю, чтобы свидания в подсобках прекратились…

– Стеф, да ты в своем уме? – Приплыли, я сама себя каждый день осуждаю, а она добренькая такая. – Увольняй меня немедленно!

– Нет.

– Ты хоть понимаешь, что будет, если нас поймают?

Я сама себе копала яму, но именно в ней намного безопаснее находиться, чем рядом с Андреем. Один раз он уже разбил мне сердце.

– Мари, я люблю твоего отца, – неожиданно привела аргумент Стеф.

– Сочувствую.

Я слабо понимала, чем мой папа, тиран и деспот, привлек независимую, деловую и свободолюбивую Стефанию Марковну. Но если это чувство взаимно, то ей конец.

– Ты не против?

Она смотрела так, как будто накосячила не меньше моего, и теперь я имею право ее осудить.

– Я? Против? Да что ты! Папа от меня, наконец, отстал. Видимо теперь тебя, кхем, курирует.

Последнее время Владимир звонил, как приличный отец, раз-другой в неделю и ничего от меня не требовал, не давил, не напрягал. Просто интересовался, как дела,

– Ох, дорогая. – Стеф похлопала меня по руке. – Я так устала командовать. А с Володей я не менеджер и не курица-наседка. Я просто женщина. Во всех смыслах…

– О, избавь меня от подробностей. Он все-таки мой отец.

Стеф улыбнулась

– Марьяш, только не говори Андрею, что я знаю и закрываю на все глаза, и, ради Бога, больше никакого экстрима.

Я покивала.

На сердце было легко и спокойно, когда мы вышли из ресторана, и я вернулась к Андрею. Даже присутствие его Лизабет меня больше не напрягало.

Глава 22.
Афера

МАРИ

Ровно в девять на столе завибрировал мобильный.

– Малыш, прости, я совсем дохлый, – проговорил Андрей.

– И почему меня это не удивляет? – засмеялась я. – А я думала, ты посетишь меня и поможешь вытащить занозы из пятой точки. Ну так и быть. Попрошу Стефанию.

– Ты серьезно?

– Ой, дурак, нет, конечно. Иди уже спать.

Бедняжка, вымотался, даже шуток не понимает.

– Может, завтра утром повторим сцену с наказанием?

– Нет. – Я вняла голосу рассудка. – Лучше потерпеть.

– Зануда.

– Маньяк.

– Спокойной ночи. Целую.

Я услышала, как он чмокает в трубку и чуть не заревела от умиления.

– И я тебя целую, отдыхай.

Монитор ноута загорелся, как раз когда я положила трубку. Меня кто-то вызывал по видео связи. Увидев никнейм абонента, я поморщилась, но нажала кнопку приема.

– Привет, сладенькая.

Я чуть не свалилась со стула.

– Кевин, мать твою! Что ты делаешь в моей квартире? – закричала я, не помня себя от злости.

На его наглой роже расплывалась улыбка. Хотелось сунуть в монитор кулак, но техника же не виновата.

– Я тут бываю. Периодически. Не будь ханжой. Ты все равно шатаешься черт знает где, а Элли, как обычно, чаще спит с кем попало, чем дома.

Меня начало трясти. У этого козла есть ключ от моей квартиры. Он сто процентов водит туда баб. Сам-то с родителями до сих пор живет. Господи, и как я вообще умудрилась с ним связаться. Моральный урод ведь.

Нужно попросить Чака или Джо, пусть сменят замок, потому что сам Кевин вряд ли перестанет ходить ко мне в гости без разрешения.

– Кэв, ты совсем совесть потерял? – выдавила я устало. Сил ругаться с ним не было совсем.

– А ты смотрю многое приобрела, – усмехнулся он в ответ. – Лови.

Тилинькнул прикрепленный файл. Я открыла. Святые угодники! Это было… Откуда? Как?

– Ты мерзкий ублюдок. Как ты смеешь?

Я быстро удалила фотографию, где мы с Андреем целуемся на фоне двери в мою спальню. Не хватало еще одаренного хакера и перехвата пакетов.

– Я бы советовал тебе быть повежливей, киска. – Кэв оставил шутливый тон. – Конечно, ты зазналась, трахаясь со своим принцем, но пора и честь знать. Когда?

– Что когда? – я была в ступоре, не могла сообразить, как Кевин извлек файлы из Никона. И почему я не раздолбала его молотком? Никон, а не Кевина. Хотя Кевина тоже можно.

– Когда встретимся, Мари? Я по старой дружбе сначала предлагаю товар тебе. – Он подмигнул. – Или мне сразу идти в Sun?

– Нет. – Меня затрясло, воображение нарисовало обложки завтрашних газет. – Что ты хочешь?

– Полмиллиона фунтов.

– Ты… ты… Ты физически представляешь, сколько это денег?

Я не представляла.

– Думаю, твой принц представляет. Но если ты желаешь все оставить между нами… – Кевин прикидывал что-то в уме. – Так и быть. Я согласен на твой Порш.

– Хорошо. – Если б он сказал: «Я согласен на твою почку», мой ответ не изменился бы. – Я попробую завтра приехать. У тебя старый номер?

– Да. Звони в любое время. Есть знакомый стряпчий, провернем все за пару минут. – Он послал мне воздушный поцелуй, – Пока, киска. Жду дома.

Я не думала. Вообще не соображала и не сомневалась. Сердце колотилось в горле и во рту, в желудке и в пятки тоже ушло. Нужно было действовать быстро. Кевин не оставил мне шансов. Андрей не должен узнать. Никто не должен узнать.

Я быстро отыскала в сети заказ билетов до Лондона. Есть места на утро. Осталось только добраться до столицы и аэропорта. Я заполнила форму почти до конца, бросила и набрала Стефанию. Не знаю, как мне удалось навешать ей на уши лапшу. Я несла какой-то бред про закладную на квартиру и срочные дела с банком, просила не говорить папе, потому что это принципиально для меня. Стеф удивилась, но не возражала, отпустила меня, даже предложила взять ее машину. Разумеется, я не отказалась.

Я вернулась за компьютер, заказала билет туда и обратно, а потом сразу пошла к начальнице за ключами.

– Ты уверена, что не нужна помощь? – спросила сонная Стеф, протягивая мне связку. – Может такси или водитель?

– Нет. Не надо никого беспокоить. Я обернусь мигом, выпью кофе в дороге, отосплюсь в самолете. Все нормально будет, – врала я самозабвенно.

Стеф проводила меня до машины, недоверчиво взглянула. Я обняла ее порывисто, и она совсем растерялась. Пользуясь случаем, я прыгнула в машину и умчалась.

Дорога заняла несколько мучительных часов. Я выпила три эспрессо по пути и съела пачку орешков. Оставив машину на стоянке, в аэропорту я выпила еще кофе и бездумно смотрела на часы, пока не объявили регистрацию. Как зомби, я прошла на посадку, все на автопилоте.

Лондон встретил меня дождем и туманом. Хоть что-то предсказуемо в этом ужасном мире. Режим зомби так и не отключался. Я доехала до дома на такси.

Дом?

Моя квартирка, где я, кажется, была счастлива, теперь казалась чужой.

Что для меня дом? Где он?

Точно не папин пентхаус.

Спальня в номере Андрея? Очень похоже.

Мой дом, кажется, там, где он.

Кевин мерзко улыбался и полез целоваться. Я не успела испугаться, уклоняясь, а он уже гадко ржал, радуясь шутке, которую так удачно провернул.

Режим зомби включился вновь, когда я села за руль маминой Карреры, чтобы оформить отказ от нее. Я переписала машину на Кевина и отправилась обратно в аэропорт. В сумке лежал Никон. Это успокаивало. Однако я не имела никаких гарантий, что Кевин не сделал копию. Хотя он уверил меня, что после продажи тачки ему хватит надолго.

– Ну а когда, бабки кончатся, мы еще что-нибудь придумаем. Правда, детка? – проговорил он на прощание.

Я знала, что глубоко завязла, и буду платить до конца жизни. Или пока Андрей не женится. Сама виновата.

Возможно, все же стоит обратиться к отцу, если Кевин не угомонится.

Я пожалела, что сгоряча наломала дров, но хотя бы выиграла немного времени.

Самолет поднялся в воздух. Только без паники. Я сделала все, что могла. Глаза закрывались, но напряжение, не позволяло отключиться. Приземлившись в Москве, я решила, что нужно рассказать и Андрею тоже. Он ведь делал эти проклятые фотки. Да, я не уберегла их, но мы оба несем ответственность.

Забрав машину со стоянки, я опять рулила как зомби и лопала кофе, который уже не помогал. Последний стакан так и остался недопитым. Войдя в свой домик поздним вечером, я упала на диван прямо в одежде, с сумкой. И даже не уснула, просто потеряла сознание, провалилась в черное забытье.

Андрей

Я не мог дозвониться до Мари весь день. Стеф сказала, что ей пришлось срочно улететь в Лондон. Жесть. А мне ничего не сказала, даже сообщение не написала. Я обиделся, но собирался сменить гнев на милость к ее возвращению. Правда, неожиданный визит отца не позволил мне нормально злиться на прекрасного фотографа. Мы весь день провели, так сказать, в поле. Я показывал ему фронт работ, он кивал и хвалил. Журналисты снимали, мы улыбались. Лиззи лезла в кард, а Стеф время от времени ее осаживала и даже придерживала.

Я набрал Мари в обед и вечером, но ее телефон был вне зоны. Легкое беспокойство побуждало позвонить ее отцу, но я унял бредовые идеи. Стеф сказала, она утром уже вернется, пусть сама и расскажет тогда.

Вечером я освободился раньше обычного, а утром еще и выспался. Непозволительная роскошь. Снова обиделся на Мари. Сегодня я бы точно дотянул до десяти, хотя отец под боком не особенно провоцировал на сексуальные игрища в подсобке или тайные визиты по ночам. И тут меня осенило. К черту это все!

Почему я должен скрывать свою любимую? Она княжна и подходит мне как никто лучше. А главное, я люблю ее, черт подери.

Хотелось орать об этом на весь поселок, а еще лучше в лицо Мари, но ее все еще не было рядом. Вот ведь нашла время, чтобы исчезнуть. Я сдурею тут один до завтра наедине с таким грандиозным открытием.

Раздался стук в дверь. Я подпрыгнул, молясь, чтобы это была не Лиззи. На небесах меня услышали. В окне я разглядел силуэт отца.

Неожиданно. Хотя, что может быть логичнее встречи отца и сына без галстуков после долгой разлуки.

– Привет, не возражаешь? – проговорил он, когда я открыл дверь.

Я посторонился, усмехаясь

– Ты здесь царь.

– Я везде царь. Брось церемонии, Андрей.

– Да я шучу, пап. Конечно, заходи, хочешь кофе?

– Не откажусь.

Он махнул рукой, отпуская конвой в штатском. Я закатил глаза.

– Это безопасность, Андрей.

– Я путешествую без охраны и ни разу не чувствовал себя в опасности.

– У нас с тобой разные взгляды на путешествия.

– У нас вообще разные взгляды, па, – подметил я, заводя кофемашину. – Ты динозавр, а я прогрессивный.

Он усмехнулся и подмигнул, тоже улыбаясь.

– Очень мило, Андрюша. Спасибо, что динозавр, а не мамонт.

– Ну ты не толстый. Очень даже хорошо выглядишь. Пока еще.

Теперь уже отче хохотал в голос.

– И чувство юмора есть, – продолжал я беззлобно издеваться. – Тебя это спасает, па. Девочки сейчас тащатся по мужикам в возрасте. Таким, знаешь, с сединой в волосах. Ты на пике.

– Спасибо еще раз, но мой пик скоро превратится в спад, и я должен признать, что жду этого без сожаления и страха. Ты проделал отличную работу. Сегодня я увидел не просто царевича, а лидера и просто хорошего человека.

Я поставил на журнальный столик чашки и вынул корзинку со снеками из буфета.

– Спасибо. Я стараюсь.

– Должен забрать некоторые свои слова обратно. Пожалуй, твой образ жизни и линия поведения не лишены логики.

Отец пригубил кофе, дернул бровями одобрительно и подметил:

– Мило, а я наверно, даже чайник сам не включу.

– Верь в себя и все получится. Кофемашина устроена намного проще, чем автомат Калашникова, скажем. И уж совсем элементарно на фоне женской души.

– Философ к тому же, – толкнул меня в плечо отец.

– Да неее, я так. Тебя дразню. – Я тут же выпалил, сам не знаю, зачем. – Па, кажется, я готов остепениться.

Отец поперхнулся кофе, закашлялся.

– Андрюша, ты шутишь? Неужели я не зря настаивал на вашем общении с леди Элизабет? Боже, хоть что-то сделал с тобой правильно. Ты ведь про свадьбу говоришь? Я правильно понял?

– Да, но Лиз тут не при чем.

Лицо царя вытянулось еще сильнее. Хотя куда уже?

– Тогда кто?

– Мари Юсупова. Я… Кажется, я втрескался по уши и не могу отделаться от мысли, что она будет идеальной женой и самой лучшей царицей. Ну, не считая мамы, конечно.

– Ох, Андрей, оставь маму в покое. Мари? Ты сказал Мари Юсупова? Марианна? Ассистент Стефании?

– Да. Она еще не знает и вряд ли будет в восторге. Нам, конечно, стоит проверить чувства, но…

– Стоп! – выпалил отец, ставя чашку на блюдце со звоном. – Стоп, Андрей! Ты что завязал с ней интрижку? Она соблазнила тебя.

– Скорее я ее.

– О, боже…

Отец схватился за голову, рухнув обратно на диван.

– Что? Она дворянка и, если честно, не рвется в дамки, но… Короче, па, если что я…

– Уж ты – да, – выкрикнул отец, отпуская голову и обжигая меня странным понимающим взглядом. – Влюбился, значит?

– Угу.

Я обречённо склонил чело, готовый к казни. Но отец в очередной раз удивил меня.

– Понимаю.

– То есть? – не понял я.

– Я понимаю тебя, Андрей. Марианна она… Она очень похожа на Майю. Лицом, конечно, Юсупова и стать дворянки, обучение в Смольном опять же, но ее глаза горят так же, как у Май…

– Папа, – осторожно обратился я, искренне тушуясь от его мечтательного тона и странного взгляда в никуда. – Па, кто такая Майя? Ты меня немного пугаешь.

– Сейчас послушай и не перебивай, сынок. – Он похлопал меня по руке и не дожидаясь ответа заговорил. – Я очень сильно люблю твою маму. Наш союз – стал идеальным во всех смыслах. Но в тот момент, когда твой дед выбрал мне невесту, я был не в восторге, потому что без ума влюбился в Майю Лестову, певицу, диву. Помнишь песню про ромашки у озера? Приставучий мотивчик. Она ее пела. Один хит, но какая судьба… Мы познакомились на балу. Ее представил Володя Юсупов, как свою невесту. Меня это не смутило. Ее тоже почти сразу перестало волновать наличие жениха. У нас был бурный роман, и я обещал жениться. Правда, не знал, что она злоупотребляет коксом и прочим… В общем, у нее было много пороков при ангельской внешности. Николай, твой дед, собрал досье, надавил на меня. Я отказался от Май. Хотя что уж… Скажу честно, я ее бросил, предал. Царица-певичка еще куда ни шло, но наркоманка… Она вернулась к Владимиру, а я женился на твоей матери, но всю жизнь ненавидел Юсупова.

– За что? – выдавил я едва, ворочая языком.

– За то, что он стал ее мужем, отцом ее дочери. За то, что развелся с ней, позволил умереть так рано. За все, Андрей. За все. Твоя мама, она… Она исцелила меня от безумия, но не от подлости. Я полюбил ее, но Май осталась шрамом на сердце. Той самой ошибкой, которую нельзя исправить.

– Зачем ты мне это сейчас рассказываешь?

– Чтобы ты знал, сынок. Ты и Мари… Вы молоды. Я не запрещаю, но и не тороплю тебя со свадьбой. Дайте время вашей любви, друг другу. И убедись, что она не хочет отомстить Романову за свою мать.

– Проклятье.

– Прости, что вываливаю это на тебя вот так, но… Думаю, ты должен знать. Поговори с Мари. Возможно, я все еще чувствую вину и поэтому вижу все в траурных тонах. Спасибо за кофе.

Он встал, похлопал меня по спине и вышел.

Я сидел на диване, глядя в одну точку, пытаясь все уложить в голове. Я не верил, что Мари плела интриги и нарочно соблазняла меня. Она не могла. Не такая. Не она. Нельзя же было подстроить то падение в Лондоне, мой интерес и…

Или можно?

Я так и не заснул нормально. Только под утро отключился, кажется, на несколько часов. Меня разбудил стук в дверь и голос Стеф.

– Андрей, Андрей, открой.

Я вскочил с кровати, даже штанов не надел, так и помчался в одних трусах. На Стеф не было лица, когда она вошла в домик.

– Что? Пожар? Отец? Мари? Что, Стеф? – затараторил я.

Она моргнула, откашлялась, прочищая горло, но так ничего и не сказала, просто протянула мне планшет.