Текст книги "Тени Ахерона 2. Черное солнце"

Автор книги: Олаф Локнит

Соавторы: Чарльз Керк Монро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Одного посланца оставили – он должен вернуться и передать слова короля магистрату и сотникам графа Раймона, командующим обороной Толозы

– Если до грядущего рассвета город откажется сдаться и не выпустит гарнизон цитадели без всякого убытка, – очень-очень спокойно сказал Конан, глядя в блеклые и пожелтевшие от ужаса глаза старца, – всех повешу. Всех! Этого… – тычок пальцем в самого почтенного вигуэра, – и этого… Этого! Этого! Этого! Одного за другим! Всех! Сам, собственными руками! Пшел вон, мразь!

До заката и на следующее утро Толоза не сдалась. После восхода солнца Конан исполнил обещание – перед главными воротами стояли девятнадцать виселиц. Правда, казнью занимался не король, а привыкшие к грязной работе крепкие ребятки из «Черного Беркута». Барон Гленнор остался бы доволен их выучкой.

Я начала думать, что ничего хорошего из нашей затеи не выйдет.

Глава 8
Второй рассказ графа Кертиса
ДЕЙСТВУЕМ ПО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ

1-4 дни третьей осенней луны 1296 г.

Арелата, Коринфия.

– Они что, все сговорились? – сказал я, в упор глядя на Халька. Почтеннейший библиотекарь короля Аквилонии тут же изобразил на физиономии невинно-непонимающую мину и отвернулся. Скромняшка наш… – Это заговор, честное слово! Все до единого люди, замешанные в эту идиотскую историю – Конан, барон Гленнор, Мораддин Эрде, даже этот герцог Ибелен, будь он неладен! – с ослиным упрямством твердят нам одни и те же слова: будьте тише воды, ниже травы, ни во что не мешайтесь, не встревайте, не высовывайтесь, не впутывайтесь, не суйте нос, не привлекайте к себе лишнего внимания! А лучше вообще не дышите! Что за чепуха? Для чего, в таком случае, нас отправили в этот чудный городок? Изучать дивные свойства здешних целебных вод?

– Кертис, но ведь это вполне разумно… – слабо вякнул барон Юсдаль, моментом перехватил мой змеиный взгляд и закрыл рот.

– С одной стороны – разумно, – нейтральным тоном сказал Валент из Мессантии. – Действительно, если мы в одиночестве выступим против конклава магов Черного Солнца, нас сотрут в порошок. Визит городской стражи ясно дал понять: за подозрительными аквилонцами наблюдают и если они начнут вести себя неподобающе – будет плохо. Но с другой, приятели герцога Ибелена не знают кто мы такие на самом деле и это позволяет нам действовать неожиданно.

– А графа Кертиса в Тарантии отправят на эшафот, – ядовитенько осклабился Хальк. – За неисполнение повелений высокого начальства. Кертис, ты ведь много лет служишь с Латеране, должен знать, что означает слово «приказ»!

– В том то и дело, что отданный мне приказ звучит так: действовать по обстоятельствам! – без всяких эмоций ответил я. – Давайте рассудим. Сначала вспомним о хорошем: большинство наших предположений и выводов сделанных еще до прибытия в Коринфию подтвердилось – это первое. В Черном Солнце у нас есть если не союзник, то человек мыслящий довольно здраво и отлично понимающий, что его изобретение – секта фатаренов, может окончательно выйти из-под контроля, если уже не вышла. Это было второе. Нам стало известно где именно маги плодят чудовищ, которые могут быть использованы против армии Немедии, а возможно и Аквилонии – это третье. Теперь о плохом: магию мы использовать не можем, по крайней мере слишком часто… Валент, скажи, здешние колдуны и впрямь могут почувствовать твое волшебство?

– Запросто, – не задумываясь сказал маг. – Обычным людям подобные чувства недоступны, а вот достаточно грамотный волшебник без особых затруднений ощутит изменения в окружающем его поле магической силы. Это словно дуновение ветерка – теплого или холодного, обладающего своим запахом, дующего с Полуночи или Полудня… Я достаточно ясно объяснил?

– Не совсем, – подал голос Гвайнард. – герцог Амори Ибелен сказал, будто колдуны Черного Солнца различили использование именно магии Равновесия, а не какой-либо другой. Что, различные формы волшебства ощущаются по-разному?

– Конечно, это же аксиома! – воскликнул Валент, не понимая, чего Гвай добивается. – У каждой школы волшебства, будь оно белое, черное, алое или даже лиловое в клеточку, есть свой особенный «запах» заклинаний. Вы ведь можете отличить аргосское вино от шемского, зингарского или пуантенского?

– И какой же запах ты сейчас ощущаешь? – продолжал настаивать Гвайнард. – Здесь, в Арелате?

– Вполне знакомый, – Валент неопределенно подернул плечом. – Магия кхарийцев, которой так увлекся конклав Черного Солнца – особенная. Я довольно хорошо изучил ее, пока жил в Ройле. В коллекции светлейшего маркграфа есть почти все сохранившиеся гримуары времен Ахерона.

– И ты можешь… м-м… воспроизвести кхарийские заклинания? Так, чтобы они действовали?

– Ну… да.

– Так в чем же дело? – лицо Гвайнарда озарилось улыбкой. – Зачем создавать лишнюю рябь на воде? Если коринфийские маги чувствуют волшебство Равновесия, а сами вовсю пользуются магией Кхарии, создающей единое «поле» о возмущениях которого ты упомянул, то почему бы достоуважаемому Валенту Мессантийскому не последовать их примеру? Пока мы находимся в Арелате – забудь про Алые заклинания, работай с магией Ахерона! Кстати, они какого цвета? Черные, я полагаю?

– Ты окончательно спятил, – убежденно сказал Валент. – Просто не понимаешь всех тонкостей! Объясняю: волшебство Равновесия использует мощь окружающей нас природы, которая не добрая и не злая – мы черпаем силу из деревьев, камней, солнечного и лунного света, животных, людей наконец! Кхарийцы же использовали энергию, проникающую в наш мир из Черной Бездны, обители Первородного Зла! Как бы это объяснить?.. Представьте, что обитаемая людьми Средняя Сфера Вселенной, земная твердь, это своего рода губка, впитывающая истекающую из Верхней и Нижней Сфер Светлую и Темную силу. Магичекие потоки сталкиваются, нейтрализуя друг друга или порождая Равновесие – когда Черного и Белого поровну, образуется вовсе не серое, а Алое! Так вот, кхарийцы умели отделять извергаемые бездной потоки Тьмы и использовать чистую, без примесей, Черную силу. Это огромная мощь – Бездна могуча, ее магия почти необорима.

– Ты нас запутал, – поморщился Хальк. – Теоретические выкладки сейчас никому не интересны. Скажи четко: сможешь ты на время позабыть о своем любимом Равновесии и бороться с противником его же оружием? Сможешь почерпнуть силу из Бездны?

– Устав Ордена Алого Пламени это напрямую запрещает, – ханжеским голосом сказал Валент. – А я являюсь главой конклава. Если уж я начну пользоваться кхарийскими заклинаниями, то что мне требовать от остальных магов Ордена?

– Клянусь, мы никому не расскажем, – приторно-ласковым тоном совратителя малолетних отозвался Хальк. – Так можешь или нет?

– Искусители… – проворчал Валент. – Так уж и быть, только ради общего блага. Поймите – я сильно рискую. Сила Бездны безгранична и очень притягательна, к ней привыкаешь, будто к ядовитому порошку лотоса. Мне решительно не нравится перспектива превратиться в черного мага. Причем это может произойти неосознанно, я и сам не пойму, что Тьма захватила мою сущность и обратила в настоящего монстра.

– А ты понемножечку, – бездушно сказал барон Юсдаль и тут же повернулся к скрипнувшей двери. – Что такое, Джигг?

Камердинер стоял на пороге с самым невозмутимым видом.

– У вас посетитель, господин барон. Он в ваших комнатах.

– Джигг, почему вы раньше не доложили? И почему пустили этого посетителя в мои покои без разрешения? Кто такой?

– Он только что прибыл, господин барон. С вашего позволения, этот месьор является вампиром.

Я взглянул на окно – за ставнями мерцали первые звезды. Давно стемнело.

– Это Рэльгонн! – вскочил Гвай. – Очухался и переместился из подвала к нам!

– Данный вампир месьором Рэльгонном не является, – не меняя интонации сказал Джигг.

Мы переглянулись. Что за чепуха? Откуда в Арелате еще один вампир?

Всей компанией направились в покои Халька. Камердинер ничего не приукрасил – в кресле у камина и впрямь восседал незнакомый мне каттакан, весьма похожий на Рэльгонна. Только еще более безобразный, если такое вообще возможно.

– Ритагонн! – немедленно воскликнул Гвай. – Мы ждали, что ты придешь!

– Где мой племянник? – не здороваясь просипел желтоглазый упырь. – Я пытался найти Рэля по запаху мысли, ничего не получилось. Он вчера не вернулся в Рудну, мы беспокоимся. Пришлось потревожить вас – Рэль упомянул, будто отправляется в Арелату. Что с ним?

– Долго рассказывать, проще показать, – Гвайнард махнул рукой, и вышел на лестницу. Хальк, Джигг и Валент остались в комнатах, а мы вместе с упырем направились во двор, ко входу в подвал.

– Один каттакан всегда может отыскать другого, на каком бы расстоянии он бы не находился, – пояснил Гвай, когда мы зажгли факел и начали спускаться в глубокий погреб. – Своего рода телепатическая связь. Ритагонн, ты на самом деле не можешь почувствовать мысль Рэля?

– Для этого нужно, чтобы были мысли, – сварливо проворчал упырь. – Признаться, мы в Рудне напуганы, ничего подобного раньше не случалось. Сначала подумали, что Рэль умер…

– Утром был жив, – тихо отозвался Гвай. – Его оглушил монстр-псионик, если ты понимаешь о чем я говорю. Пришлось упрятать Рэля сюда, подальше от солнца.

– Псионик? Давайте посмотрим, – озадачено сказал упырь, и наклонился над Рэльгонном, который лежал в том же положении, что и на рассвете. – Гвайнард, убери факел подальше, вдруг эта рухлядь загорится? Я отлично вижу в темноте. Так… Живой, это неоспоримо, но сознание отсутствует напрочь. Придется провести кое-какие исследования.

Ритагонн возился со своим племянничком не меньше двух квадрансов – цеплял ему на руки и на голову светящиеся призрачным синим светом коробочки, принесенные с собой из Рудны, изучал появляющиеся на них иероглифы и сквернословил так, что невоспитанному вампиру позавидовал бы любой запойный боцман-пират с Барахских островов. Судя по всему, дело у Ритагонна не ладилось.

– Чепуха какая-то! – мне показалось, что упырь сейчас сплюнет. Он посмотрел на Гвайнарда и постучал длинным ногтем по одной из шкатулок. – Знаете, что эта гадина утверждает? У Рэльгонна полностью стерта память! Полностью, понимаете? Ее соскоблили, будто чернила с пергамента! Никаких знаний, никаких умений – вообще ничего не осталось! Этого не может быть! Гвай, расскажи подробно, что вчера стряслось!

Мы, перебивая друг друга и пытаясь вспомнить любые подробности, начали повествовать о стычке с илитидом. Ритагонн слушал и кивал, потом спросил о природе этих тварей и мы рассказали ему все то, что объяснял Валент.

– Очень скверно, – проронил каттакан. – Очень! Катаканов и так считанные единицы, по пальцам можно пересчитать, а тут эдакая угроза… Воображаю, что случится если такой илитид «оглушит» всех нас! Никто ведь не сможет помочь!

– Рэльгонн выздоровеет? – без особой надежды спросил Гвайнард.

– К счастью, да. – уверенно сказал упырь. – Мы давным-давно начали записывать наши воспоминания обо всем увиденном и услышанном при помощи особого механизма привезенного из нашего мира. Как предчувствовали… Рэль последний раз делал копию своей памяти и отражения личности три ночи назад. Все можно будет восстановить, он станет прежним. Конечно, события минувших трех суток Рэль не вспомнит, но это большой бедой не является. Как, говорите, называется напавшее на него животное?

– Илитид, – повторил Гвайнард.

– Очень хорошо. Эти илитиды являются монстрами, подлежащими уничтожению Ночной Стражей?

– Ты совершенно прав.

– И ты собираешься на них поохотиться в ближайшее время?

– Мы планировали это, но тут встает вопрос о нашей общей безопасности…

– Вот что. Я обещаю вам поддержку со стороны всей моей семьи. Девять каттаканов при желании могут заменить целую армию. Илитидов следует истребить полностью – они представляют опасность не только для людей, но и для нас. А каттаканов слишком мало для того, чтобы мы могли рисковать.

– Ритагонн, как вы собираетесь принять участие в охоте? Видишь, что один-единственный илитид сделал с Рэлем? – запротестовал было Гвай, но упырь самоуверенно махнул рукой:

– Мы сумеем защититься от псионических волн. Рэльгонн просто не догадывался, с каким именно противником столкнулся, иначе был бы осмотрительнее. Вам известно, где находится логово илитидов?

– Предположительно… Это искусственные существа, порождения магии, их выращивают в магических лабораториях. Скорее всего одна из них находится рядом с Арелатой, в замке барона Астера.

– Понятно. Сейчас я прыгну в Рудну, перемещу туда Рэльгонна и мои родственники займутся восстановлением его памяти. Попозже ночью я вернусь, проведем рекогносцировку. Сколько у тебя охотников, Гвай?

– Я сам и шестеро коринфийцев из здешнего отряда Ночной Стражи. И граф Кертис.

– Замечательно! Итак, я не прощаюсь…

Каттакан легко подхватил на руки бесчувственное тело Рэльгонна и мгновенно исчез.

– Они никогда не участвовали в охоте всем семейством, – медленно сказал Гвайнард. – Обычно мне помогали Рэльгонн или его дядя, остальные предпочитали не вмешиваться. Видать упырей крепко проняло…

– Еще бы! – воскликнул я. – Представь, что в мире осталось всего девять людей, пусть и неуязвимых для других тварей. А тут появляются чудища, способные убить всех нас! Что будешь делать?

– То, чем занимаюсь уже пятнадцать лет – убивать чудищ…

* * *

Давайте посмотрим, что же представляет из себя замок Астер – основная наша цель.

Судя по доставленным Витарием из библиотеки коринфского протектора картам и планам крепости, резиденция барона Астера является самым обычным для Коринфии дворянским гнездом, практически не предназначенным для ведения серьезной войны. По моим оценкам, Астер могут с налету взять полсотни хорошо обученных бойцов без применения тяжелых осадных машин – стена низкая, холм пологий, без крутых обрывов и каменных завалов, башен всего две и расположены они неудачно – если нападающие ударят со стороны полуденного заката, боковая башня будет закрывать собой донжон и перекрестного лучного обстрела не получится. До такой роскоши как подъемный мост или ров архитектор замка не додумался.

Словом, это просто загородная резиденция не слишком богатого, но обеспеченного дворянина. С одним исключением: означенный дворянин или его приближенные балуются магией и не стесняются ее применять против собственных кметов – Гвай и Витарий были убеждены, что барон Астер (или кто там заправляет?) нарочно выпускает илитида на ночные прогулки.

Подходы к замку открыты – вокруг только жиденькие кипарисовые рощи и виноградники, местность с вершины холма отлично просматривается даже ночью, поскольку сейчас полнолуние. Судя по разрозненным сведениям, которые я насобирал по городским тавернам, дружина барона Астера немногочисленна – человек тридцать. Кроме его милости в замке обитает незамужняя баронская сестрица и около десятка слуг. Всего получается не более пятидесяти человек. И это против отлично обращающихся с любым оружием восьмерых людей и мага, которым помогут девять каттаканов, обладающих уникальными способностями! Не смешно, дорогие мои…

Проще говоря, замок Астер падет к нашим ногам спустя две ночи, когда все будет подготовлено. Мы специально решили подождать, поскольку в тот вечер во дворце Великого протектора Коринфии намечается большой прием по случаю коронного торжества – празднуется День Короля Нумы, основателя Немедии и все дворяне города, в том числе и приезжие, приглашаются к наместнику – принять участие в куртуазных развлечениях. Хальк и Джигг отправятся в замок и постараются чтобы их заметили как можно больше людей – надо себя хоть как-то обезопасить. А мы в это время будем вершить черные дела…

Через сутки после явления Ритагонна к нам явился выздоровевший Рэль, собственной персоной. Причем его настроение даже скверным назвать было никак нельзя – упырь, в прямом и переносном смысле, жаждал крови. Рэльгонну во всех подробностях рассказали о происшедшем и он понял, что находился на самом краю пропасти.

– Это просто чудовищно! – возглашал каттакан, сидя в покоях Халька за кубком молодого красного вина. – Только вообразите, что случилось бы, не окажись у нас в Рудне механизма, копирующего воспоминания! Я бы так и валялся в вашем подвале бесчувственной колодой, а какая-нибудь добрая душа обязательно вытащила бы тело мерзкого вампира на солнечный свет и… Даже думать об этом не хочу!

– Хвала богам, все обошлось, – с облегчением заметил барон Юсдаль. – Вы выяснили, почему ты лишился памяти? Каков механизм воздействия илитида?

– Такое прозвучит странно, но каттакан почти в сотню раз восприимчивее к псионической магии, нежели человек, – ответил Рэльгонн. – Не обижайтесь, но мы гораздо более развиты, наша раса намного старше человеческой и, соответственно, у каттаканов очень восприимчивая… э… душа. Мы это называем «нервной системой». В этом отношении мы чувствительнее людей, если угодно – нежнее. Илитид сначала оглушил меня псионической волной и успел «высосать» мои воспоминания, которые по большому счету тоже основаны на псионике. Тварь попросту «пообедала» моими мыслями. Ясно?

– Вполне, – вздохнул Гвайнард. – Ритагонн что-то говорил о некоей защите против илитидов, которую вы сможете использовать во время нападения на замок Астер. Можно подробнее? Дело в том, что Валент собирается укрыть нас каким-то магическим куполом, о котором вычитал в кхарийской книге, а я не особо доверяю ахеронскому колдовству.

– Наша защита человеку никак не поможет, – отрицательно покачал головой упырь. – Мы используем механику, которая действует только на каттаканов…

Тут в янтарных глазах Рэльгонна вспыхнул нехороший золотой огонь и упырь мстительно усмехнулся:

– Можете не беспокоиться. Пока вы будете ждать у ворот, мы устроим в Астере такой запоминающийся спектакль, что хозяева замка и через год будут просыпаться в холодном поту и звать маму! Каттаканы не лишены чувства прекрасного, а посему мы постараемся подтвердить репутацию кошмарных кровавых упырей. Думаю легенды о нашем появлении в резиденции барона Астера будут ходить по Коринфии не одно десятилетие. И, что характерно, никто не заподозрит в нападении вас – внимание будет привлечено только к клыкастым вампирам, злонамеренно устроивших погром и жуткую оргию в замке ни в чем не повинного барона!

– Только не перестарайтесь, – фыркнул Гвайнард. – И очень прошу, без лишнего членовредительства! Нам не нужна гора трупов!

– В случае прямого нападения, особенно магического, мы будем вынуждены защищаться!

– Это пожалуйста, но… Лучше обойтись без больших жертв.

– Полагаю, после первого же нашего появления, большая часть обитателей замка разбежится кто куда, теряя штаны на ходу! Остальное – ваша забота!

* * *

«Нашей заботой» было истребление чудищ, разгром магической лаборатории и задушевная беседа с живущим в Астере колдуном, буде удастся такового поймать. Однако, Хальк высказал пессимистичную мысль, что, возможно, мы ошибаемся и ничего в замке не обнаружим. Валент тут же опроверг необоснованные догадки месьора библиотекаря, заявив, что магическое поле вокруг Астера напряжено и нет никаких сомнений в том, что за стенами маленькой крепости трудится волшебник, использующий магию кхарийцев. Я был более склонен верить Валенту.

Хальк Юсдаль, разряженный в дорогой бархатный колет с золотой баронской цепью, отбыл во дворец протектора – праздновать День Нумы. Джигг, как верный камердинер, поехал сопровождать господина. А мы с Гваем и Валентом дождались сумерек и вновь отправились к Бельверусскому тракту, где уговорились встретиться с Витарием и его отрядом. За нами не следили, а если следили, то весьма умело – я проверял несколько раз, но увязавшегося вслед шпиона не обнаружил.

По договоренности с каттаканами мы должны были появится возле Астера между восходом луны и наступлением полуночи. Ждать следовало шагах в трехстах от ворот замка, скрываясь в тени кипарисов. Как только упыри завершат вступительную часть своего представления, к нам сразу же переместится Рэльгонн и проводит к воротам.

Гвайнард успел предупредить, что каттаканы вполне способны учинить весьма впечатляющую феерию, используя как свою врожденную магию, так и механику. И тем не менее все до единого охотники месьора Витария вкупе с вашим покорнейшим слугой оказались совершенно неподготовленными к случившемуся. Никогда бы не подумал, что такое вообще возможно – спектакль Рэльгонна и его сородичей можно было отнести к области чистейших сказок…

Приближалась полночь, мы оставили лошадей в роще и стали ждать. Валент попутно выдал каждому по весьма странному амулету, над изготовлением которых трудился последние сутки – выглядели они бесформенным комком черного металла на которых было выгравировано по сложному иероглифу, которые я однозначно распознал как кхарийские. Гвай сразу сказал, что надевать эту пакость на шею он не станет – магия Ахерона находится в полном противоречии с заключенным в медальоне Ночной Стражи охранным волшебством Пелиаса из Кофа. Все прочие охотники последовали примеру Гвайнарда и запрятали амулеты в пояса.

Если верить Валенту, маленькие слитки создавали единую цепь, способную уберечь нас от исходящих от илитидов оглушающих волн – на каждый амулет наложено соответствующее заклятье. Одна беда – охотники должны держаться вместе и не отходить друг от друга дальше, чем на полтора десятка шагов, иначе защитная цепь разрушится.

– Ага, вот и Рэльгонн со своими… – сказал Гвай, расслышав донесшийся откуда-то сверху тонкий писк, более приличествующий не разумному каттакану, а летучей мыши, вытянул руку, указывая в сторону замка. – Левее, со стороны холма!

Сначала мне показалось, что в звездном тумане над Астером кружат несколько огромных птиц со светлым оперением. Но когда одна такая «птичка» вдруг резко скользнула вниз и со свистом рассекла воздух прямо над нашими головами, стало ясно, что я ошибся. Каттаканы изменили форму тела и теперь походили на гигантских нетопырей с перепончатыми крыльями и зубастой головой с пылающими тусклым золотом глазищами – выглядит чудовищно! Но зато теперь Рэльгонн и его любящие родственники могут летать…

– Начинается, – зачарованно пробормотал Витарий. – Нет, вы только посмотрите!..

Каттаканы (всего их было восемь, а не девять – один на всякий случай остался в Рудне) поднялись на высоту пятисот-шестисот локтей, выстроились в цепочку и начали описывать над Астером широкие круги. Внутри кольца неожиданно образовался туман, сначала белесый, потом сероватый. Тучка постепенно набухала, темнела и наконец превратилась в тугое бурлящее облако, в глубинах которого мелькали неясные голубые и фиолетовые вспышки. Строй упырей внезапно распался, они опустились ниже, а облако вдруг исторгло несколько самых настоящих молний, ударивших по башням замка и в деревья неподалеку от ворот. Один из кипарисов вспыхнул, по округе разнесся гулкий раскат грома.

Дальше началась такая невероятная иллюминация, что я залюбовался. Упыри очень старались как можно эффектнее обставить свое появление, душу вкладывали – молнии, непрерывный и очень грозный рокот грома, россыпи искр, мертвенное зеленоватое сияние над замком, какие-то мерзкие призраки, сотканные из прозрачного тумана… Добавим сюда жутчайшие завывания и взвизгивания каттаканов быстрыми тенями шнырявшими над самыми стенами.

В Астере началась тихая паника. Окна-бойницы в жилой башне осветились, по периметру стен замелькали факелы, сквозь рычание колдовской грозы до нас доносились испуганные крики и сухие щелчки арбалетов.

Прямо перед нами на траву с размаху бухнулся Рэльгонн. Боги, да встреть я такого монстра еще две-три седмицы назад, бежал бы без оглядки! Скользкая синюшно-белая кожа, широкие крылья с коготками, крошечные задние лапки, в которые превратились ноги. О пасти, весьма смахивающей на акулью, лучше вообще не говорить – замечательные конические зубы упыря отражали взблески молний и делали его похожим на демона, вылезшего из самых кромешных глубин Черной Бездны. На голове каттакана красовалось некое подобие легкого пехотного шлема-шапеля, что придавало его носителю слегка комичный вид. На «шлеме» мерцали изумрудные огоньки – видимо, это и была защита каттаканов от псионической магии.

Рэльгонн приподнялся, опираясь на крылья, улыбнулся (лучше бы он этого не делал, честное слово!) и сипло пролаял:

– Бегом к воротам! Дядюшка со своими сыновьями захватил надвратную башню и выкурил оттуда стражу! Оттуда немедля направляйтесь в донжон, кажется то, что нас интересует находится именно там!

– А ты? – рявкнул Витарий.

– Я полетел развлекаться дальше… – Рэльгонн сделал несколько неуклюжих прыжков, развернул крылья, поймал теплый поток воздуха и по плавной кривой взмыл в небо. Сверху донеслось: – Быстрее, олухи! Нельзя терять фактор внезапности!

Когда мы примчались к воротам, выяснилось, что правая створка отворена, а людей поблизости не наблюдается. Я только выругался, когда одна из молний ударила в барбикен и на нас посыпалась каменная крошка. Под аркой нас встретил Ритагонн, вновь принявший человекоподобный облик и закутанный в неизменную черную хламиду. Голову венчает шлем, такой же как у Рэля.

– Двор полностью очищен, – быстро проговорил каттакан. – Никаких илитидов пока не наблюдается, но из башни нас пытались атаковать огненными шариками… Не попали, к счастью! Будьте осторожны, мы вас прикроем!

Каким образом упыри «очистили» двор я предпочел не спрашивать. Потом выяснилось, что большую часть стражи каттаканы перенесли через Ничто в лес, лиги на три к восходу от замка – никто из баронских вояк не мог заметить, как рядом с ним на мгновение появляется неясная черная тень, хватает за плечо или руку, швыряет сквозь пространство незнамо куда, а потом столь же быстро исчезает. Над полагать, впечатления у дружинников его милости остались сильные и запомнились надолго…

Неожиданности начались прямиком на первом этаже донжона. Едва мы успели подбежать к дверям, Валент одновременно ухватил меня и Гвайнарда за одежду и взвыл:

– Ни шагу дальше! Стоять!

– Да в чем дело-то?!

– Защита! Магическая защита! Я ее чувствую! Витарий, дай сюда арбалет!

Стальной болт улетел в оранжевую полутьму, ударил в камень и со звоном откатился в сторону. Ничего не произошло.

– Наверное, реагирует только на живую плоть… – поморщился Валент. – Войдем, и сгорим!

– Не сгорим, – яростно отозвался Гвай. – Илитиды – живые? Живые! А этой скотине на твою защиту наплевать с крыши донжона!

Здравствуйте… В глубине коридора ведущего в башню появилась чуть освещенный развешанными по стенам масляными лампами округлый силуэт, плавно и неторопливо летевший в нашу сторону. Тварь в точности походила на зверюгу, виденную нами возле хутора Тарн несколько ночей назад – летучий мозг с клювом, щупальцами и небольшими глазками.

– Ну, Валент, проверим, как подействуют твои обереги, – процедил Гвайнард. – Ты можешь нанести по нему удар магией?

– Попробую…

Волшебника опередили – илитид атаковал первым. Мы внезапно почувствовали резкую боль в затылке, в голову словно раскаленное шило воткнули. Сознание, однако оставалось ясным – псионическая волна почти не задела людей. Охотники ответили залпом арбалетных стрел.

Илидит тонко заверещал – болты попали в его «мозг», а уклониться от выстрелов как в прошлый раз не получилось, коридор был слишком узким. Чудище дернулось, отпрянуло на несколько шагов назад, потом испустило новую волну, которая лишь на мгновение усилила головную боль.

– Отходим! – рявкнул Валент. – У него инстинкт, илитид обязательно начнет нас преследовать! Давайте же!

Мы попятились, отступая к ступенькам большого каменного крыльца. Зверюга не раздумывая полетела вслед за нами.

Ф-фух! На мгновение меня ослепило вспышкой болезненно-розового огня появившейся в коридоре. К подошвам сапог упало что-то липкое и скользкое, похожее на скверное желе.

– Я ж говорил… – выдохнул Валент. – Илитид напоролся на защитное заклятие и его разорвало на мелкие лоскутки! Заклинание снято! Гвайнард, пусти меня вперед!

Хлюпая подошвами сапог по растекшейся в коридоре луже противной слизи, мы пробежали к лестнице ведущей наверх. Нигде ни души – уставленная деревянной резной мебелью и украшенная дорогими гобеленами главная зала первого этажа пустовала. Ни военных, ни прислуги – все разбежались!

…Если вы никогда не видели поединок с использованием боевой магии, то многое потеряли. Это зрелище не только опасно, но еще и очень красиво.

Импровизированный штурм донжона мог бы обойтись нам очень дорого хотя бы потому, что с разъяренными и напуганными колдунами лучше не шутить. Едва отряд очутился на нижней площадке широкого каменного всхода, как на нас обрушился град жгучих синих огней, запросто проплавлявших гранитные плиты лестницы. Спасибо Валенту – вовремя среагировал! Волшебник мигом образовал перед собой некое подобие полупрозрачного круглого щита диаметром в четыре локтя, который поглощал колдовское пламя. Затем глава ордена Равновесия ответил супостату своим заклятием, образовавшим сияющую режущим глаз светом сеть, опутавшую неясную фигуру, что стояла на верхних ступенях лестницы.

Новое заклинание – и сеть рассыпалась искрами, а по нам ударили малиновой молнией, которую магический щит Валента едва сдержал. Начало сильно пахнуть грозой и потянуло обжигающим холодом – верный признак того, что в действие пошло исключительно мощное темное колдовство. Заклинания сталкивались меж собой, переплетались, образуя радужные вихри и кольца багрового огня. Охотники вместе со мной укрылись за каменными статуями и перилами лестницы, один только Валент продолжал настойчиво отражать атаки противника, пытаясь обратить того в бегство или заставить сдаться.

Не смотря на то, что поединок продолжался очень и очень недолго, не более четверти квадранса, я промерз до самых костей, а на граните появился толстый слой инея. Воздух потрескивал от пронизывавшей его магии, главная зала донжона сияла многоцветными огнями и сотрясалась от грохота. Я начал понимать, с какой невероятной силой мы столкнулись. Это уже не шутки…

Нергал вас всех забери, где же каттаканы? Почему не помогают?

А каттаканы – вот они! Внезапным окончанием колдовской баталии мы были обязаны исключительно сородичам Рэльгонна, применившим свою тактику, как выяснилось, куда более действенную, чем наша. Один из упырей на краткий миг выпрыгнул из Ничто рядом в Валентом и куда-то его переместил. Полагаю, находившийся наверху маг Черного Солнца оказался немало озадачен столь неожиданным исчезновением врага. Еще мгновение спустя дядюшка нашего дружка-вампира материализовался за спиной супостата и без всякого смущения от души приложил ему по загривку короткой деревянной дубинкой со свинцовым наконечником.