Текст книги "Теперь ваше имя должно начинаться на "Д" (общий файл)"

– Ну и что это за бред? – Джозеф недовольно отодвинул от себя книгу.

– Это не бред. Это сказка, – терпеливо поведал старый торговец.

– Дурацкая сказка, – мужчина снова бегло просмотрел текст. – Ни сюжета, ни окончания. Где здесь мораль или основная мысль?

– Они не нужны, – старик протирал пенсне кусочком замши, не собираясь вдаваться в подробные объяснения

– И написано плохо, – ворчал Джозеф, листая страницы. – Если уж на то пошло, сказки должны звучать по-другому. Более... сказочно. Кто вообще это сочинил?

– Книга.

– Это фамилия?

– Нет. Совокупность листов, переплета, клея, краски и красивой закладки ленточкой, – снисходительно улыбнулся владелец магазина, смахивая ладонью крошки печенья со стола.

С жердочки тут же сорвался маленький бледно-голубой попугайчик и подхватил их на лету. Джозеф посмотрел на невозмутимо стоявшего напротив него старика с нескрываемым скепсисом.

– Ну да, ну да, – буркнул он. – А почему только одну? На этом ее фантазия истощилась?

Джозеф продемонстрировал торговцу совершенно чистые, погрызенные попугаем страницы.

– Она считает, что вам хватит и этой, – продавец осуждающе взглянул на пернатого питомца, ковылявшего по полу на коротких лапках. – Вы не знаете, чем кормить птиц, чтоб у них лучше росли перья? – спросил он вдруг. – А то мы толком летать не можем, только планируем вниз с возвышений.

– Понятия не имею, – Джозеф раздраженно отодвинул ногу, почувствовав, как пичуга принялась грызть его штанину.

На двери звякнул колокольчик. Она распахнулась, и в тесное, захламленное помещение ворвался запыхавшийся пухлый мальчик.

– Печенья! – выдохнул он, шмыгая носом и шлёпая на прилавок горсть монет.

Джозеф недоуменно разглядывал неожиданного гостя, растерянно моргая и вопросительно посматривая на невозмутимого торговца.

– Имбирное или с изюмом? – осведомился тот у нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу ребенка.

– Э-э-э... – пацан столкнулся с дилеммой.

– Еще есть с шоколадной крошкой, – спокойно поблескивавшему очками хозяину магазина было чуждо сострадание. – Осторожно!

Мальчик вздрогнул и чуть не подскочил на месте.

– Попугайчика растопчешь! – старик на удивление шустро оббежал стол и подхватил питомца, нацелившегося клювом на подошву разбитого башмака юного покупателя.

– С изюмом, – принял решение тот, пока владелец лавки, сюсюкая с птичкой, водружал ее обратно на жердочку.

Джозеф лениво пролистнул чистые покусанные страницы и громко захлопнул книгу. Ребенок, незаметно рассматривавший убранство магазина, снова вздрогнул от неожиданности и смутился. Пернатый жадно вгрызался в закрепленное специально для него печеньице, разбрасывая вокруг себя крошки.

– Не знал, что вы торгуете выпечкой, – в голосе Джозефа звучали упрек и раздражение.

Старик невозмутимо прошествовал к шкафу и вынул из него небольшой хрустящий бумажный пакет.

– Спасибо за покупку, – улыбнулся он, протягивая его мальчишке.

– Кто это был? – Джозеф, не сводя вопросительного взгляда с лица торговца, кивнул на захлопнувшуюся с тихим "звяк" дверь.

– Покупатель.

– Я заметил. Откуда он здесь взялся?

– Я подумал, что стоит расширить дело, – уклончиво ответил старик, стараясь не смотреть на собеседника.

– Как он сюда попал? – настойчивей спросил Джозеф. – Всегда считал, что в магазин имею доступ только я. К тому же, ПЕЧЕНЬЕ?!

– Я начал печь его для Квирчика, он любит, – попугай, услышав своё имя, громко свистнул. – Получается вкусно. Решил делать и на продажу – лишний доход еще никому не мешал.

– Эта лавка находится в моем сознании, – принялся перечислять Джозеф. – Предполагается, что она существует ради меня, это место МОЕЙ рекреации и без МОЕГО разрешения сюда попасть невозможно. Разве нет?

– Ну-у-у...

– И вдруг оказывается, что какие-то дети свободно шастают туда-сюда, будто так и надо!

– Я заключил пару договоров о сотрудничестве с другими "островами". Только это секрет. Надеюсь, вы никому не скажете, – торговец строго посмотрел на гостя без тени угрызений совести.

– Такое возможно? – недоверчиво нахмурился тот.

– Считается, что нет, – спокойно пожал плечами старик. – Мы же не хотим их разубеждать?

– Что это значит?

– В смысле? – владелец магазина принялся рыться в выдвижном ящике стола.

– Какие последствия для меня? – расшифровал Джозеф. – Теперь в мою голову может попасть кто угодно? "Заходите, гости дорогие! Не желаете ли печенья?!"

– Зачем так нервничать? – старик достал оббитый кожей футляр и щелкнул замками. – Понимаю, определенная опасность существует, но я практически уверен, что вам ничто не грозит. Мостики между "островами" очень тонкие и хрупкие. Разрушить их – дело пяти минут. К тому же, как вы верно заметили, подобное считается невозможным. Никому и в голову не придет, что до вас можно добраться, попав в ваше личное место рекреации извне. Договора у меня с другими "островами". Им нет ни малейшего дела до того, что творится снаружи. Интересы Обладателей их не касаются, они не станут им сообщать. Тем же, как и вам несколько минут назад, ничего об этом не известно. Посмотрите лучше, что у меня есть!

Торговец с гордостью извлек из красивой упаковки небольшой арбалет.

– Не пытайтесь сменить тему разговора! – прорычал Джозеф, не удостаивая оружие и взгляда.

– И в мыслях не было, – удивился собеседник, бережно убирая предмет обратно в футляр. – Я думал, с предыдущей мы закончили.

– Почему вы не спросили разрешения у меня?

– Это не совсем законное дело, – снисходительно вздохнул лавочник. – Что-то вроде контрабанды. Я поставляю печенье на некоторые "острова", те расплачиваются со мной чем могут. С одного, например, поступает ваш любимый чай. Его больше нигде нельзя добыть. Обмениваемся мы только мелочами. Могу гарантировать, что ничего серьезного я не продам никому, кроме вас.

– Но поставить в известность...

– А зачем? – старик убрал коробку обратно и, подперев щеку кулаком, посмотрел на Обладателя.

– Ладно, забыли, – буркнул тот, удобней устраиваясь в старом, потертом кресле и поднося чашку к губам.

Было бы жаль лишиться любимого напитка, из вредности потребовав разорвать связь с "островом", откуда тот поступал. Снаружи такого нет.

Джозеф окинул взглядом захламленную комнатенку. На полках шкафа громоздились какие-то штуковины, состоявшие из металлических пластинок и штырей, цветного стекла и цепочек. Назначения этих вещей он не знал. Иногда лавочник говорил ему: "Смотрите, что у меня есть!", – брал один из этих предметов, заводил его и с гордостью показывал, как тот вращает лопастями или изменяет время. В кадке росла раскидистая пальма, поставленная здесь для того, чтоб попугайчик "чувствовал себя, как дома". Эта маленькая пернатая бестия могла веревки вить из старого торговца. Ради нее же висели колокольчики для клевания, колечки для раскачивания и жердочка, на которой можно просто коротать дни, оглушительно чирикая. Раньше на ней еще сидело чучело небольшой пичуги, чтоб питомец не ощущал одиночества, но скоро тот выдрал из набитого трупика все перья, и его пришлось выкинуть. Значительную часть пространства занимал большой стол, в ящиках которого хранились важные и интересные вещи, а также старое кожаное кресло, поставленное специально для гостя. Иногда здесь появлялись другие предметы мебели типа стремянки или массивного резного гардероба, однажды на некоторое время заменившего собой шкаф с полочками и антресолями. В ту пору у владельца магазина как раз был период увлечения историческими костюмами. Он даже пытался убедить Джозефа купить мундир какого-то драгунского полка трехсотлетней давности, уверяя, что тот ему очень шел.

«Острова» – расположенные в глубине сознания людей личные пространства, где можно спрятаться от проблем и невзгод, успокоиться и собраться с мыслями. Туда не может попасть никто, кроме Обладателя, за исключением случаев, когда тот приводит человека с собой. Если верить буклету, эти места подбирались с учетом индивидуальных качеств будущего владельца, идеально соответствовали особенностям его психики и должны были наилучшим образом способствовать отдыху и восполнению сил.

Считалось не принятым рассказывать кому бы то ни было о том, что представляет собой твой "остров", но Джозеф был практически уверен, что его коллегам повезло больше, чем ему. По крайней мере, Джастину совершенно точно: судя по выражению лица, с которым тот возвращался "из себя", ему достался собственный бордель. А вот Джозефу – попугай, страдающий всеми возможными птичьими болезнями, пыльная комната, да теперь еще и книжка-графоманка. "Неужели действительно особенности моей психики настолько удручающи?.." – с тоской думал он. Наверное, при создании этого "острова" руководствовались идеей, что немногословный старик в пенсне, лишь мудро улыбающийся в ответ на излияния Обладателя о своих горестях и тяготах жизни, давая понять, что все это – ерунда по сравнению с поносом у любимого питомца, ничуть не уступает всем прочим вариантам.

Но, надо признать, здесь Джозеф находился с куда большим удовольствием, чем где бы то ни было еще. Тут его никто не трогал, ничего от него не требовал (а когда торговец окончательно отказался от навязчивой идеи продать клиенту тот драгунский мундир, стало совсем хорошо). Можно было просто молча сидеть в кресле, наслаждаясь тишиной и покоем.

– Я пошел, – вздохнул мужчина, ставя пустую чашку на стол и нехотя поднимаясь.

– До свидания, – равнодушно кивнул владелец магазина, даже не глядя в его сторону.

И это тоже неправильно, думал Джозеф. Раз уж он – Обладатель этого места, то всему здесь надлежит существовать ради него. Ну-у-у... По крайней мере, о пренебрежении не может быть и речи. Он даже как-то озвучил эту мысль старику, но тот посмотрел на него с такой жалостью и сарказмом, что отпало всякое желание возвращаться к данной теме.

– В следующий раз принесите с собой каких-нибудь книг, пожалуйста, – услышал Джозеф за спиной, дергая на себя дверную ручку.

– Зачем? – хотел спросить он, но было уже поздно.

Колокольчик у входа звякнул, дверь распахнулась, и магазин исчез.

Джозеф нехотя открыл глаза и увидел буквы. «...с вышеизложенным прошу предоставить мне помощника...», – прочитал он, сфокусировавшись. Вздохнул, оторвав голову от стола, подпер щеку кулаком и лениво просмотрел свое заявление. «Вроде, сойдет», – решил он и откинулся на стуле. Посмотрел на часы. Его не было два часа. Всего-то? Тогда всё в порядке – можно не торопиться. До конца рабочего дня была уйма времени. Джозеф посидел без дела еще несколько минут, бесстрастно пялясь в потолок. Потом порисовал чертиков на неудавшемся экземпляре докладной. Разочаровался в собственных художественных способностях. Порвал и сжег в пепельнице свое творение, чтоб никто и никогда его не увидел. Покачался на стуле. Снова проверил время. Прошло не более получаса. Тяжко вздохнув, мужчина встал из-за стола и, захватив заявление, побрел к начальству.

– "Нагрузка, превышающая возможности человеческого организма"? – шеф недоуменно вскинул бровь, поднимая взгляд на просителя. – Так точно говорят?

Джозеф буркнул в ответ что-то невразумительное по поводу приоритета содержания над формой. Начальство снова погрузилось в чтение.

– "Нечеловеческие условия труда"?! – возмутилось оно через какое-то время. – Стыда у тебя нет! Постеснялся бы хоть! Неблагодарный! Стараешься для них, стараешься... – гневная речь быстро сменилась обиженным бурчанием, а потом и вовсе затихла. – О. Снова слово "человеческий"... Дай-ка на пакость посчитаю... Раз, два, три... В жалких шести строчках текста ты умудрился использовать его четыре раза! Хоть бы синоним придумал!

Джозеф промолчал.

– Ладно, будет тебе помощник, – шеф отложил заявление в сторону. – Даже два.

Проситель напрягся. Что-то как-то всё слишком гладко складывалось – значит, где-то был подвох.

– К нам как раз группу стажеров направили, – шеф зачем-то полез в выдвижной ящик. – Голову ломал, куда их пристроить. Двоих тогда тебе дам. Кабинет у тебя большой...

– Он не только мой, – напомнил Джозеф.

– Посадишь их бумаги разбирать или еще чем-нибудь займешь, – начальство проигнорировало это замечание, полностью поглощенное перебиранием каких-то документов. – Вот!

Шеф с гордостью продемонстрировал две анкеты.

– А парней нельзя? – Джозеф напряг зрение, силясь разглядеть фотографии девушек, приклеенные к обложкам папок. – С ними проблем меньше.

Как обычно, личные дела были пухлыми и увесистыми – к анкетированию в ведомстве относились ответственно.

– Бери, что дают! – буркнул шеф.

– Почитать можно? – Джозеф потянулся к папкам.

– Нечего тут читать! – глава отдела мельком глянул на фотографии и снова убрал анкеты в ящик стола. – Две стандартные среднестатистические девушки. Ничего интересного. Им сообщат о том, что руководитель стажировки назначен, они придут, и ты с ними познакомишься. Тебе лишь бы моё время только тратить!..

– Они к нам надолго? – Джозеф был слегка удивлен, что ему не дали ознакомиться с личными делами будущих подчиненных, но спорить не захотел.

– Возможно, что навсегда. Если результаты окажутся положительными, мы их оставим себе.

– А если отрицательными?

– Могут вылететь в первый же день. Зависит от ситуации, – пожал плечами шеф.

Джозеф про себя тяжело вздохнул. Проще будет узнать у самих девушек срок их стажировки, чем продолжать этот разговор с начальством.

На следующее утро они появились.

Стажерки скромно стояли возле двери его кабинета и терпеливо ждали. Русоволосая в очках и шатенка с лохматой кудрявой шевелюрой чуть ниже ушей. Обе были одеты в одинаковую форму неизвестного Джозефу учебного заведения, состоявшую из темно-синей прямой юбки до середины бедра, короткого жакета того же цвета с красным воротником да пестрого шейного платка. В руках они держали аккуратные кожаные портфельчики. Фотографии за день до этого мужчина видел мельком, но был практически уверен, что именно это и были его помощницы. Одна из девушек устало скользнула взглядом по коридору, заметила Джозефа и что-то сказала второй. Та тоже обернулась и внимательно посмотрела на будущего руководителя стажировки.

– Заходите, – буркнул тот, подходя и открывая кабинет.

Стажерки переглянулись и послушно последовали внутрь. Джозеф кинул на стол связку ключей, плюхнулся на стул, заметил, какой бардак творился на его рабочем месте, сделал робкую попытку хоть немного упорядочить валявшиеся документы, понял, что на это понадобится времени больше, чем несколько секунд, отказался от этой затеи, зачем-то полез в выдвижной ящик... Девушки молча ждали, когда на них обратят внимание, параллельно разглядывая местное убранство.

Кабинет, действительно, был большой. Рассчитанный на пятерых. Вот только четверо практически всё время отсутствовали, так что Джозеф по сути являлся его единственным обитателем. Пять столов, восемь стульев, серый коротковорсный ковер, часы над дверью, жалюзи на окнах да какая-то выцветшая грамота в рамочке на стене – вот практически и всё, что здесь было. На подоконнике стоял горшок с неким погибшим от жажды растением. Если б не старания уборщицы, исправно протиравшей полы в конце рабочего дня, тут наверняка бы по углам толстым слоем лежала пыль: рывшийся в ящике человек явно не производил впечатления того, кого волнует порядок либо его отсутствие.

Девушки продолжали ждать, когда на них обратят внимание.

– Долго еще стоять будете? – буркнул Джозеф. – Стулья себе возьмите и подсаживайтесь к столу.

Через несколько секунд стажерки уже сидели напротив, всем своим видом излучая рвение и скромность. Русые прямые волосы девушки в очках были заплетены в тугую косу, так что смотрелась она куда серьезнее своей растрепанной кудрявой подруги, судя по виду, более непосредственной и легкомысленной.

– Вы к нам надолго? – мужчина задал с прошлого дня волновавший его вопрос.

Помощницы переглянулись.

– Как получится, – отозвалась лохматая, снова глядя на своего руководителя живыми карими глазами.

– Я не путаю, вы ведь здесь на стажировке, да? – всё-таки уточнил Джозеф. – Вас ко мне направили?

– Именно, – кивнула очкастая.

Под ее почему-то суровым взглядом новоиспеченному начальнику сделалось неуютно.

– И... на какой срок? – предпринял он очередную попытку.

Девушки на секунду задумались.

– Три месяца, – твердым тоном произнесла русоволосая. – Примерно, – добавила она тут же чуть менее уверенно.

– Как получится, – повторила кареглазая.

Джозеф молча переводил подозрительный взгляд с одной на другую. Стажерки смотрели на него чистыми лучезарными очами.

– Ладно, – сдался он. – Три месяца, так три месяца. Первое ваше задание будет...

– Вы должны прочитать нам обзорную лекцию, – не терпящим возражений тоном прервала его очкастая, прожигая собеседника вдруг снова посуровевшим взором.

– Я думал, вас уже ввели в курс дела, – новоявленный начальник непроизвольно отстранился от поблескивавших за линзами серых глаз, борясь с желанием прикрыться от них хотя б газеткой. – Наверняка вам...

– Здесь сказано, – девушка извлекла из своего портфеля лист какого-то текста, – что руководитель стажировки должен познакомиться с направленными ему стажерами, а также полно и доходчиво донести до них структуру, нормативную базу...

– Рассказать о том, где и как они будут работать, – прервала подругу лохматая, заметив, что та собиралась зачитывать всю страницу. – Какие правила здесь действуют, негласные обычаи и всё такое...

Она смущенно замолкла, виновато поглядывая на сероглазую, слегка задетую таким вот вмешательством в ее речь.

– Как угодно, – обреченно вздохнул Джозеф.

Его впервые за все время, что он думал о заведении ассистента, посетила мысль, что помощник – это не только возможность спихнуть свои дела на кого-нибудь другого, но еще и головная боль, дополнительная ответственность и необходимость терпеть кого-то на своей территории.

– Добро пожаловать в ведомство! – с легким раздражением взмахнул он рукой. – Место, не имеющее нормального названия, потому что сфера его деятельности настолько широка, что с ума можно сойти, пытаясь уместить ее всю в какую-нибудь относительно короткую аббревиатуру типа РПДАДЖЧВАКШЕЕКЦЦ...

– Что это значит? – тут же прервала его очкастая.

К своему удивлению Джозеф заметил, что она за ним записывала.

– Ничего, – отозвался он, отрывая взгляд от шариковой ручки, сноровисто воспроизводившей на листе бумаги таинственную комбинацию букв. – Это я просто пример аббревиатуры привел. Первое, что пришло в голову...

Девушка глянула на него с едва скрываемым недовольством.

– А почему нельзя назвать ведомство как-нибудь отвлеченно? – вклинилась вторая. – Просто каким-нибудь... симпатичным словом. Что-нибудь из разряда SEELE... или еще как-нибудь...

Судя по короткой заминке перед "симпатичным", изначально там должно было стоять что-то другое.

– Не ко мне вопрос, – отозвался Джозеф, когда убедился, что обе подопечные выговорись и по выражению его лица поняли, что дальше лучше слушать молча. – Могу только предложить написать обращение в адрес самого высокого начальства. Тогда, возможно, станем мы "Силом", "Беркутом" или "Медузой на пляже", но ко мне это относиться никак не будет!

Мужчина вздохнул и раздраженно побарабанил пальцами по столу, собираясь с мыслями.

– Дальше. Как я уже сказал, сфера деятельности очень широка. Поэтому существуют подразделения, у каждого из которых своя специализация. Подразделения состоят из отделов: по кадрам, канцелярия, оперативный, архив и так далее. Как вы и сами знаете, вас распределили в поисковое подразделение. Название говорит само за себя. Мы тут ищем. Что угодно. Пропавших животных и людей, если обращающееся с заявкой лицо способно оплатить наши услуги, клады, затерянные цивилизации...

– Доказательства существования внеземных форм жизни?! – добавила лохматая.

– Нет, – Джозеф уже смирился, что его прерывают чуть ли не на каждом слове. – Контакты с "внеземными формами жизни", слава богу, не наше дело. Этим другое подразделение занимается. Кстати, да...

Руководитель стажировки снова полез в свой ящик.

– Чуть не забыл, – бормотал он. – В ведомстве существует определенное правило. Имена членов одного подразделения должны начинаться с одной буквы. В нашем случае это "Д". Так что думайте пока, как вы хотите, чтоб вас тут звали. Но имейте в виду, что народа много, большая часть имен уже кем-то занята... Вот.

Джозеф извлек какой-то приборчик, внешне смахивавший на калькулятор, где на кнопочках вместо цифр значились буквы.

– Сначала прижимаете любой палец к экранчику, – продемонстрировал он девушкам аппарат. – Набираете слово, оно тут же высвечивается. Эта штука проверяет, не значится ли кто-нибудь с таким именем. Если оно свободно, то закрепляется за вами – в базе ваши отпечатки пальцев уже есть, я полагаю.

Стажерки принялись возиться с переданным им прибором, а Джозеф тем временем продолжал.

– Наш отдел – оперативный. Но вам очень повезло, что вы попали ко мне. Как видите, в кабинете пять столов. Так вот, четверо остальных сотрудников всё время в разъездах, здесь они появляются крайне редко. Так что можете выбрать себе любое приглянувшееся рабочее место. Если б вы достались кому-нибудь из их настоящих владельцев, то ползали бы сейчас где-нибудь в джунглях по колено в жидкой грязи, отбиваясь от комаров. А со мной вам грозит лишь бумажки перебирать...

– А почему вы не ползаете в джунглях по колено в грязи?

– Потому что у нас разделение обязанностей! – Джозеф назидательно поднял указательный палец. – Я не участвую в полевой работе, зато за всех остальных пишу объяснительные, поддерживаю связь между ними и начальством... Ну и так далее. Что-то типа диспетчера. Передаю им, что говорилось на планерке, докладываю шефу, как у них продвигаются дела, добываю интересующую их информацию... А вы что имена не пробуете? – мужчина заметил, что девушки уже даже не пытались разобраться с аппаратом.

Те молча продемонстрировали экран прибора, где мигали две надписи "Вы успешно зарегистрированы!". Руководитель стажировки был поражен. Сколько он помнил, обычно на то, чтоб найти незанятое имя, у людей уходило много времени и нервов.

– Ну, и как вас теперь называть?

– Далила, – назвалась очкастая.

– Дейдара, – сказала лохматая.

– Джозеф... – в свою очередь тоже представился мужчина.

Потом он вкратце рассказал подопечным о режиме работы.

– Еще вопросы есть?

Девушки промолчали, переглянулись и неопределенно пожали плечами.

– Вот и ладно. Тогда первое вам задание.

Стажерки подобрались и приготовились слушать.

– Отмойте кто-нибудь мою чашку.

Протянутая в их сторону кружка выглядела братской могилой присохших к стенкам чайных пакетиков. Дейдара с Далилой нерешительно переглянулись.

– Где это можно сделать? – вздохнула, наконец, вторая, брезгливо забирая у начальника посуду.

– Женский туалет направо по коридору.

– Понятно, – девушка ушла.

– Я могу себе место выбрать, да? – тут же напомнила о себе оставшаяся.

Не дожидаясь ответа, она прошла в другой конец кабинета и села за один из столов. На ее вопросительный взгляд Джозеф равнодушно дернул плечом, давая понять, что ему глубоко безразлично, чье место займет стажерка, если только речь шла не об его.

Несколько минут сидели молча. Вернулась Далила с чистой чашкой. От ее рук пахло хлоркой. Мужчина задумался, насколько безопасно для здоровья будет продолжать пить из этой посуды.

До вечера девушки перебирали завалы старых бумаг, подшивали их в папки, систематизировали, уничтожали лишние и «знакомились с рутиной отдела». Всё было чинно, мирно и спокойно.

Точно так же, как и на следующий день. Джозеф тихо радовался, глядя, как куча документов на его столе быстро таяла.

– А вы, девочки, откуда? – спросил он в редкий момент общительности, указывая взглядом на одинаковую одежду практиканток.

– Академия Святой Эпифании, – хором ответили помощницы, переглянувшись.

– Никогда не слышал, – Джозеф, подперев щеку левой рукой, снова пытался что-то рисовать на ненужном клочке бумаги: переложив на девушек большую часть своих обязанностей, он откровенно маялся от безделья.

– Да, мы не очень известны, – отозвалась Далила, снова сосредотачиваясь на работе.

– Знаете, совсем не обязательно ходить в форме, – Джозеф дивился своей доброте. – У нас в отделе нет особых требований к одежде. Так что с завтрашнего дня можете надевать то, в чем вам удобно. В рамках приличий, разумеется, – тут же поправил он себя.

– Хорошо, мы поняли, – снова ответила Далила, орудуя дыроколом.

– А вы давно знакомы? Я заметил, что вы всё время переглядываетесь.

– Некоторое время.

– Это можно выбросить? – Дейдара продемонстрировала какой-то пожелтевший от времени документ.

– Покажи, – Джозеф пробежал глазами выцветший машинописный текст. – Нет, это нужная вещь. Подшей куда-нибудь.

– А ничего, если я на столе своем приберусь? – попросила Дейдара. – Я не знаю, как к этому отнесется его настоящий владелец, вдруг...

– Делай, что хочешь. Пока ты тут, это твое рабочее место. Даниил сейчас далеко и очень занят. Вернется нескоро. Так что можешь устроить всё по-своему. Главное – ничего не выбрасывай. В один ящик положи, чтоб он потом найти смог.

– Ага, – понимающе кивнула кареглазая стажерка, возвращаясь к скоросшивателям.

На следующее утро Джозеф пожалел об этих словах. Выйдя на полчаса к шефу, по возвращении он застал Дейдару за приклеиванием к стене позади выбранного стола большого постера с изображением какого-то анимешного мужчины. Девушка мимоходом ему кивнула в знак приветствия и снова углубилась в борьбу с упорно липнувшим к пальцам скотчем.

– Что это? – выдавил из себя руководитель стажировки, мрачно глядя на новый элемент интерьера.

У нарисованного существа были длинные черные развевающиеся волосы, томный взгляд, презрительная ухмылка и меч. В избытке присутствовали лепестки сакуры. Видимо, было что-то еще, но сознание Джозефа остальное как-то отфильтровало, решив преподносить хозяину по частям.

– По-своему устраиваю рабочее место, – пояснила Дейдара, приляпывая последнюю полоску скотча. – Вы же сами вчера сказали...

– Ну да, ну да... – пробормотал мужчина, отворачиваясь от изображения и фокусируясь на самой стажерке.

Оказалось, что та прислушалась и ко второму совету начальника – оделась, как ей было удобно. А именно в расклешенные джинсики с нашитыми по бокам розовыми орхидеями или чем-то подобным (Джозеф плохо разбирался в цветах), бело-розовые кеды и футболку с каким-то иероглифом. Белую. Челку со лба убирала пара заколок с котятами. Претензий к внешнему виду Дейдары у диспетчера оперативного отдела не было, поэтому он снова повернулся к постеру. Тот действовал ему на нервы.

– Скажи... А без него никак?

Стажерка стояла рядом и с любовью смотрела на изображение. На робкий вопрос руководителя она лишь мечтательно покачала головой и снова воззрилась на окутанный лепестками воинственный образ. Джозеф немного помолчал. Почему-то он был смутно уверен, что этот кабинет слишком мал для них двоих, однако чувствовал, что устраивать ссору из-за обычной картинки – глупо. В конце концов, та мирно висела на стене и не мешала никому, кроме зрительных нервов исконного обитателя этой комнаты. Их по какой-то причине это зрелище страшно раздражало.

– Кто это вообще? – буркнул мужчина, отходя таки к своему столу.

– Я бы не советовала вам спрашивать, – донесся со стороны двери второй девичий голос. – Если, конечно, не желаете услышать подробный пересказ ста семидесяти девяти серий.

– Серий чего?

– Вы не хотите этого знать, поверьте мне на слово.

Далила снова пришла в форме своего учебного заведения. Джозеф подумал, что это – диагноз.

– Ты опоздала почти на час! – высказал он ей. Руководителя стажировки слегка напрягало то, что при общении с этой девицей ему всё время хотелось перейти на "вы". – По какой причине? Если не успеваешь, то должна связаться со мной или хотя бы со своей более пунктуальной подругой...

Джозеф еще поразглагольствовал. Стажерка его внимательно выслушала.

– Я пришла вовремя, – спокойно сказала она, когда он выдохся. – Раньше вас. Кабинет был закрыт, поэтому я спустилась в архив. Потом меня попросили помочь с каталогами, чем я и занималась последние полчаса. Так что этот вопрос я адресую вам самим. Рабочий день начинается в 9-00. По какой причине в 9-06 вас всё еще не было на месте?

От подобной наглости Джозеф растерялся. Он даже не знал, что на это сказать. А девушка стояла, смотрела и ждала. Оперативник с неудовольствием осознал, что непроизвольно мысленно подбирает слова извинения и оправдания.

– Можете не отвечать, – сказала Далила, отворачиваясь и шествуя к своему месту.

Начальник проводил ее хмурым взглядом. День не задался с утра. Интересно, еще не поздно отказаться от руководства?

– О чем это ты? – удивился шеф. – Кто мне тут всю плешь проел своим нытьем о «нечеловеческих условиях труда»? Кто умолял выделить ему помощника, а?!

Джозеф решил не уточнять, что он просто подал заявление и уж точно не умолял, но решил начальству не перечить. Оно ему было нужно к сотрудничеству готовым.

– Просто я подумал, что у меня девочки мало чему смогут научиться... – попробовал зайти с другой стороны. – Их бы к кому-нибудь направить, кто сможет показать им настоящую работу, а то у меня они в бумагах погрязнут...