Текст книги "Попутчица (СИ)"

Автор книги: Оксана Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Глава 12

*****

– Погоди, так он до сих пор не вернул Сашку?

– Ну, смотря, что ты имеешь в виду, – подложив ладони под голову и поудобней устроив её на коленях подруги, безжизненно отозвалась Рита. – Нашёл-то он их, конечно, нашёл. В последний момент перехватили, когда она собиралась сесть на поезд до Иркутска.

– Почему именно туда?

– Это их родной город. И она, и Тимур там выросли. Видимо у неё там родственники есть, ну и ещё это отличный шанс как можно дальше увести ребёнка от отца.

– Да...у меня просто слов нет, – пребывая в полной растерянности, Карина даже не сразу сообразила, что можно посоветовать в такой ситуации. – Знаешь, у меня в жизни тоже всякое бывало. Ты ведь помнишь, что у нас с Лёшей был даже такой момент, когда мы почти развелись? Так вот остановил именно ребёнок. Я просто побоялась, что Лёша, даже, несмотря на то, что он Катюшку обожает, рано или поздно начнёт отдаляться. Всё равно у него ведь когда-нибудь появилась бы новая семья,...и кто знает, сохранились ли бы прежние отношения с дочкой? А тут, когда мужчина сам хочет участвовать в жизни ребёнка, любит его, даже не думает бросать....Не понимаю, как можно так бесчеловечно поступать? Ну, ушёл мужик, что теперь жизнь остановилась? Мне кажется, в любом случае, главное не терять собственного достоинства и не опускаться до банального шантажа.

– Говоришь ты, конечно, красиво и по-сути абсолютно правильно. Только зачастую обида и желание отомстить решают всё. Мне кажется, она просто хочет насолить Тимуру, ну или вернуть его обратно.

– Да? А о собственном ребёнке эта дура хочет подумать? Это ведь такой стресс для малыша!

– А что ты на меня орёшь? Думаешь, я этого не понимаю? Не пытаюсь ничего изменить? Уже несколько раз пробовала с ней созвониться, ну вероятно, ты сама понимаешь, куда она меня посылает. Но я всё равно не успокоюсь, пока хотя бы не попробую до неё достучаться. У Тимура это всё равно не выходит.

– А у тебя значит, выйдет? – с губ Карины слетела язвительная усмешка. – Думаешь, тебя она ненавидит меньше чем его?

– К счастью не питаю таких иллюзий. Но, кто знает, может у меня есть хоть маленький шанс развязать этот узел?

– Ты как раз можешь это сделать без всяких проблем, – с долей осторожности в голосе заметила Карина, на что Рита только болезненно усмехнулась. Как именно она могла всё разрешить девушка, конечно, знала, вот только...

– Могу. Да, я могу уйти от него даже, несмотря на то, что он не отпускает. Я могу сбежать, уехать из города, в конце концов, меня здесь ничего не держит, но...есть кое-что, что меня останавливает.

– Алекс?

– И он тоже, – уклонившись от основной причины, по которой она действительно не решалась оставить Тимура, и о которой до сих пор никто не знал, Рита решила, что пока она не будет её раскрывать. Даже Карине. Так спокойней и...безопасней. – Карин, ты уже говорила с Лёшей? Сколько денег нужно будет платить за клинику?

– Это зависит от того, насколько у Алекса всё серьёзно. Лёша сказал, что он уже говорил с доктором, тот готов его принять и определить степень зависимости. Если врач решит, что Алекс сможет самостоятельно справиться с проблемами, тогда его не будут класть в клинику. Только, если вы уже сами захотите, можно будет пройти курс лечебной терапии. А вот, если всё окажется серьёзно, тогда надо будет ложиться на лечение. Конечно, это стоит каких-то денег, но вроде как в пределах нормы. Клиника ведь не в Москве, а в нашем городе. Она не самая престижная, но репутация у неё очень хорошая. Там говорят неплохие специалисты, и плюс ко всему у Лёши там есть знакомые. Поэтому мне кажется, сумма будет вполне щадящая.

– В любом случае, деньги я найду. Так больше нельзя оставлять, – поднявшись, Рита шёпотом, будто их мог кто-то услышать, хотя в квартире кроме её и Карины никого не было, добавила, – когда я в последний раз была у него,...то, что я увидела – это просто какой-то кошмар! Такое ощущение, что он пил всю неделю, не просыхая. С работы он наверняка полетел. Опять запил, по автоматам прошёлся, из квартиры кое-что вынес...Мне еле удалось там хоть как-то порядок навести, но я думаю, хозяйка терпеть не станет, его скоро оттуда попросят...и что дальше? Знаешь, я за всё время, что мы были вместе, столько раз выплёскивала на него злобу, винила во всех своих бедах, откровенно ненавидела, мне казалось, что исчезни он из моей жизни, дышать станет намного легче. Но сейчас я понимаю, что не могу его вот так бросить. Он всё-таки не чужой мне человек. Я должна хоть как-то помочь.

– Это верно. Но вопрос только, нужна ли ему твоя помощь? Думаешь, он согласится поехать в клинику?

– Я очень постараюсь его убедить в том, что так надо. Самостоятельно он не справится. Это болезнь и с каждым днём она прогрессирует, а я это, к сожалению, только сейчас начинаю понимать.

– Рит, ты, конечно, всё правильно говоришь, но прежде чем кому-то помогать, тебе надо в собственной жизни разобраться. Вот лично, по моему мнению, тебе надо порвать с твоим Тимуром. Я боюсь, что ты можешь оказаться тупым углом в этом любовном треугольнике. Ну и ребёнок...даже, если он разведётся с женой, они навсегда останутся связаны. Тем более что он так любит сына,...не боишься в будущем поменяться местами с его Кариной?

– Не боюсь, – устало усмехнувшись, Рита прижала ноги к груди, положив голову на колени. – Не боюсь, потому что я не хочу выходить за него замуж. Мне бы самой сначала развестись.

– Тогда чего ты хочешь? Зачем ещё больше накручиваешь себя проблемами? Ты, что действительно так любишь этого Вербицкого? Второй раз он врывается в твою жизнь и второй раз вдребезги её рушит. Зачем ты опять с ним связалась? Если раньше, я могла списать твоё увлечение на возраст, то сейчас...прости, но мы уже не девочки. Пора как-то заканчивать искать драму в отношениях. Я всё больше понимаю, что спокойствие, стабильность и уверенность в завтрашнем дне делают нас хоть немножко счастливыми. Не скажу, что у нас с Лёшей всё идеально, но мы как-то уживаемся друг с другом, живём своей тихой размеренной жизнью, растим дочь...Тебе тоже нужно найти человека, с которым ты бы просто почувствовала спокойствие и уверенность, захотела бы завести детей....Ну, или, в крайнем случае, лучше уж отказаться от всех этих мужиков и побыть наедине со своими мыслями. Отдохни, приведи в порядок нервы, хоть на время забудь обо всех этих проблемах, а там глядишь, кто-нибудь да подвернётся. Пускай не принц, но обычный нормальный мужик, с которым просто можно создать крепкую семью, поверь мне, тоже огромное счастье. Всё-таки, выбирая спутника жизни, надо думать, не только каким он будет мужем, но и какой из него получится отец. А то выйдет, как у этой Барби с сиськами до северо-запада...Ты ведь так её кажется, называешь?

Карина рассмеялась после этих слов, а вот Рите едва удалось натянуть на лицо кислую улыбку и скрыть пробравшую до костей дрожь. Что сказать? Что у неё уже вышло как у Вербицкой? Три недели...всего три недели она носит под сердцем своего крохотного малыша, но уже успела в полной мере прочувствовать себя в роли будущей мамочки. Наверное, потому что долго этого ждала, слишком долго....Даже странно подумать, но за столько лет жизнь с Алексом у неё так и не получилось забеременеть, хотя никаких проблем по этой части ни у неё, ни у него не было. А вот с Тимуром всё получилось с одного раза. Зато первое, что девушка испытала, увидев на приборе две полоски, была вовсе не сумасшедшая радость (которая, конечно, тоже пришла, но чуть позже), а страх...страх, что из этого замкнутого круга нет выхода. Она бы уже давно могла погасить все свои чувства к Тимуру и уехать от него куда-нибудь подальше, но теперь её держал один вопрос: рассказать всё ему, тем самым ещё больше стянув петлю на его шее или просто исчезнуть, как было бы, наверное, лучше для всех?

– Ладно, засиделась я у тебя, – встав с кресла, Рита вышла в коридор, засобиравшись уходить. – Возьмёшь у Лёши телефон этого доктора, я должна ему позвонить и всё подробно разузнать?

– Конечно, – выйдя вслед за подругой из комнаты, Карина с удивлением смотрела, как она в спешке набрасывает на себя вещи. – А ты, куда так спешишь?

– Я тайком выведала у Тимура адрес Карины. Хочу к ней наведаться.

– Уверенна, что это нужно? Может мне с тобой сходить?

– Нет. Я должна сама. Хоть что-то в этой жизни, я должна сделать сама. Знаешь, мне почему-то кажется, что именно сегодня получится сдвинуть дело с мёртвой точки.

Рита сама не знала, почему была так уверенна и спокойна. Спокойна даже тогда, когда звонила в дверь...своей соперницы? Да, они вроде как соперницы, хотя если быть честной, Рита этого совсем не ощущала. Она почему-то абсолютно не хотела примерять на себя роль любовницы, которая уводит ЧУЖОГО мужчину из семьи. Наверное, именно поэтому она не чувствовала ни грамма вины перед Кариной. Ей даже не было её жалко. Всё, что она испытывала к ней – это какое-то непонятное отторжение, которое пришло ещё во время их первой встречи, тогда, в той придорожной столовой. Ей было неприятно одно присутствие этого человека и поэтому сейчас, девушке пришлось сделать большое усилие над собой, чтобы прийти сюда.

– Ух ты, – пока Рита 'плавала' в своих мыслях, на пороге появилась Карина, в коротком шёлковом чёрном халате, который смотрелся на её полной фигуре довольно смешно и визуально делал девушку ещё шире. – Надо же, кто пришёл. Дорогуша, а ты адресом не ошиблась?

– Ну, судя по тому, что ты проживаешь в этой квартире – нет, не ошиблась, – спокойно, делая большое усилие над собой, чтобы не сорваться на грубость, ответила Рита. Её ужасно раздражала вот эта надменная усмешка во взгляде Карины, как собственно сама девушка в целом. Но она прекрасно понимала, что уйти сейчас нельзя. Более того, надо сделать всё возможное, чтобы хоть как-то достучаться до её сознания (должно же оно вообще быть?).

– Значит головой поехала, – уже более мрачно и сурово произнесла Карина. – Тебе чего надо?

– Поговорить.

– Поговорить? – с губ женщины сорвалась жёсткая усмешка. – А ты считаешь, есть о чём?

– По-твоему, нет?

На несколько секунд воцарило молчание. Обе девушки молчали, смотря друг другу прямо в глаза. Взгляд одной был ядовитый, желчный и в то же время настороженный, остерегающийся. Второй – совершенно спокойный, твёрдый, казалось даже абсолютно равнодушный ко всему происходящему.

Первой не выдержала Карина. Опустив глаза, она прервала молчание.

– Ладно, – не сдержав недовольства в голосе, девушка отошла с прохода, – может ты и права. Входи. Нам действительно есть о чём поболтать.

Проходя в кухню, Рита невольно бросила взгляд в щель приоткрытой двери детской комнаты. Краем глаза увиденный валяющийся на ковре мальчишка, что-то сооружающий из конструктора, поселил в груди какое-то непонятно и очень тёплое чувство.

– Чаю будешь? – на этот раз уже абсолютно спокойно, даже без тени усмешки в голосе спросила Карина, достав из кухонного гарнитура два бокала. – Или может что покрепче?

– Чаю не хочу, а если мы выпьем что-нибудь покрепче, то нас потом друг от друга не отдерёшь.

Как бы ни была сейчас напряженна обстановка, обе девушки после этих слов невольно усмехнулись, причём совершенно искренни, без желчи.

– Да, ты, наверное, права. Ну, тогда давай сразу к делу? Зачем пришла и если не секрет, откуда узнала мой адрес? Тимур дал? Что, ему уже настолько опротивело меня видеть, и он тебя стал посылать?

– Он не знает, что я здесь. Адрес я украла.

– Охотно верю. Тебе ведь не привыкать брать чужое?

– Ну, не тебе меня в этом упрекать, – не сумев проглотить колкость, всё-таки усмехнулась Рита. – Хотя сейчас это не имеет значения. Может отбросим все эмоции и поговорим спокойно?

– Спокойно? – прислонившись спиной к стене, Карина бросила задумчивый взгляд на стоящую практически в другом конце кухни девушку. – А ты думаешь, у нас получится?

– Если хоть на время забудем обо всех обидах, которые и у меня, и у тебя накопились в равных количествах, то думаю да, вполне получится.

– Ну, хорошо, – после минутного раздумье, с долей цинизма в голосе усмехнулась Карина. – Давай, излагай цель твоего визита. Только, если можно – коротко и быстро. Мне не доставляет большого удовольствия твоё присутствие.

Шутить про то, что это абсолютно взаимно Рита не стала и высказала всё так, как её и просили. Не ходя вокруг да около, прямо в лоб.

– Это правда, что при разводе ты хочешь свести общение Тимура с ребёнком к минимуму?

После этих слов взгляд Карины подёрнулся совершенно не скрытой дымкой злости, а лицо перекосилось от гнева.

– Что, любимый пожаловался? – сделав особенный акцент на слове 'любимый', ядовито усмехнулась девушка.

– Ты прекрасно знаешь, что Тимур жаловаться не умеет.

– Тогда, наверное, ты это опять как-то обманом узнала? Честность совсем не в твоих принципах?

– Давай не будем говорить о моих принципах, они ничуть не хуже твоих. И вообще мы, кажется, договорились, не переходить на личности?

– Это было до того, как ты коснулась темы моего сына.

– А чего же мне ещё касаться? – в искреннем изумлении произнесла Рита. – По-твоему, я пришла сюда о былых временах поболтать? Ответь мне, это правда?

– Ну, отвечать я тебе ничего не обязана, – ядовито и с всё той же долей цинизма усмехнулась Карина, скрестив руки на груди. – Но так и быть, не буду тебя мучить. Да, это правда. Я не хочу, чтобы мой сын общался с таким ненадёжным и легкомысленным человеком, как Тимур. Он, судя по всему, ещё ни одного ребёнка успеет заделать, причём не факт, что только тебе. И, когда он обзаведётся новой семьёй, Сашка ему станет не нужен. И как мне потом объяснит это своему сыну?

– Боже что ты несёшь? – сдерживать себя и дальше у Риты больше не было сил. Всё, что она могла, это повысив голос, глотать нецензурщину, которая так и стремилась сорваться с губ. – Сама ведь знаешь, что это полнейший бред. И давай говорить начистоту. Мы с тобой обе прекрасно понимаем, почему ты себя так ведёшь. Хочешь либо вернуть Тимура, либо, в крайнем случае, насолить ему. Только до тебя видимо никак не доходит, что ты поступаешь жестоко даже не столько по отношению к нему или ко мне, сколько ты ранишь чувства собственного сына!

– Вот сына не трогай! – на этот раз маска безразличия слетела и с лица Карины. – Это мой ребёнок, ясно?! Его ты у меня не отнимешь!

– А, по-твоему, я хочу это сделать? Никто не собирается разлучать тебя с сыном, но и ты не имеешь никакого права, отнимать его у отца!

– Свои права я и без тебя знаю. Так что не надо мне ничего указывать. Я поступаю так, как считаю нужным, ясно?

– Ясно, – едва сдержав продирающую изнутри дрожь ужасной, просто дикой злобы, Рита титаническими усилиями смогла выдавить из себя улыбку. – Ясно, что ты идёшь на принцип и разговаривать с тобой нет никакого смысла, это всё равно, что головой об стену биться. Хорошо, будь, по-твоему. Только я надеюсь, ты ведь сама понимаешь, что ничего у тебя не получится? Тимур, конечно, до последнего будет тянуть и надеяться на твой разум, но в конечном итоге, он вступит в эту судебную гонку, и ты прекрасно знаешь, кто в ней победит. Правда, в результате битва ничего хорошего никому не даст. У всех останутся расшатанные нервы, ненависть не только друг к другу, но и ко всему миру, но самое больное и обидное, что трофеем в этих судебных играх будет ТВОЙ сын. Если ты сама не понимаешь, как это дико и омерзительно, то мне с тобой не о чём говорить.

Как только Рита, всё ещё глотая колкие, совсем уже неприличные фразы, развернулась и собралась выйти из комнаты, её вдруг окликнул взволнованный голос Карины:

– Стой! Ладно,...давай действительно поговорим начистоту, – то ли Рита была неправа, и до Карины действительно можно было достучаться, то ли над её словами Вербицкая уже сама не раз думала. – Я не верю, что ты действительно так сильно беспокоишься за судьбу моего сына. Тебе на него абсолютно наплевать. Но, ты, наверняка нуждаешься в деньгах, иначе, зачем бы снова связалась с Тимуром? Я могу заплатить тебе. Могу дать намного больше, чем он. За все эти восемь лет брака, я тоже обзавелась нужными знакомствами. И поэтому...вообщем можешь назвать мне ту сумму, за которую ты бы отстала от Тимура. Не думай, что я хочу его так вернуть. Конечно, если бы это было возможно, я бы не опустила такой шанс, но боюсь, что по крайне мере сейчас, у меня ничего не получится. Но это неважно. Меня даже не задевает тот факт, что, скорее всего, он найдёт себе новую 'подругу'...ну и пусть! Я готова делить его с кем угодно, отдать кому угодно,...но не тебе. Только не тебе.

Наверное, это странно, но я почему-то таким словам практически не удивилась, разве что самую малость. Всё-таки хоть немного зная эту девушку, я понимала примерно каких поступков от неё можно ждать.

– А ведь я знала, что ничего не добьюсь этим разговором, – с губ невольно сорвалась усмешка, причём самая простая, без желчи и каких либо колкостей. В самую первую секунду хотелось ответить ей так,...чтоб надолго запомнила, а потом подумала, зачем мне это нужно? Сама зальюсь ядом и в ответ ничего путного не услышу. – Только зря потратила время. Продолжай действовать в том же духе, посмотрим, что из этого выйдет. Хотя и сейчас можно сказать, что ни для кого из нас ничего хорошего не будет.

Тихо разувшись в прихожей, я на цыпочках пробралась в спальню, где Тимур, нервно отмеряя шагами комнату, орал на кого-то в трубку, за то, что этот неизвестный чуть не сорвал важную сделку. Заметив меня, мужчина заслонил ладонью мобильный, шепнув, что освободится через минутку и вышел дальше покрывать благими словами какого-то несчастного бедолагу.

Чувствуя, как хоть немножко утихшее за суетой минувшего дня волнение сейчас поднимается с новой силой, я подошла к шкафу и на какие-то несколько секунд просто замерла у двери. Прислонившись лбом к холодной полированной поверхности, я подловила себя на мысли, что совершенно не хочу здесь находиться. Не только в этой квартире, а вообще в городе. Появилось дикое желание бросить всё и просто уехать. Куда угодно лишь бы подальше...от собственной жизни? Слабачка. Да я жалкая ничтожная слабачка и мои поступки тому в подтверждение. Ни один сильный человек не бежит от своих проблем. Спрятаться за тысячей километров это не выход. Сколько можно бегать от самой себя? Сколько можно жалеть себя, жаловаться на жизнь, винить кого-то в собственных бедах? Не пора ли перестать ныть и взять ситуацию в свои руки?

– Устала? Хочешь, я чего-нибудь вкусненького приготовлю?

Обвив ладонями мою талию, Тимур прижал меня спиной к своей груди, положив голову мне на плечо. По телу тут же пробежала волна приятной волнительной дрожи, а в груди поселилось какое-то тёплое, хоть и с долей определённой грусти чувство.

– На кого ты так кричал? – оставив вопрос мужчины без ответа, я слегка обернулась к нему, невольно потёршись носом о его колючую щёку. Не знаю почему, но всегда обожала эту его лёгкую небритость, а ещё первый раз за долгое время я испытала это ни с чем несравнимое чувство тихого, не кричащего, абсолютно спокойного счастья, которым, наверное, можно насладиться только в объятиях любимого человека. И в первый раз за все время, что мы жили вместе, я поняла, что это МОЁ счастье. НАСТОЯЩЕЕ счастье, которое я испытываю прямо сейчас, именно в эти секунды, а не ворую из прошлого. Наверное, нельзя даже описать, какой груз упал с моих плеч, когда я наконец поняла такую простую истину.

– Да так, один баран напортачил с бумагами. Завтра придётся весь день за него отдуваться. А ты где была так долго? У тебя же сегодня на работе выходной был?

– Заехала к подруге, – я долго колебалась, не зная, стоит ли рассказывать Тимуру про наш разговор с Кариной, но в итоге решила, что это ни к чему. Всё равно никакого результата он не принёс. – А что там с Парижем? Ты, когда должен лететь?

– Полетит Славка. Он занимался этим проектом и его присутствие на тендере будет более продуктивно.

– Зря. Я бы на твоём месте никому не давала возможность полететь вместо себя в Париж.

– Да я бы тоже не упустил этот шанс, если бы одна вредина согласилась лететь со мной, – притворно-сердито на меня взглянув, Тимур ещё сильнее сжал меня в объятиях, положив подбородок мне на макушку. – А может, ты ещё передумаешь, Шмакодявка?

Мерзавец. Тут же захотелось ущипнуть его в бок, причём сделать это как-нибудь побольнее. Ведь знал, очень хорошо знал, как на меня действует это слово – 'Шмакодявка'. Уже тысячу раз злилась на себя за то, что после него становилась слишком покладистой, добренькой и даже какой-то ручной. И Тимур этим всегда нагло, абсолютно без зазрения совести пользовался. Возможно, я и сейчас бы сдалась, пойдя у него на поводу, тем более перспектива уехать с ним в Париж сама по себе была очень заманчивой, но...мой врач посоветовал мне появляться у него как минимум раз в неделю. И хотя, как мне сказали, беременность протекала очень хорошо, учитывая, что срок был ещё совсем маленьким, я сама опасалась каких-то длительных перелётов и путешествий.

– Нет, не передумаю, – обернувшись к мужчине, я с бешено стучащим сердцем поняла, что надо как-то обосновать свой ответ. А точнее пора наконец открыть всю правду, учитывая то, что Тимур просто обязан её знать. – Знаешь, я давно...точнее, не то чтобы давно, просто...Тимур, я хочу тебе сказать, что скоро у нас...

Мой бессвязный, явно ничего не объясняющий, а вероятно только больше запутывающий мужчину лепет прервал неожиданный звонок. Чертыхнувшись, мужчина недовольно скривившись, достал мобильный, ответив на вызов и уже через пару минут его лицо мертвецки побледнело, а голос стал ужасающе холодный. Отстранившись от меня, он судорожно прижал телефон к уху, уже через несколько секунд разговора перейдя на крик:

– Что? Когда? Как это случилось? В какой он больнице?!

Только, когда мужчина бледный как полотно, опустил телефон, я, чувствуя, как волна какого-то непонятного ледяного ужаса обхватывает липкими когтями каждую частичку тела, решилась разрушить тишину.

– Что случилось?

– Саша магниты проглотил, – едва шевелящимися губами тихо прошептал Тимур. – Он в больнице.

Не дав Вербицкому даже словом возразить, я поехала с ним. Если честно, всё время пока мужчина бешено гнал машину, я хоть и волновалась, но почему-то была уверенна, что ничего страшного не случилось. Может потому что не имела медицинского образования, и не знала, какую опасность таит для ребёнка 'обед' из магнитов. Может, я просто считала, что это какая-то очередная уловка Карины, созревшая в её воспалённом уме после нашего разговора. А может совершенно не могла поверить, что с этим ангельским малышом, с румяными щёчками могло случиться что-то плохое. Но, как только мы приехали в больницу, я с ужасом поняла, что ни одна из моих версий не подтвердилась. Карина билась в истерике, сразу же со слезами бросившись к Тимуру и начав что-то истерически, совершенно невнятно кричать. Из всего этого бессвязного потока слов, я поняла только, что Саша стащил с холодильника пару магнитов и проглотил их, причём сознался в этом не сразу, а только через пару часов, видимо, когда ему стало плохо. Малышу уже сделали рентген и всё подтвердилось. Два магнита застряли в горле, ребёнка положили в больницу, а Карине сообщили, что если посторонние предметы не выйдут естественным путём, будут делать операцию. Меня такое известие повергло в шок, чего уж говорить о Тимуре и Карине, которые были бледнее полотна и с диким ужасом смотрели на дверь, за которой сейчас был их сын под присмотром врачей. Вербицкий несколько раз порывался ворваться в кабинет, но мне, вместе с Кариной и подлетевшей медсестрой еле как удалось его удержать. Сейчас было самое главное не мешать врачам делать свою работу и не поднимать панику, в конце концов, всё могло оказаться вовсе не так страшно, по крайне мере миловидная и очень добродушная девушка в белом халате уже больше получаса пыталась нас в этом убедить. Когда медсестра, уверившись, что все более-менее пришли в адекватное состояние, оставила нас, мы все трое ещё минут двадцать, которые тянулись, словно вечность, сидели на одной кушетке бок о бок друг с другом. Тимур в центре, мы по краям. Символическая картина. Мужчина, его жена и...любовница. Только сейчас об этом никто не думал. Наверное, впервые, мы – самые отвратительные на свете эгоисты, отодвинули свои собственные чувства в сторону и думали только о том, что сейчас происходило с этим маленьким светловолосым существом.

Когда врач наконец-то, видимо дождавшись того момента когда терпение всех было на пределе, вышел в коридор, Карина с Тимуром спрыгнули с кушетки, в одну секунду подлетев к мужчине. А я...я осталась сидеть. Просто почувствовала, что буду лишней. И надо сказать – не прогадала. Краем уха уловив, что ситуация не критична и возможно, операция вовсе не понадобится, я испытала неимоверное облегчение. Зато, когда Карина видимо от переизбытка чувств (в том состоянии, в котором она пребывала в эти минуты, девушка вряд ли могла делать что-то специально) прильнула к Тимуру, спрятав мокрое от слёз лицо у него на груди, а он, то ли желая её утешить, то ли...просто поддавшись какому-то порыву, обнял её в ответ, поцеловав в макушку и крепко прижав к себе, как меня всего пару часов назад, я испытала сильную, до ужаса острую боль в груди. Ощущение, что о моём присутствии просто забыли, сложилось моментально. И вроде бы,...на что мне обижаться? Их ребёнок в опасности, они должны быть вместе, поддержать друг друга, это нормально. Какая в такой ситуации может быть обида? Но...то, что я испытывала в эти минуты вряд ли можно было назвать обидой. Да это даже не было ревностью. Просто ко мне совершенно неожиданно пришло такое простое и в то же время в одну секунду разрушившее все самые нереальные мечты на счастливую жизнь с Тимуром понимание того, что у него уже есть семья. Именно СЕМЬЯ, которая никогда, ни при каких обстоятельствах не может быть бывшей. Разве есть разница в том, разведутся ли они с Кариной или нет? У них есть ребёнок – нить, которую невозможно порвать и которая, если и не навсегда, то уж точно на долгие годы связывает их. А я? Я ведь тоже жду от него ребёнка...или это другое? Может, если Тимур ни о чём не узнает, так будет даже лучше? Ему не придётся метаться между двух огней. Он останется в семье, с теми людьми, с которыми и должен быть рядом, которых любит....Ведь если бы не любил, стал бы он сейчас убаюкивать Карину в своих руках как маленького ребёнка и успокаивать её тем, что она ни в чём не виновата и всё будет хорошо? Это я здесь лишняя. И только сейчас, когда они обнимаются как самые близкие друг другу люди, даже не смотря в мою сторону, я это наконец очень хорошо понимаю. Значит надо промолчать. Просто уйти с дороги и не мешать. Начать строить свою собственную жизнь, без Тимура. Ведь однажды у меня это уже получилось. Хорошо или плохо – неважно. Главное, что это реально и необходимо.

Пока я, полностью предоставленная самой себе и своим просто нереальным потоком струящимся в голове мыслям, бродила по коридору, вдруг откуда-то, кажется со стороны регистратуры, неизвестно как до меня донёсся чей-то посторонний голос. Точнее мозг уловил только одно, сразу глубоко засевшее в сознание слово – 'Колесников'.

Незаметно подойдя к регистратуре, я невольно стала вслушиваться в раздраженный монолог той самой миловидной девушки в белом халате, которая ещё недавно помогла успокоить Тимура, а теперь, кажется, сама была на взводе.

– Послушайте, я же вам объясняю, это не наш случай. С наркотической передозировкой вам надо везти в третью городскую больницу...Кто вам сказал такую чушь? Женщина, я не хамлю, просто вы, кажется, не хотите меня слышать. Вам нужно в третью городскую...да, та, что на Каслинской...Ничего, бывает. Всего доброго.

– Простите, – не узнав свой вмиг севший голос, я вцепилась в регистрационный стол. – А вы сейчас говорили о каком-то мужчине...с передозировкой. Вы бы не могли ещё раз повторить фамилию?

– Колесников Александр Владимирович. А что? Девушка вам плохо?

Да мне плохо. Мне было очень плохо, только я всё-таки смогла удержаться на ногах, и, что-то дежурно ответив медсестре, даже не шатаясь, отойти от регистратуры.

Алекс...Господи, какое ещё наркотическое опьянение? Ведь он только пил, ну пускай ещё частенько играл на автоматах, но наркотики?! Неужели до этого могло дойти? Нужно срочно ехать! Как она сказала? Третья городская, на Каслинской?

Прежде чем со всех ног помчаться к остановке, я сначала хотела предупредить Тимура, но...Он меня не видел. Всё также стоя ко мне спиной, он, продолжал утешать всё ещё всхлипывающую жену, по-прежнему обнимая её за плечи. Понимая, что поступаю неправильно, что нельзя вот так срываться, даже ничего не объяснив, я всё-таки как ошпаренная побежала прочь. Во-первых, потому что из головы не выходили мысли об Алексе, а, во-вторых,...не могла видеть их вместе. Я всё понимала. Да, у меня не было причин ни злиться, ни ревновать, но я не могла там находиться. Не могла я объяснить своему глупому сердцу, что оно зря кровоточит, что оно не должно никак реагировать, когда я вижу любимого мужчину с другой женщиной. К этому надо привыкнуть, с этим надо смириться....Только я не смогу, ни за что не смогу! Она его жена, а я, Я лишняя!

*****

– Господи, не понимаю, как это могло произойти? – убрав дрожащие ладони от лица, девушка подняла на Тимура красные, опухшие от слёз глаза. – Он вроде бы спокойно играл в своей комнате, что-то там мастерил из конструктора. Я даже не заметила, как он вошёл в кухню, как стащил эти магниты...Боже мой, ну зачем я их вообще купила?

– Во-первых, мы их вместе покупали, – спустившись с лестницы, Тимур остановился перед Кариной, сжав ладонями её плечи. – А, во-вторых, ты абсолютно не виновата. Со всеми родителями такое может случиться.

– Слабое оправдание. Если бы я внимательней за ним следила...

– Да прекрати ты! – разозлившись, Вербицкий даже несильно встряхнул Карину за плечи. – Сашка подвижный ребёнок, он сейчас мирно играет в комнате с машинками, а не успеешь оглянуться, уже через секунду он в унитазе бассейн устроил. Ну что со мной такого не бывало? Ты вспомни, как я заснул всего на десять минут, а из твоих любимых туфель он уже соорудил флот для кораблей!

– Не сравнивай, – всё-таки не сдержав улыбки, Карина спустилась вслед за Вербицким на первый этаж. – Это какие-то жалкие вещи, а тут жизнь нашего сына...

– Не драматизируй. Всё обошлось. Магниты эти вышли сами собой, причём довольно быстро, так что напрасно мы с тобой паниковали.