Текст книги "Проклятие знания (СИ)"

Автор книги: Оксана Керис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

На этом план по устранению Дамблдора не закончился. Вот дальше начались уже голословные обвинения. Несколько подкупленных магов разных лет по очереди опубликовали в Пророке свои откровения о том, как Дамблдор позволял себе с учениками лишнего… Сириус понимал, что это низко, несправедливо, недостойно Министра так лгать… но Блэк глушил в себе совесть. Он задабривал себя тем, что Гарри и сын самого Сириуса только так смогут жить в мире, где им не придется наступать на горло собственной совести.

Обвинить директора школы в домогательствах и педофилии – это настоящая бомба. Парни знали, на что идут. На всех интервью они чуть ли не хором повторяли заученную фразу: мы решили открыться, потому что книга Риты придала нам смелости. Парням сочувствовали, от директора все были в ужасе. Через два дня Дамблдора сняли и с должности директора, и с должности главы Визенгамота.

Через две недели выяснилось, что все три жертвы никогда не были жертвами, что они все придумали, потому что хотели известности и денег от директора – дескать, до этого его шантажировали. В общем, выставили себя идиотами. Через месяц не-идиоты покинули страну, получив каждый по маленькому домику на берегу Средиземного моря. Неплохой обмен: финансовое благополучие их и их семей на вечное клеймо лжецов.

Важно другое. Несмотря на то, что Дамблдор доказал свою невиновность, он не вернулся к прежним обязанностям. Ему не позволили. Главную должность в Визенгамоте теперь занимал сам Сириус, а в школе за окончательную отставку Дамблдора проголосовал Попечительский совет. Последние говорили, что педагог, а уж тем более директор, просто не может подозреваться в подобных скандалах.

Сириус вздохнул с облегчением. Да, Дамблдор вполне себе жив и в относительном здравии, но он лишен всех должностей и вряд ли сможет вернуть себе хотя бы четверть прошлого влияния. Это успокаивало. Кроме того – он старый. Как бы долго не жили маги, они тоже не вечны. И Сириус искренне надеялся, что здоровье скоро подведет опозоренного мага.

* * *

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, кавалер ордена Мерлина первой степени, величайший волшебник и… в принципе, остальных званий его лишили. Он был вынужден признать, что Сириус Блэк его все же обыграл. Не совсем честно, через ложь и провокацию, но все же обыграл.

Дамблдор умел проигрывать. Огорчало то, что этот проигрыш наверняка его последний. Он с каждым годом чувствовал себя все хуже. Давали о себе знать прошлые проклятья, старость, потеря подпитки от Хогвартса. Даже вот волосы начали выпадать – словно скоро он станет лысым… только бы борода осталась такой же густой, а то это уже часть его имиджа.

Он переехал в небольшой домик, который купил совсем недавно. Внутри свежий ремонт, приятный вид из окна и милые соседи… огорчает только тот факт, что милые соседи смотрят на него с подозрением и уводят подальше детей. Он оправдался перед законом, но прекратить сплетни все же не может. Придется жить с этим. Словно он и правда когда-то кого-то совращал.

Домик его совсем крошечный. Гостиная с кухней на первом этаже и две спальни на втором. Одну комнату он еще при заселении переделал в кабинет… ну или в библиотеку… или в склад книг. Стеллажи занимали все пространство комнаты – полки были даже над окном и под ним, но все равно часть имеющейся литературы пришлось расставлять по свободным поверхностям в гостиной. Дом приобрел легкий налет сумасшедшинки, что Дамблдору даже нравилось. А вот вынужденное одиночество – нет.

Большая часть его старых друзей либо давно мертвы, либо стали холодно отвечать на письма, словно их знакомство с оправданным стариком бросает тень на чистейшую репутацию. Альбус успокаивал себя тем, что просто отсеялись все ненастоящие друзья… но он скучал. И по общению, и по постоянной занятости, и ощущению нужности. Книги не радовали, записи концертных пластинок не особо развлекали, отвлекался он только бесконечными письмами и редкими встречами с друзьями.

Его не преследовали. Мало того – от министерства даже приходил маг, который поставил дополнительную защиту на дом, во избежание эксцессов. Дамблдор проверил – хорошая защита, сам бы он такую не поставил. Просто не та специализация.

Злился ли он на Сириуса Блэка, который лишил его всего? Немного. Больше – на самого себя. Не заметил, как парень, что отказывался от семейного наследия, стал настоящим Блэком. Интриганом, собственником, темным до мозга костей. Впрочем, что он мог сделать? Дамблдор не любил кардинальные меры, но иначе отделаться от Сириуса просто не получилось бы. Все же это у него в крови, пусть в годы юности он и выглядел изгоем семьи.

Настоящей злости – ненависти, желания отомстить – Альбус и правда не испытывал. Скорее ему было стыдно, причем не потому, что его оболгали и лишили всех должностей. А потому, что этим он подвел многих людей. Маглорожденных и полукровок, которым опять придется жить в мире магической аристократии.

Иногда хотелось продолжить свою борьбу – ходить в министерство и спорить по любому поводу. Но тут вступала в игру уже его собственная гордость. Ему немного осталось, он стареет. Пусть лучше запомнится людям гордо ушедшим на покой, хоть и после скандала, чем станет сумасшедшим стариком, что ворчит и всех ненавидит.

Хотя кого он обманывает? Ему на самом деле очень тяжело давалось его нынешнее положение. Хотелось ругаться, хотелось действовать, хотелось показать всем, на что он способен… вот только, откровенно говоря, он мало на что был способен сейчас. Но и сидеть дома не хотелось. У него нет семьи и внуков, которые бы хоть немного скрашивали часы его безделья, а заниматься теоретическими исследованиями просто не хотелось.

Работу предложил Блэк. Ну как предложил… Выслал по почте целую стопку вакансий в исследовательских группах. Все не слишком-то перспективные в плане результатов, но Дамблдор все же выбрал то, что казалось ему наиболее интересным. Под Бристолем есть старые, еще друидских времен, катакомбы. Ну или просто – подземные тоннели. Казалось, что их исследовали уже полностью и смирились с абсолютной бесполезностью этих помещений, но недавно нашли секретный ход, за которым оказались новые коридоры, но теперь уже с кучей комнат, свитков и ловушек – судя по уже имеющимся данным, в этих тоннелях жили беглецы еще из Египта, возможно темные маги.

Исследовать коридоры, где сплошь и рядом проклятья – занятие интересное, пусть и опасное. Всяко лучше, чем сидеть в скучной лаборатории и изучать свойства редкого цветочка. Да и Дамблдору там были рады – его знания были крайне к месту.

И Альбусу нравилось, несмотря на то, что работали здесь чаще молодые. Рядом с ними и сам Дамблдор чувствовал себя моложе, словно эта атмосфера авантюризма и веры в чудо захватила старика. Он так увлекся всем этим, что окончательно потерял осторожность.

В одной из комнат нашли глиняные таблички с древними египетскими символами – даже беглого осмотра хватило, что понять: это утраченные письмена Ра, почти легендарный труд о создании солнечного металла… Дамблдор проверил вход в комнату, снял вроде бы все проклятья, проверил сами письмена… а потом коснулся ладонью таблички и почувствовал, как руку холодит проклятье. Как и многие древнеегипедские проклятья, они настраивались на ауру мага и игнорировали наличие перчаток и защитных амулетов. Он попытался быстро его обезвредить, но стандартные методы не помогали, он судорожно постарался разобраться – чем его прокляли… но не успел.

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор умер неожиданно для всех и совсем не так, как обычно умирают престарелые маги: не справился с древним темным проклятьем при изучении заброшенных лабораторий.

Шикарные похороны, книга про его достижения, названный в его честь монумент в Хогсмиде – все это было потом. Этим Сириус Блэк заглушал свою совесть, ему все еще было неловко за то, что в последние годы жизни о Дамблдоре говорили низости, в которых он точно не участвовал.

Глава 23. Спустя год после смерти Волдеморта

Нарцисса отказалась от преподавания в Хогвартсе, что очень расстроило детей. На ее место вроде как временно встала Инесса Огден – жена наследника этого рода. Нарцисса же не хотела разрываться между домом и семьей. Радостную новость она узнала позднее, чем Белла. Вот только двойняшки Ричард и Вивиен Лонгботтомы родились точно в срок, а Эйлин Снейп немного поспешила, видимо непременно хотела попасть в Хогвартс вместе с кузеном и кузиной.

Двойняшки Лонгботтом – милейшие, улыбчивые малыши. Они охотно тянули ручки ко всем, независимо от пола и возраста предполагаемой няньки. А Нарцисса никогда не думала, что ее взрывная и неусидчивая сестра может быть такой. Абсолютно счастливой. Безмятежной. Одухотворенной. Словно вся ее жесткость рассыпалась, словно отпали защитные шипы, словно дети сделали Беллу другим человеком. Фрэнк, впрочем, тоже выглядел слишком счастливым. Но оба так сияли, что над ними даже Сириус не мог насмешничать.

Сама Нарцисса не знала, кого хочет больше – мальчика или девочку. С одной стороны, вдолбленные в голову традиционные взгляды твердили, что она обязана подарить мужу сына. Но девочке можно покупать платья, плести косички и играть с ней в куклы. Чем не мечта?

– А ты кого больше хочешь – мальчика или девочку? – игриво спрашивала Нарцисса, когда еще не знала пол будущего ребенка.

– Девочку, – спокойно отозвался Северус.

– Девочку? – удивилась Нарцисса. – Но почему?

– С ними меньше проблем, – уверенно заявил муж ей в ответ.

Сначала это рассмешило Нарциссу, но после она долго пыталась узнать причину такого ответа. Северус не слишком-то любил говорить о себе, а уж о своих комплексах и страхах – так и подавно. Но Нарцисса смогла узнать, что ее муженек считает, будто девочкам живется проще. Вспомнив, как ей в крем для лица подливали слизь жаб, Нарцисса рассеянно кивнула: без сомнения, девочкам проще. Они не дерутся, они подмешивают яд в тыквенный сок. Но переубеждать Северуса она не стала, пусть пребывает в счастливом неведении.

Нарцисса не захотела передавать малышку домовику – она и так упустила большую часть детства Драко. А потом гордость не позволяла ей отказаться от своих слов. Малышка Эйлин не давала родителям покоя, чего Нарцисса, насмотревшись на спокойных Лайела и Мирзама, совсем не ожидала.

Северус, пока Нарцисса была беременна, не был похож на человека, который безумно ждет ребенка. Вот Фрэнк подскакивал от любого чиха Беллы, что было весьма мило. Северус был спокойнее и, казалось, к беременности супруги относился как к ее капризу. Но все изменилось, когда их маленькая принцесса впервые ухватила папулю за палец.

Эйлин хорошо спит, если с ней гулять на улице, покачивая. И Северус мог по несколько часов нарезать круги вокруг дуба в их дворе, чтобы его дочь и любимая женщина смогли выспаться. Он так трогательно на нее смотрел, что Нарцисса каждый раз не могла сдерживать счастливую улыбку.

В этот день они собирались на свадьбу, оставляя ребенка на домовика. Долли – купленная Сириусом нянька – терпеливо стояла у кроватки и ждала, когда уже Северус, полностью одетый, положит ребенка. Домовики-няньки всегда спокойнее остальных, они особенно высоко ценятся, и найти их не так-то просто. Сириус купил трех. Главный минус – покупать их пришлось во Франции, по-английски эти три домовички говорили пока что плохо.

– Положи Эйлин, нам уже пора выходить, – Нарцисса стояла в дверях детской, прислонившись к косяку.

Она надела платье из шелка цвета пыльной розы и сама себе безумно нравилась – этот оттенок ткани делал ее моложе, а беременность и вторые роды совсем не отразились на фигуре, что отлично демонстрировал покрой наряда. Северус, с розой того же оттенка в петлице, уже привычно собрал волосы в хвост. Оставлять дочь на домовика он категорически не хотел. Идти на свадьбу – особенно.

– Напоминаю, – вздохнула Нарцисса, – женится твой ученик, который имеет все шансы побить твой рекорд по раннему получению мастерства. Ты должен его поддержать.

– У него для этого есть родители, пять братьев и сестра. Обойдется, – ровным тоном ответил Северус, но тут же улыбнулся дочери, когда та особенно забавно нахмурилась.

– И они все достают его шутками про то, что нужно быстрее делать детей, – хихикнула Нарцисса. – Джорджу просто необходим кто-то вменяемый рядом.

Северус отвлекся от дочери и посмотрел на свою красавицу-жену:

– Для этого у него есть Фред. А я ненавижу свадьбы и предпочту опоздать.

– А я люблю свадьбы. И хочу поддержать Джорджа. А так как ты мой муж и обещал меня любить, оберегать и защищать, то ты сейчас отдашь Эйлин домовику и пойдешь со мной свадьбу, – на одном дыхании сказала Нарцисса.

Северус тяжело вздохнул, потом все же положил дочь в кроватку и вышел из детской: все же не каждый день женится твой ученик.

* * *

Никогда в жизни Джордж и представить себе не мог, что в 19 лет он женится. Женитьба – это что-то серьезное, взрослое, ответственное… Слишком скучно звучит. Чего он не учел – так это родителей своей девушки.

Он любил Анику. Она нравилась ему, пусть многие и считали ее высокомерной зазнайкой. Джордж-то знал, какой милой и веселой она бывает. Что она тоже умеет шутить, что всегда старается найти оправдания даже самым плохим поступкам, что постоянно сомневается в себе. Аника была словно из другого мира, и многие считали ее неподходящей парой для Джорджа… но они любили друг друга, как бы невероятно это не звучало.

А родители Аники искренне считали, что Джордж Уизли – прекрасная партия для их единственной наследницы. Нет обязанностей перед своим родом, зато есть выдающиеся магические способности и явный талант к зельеварению. Поэтому они пришли к Артуру Уизли договариваться о браке. Договор подписывать.

Артур, что вполне ожидаемо, был в шоке. Он женился по любви и для своих детей хотел того же, а уж различные брачные контракты он ненавидел всей душой: из-за таких глупостей Молли выгнали из семьи. В общем, обсуждение не состоялось, родители скорее поссорились. Артур потом долго ворчал на «этих снобов», Молли его полностью поддерживала, а Джордж впервые в жизни не знал, что сказать.

Через пару дней выяснилось, что родители запретили Анике общаться с Джорджем и начали подыскивать другого жениха. Это был удар ниже пояса: девушка в слезах, парень просто в шоке. И Фред предложил простой выход: жениться. Раньше или позже – какая разница? А то, что у ее родителей каша в голове… так ничего, здоровая уизливская смекалка и их перевоспитает со временем.

Так Джордж сделал Анике предложение, контракт все же был заключен, а свадьбу решили играть как можно раньше, пока жених не передумал. Жениха же больше беспокоила не сама свадьба, а то, что будет после. Ожидаемо, что от него будут требовать вести себя достойно, заниматься делами семьи, а Анике – родить наследника. Последнее смущало Джорджа больше всего. Ей 19 лет, она тоже хочет получить мастерство – какие дети? Годика через два, не раньше.

Поэтому и к алтарю Джордж собирался как на бой. В белоснежном смокинге, с зачесанными назад волосами, он был чуть ли впервые настолько не похож на своего близнеца. Фред был в черном костюме с ярко-красным жилетом.

– В магазине все нормально? – интересовался Джордж. – Я там не был уже два дня…

– Не переживай, тебя временно заменяет Чарли, – отмахнулся Фред. – Продажи высокие, товары есть в запасе, маленькое производство работает как часы. В общем, все просто шикарно. Думаю, к началу учебного года все будет еще лучше.

– А как твои экзамены? – Джордж попытался поправить бабочку, но неудачно дернул и развязал ее.

Фред встал с дивана и подошел к брату:

– Дай сюда. Не нервничай. Я сдал экзамены, теперь начну готовиться к получению мастерства. Все нормально. И все будет еще лучше.

Джордж вздохнул. Волновался он все же настолько сильно, что даже шутить не получалось. А сейчас еще вся остальная его семья зайдет и будет даже слишком волнительно.

– Знаешь, что забавно? – хмыкнул Фред. – Вот ты женишься на Анике и теперь будешь Уизли-Фаррел. Я, пусть и позже тебя, непременно позову Одри замуж, она, разумеется, согласится… а так как она тоже единственная наследница, а я ее отцу вроде как жизнь должен, то быть мне Уизли-Лестрейндж. А ведь мы близнецы.

Джордж тоже хмыкнул в ответ. Да уж. Близнецы с разными фамилиями.

– А ты думаешь, что женишься на Одри, потому что без ума от нее, или потому что теперь к тебе ни одна девушка и близко не подойдет из-за опасения за свою жизнь? – чуть прищурился Джордж, когда брат закончил с бабочкой.

Фред засмеялся. Он встал рядом с Джорджем – чтобы они оба виднелись в зеркале – и весело ответил:

– Мне кажется, я ее люблю как раз за то, что она не оставляет мне выбора. Мерлиновы подштанники! Ты посмотри, ты и правда больше похож на маму, а я – на папу!

Джордж расхохотался в ответ. Они оба были почти точной копией их деда, но все равно смешно.

* * *

Люциус Малфой, в отличие от многих своих бывших друзей, пережил Темного Лорда и даже в тюрьму не угодил. В Великобританию он вернулся не сразу, ждал пока закончатся суды, чтобы однозначно не угодить под раздачу. А так: не было его на острове, о Темном Лорде ничего не знал, и вообще… он все сыну передал.

А вот сыном он был не сказать, чтобы доволен. Мальчишка творил что-то ужасное, позорящее весь род Малфоев разом. Стоило догадаться, что влияние Сириуса отразится на наследнике не лучшим образом, но что мог Люциус сделать тогда? А сейчас?

Откровенно говоря, воспитанием сына он никогда и не занимался толком. Были домовики. Приходящие учителя. Нарцисса, в конце-то концов. Да и Драко раньше вел себя достойно. Сейчас Люциус уже жалеет, что пустил на самотек воспитание наследника. Уделял бы сыну больше внимания – может мальчишка подражал бы ему, а не непутевому дяде. Хотя, стоит признаться, Люциус воспринимает нынешнюю действительность вполне благосклонно.

Из поместья Люциус съехал. Показываться в обществе он пока что практически и не мог, да и не хотел уже. Хотелось найти себе пару. Постоянного спутника, с которым можно завтракать по утрам и обсуждать интересные книги. Хотелось засыпать рядом с родным и знакомым человеком, а не с временными любовниками. Но Люциус отчетливо понимал, что он не хочет раскрывать свою ориентацию: это ведь может повредить и его сыну. Поэтому все равно придется прятаться от общества.

Например, в этом маленьком охотничьем домике. Нарцисса, по старой дружбе, сделала из этого несуразного строения что-то милое и уютное, словно созданное для того, чтобы достойно встретить старость. И пруд даже есть. Глубокий – можно форель выпускать и рыбачить.

В отличие от бывшей жены, что выглядела максимум на тридцать, Люциус заметно сдал. Сам понимал, что выглядит он… старо. Плен и пытки, потом не самые шикарные условия в его условной эвакуации, а теперь еще и потеря всего прошлого влияния. Как бы Люциус не любил себя, он отчетливо понимал: его отражение скорее похоже на дедулю Люци, чем на уважаемого Лорда Малфой.

Осталось дело за малым – стать этим самым дедушкой. Хорошо бы еще найти себе кого-то приятного и любимого, чтобы вместе рыбачить и ждать внуков. Поэтому Люциус, на самом деле, не унывал. Да, постарел лет на двадцать, не оставил себе ни гроша из собственного состояния, одинок и ворчлив… зато жив. И сын жив. И даже внуки будут сильными – вон как потенциальная Леди Малфой магией плещет. Так что умирать Люциус не спешил.

А когда украдкой сходил на третье свидание с одним симпатичным гербологом, так и вовсе почувствовал себя счастливым, чего не было с ним с момента рождения Драко.

Эпилог. Десять лет спустя

Сириус, уже бывший министр, но вполне себе действующий специалист по теоретике темной магии мирового уровня, в этот сентябрьский денек провожал в школу своего старшего сына. Фелиса особенно огорчало, что мама не смогла поехать с ними: со дня на день в семье Блэков должен появиться четвертый ребенок, долгожданная девочка. Двойняшки Кастор и Поллукс держали папу за руки и одинаково жалобно хлюпали носами: они тоже хотели в Хогвартс, а им только через два года. Сириус с легкой ностальгией вспоминал, как раньше на вокзал провожали целую толпу детей: весь состав Ковена с братьями, сестрами и друзьями нередко отправлялся в школу не из дома, а от Блэков. Сегодня здесь было лишь две семьи: Сириус с детьми и Люпины.

Сам Фелис шел рядом с Лайеллом – тот гордо рассказывал, как круто в Хогвартсе и что Гриффиндор – лучший факультет. Люпин пошел в школу в прошлом году, поэтому сейчас чувствовал себя хозяином положения, особенно рядом с несколько притихшим младшим товарищем.

Фелис был маленьким академиком – так говорила Флер. Он безумно любил читать, все приставал к родителям с вопросами и любил наблюдать, как в своих лабораториях работают друзья семьи – Гарри, Фред и Джордж. Но главным примером для подражания мальчика был его папа – Фелис надеялся стать таким же выдающимся специалистом в темной магии. Другая ипостась характера Сириуса – с мотоциклами, весельем и девчонками – досталась в равных долях Кастору и Полуксу.

– Волнуешься? – с усмешкой поинтересовался у Блэка Ремус.

Он шел рядом и вел за руку свою дочь – Роуз была ровесницей двойняшек Блэк, а еще унаследовала от мамы дар метаморфа, отчего прямо на ходу перекрашивала свои косички из розового в кислотно-желтый.

– Роуз, прекрати! – рассерженной кошкой шипела на нее Нимфадора. Сама, впрочем, тоже привлекала внимание людей розовыми волосами и тяжелыми военными ботинками в соседстве с кожаными штанами – она еще пару лет назад дослужилась до руководителя боевой группы авроров, так что мама у Лайелла и Роуз казалась более опасной, чем папа-оборотень.

Ее недовольство дочерью, впрочем, было оправдано: они еще шли по магловскому вокзалу и местные способы отвлечения внимания маглов вряд ли сработают в случае ребенка с такими способностями.

Идущий впереди Сириус не сразу ответил на вопрос друга:

– Ты имеешь ввиду – волнуюсь за Фелиса? – уточнил он, задумчиво посмотрев на Ремуса.

Тот кивнул в ответ:

– Я в прошлом году безумно переживал – как Лайелл будет там учиться. Один, без меня.

Сириус тряхнул головой и широко улыбнулся:

– Ничего, справится. Мы же как-то освоились.

– Твое хладнокровие поражает. Твой сын – типичный ботаник.

Сириус оскорбленно посмотрел на Ремуса, но тот в ответ пожал плечами, всем своим видом напоминая: ты же сам так говорил.

– Он Блэк, – улыбнулся Сириус наконец. – Не завидую тому смертнику, что решит его разыграть.

Тут Люпин хмыкнул: ну да, характер у спокойного Фелиса был все же тяжелым. Он пошел скорее не в папу, а в бабушку. Спокойный, упрямый, с сильной волей и поразительно цельными для его возраста взглядами на мир. Ну и еще – невероятно умный. Мальчик-гений, который практически боготворит своего отца.

Когда прошли на платформу 9 ¾, Сириус разом почувствовал себя немного неуютно. Тут его узнавали. Должность он покинул только в конце прошлого года, многие все еще воспринимали его как Министра Магии. Его преемник – Персиваль Прюэтт, молодой Лорд, молодой отец и просто человек, который уже мечтает о том времени, когда передаст бразды правления страной кому-нибудь другому.

Когда Перси согласился стать наследником своего деда, скандал в семье произошел немаленький. Рассорился он тогда и с матерью, и с отцом, и со всеми братьями разом. Мирил их потом, что удивительно, сам Лорд Прюэтт. Но в ссоре Уизли были почти год, что заметно изменило парня. Прежде Перси ставил во главу стола только карьерные достижения. Наверное, чтобы понять ценность семьи с ней нужно рассориться. После Перси женился, недавно у него родилась дочь, которую он назвал Молли. И это тоже его изменило. Он уже был готов уйти с головой в дела своего рода, заняться семьей, но не мог подвести тех, кто на него надеялся. Перси готовили в качестве преемника Сириуса последние шесть лет, так что пришлось ему заступать на должность… предварительно выиграв выборы, разумеется.

Остальные мальчишки Уизли тоже умеют удивлять. Билл не только теперь считается одним из самых богатых артефакторов Великобритании – автомобили Уизли заказывают даже с материка – он еще и женился. И невесту себе выбрал крайне неожиданную для Сириуса лично. Ианта, стервозная гречанка с внешностью богини, что когда-то претендовала на роль невесты Сириуса, в итоге стала миссис Уизли. И неожиданно перестала быть стервозной. Уже родила троих детей, учится у Молли готовить и, к огромному ужасу Сириуса, умудрилась подружиться с Флер.

Чарли все еще продолжает занимать должность главы отдела по защите и контролю магических существ. Вот уже десять лет он ноет, что хочет вернуться в Румынию, к драконам, но заявление на увольнение так и не подал. Наверное потому, что в Министерстве огнедышащих рептилий больше, чем в заповеднике драконов.

Фред и Джордж владеют уже не магазинчиком – целой фирмой, с товаров для розыгрышей они перешли на всякие забавные игрушки для детей и подростков. Впрочем, продажами давно занимается наемный персонал – оба близнеца предпочитают быть исследователями, на бизнес времени у них не остается. Их лаборатория на Косой Аллее, прямо под магазином.

Оба близнеца все еще не стали папами, несмотря на весь шквал требований от родителей и шуточек братьев. Фред с Одри, хоть и рано сыграли свадьбу, слишком рьяно строили карьеру. Джордж же отстаивал право своей супруги получить мастерство. После еще немного подождать, потому что настало время для второго медового месяца – раз уже оба стали мастерами… Впрочем, сейчас всех больше смешит другая ситуация – и Одри, и Аника, обе недавно радостно объявили, что ждут… близнецов. Сириус, услышав эту новость, рассеянно подумал, что к этому времени МакГонагалл точно захочет оставить пост директрисы: это уже не два близнеца Уизли, два по два. И одна пара мамой будет называть Одри Лестрейндж, что немного пугает даже Сириуса.

Младший из братьев Уизли, Рональд, редко бывает в Великобритании. Он получил работу в исследовательском центре в Швеции, домой приезжает только по праздникам, привозит с собой двух мальчишек-погодок. Его школьная дружба с Падмой Патил закончилась просто дружбой, а вот совместные исследования с симпатичной шведкой закончились свадьбой. Девушка, хоть и является многообещающим нумерологом, по характеру такая же непоседа, как и ее муж. Они вместе много путешествуют, иногда подкидывают близнецам идеи для исследований, и вообще со стороны кажутся самой гармоничной парой. Просто потому что очень похожи. Ссорятся они только по одному поводу: все никак не решат, где будут учится их дети – в Хогвартсе, или Шармбатоне.

А Джинни… Джинни – особый случай. В ней очень неожиданно смешалась кровь Блэков и Уизли.

* * *

Собираться решили у Лестрейнджей. Просто потому что Одри временно сидит дома и ей даже больных привозят в личный крохотный лазарет. А Аника никогда и не любила их сборища. Поэтому потихоньку члены Ковена и их друзья (родственники и вторые половинки) подходили к поместью Лестрейндж.

Так уж вышло, что Мишель и Джинни вместе появились у входа. Радостно обнялись – виделись они в последнее время редко, – и направились к дому.

– Как поживает Данте? – с хитрой улыбкой поинтересовалась Мишель.

Джинни посмотрела на подругу сердито, но все же ответила:

– Все так же бодр и приставуч.

– Ну признайся, он же тебе тоже нравится, – расхохоталась Мишель, легонько толкнув подругу локтем.

Та в ответ лишь недовольно посмотрела на нее. Данте – ученик Сириуса. Контракт на ученичество у магистра Темной Ложи заключается сроком на семь лет. Все эти семь лет пылкий итальянец изучал различные боевые приемы, преподавал в Хогвартсе и умудрился без памяти влюбиться в свою же ученицу. Разница в возрасте у них была относительно небольшой – всего-то семь лет. И Джинни вовсе не это считала преградой для их союза.

Во-первых, Данте был и остается наследником своего пусть небольшого, но все же рода. Это значит, что его жена должна жить в Италии. А это слишком далеко, чтобы мама могла навестить внуков в любой удобный момент. Во-вторых, Джинни недавно закончила спортивную карьеру – играла за сборную Англии в квиддич. Сейчас начала писать статьи и обзоры для Пророка. Она хотела строить карьеру журналиста, совершенствовать свой дар, все же писать у нее хорошо получалось. А переехав в другую страну она бы лишилась этой возможности – язык так просто не выучишь, а еще сложнее на нем начать писать. Было еще в-третьих. Джинни в целом не особо хотела замуж, а пыл Данте ее скорее пугал.

– Все равно выйдешь за него, – уверенно сказала Мишель.

– Только если он переедет в Великобританию, – припечатала Джинни, прекрасно зная, насколько это сложно сейчас. – И вообще, что мы все обо мне? Как там Дадли? Не планируешь пока пойти по стопам Одри?

Мишель недовольно посмотрела на подругу и замолчала. Когда она объявила, что выходит замуж за Дадли, практически все были в шоке. Яркая, привлекательная, с большими перспективами, Мишель была совсем не похожа на потенциальную супругу младшего Дурсля: сколько угодно перспективного, но все же магла. Да пусть даже сквиба. Вместе они смотрелись несколько комично, в духе миллионера и его жены-модели. Дадли был все же выше Мишель, но полноватым, несмотря на занятия спортом. Грузный и медлительный парень в дорогом костюме, а рядом с ним – худенькая эффектная брюнетка. Многие считали, что это брак по расчету… но для Мишель Дадли был чуть ли не единственным парнем, который видел ее саму, а не просто красивое личико. И она это особенно ценила. Да и в мире маглов ей нравилось. Она тоже закончила колледж, в магловском мире считалась искусствоведом и хозяйкой небольшой художественной галереи. В мире магическом – специалистом по ритуалам и наследницей рода Медоуз.

– Что молчишь? – улыбнулась Джинни. – Тоже не любишь личную жизнь обсуждать?

Мишель легко перевела тему:

– Нет, – мотнула головой она. – Думаю: почему Гарри прилетел на машине.

Огромный роллс-ройс действительно стоял у парадного входа в дом. И этот точно принадлежал Поттерам – только у них салон оформлен в бохо-стиле.

– Выгуливает подарок крестного? – Джинни тоже замерла у машины.

Ответила им Одри, что вышла встречать подруг на крыльцо своего дома:

– Или он привез Луну, – сказала она с усмешкой. – Представляете, в Хогвартс, вполне вероятно, пойдет три пары близнецов. Мне кажется, на нас кто-то близнецовое проклятье наложил.

– Что? – удивилась Джинни. – Так это дети моих сумасшедших братишек пойдут в школу вместе с детьми Гарри? Хогвартс вообще выстоит?

Одри улыбнулась:

– Ну нас же он как-то пережил. Проходите, вы сегодня последние.