Текст книги "Сероглазый ангел (СИ)"
Автор книги: Оксана Головина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 17
Большой внутренний двор, окружающий замок основательно был прибран. Разнообразные жилые и хозяйственные постройки, включая жилища воинов, конюшни, кузницу, склады, кухню отчищали до блеска. Особое воодушевление руководило людьми в этот час. Возле внешней стены, уже третий день, они трудились и над огромными воротами, укрепляя железом, деревянную опускную решетку. Заменены были деревянные рычаги и цепи, благодаря которым они приводились в движение. Каждый раз, поглядывая на высокие окна замка, а именно на второй этаж, где находились покои хозяина, люди, надеялись увидеть их распахнутыми, что оповестило бы о том, что лихорадка покинула его, и он более не при смерти.
Вейн, наблюдая с крепостной стены, лишь хмурился, сложив руки на груди. Замки на его родине строились по-другому. Строительство было гораздо искуснее, чем на этой земле. Главная башня замка нормандского рыцаря, была не только последним убежищем при осаде, но служила также основным жилым помещением. Она была гораздо больше размерами. Вход в нее располагался на большой высоте, так что подниматься приходилось по узкой крутой лестнице. Если ее захватывал враг, то воины противника были отличной мишенью для лучников, располагавшихся за навесными бойницами, на вершине башни. Лестницы, соединявшие этажи, располагались прямо в толще стен. Можно было, кроме того, поднимать грузы с этажа на этаж, с помощью канатов, проходивших сквозь расположенные один над другим в полах и потолках люки. После завоевания Вильгельмом Англии, нормандский способ постройки замков быстро привился и за Ла-Маншем. К сожалению, поначалу здесь отказывались принимать что-либо нормандское, но все же не могли, в конце концов, не признать, что укрепленные жилища, возводимые на их земле завоевателями, гораздо удобнее и надежнее, чем их собственные…
Внезапная ностальгия коснулась тенью его обветренного, загорелого лица. Подставив его ветру, Вейн продолжил наблюдение. Уже почти три дня прошло с тех пор, как они буквально на коленях приползли в замок. Все эти дни, друг мучился, метаясь в лихорадке. Почти каждые два часа, он заходил к нему, лишь мола приоткрывая двери, и глядя на поникший профиль хозяйки замка, склонившийся над ним. Все уговоры и уверения, сменить ее, ни к чему не привели. Сварливая Таис волоком утаскивала ее, ненадолго заставляя заснуть, хотя бы на час, и силой вливая горячей еды, но стоило ей отвернуться, как золотоволосый часовой, снова был на посту.
Сегодня же с утра, ему доложили, что жар понемногу стал спадать, облегчая его мучения. Райан начал приходить в себя. Пока же он окрепнет, Вейн продолжал отдавать распоряжения, принимая на себя обязанности хозяина замка. Люди подчинялись ему беспрекословно, чем, немало облегчали его работу.
Видя, что установка ворот подходила к концу, барон спустился вниз. Морган, его верный помощник, руководя действиями, ожидал первой проверки их функциональности.
Юноша глядел, как двое мужчин, покрепче, ухватились за рычаги, приводя механизм в действие. Один из них, помедлил, глядя на своего товарища.
– Что остановился?! Жми, давай!
Человек перекрестился, вовремя ухватившись за отпущенный рычаг, и промолвил тихо:
– Чую беду…
– Черт тебя дери! Все ж готово – то! На совесть делали…
Уже опустив ворота, они поняли, какое лихо почуял оторопелый стражник. На полном ходу, перелетая через каменный мост, несся Гай. Ярость его казалось, плавила и без того жаркий воздух вокруг. Конь встал на дыбы, едва достигнув середины двора. Люди, зная, чем это обычно заканчивается, в ужасе разбегались, прячась, кто куда. Спешившись, разгневанный воин столкнулся с воинами Райана, так некстати оказавшимися у конюшен. Глаза его холодом окинули их, и он едва сдержался, глянув мимо них на окна замка.
Узнав его, один из воинов, неожиданно громко в нависшей тишине прошептал, ткнув в бок товарища:
– Еще краше стал…
Гай оглянулся на голос. Ратник осенил себя крестным знамением, отступив за спину остальных воинов.
Он обязательно убьет наглеца, но потом… молодой человек, зло, пригладив непослушные пряди, закрывавшие обзор, направился к замку. Он, конечно же, знал о повелении Вильгельма! Он спешил домой, он летел, и земля горела у коня под копытами. Он готов был загнать бедное животное, но дорога все равно заняла слишком много времени.
Вейн, только и успел, что поднять руку для приветствия, как белокурый демон, проносясь мимо него, оставил едва уловимый розовый шлейф.
Барон, еще раз втянув воздух, и не почуяв более аромата цветов, лишь пожал плечами, глядя, как с грохотом затворились огромные двери.
Райан крепко спал. Его лоб пересекала глубокая морщина, видно его мучили кошмары.
Гай, влетев в комнату, замер у входа, растерявшись. Он взмок от спешки, а сейчас, просто не знал, как поступить.
Очевидные страдания нормандца, неожиданно тронули молодого человека. Даниэль подняв светлую голову, успела заметить тревогу в его глазах. Гай, немедленно попытался скрыть свои чувства, но не сумел. Девушка удивилась и нахмурилась. Она ожидала, что он должен был злорадствовать!
– Ступай в свою комнату! Умойся и выспись! – голос ее телохранителя, звучал теми опасными нотами, которым, даже она не смела сопротивляться. Все же она медлила, вставая у кровати.
– Я не трону его, – он не дал ей рассмотреть его лицо, одними губами продолжив, – пока…
Даниэль, пошатнувшись, обошла кровать, и, доверившись ему, привычно уткнулась головой в его плечо, и лишь когда ладонь Гая коснулась ее волос, отпрянула, покидая покои.
Оставшись наедине с раненым хозяином, молодой человек мягко и беззвучно, прошелся по ковру, подходя к кровати. Мужчина, лежавший укрытый тонкой простыней, наконец, ровно дышал. Райан во сне повернул голову, и Гай заметил заживавшую рану на его голове. Черный синяк расплывался по его лбу.
– Ты должен стоять на ногах, чтобы я мог вытрясти с тебя правду, чертов варвар! Что ты задумал?!
Гай в сердцах пнул доспехи, зазвеневшие в углу. Еще раз поддев их сапогом, молодой человек остановил взгляд на кольчуге. Наклонившись, он поднял небольшой сверток грубой ткани, явно бывший куском старой рубахи. Разорвав ветхую веревку, связывавшую его, и крепко удерживающую изнутри доспехов, он на мгновение задохнулся, словно охваченный порывом ветра, сбивающим с ног.
Веночек, совсем старенький и выцветший, хранимый им, лежал у него на дрогнувшей ладони.
Глава 18
Прекрасный старый лес был частью владений барона Голлагэра, и находился к югу от земель, занимавших все мысли медноволосого Хьюберта. Отсюда до Тендервиля путь недолгий. Он подумал, что, возможно, пройдет не более нескольких часов, пока его люди, оставленные для слежки, доберутся оттуда. Придется и дальше продолжать в пустую тратить драгоценное время, в бессмысленных разговорах с этим старым занудой! Хьюберт оставался вежливым, насколько это было возможно, сцепив руки за спиной, так и чесавшиеся сомкнуться на морщинистой шее хозяина дома. Барон отвернулся, глядя на мерно качавшиеся вершины сосен, чувствуя даже отсюда, стоя на ступенях, запах нагретой солнцем хвои.
– Верно, вы давние друзья, с бароном Райаном? – приземистый, сухопарый мужчина, почесал свою короткую серебристую бороду.
– От чего же вы так решили, мой дорогой Голлагэр? – холодно осведомился Хьюберт, немедленно поворачиваясь к нему, глядя с высоты своего роста.
Стройный, словно одна из мачтовых сосен, в хозяйском лесу, он возвышался на каменном крыльце.
– Вы все время глядите на дорогу. Ваши люди так и не расположились толком, ожидая, как я понимаю, вашего распоряжения о немедленном выдвижении, – пояснил хозяин дома.
Хьюберт небрежно подернул плечами, стоя в одной рубахе. После стольких лет, было так непривычно, просто стоять, с пустыми руками, и вести разговоры…
Не ожидая ответа от своего немногословного гостя, старый барон заговорил дальше, повествуя о своих ближайших соседях.
Голлагэр поведал, о том, как все эти годы, барону Ральфу, приходящемуся дядей, хозяйке Тендервиля, не терпелось заправлять всем. Два раза в год, он продолжал отчитываться о доходах, собранных с населения, и произведённых расходах, конечно же, подправленных собственной загребущей рукой. Но теперь, хозяин вернулся, и у Тендервиля появился шанс. Юная девица, наконец, сможет спать спокойно. А у Райана будет, что спросить с дядюшки! Старый черт сейчас наверняка трясется в каком-нибудь сыром углу! – Голлагэр и сам затрясся от смеха.
– Вы так верите в него? – барон ожег его негодующим взглядом, а медные брови угрожающе сошлись на переносице.
– Хорошего человека и за версту почуешь… – Голлагэр, иронически сощурившись, продолжил свои речи, а на губах его играла многозначительная ухмылка, – ходили слухи, что люди присягнули ему на верность, сами, даже не дожидаясь его приказа!
– Это лишь подтверждает трусость прислуги, да остальных, жалких обитателей дома! – отрывисто бросил Хью.
– Пожалуй, о людях леди Даниэль нельзя сказать, как о «жалких». И думаю, что ими двигали куда более разумные доводы, Хьюберт. Вам ли не знать своего друга?
Хью состроил недовольную гримасу.
– До того, чем он их мотивировал, мне нет дела, – мрачно пояснил молодой человек.
Снова, отвечая на слова вспыльчивого гостя, которому, несомненно, именно из-за собственной горячности, Богом были уготованы медные косы, не без ехидства, старик произнес:
– Тогда взгляните на опушку леса! Это вас порадует, наверное. Хотелось бы, чтобы так и случилось, – задумчиво произнес Голлагэр, и в голосе его прозвучала усмешка.
Спускаясь вслед за быстро, нетерпеливо шагающим Хьюбертом, старый барон двинулся вперед, явно намереваясь проводить гостя до подъезжавших воинов. Но Хьюберт, в этот час, никак не нуждался в компании. Тем более, вездесущего и все знающего старика.
– Прошу, оставьте меня наедине с моими людьми, барон, – тихо потребовал он.
Голлагэр не унимался, продолжая шаркать тяжелыми подошвами, по мягкой, чернеющей, разбитой десятками копыт земле, полностью уйдя в свои мысли.
Поняв, что уговоры в данный момент не приведут ни к чему достойному, Хью просто не в силах устоять на месте, подлетел к одному из гонцов, и с силой стащил на землю. Не давая солдату толком опомниться, с него уже требовали подробного отчета.
– Как все обстоит у замка? – медленно произнес он, но в голосе барона прозвучала угроза куда более отчетливая, нежели ощущалась в трясущих его руках.
– Вроде бы хозяин дома до сих пор не поднимался…– и вдруг железные пальцы Хьюберта обхватили подбородок ратника и заставили его поднять голову.
– Не поднимался до сих пор, говоришь?.. – задумчиво протянул он, крепче сжимая пальцы теперь на открытой шее ратника, едва он сделал попытку вырваться.
– Если бы барон преставился, мы бы уже узнали!.. – мужчина зашелся судорожным кашлем, едва рука хозяина, удерживающая его, разжалась.
– Ты идиот!!! – Хьюберт пришел в неожиданную ярость. Подоспевший его помощник Дьюэйн, не решился вмешаться, не понимая его реакции.
– Будем прощаться, барон? – насмешливо осведомился старик.
Воин метнул в сторону Голлагэра взгляд, который мог наверняка превратить его в камень, однако вслух ничего не сказал.
***
Извещение о прибытии гостей, Вейн получил еще час назад. Но желание помучить ожиданием было столь велико, что он не удержался. Теперь же, глядя на воинов, удерживающих своих лошадей на мосту, он самодовольно прохаживался по крепостной стене, а на губах его играла все та же бесившая ухмылка.
– Опускай ворота, Вейн! Не хотелось бы портить хорошую работу! – Хьюберт по-прежнему гипнотизировал его своим взглядом.
– С чего бы мне это делать, Хью? Разворачивай людей! Обратную дорогу ты знаешь! – мрачно пояснил молодой человек.
– Должен тебе напомнить, что мои люди так же ранены. Им нужен отдых! Обратный путь слишком долог! – хмуро уточнил Хьюберт.
Вейн, сдавшись, припоминая их последний бой, махнул рукой, приказывая воинам впустить его. Он был спокоен лишь тем, что они-то уже на месте.
Группа ратников пересекла мост, проезжая через открытые ворота. Хьюберт представлял себе этот момент иначе. Сейчас, он должен был себе признаться, его интересовало больше другое.
Спешиваясь, барон искал глазами своего соперника. Но Райан не вышел встречать его. А значит, действительно еще не поднимался…
Вейн, сойдя вниз, присоединился к нему, отдав несколько коротких распоряжений, по поводу размещения на отдых людей барона. Затем жестом руки пригласил пройти к дому. Подняться на крыльцо им так и не удалось.
Впервые, Хьюберт смог увидеть хозяйку дома, вышедшую в сопровождении верного телохранителя, поприветствовать нежданного гостя. Даниэль, остановилась на ступенях, от усталости шатаясь на ветру.
– Она настоящая красавица, милорд… – Дьюэйн не удержался, восторженно продолжая бормотать, – вы знали? Поэтому решили состязаться с бароном? Теперь я понимаю ваше нетерпение…
Барон резко развернулся на каблуках и устремил дикий взгляд на окаменевшего помощника.
Вейн услышал тихие одобрительные голоса, как только Даниэль остановилась посреди крыльца. Хьюберт полагал, что сам он не издал ни звука, однако, как он мог быть в этом уверен? При виде «награды» у него неожиданно перехватило дыхание. Проклятье!
Вильгельм и слова не сказал о ее внешности, а он, так увлекся погоней, что не додумался поинтересоваться ею. Теперь он глядел на Вейна и увидел откровенное веселье в его глазах. Он понял, что гость был оглушен! Подавив растущую ярость, Хьюберт постарался скрыть свое изумление, обратив все свое внимание на свиту у нее за спиной. Гай не сводил с гостя взгляда, и в его холодных глазах читалось явное неодобрение.
Хью выступил вперед, и Вейн вынужден был представить его:
– Барон Хьюберт.
Гость вежливо поклонился, а потом стал, широко расставив ноги и упершись руками в бока, ожидая продолжения. Но его не последовало. Негодяй! Он посмел выказать откровенное неуважение. Но хозяйке дома казалось, не было до этого дела. Она витала в своих мыслях, словно только ее тело присутствовало здесь. Он мог поклясться, что она и имени его не вспомнит.
Но девушка увидела и услышала все, что ей было нужно.
Этот человек сражался бок о бок с Райаном. Он был рядом с ним эти годы? Она уже завидовала ему! Шрамы на его руках свидетельствовали о храбрости. У него были рыжие волосы и ясные карие глаза. Ростом он почти не уступал Вейну и Гаю, но ее любимый телохранитель был много стройнее и моложе.
– Должен признать, что ему, отчасти, мы обязаны скорейшим возвращением. Поскольку «неожиданно» подоспевшим, бароном была оказана поддержка, и отряд мятежников у границ Тендервиля был разбит, – Вейн процедил слова сквозь зубы, едва заставив себя, их произнести.
– Благодарю, барон. Я не забуду этого, – хозяйка распрямила плечи, неожиданно для леди сложила руки на груди, и твердо посмотрела на него.
– Надеюсь, леди Даниэль простит мой неожиданный визит, – Хьюберт галантно склонил голову, снова оглядывая хозяйку дома, – хотелось бы справиться о здоровье старого друга…
– Я не могу описать того счастья, которое испытала, когда мой дорогой муж вернулся в стены родного дома, – с чувством перебила его Даниэль.
Да, это была прекрасная девушка! Ее золотистые, почти достигавшие каменных ступеней волосы, трепетали при каждом движении. Казалось, в этой женщине не было ни одного изъяна. На переносице были едва видны легкие веснушки, но и это придавало ей еще большего очарования. Огромные глаза глубокой голубизны, цвет лица свеж, хоть и заметна была усталость. А губы, Боже праведный, ее губы могли и святого ввести в соблазн страстных мечтаний! Был ли он последним идиотом, надеясь без смертоубийства завершить это проклятое состязание?! Теперь он не был уверен.
Глава 19
Она промокнула сухие глаза краешком платочка, на диво неумело играя. Вейн постарался сдержаться, прикрыл рот кулаком, усиленно хмуря брови, и придавая себе сурового виду.
– Жаль, что радость от возвращения, была омрачена тяжкими ранениями, миледи, – хриплый, с металлическими нотками голос нежданного гостя, нагонял страх на его солдат, даже на расстоянии. Вассал его, и тот робел, как малый ребенок.
Даниэль же, словно и не замечала опасности, откровенно изучая воина. Они некоторое время сверлили друг друга взглядом, пока телохранитель не заслонил ее собой.
– Какая щедрость души! – Гай не смог отказать себе в удовольствии отпустить колкость и Вейн увидел, как напряглись мышцы плеч барона, не покрытые в этот раз броней.
Но затем губы Хью искривились в едкой усмешке:
– Какое неожиданное умозаключение!
Фыркнув, Гай сошел со ступеней вниз, оставаясь неизменно рядом с госпожой, и Вейн в который раз отметил про себя его кошачью походку. Злобный, надменный, наглый кот!
– Благодарю за визит, барон. Мой муж достойно преодолел свой недуг, и сейчас его драгоценному здоровью, ничего не угрожает, – Даниэль остановилась посереди широкого двора. Вейн и Гай остановились по ее обе стороны, словно две несокрушимые статуи.
Она успела заметить, как черты его обветренного лица на миг смягчились при ее словах. Видимо, он, как и полагается верному товарищу, действительно сопереживал ему.
Но, инстинктивно предчувствуя сгущающиеся тучи, она с сомнением закусила свою пухлую губу. Что ему нужно, в самом деле? Ей до сих пор не удалось поговорить с мужем. Он, хвала Господу очнулся, хоть и был совсем слаб, но она старательно избегала встречаться с ним, боясь заговорить. Терзаясь бессонницей, она провела прошедшую ночь, сидя на кровати, и размышляя. Что скажет он? Что предпримет? Гости были совсем некстати. Она едва набралась храбрости, как в ее планы бесцеремонно вмешались! Но ничего, она выпроводит этого странного воина и насладится моментом…
Даниэль наклонила золотую головку и почувствовала, как блестящие подстриженные кончики ее длинной челки защекотали нежную кожу ее лица, скрывая лукавую улыбку, заигравшую на полных губах. Но Хью увидел ее. Лицо рыцаря залила краска смущения и, не выдержав более унижения, барона понесло…
– Смею себе представить фестиваль поклонников, сотрясавший эти стены, все последние десять лет! Скольких вы отвергли, или придержали список, припрятав за корсетом, на всякий случай, вдруг несравненный супруг отдаст Богу душу?
Даниэль потеряла дар речи. Ей нечего было сказать. Ей неистово захотелось исхлестать его по щекам, а лучше расцарапать лицо, и вырвать ему рыжие косы! Девушка едва сдержала прилив бешенства, а Хьюберт в запале продолжал, глядя на ее раскрасневшееся лицо:
– Скольким вы заморочили голову, миледи, будучи в невестах все эти годы?!
– Я замужняя женщина, барон! И мой брак так же реален, как и вы, стоящий передо мной! – ее ладони сжались в кулаки.
– И что же вы представите в доказательства?! – выпалил он, придя в неожиданное негодование.
Он ступил вперед, оказавшись опасно рядом. Не уступая ему в чувствах, Даниэль повторила выпад, шагнув вплотную и прокричав ему в лицо:
– У него шрам на ягодице в виде полумесяца!.. – она привычно уперла руки в бока, победно глядя на побелевшего воина.
Голос ее звонко зазвучал в тишине, на весь двор.
Барон онемел, так и оставшись с открытым ртом. Его искреннее замешательство не удалось скрыть. Темная бровь Вейна нервно подскочила вверх.
– Я что-то пропустил?.. – его хриплый шепот звучал громом в ее пылавших ушах.
Гай лишь прикрыл свои аквамариновые глаза, поджав губы. Воспоминания о той ночи, ярко всплыли в памяти молодого человека. Словно это было вчера. Он тяжело покачал светлой головой.
– Примите мои поздравления с законным браком, миледи... – Хьюберт не узнал свой голос.
Ярость так захлестнула его, что он едва не схватил ее за прекрасную тонкую шею, желая вытрясти всю правду. Ведь он сам был виновником появления того самого шрама, и как известно, леди не подобает знать о таких вещах! А значит, чертовка не врала! Проклятье!! Но, зная Райана, он готов был клясться на библии, что тот никогда бы не притронулся к жене, да и к любой женщине в подобной ситуации! Чертово благородство не позволило бы, даже такой ценой!
Она пропустила его слова мимо ушей, однако почувствовала, что ее бросает в жар. Один вид этого человека заставлял в ней вскипать кровь. Что за дела?!
Она действительно произнесла это? Сердце бешено колотилось, все внутри сжалось в жалкий комок, однако нужные слова нашлись у нормандца.
– Пожалуй, тебе пора, Хью, – голос, который раздался рядом с хозяйкой дома, мог бы заморозить клокочущие потоки лавы. Даниэль повернула голову, глядя на Вейна. Нахмуренные брови сошлись в одну линию над его темными глазами, профиль выдавал внутреннее напряжение. Весь облик воина свидетельствовал о дурном расположении духа. Он ненавидел барона Хьюберта, и ей не нужно было уточнять причину. Всегда полный энергии и задора, он смущал ее неожиданной холодностью.
Хьюберт, сверкнув глазами в сторону Даниэль, галантно склонил медную голову.
– Я был намерен, лишь справиться о здоровье барона, но теперь должен еще и поздравить. У Райана прелестная жена, Вейн. Просто чудо!
– Я тебя провожу! – Вейн пошел прямо на него, заставляя отступить и вынуждая следовать за ним.
Теперь барон понял, почему именно такие условия объявил Вильгельм. Эта женщина была еще той штучкой, испугом и сладкими речами ее не возьмешь! Но сейчас, он вынужден был отступить, и снова вернуться к старому ворчуну Голлагэру. Первое условие он выполнил. А убедить ее отправиться за ним в Лондон, было задачей пусть и более сложной, но Хьюберт возлагал все надежды на самого Райана. Ему нужно было только ждать. Запутавшись в собственных действиях, его соперник уже допустил главную ошибку.
– Что ваше сердечко ответит на предательство, миледи?.. – жаркие искры в его глазах поиграли и угасли, и взгляд приобрел привычную холодность и жесткость.
