Текст книги "Сероглазый ангел (СИ)"
Автор книги: Оксана Головина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Оксана Головина
Сероглазый ангел
Пролог
Англия, 1068 год
– У-у-у-у… здорово тебя приложили…
Мужчина прекратил умываться, вытирая кровь с раненой скулы, склонившись над прозрачным ручьем. Его руки замерли на полпути от небритого лица. Он повернулся на раздавшийся возглас, стряхивая прохладную воду с огромных ладоней. Потревожившее его создание, было лет шести-семи от роду. Золотистые косички, подвязанные замшевыми ремешками, болтались на уровне коленей. Взгляд воина замер на ярком синяке под одним из восхитительных голубых глаз незнакомки. Девочка улыбнулась, сверкая щербинкой на месте отсутствующего молочного зуба. Она сложила руки на груди, и теперь поджав пухлые губки, с видом знатока кивала, глядя на его раненное лицо.
– Я вижу, ты знаешь толк, – воин усмехнулся, от чего на его скуле вновь выступила кровь.
Все же глаза его сощурились, и он кивнул, указывая на синяк.
– Кто тебя ударил?
– Этот жалкий субъект уже поплатился за свою ошибку! – она гордо вскинула очаровательный подбородок. Веселые веснушки рассыпались по ее переносице.
– Чего же ему это стоило?
Она сжала кулачок.
– Два зуба! Хотя они и так собирались выпасть…
Мужчина рассмеялся, поправляя аккуратные усы.
– Почему же ты здесь одна, дитя?
– Я здесь думаю.
– Вот как!
– Дядя Ральф не в духе, а тетя Адела плачет.
– Почему? – воин присел на теплые, нагретые полуденным солнцем камни.
– Дядя боится, что король отберет его землю!
– Да ну! И что тогда?
– Тогда у Мей не будет богатого жениха! Она не сможет родить ему много дочерей, чтобы заплетать им косы, она ужасно любит заплетать косы! И обязательно сына. Одного.
– Одного?
– Да! – девочка, жарко рассуждая, забралась на соседний камень, рядышком со своим случайным собеседником, подскакивая то на одной босой ноге, то на другой.
Мужчина уже несколько раз ловил себя на мысли, что инстинктивно пытается протянуть руки, чтобы поймать ее, постоянно соскальзывающую с мокрого камня.
– Чтобы рассказывать ему по вечерам о подвигах отца!
Воин едва сдержал смех, к своему удивлению боясь ранить ее чувства.
– А что же ты? Ты не боишься, что король отберет и твои земли?
– Нет! У меня будет к нему серьезный разговор!
– О чем же это?
– Думаешь, я так тебе и скажу?! – она резво соскочила в воду и, вытащив из кармашка белоснежный платок, намочила его в ручье. Затем аккуратно сложив его, она с силой прижала ткань к его колючей щеке.
– Вот так и держи!
Он оторопело повиновался.
– Дядя Ральф говорит, что скоро приедет много охотников. Говорит, что я головная боль…
Воин видел, как грусть коснулась загорелого личика. Коснулась и слетела, как листва на ветру.
– Раз он решил стать моим королем, то просто обязан обо всем позаботится. В наше неспокойное время, так тяжело вести дела!
Она тяжело вздохнула, словно столетний дед. Он едва не расхохотался.
– Ты права! Что же ты попросила бы у короля?
– Конечно же, рыцаря!
– Рыцаря?.. – мужчина и вовсе оторопел, глядя на серьезное дитя.
– Да, и самого лучшего! Чтобы у дяди Ральфа больше не болела голова. Рыцарь будет охранять землю.
– А что же взамен?
– Я буду гладить его по голове!
– О, это, конечно же, многое меняет… – он чувствовал, что его трясет от едва сдерживаемого смеха. Все же, пересилив себя, он добро улыбнулся, привычно пригладив свои усы.
– А что, если у рыцаря окажется скверный характер?
– Главное, чтобы у него были серые глаза! Это непременно! – девочка вновь поджала губки, со знанием дела, кивая светлой головкой.
– Отчего же?
– Как же! Все знают, что серые глаза – признак благородства души! Ведь серый цвет, сродни серебру, а из серебра сделано распятие отца Валдуина. Значит, это цвет чистоты!
– Не поспоришь…
– Верно! Мне пора идти. Можешь оставить себе платок.
Воин поднялся, глядя как девочка, придерживая мокрый подол светлого платья, перебирает босыми пальцами гальку на дне ручья.
– Назови мне свое имя.
– Даниэль!
– Хорошее имя, Даниэль.
– Так меня назвал отец, – девочка побежала, разбрызгивая хрустальную воду. Отбежав немного, она все же обернулась, выкрикнув:
– А как тебя зовут?!
– Вильгельм.
– Хорошее имя, Вильгельм! Больше не пропускай удар!
Она снова сжала свой кулачок, махая ему.
– Ты тоже, Даниэль …
Глава 1
Была поздняя весна. Дороги размыло, превращая их в месиво грязи и глины. Ноги лошадей то и дело вязли, замедляя ход.
Бой продолжался уже второй день, и им удалось оттеснить саксонских мятежников, теперь укрывшихся в близлежащих лесах. Райан тяжело дышал, забыв, когда последний раз опускал свой меч. Необходимо немедленно закрепить ситуацию, не дав оборонявшимся воинам повернуть ход битвы в свою пользу. Он изменил тактику, чтобы удержать уже завоеванные позиции. Отозвав десяток самых надежных воинов с поля боя, разыгравшейся у стен крепости, он отступил с ними на возвышение, недалеко от крепости, откуда крепостная стена была видна как на ладони, а люди, защищавшие ее, оказались удобной мишенью. Не успели воины Райана занять позиции, как им был убит первый из лучников. Вскоре крепостные стены остались без защиты.
Вернувшись, барон велел нескольким ратникам взобраться на стену и перерезать канаты, державшие мост поднятым. Еще немного, и они ворвались во внутренний двор. Крепость была взята. К своему удивлению он увидел, что неожиданно прибыв, его верный друг Вейн со своим отрядом, дрался на другой стороне крепости.
Не дожидаясь его, лишь убедившись, что ему помощь не требуется, Райан первым въехал на широкий старый мост, с мечом наготове. Оглядываясь, он быстро понял, что нужды в этом не было – внешний и насколько он мог видеть, внутренний дворы, были совершенно безлюдны.
Люди барона тщательнейшим образом обыскали все жилища и постройки, но не нашли ни одного саксонского воина. Райан понял, что противник покинул крепость по тайному ходу, и немедля бросил половину своих ратников на поиски этого хода. Теперь крепость принадлежала нормандцам.
Вильгельм их король. Все кончено. Они проиграли, когда же поймут и примут это?
Райан спустился с крутых каменных ступеней. У начала лестницы его ожидал молодой воин.
– С южной стороны крепости сражение не кончилось, барон. С галереи на стене, видно, что саксонские мятежники окружили отряд барона Вейна. Послать к нему подкрепление?
Райан вышел во внутренний двор и поднялся на стену. Он желал сам оценить положение. Воин, принесший известие, поднялся за ним. Барон видел, что юноша был совсем неопытен и безнадежно нетерпелив. Опасное сочетание.
– Видите, барон, наши ратники уже бегут, – произнес воин.
– Ты смотришь, но не видишь, – проговорил Райан, качая головой.
– Люди Вейна используют ту же тактику, что и мы в прошлой битве. Наши воины заманивают саксонцев в ловушку.
– Но у саксонцев явное преимущество. Их больше…
– Совершенно не важно, сколько их, – возразил Райан. Он устало усмехнулся и напомнил себе, что стоящий рядом молодой воин, явно не знал его друга, так как знал его он. Он повернулся и посмотрел на юношу.
– Сколько ты уже служишь у меня?
– Почти два месяца.
Райан кивнул, получив подтверждение своим мыслям. Конечно, со всей этой подготовкой к вторжению в Англию, времени на обучение новобранцев не было.
– Прощаю тебе твое невежество, – объявил он и направился к лестнице, ведущей вниз.
– Мы, конечно, поможем Вейну людьми, но не потому, что им действительно нужна наша помощь. Просто чтобы быстрее с этим вопросом покончить. Вейн, со своим отрядом, несомненно, одержит победу, с нашей помощью, или без нее.
Молодой ратник кивнул головой и попросил разрешения сражаться рядом с бароном. Райан снисходительно кивнул.
Он оставил двадцать ратников в крепости, а с остальными выехал к месту схватки. В крепости остались только женщины, дети и слуги, поэтому Райан решил, что оставшиеся, без труда поддержат порядок до его возвращения.
Битва закончилась слишком быстро, с его точки зрения… он не считал себя человеком способным одним своим видом наводить ужас на врага, поэтому нашел странным, что, как только он со своими ратниками присоединился к сражению, саксонцы, хотя и превышали их числом, разбежались в разные стороны, как горные волки. Или это было просто подстроено, чтобы выманить его из крепости? Еще некоторое время Райан и его люди преследовали саксонцев, прятавшихся в редком лесу.
Вейн был на пару лет старше Райана. Его каштановую шевелюру, он заприметил еще издалека. Подъехав, он поприветствовал друга. Тот, как и предполагал Райан, выглядел довольным, целым и невредимым.
– Воины в моем отряде словно девицы, – расстроено признался Вейн, – более опытных людей, послали к Вильгельму. Мне просто не хватает твоего терпения в подготовке воинов. Если бы не предупреждение нашего человека, думаю, я бы уже потерял большую часть своих солдат. Нас предупредили как раз вовремя, поэтому засада оказалась не такой удачной, как могла бы быть. В моем отряде плохо с дисциплиной.
Вейн наклонился к спешившемуся Райану и тихо поведал:
– Вильгельм отправил меня к тебе, с поручением.
Беседующие в окружении своего войска, они направились назад к крепости.
– А что за поручение? Почему ты все же здесь? Ты должен быть в Лондоне, – спросил Райан.
– Он не объяснил свои намерения, друг. Просто велел немедленно возвращаться.
– Я просто не могу все так оставить, здесь. Что от меня нужно Вильгельму?!
Он, наконец, снял свой шлем. Черные волосы мокрыми прядями липли к разгоряченному лбу. Райан стер кожаным рукавом пот с уставшего лица и поднял голову к другу. Под негодующе нахмуренными бровями, чистейшим серебром, горели его глаза…
Глава 2
– Это просто немыслимо!..
Он прижался лбом к холодной стене. Ухоженные длинные пальцы, нервно выстукивали по шершавому камню.
– Смирись Гай! Вильгельм принял свое решение. Его не отменить. Оно и к лучшему…
Ральф прокашлялся, словно признавая, что и сам с трудом верил в свои слова. Что уж говорить, о стоявшем у огромного окна человеке. О том, кто привык полностью распоряжаться и жизнью, и бытом своей госпожи.
Гай тряхнул золотистыми кудрями, укрывшими шею. Голубые глаза сузились от негодования.
– Да он просто во всеуслышание заявил, что Тендервиль и его земли столь легко, доступны! Теперь негодяи со всех концов Англии кинутся как стервятники, за легкой добычей!
– Нормандец позаботится о своей земле. Не нам с тобою решать ее судьбу, так что нет и смысла терзать воздух!
– Дьявол!! – Гай вспылив, пнул резной табурет, с грохотом приземлившийся у стола. Точеные черты лица, скорее подошедшие девице, чем воину, исказились от гнева.
– Он ее не получит…
Они были так похожи, и внешне и судьбою, что, несомненно, она почиталась им, словно родная кровь.
Чужие, не знавшие, всегда принимали их за брата и сестру, вне всяких сомнений. Последние пять лет, как не стало бедной леди Маргарет, он словно верный пес, не отходил от осиротевшего дитя. Именно с его рук она пошла, и после имя матери, его первое имя произнесла.
– Я убью его… – его обычно мелодичный мягкий голос, звучал резко, как металл.
– Остынь! Если не хочешь навредить своей госпоже!
На самом же деле, Ральф, будучи несчастным, по его мнению, отцом трех дочерей, лишь одна из которых была замужем, до колик боялся разделить участь племянницы, заполучив, в зятья чужеземцев.
Лишиться своего последнего куска земли, было для него сродни ржавому ножу в горле. И обращать на свою скромную персону лишнее внимание короля, он не собирался.
– Я слышал, что этот барон в любимчиках у Вильгельма. Он не простит, кому бы то ни было, подобного отношения. Не дури! Иначе потеряешь последнюю возможность находиться рядом с госпожой. Он наверняка отправит тебя подальше от дома. Только дай ему повод!
Ральф машинально погладил короткую, начавшую седеть бороду, и, отставив свою черную, инкрустированную металлом трость, которую не раз использовалась хозяином, как довольно грозное оружие, присел, желая дать отдых больной ноге. Он от всей души надеялся, что его слова были услышаны.
– Это будет последним, что он сделает!!
Мужчина воздел очи к небу. Если слухи о нормандском бароне Райане верны хоть наполовину, то эти двое порешат друг друга еще в церкви…
Тем временем, маленькую невесту готовили надлежащим образом, к предстоящему событию. Адела, едва ей удалось вытолкать никак не желавшего уходить Гая, велела горничным внести одежды. Она принялась помогать одной из девушек одевать малышку, стоявшую растерянно, словно фарфоровая кукла. Чувство огромной вины и тревоги за бедное дитя, охватило ее, но она понимала, что не посмеет пойти против воли мужа, не желавшего заботится о племяннице, не являвшейся его родной кровью. Даниэль была дочерью ее покойной ныне сестры, и не иметь возможности воспитывать осиротевшее дитя, было для нее сущей пыткой. Единственное, что она могла, так это молиться каждую ночь, за то, чтобы Господь даровал долгих лет Гаю, который словно наседка не отходил от девочки ни на шаг. Только так она могла спать спокойно. Так она сама себя убеждала все эти годы, к ее искреннему удовольствию весьма удачно…
– Стой смирно, дитя мое. Ты должна выглядеть безупречно, – Адела расправила пояс на платье.
Горничная, покончив с платьем, принялась расчесывать золотистые косы девочки, от чего они засверкали зеркальной гладью. Девушка, выдав свое искреннее волнение, непроизвольно гладила малышку по голове, словно успокаивая, до тех самых пор, пока госпожа не отослала ее, махнув рукой.
– Я надеюсь, ты понимаешь, моя дорогая, что сегодня очень важный день.
– Я не настолько глупа, чтобы не знать это, тетя, – Даниэль горделиво подняла голову, чем привела женщину в замешательство.
Как может женщина, а уж тем более маленькая девочка, вести себя подобным образом? Гаю придется ответить за столь неподобающее воспитание, но о чем это она? Уже через несколько часов, это станет не ее заботой. Теперь это головная боль ее нормандского варвара мужа. И леди Адела ни на миг не сомневалась, что голова у него будет болеть часто и основательно.
– Тебе надо быть покладистой и смиренной, моя дорогая. Иначе ты рискуешь вызвать гнев твоего мужа, – Адела все же сочла не лишним, сообщить племяннице этот горький факт.
– Ты должна быть милой, Даниэль…
Ей вспомнилась трость в руках мужа и она, неожиданно печально выдохнув, подтолкнула малышку к выходу. Как знать, что страшнее, остаться в этом доме, или же оказаться замужем за неизвестным чужеземцем? На этот вопрос, она однозначно не смогла ответить…
Глава 3
Церковь была пуста, по известным причинам. Даже собственной жене и дочерям, Ральф запретил находиться здесь. Лишь толпа вооруженных, готовых в любую минуту кинуться друг на друга людей, окружала небольшое здание. Слишком велика была ненависть. Слишком близко находились они, заставляя воздух искриться…
– Глаза?! Серьезно? Ты это слышал?! Значит, я вляпался в это только потому, что у меня глаза подошли? Да где это видано?! Черт!! Тысяча раз черт!!
Развалившись на деревянной, потемневшей от времени скамье, играя блаженной улыбкой, Гай наслаждался агонией своего врага.
– Сын мой, вы в храме Божьем…
Священник осенил себя крестным знамением, придя в ужас от его слов. Райан коротко склонил голову, извинившись за свое неприемлемое поведение. Вейн похлопал его по плечу, подбадривая. В глазах же его плясали чертики. Жених схватил его за грудки, хорошенько встряхнув. Голос его опасно понизился, охрипнув.
– Я выброшу тебя в окно, если ты сейчас же не сотрешь со своей физиономии, эту довольную ухмылку!..
– Мы можем приступать… – отец Валдуин, расправив свои прекрасные праздничные одежды, пригласил жениха и его друга к алтарю.
Райан обернулся на раздавшиеся шаги. Тяжело переступая, желая идти как можно увереннее, Ральф вел, держа свободной рукой племянницу. Трость его гулко звучала в умолкшей церкви, ударяясь о каменный пол. Девочка же напротив, ступала бесшумно. Великолепное белоснежное, хоть и великоватое платье, скрывало ее до самых пят. Золотистые, словно дикий мед волосы, рассыпались по плечам, шелковым покрывалом, укрыв ее до пояса. Веночек из бледно-розовых роз, поддерживал ее косы, не давая скрыть разрумяненное от волнения личико. Глядя в ее голубые, словно чистое небо глаза, все больше распахивающиеся по мере приближения, Райан сомневался, что малышка отдавала себе отчет о происходящем. Это еще больше заставило его кипеть от возмущения. Особенно когда девочка развернулась к нему, и он увидел сходящий синяк, все еще заметный на светлой коже. Негодование так захлестнуло его, что он и сам не сообразил, как просто пошел навстречу. Вейн вовремя поймал его за рукав, останавливая.
– Ты должен дожидаться на месте, друг.
– Ее били, Вейн… – его тихий голос и сжатые губы не сулили ничего хорошего.
Вейн попытался охладить его, понимая, что дела могут повернуть в опасное русло.
– Стой, где стоишь нормандец! – миг, и Гай свирепой, великолепной фурией оказался перед ним.
Прекрасное лицо вспыхнуло, оказавшись совсем рядом с жестким взглядом нормандца. Райан, еще раз подивился столь необыкновенному юноше, с ликом ангела, и характером черта. Он никак не мог отделаться от мысли, что перед ним девица. Видимо его мысли были слишком отчетливы, поскольку Гай даже забыл, из-за чего хотел свернуть шею жениху, при этом, еще больше выйдя из себя. Красивые губы искривились:
– Только попробуй, варвар. Это будут твои последние слова…
Райан же, к его удивлению, уже смотрел через его плечо, на свою маленькую невесту. Она глядела на него во все глаза, и он постарался придать своему лицу спокойное выражение, надеясь хотя бы так смягчить ее пребывание в их компании.
– Ты не знаешь, как все было. Разберешься потом. Сейчас выяснения ничего не изменят. Лучшее, что ты можешь для нее сделать – поскорее покончить с этим фарсом… – Вейн схватив за плечи, повлек жениха обратно к алтарю.
Райан судорожно выдохнул, заставляя себя вернуться на место. Еще мгновение, и его маленькая невеста остановилась. Ей пришлось задрать голову, пытаясь разглядеть его. Она изучала его некоторое время, приводя в полное замешательство, затем личико ее озарилось улыбкой.
– Кажется ты в ее вкусе, – Вейн снова оскалился, почесав бритый, по случаю подбородок.
Он возвышался над ней, в сверкающих на солнце, проникавшее через высокие окна доспехах, представляя собою сказочное видение. Глаза его горели, как две серебряные звезды, и девочка в восхищении замерла, приложив руки к груди, в которой бешено, колотилось ее маленькое, восторженное сердечко.
Молодой человек сдерживался из последних сил. Он, честное слово, не намеревался пугать невинное создание. Но, обожание, которое он прочитал в ее глазах, заставляло его кипеть. Как же он сумел так вляпаться?..
Отец Валдуин бормотал свои торжественные речи, монотонным тихим голосом, еще больше давя на нервы. Он видел, как сдерживает смех Вейн, и стал чернее тучи. Ей стоило бы поостеречься, но малышка объяснила его поведение по-своему. Улыбаясь ему, она протянула свою маленькую ладошку, и, ухватив его огромную мозолистую ладонь, произнесла заговорщицки:
– Не бойся! Я всегда буду защищать тебя!
Он воздел очи к небу. Дорогой Господь! Он был грешен. Наверняка очень тяжким грехом. Иначе он не мог объяснить своего наказания. Даже спиной, он чуял, как сверкал и электризовался воздух вокруг сидящего белокурого воина, не сводившего с них ледяного взгляда.
Между тем, короткая церемония подходила к концу, и их попросили поставить подписи. Райан не рассчитав силы, едва не прорвал тонкую бумагу, оставляя на ней свое имя. С не меньшим отвращением, Ральф расписался за свою малолетнюю племянницу. Выражение его лица совсем не понравилось барону. Этой подписью, он словно подвел черту, теперь отрекаясь, не оборачиваясь, покинув церковь. Святой же отец, добил его последними словами, заявив, что теперь, он может поцеловать невесту. Райан прикрыл глаза, мысленно считая и считая, лишь бы не сорваться. Затем понял, что от него не отстанут. Он склонился и поднял, держа на вытянутых руках свою невероятную невесту. Малышка простодушно вытянула пухлые губки, словно и в самом деле ожидала поцелуя. Наивное дитя зажмурилось, ожидая продолжения. Райан выдохнул, и запечатлел на ее лбу короткий поцелуй. Вернув девочку на землю, он поторопился выйти на свежий воздух. Стены храма Божьего слишком давили на него. Уже переступая порог, он все же притормозил.
– Черт… – его губы сжались.
Он шумно вдохнул прохладный воздух, и, уперев руки в бока, повернулся в пол оборота. Она стояла посреди просторного коридора, к его безмерному удивлению, так же уперев кулачки в бока. Поджав губки, она сердито прищурилась.
– Куда это ты собрался?! – ее звонкий голос наполнил храм.
– Я собираюсь убраться отсюда. Если хочешь идти со мной, тебе стоит поторопиться!
Девочка нахмурилась еще больше. Все же придерживая неудобный подол, подошла к нему, вновь высоко подняв голову. Ее веночек сполз набок, угрожая и вовсе свалиться с гладких волос. Но ее казалось, этот факт совсем не беспокоил. Его больше поразил упрек, читавшийся в ее глазах. На какое-то мгновение он забыл, что перед ним малышка. Ни капли не устрашаясь, ни его грозного голоса, ни своей горькой судьбы, она глядела на него, как на равного.
– Ты очень красивый. И очень большой. Но у тебя скверный характер!
Девочка обошла его вокруг, детально изучая. Он, сложив руки на груди, красочно представлял себе, как свернет шею веселящегося у скамеек друга.
– Тогда тебе стоит поостеречься! – он сурово глянул на нее, с высоты своего двухметрового роста.
– Глупый нормандец! – она тряхнула своими роскошными косами, потеряв, наконец, цветочный венец.
– Ну, конечно же, ты еще просто не осознал своего счастья… – она со знанием дела, сокрушенно качала головкой.
– Что ж, я буду терпеливой. Господь даровал мне бесконечное терпение!..
Она важно прошествовала мимо него во двор, но не успели ее ножки, в вышитых туфельках коснуться пыльной земли, как он просто молча, схватил ее подмышку, словно куклу и понес во двор.
Она замолотила его кулаками и ногами, но это было подобно избиению камня. Ее голосок негодующе зазвучал у него сбоку.
– Не подобает госпоже являться так, перед своими людьми. Мой дорогой муж понимает это?
Райан притормозил, недоверчиво глядя на свою ношу. Маленькая чертовка! Его невеста просияла широкой улыбкой.
– Теперь я стал тебе дорог?
– Я была бы неблагодарной, если бы не дорожила подобным даром!
Он и вовсе остановился. Ее речи запутали его окончательно. Райан опустил ее на землю, прикрывая от студеного ветра, своей широкой фигурой.
– О каком даре ты говоришь, Даниэль?
Она хотела было ответить, но потупилась в момент, вычерчивая круги на пыльной земле, носком туфельки. Райан обернулся, почувствовав спиной чужое присутствие.
– В чем дело? – требовательно произнес он, видя подошедшего вассала.
– У саксонцев здесь явное преимущество, барон. У нас не было времени все детально подготовить. Смею предложить отправиться в путь, пока не стемнело. Если вы закончили, разумеется…
Воин склонил голову, почтительно отступив шаг назад. Райан заметил в его руках теплую накидку, принесенную явно не ему.
– Госпожа, ветер довольно холоден. Позвольте укрыть вас…
Он протянул было руки с одеждой, как был, яростно оттолкнут подошедшим Гаем. Молодой человек выхватил накидку. Взгляд холодных голубых глаз саксонца, был полон такой твердой решимости, что молодой воин решил, что настал его последний час.
– Никогда не смей касаться госпожи!
Райан кивком головы отпустил бедного воина, с интересом наблюдая, как Гай, привстав на одно колено, бережно накидывал на маленькие плечи Даниэль, белоснежную, отороченную белым мехом накидку. Он не позволил чужеземным одеяниям «осквернить» свою госпожу. Райан на несколько мгновений забылся, глядя, как нежная улыбка расцветает на подобном ангельскому, лику юноши, одевающему широкий капюшон, на ее светлую головку. Он не мог не отметить их поразительного сходства. Позже он заставит этого наглого мальчишку ответить на все его вопросы. А пока…
Еще миг, и «ангел» обернулся, оскалившись, глядя на барона.
– Мы должны ехать, варвар! Я не позволю ей и дальше пребывать на ветру. Даниэль должна отдыхать! До Тендервиля несколько часов езды.
– Не смей указывать мне, мальчишка, или…
Он собирался красочно описать, как свернет тонкую шею, но увидел свой сжатый кулак, а рядом с ним свою маленькую невесту. Она настойчиво накрыла его кулак своей ладонью, покровительственно глядя, словно это он был малым дитем.
– Не дразни его Гай. Ты же знаешь, как это тяжело!
– Тяжело?
– Тяжело?!
Оба мужчины одновременно недоумевая, глянули на малышку.
– Конечно же. Каждый знает, как тяжело оказаться в незнакомом месте впервые. Одному, среди чужих людей. Я понимаю, почему ты не спешишь, и не буду тебя торопить. Но ты не должен боятся. Я не позволю моим людям причинить тебе зло. Они полюбят тебя, ты ведь очень мил!
Они не нашлись что ответить. Гай, первым придя в себя, поднял не умолкавшее дитя на руки и понес к лошади. Райан в этот раз не спорил. Он, все еще приходя в себя, молча, вскочил в седло, выводя своего коня из ворот к подсохшей дороге. Он должен был подумать… очень долго… о многом…
